Посвящаю своей подруге Нине Алексеевне Точилкиной ( Башковой), по рассказу которой я написала этот материал о трудной жизни и работе в годы войны наших с ней сверстников.
Жизнь на износ.
Я хочу рассказать о моих сверстниках, переживших оккупацию, трудные военные годы. В начале декабря 1941 года немецких оккупантов изгнали из Истры. Изгнали их и из колхоза «Максимовка», в который входили деревни Максимовка, Андреевское и Палевшино.
Остались жители без крыш над головой, без еды, без вещей - все сожгли перед бегством оккупанты. Оккупацию пережили и подростки, проживавшие в том давнишнем колхозе. До войны тот колхоз считался одним из лучших в нашем районе. Председателем его был добрый и порядочный человек: Иван Иванович Канарейкин, погибший в первые дни войны.
Собрались все оставшиеся жители того колхоза, не сговариваясь, в Полевшинской полуразрушенной церквушке. Там осталась половина крыши после бомбежки. Холодно, но крыша над головой есть. А людей-то не так уж и много: женщины с малыми ребятишками, подростки и три мужика–инвалида.
И сразу завели разговор о дальнейшей жизни и о весеннем севе.
Иван Алексеевич Качалкин сказал:
-Давайте сообща строить в первую очередь хоть какое-нибудь жилье, а потом будем думать весеннем севе.
С ним все согласились.
Общими усилиями были построены утепленные мазанки, землянки, сараюшки.
И опять собрались в церкви женщины, стали предлагать выбрать председателя колхоза. Сбор жителей объявили колхозным собранием. Председателем был избран единогласно уважаемый, совестливый человек Иван Алексеевич Качалкин. Он не соглашался, ссылаясь на плохое здоровье, но женщины упрашивали его, обещали слушаться и во всем помогать. Качалкин согласился. Заместителем выбрали жизнерадостного Ивана Ивановича Николаева.
На следующий сход колхозников пригласили представителя горкома партии и исполкома райсовета. Вопрос на повестке дня: весенний сев. А семян в колхозе не было никаких. Представители района предложили поехать по разным областям, где не были фашистские войска, председателю колхоза, и просить помощи у колхозов и совхозов, чтобы те поделились семенами.
И. А. Качалкина колхозники проводили за семенами. Он отправился пешком на станцию «Истра». Мосты уже на железной дороге были восстановлены, и поезд с паровозом ходил. Руководить колхозом остался заместитель И.И. Николаев.
В это время многих девушек и молодых бездетных женщин призвали из колхоза на трудфронт. Работали они в лесу на постройке узкоколейной железной дороги: валили и пилили деревья, клали шпалы и рельсы, рыли себе землянки, в которых спали.
Когда была выстроена узкоколейка, по ней женщины на вагонетках возили двухметровые, круглые дрова на станцию Н-Иерусалимская для паровозов, едущих на фронт.
Иван Иванович стал просить подростков, которым было от двенадцати до пятнадцати лет, помогать колхозу. Он поговорил с каждой девочкой, каждым мальчиком, уверяя их, что без их молодых рук не поднять колхоз.
-Я вас не обижу, - говорил он каждому подростку, - получите за работу осенью сельхозпродуктами, как взрослые.
Согласились работать в колхозе Нюра Канарейкина, Таня Николаева, Нина Точилкина, Аня Кузьминова, Вася Николаев. Иван Иванович просил начать работу с поделки из листов бумаги, так называемых, колхозных трудовых книжек. Написали на них фамилии и инициалы и раздали на руки колхозникам.
-В трудкнижках буду записывать, кто, что делал каждый день, - сказал он своим помощникам. - Поверьте мне, мои дорогие, обмана не будет.
В конце марта приехал председатель И.А Качалкин. Подъехал к Полевшино на санях, запряженных лошадью. В санях лежали горкой мешки и узелки с разными семенами. Ивана Алексеевича, худого, усталого окружили женщины, обнимали и целовали его. Подростки кричали:
-Ура дяде Ване.
Такая для всех была радость.
В апреле заиграло солнышко. Земля прогревалась. Председатель ушел в лес, где на трудфронте были его колхозницы. Он упросил отпустить его людей на весенний сев, и привел из лесу двенадцать молодых работящих колхозниц.
Когда земля была готова к вспашке и севу, опять созвали сход. Председатель взял слово и заговорил:
-Милые мои женщины, мальчики и девочки, нет у нас тракторов, одна подаренная лошадь на все поля. Придется нам с вами лопатами вскапывать земельку. Эта работа тяжелая, но что делать? Идет война, будем трудиться, иначе с голоду подохнем.
-Мы понимаем, - закричали женщины, - копать, так копать.
Девочка худенькая, лет четырнадцать, подошла к председателю и говорит:
-Я буду землю копать, только научите меня.
Все засмеялись, а председатель сказал:
-Нина, я тебя научу копать землю так, чтобы не так уставала спина.
Собрались у первого поля рано утром. Две женщины подтащили плуг, и одна говорит: -Вот, мы с Анной нашли этот плуг, очистили его от ржавчины и будем на нем пахать.
И они пригласили к себе еще трех молодых колхозниц. Кто-то из них принес оглоблю. Поставили плуг, и одна из молодых взялась за ручку плуга, а четверо встали, держа перед собой оглоблю, привязанную веревкой к плугу. Молодая Мария, держась за ручки плуга, весело крикнула:
-Ну, лошадки, пошли.
И четверо женщин потащили по полю плуг, который свои железным, острым концом стал отваливать землю. Остальным председатель отмерил по клочку земли, и они лопатами стали ее перекапывать. Сам Иван Алексеевич взялся тоже за лопату. Подросткам тоже отвели по клочку земли, и показали, как правильно надо перекапывать землю:
-Берите земли на лопату понемногу, чтоб было легче.
Иван Иванович тоже перекапывал свой участок, и в то же время следил, как ребятишки усвоили копку. Иногда он подходил к девочке и учил ее держать лопату, правильно откидывать земельку.
На другом участке работали женщины с плугом, который тянула лошадь. Так начались в колхозе самые горячие и тяжелые денечки. Работали с раннего утра до захода солнца. Для девчонок эти дни были невыносимо тяжелыми, но он терпели, война.
Перекопанную и перепаханную землю засеяли зерновыми, бобовыми, овощными семенами. Женщины брали семена в рот и выдували их, как из пульверизатора, на землю. Отсеялись. Немного стало полегче.
Из земли показались зеленые росточки, тоже для колхозников радость. Росточки росли все выше и выше. Начался полив, прополка, рыхление и окучивание. Все работы делались вручную.
Июль. Выросла на лугах трава, отцвела и сбросила семена на землю. Началась косьба. Женщины и три инвалида мужика с рассветом на лугу, косят росистую траву. Подростки появлялись к полудню, когда солнышко стояло высоко. Девочки с грабельками в руках переворачивали травку для просушивания. Немного подсохшую травку сгребали сначала в валики, потом по мере высыхания делали небольшие копёшки. А дальше взрослые из копен складывали большие стога. Вот эта работа подросткам нравилась: им надо было утаптывать сено, чтобы больше сена уложилось в них, чтобы стога были высокими. Ребятишки с визгом и хохотом прыгали по мягкому душистому сену, утаптывая его. Когда с сеном управились, председатель собрал всех работавших в колхозе подростков и поблагодарил их за работу:
-Трудовые книжечки теперь сдайте мне, - сказал он, - а сами, если желаете, поезжайте в Красногорск, поступайте в ремесленное училище при заводе. Там вы получите специальность, будете жить в общежитии, кушать в столовой. Вас туда примут. Я был там и рассказал, какие вы у меня молодцы. Здесь до урожая будет вам голодно. Я не настаиваю, дело ваше. Можете остаться работать в колхозе, а осенью пойдете в школу. Так мои сверстники: Аня, Нина, Таня, Нюра и Вася оказались в ремесленном училище.
Жили в не очень теплом общежитии, учились в прохладном классе, питались в столовой. Из-за стола всегда выходили полуголодными, питание было скудным. На практике бывали в шумном, продуваемом ветрами огромном цехе. Форменная одежда и обувь плохо согревали. По окончании ремесленного училища, стали рабочими по специальности «Оптика».
Девушки наши повзрослели, похудели, побледнели. Нелегко им жилось: и голодно, и холодно. Однажды, в ноябре, мастер отпустил своих учащихся съездить домой в Истру. С какой радостью сели наши четверо девочек и один мальчик в вагон поезда, вез который паровоз. Со станции «Истра» все они бежали бегом восемь километров до своих временных жилищ.
Матери всех встретили радостно и со слезами на глазах. Каждая мама стала показывать своему ребенку все продукты, которые они заработали в колхозе.
-Все привез на лошади к нам сам директор, - рассказывали мамы.
Досыта наелись тогда дома подростки.
Шло время. Летом 1944 года собрались в общежитии девушки: Зина Григорьева, Таня Николаева, Люда Соколова, Нина Точилкина, Тоня Горячева, Тамара Никанорова и разговорились.
Люда сказала:
- Наши некоторые мальчики ушли добровольно на фронт.
-Девочки, а давайте мы тоже поедем на фронт, - предложила Нина.
-А как это мы поедем? - спросила Тоня
-Надо идти в райвоенкомат, - предложила Нина
-Вот давайте прямо завтра и пойдем, - воскликнула Зина, - после заводской смены.
Все согласились.
Пришли в военкомат. Дежурный узнал от девушек причину прихода и доложил военкому. Девушек пригласили в кабинет. Они вошли и встали у двери, прижимаясь друг к другу. Посмотрели смущенным взглядом на военного немолодого мужчину, сидевшего за столом.
Военком поднялся из-за стола и пригласил девушек подойти поближе. Они увидели, что его пустой правый рукав был заправлен в гимнастерку, и еще больше смутились.
-Девушки, я вас слушаю, - проговорил военком, разглядывая каждую из стоявших девушек. Он отметил их худобу и бледные лица. У него навернулись слезы на глазах. Он снова сел на свой стул и опустил голову, чтобы скрыть свои слезы.
«Тяжело живется, наверное, нашим девчатам, работают на износ, недоедают и одежонка ветхая, а руки, эх, во что превратились это нежные руки: все пальцы красные, подушечки пальцев стерты от станка и стеклянной пыли. Наверное, они еще и постоянно болят, их почти детские пальчики. Эх, голодная юность, а все война проклятая»,- подумал он, но взял себя в руки и проговорил:
-Ну, что же вы, молчите, девушки? Испугались меня? - улыбнулся он. - На фронт пришли проситься?
Девушки немного осмелели, но их смущение не прошло. Нина ответила:
-Да, на фронт. Отправьте нас на фронт.
-Милые вы мои девчата, а умеете вы раны перевязывать, помогать доктору, вынести с поля боя раненого? А стрелять то умеете?
Девочки стояли, опустив головы.
-А какая же от вас на фронте помощь будет? Никакой. - продолжал военком, расхаживая возле своего стола и изредка кидая короткие взгляды на девушек. - Вы, красавицы, на заводе нужны, а на фронте обойдутся и без вас. Вы детали для военного оружия делаете, стало быть, работаете для фронта и для победы. Знаю, вам трудно. Но погодите, вот скоро война кончится, и тогда заживем мы с вами все хорошо и счастливо. Голода не будет. Отстроим города и деревни. Вы выучитесь на учительницу или на инженера, а хотите на бухгалтера. Все будет в ваших руках. Потерпите немного. Всем сейчас тяжело, но мы все делаем общее дело, каждый на своем месте. И вы тоже приближаете своим трудом победу. Ясно?
Девушки кивнули, попрощались и вышли из кабинета военкома взволнованные и немного смущенные.
Когда девочки ушли, военком снял телефонную трубку и стал звонить директору завода. Через день всех патриоток пригласил к себе в кабинет директор завода.
-Девчата, проходите, садитесь, - сказал директор работницам, когда они вошли в его огромный кабинет.
За столом сидел директор, мужчина средних лет, и улыбался. Директор спросил:
-Что же вы ко мне не пришли, а пошли сразу в военкомат?
Девушки смущенно молчали.
-На фронте убивают. А вы так молоды и красивы. Я понимаю, вам сейчас очень трудно живется, голодаете, замерзаете, - продолжил директор, глядя на девушек. - Что поделаешь? Война. Надо терпеть. Но, немножко я вас поддержу. Вот вам каждой даю талоны на питание в ИТР - овскую столовую, там кормят посытнее. Будете питаться там месяц. Вы немного окрепнете. И еще, даю вам каждой талон на ситец. Получите по пять метров, сошьете себе летние платьица. И вот еще, получите на складе по паре новых калош. Больше у меня ничего нет.
-И еще у меня для вас хорошая новость. Скоро при заводе откроется школа рабочей молодежи. Будете учиться, окончите среднюю школу, и тогда можете поступать в институты, - добавил он.
Девчонки вышли из кабинета директора радостные и даже счастливые. Скоро слова директора претворились в жизнь. При заводе открылась вечерняя средняя школа. И многие окончили в ней среднюю школу без отрыва от производства.
Окончила ее, а далее и педагогический институт одна из героинь этого рассказа, Нина Точилкина (ныне Нина Алексеевна Башкова), моя школьная подруга довоенных лет. Много лет проработала она преподавателем в Истринском педучилище. Награждена шестью медалями за свой добросовестный труд. В 1976 году ей было присвоено звание «Отличник просвещения». Сейчас она пенсионерка и понемногу работает на своем садовом участке.
Некоторых из перечисленных героинь, к сожалению, уже нет в живых. Мне очень хотелось бы, чтобы родные и близкие этих, когда-то девчонок, и тех колхозников деревни Максимовка, знали, как трудно они жили в годы войны, как работали на износ. И гордились бы ими.
Фаина Канашева
Ветеран ВОВ, член Истринского краеведческого общества «Наследие»