Опустился туман. И вулкан Алаид
словно скрылся под шапкой от взора.
Дал бы ты огоньку прикурить мне, старик, -
спичку – ту, что и так еле-еле горит,
гасят брызги Охотского моря.
Нас кидает волна прямо в сон вековой
в двух шагах от смертельного рая…
Дай укрытие нам за твоею спиной,
как за каменной доброй и теплой стеной,
от тайфунов, что нас настигают.
Знаю, к вольностям этаким ты не привык,
но позволь говорить по-иному:
если б ты допустил на вершину, старик,
мы б с девчонкой, чей светел от радости лик,
прокатились на лыжах по склону.
Опустился туман. И вулкан Алаид
разбинтованным кратером взорван.
Он кочует в тумане, над нами парит, -
как старик, что в бреду о своём говорит,
от поверхности моря оторван.