ГЛАВА 8 «ВСТРЕЧАЙТЕ МЕНЯ У ФОНТАНА…»
Это действительно была лишь дорога. Широкая – чтоб могли разминуться две повозки. Низкие потолки не позволили бы проехать всаднику, но пройти, ведя коня в поводу можно было запросто. Очевидно раньше дорога как-то освещалась. Но сейчас здесь царила темнота, на время отступавшая перед двумя сияющими шариками, что парили над отрядом. Порой по сторонам попадались большие и маленькие залы с окнами в стенах, со столиками и прилавками. С галереями вокруг вторых этажей и колоннами над ними. Понятно – это что-то вроде постоялых дворов и небольших рыночных площадей. И везде, абсолютно везде – следы внезапного нападения, уничтожившего «истинный Нетум», как назвал его Вальк Тэимар.
Яна потихоньку наблюдала за ним. Она уже знала, кто такой этот советник правителя. Он пережил гибель своей родины, княжества Вэрлетт, и своей семьи. Во владениях Внедрилия Вальк женился снова. Теперь, уходя из захваченного города по Тайной Дороге, он спасал самое дорогое – жену и дочку Лесиньку. И не надеялся спасти. А тут еще такие картины. Яночка поежилась, представив, что чувствует сейчас этот человек… Ах нет, эльф. Лука сказал, что Вальк Тэимар эльф, хотя девочка не видела в нем ничего такого особенного.
Третий советник, Эм Роу, вечно всем недовольный, хотя и не старый, ужасно смешил Янека своим ворчанием. Несмотря на усталость, мальчик едва сдерживал смех, когда Эм посылал очередное витиеватое проклятие брошенной корзине, попавшей под ноги, или паутине, запутавшейся в волосах. Чем больше злился советник, тем чаще попадал в нелепые ситуации. Янек весело переглядывался с Тоэмом, сыном воеводы одного из приморских городков. Паренек потешался над советником, потому что тот был рожден у вечных соперников его соплеменников – в клане Белой Цапли. Но Эм Роу еще ребенком попал в Столицу, прижился там и сделал удивительную карьеру. Еще Внедрилий Двадцатый приблизил к себе вечно всем возражающего ворчуна. Говорили, это потому, что порой и правителям полезно выслушать противоположное мнение. Однако в данном случае это смахивало на издевательство над собой. Не смотря ни на что, Эм Роу упорно нес на руках маленькую спящую Фаню. Элоиза выразительно показала Янеку: кто будет смеяться над советником, получит подзатыльник от ее отца. Это немного утихомирило мальчишку.
Тим подозрительно поглядывал на Клавдия. Вообще, по долгу службы, ему полагалось подозрительно поглядывать на всех. Особенно на таких вот, которые во дворце прикидываются неуклюжими недотепами, а попав в каменную дыру, обретают легкость движений, блестящий взгляд и уверенность в суждениях и поступках.
Шоэтт взял на себя обязанности осветителя окрестностей. Нельзя же все сваливать на Янека. К своему нынешнему стыду он так и не освоил магию. Во времена ученичества эта наука казалась ему невозможно скучной, он засыпал на уроках и мечтал удрать и погонять мяч. В конце концов от него отступился даже Виктор. «Не мучайте ребенка», - сказал он, и Шоэтт проникся к нему благодарностью. Из него не получился волшебник, зато воин вышел отличный. Но кое-какие фокусы были под силу и ему. Шоэтт тихо беседовал с доктором Грэмом, делая вид, что разделяет его теорию о превратностях судьбы. Грэм удивлялся: почему Тим подозрительно не поглядывает на его собеседника? Он пришел к справедливому выводу: парни знали друг друга еще до встречи в подземелье. Познакомились где-нибудь за кружечкой пива и житель Лесного Края как-то завоевал доверие подозрительного гвардейца.
Повар Семен и повариха Аглая по очереди несли своего маленького Сеню. Оба были далеко не худенькими и путь давался им нелегко. Брат Аглаи, кузнец Демьян, порой поднимал останки местного оружия и бурчал что-то о разных видах стали. Гвардейцы вяло поддерживали разговор. Перед их глазами все еще стояла картина истребления их безоружных товарищей. Как и перед глазами женщин, потерявших сегодня своих родных, подруг и любимых.Они тихо всхлипывали и вытирали глаза.
Мать Фани была дочерью няни Элоизы, погибшей сегодня. Она с детства немного хромала и ей помогал идти Лука. Чувствовалось, что она совсем выбилась из сил.
Только одна из женщин сохраняла глаза сухими, шла прямо и бодро. Дочь владетелей обширных земель на западном побережье. Внедрилий дружил с ее родителями, и вся семья гостила в его дворце. Но можно было подумать, что потеря родителей никак не подействовала на Лиляну. Ее младшая сестра порой со страхом взглядывала на девушку и почему-то старалась держаться ближе не к ней, а к Тоэму.
Люди не могли идти бесконечно. И Внедрилий выбрал один из боковых залов у Дороги для отдыха. Остановиться – значило принять бой. Все понимали, разрыв между ними и преследователями невелик. Но выбора не было.
Правитель остановил отряд.
* * *
Остренькое ушко Тхаа просто приклеилось к стеклу. Что-то происходило. Непонятное и страшное. Взрослые были странными, как в воду опущенными.
Настя вчера весь вечер просидела у себя в комнате, порой принимаясь плакать. Ее сын, которого девочка привыкла считать своим братом, вообще не явился на праздник. Ага, так она и поверила в сказку о летнем лагере! На день рождения Елицы братец примчался бы откуда угодно. Тхаа целый день слышала тихо произносимое родителями имя Янека и решила, что он попал в беду.
Увидев утром свет, горящий в комнате на самом верху Тонкой башни, она решила наплевать на все запреты. Залезла по дереву на крышу, а оттуда – по лесенке до окна.
Родители и тетя с дядей были заняты обсуждением ужасных вещей, потому и забыли погасить свет. Марыси, естественно, с ними не было: у нее сегодня экзамен в университете.
Оказалось, что Нетум пал под внезапным ударом Акорса. А Янек в это время зачем-то ошивался в Столице. Теперь его занесло в подземные переходы под городом, его преследуют, хотят схватить и, наверное, убить. Никто не может прийти ему на помощь по трем причинам: Слова Изгнания, проклятие идиотки Тэин, и Акорс, который только и ждет, когда ее отец или дядя покинут Лесной Край, чтобы напасть на него. Он уже двинул свое войско к восточным границам Лесного Края. Двинул нагло и открыто, забыв о вечных хитростях и уловках. И мирные жители, не веря, что магия Хранителей защитит их от мощи Акорса, снялись с мест и тронулись на запад, навстречу своей, спешащей к востоку армии. С нею собирался отправиться Виктор, даже не дождавшись донесения, что его сын с другими беглецами из Нетума пересек границу Лесного Края.
Интересно, когда это случится? Кто поможет беглецам? Назывались имена, и Тхаа морщила лоб, пытаясь вспомнить. С чем-то ужасным были связаны эти имена, а значит, ничего хорошего от таких помощников ждать не приходилось.
- Я поеду сама и узнаю, в чем там дело, - пробормотала Тхаа. – Кто сказал, что мне нельзя пересекать границу Нетума?
Чтобы не пугать маму, девочка не стала ломиться в окно. Она слезла вниз, прошла в здание и поднялась по лестнице. В эту комнату ей было строго-настрого запрещено заходить. Поэтому Тхаа чуть-чуть помедлила перед дверью. А оказавшись внутри, сразу же топнула ногой, чтобы никому не пришло в голову ее выгонять.
- В конце-концов, я имею право знать, что происходит? – спросила она со всем возможным достоинством, и гордо вскинула голову.
Елица и Настя засмеялись. Очень уж забавно выглядела растрепанная девчонка. Она задрала нос к потолку, словно желая понюхать люстру. Эжен беспомощно развел руками и глянул на Виктора: мол, не стоит ли наконец воспользоваться ремнем? Но не выдержал и тоже расхохотался.
- Имеешь, имеешь, - улыбнулся дядя. – Садись и слушай.
* * *
- Ты совсем не слушаешь меня! – упрекнул воспитанника Акорс. Тот равнодушно пялился в окно.
Они не понимали друг друга. Коэл честно пытался вникнуть в суть Акорсовой проблемы вот уже пять лет.
- Как ты будешь существовать, господин, если уничтожишь жизнь на Иллене?
- Ты говоришь не о той жизни, Коэл. Это вы, люди, зависите от воды, еды, тепла и прочих несущественных странностей. Тебе трудно представить, что есть другая жизнь. Полет жаркого воздуха, шорох песка, красота его движения по огромным пространствам. И свобода! Свобода от страха. От власти Сердца Реки надо мной. От Хранителей, которые время от времени заглядывают в стекляшку. Они нарушают запрет Яна Лаэнса. Они вот уже шестьсот лет уничтожают свой мир. Все те слова, что я говорю женщинам и тем, от кого мне что-то нужно, слова о всеобщем благоденствии и процветании, - это их слова. Но это всего лишь звуки. А что за ними?
Коэл печально взглянул на своего господина. Он сказал:
- Да, ты уже объяснял. Ты – Акорс. Ты раб Сердца Реки. А Хранители…
- О! Они все-таки больше люди. И желания у них людские. Власть, и только власть. И человеческие страсти: мелкие обиды, ненависть и зависть. Они скрывают, но Сердце Реки чувствует это и заставляет меня выполнять их прихоти. Разными путями. Мне это даже нравится. Я – Акорс. Я рад стараться. Я потихоньку подбираюсь к ним. Прежний Хранитель думал жить вечно. Его уже двадцать три года как нет, но нет и твоей обожаемой Алоны. Из-за своего могущества она была у него как бельмо на глазу.
- Ясно, - в который раз подтвердил Коэл. – Механизм был запущен однажды.
Акорс кивнул.
- Представь же, как я им отомщу за то, что они сделали со мной. И с тобой. Наверное, пришло для этого время. Наверное, теперь я готов.
- Да, господин. За ошибки отцов ты отыграешься на младшем поколении. А между тем, никто из них даже не видел Сердца Реки.
- Коэл! – вскричал Акорс. – Да у них еще все впереди! Слова, произнесенные Тэин, вынудят Эжена воспользоваться Камнем. Так было всегда. Из поколения в поколение все начиналось так. Я помешаю этому. Пока я еще могу действовать самостоятельно.
Коэл задал вопрос, который давно уже мучил его.
- Скажи, господин, разве отец Виктора и Эжена мечтал о том, чтобы ты изгнал его сыновей с Белого Острова двадцать три года назад? Тогда, когда его самого порешил Внедрилий Двадцатый?
- Наивный Коэл! Мне ведомы все тайные помыслы тех, кто заглянул в Камень. Хранители живут долго. Этот субъект боялся соперничества и потери власти. И конечно же не понимал этого сам. А между тем Виктору было уже шестнадцать. Его любили. В его голове бродили мысли об уничтожении Камня…
- А значит, и тебя, господин?
- Наверное, Коэл. Я не знаю, что будет со мной, если разрушить Сердце Реки. Зато я знаю, что будет, если сам завладею Камнем.
- Пощадил ли ты Виктора в тот день, как меня, или ему просто повезло?
Акорс помолчал и признался:
- Виктор во всем равен мне. Согласись, меня убить не так – то просто. Достойный противник! Было бы интересно встретиться с ним. Идем, Коэл. Нам пора к нашей армии. Нас ждут победы. У тебя есть случай отличиться.
Молодой человек не был уверен, что ему хочется отличиться. Да и перед кем, если Акорс планирует вообще извести род человеческий? Коэл уныло оглянулся. Кабинет его господина поражал пустотой и строгостью. Ни одной бесполезной безделушки. Только портрет Тэин, безумной владычицы эльфов, в серебряной рамке. Коэл не понимал, как можно держать перед глазами физиономию этой страшной женщины. Неужели Акорс все же способен на какие-то чувства? Пусть не на любовь, но на сильную привязанность? По всеобщему мнению самое место гадюке - на виселице.
Она убила их с Акорсом дочь, а он держит ее портрет на столе. С ума сойти!
А за окном бродили облака и тучи, но ожидать, что из них польется вода бесполезно. Коэлу мерещились грозы и ливни, порой заливавшие Алону, ее парки и пригородные леса. Капли стучали по блестящим крышам. Капли ныряли в Золотую Реку, рождая в ней крохотные фонтанчики, и разговор земли и неба был особенно понятен в эти дни. А потом дети, вереща, носились по теплым, мокрым тропинкам, разбрызгивая лужи. В порту сохли маленькие суда, и пар поднимался над Золотой Рекой…
- Счастье… - пробормотал Коэл. Он был весь в своих воспоминаниях.
- Счастье? – оживился Акорс. – Скажи, что по-твоему счастье?
- Это дождь. Дождь над Золотой Рекой.
А к вечеру поднимается ветер. Он торопит солнце спрятаться за убегающие тучи. Прогоняет их, открывая звезды. Тревожит огни на лодках и речных кораблях. Разносит над рекой музыку и смех. Вплетает в голоса ночи разговоры влюбленных. И ты бежишь на берег, туда, где ветер треплет траву и стряхивает последние капли с веток на развевающиеся волосы.
- Интересная теория. А что такое любовь, Коэл?
- Любовь – это ветер. Ветер над водой Золотой Реки.
И тут же горит костер. Тебе тепло. И жаль уйти, жаль пропустить мгновения ночи, отданные шуткам и песням, и задушевным беседам, и смелым планам, и надежде, что такие ночи будут повторяться, пока жива Река.
- Что такое дружба? Тебе это тоже известно?
- Это костер. Костер на берегу Золотой Реки.
Ты смотришь, как бегут розовеющие на восходе волны и уходишь, понимая, что Река – это ты, а ты – это Река. Она отпускает тебя, привязав на веки.
- Ты знал свободу, Коэл. Что это для тебя?
-Это дорога, что уводит от Золотой Реки и вновь приводит к ней. Потому что Золотая Река- это жизнь.
- Как же ты живешь без нее?
- Я живу надеждой.
- Ты же почти изменник, Коэл! Как я терплю тебя и твои дерзкие речи?
- Вот и я тоже удивляюсь, - улыбнулся парень.
Что ему сделает Акорс? Кроме Коэла никто ведь не расскажет о том, что хотело и не могло испытать это странное существо. Молодому человеку было жаль Акорса.
Как и Яне.
* * *
Ей было очень страшно. Она села на ступеньку лестницы, ведущей на галерею и достала Сердце Реки. Хотелось посмотреть, где их преследователи и что затевают. Яна сообщила бы это взрослым и они бы что-нибудь придумали. Но поскольку источником ее страхов являлся Акорс, ее мысли были заняты им слишком сильно. И она увидела виновника всех бед. И помимо воли пожалела его.
Интересно, если бы колдун остался тем, чем он должен был оставаться, случилось бы все это? Хранители сами бы взялись за уничтожение соперников и сопредельных стран?
Девочке расхотелось идти в Лесной Край. Ее мнение о родных Янека упало ниже нижнего уровня. Возникло ощущение, что она и ее спутники попали в ловушку. Яна с подозрением покосилась на дядю и Шоэтта, которые что-то обсуждали внизу у бывшего фонтанчика, среди зала. Налетела жалость к усталым людям, что суетились, готовясь к бою. Появился страх, что Акорс сейчас поймет, что она смотрит в камень и видит его.
И он понял. Хотя и не сразу. Это его удивило. Интересно, чего она хочет?
Яна ничего не хотела, она просто боялась.
- Страшно? – ухмыляясь спросил Акорс. – И это правильно, детка. Вас всех убьют. Тебя – в первую очередь.
Романтик по имени Коэл сделал движение рукой, привлекая к себе внимание.
- Господин мой, есть идея. Пусть они войдут в Лесной Край, а там Эжен и Внедрилий поубивают друг друга. У них полно взаимных претензий.
- Зачем рисковать? – ухмыльнулся Акорс. – Что может быть, того может и не быть. Беглецы обречены. Только я не очень доверяю твоим соплеменникам. Пока они хлопают ушами, я натравлю на беглецов местную живность. Милую, ласковую зверушку. Слышишь, Яна? Она не виновата, что голодная. А ты иди, Коэл. Иди.
* * *
- Яна! Яна, ты что?
Трясущимися руками девочка убрала Камень и взглянула на подбежавшего приятеля.
- Ты замерзла? Зачем ты это сделала? Зачем смотрела в Сердце Реки?
Она схватилась за голову. Бояться еще и Янека? Это уж слишком! Где скрыться от всех страхов, от всех негодяев, которые хотят использовать ее в своих целях или просто убить? Она – зернышко между двух каменных жерновов.
Янек встряхнул ее. Состояние девочки перепугало его до смерти. Яна отбросила его руку и, кажется, заехала кулаком в лоб. Рядом нарисовался Лука и закричал:
- Не деритесь, дети!
Он попытался удержать разбушевавшуюся Яну, но она молча продолжала рваться к мальчишке. Дорвалась и укусила. Это он приволок ее на Иллен.
Внедрилий взлетел по лесенке, поймал истеричку и прижал к себе. Яна все также молча пыталась оттолкнуть дядю.
- Ей приспичило смотреть в Сердце Реки. Уж чего она там увидела, я не знаю, но теперь она обо всех думает плохо. Даже о тебе, правитель, - наябедничал Янек.
- Но я-то чем плох? – смеясь спросил Внедрилий, не отпуская девчонку.
- Она считает, что ты и я можем ее того…
- Чего?
Янек выразительно провел ребром ладони по шее. Правитель совсем развеселился. А Яна совсем устала. И перестала брыкаться. Дядя приподнял ее голову за подбородок и сказал:
- Ты подожди. Время покажет, кто хочет тебе зла, а кто добра. Пока будем просто доверять друг другу. Иначе не одолеть того, что на нас свалилось. Я буду тебя защищать, пока смогу. А не смогу – ты сама перекусаешь половину Акорсова войска.
Яна ткнулась лицом дяде в грудь. Впервые кто-то брался ее защищать. Проблемы самообороны всегда были только ее проблемами. Девочка обхватила дядю руками. Вот то прибежище о котором она мечтала не только сейчас, но и всю жизнь. Элоиза бочком подобралась к сестре и дернула за хвостик.
- Не боись, прорвемся. Я помогу тебе кусаться.
- Эй, малышня! – позвал снизу Шоэтт. – У вас вроде есть, чего съесть. Так давайте поедим. Жаль, попить нечего.
Все собрались внизу за колоннами, сдвинули скамьи и занялись ревизией Яниного рюкзака. Внедрилий сам выдал каждому паек. Немного, но хорошо, хоть что-то. Тим понес еду караульным. Яна взяла свой помидор и отправилась по окрестностям. Первое, что она обнаружила – тонкую струйку воды, выбегающую из ожившего фонтана. Ох, недаром здесь крутился Янек! Появление воды было встречено с восторгом.
Когда все напились, запасливая девочка наполнила две пластиковые бутылки, завалявшиеся на дне рюкзака. Она сунула их обратно и отправилась на второй этаж. Ее спутники устроились на тех же скамьях. Женщины пытались заснуть. Мужчины обсуждали детали предстоящего боя. Яна тоже потом попробует поспать, но нельзя же не осмотреться! Девочка ощупывала каменное кружево перил, резьбу дверей, шторы, что свисали с карнизов за раскрытыми и разбитыми окнами. Элоиза, Янек и Клавдий, спотыкаясь от усталости, поплелись за ней.
И чего им неймется? Отдыхали бы…
- Видали? – спросила Элоиза. – Шестьсот лет прошло, а все как новенькое. Даже не сильно запылилось.
- И здесь шестьсот? – устало мурлыкнула Яна.
- Что значит «и здесь»?
- Ну, Ваня рассказывал одну такую сказку…
- Вот чудачка, я ж про это как раз и говорил. Что Ян Лаэнса очень жестоко расправился со своими врагами.
- О! – только и сказала Яночка. Получается, врагов у него был целый город.
- Целый народ, - ответил приятель, не перестающий нагло читать ее мысли. А Элоиза добавила:
- Целый народ поплатился за ошибки своего правителя. Говорят, расплачиваются и теперь. Этот Закон…
Янек не удержался:
- Король Эжен отменил его. Сразу же, как стал королем.
Теперь Элоиза сказала:
- О!
- Если однажды встретятся правители стран, уцелевших в этой войне, он будет говорить с ними об этом. О дурацком Законе.
О чем они болтают? Яна открыла низкую дверку. Получается, этот народ довольно мелкий. Большая честь - одолеть коротышек! Все же странные люди, Хранители.
Комната была спальней. Широкая кровать, стол, кресла, туалетный столик и на нем – ленточки и заколочки. Много игрушек и детская, словно кукольная, кроватка. На столе девочки нашли письмо.
«Дорогая, я прибуду сегодня вечером. Встречайте меня у фонтана, мои малышки».
Элоиза прочитала эти слова и трое ребят уставились на Янека.
- А я тут при чем? – возмутился мальчик.
Возможно, уже все знают, кто он такой, но еще не хватало испытывать чувство вины. Это другой Ян Лаэнса устроил здесь погром в день, когда женщина с дочкой ждала мужа у фонтана. А он, Янек, родился всего двенадцать лет назад.
- Все, идемте вниз, - сказал Клавдий. – надо отдохнуть, а то ноги таскать не будем.
Он и Элоиза первыми спустились с лестницы. Яна задержала приятеля.
- Зачем тебя так назвали? – прошипела она ему в ухо.
- Мой предок был великим человеком. Магом и Мастером. Лично я не собираюсь делать ничего такого, - он показал на оставленную комнату. – Ян – это просто имя. Правда, у нас в роду его больше никто не носил. А вот зачем тебя так назвали?
Действительно, зачем?
Внизу Вальк Тэимар возился с тремя малышами, отведя их в сторонку. Они хорошо выспались на руках у взрослых и теперь были полны энергии и желания поиграть.
Не успели ребята вытянуть отваливающиеся от усталости ноги и закрыть глаза, как их разбудила Цветана, младшая из сестер Милло. Яна сонными глазами уставилась на Тоэма, который до этого стоял на карауле.
- Их не меньше, чем нас,– рассказывал он. – Они вот-вот будут здесь.
Женщины испуганно прижали к себе малышей. Мужчины потянулись к оружию.
- По местам! – скомандовал Внедрилий. В его душе не было ни сомнения, ни страха. Его люди хорошо подготовились и был шанс одержать победу и обеспечить себе безопасный проход по Тайной Дороге.
- Мы должны это сделать, и видят Боги, мы сделаем это! – тихо сказал он спутникам.
Так бы и было бы, если б не волшебник и не голодная местная живность.
* * *
Мэй всю плешь проел Тогу. Тот радовался, что избавился от компании неуравновешенного Нора Брасона, но тощий колдун оказался едва ли не хуже. Он постоянно призывал соблюдать осторожность и указывал на то, что в окружении правителя слишком опасные личности. Пару раз он даже усомнился в компетентности молодого Тогу. Тот, в свою очередь, напомнил Мэю о необходимости соблюдать тишину. Он высказал предположения, что решимость и смелость любого из колдунов, как видно, зависит от того, треснули его по башке или нет. Зловредный Мэй не остался в долгу и пообещал по возвращении превратить Тогу во что-нибудь многоногое и донельзя отвратительное. На это командир ответил насмешливым:
- Ха-ха! – и предсказал, что колдун раньше снова получит по кумполу. И, что интересно, оказался прав.
У них были с собой факелы, но их не зажигали в целях безопасности. Над ними не летали светящиеся магические шарики. Перед отрядом по полу ползло пятно размытого обманчивого света. Его отблески изменяли очертания для тех, кто смотрел бы сквозь него на шедших сзади. Солдаты с трудом различали дорогу. Порой они натыкались друг на друга в темноте и едва сдерживали проклятия.
Наконец Мэй почуял близкое присутствие людей. Тогу дал знак. Воины остановились. Колдун попытался сосредоточиться.
Он поздно понял свою ошибку. Следовало создать перед отрядом магический щит. Но кто мог бы подумать, что у беглецов окажутся луки? Что они вообще ввяжутся в бой вместо того, чтобы тихо и обреченно прятаться за камнями?
Взвизгнули стрелы, вылетая из темноты. Прежде чем Мэй сотворил невидимую защиту, несколько воинов упали на каменный пол.
- Неплохо, - улыбнулся Шоэтт, опуская бесполезный сейчас лук.
В глубине коридора вспыхнул свет. Он быстро приближался ко входу в зал: Мэй решил осветить место боя. Но его хитроумное изобретение зашипело, словно огонь, облитый водой, и погасло.
Демьян и Клавдий перерезали веревки, удерживающие дощатый щит с наложенными на него каменными обломками, под потолком. Одной стороной щит опирался на какую-то трубу между стенами. Сейчас все сооружение рухнуло на головы преследователей.
Ушибленный камнем Мэй, потерял сознание и контроль над своим магическим сооружением.
Снова засвистели стрелы. Тогу выругался: одна из них чиркнула его по голове, оставив кровоточащую царапину. Он принялся приводить в чувство колдуна, призывая его восстановить защиту, пока их всех не перестреляли. Однако Мэй не реагировал. Через пару секунд Тогу оставил его и бросился вперед, увлекая за собой уцелевших и стремясь быстрее преодолеть расстояние до засевших в зале врагов. Когда его люди возьмутся за мечи, приспешникам Внедрилия придется туго.
Внезапно лихие парни в бирюзовом встали, как вкопанные. Задние налетели на передних. Те закричали от ужаса, всеми силами пытаясь удержаться на ногах.
Перед атакующими вырвалась из пола стена огня. Коридор заполнился паническими воплями. Кто-то побежал обратно.
Тогу, оказавшийся к огню ближе всех, с удивлением рассматривал свою руку. Он ожидал, что почувствует боль и увидит ожоги, но ничего такого не было. Не пришлось даже тушить рукав рубахи.
- Сюда, глупцы! – заорал командир. – Это всего лишь иллюзия! Сюда!
Мэй вдруг некстати очухался и вспомнил о необходимости магического щита. Стрелы вновь оказались бессильны нанести нападавшим вред. Но и Янек был не промах и о подобной защите имел представление. Мало того, он решился на эксперимент и приблизил свой невидимый щит к тому, что сотворил Мэй.
Солдаты Акорса отшатнулись: теперь это была не иллюзия. Поперек Тайной Дороги вспыхнули, переплетаясь и извиваясь, голубые и алые молнии, заскакали ослепительные искры, послышался треск.
Магические щиты были разрушены, и Шоэтт почувствовал это.
- Залп! – скомандовал он сам себе, Вальку Тэимару, Тоэму и юной Цветане.
Это стало последней каплей. Отряд Тогу отступил и остался в коридоре, потушив все огни. Шоэтт и Клавдий фыркнули: они, наверное, думают, здесь нет никого, кто бы видел в темноте. Житель Лесного Края вызвался подобраться к нападавшим и хотя бы пересчитать их. Правитель кивнул. Шоэтт скрылся.
Янек горько и беззвучно рыдал, привалясь к Луке. Этот бой явился для него слишком большим потрясением. Бывало, отец говорил ему:
- Тут ничего не поделаешь, мой мальчик. Если ты волшебник, то в бою всегда в гуще событий. А то и впереди всех.
Мальчик не возражал быть в гуще и даже впереди, лишь бы при этом никого не ранили, тем более не убили. Или хотя бы этого не видеть.
Невозможно. Нереально. И нет другого выхода.
Все слова утешения, что говорил ему Лука, были ни к чему. Он знал, что не уйдет к другим детям, как советовал старик, иначе всех убьют, и он окажется виновником их гибели. Он волшебник и он в гуще событий. По другому не бывает.
Вернулся Шоэтт.
- Было сорок один, включая колдуна. Несчастливое число. Потому теперь их двадцать шесть.
- Здорово вы их! – восхитился Крат, гвардеец.
- Мастерство не купишь, - весело отозвался Тоэм. Шоэтт спросил:
- Кто-нибудь знает, есть ли под Тайной Дорогой другой проход на север? Я слышал, как чертов колдун удивлялся, почему мы выбрали именно этот зал? Может, нам известно, что здесь есть выход в нижние ярусы подземного города? Не решил ли ты, государь, вести нас обходным путем?
- Вот как… Целый город… - задумчиво пробормотал Внедрилий.
- Это может пригодиться. Только надо найти, как туда попасть, - оживился Лука. А Эм Роу вставил свое веское слово.
- Ага! – и все посмотрели на него. – Стоит только спуститься вниз, окажется, что все вокруг завалено камнями, что там завелась всякая хищная нечисть или все затоплено. Должен же Акорс куда-то девать воду, которую изводит на поверхности.
Не обращая на ворчуна внимания, Внедрилий подозвал Клавдия.
- Иди и скажи женщинам: пусть ищут проход в нижние ярусы.
Он не знал, даст ли это им какое-то преимущество. Но все же поискать стоило. Чтобы этот зал не стал для них ловушкой. Надо же: целый город! Как никто не догадался раньше? И как же хочется взглянуть на него! Когда все это закончится, он обязательно…
- Государь! – прервал размышления Внедрилия Вальк Тэимар. –Государь, возможно такие проходы есть в каждом из залов, которые мы видели, что мешает им обойти нас? Может быть Шоэтт…
Никто ничего не успел предпринять.
* * *
Ослепительно ярко полыхнуло в глубине коридора. Мэй, оценив силу своего противника, перешел к решительным действиям.
Три сияющих колеса высотой в человеческий рост, разбрызгивая по сторонам огонь, с ревом ворвались в зал, сгоняя людей из их укрытий за колоннами к фонтану. В ужасе закричали дети и женщины. Лука сгреб в охапку Янека, который порывался остаться, и поволок за остальными. У фонтана мальчишка что было силы укусил советника за руку – сказалось общение с Яной. Тот взвыл и выронил нахала.
Янек показал фонтану фигу – и три водяные струи вырвались из каменного цветка. Немного не дотянув до центра зала, огненные колеса возмущенно затрещали, зашикали и осыпались миллионами искр.
- Ха-ха! Очень страшно! – хвастливо произнес мальчик, делая вид, что отряхивает руки.
Но случилось то, чего Янек никак не ожидал.
И вообще, в следующую минуту произошло слишком многое.
Распадающиеся диски высвободили невероятную силу. Искры, подхваченные вихрем, устремились вперед. Люди не могли удержаться на ногах и падали на пол. Женщин, сбившихся у стены в кучу, просто впечатало в эту стену. Все, что находилось на подземной площадке: скамьи, столики, детские качели, снесло и впечатало туда же. Каменный цветок фонтана рассыпался, и осколки улетели вслед за всем остальным. Страшной силы ветер подхватил легкого Янека. Его протащило через половину зала и здорово шандарахнуло о колонну.
Лука, добровольный опекун мальчика, кинулся за ним и буквально налетел на подопечного, совсем его сплющив.
Яна до этих событий пыталась оттащить от южной стены здоровенный и тяжеленный стол. Он лежал на боку, и девочка подозревала, что дверца, загороженная его столешницей, и есть та самая, что ведет вниз.
Ненормальный поземный ураган отшвырнул в сторону и Яну, и стол, в который она вцепилась мертвой хваткой. Ножки уперлись в одну из колонн. Девочка пряталась за столешницей и не спускала с приоткрывшейся двери любопытных глаз. Была видна площадка и лестница, уводящая вниз, даже, кажется, слегка освещенная.
Элоиза закричала, предупреждая Луку и Янека о новой опасности. Вдоль северной стены кралось что-то огромное, медведеобразное. Вот темная тварь изменила направление и тихо двинулась к будущим жертвам. Ветер внезапно стих, и они съехали с колонны на пол.
В зале уже шел бой. Было понятно, что перевес на стороне команды Тогу. Довольный Мэй улыбался стоя при входе в зал. Он заслужил передышку. Теперь пусть работают мечи. Отчаянно сопротивляющиеся беглецы, отступили в сторону западной стены. Оттуда слышался визг их женщин и плач малышей.
- Ага! - радостно воскликнул колдун, заметив мальчишку, что давеча врезал ему статуэткой. Ишь, как неумело он размахивает мечом! Да еще кинулся на помощь приятелю, этому сероволосому гвардейцу. Ну что может быть глупее! С приятелем – то все нормально, а вот тебе, голубчик, не повезло. Эх, надо было добить! Что за легкомыслие! Ничего, Мэй сам расквитается со своим обидчиком.
Он улыбнулся и достал меч. Но только сделал шаг в сторону зала, как услышал оклик с Тайной Дороги. И чей-то голос из темноты завел глупый детский стишок. Этому голосу и этому взгляду Мэй был не в силах противиться.
Янек вывернулся из-под Луки и теперь, стоя на коленях, не веря тому, что видит, смотрел на Яну. Вернее на пол галереи у нее над головой. Он вдруг пошел трещинами. Колонны осели. От них стали отваливаться целые куски. Девочка стояла у приоткрытой двери и кричала, пытаясь привлечь к своей находке внимание остальных. В отчаянной попытке задержать разрушение галереи, Янек поднял руки. Ему было не до опасности, приближающейся сзади, не до криков Элоизы и женщин.
На эти крики обернулся Внедрилий. Он пинком послал недоумка Тогу, вновь рискнувшего с ним сразиться, в фонтан. Следовало прикончить, но было некогда. Слишком близко к юному волшебнику и его дорогому Луке была мохнатая и темная, словно сгусток тени, тварь.
«Убить всех» - ясный и понятный приказ. Не все ли равно с кого начать? Хищник, вызванный сюда из недр земли колдовством Акорса, вырванный из многолетнего сна, наведенного на него им же, специально для подобного случая, нацелился на Луку. Старик отошел от Янека насколько мог и стоял неподвижно, дожидаясь прыжка зверя. И когда тот прыгнул, советник быстро сделал два шага навстречу и насадил на клинок не успевшее сориентироваться животное. Он бросился на пол и успел откатиться в сторону, прежде чем раненная тварь вновь попыталась достать его. От такого удара сдох бы и лев Сплошной Пустыни. Это же существо только коротко гавкнуло, взвизгнуло и, не видя того, кто нанес ему рану, обернулось к Янеку. Он даже не шелохнулся, хотя видел краем глаза какую-то суматоху. По лицу мальчика текли слезы. Он тихо попискивал от напряжения. Хоть кто-нибудь обратит внимание на эту дурочку?
Струя фонтана взметнулась к потолку. И рассыпалась водяной пылью. Мельчайшие брызги выстраивались в одной плоскости, образовывали тонкую мерцающую преграду. И она быстро перегораживала зал поперек, от фонтана к стенам. И кроме Яны, не было ни одного человека, кто бы не знал, что это такое. И ни одного, кто бы хоть раз видел это раньше.
Влажная стена!
Тонкая, не толще волоса. Прочная настолько, что ударив в нее, любой таран разлетится в щепки. Неподдающаяся никаким заклятиям, никакому волшебству. Достижение Сильнейшего и Искуснейшего. Ибо только лучший из магов способен сотворить и удерживать Влажную Стену.
Что за сила пришла им на помощь? И помощь ли это? Люди Внедрилия и солдаты Тогу бросились в разные стороны. Каждый хотел одного: оказаться на «своей» половине, пока это возможно. На всякий случай.
Но на восточной половине оставались раненные Клавдий и Эм Роу. Товарищи бросились к ним сквозь узкую щель в Стене. Едва живой от страха Вальк Тэимар встал в проходе. Он не хотел, чтобы щель пропала прежде, чем они вернутся. Напротив него стоял перепуганный Тогу, дожидаясь своих. И когда все оказались там, куда стремились, и тот и другой отпрыгнули в разные стороны от сужающейся щели. Когда они посмотрели друг на друга, в глазах обоих были улыбка и благодарность. А нетумцы, оглянувшись, увидели, что происходит за их спинами.
Внедрилию удалось нанести удар, но подземная тварь оказалась необычайно живуча. Правитель никак не ожидал такого. Он не успел вытащить меч из тела животного и теперь сражался с ним безоружный. Внедрилию удавалось держать вонючую морду на расстоянии от своей шеи – и только. Сзади налетели Лука и женщины всем скопом. Они били и кололи тварь чем попало, пока она не сдохла. Правитель нашел в себе силы подняться, прижимая руку к страшным ранам на груди. Когти зверюги мог бы использовать повар Семен у себя на кухне. В качестве ножей. В следующую секунду Внедрилий, задыхаясь, рухнул на колени возле Янека. Он смотрел и понимал, что ничем не поможет племяннице. Никак.
Потолок провисал все ниже. Галерея с ее колонами, бордюром, стенами, надстройками и всеми завитушками грозила вот-вот рухнуть на Яну. Маленький волшебник знал, что не сможет долго удерживать все это. Можно было наклонить щит, чтобы тонны камня съехали по нему, но тогда пострадают другие. А какой-нибудь обломок все равно пришибет девчонку. Много ли ей надо?
Ужас заключался в том, что стоило кому-то сделать шаг в сторону Яны, поднимались скрежет и треск, камни словно становились тяжелее, невидимый щит прогибался, летела пыль. Если же Яна пыталась двинуться к своим, угрожающие звуки и давление усиливались многократно. Янек чувствовал, что какая-то сила помогает ему удерживать потолок. Если бы не она, все давно уже рухнуло бы. Мальчику было плохо и страшно. Голова отказывалась соображать. Когда же рядом опустился раненный правитель и сжал дрожащими пальцами его плечо, Янеку вдруг стало спокойней и мысли прояснились. Этот человек что-нибудь придумает. А он потерпит. Столько, сколько нужно.
Сколько?..
- Дай ей знать, - простонал Внедрилий, - Дай знать… Пусть идет вниз. Никто не будет ругать.
Ругать? Почему? В голове Янека что-то щелкнуло. Это же Яна! Она давно бы уже сделала это, но боится доставить взрослым лишние хлопоты, вроде разбирания обвала и душевных терзаний. Конечно, когда до нее докопаются, припомнят все. Так думала она. Мальчишка чуть не расхохотался. Он энергично закивал головой, давая понять, что разрешение получено.
Яна взглянула на дядю. Он попытался ободряюще улыбнуться. Девочка сделала шаг в сторону, юркнула в дверь и захлопнула ее за собой. Грохот, раздавшийся снаружи, заставил ее броситься прочь с площадки, по лестнице, навстречу свету, идущему снизу.
Люди шарахнулись в сторону, сгрудились возле своего правителя. Янек опустил занемевшие руки и уткнулся лицом ему в колени. Больше он ничего не мог сделать. Вся южная часть галереи обрушилась сразу, оглушив людей, засыпав тучами песка и пыли. Пол содрогнулся. На грани беспамятства Внедрилий почувствовал, как кто-то обнял его, защищая от разлетающихся мелких обломков.
* * *
Очнувшись, он понял, что все еще сжимает эту руку. Маленькую лапку своей дочери.
- Пожалуйста, Грэм, - всхлипнула она, - ему же больно.
- Но что ты хочешь от меня, девочка? Я сделал все, что мог. В этих условиях невозможно…
Выходит, это Грэм теребил его, причиняя лишние страдания. Элоиза права. Он не думал, что существует такая боль и что ему доведется ее испытать. К тому же эта слабость! Он не мог повернуть голову, чтобы посмотреть на свою девочку. Он хотел сказать ей что-нибудь утешительное, но не получилось. Слишком тяжело давался сейчас каждый вдох. Что-то утешительное шептал ему Лука.
Он сидел рядом и гладил дорого мальчика по голове, словно маленького.
- Не бойся, - говорил он. – Все будет хорошо. Не бойся.
Внедрилий слышал плач трех перепуганных малышей и голоса их матерей, повторяющих им те же слова. Кто-то сказал неуверенно:
- Надо же, вроде никого не зашибло. И Влажная Стена стоит…
Это уже хорошо. Надо как-то дать понять этим людям, что он их слышит, что он с ними. Он выведет их на волю, вот только чуть-чуть отдохнет. Ведь есть же способы перетерпеть боль, преодолеть слабость.
«О Боги Нетума! – взмолился Внедрилий. – Позвольте мне вывести отсюда моих людей, позвольте спасти их. Когда они будут в безопасности, я согласен на все. На любую смерть».
- Папочка! – жалобно позвала Элоиза. Бедная девочка, что она пережила за эти дни! Кто-то должен и ей сказать, что все будет хорошо, и чтобы она не боялась. Внедрилий собрал все силы, чтобы откликнуться на этот призыв.
И услышал Песню.
Она была удивительна. Летящая мелодия и слова, говорящие о покое, о тихом шелесте лесов и блеске рек, о просторе Нетума и глубине океана. Слова языка, на котором порой говорила его мать. Кто пел? Наверное, никто. Внедрилий решил, что ему вообще чудится, что он сходит с ума от боли и усталости, от жалости к дочке.
Но кто-то разрезал только что наложенную повязку и чьи-то маленькие, не больше Элоизиных, пальцы легли ему на рану.
Безо всякого перехода или паузы, песня изменилась. Ритм стал жестким, интонации требовательными, отдельные фразы повторялись по нескольку раз. Маленькие руки танцевали медленный танец, и боль, разрывавшая его грудь и не дававшая дышать, ушла. Внедрилий наслаждался покоем и возможностью свободно вдыхать воздух, полный не осевшей еще пыли. Однако его трясло от слабости и пережитого потрясения.
И снова изменилась мелодия. Мягкая лапка легла ему на лоб. Веселая и ласковая песенка, любимая им в детстве, вернула его к действительности, заставила почувствовать себя прежним. Правитель улыбнулся. Песня закончилась.
Больше всего хотелось спать, но он открыл глаза. Было темно. На фоне мерцающей Стены, рядом с ним маячила чья-то тень. Судя по мерному сопению со всех сторон, его спутники заснули там, где застала их Песня.
- И это правильно, дружок: все спят, а ты не спи, - произнесла тень смутно знакомым голосом. – Мне надо с тобой поговорить. Ты понимаешь меня?
Внедрилий кивнул.
- Вот и славно, - обрадовался собеседник и принялся накладывать новую повязку. – Ты просто слушай. Я сейчас займусь твоими друзьями, а ты пока отдохнешь. Это недолго. Там ничего серьезного. Потом поднимай людей и идите наверх. Ваше счастье, что не обрушился вон тот кусок. Видишь дверь?
На галерее с северной стороны зажегся огонек, осветил дверь и погас. Неизвестный волшебник продолжил:
- Она ведет в коридор. В конце него тоже дверь. Открывается от себя. Загляните за нее, за открытую. Там тоже маленькая дверца. Совсем незаметная. Просто толкните посильней. За дверцей – бывший склад. У вас есть двое суток для отдыха. Сидите тихо. Очень скоро я уберу Стену. Ваши следы будут хорошо видны в этой пылище. Командир поведет отряд за вами. Но я позабочусь, чтобы внизу они сбились с пути и основательно поплутали. Нет-нет, не переживай, я не брошу их там помирать от голода. Все-таки люди. Выйдут тем же путем. Но вы, надеюсь, будете уже далеко. Просто продолжайте идти Тайной Дорогой. Так проще. А то внизу заблудиться можно и всякая нечисть нападает. Вроде той, что тебя поцарапала. – Собеседник Внедрилия негромко рассмеялся. – Ты просто заговоренный, правитель. Может, в тебе и впрямь есть кровь Безымянного Клана?
- Что?! – возмутился Внедрилий.
- Ага, значит ты уже в норме! – захихикал странный гость откуда-то со стороны. Там он занялся ногой ворчливого советника.
Внедрилий смотрел, но мало что видел. Он спросил:
- Кто ты? Ты из тех, кто жил здесь раньше? Но ведь это невозможно. Среди них не может быть волшебников.
Послышался тяжелый вздох.
- Скажи, правитель, ты мог бы жить под землей? Лично я не могу. Так, посетить разок – другой в целях ознакомления с историческими местами. Но избрать вот это постоянным местом жительства – Брр!
Хитрец ловко ушел от ответа. Внедрилий не настаивал. Мысль о том, что среди этого народа оказался волшебник, была самой нелепой из всех мыслей его жизни.
Тот тем временем перебрался к Клавдию и попросил Внедрилия помолчать. Через какое-то время новый знакомец опять присел рядом с ним и приложил руку к его груди.
- Ничего, - сказал он, - поправишься. Хотя и не сразу. Только дай себе время отдохнуть. Я постараюсь водить ваших друзей по лабиринтам дней шесть.
- Но тебе самому нужен отдых, - вдруг озаботился правитель.
- Да, - сознался волшебник. – Но я отдохну внизу. Сколько ты сможешь удерживать своих от раскопок? Очень недолго. Лучше уж я уведу этих типов подальше. Что молчишь?
Судьба Яночки не давала Внедрилию покоя.
- Хочешь, открою секрет? – хитрым голосом спросил собеседник. – Можете вообще не разгребать завал.
- Почему?
- Потому что девочка Яна в безопасности. Мало того: о ней позаботятся. Ее доставят вам прямо сюда в течение двух суток.
- Кто?
- Кто-то очень мне близкий. Только не сделайте какую-нибудь глупость.Не шумите. Иначе вы подставите себя, ее и того, кто мне дорог.
- Но все-таки Яна… - начал Внедрилий.
- Не веришь? – в руке правителя оказался какой-то полукруг на цепочке. – Спроси ее приятеля, что это такое и кому принадлежит.
- А волшебник?
Собеседник расхохотался.
- Возможно пару-другую недель долговязый будет считать себя любимой книгой их командира. О! Меня ждет восхитительное представление! Все, дружок, пора!..
- Постой, подожди. Как твое имя? Что мне сделать для тебя?
Волшебник немного помолчал, а потом весело заявил:
- Не рассчитаешься Внедрилий.
Послышался звук удаляющихся шагов, и голос издалека крикнул:
- Ты все-таки понял, о чем я пою?
- Конечно. Я знаю все языки Иллена. По долгу службы.
- Ах, какое разочарование! Давай, поднимай людей, потомок Лишенных Имени.
Внедрилий подумал, что будь он здоров, поймал бы своего спасителя и, как следует, потряс за шкирку.