Кто подскажет мне где кончается мучение духа и терзание сознания?
Когда не остаётся ничего кроме страха смерти, становится очевидно, что планетарное сознание недостижимо.
И что тогда остаётся мне? Отвечу. Остаётся жрать,срать и ****ь. О каком возвышенном вы тут поёте друзья? Зачем раскладываете пасьянсы, тешите себя мыслями о лучшем, смотрите на звёзды? Я улыбаюсь, ибо вижу мелкость нашего существования. Предназначение червей в переработке и размягчении почвы, чем же мы лучше или сложнее, спрошу я вас.
Обычный гвоздь и корпус боеголовки ядерного *** состоят из одних и тех же материалов, разряд молнии подобен импульсам нашего мозгового процесса, а кости наши подобны костям шакала пожирающего в мексиканской степи разлагающуюся антилопу, он питается падалью и не гнушается этим. Так в чём разница ребята?
Может в том, чтобы набить своё нутро проблемами и заботами и пощекотать клитор старушки планеты? Действительно, шакал ест только тогда когда хочет, он не пользуется прогнозами экономистов и не составляет бюджета, привязанного к ценам нефти и газа. А вы составляете такой бюджет интересно?
Вот Семён Валерьевич Валакушин, мой знакомый пенсионер не составляет, он подобно шакалу питается падалью произведённой Великолукским мясокомбинатом и очень этим доволен, по воскресеньям ходит играть в шахматы в местный клуб пенсионеров, вообщем счастлив и доволен жизнью. Только иногда ночью, когда бывает прихватит сердце, ему становится страшно, как бывает страшно всякому живому.
Или вот Вера Сергеевна Бондарец, бывшая секретарша председателя Псковского горкома Митяева, а ныне пенсионерка и героиня труда. Бывает сядет ночью на кровати и начинает молиться о своей душе. Она не помнит в эти моменты ни о чём, ни о разорванной ****е, куда Митяев любил засовывать свою лысую голову, за что впоследствии подарил ей дачу в Пушкинских Горках, ни об упущенной возможности перебраться в Санкт Петербург, когда покойный ныне Собчак приглашал её туда.
Ни о чём таком она не вспоминает, она думает о другом, о том, что ей очень страшно умирать, что она одна увидит свою смерть так, как это будет на самом деле. И никому не будет до этого дела по настоящему, а даже если и будет, то это ничего не меняет.
Вера Сергеевна молится, затем наливает себе несколько капель карвалола и валерьянки, и вздохнув засыпает.
Страх смерти это единственное что одинаково для всех. Его чувствует червяк, когда его насаживают на крюк, и шакал подстреленный охотником, и Вера Сергеевна Бондарец, ощутившая как рвётся её сердечная мышца.
А теперь о главном.
Только дух подготовленный может бороться со страхом смерти и переиграть его. Я готовлю себя ежеминутно в великой встрече. Когда меня посадят на крюк, и пройдёт болевой шок, я буду ждать в тёмной холодной воде кто подплывёт ко мне первым. Может быть это будет маленький окунёк, а может быть огромный карп. И когда я увижу лицо своего ангела, который препроводит меня в царство мёртвых, я буду совершенно спокоен.