Жила-была бабушка. И была у нее внучка, которую она сильно любила. Но дедушке надо было уехать надолго на работу в другую страну. Он очень просил бабушку поехать с ним, потому что одному в чужой стране жить совсем грустно. Бабушка повздыхала-повздыхала, так трудно ей было расставаться с внучкой, но согласилась. И они уехали. Уехали далеко, за тридевять земель, за моря-океаны, за горы-долины. Так далеко, что ни в сказке сказать, ни пером описать.
И поселились они на острове, почти на самом берегу океана, который жил здесь вечно, и был самым главным на этом острове. Он мог рассердиться, и тогда дул сильный ветер, все небо заволакивали быстро ползущие по небу темные тучи, лил дождь. Все люди прятались по домам, прося океан успокоиться. Океан ворчал долго, но потом утихал, из-за туч выглядывало солнышко, даже в декабре зеленела трава. Люди говорили океану «спасибо» и спешили насладиться теплом и солнышком.
Так все и жили на этом острове, стараясь не ссориться с океаном, частенько навещали его, чтобы быть с ним в ладу и мире.
Время шло. Дедушка много работал, а бабушка заскучала по своей внучке. Сильно заскучала. Вспоминала ее, когда ложилась спать. В окна к ней заглядывали звезды, и она с ними посылала привет своей внучке. Вставала ночью, и видела, что рядом, прислонившись к дому, его теплу, спит олененок, и ей становилось хорошо, как будто под бочок к ней прилегла ее внучка. Просыпаясь, слышала под окном скрипучие крики чаек, и ей казалось, что они принесли ей привет от внучки. Совсем заскучала.
И вот однажды кто-то постучал в окно. Бабушка подошла посмотреть и видит – чайка. Клюв у чайки открывается, как будто она что-то говорит. Удивилась бабушка, но открыла окошко, чтобы лучше разглядеть удивительную птицу. И вдруг слышит, как говорит ей та человеческим голосом:
- Садись на меня, бабушка, полетели к твоей внучке. Меня океан послал. Он уже не может больше видеть, как ты скучаешь, решил помочь тебе.
- Но ты же маленькая, - сказала бабушка, - как же ты сможешь лететь со мной?
- Смогу – ответила чайка, - я же волшебная, поэтому не бойся, садись, и держись крепко за шею.
- А как же дедушка? – спросила бабушка. Может быть, и его возьмем? Он очень любит свою внучку.
- Нет, - сказала чайка, - ему еще нельзя. Он еще не доделал свою работу. Оставь ему записку. А он прилетит самолетом, когда придет его время. Да быстрее, - начала торопить чайка, - путь у нас долгий.
- Милый дедушка, ты меня прости, но я улетаю к своей внучке, - написала бабушка, надела на голову теплую шапку и вышла в окошко.
Переступила окошко, села, обхватила руками теплую шейку чайки, и та полетела.
Бабушка и сама когда-то читала о том, что Иванушка-дурачок летал на коньке-горбунке, что лягушка хвастунишка летала с утками на юг, а потом долго рассказывала другим лягушкам: «Вот лечу я, лечу». Летал и мальчик Нильс с дикими гусями в сказке Лагерлефа.
Но то, чтобы бабушка летала на чайке, она нигде не читала, и все, что она видела, было в первый раз. А видела бабушка живой океан, который зорко следил за ними, пока чайка летела над его бесконечным простором. Океан переливался всеми цветами радуги, играл косяками рыб, одну из которых чайка схватила на лету и проглотила.
Бабушке показалось, что она чуть не провалилась в пропасть, но воды океана тут же потемнели, словно океан рассердился на чайку, и она больше не делала таких резких движений, летала легко и плавно.
Внизу проплывали корабли, а один был такой большой, что с него одни самолеты взлетали, другие садились, и всем хватало места. Чайка даже присела на пустующий капитанский мостик, но когда по трапу стал подниматься высокий седой человек, волшебная птица тут же поднялась в небо.
Капитан успел увидеть большую птицу, и ему даже показалось, что кто-то сидит на ней. Он протер глаза, чтобы лучше ее рассмотреть, но птица была уже далеко, казалась обычной, как все чайки на свете. Капитан подумал: «Почудилось, все в порядке», но какое-то беспокойство еще долго не отпускало его.
- Ничего, - чуть ли не про себя, но так, что бабушка все слышала, - ворчала птица, пусть хоть сомневается, а то люди совсем перестали в чудеса верить.
Птица-чайка летела все дальше и дальше над водами океана. Уже темное покрывало ночи опускалось на воду. Бабушка задремала, и чуть не разжала затекшие и замерзшие руки. Птица почуяла это и так тряхнула головой, что руки бабушки крепко охватили ее шею.
- Спасибо, - сказала бабушка птице, - посмотрев вниз, в пучину океанских вод, представив себя в их глубине.
Но и птица устала, и, пролетев еще немного, присела отдохнуть на край гребешка самой высокой океанской волны, покачиваясь на ней то вверх, то вниз вместе с порывами ветра. Брызги воды покрывали их с головой, но ветер и вода были теплые, так что бабушка даже согрелась.
- Наверное, попали в теплое течение, здесь ведь протекает Гольфстрим - подумала бабушка, и про себя поблагодарила океан.
Пока птица отдыхала, бабушке показалось, что кто-то ее зовет и зовет. Прислушалась. Вроде и ветер, но уж очень он похож на дедушкин голос. Все отчетливее слышались и слова: «Вернись, вернись».
- Что загрустила? – спросила ее птица.
Ах, птица-волшебница, все-то она понимает!
- Может быть, вернемся, дорога еще только началась. После океана будет суша, потом моря, реки, горы. В пути случаются ливни, грозы. Может встретиться и страшный ураган,- рассказывала птица.
- Я не боюсь пути, - сказала бабушка. - Если кого-то очень любишь, то ничего не страшно.
- Так оно и есть. Ничего не страшно. А ты действительно любишь свою внучку, раз готова лететь через моря, через леса, чтобы только увидеть ее.
- Действительно, - сказала бабушка, и спросила птицу:
- А хочешь, я расскажу тебе внучкину сказку?
- Расскажи, а я пока отдохну, наберусь сил, - ответила чайка, стараясь держать равновесие на качающейся колыбели волн.
- Мы жили недалеко от Мурома, - начала бабушка.
- Это где богатырь родился? – уточнила птица.
- Ты и это знаешь? - удивилась бабушка.
- А как же, ведь я же волшебная, - сказала ей птица в ответ.
- Да, ты почти как синяя птица. Только синяя птица приносила людям счастье. А что приносишь ты? - не удержалась от вопроса бабушка.
- Я?
Птица задумалась. Потом сказала:
- Ты сначала расскажи внучкину сказку, а потом я отвечу.
- Тогда слушай дальше. Жила в Муроме внучка с папой и бабушкой. Жила уже долго, и очень скучала по маме. И хотя в гости к ним приехали дедушка и другая бабушка, и она им была очень рада, но все равно скучала по маме. Однажды вечером она сказала своей бабушке:
- Бабушка, я придумала сказку, запиши ее, я ведь сама еще только учусь читать и писать.
- Конечно, запишу, - сказала ей бабушка. Рассказывай.
- Если бы я была птицей, то я каждый вечер летала бы к маме домой. Посидела бы с ней, поговорила, поцеловала, а потом, чтобы здесь не волновались, вернулась бы на балкон, превратилась бы в девочку, и тихонько легла в кроватку, чтобы не разбудить взрослых. А вечером опять улетела бы к своей мамочке. И так бы каждый день, пока мама не приедет ко мне сама.
- Все? – спросила птица.
- Все, - тихо ответила бабушка.
- Прекрасная сказка, - помолчав, сказала птица. Ее могла сочинить только очень добрая девочка. Не зря ты о ней скучаешь.
- Скучаю, - подтвердила, вздохнув, бабушка.
- Но ты хотела сказать, что же приносишь ты?
- Тебе могу сказать, - ответила птица, хотя и сама могла бы уже догадаться.
- Дай мне подумать, - попросила бабушка.
Она вдруг увидела родные глаза своей внучки, ее улыбку, рассыпанные по плечам светлые волосы, как колоски спелой пшеницы. Пальчики, которые так любила считать и целовать каждый в отдельности. Удивилась, когда услышала в выступлении Михаила Жванецкого фразу: «Любить – это разговаривать с каждым пальчиком отдельно», как будто они вместе открыли эту формулу любви.
Ах, как хочется обнять, прижать к себе «драгоценность нашу, милую Наташу».
- Это же слова из стихотворения, которое написал о внучке дедушка, - вздрогнула от воспоминаний бабушка.
- И не только это. Вот и маленькие рассказы он пишет ей из Америки. Кто там у него? Белочка, олененок, суслик и индюшка. Каждый вечер после работы он рассказывает ей в письмах, которые набирает на компьютере, про своих героев, как они встречаются, помогают друг другу в беде, обижаются, потом мирятся, как вместе играют. Их внучка уже полюбила, и даже имена каждому придумала.
Так дедушка учит ее читать, и, наверное, наслаждается тем, что в эти минуты он и сам отдыхает от работы рядом с любимой внучкой. И зачем только на свете есть разлука?
- Но что это? Опять голос дедушки? И лицо почти рядом – доброе, усталое, тревожное…
- Что же я наделала, - ужаснулась бабушка. Он же так расстроится. Вдруг заболеет? И работы у него так много. Мне надо быть рядом с ним.
- Что пригорюнилась, - послышался голос птицы.
- Я поняла, - сказала бабушка птице. Ты ставишь людей перед выбором.
- Молодец, я знала, что ты поймешь. Редко кто понимает. Но выбор каждый делает сам. И выбор всегда труден. Ты согласна со мной? - спросила птица.
Она что-то еще говорила, покачиваясь на волнах, убаюкивая. Мудрое. Умное. Почти волшебное.
Но бабушка не слышала ее. Она осознала, что свой выбор уже сделала, и горько расплакалась, поняв, что еще долго придется ждать встречи с внучкой.
- Бабушка, бабушка, проснись, - кто-то непрерывно теребил ее за плечи.
- Ты почему-то плачешь во сне? Вставай, уже утро, смотри, как приветливо светит в окно солнышко.
Бабушка открыла глаза. Улыбнулась.
- Доброе утро, дедушка.
Потом спросила:
- Ты не смотрел еще почту? Не было из дома письма?
- Сейчас посмотрю, только ты, пожалуйста, больше не плачь, я сейчас, - сказал дедушка и ушел в соседнюю комнату включать компьютер.
За окном скрипучим, почти хохочущим голосом кричала о чем-то чайка.