Она понимала, что её обманывают. Обманывают бессовестно. Все её надежды могут пойти прахом в один момент. Конструктор был так молод, так хорош собой. Когда он приходил на работу, включал свой компьютер, запускал программу, она испытывала чувственное наслаждение. Пришёл её мужчина, её повелитель. Только его одного она могла бы назвать царём. Поклониться ему в ноги и сказать, - создатель, я твоя на век. Бери мои опоры, балки, стяжки настилы и перекрытия. Бери и владей. Все пределы гибкости прочности, запасы терпения, всё можно было ему превышать, он мог ругать её последними словами, выгонять её файлы целыми пачками.
Он мог бросать её в самый неподходящий момент, уходить с друзьями курить, мог даже исчезнуть на несколько дней. Уж о совместных выходных она и не мечтала. Только один раз, когда молодому конструктору, здорово влетело за нарушение сроков, только тогда она действительно почувствовала себя настоящей женщиной. Конструктор остался с ней на все выходные. Как описать это состояние, когда любимый человек целый день посвящает тебе и только тебе. Она напряглась и сказала, я попробую, попробую всё вам рассказать, так как это было на самом деле, а не то, что написали потом в официальных отчётах.
«Неважно, что он просто хотел быстрее от тебя отделаться и уйти в ночной клуб с другой женщиной. Да, пошла эта женщина в корзину. Я провела с ним целую ночь и всё воскресенье, мало этого, очень мало для счастья, но он пообедал со мной. Притащил прямо к столу какую-то коробку, залил её кипятком и ел эту дрянь с аппетитом. Вы видели своего мужчину, глотающего при вас с аппетитом еду, не вами приготовленную и оплаченную. Девушки, это круче, чем ресторан Максим, это круче, чем утка по-пекински в самом, что ни на есть Пекине.
Вы чувствуете себя совершенно свободно, вы радуетесь каждому звуку, с которым он проглатывает, длинную макаронину, запивает её вонючей шипящей жидкостью прямо из бутылки. Наконец, он прямо при вас вытирает руки о штаны, этой же рукой запускает расчёт высоты и глубины проникновения. Когда он, наконец, насытился и прекратил заниматься вами между делом, тут наступает самый чувственный распрекрасный момент. Спорить не буду, кому как, но мне это нравится больше всего. Конструктор, начинает внимательно рассматривать вас по частям, сначала он всё это придумал, потом вбил в свой компьютер, а теперь начал не торопясь анализировать. Честно, мне визуальный анализ нравится больше всего.
Тому причин несколько, во-первых, это самое гигиеничное совокупление на свете, абсолютно безопасное, но хотя безопасность, поскольку я по любви меня уже так не волнует, больше предохранение, дело, разумеется, прежде всего, в ощущениях. Не знаю как вас, но когда меня берут за опору повыше колена, затем сморят на эпюру «В» снизу. Как бы это объяснить вам, возбуждает это меня неимоверно. Когда же начинается проход по элементам, тут девочки… такая дрожь пробирает, так почему-то становится страшно, а вдруг, а вдруг ведь найдёт что-то и потребует замены. Что делать, придётся тогда ведь менять, люблю же его. Поменяю, а там видно будет. Не понравится ему, ещё поменяю, подтяну, где надо, увеличу, уменьшу, прибавлю, убавлю, пришью, наконец.
Когда всё это заканчивается, невольно думаешь, а собрать-то всё, чтоб хоть приблизительно что-то осталось, так как я привыкла, он сумеет или нет. Скорее всего, не сумеет, но что делать. Мне же самой это было надо. Потом начинается печать, ах, как я люблю это дело. Листы так и сыплются, так и подпрыгивают, а ведь это только сопроводительная записка. Всё впереди, но как же быстро всё заканчивается. Вот он уже прощупал все листы, свернул их в трубочку, засунул меня тубус, это меня-то, вы можете себе это представить.
Да, сунул и всё, весь разговор. Ушёл он, правда, только под утро второго дня в свой ночной клуб. Ушёл, а я нашла в своём поведении, да и в изломанной душе своей столько ошибок, столько всего неправильного. И начала себя грызть, грызть, а зачем вот это было так, а вот это было вот так вот, ох ужас. Бессонное утро получилось, а днём он меня сдал, просто взял и сдал. Вот и верь после этого Конструкторам. Представляю, как главные себя ведут, мой-то нет, совсем, совсем ещё не главный. Чувствую я, что рухну. Рухну обязательно».