Любите ли вы маленьких людей? Пухленьких домохозяек пахнущих корицей и геранью, трудягу чиновника с толстеньким портфельчиком в котором он хранит пакетик с завтраком, детишек беззаботных, и слава Богу не отмеченных безобразящим клеймом гени¬альности, веселых просто потому что они дети, потому что солнце, лужи или даже сугробы. Маленьких людей спорящих о бульварных ро¬манах, до хрипаты выясняющих личные пристрастья звезд, и потчующих, потчующих, потчующих булочками, блинчиками, котлетками, запеканками. Любите ли вы маленьких людей?
Не приятно конечно, когда маленький человек забыв радости своего круга, начинает вредить окружающим указы¬вая им их «подлинное» место. Со мной однажды случилось такое в симпатичной провинциальном городке. Отдыхая после прогулки, я ре¬шил осмотреть тунеядскую мышеловку. Мышь упорно считала это постыдное изобретение собственным чуланом от куда и таскала кусочки сала, оставленные нами в качестве приманки. Соседка считала, что здесь все симптомы «мышиного поцелуя». Это когда грызун сманивает своей слюной крючок на котором висит сало и снимает его, Объяснение пока¬залось мне резонным, но вот как мерзавка покидала мышеловку, когда та все таки захлопывалась?
Просунув голову сквозь прутья решетки, я уже начал облизывать крючок, как вдруг дверца хлопнула пребольно придавив мне язык. После нескольких неудачных попыток, кстати, вызвавших сердечные перебои, я решил обратит¬ся к врачу. Должен заметить, что во всей этой истории есть и положительный смысл: грызун наблюдавший со стола весь спектакль не полез больше. Но, о чем это я, ах да, в поликлинике строгая дама, вероятно старя дева, попросила меня назвать свое имя для заполнения соответствую¬щих документов. Но пока мой язык прибывал в мышеловке, я не мог представиться ей, чем вызвал явное недовольство. На шум ее голоса сбежал весь коллектив. Через три часа устав от этой возни врач лично сорвал с меня этот ужасный капкан, умоляя представится даме, или на худой конец на ней женится, если обычные уговоры ее не удов¬летворят, что я в конце концов и сделал. Так состоялось мое зна¬комство с представительницей мира маленьких людей.
Да, я же не сказал на сколько я был прав женившись на Эльзе. Теперь я мог наблюдать типичного «маленького человека», что называется, не снимая халата. Вечерами мы читали в слух очередной душераздирающий роман, но теперь я отвлекал ее от этой гибельной страсти замечательными детективами из моей личной коллекции. И именно Эльза доказала мне всю уникальность «маленьких людей» – они имеют возможности спрятаться, исчезнуть, объединиться в общий невероятно сильный организм. Они создают законы и тщательно наблюдают за их стро¬жайшим исполнением, особенно в рядах «звезд». «Маленькие люди» – строительный материал времени. Это именно они всегда знают что есть и чего быть не может, таким образом, формируя среднестатистический взгляд на мир. Именно они отвечают за то, чтобы дети учились видеть желтое солн¬це, зеленую траву и голубые озера. И как бы далеко не отделялся «маленький человек», какими бы препонами не отгораживался, он отно¬сится к большинству. Да, за маленьким человеком знак большинства, а за большим одиночества. И чем он «больше» тем сильнее оно.
Без сомнения я мог бы продолжать свои наблюдения очень долго, но мой шестилетний сын говорит, что среди его игрушек затерялись какие-то мелкие человечки, по словам ребенка они отвоевали склад с боеприпасами и гараж. Зайдя в его комнату, я явно был разочарован «мелкие человечки», как их назвал Эдик захватили аэродром и городскую столовую. Слева от буфета велись ожесточенные бои за катакомбы. Из под кровати выплывали широкобортные тапки. Да, у них уже и флот есть. Какая наглость. У самого виска прожужжал аэроплан, летчик высунулся из кабинки и начал расти. Сына аш всего передер¬нуло. Мы покинули комнату, и через час все стихло, как и не было. Жаль только, что Эльза, которую мы попросили поглядеть все ли в порядке, так и не вернулась.
Выходит я ошибся, и семь лет прожил ря¬дом с «большим человеком», так видимо называют ее теперь новые друзья.
Разочаровавшись я прекратил исследования, тем более, что в табакерке на которой я сижу после последнего нашествия, кончается бумага, а сын мой бездельник, и литературу и философию не уважает, поэтому вывертывав табак из сигарет наперсток, иногда, два, а бума¬гу мне никогда не приносит. Потому что, говорит, когда я пишу – все и происходит.
Лилипуты, великаны. А я сижу на преспапье свесив ножки, курю трубочку, и нет меня счастливее – человека маленького.