Я стоял на горе, смотрел на белокаменную стену, окружавшую древний город. В который раз я стоял здесь и издали любовался стеной, но дальше ни на шаг так и не продвинулся. Так и сейчас: город лежит как на ладони, как в спичечной коробке, а я не могу подойти ближе. Можно подумать, что я был привязан к этим красным валунам, которые на закате напоминали старых горбунов, просящих милостыню у порогов богатых домов. Что ни говори, но я стоял на месте и смотрел. Просто смотрел. Говорят, на этом самом месте, где сейчас стоит этот древний город, раньше было поселение ацтеков. Что уж там скрывать, это была столица ацтеков. Я уже вас совсем не удивлю, сказав, что это стена, являющаяся предметом моего вот уже полугодового наблюдения, была построена жителями столицы. Поэтому сказать, что эта белокаменная стена имеет тысячелетнюю историю существования, значит, ничего не сказать.
Вообще-то я журналист, но об этом никто не знает. Приехал я в эту деревню в качестве мелкого чиновника, через неделю я должен заступить на службу. Значит, ровно столько я могу наблюдать еще за этим городом, иначе придется идти в местную администрацию, где и раскроется моя несостоятельность в той должности, какую я себе присвоил. Итак, вы теперь знаете, что явилось целью моего нахождения в этой деревне. Здесь я нахожусь в непосредственной близости к городу. Так было наиболее удобно и оптимально. Да и вообще, я люблю деревенский комфорт, климат, природу, чистый воздух, словом, все, что отрезвляет загруженную городскими суетами, передрягами, кризисами финансовых компаний, последними событиями и новостями голову столичного журналиста информационной газеты.
Я получил новое задание. Мне нужно сделать репортаж о древнем обряде экзорцизма. Задание это настолько сложно, что для его выполнения я и отправился так рано – за полгода до традиционного обряда – в окрестности города. Сами понимаете, что я должен вжиться в роль, стать «своим» в деревне, изучить поведение тех, кто подвергается ритуалу экзорцизма. Каждое из этих действий столь трудоемко и обширно, что занимает уйму времени, отбирает силы как физические, так и умственные. Я уж не акцентирую внимание на том, что для меня значит изучение людей, которых в этом году «очистят». А ведь они ждут несмотря на то, что и в этот раз шаман, занимающийся экзорцизмом, не сможет обслужить всех «носителей», не успеет до рассвета выполнить весь обряд. Настолько сложно мое задание.
Поэтому я и не спускался к городу. Я ждал, пока выполню подготовку. Я готовился наилучшим образом, но ввиду сложившихся сложностей я опаздываю. Я решил, что уже поздно что-либо предпринимать, все равно придется идти таким, какой я есть на сегодняшний день. Может, я не готов еще на все сто, но ждать нельзя. Промедление грозит потерей репортажа, следовательно, полгода пропало зря. Да что там полгода, я сам пропитался желанием присутствовать при обряде. Так что я имею не только профессиональную, но и личную заинтересованность.
Так я стою на горе и не свожу глаз с города, со стены, которая одна стоит белая среди этой красной земли. Сегодня решится проблема, откроется истина, разверзнется небо, родится новый гений, умрет философ, вспыхнет новая звезда. Сегодня важнейшее событие, целью которого было мое полугодовое перевоплощение. Сегодня – обряд.
По правилам обряда, присутствовать при экзорцизме может житель города или деревни, однако, он должен принести с собой курицу, собственноручно отрезать ей голову, вылить кровь в общий котел, затем обмакнув руки слизать с правой кровь, а левую – положить себе на лицо. Таким образом, все присутствующие становятся соучастниками обряда, увеличивающие силу шамана. Но главный, последний процесс шаман проводит один, уходя с «носителем» в шаманский чум. Значит, мне каким-то неимоверным образом придется оказаться в чуме. У меня был план по этому поводу, но я вынужден был отказаться от него, когда узнал количество «носителей» этого года. В остальном все шло по плану, который я разработал полгода назад.
Я стоял и смотрел на белокаменную стену, окружающую древний город. Солнце уже наполовину скрылось за горизонтом, я должен был спешить, иначе опоздаю к началу приготовления. Я сделал шаг, потом другой, стал бегом спускаться с довольно крутого склона горы. Камни летели мне вслед, ветер дул в спину, нож стучал о мою ногу, курица шевелилась подмышкой и изредка издавала кудахтанье.
Я спускался с чувством полного спокойствия в душе, думал о том, что за заклинания будет произносить шаман. За спиной остались старые горбуны, передо мной возникла белокаменная стена, но уже с другой высоты. Такой я ее никогда не видел. Вот и сделал первый шаг. Вот и тот вечер, ради которого я изменил жизнь. Вот и солнце совсем зашло. Наконец, перед глазами возникли ворота и я вошел.
30.09.2001