Господи, какое счастье, какой необъяснимый восторг, что есть книги, которые стоит только открыть, чтобы самому захотелось взять ручку и бумагу! Даже нет, не захотелось – замечталось, чтобы проснулась жажда чернил и бумаги, и неровных букв, чтобы не думать о следующем слове. Чтобы всё складывалось само собой, чтобы не узнавать своего почерка и говорить потом: «Я не помню, чтобы я такое писала когда-то».
О, жажда декаданса! Это безумное падение в бездонную чёрную бездну, этот полёт, полёт, ты сам понимаешь, в никуда, полёт – не сходя с места, падение в темноту и парение в вечном нигде!
Эти липкие строчки, которые вяжут язык как недоспелая черноплодка, тёмные и долгожданные, они не отпускают, их нет… есть то, что в них: смысл, свет и тьма, вечное падение в слова, и ты уже не можешь оторваться, и это настоящее горе – точка в конце текста.
Это безумие, это стремительное безумие – и хочется жить в этих строках, в этих словах, и на ходу составляешь из тех самых слов, которыми пользовались Великие при создании своего Великого, свои маленькие и нестройные предложения, и тешишь себя мыслью, что, может быть, когда-нибудь… но нет, это невозможно…
Господи, как же это прекрасно, как необъяснимо шикарно, что есть, что были такие люди, которые писали такие слова… Это их слова, это только их слова. Мы пользуемся совсем другими. И они живы в их словах, они заставляют нас творить, это они творят нами, это всё – их слова…