После работы мужики нашего цеха любили что-нибудь отмечать: то день рождения, то аванс, то чей-нибудь отпуск, то (не дай Бог) похороны. И неважно, что это было за событие, лишь бы выпить на халяву да языки почесать. Вот и сегодня они расположились на зеленой травке, под огромным деревом, возле платформы пригородной электрички. Выпили по баночке пива, разговорились, провожая взглядом проходящих мимо людей. Уставшие женщины кто-то с улыбкой, а больше с осуждением, поглядывали в их сторону. Наконец, дробно цокая высокими каблучками, проплыла новенькая кладовщица Фаина. Ходили слухи, что кое-кому из мужиков уже посчастливилось напроситься к ней в гости. Говорят, баба огонь. Мужики встрепенулись:
- Может, наведаемся к ней, а? Она вроде не против.
- Не, я не пойду! – вздохнул Пашка.
- Это почему еще? Ты что, самый рыжий, от коллектива отделяться?
- Я жены боюсь! Она у меня знаете какая - ох! Если узнает, хана мне. Я за свое мужское здоровье опасаюсь.
- Видали? Бабы боится! – загоготали мужики. – Да кто ей скажет? Мы же – могила.
- Думайте что хотите, а я все равно не пойду.
- Ну ты даешь! Мужик ты или нет? Стукни кулаком по столу. Жена и успокоится. Проверено!
- Не, я рисковать не буду. Ничего хорошего из этого не получится, идите без меня, – отрезал Пашка.
- Ну и черт с тобой, подкаблучник! – заржали мужики и бросились догонять уходящую подружку.
А Пашке вдруг так обидно стало, будто ножом по сердцу резануло. Сколько лет жил себе спокойно и не думал ни о чём. Жену по любви выбирал. А что высоковата и крупновата, так это даже хорошо. Когда зимой отопление отключат, с ней под любым одеялом тепло. «А ведь верно, подкаблучник я и есть, все Ленка у нас решает. Вот возьму и покажу ей кто в доме хозяин!» - подумал он, допивая третью банку пенного напитка.
Ленка ужинала в одиночестве, поглядывая на часы. Рабочая электричка давно пришла, а мужа все не было. Неужели на работе задержался? Мог бы предупредить, если аврал. Неожиданно позвонили в дверь.
- Открывай, зараза! – услышала она чей-то незнакомый голос.
Ленка отперла дверь и тут же отшатнулась, когда в тесную прихожую ввалился долгожданный муж.
- С какой это радости ты напился? Праздники еще нескоро.
- Какое твое собачье дело? Хочу и пью, ты мне не указ! – смело огрызнулся Пашка заплетающимся языком.
Он прошел на кухню и, стукнув кулаком по столу, грозно потребовал:
- Ужин мне! Быстро!
- Так вот же еда на столе, бери да ешь, – растерялась Ленка.
Она еще никогда не видела мужа под таким "градусом". Обычно он выпивал редко. А если такое иногда случалось, он тихо и мирно засыпал на любимом диванчике. Ведь Пашка такой добряк - мухи не обидит! Что такое могло случиться, чтобы он так "надрался"?
- Молчи, женщина!- снова рыкнул супруг.
- А ты хоть понимаешь, с кем ты сейчас говоришь?
Пашка поднялся, покачиваясь, и, ударив себя кулаком в грудь, проговорил:
- Повторяю еще раз: ужин подай! Ты моя жена, значит, обязана меня накормить.
Желая показать, что не шутит, он смахнул со стола любимую фарфоровую кружку Ленки, из которой она любила пить чай. Стеклянная посудина со звоном упала на пол и разбилась вдребезги. Что произошло дальше, Пашка не понял, хорошо, что успел вовремя закрыть глаза. Собрав носом все, что стояло на столе, он полетел в спасительный угол. Там он надолго затих, закрыв руками лицо, и, наверное, проспал бы до утра, если бы супруга не пожалела его и на руках не отнесла своего благоверного на диван.
Когда утром Пашка пришел в себя, жена молчала, грозно сдвинув брови, и сосредоточенно пилила ногти пилочкой. И это ледяное молчание, и размеренное движение сильных рук не предвещали ничего хорошего. Пашка это сразу понял и внутренне сжался, представив, какой непростой разговор сейчас предстоит. "Вот я дурак, - мысленно ругал себя Пашка. - Зачем послушал мужиков? Ведь чувствовал же, что добром это не кончится. А все эта кокетка Фаина! Зараза! Не ходила бы мимо на своих высоченных каблуках, не виляла бедрами, так, глядишь, и не было бы ничего. Посидели бы с мужиками по-хорошему и разошлись по домам". Пашка мельком взглянул на жену и мысленно содрогнулся. Строга! Не женщина - скала! Может, стоит заговорить первому? Постараться как-то разрядить обстановку? Не век же ей молчать!
- Дорогая... Уважаемая... Елена Алексеевна, простите меня за вчерашнее, – еле слышно пролепетал Пашка.
- Это что такое было вчера? - Ленка отбросила пилочку в сторону и спросила, с трудом сдерживая ярость.
- Что было?.. Что было?.. Перебрал я малость... Уж не сердитесь, больше такое не повторится! Честное слово! – пообещал он.
- Конечно, не повторится, - строго сказала супруга. - Я не потерплю, чтобы в моем доме кто-то еще, кроме меня, стучал кулаком по столу.
Пашка согласно кивнул.
- А также я никому не позволю бить мою посуду.
Пашка виновато опустил голову.
- Ну и наконец, я очень не люблю, когда портят мне ужин.
Пашка тяжело вздохнул. Неужели он умудрился так накосячить? И когда успел? В памяти всплывали отдельные фрагменты вчерашнего вечера. За них действительно было стыдно.
- Иначе будешь спать в коридоре на коврике. Надеюсь, ты меня понял? - продолжила Ленка.
Пашка согласился и с этим. Он готов был на всё, лишь бы Лена его простила. Взгляд супруги немного потеплел и Пашка вздохнул с облегчением. Кажется, буря утихла. И в их семье наконец снова воцарились мир и любовь. Ленка читала любимый журнал, лежа на диване. А вдохновленный Пашка, получив прощение жены, вымыл на кухне пол, а потом и посуду, и мысленно поблагодарил Бога за то, что именно ему досталась такая необыкновенная женщина.