Ливень и пуговица

Евгения Герасимова
       Жили-были ливень и пуговица.  Ливень был теплый, летний и веселый. Он обожал начинаться без предупреждения, хохотать над разбегающимися взрослыми, слушать, как весело визжат дети. Вымочит до нитки какую-нибудь зазевавшуюся  девочонку, и сразу закончится, чтобы бедняжка могла быстрее высохнуть на солнышке. Он был не злой и всегда быстро заканчивался.
        А пуговица... О, пуговица была просто красавицей. Она была сделана из ограненного стекла и качалась на тонкой изящной ножке. В солнечный день она искрилась не хуже драгоценного камня.
Пуговица жила на платье под самым воротничком, сверкала и  делала наряд по-настоящему праздничным. Маленькая хозяйка надевала это платье только в самых исключительных случаях.
Однажды платье отдали в чистку. И нитка, за которую держалась пуговица, совсем ослабла. Когда платье несли по улице домой – прямо на вешалке, что бы не помялось – мимо промчался мальчишка на роликах. Он задел платье рукой, и нитка оборвалась.
        Красавица-пуговица упала на дорожку, и платье сразу стало обычным, а не праздничным.
        Мимо шли прохожие, от их ног поднималась пыль, и вскоре пуговицу было не отличить от соседей-камешков.
        Маленькая хозяйка, увидев пропажу, побежала на поиски, но где там! Разве найдешь на дороге пуговицу!
        Пуговица видела, как мимо пробежали знакомые башмачки, она закричала « Я тут! Тут!», но, конечно, ее никто не услышал. Пуговице стало так горько, что она заплакала. «Меня принимают за камушек! Я буду лежать тут веки вечные, и моя хозяйка никогда меня не найдет! Ах, если бы ни эта гадкая пыль! Я бы засверкала изо всех сил, и она сразу бы нашла меня! Ах, мне бы только засверкать!» 
        Она так плакала, что из ее слез начался маленький дождик. Совсем крохотный. Но он разбудил большого, настоящего ливня, дремавшего среди ветвей.  Ливень посмотрел на плачущую пуговицу и плачущую девочку. Он рассмеялся раскатом первого грома и расправил плечи. Он начался сразу и без предупреждения,  прибил всю пыль на дорожках и до блеска вымыл пуговицу. И сразу кончился, уступив место солнечным лучам.
Ах, как засверкала мокрая пуговица! Она никогда в жизни так не старалась. Она ловила и преломляла лучи всеми своими гранями.
        И, конечно же, хозяйка её увидела. И обрадовалась ей как самому настоящему драгоценному камню