В ряду наших пальцев ни один не обладает таким важным хиромантическим значением, как большой – перст Венерин. Два его сустава (третий, как ведомо всем и каждому, скрыт в ладони) служат характеристикою капитальнейших свойств нашего духа – разума и воли. «Весь человек тут, в своём большом пальце!» - восклицает г-жа Теб. К сожалению, она то и дело повторяет это восклицание и совершенно сбивает с толку своего читателя, потому что чуть не все части руки одна за другой являются у неё выразительницами «всего человека». Положим, правда и то, что большой палец – вещь хитрая.
Хиромант должен изучить этот палец с особенной тщательностью. Прежде всего надо сообразить его величину. Мы уже заметили, что нормальная длина этого пальца одинакова с длиною мизинца; его вершина (если прижать его к боку ладони) доходит до середины нижнего сустава указательного пальца. Если он длиннее этой меры, доходит, например, до сочленения нижнего и среднего сустава указательного пальца или переходит за него, это служит признаком сильной воли. Наоборот, короткий большой – знак слабости воли, лёгкой податливости. Широкий большой палец указывает на сильный и смелый ум; узкий – на хитрость.
Из двух наружных суставов этого пальца верхний (ногтевой) показатель воли, а нижний – показатель ума. Ясно, что относительная длина обоих суставов указывает на преобладание либо ума, либо воли. Лучше всего, конечно, если при достаточной длине всего пальца оба сустава равны; это будет служить признаком равновесия воли и разума. Иначе же, например, при преобладающем суставе воли эта последняя будет доходить до слепого и самовластного управства, орудующего сплошь и рядом вопреки разуму; с другой стороны, при коротком верхнем и длинном нижнем суставах сильный и мощный разум будет не в пользу человеку, потому что у него не будет воли, чтобы приводить в исполнение самые разумные свои решения; человек будет вечно терзаться нерешительностью, и это отразится даже на его настроении, которое никогда не будет ровным и спокойным.
Случается, что первый, ногтевой сустав принимает форму колоба, почти шара. Это скверный признак; обладатели такой хиромантической статьи отличаются зверским упрямством, жестокостью; никогда и ни к чему на свете не отнесутся они спокойно и рассудительно, у них во всём крайности.
Если сустав разума, хотя бы и очень длинный, расплющен, его значение этим уничтожается: обладатель такого сустава не бывает богат разумом.
У некоторых большой палец очень гибкий, легко закидывается далеко назад; они часто так и держат его оттопыренным и закинутым. Такие субъекты не внушают доверия; это люди характера гибкого и совести покладистой; они часто не лишены сильной воли, но она у них неохотно направляется в сторону добра.
Г-жа Теб приводит интересные примеры в подтверждение такого значения большого пальца и его суставов. Она указывает, например, на знаменитую статую Вольтера (она имеется у нас в Публичной библиотеке в Петербурге). Артист изобразил великого философа с длиннейшим большим пальцем «квадратного» типа: этим он характеризовал человека, у которого ум преобладает над сердцем, каков и был Вольтер. Она полагает, что люди сильной воли – Суворов, Дантон – и люди сильного ума – Галилей, Декарт, Ньютон, Лейбниц, Фурье – все они обладали длиннейшими большими пальцами. Это, конечно, очень возможно, но как теперь это проверить – вот трудный вопрос!
Надо ещё сказать пару слов о третьем суставе большого пальца, том, который заключён в ладони. Мы имеем возможность судить о его величине, потому что при движении пальца нетрудно размерить или прощупать у запястья начало этого сустава, его сочленение с запястьем. Но величина его не имеет особого значения, гораздо важнее размеры того бугорка, который лежит на этом суставе, то есть у основания большого пальца. Этот бугорок, бугор Венеры, бывает разной плотности, разного объёма, разного наружного вида; он служит характеристикою чувств личности вообще, в особенности же чувства любви, привязанности. Чем он крупнее, массивнее, тем любвеобильнее натура человека. Иные полагают, что этот бугорок служит указателем ресурсов личности по части собственно чувственной любви, и в большом его развитии готовы видеть признак распущенности нравов. Но, как мы уже заметили, лучшим признаком по этому пункту служит развитие марсовских статей, а вовсе не венериных, как можно было бы подумать. Преобладание влияния богини любви и её планеты говорит о её любвеобильности доброго качества, случит к чести, а не к посрамлению.