Ночь спускалась на город тихо. Я задержалась у великолепного стенного зеркала.
И почему ты меня не любишь? Не боишься, но и не любишь. И почему другие боятся, видя во мне лишь зло? Ведь если разоб¬раться, что я имею общего со злом? Лишь то, что после моего посе¬щения остается куча холодных тряпок, смятая постель, и цветы на земле.
Пишу тебе. Слезы душат и нет пути назад. Мои движения кинжалообразны и порывисты, мои прикосновения дышат страстью и оста¬навливают биение крови. И при этом я не несу боли – лишь покой и пламя, покой и звезды... Высший смысл моего присутствия не открыт хотя, видит Бог, в том нет моей вины.
Я любила и ласкала многих. Да, многих. Сыпалось доброе золото за любовь мою. Часто, ох как часто, я целовала иссохших, высушенных, огнем вожделения стариков и женщин, чьи тела извивались, агонизируя в моих объятиях. Храбрые воины с бесчисленными ранами на теле молили меня о любви. В дыму и чаде я плясала над полем боя, припадая к красным ручьям и холоде¬ющим губам.
Много раз случалось мне позировать в мастерских ху¬дожников, оставаясь на картинах как вечное свидетельство красоты и гармонии. Я любила царей и священников, срывая с их сердец маски лицемерия и гордыни.
А теперь перед великолепным стенным зеркалом, подарком обожавшей меня Екатерины, я вспоминаю, вспоминаю, вспоминаю...
Память моя способна удерживать в себе мельчайшие детали: запахи, вздохи, случайные обмолвки...
Вот и пришло время. Ночь. И я люблю сильнее, чем когда-либо, и я не хочу, в первый раз не хочу соединиться о тобой – мой возлюбленный.
Не хочу, хотя желание изжигает меня своим беспрестанным и неистребимым пламенем, но… Я люблю тебя. Запомни это, раздумывая над причинами моего отказа. И пойми, я люблю тебя. Я – смерть.