«ЖЕНИТЬБА НА ЗАКАЗ»
Глава 1 «Манохин, Мельпомена и Гименей»
Тот, кто хоть раз делал выбор между синими полуфабрикатными котлетами, сделанными из чего угодно, на что только хватит вашей бесконечной фантазии, но уж точно не из мяса и не менее аппетитными залежалыми сосисками поймет раздумья и терзанья несчастного Васи Умовова, краснощекого и голодного молодого человека 24 лет отроду. Васе не был богат. Больше того, он не принадлежал даже к той независимой и гордой касте, именуемой средним классом, ибо Васе был беден. Что такое бедность? Незваная и невероятно нахальная гостья, которая всегда вваливается в ваш дом, не позвонив предварительно и не прислав заблаговременной телеграммы. И она всегда сама решает, когда покинуть вас. Ей нет дела до того, что ее приход более чем некстати. Упрашивать ее бесполезно, выгнать невозможно, смириться обидно.
Шелестя потрепанной бумажкой достоинством в пятьдесят рублей, Вася делал выбор. Еще две таких бумажки и на этом оканчивался продуктовый фонд. А жить надо было долго. Лицо Васи стало грустно от этих мрачных мыслей.
Купив продукты для ужина, Вася отправился к газетному киоску. Ему было приказано приобрести газету объявлений с разделом «Служба знакомств». Зачем она была нужна, Вася не знал, но, тем не менее, приобрел ее и гордый тем, что выполнил все поручения, побрел домой.
Несмотря на то, что дом его находился довольно далеко, а на улице разыгрался прелестный весенний дождь, имеющий чудную особенность начинаться, но не оканчиваться, Вася шел пешком. Нет, не подумайте, что господин Умов был сторонником пеших прогулок. Напротив, он ненавидел и призирал их тихой, но люто-зловещей ненавистью, как все те вещи, которые казались ему «баловством». А баловством ему казались многие элементы современной жизни. Например, фетровые и соломенные, особенно соломенные, шляпы, картины авангардистов, да и вообще всех художников, которые избрали для своего творчества какой либо иной жанр, кроме натюрморта (натюрморты он любил), вегетарианскую пищу, кредитные карточки, костюмы для четвероногих друзей и пешие прогулки. И все-таки он не воспользовался услугами транспорта, потому что выполнял приказ, основной на данный момент, - соблюдать режим строжайшей экономии. Спустя еще полчаса Вася уже поднимался по лестнице своего дома. Относительно своего, ведь, повторюсь, Вася был чертовски небогат. Они тут просто снимали квартиру. Небольшую, однокомнатную, светлую и удобную, ровно настолько насколько хватило денег, презренного металла, формирующего, меняющего и, по сути, определяющего нашу бесценную жизнь.
Дома Васю уже ждал Федор Манохин.
- Ну и где мы ходим,- спросил Манохин,- что купил, сколько потратил,- Федор задавал вопросы быстро, как следователь на допросе. Его молодой и удивительно здоровый организм требовал, алкал и желал продуктов питания. Голод не тетка, не дядька и даже не троюрная сестра с Украины, голод это когда голод и все. Тут больше нечего добавить…
- Купил сосиски. Двести граммов, и 5 пачек быстрорастворимых макарон. Они не портятся, так что их можно долго хранить. Только хранить нам не придется На больше не хватило, деньги кончились.
- Не густо, как говориться даже еврейская диаспора не уличит нас в расточительности,- заметил Манохин, Но нам случалось переживать времена и похуже. Да, а газету ты не забыл?
- Купил. Только на кой она нам? По утрам в почтовые ящики бесплатные кладут, и там тоже объявления есть.
Манохин внимательно посмотрел на Васю, так, как будто видел впервые.
- Вот, знаешь, друг мой, почему я всегда с тобой рядом.
Вася вопросительно уставился на Федора.
- Так вот. Я всегда рядом с тобой потому, что ты, несмотря на долгий срок знакомства, по-прежнему продолжаешь бесконечно меня удивлять. У тебя поразительный талант – бесподобная наивность. Ну, вот скажи мне на милость, о чем пишут в объявлениях бесплатной утренней газеты?
- Ну, как о чем? Продаются всякие там товары. Чайники, утюги, машины поддержанные, пальто кашемировые…
- Вася, - спокойно и весело, словно маленькому ребенку сказал Манохин. Милый Вася, из наших последних денег, которые остались от времени нашего триумфа и счастливой, по ту сторону черты бедности, жизни, я заплатил сегодня за квартиру, за ремонт машины, и остался, еще должен коварным кредиторам 120 тысяч отечественных рублей, учитывая тот факт, что денег у меня нет, а платить все равно придется. Так, скажи мне Вася, человеку в моей ситуации действительно так катастрофически необходим чайник, утюг и кашемировое пальто?
- Наверное, не очень. А что необходимо человеку в нашей ситуации?
- Как это не банально звучит, но нам нужны деньги. И их нужно много.
И это была чистая правда. Они действительно необыкновенно остро нуждались в капиталах, как нуждается раскаленная пустыня в спасительно дожде, дитя в материнских объятиях, а отечественные дороги в изобильном ремонте и великодушном асфальтировании…
Федор Михайлович Манохин появился на свет 26 лет назад и практически сразу отправился в поход за счастьем. Единственный сын петербургского академика Михаила Афанасьевича Манохина и его красавицы-жены Маргариты Николаевны, он унаследовал от родителей разве что фамильную интеллигентность, граничащую с благородством, живой ум и бездонное обаяние. Откуда же в нем взялись грандиозный авантюризм, недюжая предприимчивость и беспрестанная жажда новых впечатлений никто и не брался разбираться.
Федор Михайлович находился в вечном поиске и никогда не сидел без дела, постоянно организовывая предприятия разной величины и сложности. В основном он создавал компании, продающие воздух, а также кидал на деньги добродушных толстосумов, тех самых, для кого суммы в 20 тысяч конвертируемой валюты не представляли никакого интереса и казались сущей ерундой, на которую право и внимание то обращать стыдно. Правда и просто так им отдавать денег не хотелось, вот такие уж они люди, так что Федору приходилось изворачиваться и вертеться что бы убедить их снизойти до подарка.
Одни предприятия приносили прибыль, другие срывались, но Федор не отчаивался. Он был еще молод, здоровая энергия била в нем через край и казалось, что в мире нет ничего невозможного для человека, умеющего творчески подойти к проблеме, так что повод для беспокойства отсутствовал.
Прошлым летом, Федор Манохин случайно узнал об одном богатом субъекте, который мог бы им подарить из расчета программы минимум тысяч 60 иностранной валюты. Операция велась около месяца, и в результате упорной работы клиент сдался и согласился приобрести некоторую, специально для него подготовленную информацию, за названную цену, сравнительно скромную-100 тысяч долларов. Федор был счастлив. Наконец, можно было зажить жизнью солидного бизнесмена. В конце концов, как ни притягательно бытие вольного ловца фортуны, а хочется иногда все-таки чего-то серьезного и прочного, как том энциклопедического словаря. Вожделеет душа одного большого дела, в которое можно вложить все ее силы и получить отдачу.
Но деньги должны работать – вот принцип любого богатого человека. Чем больше начального капитала, тем лучше заработает дело, тем быстрее наберет оно обороты и разовьет умопомрачительную мощь. Так решил Федор Манохин, а потом случилось страшное…
Это был обычный, ни чем не примечательный день. Как всегда Федор проснулся и решил стать богаче, чем когда ложился спать. Господин Манохин никогда не играл на бирже. Видел, как это делают в кино, немного знал об этом из лекционного курса в Петербургского Инженерно - Экономического Университета, того, что у банковского моста с львиными головами. Он пришел скорей из любопытства. Внутри царила и витала мощнейшая неразбериха. Все кричали, покупали, продавали, охали и ахали. «Быки» и «Медведи» играли на повышения и понижения чем окончательно запутали Федора. « Эх, Федор Михайлович, надо бы вам было в свое время прилично учиться, конспектировать каждое словечко ваших многоуважаемых преподавателей и ходить на лекции как на праздник, а не упиваться веселой студенческой жизнью. Глядишь, сейчас бы пригодилось!» - сказал Федор сам себе. Рядом с ним стоял мужчина. На вид ему было лет 40, на его голове уже слегка виднелись пролысины, но глаза горели юношеским огнем. Он был здесь своим.
- Скажите, уважаемый, как вы в этом разбираетесь,- поинтересовался Федор.
Уважаемый был приветлив и на вопрос Федора ответил сразу:
- А для того, чтобы разбираться, молодой человек, много не надо. Достаточно двух компонентов – элементарных знаний и нюха, как у охотничьей псины. Вот смотрите, сейчас я купил на две тысячи акций компании « Форков и друзья-товарищи», а они буквально за час выросли в цене, и я получил три тысячи, то есть тысячу чистого навара. На этой штуковине можно делать деньги, если есть капитал. Было бы у меня тысяч 100 в долларах, знаете, какой бы я наладил оборот. Вместо ста как минимум 300. Но все это пустое, ведь капитала у меня нет.
И тут Федор совершил роковую ошибку.
- Скажите, как вам идея сотрудничества,- предложил Манохин,- Предположим, я смог бы раздобыть приличный капитал.
Биржевой завсегдатай нервно сверкнул глазами.
- Вы понимаете, о каком капитале идет речь?- спросил он Федора.
- Прекрасно понимаю.
- Тогда я готов. Прибыль пополам.
Конечно, Федор видел в этой сделке некоторый риск. Он мог предположить что его обманут, и вместо 50% прибыли он получит 40%, но не меньше.
А потом случайный компаньон пропал. С корнями и деньгами. Федор был в ярости, растерянности и тревоге. Он никак не ожидал подобной дерзости. Его кинули, обманули, обвели вокруг пальца. Как говориться, когда ты думаешь, что можешь обмануть весь мир, то забываешь, что всегда найдутся люди, которые занимаются только тобой. Манохин был молод, самоуверен и еще не знал поражений. Но сидеть, сложа руки, он не собирался. Вместе с Васей они подключили всех знакомых, и после месяца напряженной борьбы, благодаря усилиям их друга хакера Андрея Лозинцева таки нашли подлеца. Нашли из-за его же подлой оплошности. Тот, вероятно, посчитал Манохина за сопляка, который его мало того, что не найдет, но больше того, и не станет искать. Биржевик не особенно заметал следы, а потому и был вычислен.
- Ну что ж, мы пытались быть благородными, но наше благородство не оценили. Придется опуститься до мещанского уровня и пустить в ход грубую силу,- так сказал Федор Васе на входе в дом предателя.
Тот встретил их растерянными, смиренными и обреченными глазами.
- Ну и что?- спросил он с порога. В голосе чувствовалось отчаяние.
- Где деньги, сволочь?- спросил Манохин.
Биржевик уселся в кресло и потер лицо руками, как если бы собирался плакать.
- Денег нет,- ответил он,- не будет денег. Хотели быстро обогатиться, а вот ничего не вышло. Не бывает легко, вы слышите, не бывает!!!- биржевик перешел на истерический крик.
Серией резкий и точных ударов под дых Федор привел его в чувства, после чего он принялся говорить спокойно и исключительно по делу.
- У меня были долги. Большие долги. Они страшные люди, они бы убили меня. А вы подвернулись мне случайно, и сами предложили сделку. Я не могу вернуть вам долг. У меня нет денег.
- Господин хороший, вы должно быть почуяли в нас людей воспитанных и интеллигентных, и вы правы. Но мы не собираемся с вами либеральничать. Ваша ситуация нам понятна, денег у вас нет. Мы согласны проявить милость и взять долг иными ценностями в частности недвижимостью, автомобилями, драгоценностями и так далее. И будьте благодарны,- заметил Федор Михайлович.
Биржевик тяжело вздохнул.
- Прости, любимая, мне не удалось сохранить тебя,- сказал он куда-то в сторону.
- Послушайте милейший, за кого вы нас принимаете. Мы не берем жертвы живым товаром, да и к тому же, если мне не изменяет память, работорговля запрещена всемирной декларацией прав человека 1948 года. Так что никакая ваша «любимая» в качестве оплаты не подойдет.
Биржевик вновь вздохнул, как вздыхают несчастные люди.
- Это моя машина. Красный Парше 911. Ее стоимость как раз около 80 тысяч в долларах, может быть даже больше. По мимо нее у меня больше ничего нет, честное слово. Я знаю, у вас нет оснований мне доверять, но обещаю вам, если вы не будете забирать мою машину я верну вам долг. Я найду деньги, я прекрасный экономист, у меня опыт и все такое. Эта машина моя любовь и мое богатство. Я и вас обманул только ради нее. Она единственное, что у меня есть в жизни.
Манохин с отвращением посмотрел на него.
- Тогда считайте, что больше у вас ничего нет. А теперь пойдемте, познакомите нас со своим сокровищем, а заодно и сами с ним попрощайтесь.
Когда они ехали домой на новом красном автомобиле, Вася вдруг сказал:
- А жалко его. Все что у него было – эта машина, а теперь нет ничего.
- Нет, Вася, нет. У него давно уже не было ничего, подозреваю даже, что у него никогда ничего и не было. Он только создал для себя иллюзию, что есть. Машина была для него чем-то вроде языческого идола, которому он служил и поклонялся, он хотел с помощью нее компенсировать душевную пустоту. Это, Вася очень грустно, но гораздо грустнее то, что из-за этого несчастного подонка, мы снова бедны. Это чертовски неприятно.
- Но ведь у нас есть машина,- заметил Вася,- мы же можем ее продать.
- О, Вася. Продавать ценности последние дело, и потом я хочу сохранить ее как символ того, что материальное богатство никогда не заменит духовного. К тому же приятно сохранить некий аспект буржуазной жизни, которая, увы, вновь захлопнула свои двери прямо пред нашими носами. И, в конце концов, она мне нравиться, а я терпеть не могу расставаться с тем, что мне нравится.
А новая идея не заставила себя ждать. В начале сентября они с Васей проезжали мимо театра на Таганке, и к Федору снизошло озарение. В голову ему ударила одна бесконечно простоя до гениальности мысль. Молодые люди, в большинстве своем, где-то процентов 85%, все в определенный период своей жизни мечтают стать актерами, певцами, моделями, в конце концов. Кто-то начинает пробовать всерьез, кто-то оставляет это на уровне мечты, но тем не менее. А, как известно, нет публики более благодарной, чем не окрепшая наивная юная душа, самозабвенно жаждущая славы. Манохин это понимал, а потому и принялся за такое дело. Они создали актерско-модельную студию, готовящую юные дарования к штурму театральных вузов, и просто творческой жизни. Федор увлекся этой идеей. Сначала они сняли зал, затем принялись его обставлять. Вася рисовал странные картины, которые напоминали рисунки пятилетних детей, но от этого смотрелись дорогими и оригинальными, и развешивал их на стенах. Федор скачал из Интернета фотографии всемирных кинозвезд. Кроме того накупили разного оборудования для съемок, записей и всего тому подобного, а в старом ТЮЗЕ, который закрыли год назад, удалось за 5020 рублей скупить оптом все костюмы. Декорации сделали на заказ и студия была готова.
Сам Федор купил себе и Васе документы выпускников Театральных ВУЗов, правда, зарубежных. Вообще то, это было предприятие несколько не в его стиле, но Манохина давно тянуло к творческой смене обстановки.
И дело пошло... Учеников было много, а соответственно много прибыли. Наши друзья окупили все затраты за две недели. Они уже начали привыкать к красивой жизни, покупали новые предметы мебели для студии, сменили квартиру и.т.д. И все было прекрасно. Легальный бизнес, ни забот, ни хлопот. Но прошло пол года, и начали поступать жалобы от разгневанных родителей, чьи чада так и не стали мировыми знаменитостями. Дальше – хуже. Иски в суд. Там к счастью, все прошло благополучно, штрафы потерпевшим и все забыли. Точнее несчастные незаслуженно отверженные от шоу мира дарования и их горячо любящие родители забыли, а Федор и Вася запомнили, потому, как на штрафы разошлись все деньги.
Когда они грустные и убитые выходили из зала суда, Федор достал блокнот и что-то в нем подчеркнул, вернее, вычеркнул, чем вызвал у Василия искреннее любопытство:
- Что ты там черкаешь?- поинтересовался Вася.
- Видишь ли, друг мой. В детстве я хотел стать космонавтом или артистом. С карьерой артиста на данном жизненном этапе – фиаско. Вот я и вычеркнул из списка детских иллюзий этот пункт. Обыватели не приняли мой талант, а истинным ценителям я не успел открыться. Ну, да не беда. Веру в себя я не потерял и по-прежнему готов к большим свершениям!- закончил монолог Федор.
- Что, будешь пробоваться в космонавты?- неподдельно поинтересовался Вася.
Федор внимательно посмотрел на друга и, подняв голову в небо, произнес:
- Увы, космическим далям придется немного подождать! Для начала решим финансовые проблемы, ибо кровожадные кредиторы внесут в нашу жизнь неприятные, я бы сказал болезненные ощущения.
Об их студии « Манохин и Мельпомена» написали в газетах, что было дико обидно, ведь когда она процветала, никто о ней не писал, а тут как медом намазано. Теперь учеников не стало, не стало денег, остались долги. Сначала, друзья наши впали в глубокую панику, но сегодня утром Манохин сказал: « Траурную процессию можно считать закрытой. Мы оказались жертвами дикого капитализма. Отчаянные времена требуют отчаянных мер и жертв. Вася иди и купи газету. Начнем действовать» Вася не стал интересоваться, как именно они начнут действовать. В принципе, он никогда не выспрашивал Федора об их предприятиях. Манохин обычно просто говорил. « Завтра начинаем новое дело!», а Вася отвечал « Всегда готов!». А потом уже Федор рассказывал, в чем состоит их дело, и доходчиво объяснял, что надо делать Васе.
Господин Умов знал Федора пять лет и привык полагаться на него во всем и безоговорочно, ибо сам он был наивен, чист, а значит, абсолютно беззащитен пред хищным, жаждущим крови, окружающим миром.
- Да, забыл тебе сказать,- продолжил разговор Манохин,- Я же женюсь.
- Женишься! Вот здорово. А на ком? На Любочке из 18 квартиры?
- Василий, вы говорите чушь! Конечно, Любочка не раз одалживала нам столь необходимые продукты как хлеб, соль, картофель, кормила нашего кота, когда мы были в командировках, но, тем не менее, это еще не повод, чтобы на ней жениться.
- Зато плов она как хорошо готовит!- сказал Вася, - и вяжет…
- Друг мой, если вам так милы эти качества нашей соседки, так женитесь на ней сами, если конечно, барышня согласиться. Только прошу вас, повремените, остудите несколько ваш жениховский пыл, а после того, как мы, наконец, разбогатеем можете жениться столько, сколько вам захочется. А сейчас вам жениться нельзя. Бедным, но гордым вроде нас это удовольствие не по карману. Не могу же я позволить, чтобы мой единственный пасынок женился как несчастный нищий. Нет, если уж вам приспичит жениться, лично я не вижу такой необходимости, но решать вам, то свадьбу вы будете играть по-королевски, с белыми «Линкольнами» и артиллерийскими выстрелами.
- Но ведь ты женишься…
- Женюсь, но для дела.
- А на ком?
-Пока не знаю, но надеюсь, это газета и поможет мне познакомиться с будущей невестой, понимаешь, о чем я?
Вася вылупился на друга, его чистые голубые глаза говорили, что он уж точно не понимал о чем это Манохин.
- Поясняю, - начал Федор,- Ты знаешь, что я считаю альфонсов последними людьми. Паразитизм за счет дамы сердца это последнее дело и я не за что бы на него не пошел, даже если бы у нас в карманах не осталось ни одной монеты. Но дело обстоит иначе. Мы не раз переживали период полного отсутствия денег. Сейчас же наш баланс не на нуле, а вошел в минус. Мы должны 120 тысяч, причем уплатить их надо в течение двух месяцев. Если мы этого не сделаем, то я даже не знаю, что сделают с нами. Одна радость – сейчас не 1995 год, а значит, нас, скорее всего, просто посадят, а не закопают заживо. Но я не хочу в тюрьму. Там грязно, сыро, к тому же общество не всегда состоит из выпускников Оксфорда и Кембриджа.
- Так что же нам делать?- спросил с мольбой в голосе уже порядком, напуганный Вася Умов.
- Жениться и как можно скорее. Я ориентируюсь на какую-нибудь состоятельную леди, которая в награду за мою любовь сможет выплатить наши долги.
- А что потом?
- Потом мне придется развестись, но не из-за того, что я этого хочу. Просто мое сердце пылкого влюбленного не выдержит, когда я увижу любимую в объятиях лучшего друга.
- Какого друга?
- Какого? Так нас в этой комнате трое, ты, я и кот Лаврентий. Думаю, что суд не поймет меня, когда я скажу, что ревную жену к коту. Так что поздравляю тебя, Василий, роль коварного разлучника достается тебе.
Сначала, когда Федор только начал обмозговывать этот план, в роле жениха он представлял Васю, но так как исполнителю этой роли предстояла важная и сверхсрочная задача в как можно более короткий срок выманить у любимой жены 120 тысяч, он решил сам взяться за нее.
Тем более, что план складывался пустяковый, троечным, ничего, как говориться, особенного, но ныне было не до лоска. Весь алгоритм получения денег Федор смог изложить в 5 пунктах:
1) познакомиться в богатой, наверняка, пожилой леди.
2) Жениться на ней в кротчайший срок.
3) Доказать ей свою бесконечную любовь
4) Рассказать жене о своей тяжело больной бабушке, которой нужна срочная операции, стоимостью 120 тысяч.
5) Несмотря на гордость принять деньги.
- А как я это сделаю,- спросил Вася.
- Ну, до того момента еще далеко, успеем придумать. Будет проблема – будет и решение!
В общих чертах Федор представлял себе будущую суженную так: Женщина эта, наверное, уже смутно помнит, как справляла свое пятидесятилетие, скорее всего, она в разводе, хотя с тем же успехом она могла быть как вдовой, так и старой девой, капитал ее не то что бы уж очень велик, но она сможет без особых трудностей заплатить его долги и при этом остаться все той же состоятельной леди, на которой он женился.
Но, наперекор радужным мечтам Манохина, объявления давали все больше небогатые разведенные девушки лет 30, были чуть старше и чуть моложе. Были особы с детьми, были без детей. Были юные барышни, желающие познакомиться с состоятельными джентльменами, были дамы глубоко за 50, но те обычно проживали где-то в какой-то области, какого-то города и трудились учителями, воспитателями и прочее, прочее, прочее. Нужные варианты отсутствовали. Федор уже было начал беспокоиться, когда на последней странице увидел распрекрасное объявление в форме сердца, где говорилось следующие:
« Жизнерадостная вдова, сохранившая остатки былой красоты, 65 лет, материально и морально обеспеченная, страдающая от одиночества после трагической кончины мужа-министра, хочет познакомиться с мужчиной, возраст и достаток значения не имеет. Готова взять все материальные расходы супруга на себя.
Агентство « Купидон, Гименей и Афродита» поможет вам соединить
Ваши сердца. Работаем без посредников
К объявлению был приложен еще номер телефона. То был шикарнейший вариант. Жизнерадостная вдова сама предлагает обеспечить мужа. О чем еще мечтать? Только фраза «Работаем без посредников» несколько настораживала. В таком случае кто же тогда эти самые « Купидон, Гименей и Афродита» если не кучка злосчастных посредников, отдаляющих Федора от его будущей морально и материально обеспеченной супруги 65 лет. Однако по указанному номеру позвонили незамедлительно.
Трубка ответила женским голосом.
- Добрый день, Вас приветствуют « Купидон, Гименей и Афродита». Что бы вы хотели?
- Здравствуйте. Вы давали объявление о жизнерадостной вдове,- Федор зачитал текст,- Так я бы хотел познакомиться с ней.
- Прекрасно. Приезжайте к нам по указанному адресу, оставьте анкету. Услуга платная – 500 рублей. Мы передадим анкету вдове.
Женский голос в трубке смолк, на смену ему пришли частые и короткие гудки.
Да, неслабые цены просят за свои услуги Боги любви и брака. Просто меркантильное трио, а не порядочные античные идолы. Несмотря на то, что денег практически не было, Федор, все же решил, что упускать шанс нельзя не в коем случае.
В тот же вечер, Федор, облачившись в свой парадный костюм, оставив Васю одного дома готовить ужин, нагрузив карман последней бумажкой в 1000 рублей, отправился в агентство, которое обещало ему счастье рядом с материально и морально обеспеченной пожилой леди.
Помещение цитадель брака занимала небольшое. Федора встретила красивая девушка лет двадцати с бирюзовыми глазами, вероятно, она же и говорила с ним по телефону. Девушка бескомпромиссным тоном должностного лица при исполнении приказала сесть на диван и принялась задавать вопросы, и что-то записывать в кожаный блокнот.
- Как ваше полное имя?
- Манохин Федор Михайлович.
- Возраст.
- 26 лет.
- Образование, где учились, места работы.
- За какой период? За год, за месяц?
- За жизнь,- ответила красивая девушка.
- Тогда вам придется взять блокнот потолще, потому что предстоит невероятно длинный и бесконечно информативный рассказ, полный трагизма, приключений и великих страстей. Точно уверены, что хотите законспектировать эту летопись? Цель конечно благородная, но вы сотрете в мозоли пальцы, впрочем Нестора в свое время это не остановило….
- Абсолютно уверена,- девушка не была настроена шутить, выражение бирюзовых глаз говорило « Милый, я тебя насквозь вижу. Так что брось свои шуточки, все равно ты альфонс, но мне до этого нет дела!»
- Хорошо пишите. Началось все с Питерского университета экономики, официальное название Санкт-Петербургский инженерно-экономический университет. Я родом из прекрасного города на Неве. Однако буду краток, как говорит мой уважаемый земляк … Места работы: был учителем начальных классов, парикмахером, предпринимателем, учителем танцев, психологом, актером, фотографом, корреспондентом, ну вот, пожалуй, вам хватит. Девушка посмотрела на него с недоверием, но все же записала все сведения.
- Почему хотите жениться?
- Устал от одиночества. Душа одинокого странника жаждет любви и привязанности, жаждет семейного очага, покоя и гармоничного союза…
Бредни Манохина вызвали у девушки едва заметную улыбку, однако она по-прежнему смотрела на него как доблестный страж порядка на карманного вора.
-Отлично, с вас 500 рублей. Мы отдадим анкету госпоже Берг. Да, вас интересует только госпожа Берг или и другие женщины тоже.
- Нет, нет, меня не интересуют женщины только госпожа Берг.
- Тогда у нас есть к вам предложение. Еще за пятьсот рублей мы передадим вашу анкету госпоже Берг с особой рекомендаций, а это дает гарантию, что она точно назначит вам встречу.
- Мадмуазель, вы в своей уме? Тысячу рублей. И как вас совесть не мучает. А с виду такая добрая девочка.
- Как хотите. Мы как МММ - насильно никого не заставляем. Оставьте свои деньги себе, но учтите, у госпожи Берг женихов больше, чем долгов у старого картежника. Вы думаете, ей понадобится так много времени, чтобы выйти замуж? Вы ошибаетесь. И закатайте рукава повыше.
- Зачем это,- осведомился Манохин.
- Что бы удобнее было локти кусать. Ну, так что? Отказываетесь. Ну, тогда не забудьте прочесть в газетах, в разделе светская хроника, о свадьбе госпожи Берг с каким-нибудь молодым человеком, который не так скуп, чтобы экономить на собственном счастье.
- Вот тысяча рублей. Любовь дороже,- сказал весело Федор и расстался с последними деньгами.
Нет, но как ужасен наш век,- думал Манохин по пути домой. Спекулируют браком. Какая низость. Тысячу рублей за одно знакомство. Приходится утешаться тем, что не пройдет и недели, как эта девчонка из брачного агентства сама будет читать статьи в газетах о свадьбе прекрасной госпожи Берг со мной. Вот расплачусь с долгами и перехожу на новый уровень. Начнем какое-нибудь солидное дело. Нет, но до чего люди жадные до денег. Да, в наше время интеллигентному молодому человеку, уставшему от одиночества нельзя ни на что рассчитывать, если у него нет в кармане, по крайней мере, тысячи рублей.
Когда Манохин и Вася уже принялись за свой скромный ужин, раздался пронзительный звонок в дверь. Вася с неохотой пошел открывать. Поход от кухни к входной дери он сопровождал фразами типа: « Кого нелегкая принесла?» и « Зачем же так трезвонить, мы не глухие, слух проверяем регулярно!»
Поздним гостем оказался Леонид Гастелло – старый приятель Васи и Федора. Манохин познакомился с ним лет пять назад, когда трудился в качестве тамады на свадьбах и прочих торжествах различной важности. В ту пору он был еще совсем молод, носил костюм лилового цвета с галстуком-бабочкой и невероятно звучно-громогласным голосом ежедневно произносил фразы: « Вот и счастье в дом примчалось!», « И чтоб сплелись ваши сердца в два обручальных золотых кольца», « Горько товарищи» и прочие тому подобные изречения, столь уместные на свадебных гуляньях. Работа тамады поначалу нравилась Федору, но вскоре начала наскучивать. Как изобретателен он ни был, а все- таки все торжества происходили по одной схеме. Сначала с хлебом да солью встречали молодых. Потом чествовали их, затем неугомонные, пока еще находящиеся в трезвом уме гости начинали горланить « Горько», а молодые принимались целоваться, сперва с охотой, потом им это начинало надоедать, а публика все требовала и требовала зрелищ. Потом начинался период тостов, и какой-нибудь двоюрный дядюшка невесты, прирожденный оратор, затягивал речь минут на сорок, причем, по обыкновению, так увлекался, что к концу тоста уже и не помнил по какому поводу доклад. Гостей обычно было много, тосты говорили все, так что к концу этого этапа, народ уже доходил до нужной кондиции, когда свахи начинают целоваться, бабушки затягивать песни и отплясывать, а подружки невесты организовывать похищение последней по армянскому обряду. Потом лилось или буйное искрометное веселье, или Ледовое побоище, что со стороны выглядело одинаково.
Первый месяц Федору доставляло огромное удовольствие общение с народом, на второй роль свадебного генерала уже утеряла свою новизну, а на третий он уже ее оставил и принялся за новые дела.
Вот на одном из таких свадебных торжеств Федор и познакомился с господином Гастелло. Лёня Гастелло работал официантом на подобных торжествах и вообще был неплохой парень. Время от времени у него можно было занять деньжат, а в его доме всегда кормили вкусным и сытным обедом. Лёне было 35 лет, десять из которых он был счастливо женат на миловидной и упитанной белокурой поварихе Лизоньке. Лизонька готовила прекрасные котлеты, пекла восхитительные торты, и вообще в ней был только один недостаток. Кстати подобным недостатком обладают еще и мобильные телефоны: как только заканчивались деньги, она переставала разговаривать с бедным Лёней. Видно сегодня как раз наступил такой момент, когда материальные средства семьи Гастелло иссякли, потому что Лёня с порога торжественно заявил:
- Друзья мои, простите мой внезапный визит, но сегодня я ночую у вас.
- Вы, сударь, издержались, верно, и ваша супруга указала вам на дверь?- спросил Манохин.
- Абсолютно верно. Но завтра у меня зарплата и я смогу вернуться к семейному очагу. А вообще, жизнь несправедлива. Вот у нас денег вообще нет, а у некоторых их столько, что они могут ими швырять направо и налево на всякую ерунду. Вот сегодня я обслуживал юбилей Семена Полоцкого – знаете известный олигарх, один из самых богатых людей России. Ему сегодня исполнилось 70 лет. У него есть внук, вы, наверное, слышали – Станислав Полоцкий – актер. У них в семье существует такая интересная особенность – никто не может жениться по-человечески. Сам дед женат не был, так жил немного с матерью своего сына, но потом они расстались, а ребенок ему остался. И сын его - тоже женился, а через два месяца развелся с женой. И вот теперь внук, так тот вообще жениться не хочет. А его недавно в каком-то там престижном журнале признали самым завидным женихом России. Так вот дед сегодня заявил, что он обязуется любой девушке, которая сможет увести под венец мужчину из их семьи, в день свадьбы подарить $100 000, а на годовщину года семейной жизни вообще $300 000.
- Ну, это мало ли что он скажет, не факт, что подарит,- скептически заметил Вася.
- А вот и подарит. Он при всех гостях подписал бумагу. Да и не это главное. Понимаете, для него эти деньги ничто. Он их подарит и не заметит. К тому же подарит не кому-нибудь я невесте внука.
- Вот ведь жизнь,- сказал Манохин,- ну почему я не девушка?
В голове у него встала сцена из старого фильма с Мирлин Монро « Некоторые любят погорячее или у каждого свои недостатки», где два парня скрываются от гангстеров в женском джаз-банде, переодеваясь в девушек.
- А что, Василий, может быть и нам примерить платья,- весело спросил Манохин.
Вася испуганно посмотрел на друга.
- Да, ладно шучу я. Боа из перьев страуса не гармонирует с цветом твоего лица. Нам сейчас предстоит очаровать жизнерадостную вдову. Слушай, а этот Станислав Полоцкий, он еще в фильме играл в каком-то новом про войну, да?
- Да, это он,- подтвердил Гастелло.
- Ну, так отличный парень, что с ним не так-то. Почему за него такое приданное?- спросил Федор, ищущий подвоха.
- Ну, вообще-то он и не собирается жениться. Я много про него читал в журналах разных. У него недавно невеста была – супермодель, снималась в Париже, Милане и все тому подобное, так он ее бросил, и знаете из-за какой глупости? Она, видите ли, не настоящая леди. А у него бзик такой. Начитался романов и создал себе образ этой истинной леди. Тоже мне Пигмалион. А эта супермодель такая светская штучка была- вечеринки, скандалы, и что самое страшное жила целый год гражданским браком с каким-то парнем. Ну, и к тому же у нее не было манер, в искусстве она не разбиралась и все тому подобное.
- Да, вот уж воистину говорят – у богатых свои причуды,- прокомментировал Федор,- А вот то, что у вас нет денег, это обидно. Мы признаться надеялись занять у вас некоторую сумму. Жизнерадостная вдова вытянула из нас последние сбережения. Что ж, придется искать финансовой поддержки у Лозинцева.
Андрей Павлович Лозинцева в жизни имел только одну любовь – высокие технологии. Есть порода таких несколько безумных компьютерщиков, которые даже самый обычный разговор ведут с помощью специфических терминов. У них под глазами всегда темные круги от бессонных ночей, проведенных за своим другом компьютером, и производят они впечатление людей несколько безумных. Таким был Лозинцев. Свою молодую жизнь он полностью положил на алтарь этого славного дела. Давно уже Андрей мечтал о собственной компьютерной фирме, и вот однажды ему подвернулась удача. Его давние друзья Федор и Вася получили солидный куш, о чем поведали ему. Тогда Лозинцев предложил им одолжить ему некоторую сумму на создание мечты, а взамен он обещал выплачивать процент от прибыли каждый квартал.
В то богатое время Федор был крайне добр и великодушен, и конечно, согласился помощь другу. Процент прибыли тогда казался ему ничтожным, он-то ведь тогда был состоятелен. Однако чутье подсказывало, что стабильный заработок нужен всегда и тут Лозинцев как раз кстати.
Одна только проблема была здесь – на улице бушевал апрель, а выплата должна была последовать только в конце мая, но Лозинцев помочь друзьям не отказался, в конце концов, дружба – дело святое, да и добро нужно помнить.
На следующий день Федору предстояло ответственейшее свидание с жизнерадостной вдовой. Он надел свой лучший парадный костюм, тот же что надевал накануне, побрился, начистил ботинки до блеска, затем критически оглядел себя в зеркале и остался доволен. Красавец-мужчина 26 лет! Нет, вдове не суждено устоять.
Свидание было назначено в литературном кафе « Желтый кот». Федор вошел туда ровно в половину седьмого и оглядел поле деятельности. Две смазливые девицы о чем-то громко щебетали за крайним столиком – они автоматически отпадали. При всей развитости пластической хирургии в России дама 65 лет не могла так выглядеть, ибо девицам, по- видимому, едва исполнилось 20. Еще в кафе присутствовали мужчина в очках, парень с девушкой, и две мамаши с детьми. Федор уже начал было думать, что его суженая опаздывает, как вдруг из-за столика, скрытого за массивной пальмой, а потому ускользнувшего из поля зрения Федора, ему помахала какая-то пожилая леди. Федор проследовал к вдове.
Она была невысокого роста, с приятными чертами лица, причем внимательный мог заметить, что лет двадцать назад это лицо было очень даже красиво. На даме был надет костюм довольно строгого пошива, но при этом нежно-розового цвета. На плечах лежала горжетка из белого песца. На маленькие ручки натянуты перчатки. Дама курила, при этом, используя мундштук, что тоже придавало ей элегантности. Всем своим видом она напоминала хозяйку элитного салона, начала прошлого века и немного на английскую королеву.
- Таки вы должно быть Федор Манохин,- спросила пожилая леди, растягивая слова. В ее речи чувствовался одесский акцент, что удивило Федора.
- До чего манерная старуха,- подумал он, а вслух сказал,- Да, мадам, это я.
- Ну что же, я очень рада нашему знакомству.
-Я рад еще больше.
-Скажите, а чем вы занимаетесь? – спросила мадам.
- До недавнего времени у меня была актерская студия, я выпускник театрального училища в Вильнюсе. А сейчас я ушел от этих дел и решил все свое время посветить писательской деятельности.
- Так вы пишите, а в каком жанре.
Старушка кого-то очень сильно напоминала Манохину, но он не мог вспомнить кого.
- Проза. В основном увлекаюсь драмой.
- Это прекрасно, я люблю литературу, и вы, по-видимому, тоже. А кто ваши любимые авторы?
Федор задумался. Само собой его любимыми авторами были Илья Ильф и Евгений Петром, авторы книг о великом комбинаторе Остапе Бендере. Но Врядли старушка бы разделила его страсть к книгам про авантюристов, а потому он ответил:
- Чарльз Диккенс, Сер Вальтер Скотт, Уильям Шекспир. Из русских люблю Толстого и Лермонтова. Увлекался Байроном, Хемингуэем. Из современной литературы предпочитаю Пилевина.
Это была абсолютная чушь и беззастенчивая ложь. Федор не любил творчество не одного из этих писателей, а про последнего вообще только слышал в каком-то ток-шоу, что он, мол, весьма усложняет собственную сложность. Но, тем не менее, старуха, казалось, осталась довольна его ответом.
- У меня дома, прекрасная библиотека, еще мой муж собирал. Занимает две комнаты, благо размеры дома позволяют.
Последние слова очень и очень порадовали Федора.
Потом они еще с полчаса говорили о всякой ерунде. Федор все время что-то рассказывал, вдова одобряла, иногда даже смеялась. Дело шло как по маслу. Федор в мечтах уже видел себя обладателем 120 тысяч. Даме он явно нравился, так что у него уже не оставалось сомнений, что не пойдет и двух недель, как они спразднуют свадьбу.
Но когда Федор спросил о следующем свидании, королева-мать ответила отказом, чем повергла Манохина в удивление глубочайшее, граничащие с обмороком.
- Федор, вы мне очень понравились, но, к сожалению, мы не подходим друг другу. Желаю вам, чтобы вы видели ваших врагов на одной ноге, а они вас одним глазом. Аревуар.
Гром среди ясного неба! Он потратил 1000 рублей на эту встречу, а его так кинули. Злой и разгневанный Федор шел по пустой улице, как вдруг его осенила догадка. Простая до гениальности. Манохин даже рассмеялся. Какая грубая оплошность…
Дело обстояло так. Лет пять назад Федор прочитал цикл рассказов О, Генри « Благородный жулик». Там рассказывалось о приключениях двух обаятельных мошенников, которые проворачивали разные интересные махинации. Так вот эти жулики однажды открыли брачное агентство, нашли какую-то знакомую вдову, положили ей на счет в банке 2000 долларов, дабы ни у кого не возникло сомнения в ее богатстве, а потом поместили объявление в газете. С каждого жениха они требовали прислать в конверте по два доллара. Таким образом, они заработали очень приличную сумму. Конечно, вдова всем отказывала, а деньги с ее счета потом сняли.
Но как он, Федор Манохин, мог попасться на такую глупую авантюру. Но, тем не менее, в голове его уже родился проект возвращения своих денег в свой же кошелек. Незамедлительно Манохин взял курс на злосчастный « Гименей Купидон и Афродита».
Там его встретила та же девушка, что и вчера. На вид ей было никак не больше 20 лет. Нет, это пусть и простая, но все же изящная идейка не могла принадлежать ей. Наверняка где-то в тени остался доподлинный обладатель вероломной кузницы семьи и брака.
- Добрый день,- сказал Манохин торжественно,- Вот мы и снова встретились, мадмуазель.
- Здравствуйте,- спокойно ответила девушка.
- Скажите, могу я видеть директора этого в высшей степени безнравственного предприятия.
- Не знаю,- ответила девушка.
- То есть, как это вы не знаете?
- Да, я не знаю, можете ли вы видеть или нет. Я не врач-акулист.
Юмор детского сада,- подумал Федор, тоже мне Клара Новикова, - а вслух сказал - Так у вас еще и иронизировать хватает совести. Скажите, вас кошмары ночами не мучают?
- Нет, я на редкость хорошо сплю. А директор это я. Что вы хотели?
Федор немного этому удивился, хотя чего только не бывает в этом удивительнейшем из миров.
-Ах, что я хотел,- при этом Федор вытащил из кармана пальто красную книжечку – милицейское удостоверение. Он всегда носил его с собой на всякий случай,- Девушка, а вы знаете что, то, чем вы тут занимаетесь, называется мошенничеством и за это уголовный кодекс предполагает срок лишения свободы, а в особых случаях и конфискацию незаконно нажитого имущества.
Лицо девушки было неожиданно спокойно. Она резким движением взяла из рук Манохина удостоверение и принялась его рассматривать. Между тем, он продолжал.
- Вы находите подставных старушек, пишете, что они миллионерши, а потом требуете с честных граждан безумные деньги за встречи с ними. Мы давно за вами следим, но у нас не было доказательств, но теперь вам не отвертеться, мадмуазель.
Девушка не реагировала. Она все вертела в руках удостоверение, а потом весело сказала.
- Какая гадость ваша ксива. Вы ведь, верно купили ее у Петра Васильевича Костина, который у метро, да. Такой липой не обманешь даже цыганскую милицию, а ведь они не умеют читать. Ну, скажите, неужели вам так важно, чтобы на этом удостоверении было написано именно ваше имя? Вот посмотрите,- сказала девушка и достала из ящика стола такую же красную книжечку.
В книжечке красовалась фотография девушки в милицейской форме, а текст свидетельствовал, что она лейтенант милиции Наталья Шнобильская. Удостоверение выглядело на редкость настоящим.
- Ну, ведь, правда, мое лучше? Потому что оно настоящее. Умельцы только заменили фотографию настоящей лейтенанта Шнобильской на мою.
- Девушка, вот скажите мне. Ваша мама в детстве не учила вас, что обманывать плохо. Так почему же вы ее не слушали. Совести у вас нет.
- Ровно так же, как и у вас. По крайней мере, я сама зарабатываю на жизнь, а не женюсь на старушках. Это вам должно быть стыдно. Вы альфонс. Стойте, а как ваша фамилия, Манохин, верно. А уж не вы ли основали модельно-актерскую студию для поступающий в театральные ВУЗы? Я слышала о вас. Причем, это ваше не единственное дело. А компромат спускать миллионерам, а продажа через Интернет-аукцион золотого руна – уникальной находки археологов, а всякая магическая чушь для состоятельных барышень… И этот человек так беззастенчиво стоит здесь и рассуждает о морали, хотя между тем вам стоит винить только себя. Между прочим, в моем предприятии нет ничего не законного, а уж тем более нет мошенничества. Жизнерадостная вдовушка есть, мы вас с ней познакомили, что же тут аморального.
- Может быть, вы еще скажите, что она действительно миллионерша? – спросил Манохин.
- Нет, она не миллионерша. Но заметьте, в объявлении и не говорится, что она миллионерша. Там сказано, что она духовно и материально богата. Но у каждого свои меры богатства. Некоторые и сто рублей считают богатством.
- Но она мне говорила, что у нее огромный дом,- продолжал приводить аргументы Манохин.
- Она приукрасила правду, чтобы выставить себя в лучшем свете, за это еще никого не сажали.
- А как вы, мадмуазель, объясните тот факт, что в вашем агентстве свою судьбу ищет всего одна вдова министра?
- С чего вы взяли. К нам и другие женщины подают объявления, только с ними меньше народу хотят познакомиться. Всех так и тянет к этой дамочке. Между прочим, вам тоже предлагался выбор, но вы сказали, что вас интересует только госпожа Берг.
- И что, вы всех так обманываете?
- Нет, только альфонсов. У обычных людей мы берем анкеты и публикуем их в газетах, на этом наши полномочия оканчиваются. У нас только госпожа Берг специальная клиентка, и, я так понимаю, она вас исключила из числа своих женихов. А что вы теперь хотите? Денег мы не возвращаем.
- Да что вы говорите? А ведь вы производите впечатление не глупого человека. Нет, вы, конечно, можете не возвращать мне деньги, но уже завтра ваш приют Гименея прикроется.
- Вы что, устроите здесь пожар?- спросила девушка.
- Мадмуазель, за кого вы меня принимаете. Я не гангстер, не террорист и ничего такого у меня на уме нет. Я поступлю проще. Вы знаете, что может быть даже хуже, чем пожар?
- Мне не терпится узнать.
- Бурная слава. Статьи в газетах, обличающие вас, и все тому подобное, вот увидите, уже через неделю у вас не будет ни одного клиента. Не сомневайтесь. Я сам через это проходил и знаю, что говорю.
- Господин Манохин, но ведь это мужской шовинизм чистой воды . Вам не столько жаль денег, сколько обидно, что вас обманула девчонка.
- То есть вы считаете, что будь на вашем месте мужчина, я бы спокойно, без сожалений отдал бы ему деньги, да еще бы поблагодарил бы за такой оригинальный розыгрыш. Нет, вы ошибаетесь. Будь бы на вашем месте мужчина, я бы вообще не стал бы церемониться. Так что вам повезло, что вы девушка.
- Я еще раз повторяю, что деньги мы не возвращаем.
- Весьма глупо мадмуазель, весьма глупо. Знаете, что страшнее всего на свете - это умные враги. И вы их упорно наживаете.
- Господин Манохин, если у вас больше нет ко мне вопросов, то прошу вас идти прочь вместе со своими угрозами и предупреждениями.
Манохин был крайне зол. Он испробовал все: и угрозы, и поучения и даже удостоверение, но все впустую. Конечно, девчонку нужно проучить, но сейчас у него на это не было времени. Нужно было где-то раздобыть деньги. План с жизнерадостной вдовой потерпел оглушительное фиаско, и, как на зло, других таких заманчивых предложений в газетах не было.
- Ну, что ж,- сказал неунывающий Федор сам себе, по пробуем еще раз план « Удачная женитьба». В конце концов, если неудачно прыгнул с парашютом нужно немедленно повторить прыжок.
Федор направился к газетному киоску. Купив газету, он начал быстро пролистывать станицы, как вдруг наткнулся на одну фотографию. На желтоватом газетном листе красовался Стас Полоцкий. В статье, приложенной к фотографии, что-то говорилось о его последнем фильме, но только эта информация мало заинтересовала Манохина, зато в голове его уже родился замечательный план. Гастелло говорил, что дед-олигарх этой восходящей кинозвезды обещает кругленькую сумму будущей невестке. Нет Федор отнюдь не собирался облачиться в платье. При всей его артистичности это был бы перебор. Но зато у него на примете появилась девушка, которая вполне подходила на эту роль. Мадмуазель из Гименея. Конечно, он был безмерно зол на нее, но если бы дело выгорело, она бы компенсировала ему все потери. Уговорить ее, должно быть, будет не сложно. По всему видно – авантюристка она еще та и уж конечно не откажется от такого брака. Прекрасная сделка. Он ей помогает выйти замуж за миллионера, она ему вознаграждение. На сумму обещанную дедом можно было не только раздать долги, но и открыть новое, вполне легальное и на этот раз солидное дело. И потом через год после свадьбы старикан обещал выплатить еще одну сумму. Второе вознаграждение можно было бы поделить на две части одну им с Василием, вторую девушке. Хотя, если она выйдет замуж за миллионера, то на кой ей еще какое-то вознаграждение. Ей тогда обеспечена шикарная жизнь рядом с мечтой всех российских женщин.
Радостный и окрыленный Федор Манохин помчался домой.
А тем временем Вася умов, поджидая друга, решил пожарить яичницу. Ему до смерти надоело, есть вермишель быстрого приготовления, но других продуктов не было, а они все еще поддерживали режим строжайшей экономии. Голодный Вася, как всегда, решил обратиться за помощью к соседке Любочке. Это была на редкость добрая и милая девушка. Она работала воспитательницей в детском садике, прекрасно готовила, любила шить вязать и вообще слыла великолепной хозяйкой. Вот сейчас Васе очень захотелось яичницы, и он пошел попросить у Любочки три яйца и молока.
Дверь у Любочки всегда была открыта, Вася знал это, но все же ради приличия постучал.
- Здравствуйте Вася. Как ваши дела,- спросила Люба, попутно собирая пшеничные волосы в жидкую и мягкую косу.
- Да все хорошо, Любовь Павловна, я вот, знаете, зашел попросить у вас пару яиц и немного молока. У нас вновь шаром покати, а кушать так хочется. Макароны есть, но они нам уже так надоели, что даже ночью сняться.
- Так, конечно одолжу. А вы проходите. Я плюшки испекла, давайте чаю попьем.
Вася прошел на маленькую аккуратную кухню. В жизни у него было много любимых занятий, но было одно, которое превышало все остальные, ибо больше всего в жизни Вася любил покушать. А у Любочки всегда все было очень вкусно, особенно плюшки.
- Так что у вас новенького. Я вас уже дня два не вижу.
- У нас Федор собрался жениться,- ответил Вася, жующий плюшку.
- Неужели. Вот молодец. А на ком?- Любочка интересовалась очень искренне.
- Не знаю пока, но он уже скоро женится.
- А он теперь уедет от вас?
- Нет, это Врядли. Может быть на время. Что за чудо ваши плюшки, я как-то тоже собрался испечь, но у меня так не получается.
- Какой же вы Вася, молодец. Хозяйственный и Федор тоже. Вдвоем живете и ничего и чисто у вас и готовите сами,- сказала Любочка и покраснела, как трудовое красное знамя.
- Федор то, да. Он умный. Из любой беды выход находит.
- А как вы с ним познакомилдись,- поинтересовалась Любочка.
- Ой, это давно было. Я в Ленинградской области родился. После школы мама сказала чтобы я ехал в Питер поступать в техникум, потому что в большом городе можно стать человеком. У меня там тетка троюрная живет. Только я у нее не хотел останавливаться, лучше в общежитии. Ну, в техникум я не поступил, да и невозможно это было, сами посудите конкурс полтора человека на место… Сидел на вокзале, домой собирался, и встретил там случайно Федора. Сидели в зале ожидания и познакомились. Рассказал ему про свой техникум, а он мне велел не отчаиваться. Сказал, что возвращаться в сердце провинции глупо, так как в мегаполисах масса перспектив даже для тех, кто не получил среднего образования. Он собирался по делу в Москву, как говорил в экспедицию за счастьем, предложил ехать с ним. Так мы и подружились.
Вася потом еще немного поболтал с Любочкой о жизни и вернулся домой жарить яичницу.
Манохин влетел домой как на крыльях. Его лицо так и сияло счастьем. Все движения его были полны легкой и грации и подобна движениям тигра перед прыжком за добычей.
- Василий, это самый счастливый день в нашей жизни,- сказал Манохин и плюхнулся на диван, продолжая улыбаться.
-Так ты уговорил жизнерадостную вдову выйти за тебя замуж, и мы отдадим долги, да,- спросил обрадованный Вася.
- Да причем тут вообще вдова, забудь ее. Эта идея бессовестно устарела. Василий сегодня прекраснейший день. Сегодня я потерял наши последние деньги, получил отказ от вдовы и …
- И сошел с ума,- продолжил Вася, ошарашенный новостями.
- Безумие, мой друг, знак избранных, так сказал Шекспир, и сказал верно. И мы избранные Василий, потому что нам повезло. Василий, скажи, помнишь ли ты историю, которую нам вчера рассказал наш друг Гастелло.
- Какую историю. Не помню никакой истории. Сосиски он наши последние доел, обормот, это помню.
- Ну, как же, Вася. Он рассказал вчера прекраснейшую из всех историй,- и Федор освежил в памяти забывчивого друга историю о деде олигархе и его холостом красавце внуке.
- Но чему ты так рад. Предупреждаю, если ты задумал переодеть меня в дамское платье и парик, то я решительнейшим образом отказываюсь. Слышишь, я против.
- Успокойся, Василий. Не подумай, конечно, что я недооцениваю твое обаяние, но, как ни крути, ты не самая обворожительная невеста в мире. Хотя твое участие тоже потребуется. Итак, Вася, сегодня мы начинаем войну за такую сумму, которая может тебе только присниться. Тебе вообще сняться деньги? Так вот теперь начнут!
Затем Федор разъяснил свой, только что рожденный, еще совсем свежий, но такой прекрасный в своей простоте, план. Естественно господин Умов согласился, что придумано отлично, он вообще редко спорил, разве что в продовольственных вопросах.
- Ну, а если девушка замужем?- спросил Вася, обеспокоенный наличием семейного положения у хозяйки «Купидона, Гименея и Афродиты»
- Исключено, мой юный друг. Проверено старым надежным способом. Я упорно называл ее «мадмуазель», каждый раз, обращаясь к ней. Замужняя дама бы поправила меня. Ну, к тому же на ее пальце нет обручального кольца, что тоже немало важно.
- А она как вообще? Ну, в смысле красивая,- скромно спросил Вася.
- Вполне. Даже очень, в смысле, очень даже. Как раз как надо.
- А зовут как?
- Понятия не имею, но подозреваю, что имя у нее есть. Думаю, что-нибудь творческое, вроде Элеонора или Юлиана, или Элен.
- И ты думаешь, она согласится?- не переставал задавать вопросы Вася.
- Конечно, Вася, ну вот представь, что ты девушка и тебе представляется возможность выйти замуж за одного из самых завидных женихов в стране, вот ты бы отказался?
- Нет,- честно ответил Вася, - а ты думаешь, у нас получится все это провернуть.
- Даже глупо сомневаться. Конечно, у меня еще пока нет точного, попунктного расписания, но в успехе предприятия я в целом уверен.
- И мы расплатимся с долгами? – в голосе Васи звучала наивная радость.
- И не только. Ты знаешь, что я не люблю делить шкуру не убитого медведя, но, скажу откровенно, если это дельце обделаем, то мы не только из долгов выйдем, но и станем очень обеспеченными людьми, сможем, свое дело начать, и на этот раз солидное, понимаешь, настоящее. А там уже Ламборгини цвета южной ночи, домик за городом, сытый желудок каждый день, красавица жена с бездонными глазами… Впрочем, с женой я, пожалуй, погорячился. Но чтобы все это обрушилось на наши буйные головы для начала надо провести переговоры с девушкой. Как не крути, но она должна стать основной героиней в этой операции.
- А сколько ты планируешь ей заплатить,- интересовался пытливый ум.
- Василий, ты вообще адекватен ли нынче? Я я еще должен ей платить? Это она должна будет нам по гроб жизни. Из мелкой авантюристки я, подобно доброй крестной фее, превращу ее в богатую, счастливую даму, которая может ни в чем себе не отказывать. Завтра с утра иду на переговоры. Однако я зачастил в брачные агентства.
Глава 2 «Шерше ля фам…»
С утра Федор, как и планировал накануне, отправился в « Купидон Гименей и Афродиту». На этот раз он шел сюда не как пылкий жених, мечтающий найти счастье рядом с богатой вдовушкой, и не как жаждущий мести, оскорбленный джентльмен. Теперь он шел в эту цитадель семьи и брака с видом триумфатора, и глаза его горели как фонари на центральной улице города.
На этот раз он не стал стучать в дверь, зная, что хозяйка агентства, не имеет особенности ее закрывать. Он бесцеремонно вошел в зал и так же свободно плюхнулся на розовый диван, как если бы он пришел к себе домой.
- Здравствуйте, мадмуазель,- сказал он наконец.
Девушка смотрела на него, по видимому, пытаясь понять кто он: умалишенный или просто нахал.
- Манохин, это вы? Послушайте, вам никогда не говорили, что вы обладаете ужасным качеством? Вы удивительно назойливы, просто как продавец чучкелы с лазурного побережья Черного моря. Я же вам уже говорила, буквально вчера, что денег мы не возвращаем.
- Мадмуазель, ну причем здесь деньги. Я уже забыл о них, и вы забудьте. Я пришел вам по-другому, куда более важному делу.
- Я вся внимание,- ответила девушка и села в кресле поудобнее, подобрав под себя ноги.
- Вот вы не замужем, верно, начал Манохин вальяжно, чему-то глупо радуясь про себя - девушка кивнула, не понимая к чему, он клонит,- А вот скажите, как вы относитесь к замужеству, браку?
- Положительно. Если бы не было их, не было бы моего бизнеса,- она все еще смотрела на Манохина пристальным взглядом, вероятно пытаясь убедиться в его вменяемости.
- Нет, я не о том. Я говорю не о браке в принципе, и не о браке как бизнесе. Я говорю конкретно о вас. Вот лично вы хотите замуж?
- В каком смысле?- осведомилась девушка, а про себя подумала, что если этот Манохин все-таки псих, то его, пожалуй, проблематично будет выставить.
- В прямом. Ну, знаете белое платье, марш Мендельсона, цветы, медведи на машинах, и все тому подобное. Потом тетя в белой блузке спросит у вас, согласны ли вы, вы отвечаете «Да», и она объявляет вас мужем и женой. Вы целуетесь, и выходите из здания ЗАГСа женатыми людьми. Вот это и есть свадьба. Так вы хотите замуж?
- А вы что делаете мне предложение.
- Мадмуазель за кого вы меня принимаете?
- Нет, Манохин за вас, я точно замуж не выйду. По вам психбольница плачет.
- Мадмуазель, я говорю не о себе. Я жениться ни на вас, ни на ком другом не собираюсь. Еще чего? Жена с ярко выраженными криминальными наконностями! Но зато я знаю одного человека, который мог бы стать превосходным мужем,- и с этими словами Федор достал из кармана газету со статьей про Стаса Полоцкого и положил ее перед девушкой,- Вот он и есть будущий жених.
- Нет, у вас определенно не все дома. Манохин, падите прочь. Вас уже заждались люди в белых халатах.
- Нет, я никуда не уйду, пока вы меня не выслушаете до конца.
- Тогда уже говорите.
И Федор начал рассказ. По мере того как он говорил недоверие, присутствующий до того во взгляде девушки, сменилось заинтересованностью. Видно было, что идея ее привлекает.
- Манохин, но ведь я его даже не знаю.
- Не волнуйтесь, узнаете. Вы только представьте, какая это возможность.
- Но я не хочу замуж.
- Нет, я, конечно, понимаю романтическое желание каждой девушки найти принца на белом коне, влюбиться в него, выйти замуж, жить долго и счастливо и умереть в один день.
- Это здесь не причем,- серьезно и холодно сказала она,- я не тургеневская барышня, выросшая в тенистых садах на французских романах. Про коней и принцев будете задвигать своим богатым вдовушкам, не надо на меня разменивать свое высокоштильное красноречие.
- Приношу свои глубочайшие извинения, мадмуазель. Только тогда в чем же дело? Раз вы настолько здравомыслящая, и умная девушка, вам особенно глупо отказываться. Тем более, что вы же не обязаны жить с этим киногероем всю жизнь. Через год, прихватив солидную сумму от дедушки, можете спокойно разводиться, если, конечно, захотите.
- Я против разводов. Если уж женились, так извольте на всю жизнь. Насильно никого к алтарю не тянут…
- Тем более. А зачем вам разводиться. Вы станете женой одного из самых завидных женихов в России.
- Вы правы. Он, конечно, красавец и талантливый. К тому же говорят, что хороший парень. Даже через чур. Очень правильный.
- Так значит, вы согласны.
- Нет, этого я не сказала, мне нужно посоветоваться с одним человеком.
Девушка поднялась со стула и скрылась где-то в глубине квартиры.
Когда Федор увидел, кто был тем человеком, с которым собиралась посоветоваться девушка, он чуть было не упал, но хорошее воспитание не позволило ему падать в присутствии дамы, и он удержался на ногах, хотя лицо его приняло маску остолбенения.
Так он и стоял , остолбеневший и растерянный, пока девушка, наконец, не сказала:
- Познакомьтесь, моя бабушка – Клара
Перед Федором стояла, облаченная в темно-зеленую шляпку с вуалькой, та самая жизнерадостная вдова, которую он еще позавчера надеялся взять в жены. Дама ехидно улыбалась.
- Кларисс, это вы,- недоумевая, пробормотал Федор.
- Для вас, молодой человек, я Клара Константиновна, рано вам еще называть мен6я Кларисс, - сказала бывшая госпожа Берг все так же манерно, и даже несколько высокомерно, точно так же , как во время их последней встречи.
- Так, вы ее бабушка. Ну, это вообще из ряда вон. Ладно, мадмуазель, еще можно понять. Молодежь – никаких приличий. Но вы, пожилой человек. Как вы позволили ввязать себя в эту авантюру?
- Кто кого ввязал вопрос спорный,- ответила Клара Константиновна,- и потом, молодой человек, вы наглец! Говорить даме про ее возраст, да еще выставлять это как аргумент, ограничивающий мои возможности. Да Боже ж мой, обдуть юного охотника до копейки я смогу даже когда стану старой как Федель Касто. Может мне уже и перевалило слегка за 17, но это еще ни о чем не говорит.
После того, как Федор изложил Кларе Константиновне суть дела, она спросила:
- Ну, что я абсолютно согласна выйти замуж за Стасика Полоцкого. Я его обожаю. Но вот я не уверенна, согласиться ли он. Нет, у меня, конечно, природное обаяние, но все-таки разница в возрасте в половину века величиной…,- заметила Клара.
-Клара Константиновна, я вами восхищаюсь,- искренне сказал Федор.
-Еще бы,- ответила Клара,- ты лучше скажи, это точно, что старый денежный мешок объявил вознаграждение или просто слухи. Я таки ненавижу, когда шутят про деньги.
-Ну, гарантии в сто процентов я дать не могу, но это очень и очень достоверная информация,- ответил Федор.
- Тем-то лучше. А что, я думаю дело выгодное. И к тому же этот Стас такой красавец.
Девушка с возмущением смотрела на Клару.
- Слушайте, может я конечно и заблуждаюсь, но мне казалось, что суровое средневековье, когда девушек отдавали замуж без их согласия, канули в Лету! Или эмансипация уже свернула свои флаги, и все отважные борцы за права женщин теперь варят холодец, нянчат по 18 детей в пещерах, ожидая возвращения голодных и злых мужчин с охоты на буйвола?
- Берта, не расстраивай бабушку, ты не можешь отказаться,- Клара взяла в руки газету и показала ее внучке,- Ну посмотри на него. Ведь красавец. Или ты хочешь выйти замуж за дворника и всю жизнь сводить концы с концами? Тогда так и скажи, чтобы я таки спокойно умерла на месте, пораженная внезапным инфарктом.
- Я вообще не собираюсь замуж.
- Берта,- сказал Манохин, наконец, он узнал имя девушки,- вы просто подумайте какая это возможность.
- Да идите вы все к черту,- ответила Берта и хлопнула дверью.
- Куда это она,- спросил Манохин у Клары.
- В свою комнату. Это, между прочим, еще и наша квартира по совместительству, но вы не будоражьтесь, она вернется. Берта все-таки умная девочка, она не откажется от такого дела. Сейчас успокоится и придет. Минут пятнадцать только надо подождать, может быть пока рюмку чаю?
Клара оказалась абсолютно права. Ровно четверть часа спустя дверь открылась, и Берта вышла из своей опочивальни.
- Я согласна,- сказала она, только есть одно условие: никто из вас не будет заставлять меня заключать брак. Ваш Стас Полоцкий должен мне быть хотя бы симпатичен, иначе мои моральные принципы не допустят этого союза. Я выхожу замуж в первый и последний раз, а стало быть обязана все продумать.
- Мне ничего не остается кроме как принять ваши условия, если вам так дороги ваши моральные принципы, то мы вынуждены это уважать, но будем надеяться, что этот киногерой придется вам по сердцу.
- Тогда по рукам,- согласилась Берта,- Когда начинаем работать?
- Думаю, тянуть не стоит. Начинаем завтра.
Глава 3 «Автоавантюра»
- А у вас есть точный план действий,- спросила Берта Федора.
- Берта, вы меня удивляете, ну какой точный план может быть в таком деле. Это же живая игра, а в живой игре приходиться каждую минуту ориентироваться в новых правилах. Начнем классически – со сцены знакомства, по-другому не получиться.
- А как мы узнаем, в каких местах он бывает, что любит, какие имеет взгляды на жизнь, ну и тому подобные необходимые в нашем деле подробности.
- Тут тоже обойдемся без сюрпризов, думаю, нам придется просто установить слежку за объектом. Будем подглядывать, подслушивать, вот вы любите фильмы о шпионах?
-Послушайте, Манохин. Вы, должно быть, мните себе агентов 007 и планируете ходить в смокинге и ездить на БМВ. Только это глупо,- сказа Берта.
Манохин с удивлением посмотрел на нее, а потом спросил:
- Ну, так у вас, должно быть есть другой план действий. Так потрудитесь изложить его,- Федора порядком удивило то, что его идеи обсуждают и даже критикуют. Привыкший работать с Васей, который выполнял приказы своего наставника ни на миллиметр, не отходя от инструкций, Манохин искренне считал все, рожденные в его голове идеи по-своему гениальными.
- Да, у меня есть другое предложение,- спокойно сказала Берта,- нам нужен свой человек в доме богатеев. Он будет видеть все происходящее в семье, сможет быть в курсе всего, что делает господин Полоцкий. Согласитесь, мы сможем следить за ним только в общественных местах, и то только в тех, куда сможем пробиться. Зато свой человек будет круглосуточным источником информации. А если все сложиться удачно, как оно и должно сложиться, то наш человек должен войти в доверие к объекту. Это поможет нам узнавать о господине Полоцком более скрытые от невооруженного взгляда подробности. Думаю, своим человеком должен стать водитель. Ему проще вызвать объект на диалог. Ведь с домработницей разговаривать не обязательно, ну возиться там какая-то баба краснощекая с тряпкой, какое господам до нее дело? А вот с водителем в машине они, как правило, вдвоем и поговорить дольше не с кем. Вот вам и точки соприкосновения. Мы получаем доступ к частной жизни нашего принца. Ну, как ничего идея,- спросила Берта довольная своей находчивостью и растерянным видом Манохина.
- Да,- нехотя согласился Федор Михайлович,- с одной стороны Манохин, будучи закаленным, в трудах жуликом, понимал, что новая напарница говорит дело, но с другой стороны его раздражало то, что какая-то девчонка вздумала его учить,- план хороший, и вы собираетесь наладить связи с шофером богатеев и черпать у него информацию?
- Ну, да.
- А интересно как вы заставите его это делать.
- Как? Как? Вот подойду так и вежливо попрошу, скажу: уважаемый шофер, не будете ли вы так любезны, прослеживать каждый шаг своих хозяев и доносить нам. Нет, но если серьезно, то просто заплатим ему после успеха предприятия крупную сумму. И все.
- То есть по вашему плану все наше дело будет полностью зависеть от незнакомого человека, в котором мы даже не будем уверены, и который в любой момент может загубить все. Нет, так не получиться. Здесь риск не нужен. Если уж и засылать шпиона, так уж действительно своего.
- Это кого же?
- Ну, если учитывать что у нас крайне ограниченный штат, то выбирать не приходиться. Вам, будущей невесте, само собой показываться нельзя, мне тоже не стоит, потому, как дело затеяно долгое, и я чувствую, что моя роль еще меня ждет, остается только достопочтенная Клара Константиновна и Вася. Так, что Василий поздравляю вас с назначением.
Вася, который все время беседы идейных лидеров сидел молча на мягком розовом Купидон-Гименеевском диване, услышав свое имя, оживился.
- А что, я могу,- сказал Вася, обрадованный доверием. Он всегда гордился, когда ему давали какое-нибудь ответственное поручение.
Вася действительно отлично подходил на роль водителя, хотя бы потому, что он умел водить машину, это был один из немногих его навыков. Манохин сказал ему однажды, что при их профессии надо многое уметь, а уж водить машину вообще необходимо. И Вася выучился водительскому ремеслу.
Берта не возражала против кандидатуры Васи, во-первых, потому, что его наивный детский, несколько глуповатый взгляд настойчиво твердил, что ему можно и должно доверять, а во-вторых, потому что штат сотрудников действительно был очень ограничен.
На следующий день была назначена первая вылазка к дому господ Полоцких. Но ее целью было еще не наблюдение за Стасом. Сейчас наших искателей счастья куда больше интересовал водитель. По сведениям, полученным от Леонида Гастелло, который в силу своей профессии несколько раз обслуживал банкеты Полоцких и видел их шофера, было установлено, что объект наблюдения человек малоприятный, толстый и удивительно лысый для своих неполных 30 лет. Само собой, его остро необходимо было устранить. Как это сделать Манохин пока не знал. Берта, однако же, предлагала заплатить водителю за то, чтобы он уволился по собственному желанию. Но Федор возражал категорически против такой идеи. Во-первых, это было бы напрасным выбросом денег, которых к тому же и не имелось в наличии, врядли бы господин шофер согласился помогать им в лизинг, а во-вторых, сие действо грозило, в случае отказа водителя от сотрудничества провалом всей операции.
Для начала было решено проследить обычный дневной маршрут удивительно лысого водителя, и уже исходя из этого, разработать план по освобождению его от занимаемой должности.-
Да, мадмуазель, у вас есть в наличии свободное транспортное средство для слежки?- спросил Манохин, закуривая.
- Ну, вообще есть,- ответила девушка. И потушите сигарету! Если вам своего здоровья не жаль, то я моим дорожу. Этот ваш дым крадет годы моей бесценной жизни, а я не собираюсь ложиться в гроб раньше времени из-за ваших слабостей.
Манохин последний раз затянулся и потушил сигарету об кофейную чашку.
- А не могли бы вы рассказать, ваш, мадмуазель, автомобиль из себя представляет.
- Могла бы. Ярко-желтый «Фольксваген-Жук». Бабушка обожает желтый цвет.
- Не слабо, не слабо. Должно быть его покупке предшествовало какое-то очень удачное дело, в результате чего какой-нибудь богатей не досчитался несколько десятков тысяч долларов. Так?
- Ничего подобного. Машину бабушке подарил последний поклонник. В прошлом году он скончался от инфаркта, так что автомобиль единственное напоминание о нем,- призналась девушка.
-Бесспорно, жаль опочившего, но ваша машина нам абсолютно не подходит. Нам не нужна лишняя помпа, а желтый « Жук» притягивает внимание.
- Именно, поэтому старик и выбрал его. Он считал, что эффектным женщинам нужны эффектные машины. Тонкий был человек, мне он нравился. Но, скажите, Манохин, а почему бы нам ни воспользоваться вашей машиной?
- Боюсь, что она будет притягивать еще больше внимания к себе, чем ваша.
- У вас что « Опель» 1925 года?- предложила Берта.
- Нет, всего-навсего Парше 911 красного цвета. Черт побери, никогда не думал что стильные машины могут помешать в жизни. Ладно, придется воспользоваться помощью Лени Гастелло, по сути, это он ввязал нас в это дело и обязан будет помогать.
С семи утра синий автомобиль модели «Жигули-Десятка» дежурил неподалеку от дома славного труженика капиталистического фронта старика Полоцкого. Несмотря на то, что Семену Марковичу шел 71 год, он не разу не задумывался об уходе от дел. Может быть оттого, что, как многие утверждали, был таким трудоголиком, каких свет не видывал, а может быть потому, что ему не кому было передать эти самые дела. Сын у него имелся один, но и тот не проявлял абсолютно никаких предпринимательских способностей. Полоцкий средний выбрал профессию врача-хирурга. Был еще внук, но и тот недалеко ушел от отца. Стас стал актером, служителем муз, чем нанес сокрушительный удар серьезному деду. Но, несмотря на неудачное потомство, бодрый старикан не жаловался.
Вообще про Семена Марковича говорили много разного. Общественное мнение утверждает даже, что он любит свою корпорацию куда больше собственной семьи. К сожалению, будучи , он будучи гражданином СССР, долгое время не имел возможности в полной мере применить свой предпринимательский талант. В советское время Семен Маркович был важной персоной и служил в министерстве. Но настоящая удача пришла к нему только тогда, когда на алом советском небосклоне зажглась первая звезда перестройки. Начался тотальный передел собственности. Бывшие государственные достояния переходили в частные руки, и Семен Маркович был счастливым обладателем таких рук. Ему принадлежали богатейшие рудные месторождения, и он с честной совестью носил звание олигарх.
Каждое утро, неизменно, за исключением воскресений и государственных праздников, в восемь часов, Семен Полоцкий выезжал на работу, где и проводил весь день до самого позднего вечера.
Сегодняшний день ни чем не отличался от других. Семен Маркович в восемь приехал на работу, в двенадцать уехал оттуда на переговоры, в три вернулся, в четыре снова уехал по важному делу, к шести вернулся и больше уже не выезжал до восьми вечера. Господин Полоцкий передвигался на черном «Лексусе» за рулем, которого сидел тот самый мало приятный толстый мужчина, о котором говорил Гастелло. Во всех поездках черного гиганта на колесах его сопровождал сравнительно не большой синий и блестящий, исключительно отечественный, автомобиль.
За этот день ловцам удачи удалось собрать следующие сведения. Во-первых, водителя звали Алексей Варенухин, что было, по сути, не так уж и важно. Во-вторых, он был женат на особе по имени Маша, что опять же интересовало не слишком. В-третьих, имел неофициальные отношения с особой по имени Люся, что уже вконец было знать не обязательно. В-четвертых, он, как и многие представители шоферской профессии слушал Шансон и употреблял в своей речи массу нецензурных слов и выражений. В-пятых, он не имел ни какой гражданской позиции и не ходил на выборы.
Все эти сведения наши друзья получили с превеликим трудом. Они преследовали шофера на дороге, но самое интересным и информативным оказалось время, проведенное на твердой земле, в ожидании шефа. Пока Семен Маркович вел переговоры, Варенухин сидел в машине и периодически закуривал, иногда прогуливался на дистанции длинной в пятнадцать метров, говорил по телефону и уж точно не подозревал, что находится под неусыпным наблюдением. Он не обращал внимания на девушку с пустой детской коляской, в рыжем парике, которая минут двадцать прогуливалась неподалеку от него, не уделял должного интереса и полному краснощекому парню с букетом дешевых ромашек который стоял с полчаса в пяти метрах от шофера, безразличен ему был и мужчина с блокнотом в руке который должно быть собирал подписи с населения в пользу какого-то депутата, несмотря на то, что мужчина подошел к нему с вопросом, за кого он, Алексей Варенухин, собирается отдать свой голос на выборах. Также не привлекла его и бабуля, которая минут пятнадцать выведывала у шофера, где здесь ближайшая поликлиника. Надо отметить, что последняя, однако, все-таки вызвала у Алексея хоть какие-то эмоции. Утомленный расспросами непонятливой зловредной бабули, он со злостью послал ее куда подальше, а потом еще долго сыпал гневные ругательства.
- Ну, я думаю, мы сегодня не плохо поработали,- сказала Берта, снимая рыжий парик.
- Одно могу сказать – он не хороший человек,- заметил Вася Умов, не отрывая руки от руля.
- Вот именно, - подтвердил Манохин, - а потому мы сделаем господину Полоцкому огромную услугу, когда избавим его от этого политически безграмотного сквернословящего субъекта.
- И как мы это сделаем,- спросила Берта.
Манохин изложил свой не хитрый план.
В эту пору за окном стояла та самая прекрасная весна, когда на улицах правит гололед, слякоть и тому подобная чепуха. Именно в это время и наступает период дорожно-транспортных происшествий. Семен Полоцкий, как вы уже, должно быть поняли, был крайне занятым человеком. Каждая минута его драгоценного времени стоила миллионы. По плану Манохина, под «Лексус» капиталистической акулы должен был подставить стальное крыло какой-нибудь честный и скромный российский автомобиль. Начнется обычная в такой ситуация неразбериха, выяснение причин аварии и прочие и прочие. На это само собой нужно много времени, а его у господина Полоцкого не было. Он, конечно, начнет беситься, как вдруг, в самый нужный момент подъедет Вася, и как бы случайно увидит аварию и предложит помощь. А потом он так удачно подвезет бизнесмена до его офиса, между делом расскажет, что сейчас находится без работы, а там уж все зависит от удачи.
- Но это же не честно,- неожиданно для всех сказала Берта,- мы лишаем человека работы.
Манохин смотрел на нее в упор, как будто пытался установить, не бредит ли она. Но Берта была вменяема.
- Нет, скажи мне это председатель корпуса мира, или сестра милосердия, или еще кто из числа уникально честных людей, я бы возможно смог их понять. Но кто это мне говорит? Мадмуазель, вам самой-то не стыдно говорить такие слова. Это все равно, если вор-рецидивист увидит на базаре, как продавщица обвешивает какого-нибудь простака на триста граммов и закричит: « Грабеж!»
- Но все равно это неправильно…Если только, мы выплатим ему приличное вознаграждение после того, как разбогатеем. Тогда это было бы не так уж не честно.
- Вот она женская сущность… Извечная сделка с совестью и все ради собственного спокойствия. Сначала подставим, потом наградим. А в прочем, я не против. Думаю, когда мы разбогатеем, я стану очень добр к людям. Но главная сложность моего плана все же не в морально-этической стороне вопроса. Дело в том, что нам нужно два автомобиля. Причем, наших элитных ребят опять придется оставить в тени, это довольно подозрительно, когда безработный шофер ездит на Парше или « Фольксвагене» . Они еще пригодятся, когда мы преступим к основной части операции - к Стасу Полоцкому. Один автомобиль, у нас есть по средствам нашего хорошего друга Лени Гастелло, но вот с другим сложнее, ведь именно он должен будет подставить свое стальное крыло этому черному киллеру « Лексусу».
- Думаю, этот вопрос вполне решаем,- сказала Берта,- Как я понимаю, нам нужна машина на одну поездку. Что-то вроде автомобиля-камикадзе. Так вот, в газетах печатается очень много объявлений о продаже очень старых автомобилей-ветеранов. Можно найти даже абсолютную рухлядь тысяч за 5000 рублей. Назовем его «Герой асфальта» или даже « Титаник». Очень рекомендующее название.
- вот и займитесь этим, мадмуазель.
Глава 4 « Покупка героя асфальта»
Купить машину – это была острая необходимость. И, как водится, лишних денег не было. Если вообще такой термин возможен в природе – лишние деньги. Популярные печатные издания ежегодно, ежемесячно, а бывает, что и еженедельно наперебой составляют списки богатейших людей мира. Олигархи, нефтяные магнаты, принцы, голливудские звезды ведут безжалостную борьбу за место в этих волшебных списках. Чтобы доказать свою состоятельность они то и дело приобретают самые интересные вещи: начиная от автомобилей сборки позапрошлого века и заканчивая небольшими островами где-то в Тихом океане. Впрочем, некоторые представители богатейшей прослойки населения, отличающиеся недюжей фантазией, вкладывают деньги во что-нибудь особенное: покупают созвездия и называют их своими именами, а что красиво звучит – созвездие имени Петра Бочкопарова. Как правило, сам Петр Бочкопаров оказывается каким-нибудь мордастым металлургом, имеющим смутное представление об астрологии, но очень гордым от осознания того, что его светлое имя имеет отношение к данной науке. Однако и этим веселым людям иногда бывает скучно. Платиновые челюсти устают жевать филе из голубых устриц, которых осталось в природе штук десять. Фонтаны из нефти перестают забавлять, не доставляет удовольствия и купание в бассейне, наполненном шампанским « Вдова Клюко» 1905 года , они лениво садиться на диваны из шкур снежного барса и также, без энтузиазма, принимаются собирать пазлы из неограненных алмазов. Такова жизнь богачей. Но, несмотря на то, что их материальные достояния уже не приносят им счастья, они все равно не могут сказать, что у них есть лишние деньги, потому что реши они прикупить какое-нибудь небольшое государство в Европе, что-нибудь вроде Лихтенштейна, а бац, и не хватает…
Но наши друзья не хотели приобретать ни островов, ни созвездий. Пределом их ночных грез был старенький автомобильчик тысяч за пять. Как, оказалось, найти такой не так уж трудно. Объявления в газетах способны предложить вам и не такое.
Так как фирма « Манохин&Умов» испытывала острую нехватку денежных ресурсов, мадам Клара согласилась оплатить покупку, взяв с Федора обязательство, выплатить ей эту сумму после успеха предприятия, но в долларах.
Машину эту продавал один веселый, престарелый автолюбитель. Забирая у Манохина деньги, он ласково поглаживал красное, изрядно ржавое крыло своей спортивной бестии под названием «Копейка» и приговаривал, что на ней еще можно гонки выигрывать.
- Да, сказала Берта, когда они отгоняли это чудо техники к подъезду» Гименея»,- вот уж не думала, что первой машиной, в покупке которой я буду участвовать, будет этот герой асфальта.
- Не стоит печалиться. У этой машины есть одно предназначение, это так сказать автомобиль камикадзе, которому суждено пасть смертью храбрых после первого же боевого задания,- ответил довольный Манохин.
Он всегда был доволен, когда у него было дело.
- А вот интересно, кто у нас такой отчаянный Шумахер, который будет за рулем, когда наш металлический друг повстречается с этим толстобоким «Лексусом»? – спросила Берта и с интересом, выжидающе посмотрела на Федора.
- За рулем буду я,- ответил торжественно и без промедления Манохин,- Знаете ли, в моей биографии была одна страница, посвященная автомобильной среде. В молодости я одно время пробовал себя как гонщик по экстремальным трассам, так что думаю смогу эффектно подставиться под удар джипу нашего друга Семена Полоцкого. Все будет выглядеть так, как будто это случайность, за это я ручаюсь. Когда Семен Маркович врежется в меня, я подниму такой скандал, какого этот воротила бизнеса еще не видел. Он, само собой начнет предлагать мне деньги, но я буду непреклонен. Буду настаивать на милиции. Его водитель начнет со мной разбираться, уговаривать уладить все миром, но ничего не выйдет. На это шоу сойдется любопытствующая публика, и среди зевак окажешься и ты, наш дорогой Вася. Старик начнет нервничать, он, верно, будет куда-нибудь опаздывать, мы уже могли убедиться в том, что у него каждая минута на счету, и вероятно начнет звонить в такси, как тут Вася скажет: « Не надо звонить, такси уже здесь» и вежливо предложит старикану подвезти его. В машине он рассказывает ему свою, невероятно душещипательную историю о том, что он без работы, а потом так чудно подвезет Семена Марковича к его офису, да еще и откажется от платы, что, возможно, я не говорю обязательно, а только возможно, что он возьмет его на работу, вместо своего недотепы, который врезается в «Копейки».
- Ну, а если он не захочет взять Васю на работу, что будем делать,- спросила Берта.
- Будет проблема, будет решение, в конце концов, есть не так уж мало способов освободить человека от занимаемой должности.
- Вы имеете в виду подставы, шантаж, подкуп, уговор, запугивание, любовные интриги, мистификации и все тому подобное?
- Именно, Берта,- подтвердил Манохин,- впрочем, до них скорей всего дело не дойдет.
А на следующее утро все были заняты подготовкой операции. Манохин, который все-таки был в душе актером, подошел к роли гонщика творчески. Зная, что дело предстоит длинное, и возможно еще придется не раз выйти на сцену, Федор принял меры по изменению своего облика. Он надел старый серый костюм, приклеил седые усы, аксессуар который имеется в наличии каждого жулика, кроме этого он нашел кожаную таксистскую кепку и большие темные очки-капли. В довершении образа Федор послал Васю Умова в палатку за папиросами « Беломор». В новом наряде он походил на того, кого боятся все на дорогах – престарелых лихачей в кожаных кепках. Такие, как правило, ездят на старинных отечественных автомобилях, в которых стоит не выветривающийся крепкий запах папирос и перегара.
Федору понравился созданный образ, и он решил дополнить его украинским диалектом.
Вася волновался. Он понимал всю ответственность своей роли, но к счастью, все прошло удачно.
Первая часть плана зависела от Федора, и он прекрасно с ней справился. Авария была организована виртуозно настолько, что бедный грубый водитель черного джипа выпучил глаза как белочка из старого анекдота от неожиданности. Дальше начиналось театральное представление. Федор, в новом образе, вышел из машины, громко хлопнув дверью, и отважно направившись к джипу старика Полоцкого. Сначала вышел водитель. Он был растерян, видно не часто бывал в подобных ситуациях. Однако Федор взял всю инициативу на себя.
- Нет, граждане, вы только посмотрите на этого бессовестного нового русского. Хозяин жизни, видите ли. Ты, что думаешь, раз у тебя машина размером с мою хату, так тебе можно честных граждан давить на право и налево. Ну, ничего, я найду на тебя управу. В милиции разберутся, можно ли чужие машины так мять. Да я может быть, на эту машину двадцать лет копил, горбатился, а ты буржуйская рожа…- Федор орал все это «шокая» и «гэкая», поддерживая акцент, так громко, что толпа начинала собираться около них. Водители выходили из машин, стремясь поучаствовать в митинге, затем начали приближаться к месту происшествия. Манохин орал с таким чувством, что вскоре около места аварии собралась внушительная толпа, причем не только автолюбителей. Здесь были и просто зеваки, которым всегда нечего делать и все интересно, были и вездесущие бабули с авоськами, которым до всего есть дело. Последние принялись охотно поддерживать вопли Федора о том, что « буржуи никого за людей ни считали, не считают, да и, наверное, никогда не будут считать». И уже через десять минут несчастный Семен полоцкий даже сам начал сомневаться, не он ли виноват в том, что Советский Союз развалился. Хотя на поверку ни прямой, ни косвенной вины не наблюдалось. А между тем ситуация набирала обороты. Старик начинал отчаянно сердиться. Он вышел из машины, громко хлопнув дверью, отчитал водителя, используя при этом нецензурную брань и, наконец, обратился к Манохину.
- Гражданин, зачем было поднимать скандал. Все можно решить миром. Я согласен возместить вам ущерб. Пятьсот долларов вас устроит?
Федор мигом поборол в себе минутную слабость, и продолжил.
- Граждане, товарищи, вы только посмотрите, как эти буржуи привыкли решать проблемы. Он мне предлагает взятку. Думаете, что угодно можете купить, как купили всю власть? Нет, не выйдет. Мы дождемся милиции. И пусть они разберутся.
Семен Маркович рвал остаток волос на своей голове. Он действительно отчаянно опаздывал и не хотел терять времени даром.
- Черт побери, разберетесь здесь без меня. Я вызываю такси.
Дальше все пошло по сценарию. Вася подошел, предложил помощь и Семен Маркович, заложник обстоятельств, согласился. В машине Вася рассказал Полоцкому о том, что он раньше служил водителем и телохранителем у одного честного предпринимателя, пока того не посадили, и теперь он без работы. Вася довез Семена Марковича до офиса минут за двадцать, хотя обычно этот маршрут занимал больше получаса и этим крайне расположил к себе старика. А когда господин Полоцкий достал бумажник, чтобы заплатить Васе, тот ответил, что людям, попавшим в беду надо помогать даром.
И тут сердце старого прожженного бизнесмена растаяло окончательно. Будучи одним из самых богатых людей в России, Семен Маркович сохранил качество до боли родное, - бережливость. И тут он увидел, как парень, которому дают деньги за работу отказывается от них.
Старик серьезно посмотрел на Васю и сказал:
- Молодой человек, так вы говорите, что теперь без работы? Знаете, я беру вас к себе.
- Но как же, у вас же уже есть водитель?
- Ну, да. Но еще один не повредит. Я беру вас на должность семейного водителя. Мой внук упорно отказывается нанимать шофера, но между тем, иногда он просто необходим. Ну и потом мама просила нанять для нее личного водителя, ей не нравится мой, она считает, что он похож на Геринга. Так что, молодой человек, завтра приезжайте к семи утра,- и Семен Маркович дал Васе визитку со своим адресом, многочисленными телефонами и славным именем - Правда, работа будет не нормированная. Иногда целый день придется просидеть без дела в гараже, а иногда мотаться с утра до поздней ночи.
- Это понятно. Спасибо вам большое,- поблагодарил Вася и спрятал в карман дивной красоты визитку
Глава 5«Моя прекрасная леди»
Таким образом, первая фаза операции завершилась. Агент был заслан в стан врага, и теперь у наших искателей счастья появился свободный доступ к информации.
Вася не очень часто возил Стаса Полоцкого. На съемки и репетиции в театре он предпочитал ездить сам, но на все поездки вне работы его сопровождал господин Умов. Дед сказал, что это подрывает престиж их фамилии, и приказал ездить во всякие общественные места с водителем, а Стас не решился спорить с дедом, с Семеном Марковичем вообще мало кто решался спорить. Надо сказать, что Берта оказалась абсолютно права, действительно с водителями волей не волей разговаривают все.
С любыми водителями: от армянских таксистов до шоферов лимузина, отважных капитанов маршруток - автолайнов до водителей побитых в боях служебных Волг.
Разговаривают с ними по-разному. С таксистами, как правило, о жизни и ценах на бензин. Тут оказывает влияние на беседу великий инстинкт железнодорожных попутчиков, инстинкт позволяющий сочинять любые истории о собственном существовании, крутить любые повествовательные виражи и не слишком заботится о правдоподобности рассказа, в конце концов, соседи в любом случае сойдут в Белгороде, а ты поедешь дальше к себе в Курск и не встретитесь вы больше ни за что и никогда, а эффект останется. Так же и с таксистами. Вероятность, что вы встретитесь снова ничтожно мала, так почему бы не отвести душу, рассказал пару-тройку волшебных историй из своей жизни.
А вот с личными шоферами служебного автотранспорта таких чудес не выйдет никогда, ибо эти люди знают о тебе все всегда, причем возможно гораздо лучше, нежели ты сам. Они знают, что твориться в твоей личной и общественной жизни, они знают твоих друзей, детей, друзей детей. Они знают когда разгневанный шеф вызывал тебя на ковер и сыпал на твою многострадальную голову незаслуженные упреки и злобные ругательства, знают когда получишь премию или прибавку к зарплате, одним словом, от их всевидящих зорких глаз не ускользает ничего. По глупости многие из сильных мира сего относятся к своим верным водителям как к предметам интерьера, а потому рядом с ними забывают о всякой осторожности, но как же глубоко они заблуждаются. Водитель как придворная служанка все замечает, анализирует и понимает. Стало быть, говорить с ними можно только по-честному, иначе не выйдет. С ними можно обсудить события минувшего дня, пожаловаться на усталость, по-дружески поворчать.
Совсем иные разговоры случаются с водителями общественного транспорта. Тут ничего предсказать нельзя, каждый диалог уникален, но основа у них одна – конфликтная… Поводов море – ты слишком тихо назвал свою остановку, веселый автолойнщик проехал ее преспокойно мимо. Ты выдвигаешь претензию:
- Любезнейший, вас же просили, остановите мне на следующей.
Водитель ответит на это после нескольких минут молчания:
- Вы просили на площади Великих стачек.
- Так площадь Великих стачек и была следующей…,- протестуете вы в отчаянии.
Водитесь вдумчиво помолчит еще с минутку. Наконец он перестанет вас игнорировать и удостоит ответом:
- Следующая – Купцов второй гильдии.
- Да, но она теперь только стала следующей, а когда я вас просили остановить, она была…
Продолжать диалог нет резона. Он все равно лишен смысла, да и пассажир в любом случае опоздал на службу. В следующий раз он назовет свою остановку громче, но еще не факт, что ему повезет, ибо каждая поездка на общественном транспорте есть маленькое, но необыкновенно яркое путешествие.
Полные мерных забот прошли две недели. К этому времени Васе уже удалось окольными путями выведать, какой Стас Полоцкий представляет идеальную девушку. Надо сказать, что для типичного сынка из золотой молодежи это было довольно нетипичное представление. Стереотипы упрямо утверждают, что богатые и успешные мужчины предпочитают рядом с собой видеть длинноногих моделей блондинок с чистыми как вода горного ручья голубыми глазами, причем если девушка обладает всеми вышеназванными качествами, то, в принципе, ей уже не обязательно быть ни умной, ни доброй, ни талантливой, ни целеустремленной. Но Стас Полоцкий не признавал стандартов. Идеальная девушка, как ему казалось, прежде всего, должна была бы быть настоящей леди. То есть быть доброй, милой, скромной, она должна обладать хорошими манерами, уметь себя держать, быть изящной и элегантной , умной, образованной, культурной и веселой. Стас даже не был бы против если бы она была бизнес-леди, главное, что бы с ней было о чем поговорить.
-Итак, мы собрали важную информацию и теперь переходим к непосредственному выполнению плана,- сказал Манохин,- Берта-это ваш выход. Знаете, я накануне планировал, как лучше организовать вашу первую встречу, думаю это должно быть случайное свидание. Господину Полоцкому не чужды благородные стремления. А что если нам это использовать. Едет, стало быть, наш жених вместе с Васей куда-нибудь. Вот выезжают они из своего Рублевского дворца и по дороге случайно видят, как на обочине очаровательная девушка ковыряется под капотом своей машины. Вася тут скажет: « Смотрите, какая красавица попала в беду, наверное, мучается, женщины абсолютно ничего не понимают в машинах». А наш принц не устоит и предложит вам помощь.
- Ну, что, не плохо,- согласилась Берта, а потом я оставлю ему свой номер телефона, и мы как-нибудь встретимся?
- Не в коем случае. Понимаете, мадмуазель, эта встреча должна показаться Стасу чем-то волшебным. Вы, как видение должны появиться, олицетворяя собой идеал и сразу поразить его воображение. Он, конечно, попросит у вас номер телефона, но вы ответите: « Я очень вам благодарна, но я не знакомлюсь на улице, прощайте».
И это заставит его все время думать о вас. А потом, вы вдруг вновь случайно появитесь, где-нибудь в общественном месте. Вы встретитесь, поболтаете, и так завяжется знакомство. А потом он в наших руках.
- Отлично, тогда завтра организуем первую встречу? – спросила Берта.
- Нет, а вот с этим как раз придется немного повременить. Вы ведь слышали, мадмуазель, как господин Полоцкий представляет себе идеальную девушку?
- Ну, слышала, а в чем проблема?
Федор критически посмотрел на Берту. Перед ним стояла вполне симпатичная, стройная, высокая, светловолосая, девушка двадцати лет. Одета она была так, как одеваются практически все стильные девушки, студенческого возраста, которым чужды занудность и заурядность: джинсовая юбка с портретом Чегивары на заднем кармане, причем на материале для этой юбки портные изрядно сэкономили, ярко-розовая кофточка, на которой написано блестящими буквами « I want $1000000». Вообще Берта всегда одевалась примерно в этом стиле. Но одежда была не самым страшным. В конце концов, переодеться труда не составляло. Гораздо больше Федора беспокоил пункт настоящей леди. Скромностью она не отличалась, да и вела себя, пожалуй, даже излишне естественно, часто смеялась, проще говоря, была нормальной жизнерадостной девушкой, что абсолютно не устроило бы Стаса.
- Мадмуазель, вас придется перевоспитать,- заявил Федор.
- А что собственно не так,- спросила Берта.
- Ну, по порядку: речь. Она должна быть полностью лишена жаргонизмов. Леди их не потребляют. К счастью с нецензурной лексикой у вас проблем нет.
- Да, терпеть не могу, когда дырки между словами залепляют матом.
- Лучше исключить из лексикона все ругательства и ограничиться только словами « кошмар», « ужасно» и «глупо». Да, еще можно говорить « неприятно», а в особых ситуациях « крайне неприятно». Леди не стоит чертыхаться как палубному матросу. К тому же, пожалуй, вам стоит говорить чуть потише, это придаст вам воспитанности и скромности. И уж точно не надо подолгу смеяться и перебивать говорящих.
Берта дождалась, пока Манохин закончит тираду, а потом сказала:
- Милостивый государь, ежели вы изволили окончить свой урок фонетики, так я имею смелость заметить, что вы ведете себя как профессор Хиггинс из пьесы Джорджа Бернарда Шоу «Пигмалион»,- сказав это Берта засмеялась,- Ну ведь, не правда ли похоже.
Вася, который сидел рядом, ни про каких Шоу с Бернардами не слышал, но ему все это напоминало момент из популярного голливудского фильма « Красотка» с великолепными Джулией Робертс и Ричардом Гиром.
- А я продолжу,- сказал Федор. Внешний вид. Тут упор надо делать на скромность и элегантность. Классический стиль, немного романтичный. И никаких джинсов с изображениями революционеров, экстренно коротких юбок, голопузых кофточек со странными надписями и платьев с открытыми до эпатажа спинами. Не надо ярких вещей, броских аксессуаров. Одним словом, что бы простенько и со вкусом.
Берта недовольно посмотрела на Федора.
- Отлично, таким образом вы автоматически поставили под запрет весь мой гардероб. А что я тогда буду носить?
- Ну, можно классические строгого покроя блузки, брюки, платья, но все непременно в спокойных тонах.
-Понятно! Только один вопрос, как вы считаете, если я так выряжусь, Стас вообще меня заметит? Лично мне кажется, есть вероятность, что я затеряюсь на фоне асфальта.
Федор замечание Берты игнорировал и с серьезным видом продолжил:
- Дальше. Манеры… что особенно важно, надо держать осанку. Когда разговариваете с людьми, улыбайтесь, но не на все тридцать три зуба, как в Голливуде. Вы должны казаться одновременно милой и доброй. Будьте веселой, но сдержанной. Умной, но не постной интеллектуалкой. Не встревайте в споры, излишне застенчивой серой мышкой тоже быть не стоит, но все-таки леди должна быть скромной, и даже может быть немножечко грустной…
- Мамочки, это же точная копия одной моей бывшей знакомой из детства. Всю жизнь эта девочка ходила с бледным меланхоличным, никогда не расцветающем, лицом. Все вокруг ей казались невоспитанными и хамами. При слове «дура» она обильно краснела, а при слове « подонок» вообще могла лишиться чувств. Выделяться из толпы она считала неприличным, участвовать в детских забавах тоже. Все ее развлечения сводились к просмотру бразильских телесериалов и редких прогулок по паркам, во время которых она вела неторопливую, совершенно прибалтийскую, беседу преимущественно об одежде и обуви. Здоровых, веселых, шумных детей эта « леди-привидение» старалась избегать, утверждая, что они не достойны ее общества. Говорила она всегда тихим и протяжным голосом, что временами казалось, что она засыпала. Со временем она все больше и больше отходила от нормальных жизнерадостных детей, так что, в конце концов, вообще перестала выходить из дома. И надо сказать, этого никто не заметил, а даже тот, кто заметил, не очень огорчились, потому она была настолько скучной и нудной, что в ее присутствии всем становилось не по себе. Скажу честно, нам и в голову не приходило, что она леди, мы то считали, что она дегенератка. Так что же Стас Полоцкий мечтает жениться на сухой селедке или на нормальной живой девушке? – Спросила Берта, подытоживая свой рассказ.
- Он вообще жениться не хочет. И вам, мадмуазель, предстоит сделать так, что бы он этого захотел.
Весь следующий день был посвящен созданию образа Берты. Осмотрев ее гардероб, Федор и Клара остались недоволен. Имиджу « прекрасной леди» здесь соответствовало немного вещей. Между тем, при первой встрече она должна была быть одновременно сдержанно-скромной, элегантной и романтичной. Благо на улице стояла весна, и большую часть костюма представляло собой пальто, которое, если носить его не в паре с оранжевым шарфом, вполне проходило строгий ДРЕСС-КОД. Под пальто же решено было надеть черный брючный костюм, который хранился в шкафу Берты для всяких официальных случаев, и сапожке на шпильке. Волосы, сначала думали собрать в пучок, но это придавали излишней строгости, а потому их просто накрутили «локонами» и оставили распущенными.
- Ну, что я теперь похожа идеальную для Станислава Полоцкого леди,- спросила Берта, которая, надо сказать, осталась довольна своим отражением в зеркале.
- Вот именно, что похожа. С виду исполненная достоинства принцесса княжества Люксембург, а на самом деле все еще мелкая авантюристка,- заметил Манохин.
Берта с обидой посмотрела на Федора, а Клара сказала:
- Во всех ты душенька нарядах хороша и не забудь держать спину. С остальным ты справишься, ты у нас прирожденная актриса, и тебе таки хорошо заплатят за этот, с позволения сказать, спектакль. А этого молодого человека не слушай, он таки говорит всякие обидные глупости, потому что сам обалдел от того какая ты красивая.
Вася вез Стаса Полоцкого на одно ток-шоу. Вообще Стас не любил подобные мероприятия и старался всеми силами от них огородиться. Однако организаторы этого проекта оказались слишком уж назойливыми, так что господину Полоцкому пришлось сдаться.
Вася был немного напряжен. Ему предстояла важная задача, вовремя, не слишком рано, но и не слишком поздно, сказать шефу: « Посмотрите, девушка попала в беду» и указать на роющуюся под капотом Берту.
Берта уже с час дежурила около обочины. Когда на горизонте показался блестящий «Мерседес» потенциального жениха, она поспешно заглянула в зеркало бокового вида, поправила волосы, и с чувством стала изображать оживленную работу по устранению неполадки.
- Извините, у вас, кажется, сломалась машина,- спросил мужской голос сзади.
Берта повернулась и пронзительно, уже отрепетированным взглядом посмотрела на Стаса.
- Да. Встала как вкопанная, не пойму в чем дело.
- Позвольте помочь вам. Мой водитель может посмотреть, что случилось с вашей машиной.
- Ну, если это вас и его не затруднит, тогда я была бы вам очень благодарна,- Берта произносила слова тихим и протяжным голосом, как ее накануне учил Федор.
Всегда готовый Ваня залез под капот, устраняя неполадки в абсолютно здоровой машине.
- Да ничего страшного, сейчас поправим,- комментировал Вася.
- А я, знаете ли, очень скверно разбираюсь со всем, что связано с техникой. Честное слово, на мой взгляд, гораздо проще читать Мураками в подлиннике, чем разобраться в подкапотных интригах.
Стас смотрел на нее заинтересованно, все шло по плану.
- Мне кажется ваше лицо мне знакомо, мы не могли видится раньше,- спросил Стас,- хотя, скорее всего врядли, если бы я уже видел вас, то не забыл бы.
Берта улыбнулась, смущенно хлопнув ресницами, баба Клара советовала делать упор на этом приеме, ибо, как она говорила: « Девонька моя, мужчина таки тот же ребенок – видит куклу и уже счастлив».
- Да, мы не встречались, но ваше лицо мне тоже кажется знакомым, вы случайно в Плехановском не учились,- осведомилась Берта, всем своим видом показывая, что она-то училась именно там.
- Нет, не доводилось, хотя мой дед был бы на седьмом небе учись я там.
- Ну, все, теперь порядок, можно ехать,- сказал Ваня, захлопывая капот.
- Спасибо вам большое, до свидания,- отозвалась Берта.
- Но подождите, я ведь даже не узнал вашего имени, а может быть, оставите мне свой номер телефона, чтобы я мог позвонить вам и убедиться, что вы поехали благополучно, и с машиной больше ничего не случилось?- спросил Стас.
- Извините, я вам правда очень благодарна, но я не знакомлюсь на улице, даже если эта улица Успено-Рублевское шоссе,- ответила Берта и закрыла дверь желтого « Жука».
- Но, хотя бы скажите, как вас зовут,- уговаривающее просил Стас.
- Берта,- ответила девушка, и нажала на кнопку стеклоподъемником.
Через пару секунд машина скрылась в клубе пыли, а Стас Полоцкий, лауреат «Тэфи» 2005 года, один из самых завидных женихов России, лидер хит-парадов популярности множества печатных изданий и просто красивый мужчина все еще стоял посреди дороге, провожая взглядом свою, появившуюся неоткуда и ушедшую в никуда мечту.
Манохин и Клара следили за всей этой картиной из засады, и когда Вася наконец-то увез Стаса поднимать рейтинги ток-шоу, Берта вернулась на место происшествия.
- Ну, как молодец я,- спросила она в машине.
- Не дурно,- ответил Федор,- Кстати, выясняются интересные детали вашей биографии. Оказывается вы читаете Мураками в подлиннике и учитесь в Плехановском. Скажите, в вашей болтовне хоть 5% правды присутствует?
- Ну, естественно. На мой взгляд, что угодно, даже чтение Мураками на японском будет проще, чем чинить машины. Не пробовала ни то, ни другое, но интуиция мне подсказывает, что это так. А что касается Высшей Школы Экономики, то я и правда там некоторое время училась…Вас это удивляет?
- Ни сколько,- ответил Федор.
- Однако мужчины изумительно наивные существа,- сказала Клара,- Достаточно показать им то, что они хотят видеть, сказать то, что они хотят слышать и все, они уже сражены. ,- сказала Клара.
- Теперь у нас по плану стоит случайная встреча где-нибудь в общественном месте?- осведомилась Берта.
- Да,- ответил Манохин, организуем дня через два.
- Кстати, помните, Вася вчера говорил, что они завтра едут на открытие какой-то выставки каких-то художников авангардистов. Там всегда собирается столичный бомонд. Только сомневаюсь, что кого-то там интересуют картины. Светская показуха. То, что нам нужно,- неожиданно вспомнила Берта
- Да, только вход в такие места строго по приглашениям, так что придется пользоваться старым проверенным способом,- заметила умудренная опытом Клара.
- Проходить под видом прессы?- спросила Берта с улыбкой.
- Именно, вижу, что это ноу-хау никогда не потеряет злободневности, мои юные друзья. Как говорил один мудрый одессит, человеку всегда безумно важно, что про него скажут абсолютно незнакомые люди, потому что от этого зависит, сможет ли он от этих людей что-нибудь получить. А что формирует мнение незнакомых людей – пресса. Поэтому для нее всегда все двери открыты настежь и уложена красная ковровая дорожка.
К вечеру Вася выяснил, на какую именно выставку и куда они завтра едут, а Федор через Интернет узнал номер телефона организаторов этого яркого события в культурной жизни столицы.
Забронировали две контрамарки для редактора и корреспондента светской хроники нового журнала «Сноб». Сначала мнительный голос в телефонной трубке насторожило незнакомое название, но Манохин убедил их в том, что это более чем солидное издание и голос в трубке уступил.
Вторую контрамарку Федор заказал для себя. По его расчетам, сейчас было самое подходящие время для того, что бы самому появиться на сцене.
Он будет рядом с Бертой на выставке, они будут что-нибудь оживленно обсуждать, а когда на горизонте покажется Стас Полоцкий, который наверняка захочет подойти к новой знакомой, Федор представиться, а потом тут же распрощается и уйдет.
Это должно будет вызвать легкую ревность, а ревность, как известно, является предвестником любви. Потом, скорее всего при следующей встрече, Берта расскажет господину Полоцкому, что он, в смысле Манохин, ее родной старший брат, ведь ревность тоже хороша в меру, не стоит забывать к чему она привела к примеру того же Отелло.
-А что такое « аудаисты»? – спросил Вася вечером, когда все обсуждали план действий на завтра.
- Честно говоря, друг мой, я не знаю ответа на твой вопрос, - ответил Федор, - а собственно, почему твою юную светлую голову, вдруг, заинтересовало подобное слово?
- Ты, что решаешь сканворд,- спросила Берта,- бабушка, когда решает сканворды постоянно задает дурацкие вопросы, например: « Имя прадеда племянницы жены друга брата двоюрной кузины Майкла Фарадея».
Клара хмыкнула.
- Сканворд развивает эрудицию, а чем больше ты знаешь, тем сложнее тебя обмануть. Человек ведется на обман только тогда, когда сам не в состоянии понять суть дела. Конечно, меньше знаешь крепче спишь, но так можно и проспать все важное. Однажды в Одессе моя тетя Кира проспала арест ее соседа известного барыги Гоши Золотого Фикса. Так вот, на следующий день каждая плешивая собака с Пушкинской обсуждала то, как его брали, а тетя Кира ходила не при делах. А все почему?– Просто она не знала, что Гошу сдали и не предполагала, что за ним могут прийти, вот и уснула в самый неподходящий момент. Так что решайте сканворды, это самый дешевый способ много узнать ,- оперировала Кларисс.
- Прямо как туалетная бумага « Пополни свой словарный запас»,- заметила Берта.
- А разве такая есть,- спросил удивленный Вася.
- Есть, друг мой, мы обязательно подарим тебе ее к Рождеству, может быть она поможет тебе найти ответ на твой вопрос. Так кстати, отчего же тебя все-таки заинтересовали «аудаисты»- спросил Федор.
Оказалось, Васю интересовали вовсе не «аудаисты», а «авангардисты». Просто он услышал красивое заморское слово и решил выяснить его значение. Оказалось, что красивая комбинация букв и звуков представляет собой всего-навсего картины, похожие на детсадовские каляки-маляки, и это его огорчило, потому, как мы уже знаем, Вася ненавидел и считал пустым «баловством» картины любого жанра, помимо натюрморта. Последний, по крайней мере, изображал вещи полезные и приятные, как то: румяные восковые яблоки и пластмассовые груши, натуральные сирени, и просто полевые цветы, различные вазы, чайники, кружки и прочие предметы домашнего обихода. И никогда на натюрмортах не изображались странные пятна, кляксы, кривые силуэты – все то, что, по мнению Васи, должно настораживать и отпугивать каждого нормального приличного человека.
Но слово Вася это полюбил и даже записал на всякий случай в блокнот, куда он записывал все новые интересные слова. Дело в том, что у Васи имелось одно культурное, интеллектуальное и полезное хобби- раз в неделю он целый час занимался со словарем. Он читал его, находил новые слова, выучивал их, а потом постоянно употреблял их в речи. Его не особо заботило, что он делает это не к месту, господин Умов был горд уже оттого, что его язык способен произнести каку-либо непростую фонетическую конструкцию.
И в этом было его маленькое, человеческое счастье.
Глава 6 « Бомонд, авангард и все-все-все»
Проходить под видом прессы - классический прием каждого жулика. Им пользовались с низопамятных времен. Во времена древних славян, аферисты и просто искатели приключений попадали таким способом на вече, в светлую Петровскую и Екатерининскую пору на балы, советский строй, наплодивший много дефицита, заставил пользоваться такими методами, чтобы попадать на концерты и кинопремьеры. Но даже и в наше изобильное и вроде бы как более-менее свободное время этот способ остался все так же свеж, как и много веков назад. Благодаря нему, Федор Манохин мог посещать любые модные места, где простым смертным закрыт сход. Свадьбы известных людей, открытие ресторанов, клубов, галерей, различные презентации – везде контрамарка прессы открывала двери. Однако Федор пользовался этой шалостью, только когда ему становилось скучно или же не хватало денег и хотелось покушать, как говориться, за дарма.
Но главной проблемой было даже не попасть в этот неприступный замок. Трудность заключалась в ином. Как девушка культурная и воспитанная, Берта должна была бы уметь вести разговоры об искусстве, и если при встрече где-нибудь в другом месте подобной дискуссии можно было бы избежать, то уж на выставке такой возможности не было. Говорить, скажем, о беспределе политиков, гастрономических пристрастиях и дальних родственников в зале, где все восторгаются желтым масляным пятном было бы неуместно, невоспитанно и дурно. И тут стоит заметить, что последний раз увлекательный разговор о живописи Берта вела в возрасте шести лет в старшей группе детского сада. Тогда она пыталась уверить строгую воспитательницу с нацистским лицом и своих собратьев по горшку, что зеленое бесформенное, мутноватое создание, которое она нарисовала не осьминог, а елка. Чем закончилась та дискуссия, она помнила смутно. Да, еще был один разговор о живописи в ее жизни. Где-то классе в пятом-шестом она привлекалась к ответственности за то, что нарисовала на государственно-муниципальной парте веселого толстяка и подписала « Макар Иваныч». Надо сказать, что большинство учителей рисунок оценили и даже попросили сделать копию для них. Очевидно, они всеми фибрами своих учительских душ разделяли любовь Берты к этому толстому субъекту с блестящей лысиной. На уроках Макар Иванович считал должным выкрикивать выражения типа « Буржуи недобитые, да чтоб у вас хари треснули!!!» Почему ученики пятого класса были «недобитыми буржуями» никто не знал… Когда он кричал, все его лицо становилось абсолютно поросячьего цвета, а кричал он постоянно. Кроме этого Макар Иванович, страдавший оттого, что в современных школах запрещены порки на конюшне, розги и даже безвредные побои линейкой, ограничивался скромным и несолидным метанием предметов, которые, к тому же, не всегда попадали в учеников. Педагогическому коллективу тоже не редко доставалось от пылкого Макара Ивановича, который, кроме того, что трудился учителем физики, был еще и завучем. Обычно провинившихся коллег Макар Иванович строил рядком, детально осматривал каждого своего подчиненного, словно старался вычислить среди несчастных педагогов муниципальной школы японских или английских шпионов, а потом, как водится, начал голосить. Он делал это старательно будто оперный артист. Его громогласные монологи, изобилующие ругательствами и мелкими, а иногда и крупными, оскорблениями, были настоящими и уникальными выступлениями. Порой даже становилось жаль, что публика не обрушивает на голову оратора гулкий шквал аплодисментов. Но публике было не до того, ибо они были предельно сосредоточены в тот момент, когда Макар Иванович обвинял их в том, что «по их милости мы имеем утечку мозгов, в прямом смысле этого слова» и в том, что « страна превратилась в скопище дегенератов без признаков интеллекта». Впрочем, время от времени, Макар Иванович и их называл « недобитыми буржуями».
Макара Ивановича не любил никто. Берта, девочка принципиальная и свободолюбивая, не любила особенно. И вот однажды, когда ей уже в конец надоело терпеть, что ее саму и ее однополчан обвиняют во всех злодеяниях, начиная с развала Великой Римской империи и заканчивая финансовым кризисом в Сингапуре, она в знак благородного протеста нарисовала на парте карикатуру, и подписала внизу: « Вставай проклятьем заклейменный!» Потом был скандал. Хотя надо сказать, к искусству это уже отношения не имело.
Что больше всего пугало Берту в данной затее, так это авангардисты. Если поговорить о классических произведениях живописи и графики Берта худо-бедно могла, то здесь надеяться было не на что. О чем она незамедлительно проинформировала Манохина:
- Нет, я, конечно, справилась бы в Третьяковке, Эрмитаже или Русском музее там висят знаменитые полотна, которые всем известны, но современные авангардисты, я же в них ни черта не смыслю, а главное, я их терпеть не могу. Может быть, я конечно просто не понимаю. Но что делать? Федор Михайлович, у вас есть идеи?
Манохин не торопился с ответом.
- Нет, вы конечно, не искусствовед. Но вам и не обязательно быть искусствоведом, знаете почему? Потому что у вам профессия куда более лучшая и широкая, открывающая бескрайние просторы для творческих свершений.,- ответил Манохин.
- Да, это интересно какая?
- Вы мошенник-авантюрист. А знаете, что это значит? А это значит то, что вам, мадмуазель, не надо быть искусствоведом, чтобы тебе поверили. Просто делайте так, как делаете всегда.
- То есть, нести чушь с уверенным видом, запудривать мозги, давить на психику, запутывать, заговаривать зубы и при этом улыбаться, чтобы клиент ничего не заметил?
- Вот именно. Кстати, тут есть для вас подарок,- и Федор вытащил из сумки толстую книгу под названием « Авангардизм, ранний кубизм, примитивизм, сюрреализм, абстракционизм и другие направления живописи» ,- Здесь информации достаточно для того, чтобы вы могли свободно судить о технике и стиле полотен, так что от вас остается только красиво рассуждать и выражать свое индивидуальное мнение. Прочитайте к завтрашнему дню. И не переживайте, в крайности, в начале я вас выручу, а потом сами в колею войдете. Я более-менее в этом понимаю.
- Да, а где вы изучали авангардистов? В Вильнюсе в университете искусств?- спросила Берта, не срывая иронии, вспоминая их первую встречу в «Купидоне, Гименее и Афродите», когда Федор гордо перечислял все учебные заведения, где он некогда учился.
- Нет, в Вильнюсе, который в Литве, я изучал актерское мастерство, если верить моему диплому. А искусство, и в частности авангардистов я изучал в Ростовском университете.
- А такой существует?,- спросила Берта.
- Конечно, существует, я никогда не пользуюсь дипломами ненастоящих ВУЗов, это было бы слишком мелко. И, между прочим, я около месяца работал экскурсоводом в музее современного искусства. Надо было раздобыть интересной информации, мы в ту пору работали по делу одного богача-коллекционера. Вот тогда-то я как раз и познакомился с авангардистами. Но долго в мире живописи я не выдержал, цитируя классика « мной овладело беспокойство, охота к перемене мест».
- Судя по рассказам, вас не редко охватывало беспокойство. Просто какой-то бродячий цирк.
- Да, он такой,- подтвердил Вася, наконец-то разговор стал понятен для него, а то авангардисты, увы, были не самой главной и пылкой его страстью.
- Да, есть такое дело. В институте у меня часто менялись интересы, я откровенно разбрасывался. Но потом я повзрослел, так внезапно, что сам опешил по началу от неожиданности. Шел по улице и подумал, что пора заниматься делами посерьезнее. Надо разбогатеть и как можно быстрее. Человек может быть счастлив только тогда, когда в состоянии самостоятельно исполнить все свои насущные мечты, а для этого нужны деньги. Мечты ненасущные человек самостоятельно осуществить не может, но тут уже ничего не поделаешь. В ту пору мне было двадцать один год. Тогда же я окончил институт и покинул горячо любимый мной Питер. В Москве я для начала стал медиумом. Организовывал встречи с духами, читал мысли, гипнотизировал, особенно удачно предсказывал судьбу, нередко мне предлагали предсказать курс доллара, евро, а также цена на нефть за следующий месяц. Почему-то эти вопросы особенно остро волновали рядовых российских граждан. Планировал даже заняться материализацией чувственных идей, как в фильме « Формула любви». Там один граф, кстати, знатный мошенник занимался подобным делом. Находил людей и представлял их как материализовавшихся родных и близких заказчика. Но только я так и не стал великим магистром. Меня принялись сильно теснить конкуренты. Удивительно много людей в Москве за последние пятнадцать лет нашли в себе магические способности. Начиная бабушками гадалками и заканчивая потомственными ясновидящими, которые могут сделать что угодно, от любовного приворота до оживления покойников. К тому же мне это начинало надоедать. Так что, собрав достаточную сумму, для того чтобы снова идти на поиски счастья, я оставил черные мантии и магические шары. Потом я решил стать великим психологом. И стал на целый месяц. В этом деле была важна хорошая реклама. Надо сказать это было очень забавно. Психология самый простой и продуктивный способ зарабатывания денег, целый день я только сидел в кресле, да слушал веселые истории своих обеспеченных пациенток. Иной раз попадались такие интересные, что даже хотелось их записать. Представьте себе: она чувствует опустошенность и подавленность от того, что мужей всех ее подруг уличили в бесчинствах с юными моделями на Альпийских курортах, а ее благоверного нет. Обо всех центральное телевидение сказало, о каждом написали печатные издание и лишь ее дорогого супруга незаслуженно обидели молчанием о его подвигах. От такой несправедливости она хотела плакать, но увы, свежий ботакс не позволял ей дать волю чувствам. Представляете какие страсти! Но и с этим делом пришлось покончить. Оно оказалось слишком опасным. Психология все-таки один из видов медицины, а незаконное врачевание – статья. А я не хочу в тюрьму. Просто интуитивно чувствую, что мне там не понравиться, притом блатные песни я ненавижу. Но тут я понял, что в мое прекрасное время предостаточно богатых людей, которые в большинстве своем являются глубоко аморальными и вредными для социума субъектами. Ситуацию нужно было срочно исправлять. И тогда я решил, что надо действовать. В этом деле главное поход, к каждому беспринципному богатею свой.
- А совесть не мучила?- осведомилась Берта.
- Нет, потому что у меня был принцип. Никогда не обманывать бедных и честных, а только богатых и продажных.
- Да, 30% от каждого куша мы отдаем бедным,- уточнил Вася,- ну в детские дома там, церковные приюты, больницы и так далее.
- Вася, кушайте салат,- твердо сказал Федор Михайлович.
- Но мы же не едим,- заметил Вася.
- Что же… В таком случае просто помолчите. Помните, что я вам, друг мой, говорил?- вопрошал Манохин с лицом Пифагора, открывающего истину своим юным ученикам и последователям в пифагорейской школе.
- Молчание золото,- сразу нашелся Вася и крайне обрадовался этой своей находчивости.
Кругом царила атмосфера богемы. Она витала в воздухе и читалась в глазах почти каждого гостя. Сплошной бомонд, авангард и гламур… Бентли, бриллианты, дискуссии о раннем Мане, зрелом Матисе, позднем Пикассо…
- Тоже мне презентация, даже фуршета нет, просто как свадьба у Абрама Шнейдерсона в Одессе ,- жаловалась Берта.
Федор сделал театральный жест рукой, а затем начал монолог:
- Вот, вот оно до боли знакомое и абсолютно наше русское – ХАЛЯВА ПЛИЗ. Пусть хоть горошинка на зубочистке, а бесплатно. Когда шведы придумали свой шведский стол, они не учли одного - в мире есть мы. Немцы бы никогда не допустили бы такой оплошности, у них всегда все предусмотрено. Они яблочко откусят и в холодильник положат – экономия. Но мы и все наши братья славяне, воспринимаем шведский стол, как нечто, что должно компенсировать нам все лишения и трудности жизни, и там мы отрываемся на полную катушку. Хотим есть – едим, не хотим есть, а все равно едим. Мы приходим туда со спортивными сумками и полосатыми авоськами и начинаем набирать стратегический запас продовольствия на двадцать лет вперед.
- Ну, ведь бесплатно же…
- Ага. Или эти розыгрыши призов. Купи тридцать миллионов бутылочек нашего кетчупа и получи тостер абсолютно бесплатно. А еще ведь обижаются, что их обманывают. Как в том стихотворении: « Ах, обмануть меня не трудно, я сам обманываться рад». И наш народ рад обманываться. Мы постоянно ищем скидки, подарки, бонусы, а между тем все знают знаменитую и бесконечно верную пословицу – бесплатный сыр только в мышеловке. Но жажда халявы сильнее. Она сидит внутри нас, где-то между печенью и селезенкой и так тихо и пискляво шепчет: « Тебе все обязаны, они все тебе задолжали, скорее, скорее бери - ведь бесплатно» На это человек может нерешительно возразить – Но мне же это не нужно, на кой мне эта дребедень? Но халява не уймется, это очень настойчивый паразит, и она вновь запищит: - Какая разница зачем? Бери, бери, и побольше, потом захочешь, а не будет, у всех будет, а у тебя нет. Бери, сколько можешь унести, и еще спрячь пару штук в карманы и за пазуху, бери и не будь идиотом! Но человек еще не уступил, он говорит - Отстань, пойду-ка я мимо. И тут халявный монстр, этот отважный повелитель призов и подарков, этот покровитель игровых автоматов, этот вождь скидок и рождественских распродаж наносит последний, роковой удар. Ехидным голоском он говорит- О, ты глупец. Над тобой будут смеяться все твои друзья. Ты будешь изгой, потому что ты один во всем свете не возьмешь этой штуки. Все начнут считать тебя лопухом… И этого не выдержит несчастный. – Лопухом, нет только не меня, я тертый калач, я не простофиля!... И монстр одержал очередную победу.
- Вот развел тираду. А сами, вы, Федор Михайлович, конечно же, никогда ничего бесплатного не берете, вы у нас эстет-моралист, великий мыслитель которому чуждо жалкое чувство толпы, просто Конфуций европейской сборки..
- Увы, но тут и я не совершенен. Да, каюсь, и я часто являюсь рабом халявы. Но мне стыдно. А вообще мы отвлеклись от темы. Давайте, пока не появился наш друг Стас, потренируйтесь говорить о картинах.
Берта подошла к полотну. На красном фоне черные каляки-маляки, в центре зеленое пятно. Называется «Страх». Чего конкретно боялся автор картины, Берта так и не поняла, но ей вспомнился один старый анекдот: Ограбили на вокзале Пабло Пикассо, он подает заявление в милицию, а ему там говорят, -Нарисуй портрет преступника, ты же художник. Ну, он и нарисовал. К вечеру сотрудники милиции задержали семь старушек, пять койотов, три стиральные машины и Романа Трахтенберга.
- Нет, ладно разводы, ладно краснота эта, но зеленое пятно? Оно здесь причем. Чего он боялся Гринписа? – возмущалась Берта,- Ему что бояться больше нечего? Оно же здесь не нужно, ну лишнее здесь оно, несуразное …
Незаметно к Федору и Берте подошел старичок. Такой классический интеллигентный старичок с мудрой белой бородкой и в синем берете.
- Извините, барышня, что я встреваю в ваш разговор, но он нечаянно долетел до моего слуха и заинтересовал меня. Вы, кажется, обсуждали эту картину?
- Да,- ответила Берта,- Если это в принципе картина, а не тест на выявление маниакальных наклонностей у пациентов психиатрической клиники « Доброе теплое солнышко»,- тут Берта поняла, что разошлась и замолчала, почему-то несколько виноватая пред этим почтенным стариком и его синим беретом.
- Нет, нет, не смущайтесь,- заметил старичок.- Зачем же скрывать свое мнение. А вы знаете, вы очень интересно о ней сейчас рассуждали. Вы, мадмуазель, чувствуете искусство, вам само собой не хватает знаний, и вы не смыслите ничего относительно теории живописи, но вы чувствуете фальшь. Вас насторожило зеленое пятно, ведь так. И я с вами полностью согласен. Правда, хочу заметить, что под ним автор подразумевал не Гринпис. Пятно, это жизнь. Он имел виду, что бояться надо жизни. Вот это и есть пафосная, высокомерная фальшь. Критики, образованные, умные и опытные люди, быть может будут нахваливать ее, а может быть разнесут в пух и прах. Но врядли она получит такую точную и изящную оценку, какую ей дали вы. Действительно тест на выявление маниакальных наклонностей. Знаете, если вдруг решите заняться живописью, позвоните мне, было бы интересно с вами поговорить,- старичок оставил Берте свою визитку и распрощался.
Федор взял карточку из рук Берты.
- Петр Наворский,- прочитал он имя старичка,- А теперь посмотрите сюда,- Федор указал на подпись под картиной.
Берта удивленно захлопала глазами, как ГДРовская кукла.
- Так это что, его картина? Как неудобно получилось!
- Ну, видите, он признал, что вы правы. Хотя он вас перехвалил. Может в вас правда есть чувство искусства, но оно на таком низком, я бы даже сказал эмбриональном, зародышевом уровне, что и говорить об этом смешно.
- Много вы понимаете, можно подумать…,- но Берта не успела сказать, о чем можно подумать, потому что в зал вошел Стас Полоцкий.
- Ни пуха, ни пера,- сказал Федор.
- Идите к черту, Федор Михайлович.
- Берта,- это вы,- спросил Стас, на лице его играли удивление и радость. В эту минуту он походил на человека, которому по ошибке прислали денежный перевод, предназначенный зловредному соседу.
- Здравствуйте, да это я,- ответила Берта, а затем обратилась к Федору,- вот Федор, это тот самый молодой человек, который помог мне, когда у моей машины в очередной раз наступила клиническая смерть.
- Приятно познакомиться,- сказал Федор, - Но, к сожалению, мне уже пора.
Федор раскланялся и удалился.
- Знаете, - начала Берта,- А ведь я вас узнала, вы Стас Полоцкий, да.
- Вы меня разоблачили. Берта, это очень хорошо, что мы с вами встретились здесь. В прошлый раз вы так бесследно исчезли…
- Да, просто у меня железное правило, я никогда не знакомлюсь на улице. Вы не слушаете милицейские сводки? Порой там рассказывают такие жуткие вещи о разных убийцах, маньяках и просто карманниках и большинство из них выбирают своих жертв именно на улице.
- Но теперь мы не на улице и вы не исчезните?- спросил Стас.
- Пожалуй, нет. Раз уж мы случайно встретились во второй раз, и потом, вы кажетесь мне неопасным человеком. В конце концов, если человек интересуется живописью, то он в 98% из 100% не маньяк.
Стас улыбнулся.
-Уверяю вас, что и в оставшиеся на маньяков-эстетов 2% я тоже не попал. Но я никак не ожидал вас здесь увидеть. Ну и как вам это выставка?
- Судить целиком о выставке сложно, хотя есть много интересных работ, но если честно я не люблю современных авангардистов. Мне нравятся работы начала века. А еще я люблю русских передвижников, хотя возможно это звучит несколько банально.
- Это настоящее искусство, а оно не может быть банально. А вот я люблю авангардистов.
- Мой брат тоже их любит,- сказала Берта.
- Ваш брат?
- Ну да Федор. Он обожает авангардистов, а еще абстракционистов, ранних кубистов, примитивистов, сюрреалистов и меня заставляет ходить с ним на выставки.
- Так это был ваш брат. Но вы с ним не очень-то похожи.
- Неужели, хотя так многие считают. Я похожа на папу, а он на двоюрную тетю и на маму немножко. Некоторые люди, кто впервые нас видят даже думают поначалу, что они мой муж.
- Я, честно говоря, тоже сначала так подумал,- признался Стас. Было видно, что он рад тому, что Федор не ее муж,- так вы не замужем?
Берта хлопнула ресницами, как фарфоровая кукла и улыбнулась с приветливостью стюардессы.
- Несмотря на то, что это нескромный вопрос, я отвечу – да, я не замужем.
Стаса эта новость обрадовала. Потом они еще некоторое время поболтали о том, о сем, и договорились встретиться на следующий день вечером.
К закату Петр Наворский в конец убедился в собственной никчемности. Ему 70 лет а он до сих пор не стал ни Дали, ни Кандинским. На славу посмертную тоже рассчитывать не приходилось, что печалило бесконечно. Ну почему он не выучился на слесаря-сантехника, как ему советовали родственники и друзья? Вот это профессия, это реальная польза обществу. В конце концов, без одного никудышного художника мир худо-бедно выкрутился бы, а вот попробуй он обойтись без сантехников – ничего не выйдет. А ведь еще с утра он считал себя талантливым живописцем, надеждой современного искусства и чего уж скрывать достоянием России. Но оказалось, что его работы всего-навсего тесты на выявление маниакальных наклонностей у пациентов психиатрический клиники « Доброе теплое солнышко», как выразилась та девчонка, которую он встретил на выставке. На мольберте сиротливо ютилась незаконченная картина « Ужас», но после сегодняшнего провала «Страха» в народных массах Петр Наворский решил уйти в творческий отпуск, а для начала напиться… С последним он справился незамедлительно, поступивший в его художественную кровь допинг нагонял на новые мысли. Наворский решил, что ему совершенно необходимо совершить торжественное самоубийство. В этом акте суицида ему чудилось что-то благородное и бесспорно гениальное. Это поступок великого художника, имя которого непременно сохранят века. Окрыленный новой мыслью Наворский снял со стены охотничье ружье – другого оружия в доме, увы, не имелось. Сначала, он, было, подумал, что неплохо бы повеситься на люстре, но люстра могла чего доброго не выдержать тяжести его тела, да и само по себе удушение должно быть очень неприятным. Думал он об отравлении мышьяком, но такового в доме не нашлось… Пришла на ум безумная мысль выпугнуть из окна своей мастерской. Это было бы и эффектно и не лишено символизма… Но и здесь судьба чинила препятствия: мастерская Наворского находилась на первом этаже. И тогда как гром среди ясного неба на него снизошло озарение: пуля в лоб. Просто, красиво, торжественно. Но горе, горе на его голову, не было у художника не одного патрона. От досады и обиды Петр Наворский было заплакал горькими слезами, потом сходил еще за водкой, выпил ее с наслаждением, затем гений кисти бегал по ночным улицам с криками: « Люди не бойтесь Гринписа!», а под утро он заснул безмятежным сном младенца. Проснулся Наворский в два часа дня, побрился, выпил свежего живительного рассола и принялся за «Ужас». Мысли о суициде его больше не тревожили.
Глава 7. «Голь на выдумку хитра»
- Итак, что мы имеем,- начал Федор,- завтра вечером вы, Берта, должны идти на встречу со Стасом Полоцким. Вернее для него это конечно свидание, а для нас деловая и очень важная встреча, даже ответственнее чем встреча Штирлица с женой в кафе «Элефант» По сведениям Васи Стасик планирует поход в ресторан, название которого нам выяснить не удалось, но оно нам и без надобности. У нас осталось 24 часа для того, чтобы подготовиться к этой встречей.
- А что я надену,- спросила Берта.
- Это не столь важно, наденьте то, что надевали вчера на выставку. Было неплохо. Сейчас важнее научить вас быть такой леди, какая, по мнению господина Полоцкого младшего, является идеальной.
Но Берта не унималась.
- Манохин, это безумство. Я не могу два раза подряд идти в одном и том же. Это же хуже, чем менять людям ночные горшки в Турции. Ну, это я, конечно, загнула, но, тем не менее, знаете ли, по одежде встречают. Может быть вы и эстет, но в вопросах имиджа вы ничего не понимаете. Я не должна казаться убогой сиротинкой, у которой одно платье на все случаи жизни. Я должна быть яркой, эффектной и обворожительной. Понятно?
- Да, не волнуйтесь, мадмуазель, Стас наверняка забыл, в чем вы были одеты. Еще в Питере имелась у меня одна знакомая. Хорошая девчонка, и все было прекрасно, если бы не один момент. У нее была нездоровая любовь к шмоткам. Просто какая-то одержимость, что-то сродни золотой лихорадке, но только хуже. Один раз она обиделась на меня за то, что я не заметил ее новую кофточку. Ну я извинился, пообещал, что буду внимательнее. На следующий день она пришла в платье. Ну, я был уверен, что оно новое и его надо похвалить, иначе я получу третью мировую войну. Похвалил, сказал: « Обалденное у тебя новое платье» . Оказалось, что я видел его уже двадцать раз, и мы даже его вместе покупали. Нет, я помнил, что мы что-то вместе выбирали битых четыре часа неделю назад, но я в упор не помнил этого платья. Помню, что мне было жарко, помню меня выводила из себя суета, снующие туда-сюда дамы, не забыть мне и той смертельной скуки, сопровождающий наш поход, но платья я не помню. Она сказала тогда, что мне наплевать на нее, и что я эгоист. А мне уже так надоела ее шмоткомания, что не стал этого отрицать, и даже добавил, что я ко всему прочему еще и тиран, деспот, зануда, к тому же временами поправляю людей, когда они делают ошибки в ударениях. Мы перестали встречаться. Но сожалений я не чувствовал. Почему-то оказалось, что ничего хорошего в ней, помимо идеальнейших ног не было. Так что не стоит так убиваться насчет платья.
- Извините, но неубедительно. Если вы слепой, это еще не значит, что весь мир такой же, тем более Стас человек творческий, а они часто проявляют повышенное внимание к внешнему виду. Одним словом, я не собираюсь ставить под удар всё дело, если вы уперлись рогом.
- Ну, ладно, мадмуазель, если вы так настаиваете… Есть тут у меня одна идея относительно платья. Одевать дешевое нельзя, а на дорогое у нас нет денег, но зато у меня есть хорошие знакомые. Вася ты помнишь Лариса Бутякину?
- Это такая высокая тетя, которая раньше с нами дружила, да,- спросил Вася.
- Ох, Вася, Вася. Учу тебя, учу. Сколько тебе лет, Вася? Тебя самого уже называют дядей, а ты все как увидишь девушку немного старше тридцати, так сразу « тетя».
- А кто такая Лариса Бутякина?- спросила Берта.
- Это одна наша подруга. Однажды, года три назад, у нас с Василием было одно дело, связанное с хозяйкой элитного модельного агентства. Чтобы черпать информацию, мне пришлось слиться с числом ее подчиненных, и я пришел на кастинг для одного рекламного ролика. Вот там я и познакомился с Ларисой, служившей в ту пору живым манекеном. Ей уже исполнилось в ту пору тридцать семь лет, а слава никак не хотела приходить к ней, тогда как к другим она приходила с завидной регулярностью. К тому же Ларисе не везло в личной жизни – она не могла выйти замуж, а ведь когда-то она и пришла в этот безумный мир моды исключительно ради удачного замужества, но судьба распорядилась иначе. Да еще и на работе неприятности – ей начали намекать вполне недвусмысленно, что есть очень много юных и красивых с горящими глазами и золотыми волосами, а она, увы, не молодеет. Я лично не понимал этих идиотов. Чем собственно костлявые девчонки лучше взрослой красивой женщины? Но тем не менее. Так мы все и сдружились. Товарищи по борьбе за красивую жизнь, некий профсоюз ловцов удачи. Вообще у меня много знакомых моделей. Вот недавно, когда нашей знакомой уже исполнилось 40 , ей повезло. Внезапно счастье постучало в ее дверь, оно просто слишком долго искало Ларису, оно плутало, блуждало, но, наконец, нашло свою законную обладательницу. Она до чрезвычайности удачно вышла замуж. Сейчас у нее огромный дом, маленький ребенок и богатый муж, а модельный бизнес она послала куда подальше. Так из Лариски Бутякиной – неудачницы модели она превратилась в Лару Ларину счастливую, суперобеспеченную светскую львицу, которой можно только позавидовать. И вот я думаю, что она могла бы нам помочь. Думаю, госпожа Ларина не забыла своих старых, бедных друзей.
Лариска Бутякина, или вернее сказать госпожа Лара Ларина своих бедных, но гордых друзей не забыла, несмотря на то, что теперь она жила иной, а попросту богатой жизнью. Говорят, что деньги портят людей. Но это не аксиома. Наоборот, это скорей заблуждение. Деньги людей не портят. Ну, действительно, как это зеленые и голубые бумажки могут кого-то испортят. Нет, это господа ересь. Люди портятся сами в процессе зарабатывания этих самых денег. Сначала они добрые, молодые и наивные. Им впрочем, ничего не нужно, они живут мечтами и надеждами. Жизнь кажется им простой и прозрачной. Но через некоторое время алые паруса разрываются о скалы реальности. И чистые души понимают, что надежды, конечно, дело хорошее, но и иногда требуется более конвертируемая валюта. И молодые люди вступают на путь начального накопления капитала. И тут уже все зависит от того, как они относятся к деньгам, что для них деньги – цель или средство. Если деньги это средство, если человек зарабатывает их для того, чтобы потом купить дом завести семью, родить детей и жить в нем счастливо и долго, тогда все нормально. Бывает, конечно, что человек мечтает не о доме, тут все зависит от характера. Некоторым начальный капитал нужен для того, чтобы открыть свое дело, самореализоваться и так далее. Другие грезят и о доме, полной чаше, и о карьере одновременно. В любом из этих случаях человеку опасность практически не угрожает, не то чтобы совсем, но риск снижен до минимума.
Но есть определенная группа людей, для которых деньги цель. Да, да, именно цель. То есть они горбят спину, батрачат, вкалывают, трудятся, работают только ради того, чтобы разбогатеть. Просто разбогатеть и все. Что дальше, то есть что будет, после того как они, наконец, разбогатеют, их мало волнуют. Как говориться, потом хоть трава не расти. Как правило, этих людей мучают комплексы нищего детства или голодной юности. Их преследует мощный, злобный и всепроникающий страх, страх перед бедностью. Они бояться ее, они бегут от нее, ими владеет ужас. Они поступаются моральными принципами, ведь моралью сыт не будешь, мораль не наденешь холодной зимой, мораль-дорогое удовольствие. Продают они и принципы, содержать их им тоже становится не по карману. Продают идеалы, обменивают мечты, закладывают в ломбард правду. И в этой круговерти, в этой суматохе, в этой погоне, а вернее в этом побеге от коварной бедности некогда им оглянуться, сесть спокойно и понять, наконец, что мораль, принципы, идеалы, мечты и правда, в конце концов, и есть богатство, а все остальное приходящее. Но все продано, растрачено, обменено и заложено, что же теперь сожалеть. Теперь надо богатеть, надо наконец стать тем человеком, которым ты хотел стать в далеком детстве, засыпая на голодный желудок. И человек начинает биться, пытаться, метаться, он ведет войну, войну за металл. Большинство погибнет в этой в этой войне, многие получат тяжелые кровавые раны, которые будут лечить до самой смерти, других ранит легко, но и этого будет достаточно. Их жизни поковеркуются, перепутаются, а что останется им потом, что? Только горькие воспоминания , сожаления, затаенная тоска, обида. Озлобленность. И они принимаются судить весь белый свет, обвинять, ведь обвинять всего проще, всех обвинять, всех, кроме себя. Себе они найдут алиби. Корявое, убогое, кислое, но алиби. И будут жить дальше. Кто-то, правда, после всего этого пересмотрит свои взгляды. Быть может, даже кинется в этот злополучный ломбард и выкупит оттуда свою несчастную совесть вместе со всеми принципами и идеалами. И тогда он начнет жить нормально. Он снова начнет работать, но работать по-другому, работать не ради денег, а ради будущего. Но не стоит правда забывать, что некоторые все-таки выживут в этой войне за бумажно-металлическое счастье. И они преуспеют. И они станут богаты. Далеко окажутся голод, холод и другие нудные спутники бедности. Станет он, наконец, богат. Но вот тут-то и наступает самое страшное. Потому что нечего ему теперь делать. Детей у него нет, семьи нет, даже друзей нет. И что теперь? Вот и портятся люди, портятся в погоне, в борьбе за деньги. А сами деньги, сами деньги тут не причем, и не надо вешать лапшу на уши.
Но Лариса Бутякина, к счастью, не относилась к деньгам ни как к цели, ни как к средству. Ей просто повезло. Так в некогда популярном и любимом всей страной фильме « Москва слезам не верит» героиня Веры Алентовой говорит « После 40 жизнь только начинается». И у Ларисы все так и случилось.
К Ларисе решили ехать втроем. В конце концов, не так часто их приглашали в гости на Рублевку.
- Вот мадмуазель, а ведь если все срастется удачно, уже через пару недель и вы будите жить в таком доме на улице, где уже лет десять не пользуются рублями, но которая по иронии судьбы называют в народе Рублевкой,- сказал Манохин по дороге к старой подруге.
- Нет, я здесь жить не буду. Это прибежище светских львиц и золотых дочек. Я тут на второй день затоскую, а на третий опять начну строить планы обува моих наивных, но богатых подруг.
- А на четвертый вас с позором транспортируют отсюда и отлучат от роскоши.
- И отправлюсь я тогда по России-матушке с котомкой на плече босая, в поисках лучшей доли и нового богатства. Так что лучше с этим местом не связываться… Ну не хочу я и физически не могу быть светской львицей: мне внушают страх маленькие лысые собачки в розовых полушубках из снежного барса. Я предпочитаю быть бизнесвумен. И вообще, я не собираюсь сидеть на шее у мужа. Конечно, мне придется воспользоваться его начальным капиталом, но потом я планирую зарабатывать сама, чтобы ни от кого не зависеть. Сначала, конечно, надо окончить институт, а вернее восстановиться в нем.
- И за что это нас отлучили от высшего образования, вы же, как я припоминаю, учились в Плехановском?- интересовался Федор.
- Нас не отлучили, мы, в смысле я, сама ушла. Просто не хватало времени на нормальную учебу. Я была вынуждена уйти на поиски счастья, оставив неоконченный второй курс. Вот разбогатею, тогда снова начну грызть гранит науки. А пока она мне без толку. Зато я поступила туда абсолютно самостоятельно, обойдя несметное количество конкурентов. Правда, даже если бы я и не прошла сама, то все равно поступила бы. У меня был компромат на ректора, достойнейшего человека.
-Сразу видно, что вы москвичка, а изучали мы, конечно, что-нибудь связанное с финансами, PR-ом, рекламой?
- А то, как же. PR, он самый. Теперь, как раз будет кстати к нему вернуться. Муж-то у нас знаменитость, так что эта сфера станет для меня открытой. В крайнем случае, займусь продюссированием. Кстати я не москвичка. Я с Одессы, и хоть мы покинули ее когда мне было 6 лет, она все равно моя единственная родина.
Между тем, они уже подъехали к дворцу Ларисы. Перед ними открылся вид на усадьбу. Да, именно усадьбу, потому как назвать это таким скромным словом, как коттедж или даже особняк было невозможно. То был великолепный, стильный и при этом роскошный без всякого признака на скромность домина. Сделанный в готическом стиле, изящный и изысканный, с шикарной вензельной оградой, с симметричной системой фонтанов, просто прекрасный, он говорил, нет, он кричал: « Жизнь удалась, жизнь прекрасна. Чтобы там не ныли!»
- Красиво жить не запретишь,- философски изрек Вася Умов,- разве что арестуют с конфискацией.
Лариса вышла на порог в белом норковом полушубке, несмотря на то, что на улице уже бушевал конец марта и было достаточно тепло. Она улыбалась во все 32 новых керамических зуба и пригласила путников в свой замок.
Внутри было еще лучше, чем снаружи.
- Перекусить хотите?- спросила Лариса и снова заулыбалась.
- Глупый вопрос, конечно, хотим, только не надо предлагать нам оливки, насаженные на зубочистки, знаю я ваши буржуйские штучки,- ответил Манохин.
- За кого ты меня принимаешь, никаких оливок и прочей ерунды,- заверила Лариса, и дала какие-то приказания маленькой пучеглазой горничной.
- Говорят, что ваши рублевские горничные скупают квартиры на Кательнической набережной,- сказал Вася.
- А ты стала похожа на Клаудию Шиффер,- заметил Манохин.
- Не особо, разве только тем, что я тоже блондинка, миллионерша и мне за 40. А вот в рекламе шоколадных яиц меня еще сниматься не приглашают, но я могу это пережить,- ответила Лариса, не снимая улыбки.
-И еще у тебя появилась похабная привычка светской дамы – ты постоянно улыбаешься, просто как стюардесса, а эти дамы улыбаются, даже если самолет падает,- Заметил Федор.
- Да, каюсь, есть такой момент,- созналась Лариса.
- Но ведь она замужем и богата, чего ей не улыбаться то,- спросил Вася.
- А как вы познакомились с вашим мужем,- спросила Берта.
- Ну, наконец-то умный вопрос. Только, пожалуйста, называй меня на ты, а то я начинаю чувствовать себя почти такой же старой, как американская конституция. А что касается нашего знакомства, в общем, это было так. Я, отчаявшаяся и потрепанная жизнью неудачница, крашенная блондинка сидела в баре и на последние пять долларов пила телику, отмечая свое сорокалетие и увольнение из модельного агентства. За всю жизнь у меня было только одно богатство – рост в 180 сантиметров, но теперь оно перестало иметь цену. Тут еще стоит заметить, что кроме ходьбы по подиуму и кривляния перед фотокамерами я ничего не умею. Так вот сижу я и жалуюсь бармену на судьбу. У него такая работа целый день, вернее целую ночь, сидеть, смешивать напитки и слушать пьяную болтовню. И вдруг подсаживается рядом за стойку мужчина в дорогом костюме, достает из портфеля ноутбук, заказывает дорогой, но безалкогольный коктейль, делает быстрый звонок, говорит о каких-то контрактах. Потом принимается что-то печатать и попутно пьет свой коктейль. И почему-то он так меня разозлил в этом момент. Видите ли, он такой уверенный, все у него хорошо, вот как ему повезло в жизни. И я поспешила сказать об этом бармену, тот понимающе кивнул. Мужчина, само собой, слышал, что я о нем говорю, он же сидел рядом, но никак не отреагировал и даже не оторвался от своего компьютера. И это тоже меня раздражало. Я сказала ему:
- Послушайте, почему вы не обращаете внимания на то, что я говорю про вас всякие гадости. Вам что, все равно. Ну, есть же у вас хоть какое-то чувство собственного достоинства. Почему вы позволяете подвыпившим дамам в баре издеваться над вами?
А он опять ноль внимания. Но я уже точно решила достать его. Почему-то хотелось мне скандала, а его невозмутимость меня просто доконала. Тут я в конец обнаглела: взяла и закрыла его ноутбук. А он поднимает на меня глаза и говорит, как ни в чем, не бывало:
-Простите, вы что-то сказали, я, наверное, заработался и не расслышал вас.
И тут мне стало стыдно, обидно и безмерно жалко себя. Я распинаюсь, а он меня даже не слышит.
- Так, что вы сказали,- спрашивает он.
А я расплакалась. Как дурочка. Представляете. А он так жалостливо посмотрел на меня и спросил:
- Почему вы плачете. Вы молодая и красивая, вы не имеете права плакать.
А я, нет бы, сказать «спасибо» как начала возмущаться:
- Это я-то не имею права плакать. Да что вы понимаете. Вот вы говорите красивая, да, а между тем не изъявляете желания на мне жениться.
- Ну, я еще обдумаю этот вопрос, только сейчас я должен бежать, у меня одна встреча через пол часа, но оставьте, пожалуйста, мне свой номер телефона,- он говорил очень серьезно.
А я говорю:
- Да, уж конечно, оставлю.
И оставила.
Так вот. На следующее утро просыпаюсь я, голова болит. Тут звонит телефон, беру трубку, а там голос, вроде бы как знакомый, только не могу вспомнить чей, говорит:
- Здравствуйте, я не знаю вашего имени, но мы вчера познакомились в баре, вы тогда бесцеремонно закрыли мой ноутбук.
Я думаю: « мама дорогая, так не бывает».
А он предложил встретиться. Я согласилась.
- И так ты познакомилась с мужем? Очень романтично, как в дамском романе мягкого переплета,- сказал Манохин.
- Нет, ты не дослушал,- оборвала его Лариса,- так я познакомилась с Ванечкой Шубиным. Пошли мы с ним в ресторан, покушали, а потом у него телефон зазвонил, надо было срочно куда-то по делам ехать.
Ну и я поехала домой. А было скользко и вожу я не важно. В качестве машины у меня тогда имелась только старенькая шестерка. Так вот я на этой заслуженной ветеранше отечественной дороги случайно врезалась в круглоглазого мерина. И вот там за рулём уже сидел
- Твой муж,- спросил Вася.
- Нет, его водитель, муж сидел в салоне. Так мы и познакомились.
- Много о разном, коротко о главном, - заметил Федор, - Ну, а мы к тебе приехали с просьбой, так как ты единственный человек, который может нам помочь. Видишь эту юную леди. Сейчас она похода на Барби, а должна к завтрашнему вечеру походить на принцессу Уэльскую. Но мы, к сожалению, жалкие оборванцы и целиком надеемся на твою милость и художественный вкус.
- Это как раз по моей части. У меня выбор больше, чем в супер бутиках на Красной площади. Вам нужно вечерние платье? Демократичное или роскошное? Ты любишь итальянских или французских дизайнеров? Классика или что-нибудь авангардно-креативное? Армани, Гуччи, Готье, Дольче Габано, или что-нибудь из наших? А украшения? Вам надо их подбирать? Я могу. Ты к белому золоту как относишься? Да, тебе что больше нравится горжетки или палантины. А обувь? У тебя какой размер?- Лариса тараторила безумолку. В ее глазах загорелся легкий огонек безумства. Она была в своей стезе. Этот опасный и бурный океан платьев, костюмов, украшений и аксессуаров, шляпок и шарфиков, туфелек и духов, такой беспощадный к гламурным дилетантам был для бывшей модели тихой гаванью.
- Лариса, только не переусердствуй. Она не должна казаться дочкой некогда известного американского миллиардера старика Вандербильда.
- Не волнуйся, уж на кого на кого, а на нее она похожа точно не будет. А даже если и будет, никто этого не поймет, увы, но человеческая память имеет удивительную особенность забывать тех, кто больше не шокирует публику. В начале века потомки Вандербильдов эпатировали простой люд, потом унялись, им на смену пришли потомки Хилтонов и других гениев бизнеса, а вандербильдиков забыли и больше не вспомнят никогда.
После двух часовой примерки и подгонки наряд был подобран. Красное платье в стиле 20-х годов длиной до середины колена в паре с писцовой горжеткой было одновременно красивым и не вычурным. Из украшений ограничились на жемчуге. Хотя Берта, пришедшая в восторг от различный колье и браслетов, за каждое из которых была заплачена баснословная сумма, долго сопротивлялась. Кроме того, Лариса презентовала Берте штук 10 разных нарядов на разные случаи жизни.
По дороге от дома Ларисы до «Гименея» каждый из троих пассажиров красного Парше думал о своем.
Федор размышлял на счет того, что не плохо было бы прикупить такой домик годам к 30. Ему вообще нравились красивые дома, он даже иногда вырезал их из дизайнерских журналов. Но для начала нужно было получить денежки от доброго дедушки Семена Марковича Полоцкого и начать на них солидный бизнес. Насчет бизнеса Федор тоже размышлял. Его влекла непроизводственная сфера. Хотелось заниматься чем-нибудь творческим. Например, открыть свой ночной клуб. На это можно зарабатывать хорошие деньги при правильной постановке дела. Тут главное не скупиться на PR и рекламу. Ну и, конечно, нужна предпринимательская жилка и бурная фантазия. Федор уже не раз в мечтах представлял себе этот клуб. Он вообще часто мечтал по ночам, особенно когда ложился спать на голодный желудок. Его клуб должен быть известным местом, где любят проводить время влиятельные люди: бизнесмены, звезды кино и эстрады и прочие богачи, гнездо креатива и стиля. Манохин планировал сделать несколько залов. Первый традиционный. Все в стиле хай-тек, музыку крутят лучшие столичные ди-джеи, часто выступают популярнейшие звезды российского шоу-бизнеса. Кроме того, Федор мечтал заполучить бармена, который умел бы делать все признанные в мире коктейли. Второй зал в стиле ретро. Прямо как в фильме « В джазе только девушки». Там на стенах должны висеть черно-белые фотографии, весь персонал, начиная от охранника и заканчивая последним официантом должны быть одеты в стиле под фокстрот. И конечно должна играть заводная живая музыка, которую будут исполнять различные джаз-банды. Интерьер, напитки, поведение людей – все должно быть таким, чтобы гость поверил, что сейчас на дворе от силы 1935 год.
И последний зал – тематический. Там Федор планировал проводить вечеринки разных стилей. Ковбойская, гавайская, спортивная, вечеринки в честь праздников и вечеринки на заказ.
Со временем, Федор планировал расширить свой бизнес, открыть еще несколько клубов, а может быть даже и ресторан. А потом уже можно и покупать дом.
Это была его мечта, его любимая мечта, мечта согревавшая его душу как кашемировый свитер.
А Берта, прислонившись лбом к стеклу, думала о том, что если девушка выходит замуж за богатого человека и просто садится ему на шее, то есть не работает, и даже не пытается как-то самореализоваться, а только и делает, что занимается своей внешностью, фигурой и обновлением гардероба, то она сама на себя надевает ошейник. Она становится материально зависимой от супруга. А значит, если он вдруг захочет уйти от нее к новой миловидной пустышке, ей ничего не останется. И эти жены успешных людей начинают их кожи вон лезть, лишь бы не надоесть своим супругам, лишь бы не вернуться снова в реальную жизнь, лишь остаться в этой заплывшей жиром сказке. Как же это глупо, как неестественно, как нелепо и неправильно лишать себя свободы, свободы – самого дорого, что есть у человека. Лишать себя права выбора, права иметь собственное мнение, да, в конце концов, права уйти, громко хлопнув дверью. Или нет, право это у них остается, но трусость, корысть не дают им этого сделать.
Размышлять над этим вопросом в одиночку Берте было скучно, и она поспешила поведать предмет своих раздумий Федору и Васе.
- Нет, но ведь они же сами надевают на себя ошейник,- с жаром говорила Берта.
Федор улыбался, поражаясь тому, насколько разными могут быть суждения, и отвечал:
- Видите ли, мадмуазель, это ошейник усыпанный бриллиантами класса А, и не многие находят в себе силы от него отказаться.
- Нет, никогда я на такое не соглашусь. Богатый муж это конечно хорошо, но чувствовать себя неполноценной никогда. И если богатство помешает мне самореализоваться, я откажусь от него, как тяжело бы мне не было.
- Мадмуазель, вы еще даже не разбогатели, но уже пренебрегаете богатством. И потом в вас бунтует юношеский максимализм. Пора взрослеть, в конце концов, сколько вам лет? Вы обо всем судите слишком просто и как-то однобоко. Вы говорите деньги – способ закабалеия? Оставьте эти аристократические замашки, впрочем, пожалуй, вы правы. Свободу эмансипации!!! Домохозяйки всех стран объединяйтесь в борьбе против домашнего рабства! И это правильно, вот только едва ли найдется хотя бы с десяток жен богатеев, которые подержали бы твои идеи.
- Больно нужна мне их поддержка. Россия вообще держится только на женских плечах, а этих дурочек, которые привыкли паразитировать, меньше пяти процентов на всю страну и их мнение меня не интересует.
- А можно вопрос?- спросил Федор,- Тогда для чего вам богатый муж?
- Для того, чтобы была возможность к самореализации, а через богатого мужа это проще осуществить. А потом, в крайности, его можно и бросить, только зачем. Стас меня устраивает по всем параметрам. Он красивый, талантливый, добрый, воспитанный и немножко не от мира сего. Кроме того, сразу видно, что он наивен и мечтателен, настоящий человек искусства, такой муж не будет мешать, а даже помогать когда тебе трудно. Конечно, путевого совета относительно бизнеса от такого не добьешься, зато с ним хорошо поговорить, такие редко обижают. То есть он идеален для семейной жизни, даже если бы и не был богат.
- Но если бы он не был богат, вы бы, мадмуазель, даже не обратили бы на него внимания,- заметил Манохин.
- Я бы не обратила на него внимания даже, будь он султаном Брунея, если бы вы, Федор Михайлович, не сделали этого за меня. Прошу не забывать, что это было ваше предложение, а я только приняла его.
Вася же в этот самый момент спокойно вел машину и думал о вещах более приземленных и не требующих обсуждения. Вася думал о еде. Как странно казалось ему, что бедным людям иногда вообще есть нечего, но между тем есть им хочется, а богатые не едят специально, потому что заботятся о здоровом образе жизни, фигуре и прочей чепухе, которая кажется для них вещью серьезной.
Глава 8 «Пять правил светской леди или ресторанный дым»
- Итак, мадмуазель, сегодня, нас ложится непосильная задача, за один вечер мы должны превратить вас в леди, и восполнить брешь в вашем светском воспитании,- сказал Манохин- вы должны запомнить пять составляющих леди:
1) Скромность
2) Доброта
3) Улыбка
4) Изысканный вкус
и наконец пятое и самое главное: настоящая леди совсем почти ничего не ест!
- Вы что, чернокожая нянька из « Унесенных ветром»?- спросила Берта,- ну ладно, первые четыре пункта это само собой разумеется. Но почему леди не должна есть. Думаете, у него денег не хватит за меня заплатить? Поверьте мне, он может накормить все существовавшие когда-то составы «Ласкового мая» и даже бы на рабов из «дома 2» останется. Нет, я, конечно, не собираюсь устраивать там объедаловку, но ведь из работы надо извлекать хоть какое-то удовольствие. Да я бы и не стала много заказывать, так только салатик какой-нибудь, ну что-нибудь мясное, или рыбку, ну с гарниром конечно, и королевских креветок – обожаю их, ну и что-нибудь экзотичное. Десерт само собой, куда же без этого…
- Да, создается впечатление, что этот несчастный ребенок только что освободился из фашистского плена. Мадмуазель, вас не кормят? Что это за пошлые привычки? Чревоугодие – удел грязных мужланов, а отнюдь не изысканных молодых леди.
-Да, у меня хороший аппетит, разве это плохо? Это естественно, вы знаете, как в старину нанимали работников?- спросила Берта, уязвленная в лучших чувствах.
- Знаю, знаю, но эта крестьянская сказка меня не убедит. Господин Полоцкий должен вас не в крепостные к себя взять, а влюбиться в вас и жениться. Чувствуете разницу?
- Ах, простите, ваше высокоблагородие за нашу крестьянскую самобытность,- ответила Берта, сопроводив сказанное театральным земным поклоном.
- В любом случае, этот момент мы предупредим. Во время ужина у вас не будет аппетита. Клара Константиновна, где у вас кухня, сейчас я организую такой гранд-обед, что вам страшно будет подумать о еде вообще.
У него была отличная машина, высокая и блестящая, как гусарские ботфорты. Когда он подъехал Берта едва удержалась, чтобы не сказать - ВАУ!!!, но вовремя вспомнила, что леди таких слов не употребляет никогда. В машину она села как подобает по правилам этикета – подобрав сразу обе ножки. « Забавно было бы, если бы он не повел машину сам, а приехал с Васей. Прямо как в настоящем шпионском фильме!»,- пронеслось в прилично причесанной голове Берты.
- Вы сегодня очень красивая, просто как Л.Д. Менделеева в молодости,- сказал Стас. Он смотрел на Берту счастливыми, глазами, немного смахивающими на щенячьи. Она видела всего одну мега картину с его участием – один из этих, очень ныне популярных фильмов о войне. Знаете, из разряда таких, где главные герои - несколько молодых парней попадают в Чечню, потом в плен, потом все умирают, и выживает кто-то один. Обычно, они в этих фильмах все очень грязные, драные, потные и бесконечно брутальные. Стас как раз играл того единственного, который выжил. Но проблема заключалась в ином. Берта подключила весь свой невероятно широкий кругозор, она заглядывала во все потаенные кладовые своей памяти, извлекая оттуда множество важных вещей. Берта вспомнила, что поэт Маяковский любил страстно Лилю Брик, а эта вертихвостка свободных нравов крутила шашни со всеми видными богемными мужчинами своего времени. Вспомнила она и про то, что Петр Первый, узнав о неверности супруги – Екатерины Первой, приказал замариновать голову ее любовника в банке со спиртом. Вспомнила, что Инесса Арманд, кажется, имела дружеские отношения с Надеждой Крупской, В конечном счете, она отчетливо помнила Дмитрия Ивановича Менделеева и все его заслуги перед отечественной и мировой наукой, но она, увы, с ужасом сознавала, что не знает, кто такая Любовь Дмитриевна и какое отношение она имеет к видному ученому, автору периодической таблицы химический элементов. Ситуацию нужно было спасать незамедлительно… И Стас спас её собственноручно, как и положено классическому положительному герою:
- Вас, наверное, удивило такое сравнение,- спросил он, заметив смятение на лице спутницы.
Берта решила в невежестве не сознаваться.
- Да, нет, что вы,- с дружелюбной улыбкой ответила она, - меня почему-то часто сравнивают с Любовью Дмитриевной, хотя лично я не вижу такого уж сходства. Меня гораздо больше поразило другое: не часто встретишь человека, знающего, кто такая Менделеева, а тем более, представляющего себе, как она выглядит,- Берта блефовала по-черному, блефовала с наивным, почти ангельским видом. Искусству этому она научилась еще в раннем детстве, коротая долгие зимние вечера за играми в покер с бабушкой. Если проигрывала Клара, то платила внучке по заранее оговоренному тарифу, если Берта, то ей предстояло мыть посуду и выполнять все бабушкины поручения. Не слишком жалующая домашние дела, Берта быстро выучилась играть.
- А я, честно говоря, в юности очень сильно увлекался Блоком…,- сказал Стас, наивно пологая, что этой фразой он все разъяснил.
Но эффект оказался прямо противоположным: Берта запуталась окончательно и уже была готова поколотить милого обожателя поэзии. Совсем некстати ей самой стало невыносимо интересно, кто же все-таки такая, эта загадочная Любовь Дмитриевна Менделеева, которая к тому же, по мнению Стасика, в молодые хода была похожа на Берту.
Как того добивался Федор, есть ей совершенно не хотелось, вернее как это обычно бывает - глаза хотят, но желудок заявляет, что он не потерпит таких бесчинств над собой.
Они говорили о разной чепухе. О кино, о музыке, о жизни, об увлечениях… К гражданке Менделеевой разговор больше не сводился, зато к концу вечера Берта неожиданно для самой себя вспомнила, что оказывается она тоже любит японскую кухню, тоже увлекается фен-шуй, любит горные лыжи и Вальтера. К счастью, герой экрана в эти темы не вникал слишком глубоко. И уж совершенно очевидно, что оба они были без ума от верховой езды, правда, тут не стоит забывать, что Берта полгода назад упала с лошади и повредила так сильно ногу, что еще долго не сможет проехаться галопом, хотя естественно страстно об этом мечтает.
Стас был в восторге.
- Берта, а вы верите в судьбу, в рок, в предзнаменование, знаете, я превращаюсь в законченного фаталиста…- мечтательно произнес Стас.
- Пожалуй, скорее верю, чем нет.
- А ведь раньше я бы не за что не поверил во все это…
- Что вы имеете в виду? – Берта изобразила удивление.
- Ну, как. Вот ваша машина сломалась недалеко от моего дома, а потом мы встретились на выставке. Спланировать такое просто невозможно, это судьба, фатум, рок.
« Наивный мальчик, много ты понимаешь. И не такое планировали. Однако может быть ему и распад советской системы кажется чистой случайностью, в которой стоит винить только судьбу, а также рок и фатум, будь они неладны»
- Нет, скорее это совпадение, и потом, ведь вы не обязательно должны были остановиться. Другие машины спокойно проезжали мимо, и только вы решили мне помочь.
- Ну, проехать мимо было бы невозможно. У вас был такой несчастный вид под капотом машины…Вы напомнили мне княжну Марью во время мужицкого бунта.
« Неужели у бедного мальчика с Рублевки не было в детстве телевизора или хотя бы друзей, которые могли бы занимать его свободное время. Менделеева, Блок, теперь эта княжна Марья, должно быт из «Войны и Мира» Он вообще видит реальных людей или только образы своего воспаленного от чудных грез воображения» - думала про себя Берта. Между тем желание ударить очаровательного Стасика росло с непомерной силой.
- Да, я ничего не смыслю в технике,- с неизменной вежливостью сказала она,- Водить умею неплохо, но если что-нибудь сломается для меня это катастрофа. Как говориться, лобовое стекло протру, по колесу постучу, и если она все равно не заведется, я в панике. Я и капот открыла, собственно говоря, потому что надеялась на чудо.
- О, как я вас понимаю. Поломки не моя стихия.
- Но у вас есть шофер, так что вам и не обязательно быть автомехаником. Да это и не главное в жизни, я знаю очень много людей, которые умеют чинить машины, но на этом их достоинства оканчиваются.
Кстати, машина это вообще такая мелочь по сравнению с тем, как лихо вы водили вертолет в том фильме.
- Вы смотрели « Цитадель зла» да?- спросил Стас и улыбнулся,- ну и как вам?
- Хороший фильм, но я не люблю боевики. Их стало слишком много, и они стали очень похожи друг на друга. К тому же жизнь и так полна реальной жестокости, так что было бы неплохо, если бы на экране стало меньше насилия. Помните, как Лев Толстой говорил – война не любезность, а самая гадкая вещь в мире. К тому же это огромное горе, а у нас принялись активно муссировать эту тему. Правда, надо отдать должное качество фильмов стало лучше, спецэффекты, постановка уже почти сравнялась с Западом.
- Вообще вы правы. Я тоже не слишком люблю жестокие фильмы, зато сейчас я снимаюсь в более жизнерадостном фильме, в молодежной комедии.
Дальше все в таком стиле. У них оказалось удивительно много общего, Стас еще никогда не встречал настолько схожей с ним родственной души. « удивительная девушка»- подумал Стас по дороге домой,-« в наше время таких осталось мало, просто чудо»
Глава 9 «Кот, танцы и предчувствие беды»
- Заказывайте белошвейке свадебный наряд, и прикажите дворецкому достать из сейфа мои бриллианты,- с порога отторабанила Берта,- Клиент почти доведен до кондиции. И если он еще не влюбился в меня, в чем я лично сомневаюсь, то после каких-нибудь двух свиданий он будет умолять меня выйти за него замуж.
- То есть можно считать, что все прошло нормально,- уточнил Федор.
- Нормально??! Да все прошло шикарно! У нас с ним столько общего… И Вальтера-то мы оба постоянно перечитываем, кстати никто не знает каких-нибудь его произведений, и на фен-шуе оба сдвинулись, все гармонию ищем, он даже также как и я в юности занимался танцами и верховой ездой. Да мы рождены друг для друга.
- Понятно. Да, следующий раз постарайтесь рассказать ему о каком-нибудь своем таланте, которым вы владеете на самом деле, ну чтобы можно было продемонстрировать, есть у вас, мадмуазель, яркие таланты?
- Да, а как же. Я отлично играю в карты. Начиная «дураком» и заканчивая « Покером», я три месяца училась в школе крупье. Ну, еще умею немного играть в бильярд, но в карты куда лучше,- с гордостью сказала Берта.
- Ага, а более, так сказать, скромных талантов у вас нет. Почему то мне кажется, что Стас не будет так уж счастлив узнать, что его будущая невеста звезда казино.
- Это он просто не знает, как на этом можно зарабатывать. Вот одна моя знакомая просто виртуозно играет в бильярд, ну просто великолепно. Это дар. Так вот мы с ней баловались таким фокусом. Ее муж, правда, они тогда еще не были женаты тоже неплохо, даже, пожалуй, хорошо играет. Так вот он втирался в разные компании богатых любителей покатать шары. Там они все считают себя профессионалами, больное себялюбие. Но вот, он как бы между делом рассказывал об одной своей знакомой, которая сейчас живет в Париже, которая якобы так играет, что все они просто чайники рядом с ней. Ну, ими естественно завладевал интерес. Потом, эта знакомая, такая светская фифа, нахалка и прожигательница родительских миллионов неожиданно приезжала в Москву, а наш друг с превеликим трудом уговаривал ее сыграть. Фишка была в том, что мы с ней, ну с этой крутой бильярдисткой похожи, и если не знать нас хорошо, то можно ошибиться. Сначала в каком-нибудь престижном клубе появлялась она и разбивала всех в пух и прах. Известия идут быстро и скоро в этих кругах уже все знали о некой королеве бильярда. А потом в другом клубе, где муж королевы тоже светился, все ждали игры с ней. Заключались огромные пари. Но только в этот раз появлялась не она, а я. И проигрывала. Да, а моя бабушка, заключала эти самые огромные пари, против меня и выигрывала. Так мы заработали много денежек, основали на них « Купидон, Гименей и Афродиту».
- Отличная история, но боюсь, Стас придет от нее в такой восторг как я.
- Да, ему бы, пожалуй, больше понравилось, если бы я вышивала крестиком. Но вообще он мне понравился. Он весь такой идеальный как из Диснеевской сказки, а в них всегда живут долго и счастливо. Вообще в наших отношениях есть только один печальный момент,- заметила Берта.
- Позвольте осведомиться какой,- поинтересовался Манохин.
- Он считает, что я похожа на Любовь Дмитриевну Менделееву, а я, увы, не знаю кто это. Но может быть вы, Федор Михайлович, просветите невежественную одесскую девочку, а то у нее мозг лопнет от домыслов.
Манохин задумался, но не на долго, ибо долгое раздумье было бы лишено смысла.
- Извините, мадмуазель, но я ничем не могу вам помочь, так как и СА понятия не имею о том, кто такая гражданка Менделеева Л.Д.
Берта с одной стороны расстроилась от того, что тайна так и останется покрытой мраком, а с другой невыразимо обрадовалась тому, что и Манохин не смог ничего компетентного высказать по проблеме.
-Ну, надо же… Я думала, что вы все знаете. Стыдитесь, Федор Михайлович, вы же петербуржец. Однако это очень грустно, теперь мне никогда не узнать правды. Так я и умру не найдя ответа на этот вопрос. Единственное, что мне известно, так это то, что она как-то связана с Блоком.
- Черт бы побрал, мадмуазель, вашего жениха с его изысканными сравнениями… Теперь уже и мной завладел интерес. Что ж, меня всегда отличали пытливый ум и не иссякающая любознательность. Берта, есть у вас дома что-нибудь из Блока, желательно с биографией? Сейчас мы установим историческую правду.
Потрепанный томик Блока чудесным образом обнаружился, бумага, приклеенная к его форзацу, гласила, что он принадлежит библиотеке школы №N в Одессе и должен быть возвращен на свое место за сорок восемь лет до сего дня. Внутри муниципальной книги сохранились разноцветные закладки со школьными пометками и следы карандаша, выделяющего цитаты из классика.
Уже через четверть часа Берта и Федор знали, что Любовь Дмитриевна Менделеева приходилась любимой супругой Александру Блоку, а также дочерью великому химику. Более того, выяснилось, что известный цикл стихов гениального поэта серебряного века « Стихи Прекрасной Даме», куда вошли такие шедевры, как «Незнакомка», « В ресторане» и «Вхожу я в темные храмы…» был полностью посвящен Любови Дмитриевне. Оказались в книге и фоторепродукции, изображающие поэта и его музу…
- Ну, теперь все стало на свои места,- сказала Берта со странным облегчением, - Стасик слепой, вот в чем кроются все проблемы. Федор Михайлович, ну скажите, чем я на нее похожа?
Манохин внимательно посмотрел на фотографию, она была некрупной, но все-таки давала вполне конкретные представления о внешности Прекрасной Дамы Блока.
- На мой взгляд, ничем, но, думаю, Стас имел ввиду не портретное сходство, а некий образ этой самой Прекрасной Дамы… Помните из школьной программы такие строки:
« И каждый вечер в час назначенный, иль это только сниться мне,
Девичий стан шелками схваченный в туманном движется окне…»
- Помню, наизусть…- казала Берта. Однако мне повезло с женихом. Эксклюзивная сборка, таких теперь не делают.
В этот момент в дверь « Купидона, Гименея и Афродиты» вошел Вася, усталый после долго трудового дня.
- Друг мой, вы похожи на жертву иностранной интервенции. Что с вами? Этот воротила бизнеса в конец замучил моего бедного сынку? – спросил Манохин.
- Сегодня я еле выжил,- начал рассказ Вася,- с утра я отвез нашего Стаса на съемку одного ток-шоу с его участием. Два часа я ждал его, проголодался и решил отойти на минуточку, там за углом продавали горячие пирожки. Меня не было минуты 3, ну может быть 3 с половиной. А когда я вернулся, то знаете что увидел, нашу несчастную машину, этого прекрасного круглофарого красавца Мерседеса варварски изрисовывают болончиками с краской и маркерами девочки-подростки. В считанные секунды вся машина покрылась надписями: « Стас – самый лучший!», « Стас женись на мне, пожалуйста. Заранее спасибо!», и « Стас навсегда!». Представляете.
- Надеюсь, наш потенциальный жених не уволил тебя за твою преступную халатность,- с тревогой в голосе спросил Федор.
Вася медлил.
-Вася, не повергайте нас в трепет. Отвечайте живо, вам не отказали от места,- требовала ответа еще более взволнованная Берта.
- Нет, что вы Станислав Борисович меня даже не отругал. Он говорит, такое часто происходит. Эти фанатки просто безумные! И это, оказывается еще ничего. Они могут и лобовое стекло разбить, и забастовку около его дома устроить, причем голодную… А одна, он мне сам рассказывал, даже ходила целый месяц за ним в свадебном платье, с букетом белых лили1йуговаривая взять ее замуж. Ужас!!!
- Вот она великая эволюция. Сегодня вы Василий Умов имели честь лицезреть самое низшее звено особей, борющихся за красивую жизнь рядом с киногероем. Мы же высшая ветвь этой эволюционной цепи, и хоть наши методы куда изощреннее, а средства изобретательнее, тем не менее, мы преследуем те же цели, что и они,- закончил изречения Федор.
- Да, но это еще не самое страшное,- поспешил предупредить Вася.
- Санта-Лучия, где ты? Что еще стряслось с тобой, мой славный друг?- вопрошал веселый Манохин.
- Нет, это не со мной стряслось, но просто я сегодня увидел того страшного человека,- Вася говорил это очень серьезно.
- Графа Дракулу, Шандыбина или Бориса Моисеева, кого из них,- спросила Берта. Ее смешило словосочетание «страшный человек».
- Еще хуже. Сегодня возле особняка Полоцких проезжал такой серый автомобильчик с открытыми окнами, и за рулем сидел ОН,- Вася говорил это таким голосом, будто рассказывал страшилку у костра в детском лагере « Веселый интенсивник»
- Кто он? Садам Хусейн,- не выдержал Манохин.
- Кто такой Садам Хусейн? Это тот дядька, у которого мы дипломы покупали? Он кавказец, да?
- Нет, он якут-печенег. И, пожалуйста, не вздумай еще где-нибудь ляпнуть, что покупал что-то у Садама Хусейна. Кстати, как ты выражаешься, того «дядьку» звали Ашот. Но он-то здесь какого лешего делает, и почему он страшный человек. Разве что когда небритый, а так нормальный армянин.
- Нет, Федор, ты не понял, это был не он,- мямлил Вася
- Друг мой, милый Вася, ты сведешь меня в могилу. Будь так любезен, соберись сейчас с мыслями, приди в себя и скажи мне четко, кто тот жуткий человек, что поверг тебя в такой трепет.
- Горилла Герперса,- ответил Вася.
- Кто?- переспросила Берта.
Но Федор был спокоен, он знал, кто такой Герперс, и, пожалуй, это знание не делало его счатливие.
Сегодня Вася как всегда направлялся к месту службы в особняк Полоцких, когда увидел его – двухметрового громилу с совершенно приматской мордой и лысой черепушкой. Уже давно сросшаяся рука бедного Васи вдруг неожиданно заныла. Горилла видимо тоже узнал его.
- Эй, парень, поди сюда, не бойся,- сказал орангутанг.
Вася нехотя подошел.
- Здравствуйте,- нерешительно произнес господин Умов, гадая про себя, будут ли его бить сейчас или попозже.
- Ну, здравствуй, здравствуй, как руки, не болят,- спросил обезьянобразный.
Стало быть, Горилла помнил и как сломал ему руку.
- Значит, работаешь, ну что застыл, иди, работай,- заметил орангутанг, а в след уходящему Васе крикнул « Не бережешь ты свое здоровье, паренек, ой не бережешь!»
Это и было предвестием беды, а самой бедой был непосредственно он сам – великий и ужасный Израиль Осипович Герперс.
- Старые знакомые, должно быть, соскучились без нас. Ну, что ж и мы рады встрече… Значит, этот престарелый интриган вновь на арене. И какой бес его дернул снова лезть туда, где уже работаем мы. Клянусь честью, лучше бы это был Садам Хусейн.
Баба Клара появилась из соседней комнаты.
- И этот склизлый червь еще не преставился. Странно, я знаю, по меньшей мере, два десятка людей, кто был бы не против избавить его от бремени земной жизни, и это только коллеги по цеху, не считая жертв старого прыща. Появись бы он в Одессе после отсидки, я даже не представляю, что бы из него сделали честные и благородные люди, я имею в виду цеховиков.
- Клара Константиновна, вы тоже о нем наслышаны,- удивился Федор.
- Молодой, человек, вы свою родную маму знаете хуже, чем я знаю Изю Герперса,- сказала Клара.
- Кажется, я здесь единственная, кто о нем не слышал,- заметила Берта.
- Я имею тебе сказать, моя деточка, что лучше о нем таки и не слышать. Побереги свои ушки и свои же нервы. К чему лишний раз поминать черта.
Израиль Осипович Герперс один из самых раритетный мошенников нашего времени. Свои проделки он начал еще в те далекие времена, когда вся страна еще была во власти великого и ужасного товарища Сталина Иосифа Виссарионовича. За свою долгую полную событий жизнь Изя Герперс не сделал не одного поступка, за который его могли бы вспомнить добрым тихим словом друзья и родные. Больше того, Изя не сделал ничего, что могли бы вспомнить хотя бы цензурным словом. Любой приличный авантюрист никогда в жизни не подал бы ему руки. Кстати о руке, пожатие у Израиля Осиповича было мерзкое, как и все, что с ним связано. Он подавал руку как для поцелуя, наружной стороной ладони вверх, и она всегда была холодная и скользкая, как жаба.
Изя родился в Одессе и здесь же берет начало его карьера. А начинал Изя в далекое послевоенное время в должности местной шпаны и вора с Привоза. Но по служебной лестнице он рос быстро и в середине 60-х он уже был известным в определенных кругах человеком, одним из тех, кого называли «цеховики». В то время его как раз и узнала многоуважаемая Клара Константиновна. Один ее любимый человек имел некоторые дела с Изей, и, само собой, это не принесло ему счастья. Изя, как говорят теперь его « кинул», и не одного его. Многие уважаемые и солидные люди пострадали в том деле. Вы думаете как человек, столь нахально обманувший всю одесскую элиту мог остаться в живых. Но Изя и тут таки выкрутился. Он сел в тюрьму. И сел выгодно – есть такие люди. Не обманутые цеховики, не блюстители закона не знали истинную сумму того куша. При следствие ему предъявили ровно 1/3 из того, что он наворовал, а при конфискации и того меньше. Изя сидел десять лет, но даже по истечении этого срока не мог спокойно вернуться в родной город. Слишком уж большой общественный резонанс возымел его судебный процесс. Изя приобрел дурную славу, а потому был вынужден спеть « Прости, прощай Одесса-мама, спасибо, что меня ты родила!» и отправиться в другой город. Но куда? Конечно, в Москву. В финансовый Вавилон России, где куча честных и законопослушных граждан спят и видят, как бы стать жертвами его интриг.
В грозное и смутное перестроечное время Изя основал фирму с умилительным названием «Совесть». Чем только не занималась эта фирма! Тут было все: финансовые пирамиды, трастовые компании, риэлтерские махинации. Но Изе почему-то везло. Даже захвативший в то время всю страну передел собственности и великий бандитский беспредел не принесли Герперсу серьезных неприятностей.
А что же современность? Бывший одесский босяк, щипач с Привоза, подпольный миллионер и уголовник Изя Герперс дожил таки, наконец, до того времени, когда его могущество имеет полное право цвести как сирень в райском саду. Ныне сказать о нем можно немного. Он богат, имеет солидную фирму, которая, так же как и хозяин, большая загадка. Подозрительная «Совесть» занимается всем. Ну, разумеется, всем, что может принести прибыль. Сказать плохого о сем предприятии нельзя, однако сказать что-то хорошее язык и подавно не повернется. С виду это современный, первоклассно меблированный офис, где работают люди незаурядных способностей: гениальные финансисты, экономисты, аналитики – Изины наемные рабы. Их ум Изя использует в самых нечистоплотных целях, однако финансовые гении тому не противятся, потому что знают – с Изей связываться опасно. Пока ты на его стороне и полезен ему- ты рядом с ним в безопасности. Но горе тому, кто попытается противится или тем паче отрекаться от Герперса, но таких особо и не было. Гении, они же тоже не дураки, знают, где теплее.
Федору Михайловичу Манохину посчастливилось два года назад столкнуться с господином Герпесом.
Прекрасным летним днем знакомая Федора Алиса поведала ему историю об одной своей подруге, которой предложили очень солидную сумму за работу в качестве подставной утки. Девушка, испытывающая острый финансовый кризис не раздумывая, согласилась.
В это время в небольшом и не слишком отдаленном городе N шла предвыборная кутерьма. Назревали выборы мера. Двое кандидатов Фрол Петров и Прокоп Иванов испытывали по отношению друг к другу давнюю ненависть. Борьба шла не на жизнь, а на смерть. Иванов же решил по традиции испробовать нетрадиционные методы достижения заветной цели. Девушка, найденная в столице помощником Иванова должна была скомпрометировать апонента в глазах потенциальных избирателей.
Когда Федор услышал об этих политических интригах, им завладел интерес. В конце концов, нечестно, что господин Петров оказался в окружении недоброжелателей, ему надо было помочь, конечно, не без некоторой выгоды для себя.
Итак, Федор и его верный Вася отправились в город, раздираемый предвыборными противоборствами. Девицу, которая должна была бы стать подставной уткой Федор более-менее, знал в лицо. Разыскать ее труда не составило. Потом, подкараулив несчастную в одиночестве, Федор популярно объяснил ей, что бывает за участие в таких нечестных, неэтичных, да чего греха таить, подлых политических играх. Девушка растерялась под его натиском, созналась, а потом в скором порядке уехала из города к тетке в Краснодар. Признание, Федор, само собой бережно записал на диктофон. Потом он отправился к Петрову, предоставил ему запись, компрометирующую уже Иванова, как организатора нечестной политической игры. Петров был уже согласен купить эту запись и давал за нее приличное вознаграждение, как вдруг на горизонте показалась тень коварного Изи Герперса. Не известно, какими правдами и неправдами, но старику удалось-таки внушить господину Петрову, что Федор никто иной как провокатор, а запись компьютерная фальшивка. Что было дальше лучше не описывать. Вместо ожидаемого вознаграждения Федора и Васю ждала жесткая физическая расправа пошлая и неприятная.
С тех пор Федор и не любил Герперса, а Вася и вовсе ассоциировал его с темными силами и побаивался суеверным страхом.
- И вы считаете, что этот Герперс может помешать нам,- спросила Берта.
- Мы не считаем, мы уверены,- сказал Федор, - и не только может, но и помешает, если мы не будем на стороже. Однако, на нашем счету преимущество во времени, хотя если Герперс развяжет незаконную, нечистую игру, то нам это не поможет. Как вы думаете, кто у них играет роль невесты, очевидно, что не он сам, это было бы слишком круто даже для него.
- Сонька,- ответила Клара,- кто же еще, иначе, зачем старику вся эта комедия? Он богат как черт. Нет, деньги они, конечно, никогда не бывают лишними, тем более для такого как Изя. Этот Герперс может из всего извлечь выгоду, как в старом одесском анекдоте:
« Мойша, ты два часа выносил мусор, как это понимать?
- Так Сара, я таки его продал».
- А эта Сонька его дочь?- поинтересовалась Берта.
- Да. Ее мать Розочка живет в Одессе, я даже знала ее в свое время. Герперс женился на ней еще до ареста, так эта дура ждала таки его десять лет. А потом он вышел, прожил с ней меньше месяца и сбежал, даже не узнав о рождении Сони. Наверное, она ему об этом написала, потому что когда девочке было десять лет, он решил наконец-то признать ее и забрал к себе в Москву – должно быть это к старости в нем взыграла сентиментальность.
- А эта Сонька Герперс очень красивая?- любопытствовала Берта.
- Да, просто мисс Вселенная – помесь бегемота и курицы. Точнее с виду она бегемот, но мозги у нее куриные. Полная, просто полнейшая дура, без преувеличения. Не знаю, кто ее мама, но она, должно быть, унаследовала ее интеллект. Во всяком случае, тогда понятно, откуда у злобного гения такая безупречно пустая дочь. Забавно, что ее назвали Софьей. Это какая-то скрытая ирония судьбы, ведь София, в переводе с латыни, МУДРОСТЬ. Хотя, не стоит забывать, что есть род мужчин, со странным вкусом которым нравятся дамы, подобные Софье Израилевне.
- Ну, а как она выглядит,- спросила Берту, которую очень интересовала личность конкурентки.
- Как типичная еврейка. Врядли этот гений чистой красоты сможет поразить сознание нашего принца. Я же уже говорил – бегемот!
- Молодой человек,- заметила Клара,- вы весьма и весьма преувеличиваете, только потому, что она наш враг. Нет, Соня отнюдь не гиппопотам, или какое-то там еще парнокопытное. Она довольно мила с лица, хотя фигурка пышновата, но это только сейчас стало недостатком. В мое время тощих девушек не любили. В конце концов, что хорошего в этих костях, даже в бульоне для супа нужно мясо, иначе не будет навара. Да, что там говорить, даже собаки любят кости только за неимением мяса. И хотя сама я за всю жизнь никогда не весила больше 55 килограммов. Я никогда не была уверена в том, что это так уж хорошо.
- Возможно,- согласился Манохин,- но все равно он врядли в нее влюбится.
- Она, что не леди?- манерно спросила Берта.
- Слово «леди» рядом с именем Соня Герперс вообще не уместно. Это даже не ирония, это нонсенс, абсурд, господа. Но ей оно и не надо. Герперс все сделает за нее. Думаю, злобный старик сыграет на благородстве нашего принца. Это в его стиле, он всегда ищет слабые места. Наверняка этот злодей для начала опоит бедного Стасика, ну или подсыплет что-нибудь наркотическое, а потом предоставит фальшивую справку о беременности. И наш рыцарь без страха и упрека, как порядочный человек женится.
- Вот старый подонок!!!- не выдержала Берта.
- Мадмуазель, ну что это за слова, в конце концов, в отличие от Сони Герперс вы должны быть леди, ибо мы пойдем другим путем. В вас Стас влюбится сам и сам захочет жениться, если его не опередит Герперс. Но пока рано волноваться. Израиль Осипович еще не начал действовать, а там будет видно. Итак, вам уже назначено следующие свидание?
- А как же, но с этим проблема. Сначала он хотел позвать меня в театр, но потом решил, раз уж мы оба любим танцы, мы пойдем в один модным ресторан в стиле Латино.
- Отлично. Это же классно, в чем проблема-то?- не понял Федор.
- В том, что я умею танцевать только в тех местах, где это делать невозможно. В том ресторане, где мы были, не танцуют, вот я и сказала, что увлекалась танцами в юности.
- Ладно, латино это не так уж сложно берусь обучить вас. Четких правил здесь нет, несколько пар движений и будет вид, что вы умеете танцевать, вы же не на конкурс бальных танцев едите. Да, а танго вы, мадмуазель, танцевать умеете?
- Конечно, я же в душе аргентинка, целыми днями только этим и занимаюсь. Меня даже хотели взять в российскую сборную по танго, но я отказалась, не люблю, знаете ли, я этой показухи.
- Понятно, значит, и танго танцевать вы не умеете, ладно на когда назначено свидание?
- На послезавтра,- ответила Берта немного виноватым голосом.
- Тогда поднимайтесь, будем учиться,- сказал Федор,- Клара Константиновна, вы случаем танго танцевать не умеете?
- Молодой человек, я так долго живу, что, как я сама подозреваю, умею все на свете,- ответила Клара,- А уж танцы… Ну, подумайте, девушка, которая с середины 50-Х до конца 60-х считалась завиднейшей невестой во всей красавице-Одессе может не уметь танцевать? Да, Боже ж мой, иной раз в кабаках на Диребасовской горели такие страсти, что дамские романы позавидовали бы. Мой отец был видный человек, благороднейший из всех цеховиков. Тогда то, чем они занимались, называли уголовными преступлениями и стреляли за них порядочных людей как зайцев. Однако весь остальной мир определял, да и по сей день определяет подобную деятельность как бизнес. Так вот папа в мои золотые годы любил говорить: « Честное слово Клара, если не перестанешь дурить головы нашим лучшим молодцам выдам тебя замуж за дворника Витальку Косого, и пусть обо мне узнает ГУБ ЧЕКА, если я вру!» Но, слава Богу, ГУБ ЧЕКА о папе не узнало, где уж им горемычным… Он скончался 20 лет назад на 85 году жизни.
- Я хоть и не подпольный миллионер, но все ж таки рискну пригласить вас на танец. Давайте покажем нашей юной леди, как это делается.
- Стой, приличные дамы без музыки не танцуют, одну минуточку,- сказала Клара и скрылась в задних комнатах.
Через пару мгновений на столе стоял старый-престарый патефон. Кларисс завела пластинку.
- Ну, вот, теперь можно танцевать, ангажируйте меня, молодой человек. Кстати, большинство мужчин, когда-либо танцевавших со мной, добивались в последствии огромного успеха в финансовых делах.
- Ну, как,- спросила Клара после танца, - я еще ничего.
- Клара, вы великолепны, я давно не танцевал с приличной партнершей,- ответил Федор.
- Выбирал исключительно неприличных,- заметила Берта.
- Именно. А теперь давайте вы. Значит, слушайте меня, в этом танце важен зрительный контакт. Вы должны смотреть в глаза, иначе танец теряет весь свой смысл, чувствуйте музыку, движения это все не так уж и сложно.
Весь вечер и весь следующий день они учили эти танцы. В начале Берте нравилось, но под конец второго дня она не чувствовала ног, но Федор не унимался, и настаивал на том, что движения должны быть доведены до приличного уровня, чтобы за нее не было стыдно.
- Леди должна танцевать,- говорил Манохин, не прерывая танца.
- Кому это она должна?- возмущалась Берта, ей хотелось есть последние два часа, а теперь еще и спать,- мы уже почти сутки занимаемся без перерыва.
- Не правда, а кто продрых целых шесть часов. Не ленитесь, мадмуазель. Уже начинает получаться, хотя до идеала еще далеко.
- А вы, Федор Михайлович, где научились танцевать?
-Ладно, я поведаю вам эту историю, но вы за это перестанете ныть, и будете тренироваться. Так вот, подвернулось однажды одно дело с одним богатым субъектом. Так вот, у этого богатого субъекта была великая любовь с одной танцовщицей, а у этой дамы сердца была своя школа танцев для взрослых, ну вот пришлось туда записаться, чтобы иметь доступ к дамочке, а заодно к ее незаконно обеспеченному другу. Правда, дело сорвалось, субъект неожиданно уехал из России, но зато я научился танцевать. Вообще во время операций по перемещению капитала из карманов богачей в наши карманы можно научиться множеству полезных вещей. Например я научился читать мысли и отвечать на вопросы о прошлом и будущем, лечить испорченную психику и еще много чему. Но знаете, Берта, все это мне уже надоело. Надоело, просто нет сил. Надо срочно разбогатеть и наконец-то заняться настоящим бизнесом, делом всей жизни так сказать. У меня уже в печенках сидят эти толстосумы! Признаться, когда я начал заниматься этим авантюрным ремеслом, я надеялся, что быстрее заработаю начальный капитал.
- И вы думаете, что ,как только схватите куш, так сразу порвете с ремеслом авантюриста?- поинтересовалась Берта.
- Поживем - увидим, я же еще пока что не разбогател.
Впрочем, это все проза, вы начинаете отвлекаться и ошибаться, следите за ногами. Сегодня постарайтесь танцами не сильно увлекаться, все-таки это еще даже не средний уровень. Больше говорите с ним. Кстати, попытайтесь выяснить, есть ли у него какие-нибудь отношения с семейством Герперс. Ну, хотя бы известно ли ему имя « Соня».
Поговорите с ним о жизни, расположите к откровенности, и главное слушайте. Нам надо получше узнать его.
- Послушайте, если мне предстоит фиеста в стиле Латино , так может стоит слегка ослабить этот мой пуританский образ. Может мне надеть что-нибудь из собственного гардероба, там имеются вполне приличные платья.
- Видел я ваши наряды. Простите мисс, но на все ваши «приличные платья» портной явно пожалел материала. Создается впечатление, что вы дочка бедного рыбака, у которой нет денег на новые платья, и которая донашивает старые за семью старшими сестрами, несмотря на то, что они ей уже изрядно коротки.
- У меня красивые ноги, почему я должна их скрывать? Что вам собственно не нравится?
- Мне-то все нравится, и ноги ваши в особенности.
- Да неужели? А мне, честно говоря, казалось, что вы их даже не замечаете.
- Не заигрывайте со мной мадмуазель, пустая трата времени.
- Очень вы мне нужны, с вами заигрывать. Какой мне с этого прок?
- Вот и именно, никакого. Сконцентрируйтесь на Стасе, не тратьте обаяние впустую. Тем более, что дело теперь сильно усложниться, если в игру вступил Герперс.
- А может быть нам стоит его по-доброму припугнуть?
- Да, или убрать. Вы, мадмуазель, рассуждаете как гангстеры 90-х. Подвесим его за ноги на заднем дворе, надаем ему тумаков, плюнем в морду и так далее и тому подобное, нет мисс, это не наш метод. Все это приемчики нашего дорого Израиля Осиповича, зачем же заниматься плагиатом. И потом, если мы начнем делать резкие движения, он раздавит нас как жуков. Ладно, опять заболтались, следите за ногами.
- Ну, вот скажите, если он так могуч и богат, за чем ему деньги моего жениха?
-Все просто. Герперс браком Сони и Стаса убивает двух зайцев: во-первых, удачно пристраивает единственную дочь, а во-вторых, породниться с таким человеком, как Семен Маркович мечтает любой воротила типа Герперса. Ну и все-таки прибыль, не стоит ей слишком пренебрегать, Израиль Осипович умеет считать деньги.
Когда уже поздно вечером Федор и Вася вернулись домой, после тяжелого дня, заполненного танцами и раздумьями, раздался пронзительный звонок телефона.
- Алло,- лениво сказал Вася, он не любил поздние звонки, они никогда не предвещали ничего хорошего.
- Ну, наконец-то они дома! Где вы пропадаете, как вам не стыдно, у меня личная травма, а они где-то гуляют, еще друзья называются,- звучал из трубки голос Лени Гастелло.
Манохин из комнаты спросил, кто звонит, и когда услышал имя Гастелло забрал у Васи трубку.
- Что, вас вновь отлучили от домашнего очага, друг мой. Вы опять не смогли обеспечить семью на весь месяц, и теперь должно быть ищете у нас временного пристанища? Что ж мы всегда рады принять под свой кров опальных мужей,- закончил гостеприимную речь Федор.
- О, нет, друзья мои, все серьезнее. Лизонька, свет моей жизни, ушла от меня навсегда, так что ждите, я переезжаю к вам, да и если можно, организуйте что-нибудь покушать для бедного изгнанника, а буду через пятнадцать минут.
Гастелло не заставил себя ждать, он был пунктуален и глубоко несчастен. Он вошел в прихожую и без того небольшой однокомнатной квартиры с двумя огромными чемоданами и туристическим рюкзаком на плече.
- А у тебя богатое приданное,- заметил Федор,- ты вообще что-нибудь оставил в доме этой предательницы?
- Я собрал только самое необходимое, хотя эта женщина не заслуживает, что бы я оставил ей хоть что-то. Она ушла от меня, и теперь жизнь утеряла смысл.
- Ну, судя по тому, что не она, а ты посреди ночи обиваешь чужие пороги, она не ушла, а выгнала тебя, заметил Федор.
- А что там у вас случилось,- спросил удивленный Вася, его шокировала эта история.
- О, Это слишком тяжело рассказывать, сначала я должен поесть, а тогда, может быть, соберусь с силами. Вот, в этом рюкзаке я унес продуктовые пожитки, милый Вася приготовь что-нибудь, пока я приду в себя.
Продуктовые пожитки были кстати. В холодильнике на маленькой кухне было шаром покати. Последнее время Федор и Вася удачно пристроились харчевать в штаб-квартире, расположенной в офисе « Купидона, Гименея и Афродиты». Там в холодильнике всегда была еда, и Федор даже взял на себя обязанность готовить, чем облегчил жизнь Кларе.
После позднего ужина, состоящего из консервов « Ленч туриста», жаренной картошки и копченной колбасы, Леонид Гастелло принялся повествовать друзьям свою печальную повесть.
Он начал из далека.
Пятнадцать лет назад Леня Гастелло, выпускник кулинарного училища работал самым-самым главным младшим помощником повара по вторым блюдам в одном детском саду по распределению. Хорошим поваром Леню назвать было нельзя, нельзя его было назвать и плохим поваром, его вообще нельзя было назвать поваром. Старые, опытные детсадовские стряпухи сразу поняли это, а потому, дабы сохранить здоровье несчастным детишкам, держали его подальше от еды. Он выполнял работу ассистента и был этим вполне доволен. Жизнь шла своим чередом. Леня был молод и счастлив, и вот однажды в их кулинарной цитадели появилась она, Лизонька. Она пришла к ним на практику и сразу запала ему в душу. Маленькая как кнопка, очень упитанная и белокурая она нравилась ему безумно. Леня не любил стройных женщин, они казались ему ущербными, ведь хорошего человека должно быть много, да и сердце большому куску, как известно, радуется. За эти годы произошло много всего. Леня оставил поварской труд и перешел на более близкий ему труд официанта, женился на Лизоньке и был счастлив десять лет. За все время они даже ни разу не поссорились, разве что она почти ежемесячно выгоняла его из дому, когда кончались деньги, но в остальном все было как в сказке.
Но вот сегодня произошло страшное. По воле рока так случилось, что в ресторан, где трудился Леня, пришел этот человек. Ужасно неприятный и ужасно богатый. Как Леня умудрился облить его супом он и сам не понимал, но поделать уже ничего было нельзя. Гастелло уволили. Когда он принес эту страшную весть в дом, Лизонька сказала, что мужчина не способный нормально подать суп не заслуживает ее любви и что им лучше расстаться навсегда.
И вот теперь он, Леня Гастелло, несчастен и одинок, счастье отвернулось от него, и он будет спать на Васином диване, потому что это хоть как-то облегчит его страдания.
Потом Леня еще раза три принимался рассказывать эту душещипательную историю, но ей уже никто не внимал, кроме кота Лаврентия, впрочем, врядли и он слушал, но он, по крайней мере, не выражал вслух недовольства. На завтра Лаврентию предстояла кое-какая работенка. Настало и его время внести свою лепту в общее дело и доказать, что он не зря пьет свое трехпроцентное молоко и ест свою рыбку марки Камбала.
Кроме всего прочего, Стас Полоцкий сходил с ума от домашних животных. В их Рублевском поместье жили три собаки и два кота, к тому же Стас постоянно делал пожертвования на питомники для бродячих собак и кошек. Когда Вася между делом сообщил эти сведения, в голову бабы Клары пришла простая до гениальности идея. Что же еще может так красноречиво рассказать о доброте девушки как ни ее отношение к животным.
- Нам нужен кот или кошечка, лучше симпатичная. Когда Берта и Стас выйдут из ресторана он окажется рядом и Берта таки не сможет спокойно пройти мимо и заберет зверюгу к себе. Стас растроган, Берта чудо. Осталось только найти кота, но чего, а уж того добра в любом городе нашей великой страны навалом. Ныне любимцы продаются по цене 10 рублей ведро, картошка дороже.
- У нас есть один на примете. Серый голубоглазый перс, зовут Лаврентий, думаю, он справиться, я с ним договорюсь,- заверил Федор, ему понравилась идея с котом.
- Только помните, он должен играть уличного кота, так что приведите актера в надлежащий вид, он должен вызывать жалость, как привокзальный беспризорник,- заметила баба Клара.
Танго она пережила благополучно. Все шло как надо, но пора было заканчивать с танцами, иначе это не довело бы до добра.
- Извини,- сказала Берта, они уже перешли на «ты»,- но, кажется, моя травма дает о себе знать,- она имела в виду то падение с резвой лошади, о котором с великой затаенной тоской повествовала Стасику в прошлый раз,- пойдем, присядем.
Настало время перейти к основной части операции – выведыванию интересной информации… Берта чувствовала себя отважной резиденткой советской разведки, находящейся на секретном задании в Брюсселе. Для полноты ощущений не хватало только вороненого нагана в чулке и чертовски обаятельного английского шпиона сидящего напротив и выведывающего изощренными способами у нее военные тайны…
Сидящий же напротив мужчина, хоть и вполне обаятельный, секреты не то что не выведывал, но с радостью раскрывал. Так что к концу вечера она уже могла составить такую картину. Стас был абсолютно свободен, к тому же слегка разочарован в женщинах. Среди сотни красавиц сложно отыскать хотя бы одну леди – это беспокоило внука олигарха Полоцкого. Большинство девушек интересовали только его деньги, дамы, машины и слава. Им хотелось жить счастливой жизнью и ничего не делать. Ленивые, тщеславные, наглые и безвкусные светские львицы, скандалистки и эгоистки выводили его из себя. Он даже рассказал Берте, что три девушки из их круга, как только узнали о том, что он расстался со своей невестой, начали относиться к нему как к потенциальной добыче и принялись наперегонки впивать в него свои акрилово-стразовые когти. Но он к ним равнодушен, несмотря на то, что они наследницы больших состояний и длинных ног. Потом он рассказал о каждой, имя «Соня» в его рассказе не прозвучало ни разу.
Лаврентий выглядел великолепно. Мокрый, грязный и жалкий, несмотря на свое солидное розовое пузо кот, не мог не обратить на себя внимания прохожих.
- Смотри, какая прелесть,- воскликнула Берта, он, наверное, потерял хозяев, бедняга.
Стас опустился к коту и погладил его.
- Ты, бездомный, да,- обратился он к коту,- наверное, голодный, надо вернуться в ресторан и купить для него порцию филе парного теленка с артишоками.
«А еще бутылочку Бордо 1965 года» - подумала Берта, а вслух сказала:
- Знаешь, я его к себе заберу, ну посмотри на него, он такой мягкий и несчастный, ему не выжить на улице, он будет жить со мной, и я назову его Лаврентий.
С этими словами Берта подняла кота на руки, что стоило ей немало усилий. Для бродячего кота Лаврентий был вызывающе тяжел.
- Почему Лаврентий? В честь Берии,- спросил Стас.
- Нет, он не похож на Берию, он милый и совсем даже не лысый, да и потом, по всему видно, что у этого котяры в жизни бы не поднялась лапа подписать десятки тысяч расстрельных приговоров, но, тем не менее, он Лаврентий.
Глава 10 «Без названия»
По сведениям Васи весь следующий день Стас говорил о Берте, но даже не в этом была главная удача. Назревала большая светская тусовка по поводу кинопремьеры. Вася сообщил об этом торжественном событии заблаговременно, а потому приглашение Стаса уже не было неожиданностью.
- Сборища такого рода для нас очень важны. Здесь, как правило, собирается разный контингент, так что у нас появляется возможность посмотреть на его окружение, в том числе и на конкуренток. Кроме того, Герперс наверняка появится там, не знаю под каким видом, но появится, а нам нельзя упускать возможности побеседовать с противником. Он наверняка уже знает, что мы тут работаем, раз его опричники видели Васю. Думаю, убедить его отказаться от задуманного нам не удастся, но, по крайней мере, мы узнаем, какие у него планы и как он настроен. В этот раз и мне придется появится на сцене, опять под видом прессы.
- Это что получается, я не могу одна сходить на вечеринку, только с братом. Я что освобожденная женщина Востока? В таком случае я надену паранджу, а вам Федор Михайлович нужны конь, тюбетейка и кинжал,- возмущалась Берта.
-Ценю вашу фантазию, но подождем с нарядами до Хеллоуина. Скажете, что вы встретились случайно, а я, ваш брат, брат журналист, другого выхода у нас нет, так что завтра втроем отправляемся на кинофиесту Берта в качестве спутницы звезды, Вася в качестве его водителя и я в качестве самого себя. Да, и чуть не забыл, Василий вы ведь завтра везете Стаса на премьеру, верно?
- Да, он меня сегодня об этом предупредил,- сказал гордый Вася.
- Так, и если с вами едет Берта, ты должен изображать, что ты ее не знаешь, не вздумай сказать ей «Привет» или что-нибудь в этом роде, для тебя она спутница хозяина, так что ориентируйся в обстановке, установка понятна.
Васе установка была понятна.
С превеликим трудом, через одного своего хорошего знакомого Федор таки смог раздобыть два пропуска на эту кинопремьеру. Второй был для ныне страдающего Гастелло, которого тоже решили прибрать к делу. Любой приличный репортер должен являться на премьеру вместе с папарацци, которого и должен был изображать Леня. Леонид Андреевич души не чаял в разного рода сборищах: тусовках, банкетах, презентациях и прочих торжествах. Как правило, он присутствовал там в качестве обслуживающего персонала и за это еще больше любил свою профессию.
По приезде на место торжества Федор принялся искать глазами Герперса, однако старый жулик упорно не желал показываться. Рядом восклицал обалдевший от счастья Гастелло.
- Какие люди, какая красота, и какой шикарный фуршет, я просто как в раю, волшебное место, а какие красивые женщины кругом, вот только что прошла эта из « Ночного Дозора» не помню, как зовут, но хороша, почти как моя Лизавета.
- Леонид, не отвлекайтесь, мы пришли сюда не ради вкусной еды, красивых девушек и прочих богемных элементов, мы пришли сюда по делу. Как назло Герперс куда-то запропастился, старый интриган.
Чья-то холодная и сухая рука дотронулась до его плеча. Ну, право слово, почему ему всегда надо появляться как из склепа, вот мерзкий старик. Такое ощущение, что он нарочно стоял где-то поблизости и выжидал, чтобы появиться в самый неудобный момент. Федор перевел дух, изготовился для схватки и обернулся.
- Израиль Осипович, мое почтение,- сказал исполненный дружелюбнейшего достоинства Федор.
Перед ним стоял Герперс собственной персоной, рядом с ним привычно переминались с ноги на ногу две гориллы.
Старик протянул ему руку. Фу, это было самое отвратительное. Если бы не рука, Герперса еще можно было бы терпеть, но это рукопожатие скользкое и холодное, схожие с пожатием утопленника портило все отношения. Манохин стиснул зубы и подал руку, это мгновение тянулось вечность, наконец, Герперс выпустил его и заговорил своим картавым и немного шипящим голосом:
- А вот и я, вы, кажется, меня вспоминали, как говориться помяни черта.
«Старик не лишен самоиронии»- подумал Федор.
Он продолжал:
- Боже ж мой, как давно не виделись, мой юный друг, мне сдается, вы даже как-то стали старше с тех пор. Вы здесь вероятно по делу, понимаю, понимаю.
Федора это злило, старик всегда заходил издалека, что ж, надо было терпеть и сохранять спокойствие.
Герперс улыбнулся во все свои двадцать золотых зубов.
- И как же вы жили, уважаемый, дорогой Израиль Осипович все то время, что мы не виделись.
- Да, все хорошо, настолько хорошо, насколько только может быть хорошо еврею. А как вы? Как здоровье? Руки-ноги не болят? Спите по ночам крепко?- спросил Герперс.
- Отлично сплю, спасибо. Вот уж не ожидал увидеть вас здесь, Израиль Осипович. Кинопремьера. Какими судьбами?
- Да, знаете ли бизнес, куда только не заведет.
- Уж не увлеклись ли вы шоу-бизнесом, дорогой Израиль Осипович. Правду говорят, что вы очень разносторонний человек.
Изя рассмеялся своим беззвучным клокочущим смехом.
- Ну, что вы, молодой человек, какое шоу? Нет, меня привели сюда дела поскромнее. А вы- то сами здесь, какими судьбами?
« Черт победи, вот мерзкий старик»- подумал Федор, который и сам-то точно не знал, какими он здесь судьбами, но вовремя нашелся.
- Да вот, мой друг, Леонид пригласил меня. Он художник по костюмам этого проекта. Правда, Леонид?- спросил Манохин у Гастелло, взглядом показывая ему, что он художник по костюмам.
Гастелло пару секунд пробыл в замешательстве, а потом, наконец, вошел в роль:
- Ну, да. Многие говорят, что это самая удачная моя работа. Мы не отдаем должное труду художника по костюмам, а между тем, если бы ни я, то пропал бы весь общий вид. Ведь одежда выражает характер, душу, она подчеркивает образ героя, созданный сценаристом, режиссером, и актером непосредственно. Неправильно подобрали костюм – и все. Фильм насмарку,- закончил Гастелло.
Манохин одобряюще посмотрел на него.
- А как поживает ваша дочь, Израиль Осипович, помнится мне, у вас была дочь,- спросил Федор.
- С Соней все хорошо, молодой человек, она тоже сегодня должна здесь появиться. Ну, а мне уже пора, желаю вам удачи, молодой человек и будьте всегда осторожны. Осторожность – залог долгого и счастливого существования, слушайте Изю Герперса, он таки знает, в чем смысл жизни. И пейте отвар столетника – говорят полезно для сердца.
-Спасибо за совет, и вам того же, Израиль Осипович.
Когда Изя и два его гориллоподобных друга удалились, Федор облегченно вздохнул, Изя выматывал очень много сил, должно быть он принадлежал к той группе людей, кого называют энергетическими вампирами.
- Ну, как хорошо я изобразил художника по костюмам?- спросил Гастелло,- Мне кажется, старик поверил.
Федор невесело улыбнулся.
- О, дорогой мой Леня Гастелло, этого старика не обманешь. Он давно прекрасно знает и кто мы, и где живем, и зачем мы здесь, собственно, как и мы о нем. Это была просто игра. Игра, в которой каждый знает правду, но не признается. Блеф, как в покере. Но у нас есть одно преимущество над Изей.
- Какое?- осведомился Гастелло.
- Он нас недооценивает. Мы кажемся ему сопляками, это однозначно, иначе он бы давно от нас избавился: бросил бы в канал или закатал в бетон. А вот мы нисколько не заблуждаемся на его счет. Нам нужно установить за ним слежку. Залезть в его компьютер, в общем, попытаться с помощью высоких технологий собрать о нем как можно больше сведений. Думаю, наш друг Андрюша Лозинцев мечтает нам в этом помочь. Его жизнь хакера так скучна и однообразна, вот и попытаемся его встряхнуть. Всем хорошо.
А Федора снова кто-то тронул сзади. На этот раз это была Берта.
- Ну, как мы смотримся вместе,- спросила она и воодушевленно заулыбалась. На ней было в меру открытое длинное бирюзовое платье и изумрудные серьги Клары.
- Берта, какого лешего вы бросили своего кавалера одного? Вы что не помните установку? Везде, слышите, везде вы должны быть рядом с ним.
- Так я же должна была подойти поздороваться со своим братом, я же воспитанная девушка!
- Ну, так подошли бы вместе со своим суженным, зачем вы его бросили!
- Вообще-то я подошла, чтобы спросить, этот старик и есть Изя Герперс? Сразу видно, мерзкий тип, что он вам сказал?
- Как всегда. Ничего. Это стиль Герперса. Он никогда не открывает карты, и поэтому выигрывает, но мы и не будем ждать оплошностей противника, мы сами заглянем в его карты. Думаю, он уже приготовил какой-нибудь гнусный план.
- Вот подонок. Нет, действительно говорят, что чем человек богаче, чем больше денег ему хочется. Так бы и убила бы.
- Ша, мадмуазель! Что это за слова! Не падайте до уровня врага! Сохраняйте достоинство, и возвращайтесь, наконец, к своему жениху!
Не успел Федор договорить, как взгляд рядом стоящего Гастелло обратился к выходу. В дверях появлялась Соня, Сонечка, Софа, София Герперс. Шедевр восточной красоты. Милое еврейское личико переходило в мощную, тоже еврейскую фигуру, которая явственно твердила, что Соне наплевать на здоровое питание и прочие фитнесы. Здоровый, крепкий человек – масса сил и энергии, прямо как в фильмах 30-х годов. Конечно, назвать Соню Герперс красивой мог бы только человек отчаянный, да, к тому же, подслеповатый, но и отказать ей в своеобразном обаянии тоже было невозможно. В конце концов, не все же сходят с ума по худочным леди европейского типа.
- А вот и наша красавица,- тихо сказал Федор.
- Это и есть Соня Герперс,- спросила Берта. Теперь понятно, почему бабушка всегда говорила, что я тощие дитя, да по сравнению с этой мощной девушкой не только я, но и братья Кличко два веселых гнома. Интересно в Одессе все девочки такие.
Зато Леонид Гастелло смотрел на Соню таким проникновенным, неотрывным взглядом, что Федор не мог удержаться и спросил:
- Друг мой, что с вами, не пепелите взглядом дочку конкурента, старый Герперс с вас шкуру спустит, если вы будете так смотреть на эту красавицу.
Но Гастелло продолжал безучастно, словно в анабиозе смотреть на мадмуазель Герперс.
- …передо мной возникли вновь и Божество, и вдохновенье и смех и слезы и любовь,- промямлил он себя под нос.
- Да, развод действует на вас ужасающе, вас надо спасать, но этим мы займемся позже, сейчас у нас много дел,- сказал Манохин,- а вы мадмуазель, почему еще здесь? Живо вернитесь к нашему принцу, мама родная, да он здоровается с фройлян Герперс, идите, и во что бы это ни стало, выясните, откуда он ее знает.
Глава 11 «Кодекс Чести Мошенника»
В три часа ночи Манохин, Вася, Берта и Клара сидели в «Гименее» и обсуждали информацию, полученную за вечер, проведенный на кинотусовке. Где-то с боку, на маленьком розовом диване мирно похрапывал Гастелло, обнявший подушку. Он четно уговаривал отвезти его домой на его постель, но ему было отказано. Так что несчастный Гастелло был вынужден свернуться калачиком и храпеть, как электричка, здесь, под звуки голосов своих, гораздо более бодрых, нежели он друзей.
- Что будем делать с Герперсом,- спросил Вася с все тем же суеверным страхом, с которым он обыкновенно говорил об Израиле Осиповиче - говорю вам, он не хороший человек, он опять нас подставит, и нас опять будут бить, а это больно, очень.
- И ты предлагаешь нам побить его раньше, верно мой бесстрашный друг Вася Львиное Сердце,- спросил Манохин, которого порядочно забавлял трепет друга перед стариком Герперсом.
- Нет, так тоже не хорошо, хотя, если честно, пожалуй, лучше мы его, чем он нас. Помнишь, как прошлый раз было неприятно и больно, и мне руку сломали, очень не хорошо это было.
- Ох, Вася, Вася, и ты туда же. Друзья мои, сограждане, товарищи дорогое, откуда у вас столько криминальных замашек? Очередной раз повторяю мы не Герперс и нам не нужны его противозаконные методы, кстати, мадмуазель, вам удалось выяснить откуда Стас знает фройлян Герперс?
- Выведать у Стаса информацию может даже глухонемой в сильном подпитии. Общаясь с ним, я все лучше и лучше осознаю значение фразеологизма « Душа нараспашку» Хотя четкого объяснения от него тоже не добьешься. Он сказал, что толком ее и не знает. У ее отца, то есть у господина Изи, какие-то дела с его дедом, то есть Семеном Марковичем, и они были у них дома вместе с Соней.
- И как он к ней относится? Она ему не нравится,- на всякий случай осведомился Федор, он понимал всю глупую наивность своего вопроса, но чем черт не шутит, в конце концов, Гастелло то принялся декламировать Тютчева, как только увидел госпожу Герперс.
- Судя по тому, как он на нее смотрит, она пугает его ни чуть не меньше, чем пугали Временное правительство декреты о прекращении войны и земле, но он джентльмен, и конечно, так не сказал. Да и кто вообще будет смотреть на какую-то Соньку Герперс, когда рядом есть я. Тщеславие во мне не сильно, но это утопия.
-Да, Боже ж мой, кто вообще спросит его мнения. Оно таки не так уж и важно, старый аферист все устроит и без желания Стаса. Я вам имею сказать, он пойдет на все, тем более вы говорите, он был решительно настроен и даже советовал вам пить какую-т о бурду для сердца. Изя грезит устроить для дочки выгонную партию, причем, мне кажется, сама доня Соня об этом и понятия не имеет. Но ему само собой наплевать таки на ее чувства- сказала баба Клара,- только нам не надо пороть горячку. Быстро только кошки родятся. И не старайтесь вести с ним переговоры, его надо дисквалифицировать, но дисквалифицировать культурно, я таки подумала об этом, пока вы были на этой, с позволения сказать, вечеринке. Ведь, как нам всем известно, Герперс так называемый злой гений, у него нет даже намека на приличия, и он презирает честь и порядочность, и в этом отношении он безупречен, у него нет слабых мест, он неуязвим, но я вас уверяю у каждого есть ахиллесова пята, даже у злодея старой школы, и эта пята – Соня. Соня – это генетическая ирония. Жаль, что вы не знаете, кто ее мать, но думаю, что если бы это была какая-нибудь мартышка, ну или горилла, то даже тогда можно было бы избежать полного отсутствия интеллекта у этой девочки. Но на ее беду, ее мать Розочка Мирко, женщина, виртуозно читающая по слогам. Бедная, бедная Соня. Правда, хочу заметить, что, несмотря на то, что она бесспорно глупа, она лучше отца. Да, она примитивна, но у нее есть что-то напоминающее совесть, порядочность, к тому же она добрая. Вероятно, из-за своей феноменальной глупости, она считает отца добродушным старым мудрецом и верит ему безгранично, но вот что я скажу, без Сони он ничего не сможет, так что осталось только как-то убрать это наивное существо, и мы можем готовиться к свадьбе.
Как только разговор зашел о Соне, Гастелло громогласно храпевший, вдруг проснулся и пришел в оживление.
- О, Соня, Соня, где вы ныне?..,- начал он.
- Таки молодой человек бредит,- манерно заметила баба Клара.
- Да мы и сами порядком приведены в смятение, это началось сразу после того, как он увидел леди Герперс,- ответил Федор,- Друг мой, быть может, вы потрудитесь ответить друзьям, что это с вами происходит, не уж то госпожа Соня Герперс произвела на вас такое впечатление? Не пугайте нас, мы ваши друзья, волнуемся за вас.
- Я сам за себя волнуюсь, как говориться « … я встретил Вас, и все былое в отжившем сердце ожило!» Или даже не так « Давно забытые под легким слоем пыли, черты заветные вы вновь передо мной, и в час душевных мук мгновенно воскресили все, что давно-давно утрачено душой»
- Нет, он точно тронулся, вот оно воздействие Сони Герперс на неискушенные массы,- сказал Манохин, - не даром сказал великий и мудрый Абрам Шнеперсон, мой давний знакомый, семейка Герперс это что-то опасное в комбинации с чем-то дрянным.
- Зато, какие красивые стихи, я и не знал, что он так умеет, просто Пушкин,- заметил Вася, изумленный литературным талантом Гастелло.
- Не Пушкин, Фет. Это стихотворение Афанасия Афанасиевича Фета. В нашей актерской студии юные таланты часто его декламировали, но никогда бы не подумал, что кому придет на ум посвящать это Соне Герперс,- искренне дивился Федор.
- И я в разлуке изнемог, и я в тоске, я гнусь под тяжкой ношей,- снова принялся запевать свою арию несчастного влюбленного Гастелло, человек официально женатый.
-Вам, что, понравилась Соня Герперс,- спросила Берта. В ее мятежном мозгу никак не укладывалось, что девушка 56 размера, пусть даже и симпатичная, может кому-то нравиться
- О, нет, о нет. Она отнюдь мне не понравилась, я полюбил ее. « Пойми хоть раз тоскливое признанье, хоть раз услышь души молящий стон! Я пред тобой, прекрасное создание, безвестных сил дыханьем окрылен».
- А как же светлый образ дорогой Лизоньки белокурой богини котлет и маринадов? Или ваше благородное сердце уже выкинуло его прочь?- спросил Манохин.
- Только не говорите мне об этой предательнице в ангельском обличие. Она чудовище, она даже стоять рядом с Соней не достойна. И какое прекрасное имя – Соня.
- А ведь это конгениально,- сказала баба Клара,- Вы, молодой человек, серьезны в своих намерениях? Не передумаете, если вдруг встретите завтра еще одну фею?
- Нет, ну что вы. Я готов бежать с ней куда угодно, я готов пожертвовать чем угодно и лишь ее любовь будет мне наградой.
- Ну, вот и отлично. Завтра же скажите ей об этом.
- А ведь и правда хорошо придумано. Без Сони Израиль Осипович никто, а раз наш друг пал жертвой ее обаянием, то всем будет только хорошо, если она забудет наставления отца,- предложила Берта. Неожиданно вспыхнувшее чувство Гастелло к оппонентке радовало её безумно, то был внезапный подарок судьбы.
- Но вдруг прекрасная Соня отвергнет мою светлую любовь?- выражалась сомнения Гастелло.
- Нет, мой друг. Этого произойти не может, вы покорите ее сердце, иначе все наше дело полетит коту под хвост, да простит меня Лаврентий за такую метафору. Завтра же с утра мы засядем в засаде около их дома, дождемся, пока она выйдет одна, без этих их лысых головорезов, а дальше вы выйдите на сцену. Ваше счастье в ваших руках. И помните – оперативность это то, что особенно дорого в нашем деле. А я с утра к Лозинцеву, нужно найти соратника в лице нашего компьютерного друга.
Она появилась внезапно и заполнила собой весь дверной проем. На ней был такой желтый плащ, что она казалась гигантским цитрусом. Леня печально-влюбленно вздохнул, вооружился алым букетом роз, на прощанье отсалютовал друзьям и покинул машину.
Он возник перед ней внезапно, вероятно она даже удивилась.
Их встреча была чем-то напоминающим песню. В смысле, в трех куплетах с припевом.
Куплет первый – приветствие прошел сумбурно.
- Здравствуйте, Соня. Вы, вероятно, не помните меня, но вчера я лицезрел вас и понял, что никогда не встречал ничего подобного.
Соня издала непонятный звук « Уф!» выражающий то ли поощрение, то ли негодование.
- Я понял моя жизнь в ваших прелестных руках, хотите - губите, хотите - пощадите. Вы слышите меня, Соня?
Соня вновь издала непонятное « Уф!» и Гастелло продолжил.
- Так решайте же судьбу мою, о прекрасная.
Соня помолчала полминуты, потом все-таки решила удостоить Гастелло ответом, тоже весьма неопределенным.
- Я девушка приличная,- заметила Соня.
На то и окончился первый куплет. Гастелло, заметивший, что ситуация переходит в эндшпиль, решил поскорее подойти к припеву.
- О, Соня сжальтесь надо мной, быть может, за грехи мои, мой ангел, я любви не стою? Но притворитесь! Ах, этот взгляд все может выразить так чудно, ах, обмануть меня не трудно, я сам обманываться рад!- декламировал Гастелло.
И холодное сердце необъятной девы дрогнуло. Это трогательное создание никогда ничего подобного не слышало и искренне считало комплиментом случайно брошенную фразу « Софа Герперс может и дура что ни на есть полнейшая, зато фигура редкая». Кровоперегонная мышца сжималась и разжималась в бешеном ритме. Внутри нее творилось что-то более заметное, чем даже изжога.
Тем временем Леонид уже перешел ко второму куплету.
- Я готов на все! Хотите, я убью себя?- вопрошал Гастелло.
- О!- произнесла Соня, она была в состоянии крайнего воодушевления.
- Готовы ли вы, Софья Израилевна составить мое счастье?- спросил Гастелло пылким тоном.
- Ну, право, я не знаю…- мялась Соня.
А Гастелло тем временем уже перешел ко второму припеву.
- Я Вас люблю, безмолвно, безнадежно, то робостью, то ревностью томим, я вас люблю, так искренне, так нежно, как дай вам Бог любимой быть другим,- перевирал классика Гастелло.
Соня таяла как сосульковый нос круглобокого снеговика под бледно-желтым мартовским солнцем.
- Ах,- вырвалось из монументальной Сониной груди.
- О, Соня, но ведь вы собираетесь замуж за другого,- начал Гастелло тоном несчастного отвергнутого возлюбленного.
Нет, Соня Герперс все-таки была глупа. Ни один столь ценный ген не то что бы интеллекта, но хотя бы сообразительности не передался ей от старого мошенника Изи. То что прекрасный незнакомец знает их планы не вызывало у Сони сомнения. В конце концов, она даже не догадывалась о том, что они делают что-то хоть малость секретное.
- Нет, нет, я не пойду замуж, я скажу отцу, что передумала.
Образ мерзкого старика возник перед Гастелло. В тоже мгновение он представил самого себя, но в расчлененном состоянии. Гастелло перевел дух и посмотрел на Соню.
Влажные глаза нетерпеливо смотрели на него, крупные ноздри вздымались. Нет, оставить эту красоту Гастелло не согласился бы не за что на свете.
- Соня, теперь, идите, но обещайте мне, что завтра в это же время на этом же месте я увижу Вас.
- Да, да, но только не подходите слишком близко к моему дому, мой отец добрейший человек, но он очень любит меня, а потому может вспылить и еще чего доброго убить вас, не сам, конечно.
- Скажите Соня, а могли бы вы бежать со мной?- вопрошал Гастелло.
- Да, конечно, да, но только не сегодня
Гастелло поежился. Он вновь представил самого себя, но на этот раз закопанным заживо.
Глава 12 «Новые хлопоты»
Манохин уже успел задремать, когда дверь машины открылась и туда сел Гастелло.
- Ну, как, мой друг. Вам повезло? Что сказала пани Герперс?
- Богиня снизошла до меня, завтра мы встречаемся в то же время на том же месте. Вот только один здесь есть неприятный момент – старик Герперс. Соня сказала, что он на редкость добрый человек, но может погорячиться и убить меня.
- Может,- усмехнулся Федор,- убьет.
- То есть как, я люблю жизнь, я люблю Соню, я не хочу умирать, это больно! Федор Михайлович, сделай что-нибудь!- Гастелло не на шутку испугался. Теперь он уже видел, как с него снимают скальп какое-нибудь головорезы, а рядом стоит и посмеивается своим клокочущим смехом Изя Осипович, да еще приговаривает « Вот, дорогой, таки за вас все ясно, вы не жилец!»
- Вы, дорогой Леня, серьезно расположены к этой дамочке, или как скажет Изя Герперс к « доне Соне».
- Да мои намерения серьезнее, чем даже учения доктора Фрейда,- заверил Леня.
- Ну, тогда вам придется бежать, и бежать тайно, иначе Герперс четвертует вас, снимет с вас кожу и сошьет из нее пару сапог, а ваше растерзанное тело бросит в котел с кислотой и солью. Потом он скажет « Как не хорошо получилось!» при этом он будет усиленно картавить на букву « Р».
Комок подкатил к горлу Гастелло.
- Федор, не говори таких ужасов. Лучше придумай, что нам делать, Федор,- Гастелло паниковал.
- Без, криков, без паники, Титаник идет ко дну, но у нас есть спасательная калоша. Дамочка отцу о тебе не скажет, сам он не узнает, от брака она откажется, то есть начнет откровенно проявлять неповиновение, пока Герперс будет ее вразумлять, мы получим выигрыш во времени. Но бежать все равно придется и не позже, чем через неделю.
- А куда?
- В славный город на Неве, основанный в 1703 году нашим Великим русским императором Пертом Первым. Окно в Европу, как говориться, нам поможет. Чем дальше вы от Изи, тем спокойнее вам, и тем удобнее нам.
- Ну, а где мы остановимся? Мама, милая, ведь нам негде остановиться!- Гастелло вновь готовился паниковать.
- Как вам не стыдно, господин Гастелло, вы же говорите с уроженцем этого края. Перед вами коренной петербуржец, и он, то есть я, великодушно согласен предоставить своему другу, то есть вам, свою жил площадь в этом великом городе.
- А-а-а!- завопил Гастелло,- Вот скажи мне, правда, что пытки запрещены Всемирной Декларацией Прав Человека?
-Да, это положение имеет быть, но только Изя врядли об этом знает, а даже если знает, то очень чательно скрывает. Да, и не забудьте подготовить дамочку к побегу. Я как тонкий психолог вижу, что у госпожи Герперс сложились некоторые иллюзии относительно отца, она, должно быть, мнит его великим борцом за общечеловеческое счастье. Что-то среднее членом корпуса мира и Бетменом. Ладно, как никак с этим делом мы разобрались, теперь едим в Гименей, Купидон, ну и кто там у них еще. Сегодня на всех фронтах предстоят ответственные бои. Пленных не берем, победа или смерть! Хотя, нет сначала, завернем к повелителю всех оперативных к систем, к нашему программному гению, к вычислительному сенсею к Андрейке Лозинцеву.
При слове « Смерть» Гастелло еще раз болезненно поежился.
Рыжая голова, склоненная перед жидкокристаллическим экраном, не сразу поднялась, на оклик Манохина.
- Высокотехнологический выход в астрал,- комментировал ситуацию Федор,- Он не с нами, но что делать, придется возвратить его парящую душу обратно в бренное тело. Андрюша, солнце ты наше кибернетическое это мы, твои реальные друзья, пытаемся пробиться в твою объективную виртуальность.
Андрюша, наконец-то услышал обращения и вернулся к жизни.
- А, ребята, это вы. Привет. Как дела. А где Вася?- любопытствовал Лозинцев.
- Вася в данный момент выполняет одну сверхлажную миссию, а вот мы к тебе пришли по делу. Лозинцев, братко, ты среди нас единственный гений и мы пришли к тебе. Ты ведь не бросишь нас, своих нерадивых собратьев,- спросил Манохин.
- Ну, брат Федор, когда я тебя подводил. Я могу сделать все, что в моих силах, но ведь и я не всесилен,- заверил господин Лозинцев, поправляя очки.
- Лозинцев, мы в твоих руках. Есть один субъект, мерзкий, между прочим, тип. Я ведь тебе рассказывал о нашем последнем деле. Так вот, старик главный конкурент. Строит против нас коварные планы. Хотелось бы знать какие именно. У старика крутой офис, да и дом не хуже, охрана и все дела. Наверняка везде понатыкано камер. Кроме того, телефонные звонки, данные личного компьютера, электронная почта. Говорят, можно подключиться к его сети и все тому подобное. Ты ведь знаешь, мы все в этом лузеры. Так, что Андрюша, ты наша последняя надежда.
- Ну, это не просто, но можно. Я, пожалуй, смогу. Круто, как в шпионском фильме. Мы выследим их, и знания в честной борьбе победят грубую силу. Качать их данные, звонки все элементарно. С камерами сложнее, но попробуем, я поговорю с ребятами, которые этим занимаются, что-нибудь сообразим. Не волнуйся. Старик пожалеет о том дне, когда с вами связался, кстати, кто этот недотепа,- интересовался Лозинцев.
- Израиль Осипович Герперс, слышал о таком?- ответил Федор.
Лозинцев вновь поправил очки.
- Тот самый? Знаешь, я слышал о нем. Смутный субъект, и фирму их знаю, я не экономист, но и так ясно, что все там не чисто. Они головорезы. Они нас закопают заживо. Одни мои знакомые ребята чинили у них компьютеры и вскрыли секретные файлы. Не специально, но что потом было! Нет, с Герперсом я не могу иметь дело и вам не советую. Да лучше попасть в концлагерь. Нет, Федор, друг мой. Проси что угодно. Только не это.
- Лозинцев, будь человеком. Не отказывайся от своих слов. Будь мужчиной, в конце концов.
-Я не мужчина, я программист. Федор, ну посмотри на меня. Я хилый хакер. Меня в школе били даже девчонки. Это ты у нас Джеймс Бонд, тебе хорошо, ты ничего не боишься, а я маленький и слабый. Твой Изя меня раздавит как таракана, или вообще расстреляет в подвале своего дома. Федор, нет, даже не уговаривай. Я не супергерой, мне немного страшно. Хотя нет, мне не ни немного страшно. Мне ужасно страшно. Мое дело компьютеры.
Но Федор не сдавался.
- Андрюша, из-за тебя нас могут убить. Тебе же потом всю жизнь будет неудобно и стыдно. Ну, хочешь, я встану на колени, я могу. Если ты откажешься, я спрыгну с крыши твоего дома и напишу посмертное письмо, в котором обвиню тебя.
Федор уже не знал, какие аргументы можно привести, как вдруг к нему снизошло озарение.
- Лозинцев, а помнишь ли, ты говорил мне о своей мечте? Фирма по высокоскоростному Интернету, помнишь. Твоя голубая мечта. А представь, если еще можно было бы открыть пару новых офисов, представляешь?
Глаза Лозинцева зажглись.
- Федор, не говори ерунды. Ни у тебя, ни у меня не хватит денег.
- А если хватит. Андрей, если ты нам поможешь мы с Васей откажемся от своего процента с твоей фирмы, а это не мало, а по завершению дела 10% моей доли твои. Откроешь новую фирму. Красота. Ну что Андрюша?
Лозинцев колебался. Он уже давно подсчитал, что если около двух лет не отдавать ребятам процент, то можно было бы открыть вторую фирму. Это была его мечта, главная и единственная. Мечта хакера маленькая и великая. Андрей, скрепя сердцем, согласился.
- Изя нас всех убьет и ты один будешь в этом виноват,- заметил Лозинцев,- а мне так не хочется быть убитым!
Юбилей всегда большое дело, но угрожающая статистика говорит нам, что в среднем среднестатистический гражданин России по средним показателям празднует его раз 7,не больше, в СНГ, например, этот показатель еще ниже, а в Сомали или Камбодже вообще не превышает 3-4 раза. Конечно, спокойные и медлительные Скандинавы могут похвастаться средней продолжительностью жизни в восемь десятилетий, а узкоглазые Японцы заверяют, что живут по 9-10. Возможно, они просто подкупили статистов, или у нас не лучшие условия жизни на Земле, но все это не так уж важно. В конце концов, несмотря на это ни одна, даже самая живучая нация, не может похвастаться такими запоминающимися юбилеями. Уж что, а праздновать мы умеем. В этом занятии всему миру можно у нас поучиться. Ну вот, в той же Японии на весь год отводиться четыре выходных дня, а на праздники выходной вообще не выделяется! Как говориться, что японцу хорошо, то русскому харакири. Мы гуляем как надо. Повально! Так, чтобы потом все следующие десять лет, не только помнить, но и чувствовать на себе последствия веселого торжества.
За это нас весь остальной мир почему-то недолюбливает, подозреваю, что завидует. Как завидует алкоголик, только что прошедший курс лечения веселой компании, собирающейся вырваться на природу и отдохнуть как надо. Он говорит « Нехорошо! Все гуляете, дурака валяете! Пьете все вы! А нет бы о глобальном подумать! Свиньи вы!» И не вспоминает этот суровый гражданин о том, что пару дней назад самолично преспокойно потягивал горькую, орал песни, тем бесспорно нарушая городской покой, и даже если и задумывался о глобальном, то своими мыслями ни с кем не делился.
Так вот, к чему это я. Сегодня Берта была приглашена на празднование 90(!)- летия прабабушки Стаса Полоцкого Марины Аркадиевны.
Сей факт был расценен как официальное приглашение к неофициальному знакомству с семьей, из чего можно было сделать один вывод: Стас настроен серьезно. Что не могло не радовать, более того, данный шаг со стороны Полоцкого младшего вызывал у всех ликование великое, а также сладкое предчувствие триумфа. Но Герперс, вот что омрачало мысли наших бескорыстных любителей денег. Израиль Осипович не был из числа людей, о которых можно сказать – Он всепрощенец. Нет, Изя Герперс любил месть. Сладкую, милую месть. Или даже соленую, даже пусть горьковатую, пусть пережаренную или недоваренную, пусть вообще в сыром виде, но Изя любил месть. И была всего одна вещь на всем белом свете, которую Изя любил несколько больше мести, и даже, может быть, примерно столь же сильно как деньги – Соня. Да, доня Соня была единственной социально бесценной и абсолютно неприбыльной вещью, которую таки любил Изя Герперс. И в этой лишенной выгоды любви он почти казался человеком. Теперь они, молодые и наглые его конкуренты, собирались эту дочь украсть и тем провалить все дело, таким образом, покусившись сразу на обе его ценности. Конечно, Герперс будет мстить. Как? Пока не ясно. Но время еще терпело, в конце то концов, доча пока что была еще у него, а Лозинцев уверял, что сможет пробраться внутрь Изиной сети. Кто предупрежден, тот вооружен, и знал бы, где падать, соломки подстелил бы!
- Ну, как окрутили честную девушку, вы бродячие авантюристы,- с порога спросила Клара у ранних гостей.
- Да, она уже согласна бежать с нашим неотразимым Леней на край света, так что, думаю, через неделю им придется эмигрировать,- заверил собравшихся Манохин.
- Не-де-лю?!- воскликнула Берта,- мои дорогие, вы с ума сдвинулись? Вы хоть понимаете, что может натворить беспринципный мошенник с ярко выраженными криминальными способностями за неделю?
- Правда, Федор, неделя, не слишком ли это долго? Нет, не то что бы я боялся, но ведь тебе же самому потом будет стыдно, когда меня растворят в кислоте. Представляешь, как это ужасно, даже нечего будет предать земле, мое бренное тело просто ликвидируют вместе с широкой душой и благородным сердцем.
Но Федор беспокойства друзей не разделял. Он был поразительно спокоен и даже как-то весел.
- Ой, друзья мои. Ну ладно, Гастелло я еще могу понять, жениховский пыл делает его беспокойным и заставляет суетиться, так что он становиться похож на старую деву. Но вы то, мадмуазель. Как вам не стыдно. Вы проявляете редкостное незнание личности конкурента. Клара, но вы то хоть понимаете, что нам нечего волноваться?
Кларисс сидела за регистраторским столом и перебирала какую-то купидон-гименеевскую документацию.
- О, молодой человек, Изя только кажется демоном, но, как ни крути, он таки человек, а человек предсказуем. Погода и инфляция нет, хотя и их пытаются прогнозировать, а человек прост, особенно для другого человека, который его хорошо знает. Вот вчера, кажется, имело место ваша, молодой человек, с ним беседа, в которой он, без сомнения, 25 кадром вставил угрозы и предупреждения. Вы его не послушали, тем самым, сказав, что не собираетесь признавать его авторитет и уступать дело без боя.
- Именно. Так что теперь Израиль Осипович не упустит шанса доказать, что мне еще рано с ним тягаться. Он выждет момент. Наверняка, ему известно как у нас идут дела. Он видит, что Стас к нам лоялен. И вот, когда дело будет уже почти сделано, как только Стас сделает вам, мадмуазель, предложение, и мы начнем праздновать победу и упиваться мечтами о богатстве, он выставит Соню, а потом припечатает к стенке нашего несчастного и благородного жениха. Тем самым, показав, что он гений, а мы так шпана босоногая.
- Говорите за себя, молодой человек,- заметила Клара.
- Прошу прощения за бестактность,- извинился Федор, - Так вот. От нас Герперс никаких подвохов не ждет. Мы для него дети малые, неопытные несмышленыши, слепые щенки, следовательно, когда мы, по сути, украдем его дочь и вместе с нашим дорогим, всеми любимым Леней отправим в Питер, то тем застанем старика врасплох. Автоматически Герперс вне игры. Он-то, конечно, все так не оставит. Будет мстить, угрожать. Но мы будем наготове, благодаря моему другу Андрюше Лозинцеву. Теперь давайте сконцентрируемся на деле. У нас сегодня важное мероприятие – Юбилей старухи. Постарайтесь произвести благоприятное впечатление на королевскую семью. И, знаете что, друзья мои, плюньте вы на этого Изю. Он, конечно, богат, у него власть, садистские наклонности и он нас терпеть не может, но мы молодые, творческие и отчаянные, а значит удача за нами.
За два часа до выхода позвонил Вася и рассказал, что Стас все утро провел в ювелирном магазине и вернулся оттуда с бриллиантовым браслетом. Вася, естественно, осведомился, не подарок ли это для бабушки, на что Стас ответил « Это подарок для лучшей девушки на свете! И даже блеск этих бриллиантов не сравнится с блеском ее глаз!»
- Вы слышали,- радовалась Берта,- мне подарят браслет из бриллиантов. Прямо как Мирлин Монро в « Некоторые любят погорячее», только в отличие от нее у меня жених настоящий миллионер, а не какой-то саксофонист время от времени наряжающийся в женское платье.
- Да, это все конечно славно, и легендарная кинодива должно быть, в гробу переворачивается от зависти, но только этот роскошный подарок вам, мадмуазель, придется вернуть,- заметил Манохин.
- Вы, что думаете это проверка на вшивость? Хочет узнать, не присущ ли мне меркантильный интерес?- испугалась Берта,- Да как он смеет? Меня, настоящую леди, подозревать в корысти?
- Не паникуйте, мадмуазель. У вашего суженого и в мыслях нет, в чем-то вас подозревать. Нет, для того, что бы разглядеть вашу авантюрную сущность милому Стасику понадобиться, по крайней мере, лет десять, не меньше, если, конечно, он вообще что-то заметит. Это самый что ни на есть подарок от всей души.
- Тогда почему я не должна его принимать? Чтобы в очередной раз доказать, что я леди? А леди дорогих подарков не принимают?
- Девочка моя,- вступила Клара,- заверяю тебя, когда ты выйдешь замуж, он так завалит тебя этими стекляшками, что это перестанет таки тебя радовать, и ты начнешь думать, как все это пошло и банально. Вот и выбирай, что ты хочешь, Одину браслетку, еще неизвестно какую, может подержанную, или шикарную жизнь. Таки выбор очевиден. И потом, где же твои феминистические убеждения? Дорогие подарки это же для светских львиц, или как там – золотых дочек? Я лично так не считаю, но ты- то вроде бы как проповедовала эту тенденцию последние 20 лет.
- Да, да. Простите, минутная слабость,- согласилась Берта.
- И потом у вас же останется пара глаз, которые, как выразился наш изысканный Стасик, блестят сильнее любых бриллиантов.
От браслета и в самом деле пришлось отказаться. Конечно, Стас принялся настаивать, убеждать, но Берта была непреклонна. В итоге он сдался.
Дом Полоцких был не то что бы большой, но как бы это сказать огромный. По сравнению с ним даже дворец Ларисы Бутякиной, или как ее теперь называли Лары Лариной, казался хижиной дяди Тома.
« Я зачистила на Рублевку»- подумала Берта- « Это хороший знак!»
Там было столько народу, что можно было принять сие торжество за демонстрацию.
- А вот мой папа,- сказал Стас, подводя Берту к субъекту средних лет в очках.
- Борис Семенович,- представился товарищ.
Он был инфантилен, интеллигентен и мало активен, чем резко отличался от отца. Своей клиники открывать он не пожелал, потому как был абсолютно неспособен к каким либо проявлениям бизнеса. Между тем сын известного олигарха был прекрасным специалистам по сердечным болезням, профессиональным и эрудированным, но и это никак не повлияло на его мягкий и податливый характер. Господин Полоцкий средний, по видимому, родился подкаблучником, но по иронии судьбы не был женат, а, значит, не имел того каблука, под которым ему следовало бы находиться.
Вообще, он представлял собой самую легкую жертву в этом, заполучить его расположение ничего не стоило, правда, оно и не было особенно завидным трофеем.
Совсем другое дело Семен Маркович. Этот старый хваткий ловкач являл собой человека полного неожиданностей. О нем говорили, что он может быть крайне мил, а может быть просто невыносим, в зависимости от настроения. С подчиненными он был строг, взыскателен, требователен, но неизменно, до парадоксальности справедлив. С конкурентами беспощаден, с партнерами осмотрителен и осторожен. Семью свою любил, но при этом не давал забывать о своем авторитете.
Несмотря на возраст, он был энергичен, подтянут и резок. В его внешности чувствовалась сила и власть. Знакомство с ним более всех основных знакомств волновало Берту.
Но все прошло прилично. Семен Маркович был в прекрасном расположении духа. Вот только взгляд. Умудренные опытом глаза капиталистической акулы смотрели как рентгеновские лучи и видели все насквозь. Они оценивали, анализировали и принимали решение, как дальше с тобой обращаться. Берта испытала легкое чувство трепета, когда старик посмотрел на неё, казалось, Полоцкий старший без труда читает все до единой ее мысли как утренние газеты. Но Семен Маркович остался доволен. Берта не походила на агента промышленного шпионажа, а именно этой категории граждан особенно бояться богатые господа. В целом, она производила впечатление человека безопасного и приятного. Взгляд пожилого олигарха просветлела, а Берта ощутила себя десантником-новичком в первое мгновение после раскрытие парашюта.
Вот кто удивил Берту в этот вечер, так это бабуля. Та самая именинница, которой сегодня должно было исполниться 90 лет. Мадмуазель Берта представляла ее себе примерно как куриный суповой набор – скелет обтянутый синеватой кожей, в складках лица которой хранятся пески древности. Девушка искренне верила, сто дама, разменявшая десятый десяток должна передвигаться на инвалидной коляске и могильным голосом взывать к себе « Подойди ко мне, деточка, я скажу тебе, где зарыты мои бриллианты, найди их или я буду являться тебе в кошмарах!!!» и конечно, все это должно сопровождаться маниакальным смехом. А рука у нее должна быть как у Фреди Крюгера сухая, тощая и с длинными когтями и эту руку старуха должна все время норовить положить вам на плечо. Б-р-р-р!
Но старейшая мадам Полоцкая в миг разрушила Бертины стереотипы, ибо то была настоящая комическая старуха, опереточная героиня. На голове её громоздилась шляпа с голубыми перьями, и такое же перьевое боа окутывало без малого вековые плечи. Она была дико болтлива, неистово обаятельна, и уж совсем неожиданно кокетлива. Под руку мадам Полоцкая держала изрядно подержанного, но еще весьма бодрого мужчину. Рядом с ней он казался малолетком: его биологические часы, по-видимому, совсем недавно пробили три четверти века. Этакий донжуан «для тех, кому за…», и еще «за…», в общем, очень-очень «за…». Бабуля беспрестанно смеялась серебристым смехом и во всех видела друзей. Берта Марине Аркадиевне сразу понравилась, в знак чего старая леди взяла ее под колоть, похвалила ее платье и пригласила посплетничать.
- Так ты невеста Стасика, это очень хорошо. Знаешь, я все время боялась, что он выберет какую-нибудь замухрышку, или хромоножку, или , чего доброго, душено больную, да при том лысую, ведь он же у нас такой благородный. А обо мне он подумает? Конечно, нет. А что мне с ней прикажешь делать…с лысой? По магазинам и то стыдно, разве что шляпу какую ей купить?
Старуха говорила с быстротой Гепарда, так что болтливой на натуре Берте едва удавалось вставить слово.
- Ну, вообще-то я не невеста, просто знакомая,- только и успела заметить Берта.
- Это не важно, значит, будешь невеста, вопрос времени. Зачем ему знакомая, ему нужна жена. Он-то, конечно, этого не понимает, но его можно простить. Одно слово – мужчина! Тебе сколько лет?
- Почти двадцать.
- Я первый раз вышла замуж в 17, это было в 1931. У меня было шесть счастливых браков но от них только один сын Сема. Я, честно говоря, хотела второго ребенка и в 1954, и в 1959, да в 1962 не отказалась бы, но все как-то не хватало времени, теперь мне уже поздно.
Старуха болтала и болтала, и меньше, чем за 10 минут Берта знала почти всю ее долгую 90-летнюю жизнь.
Спасением от цепких лап юбилярши и ее насыщенных жизненных историй стал Стас. Он напомнил прабабушке про остальных гостей как раз в тот момент, когда Берте уже начинало закладывать уши… Но испытания еще не окончились, ровно через минуту Стаса окликнула какая-то девушка.
Говорят, что у хорошей скаковой лошади должны быть мощные челюсти и крепкие ноги. Следую этой логике, перед ними стояла прекрасная, пышущая здоровьем кобылка. Двухметровая крашенная блондинка с настоящей лошадиной улыбкой.
- Стасик, привет, сто лет тебя не видела,- залепетала лошадь,- как живешь,- и почему-то безумно захохотала, вернее заржала, так упоительно и громко, что по началу даже напугала, ничего такого не ожидавшую Берту.
- Да все нормально,- нехотя ответил Стас,- вот, Берта познакомься – Лола Овсова.
- Здравствуйте, - сказала тетя-лошадь и снова закатилась гогочущим смехом,- Вы, наверное, слышали обо мне, моему отцу принадлежит лучшая стоматологическая клиника Москвы « 33».
« Ну, тогда понятно»- подумала Берта, - « вероятно ведущий стоматолог использует дочку в качестве подопытного зайца, или в ее случае подопытного бобра, интересно, он всем делает такие зубы, или только тем, кого особенно любит?»
- Лола, ты извини,- сказал Стас, но нам надо идти встречать гостей.
Но «лошадиная морда» и не думала сдаваться, она вообще игнорировала его слова относительно « надо идти».
- Я тут представляешь, решила, что настало время для самореализации. Ты заметил, как я изменилась? Да что это я, конечно, заметил, так вот этот образ я придумала себе сама, а потом поняла в чем мое предназначение. Знаешь в чем?
- Быть блондинкой,- осведомился Стас.
- Нет, нет. Я поняла, мое предназначение создавать красоту. Теперь я имиджмейкер.
« А если я вчера была в цирке, следую ее теории, сегодня я клоун»- подумала Берта.
- Это гениальное решение, сказал Стас, - и ты добьешься успеха на этом поприще, но сейчас нам правда пора.
Нет, этого она не слышала, это было сказано не ей. Девушка с лошадиными зубами продолжала.
- Знаешь, я могу и тебе придумать новый образ, ты же актер и должен меняться. На затылке мы побреем под ноль, а челку обесцветим, это очень креативно. И еще, поменяем твой стиль. Как тебя мятые шелковые рубашки?
- Предпочитаю глаженные,- Стас начинал выходить из себя.
« Надо спасать положение»- подумала Берта, затем незаметно подмигнула Стасу и начала действовать.
Неожиданно и крепко она взяла под локоть все еще что-то болтающую лошадь.
- Так вы имиджмейкер,- перебила она мощную челюсть, и уверенно отвела ее чуть в строну от Стаса, при этом стараясь придать лицу деловое выражение.
- О, э-э-, да,- ответила лошадь, она была несколько обескуражена поведением новой знакомой.
Берта глазами показала Стасу, что ему пора сматывать удочки. Он понял, что означал ее взгляд и принялся осторожно удаляться, пока Берта отвлекала «лошадиную морду»
- А скажите,- Берта отводила ее все дальше,- над чем вы сейчас работаете?
- Ну, сейчас я в творческом поиске, я э-э-э
Берта вновь прервала Лошадь на полуслове.
- А вы не хотели бы принять участия в одном интересном проекте?
- О, да, конечно, очень хочу,- ответила Лола и вновь пронзительно «заржала». Слово «проект» в сочетании с глаголом « участвовать» завораживало начинающую «диктаторшу Гламура», она даже забыла о Стасе.
- Очень перспективный проект. Называется « узнай меня, если сможешь». Жертвам разбойных нападений и риэлтерских махинаций в этом проекте мы дарим новый имидж, чтобы они могли быстрее отойти от потрясений,- Берта городила совершеннейшую лабуду, лишь бы отвлечь навязчивую даму,- Я креативный продюсер этого проекта и мне кажется, вы нам подходите. Позвоните завтра мне часов в десять, хорошо.
Лошадь была счастлива как никогда в своей парнокопытной жизни, Наконец-то и она, может приносить пользу обществу. Ее пребывание на земле не пройдет даром, ее будут помнить. В этом близком к эйфории состоянии Лола и не вспомнила о том, что не знает ни телефон, ни даже фамилии девушки, предлагающей такую интересную работу.
Между тем Стас успел скрыться, и Берта отпустила Лошадь на вольные хлеба.
Глава 13 «Первый сон Федора Манохина»
Перевалило за полночь. Федор неудобно полулежал на маленьком, бессмысленно розовом диване. Ждали возвращения Берты с ответственного мероприятия. Где-то на том конце дивана похрапывал славный Гастелло. Рядом в кресле свернулся калачиком Ваня. Все трое прилагали огромные усилия воли для борьбы со сном. Только Клара казалась бодрой, у нее вновь разыгралась довольно привычная бессонница.
- Нет,- наконец сказал Федор,- третий бессонной ночи мой организм не выдержит. Сначала ночной приход Гастелло и долгие часы его душещипательных повествований, потом эта кинопремьера, нет, я уже не так юн для такой жизни. Мне требуется сон. В конце концов, неизвестно, сколько еще будет длиться юбилей бабули. А когда наш агент вернется, мы, я так полагаю, это услышим, и потом Клара Константиновна, возможно, окажет нам честь и даст нам пинка, чтобы мы проснулись.
- Это таки всегда, пожалуйста, молодой человек,- согласилась Клара.
То ли всему виной были крайне малые размеры дивана, убаюкивающего на своей розовой спине двух здоровых крепких мужчин, то ли неблагоприятное геомагнетическое состоянии атмосферы, но спал Федор Манохин плохо.
Ему снился сон, и сон страшный. Говорят, что сны это отображение того, что с нами уже было и что живет в нашем подсознании, но такого с Федором Михайловичем не случалось никогда, потому что если бы подобное произрошло, он бы непременно запомнил.
Шел суд. Зал был обыкновенный и ничем не примечательный, но вот судья. Судьей, облачившись в белый Ломоносовский парик и монашескую мантию, а так же вооружившись молотком для отбивания мяса, был Изя Герперс. Своим мерзким картавым голосом он говорил « тишина в зале суда, Суд идет!»
- Подсудимый Федор Манохин вы таки, батенька, признаете свою вину?
- Черт бы вас побрал, Израиль Осипович, какую еще вину. И почему вы судья?
- У меня, молодой человек, по этому делу большой опыт. Изю Герперса самого судили, и он знает, как это делается. А я вызываю прокурора.
Дальше - хуже. Прокурором в синей форме был кот Лаврентий. « Ну, это уже как из «Мастера и Маргариты» - подумал Федор –« Совершенно по-булгаковски: и дьявол у нас свой есть, Герперс который, и говорящий кот – сейчас кому-нибудь голову трамваем отрежет, как пить дать».
А тем временем Лаврентий принялся говорить.
- Граждане, Соотечественники, Римляне!!! Я взываю к вам. Вы видите перед собой этого человека. Он виновен, говорю я вам. Он видел во мне только кота. Он заставлял меня есть с полу. И так часто забывал почесать у меня за ухом, хотя знал, что я это люблю. Он виновен, говорю я вам.
- Лаврентий, опомнись,- пытался воззвать кота к рассудку Федор,- я подобрал тебя котенком, когда ты рылся на помойках.
Но Лаврентий не сдавался.
- Он виновен, господа. Допросите свидетелей.
Первым ввели Васю.
- Что ж,- сказал судья Герперс, - у каждого Федора Михайловича должен быть свой Идиот. Однако мы все ж таки обязаны допросить этого с позволения сказать свидетеля, хотя лично я не вижу необходимости. Свидетель что вы можете сказать о Федоре Манохине.
- Он прекрасный человек, гражданин и друг- начал говорить Вася.
- Вот вы сами видите, свидетель бредит,- сказал Герперс,- Вася Умов вы обвиняетесь в пособничестве преступнику и в крайней глупости. Ну, хватит, пожалуй, свидетелей, все они подкуплены. Теперь мы лучше вызовем свидетелей обвинения.
В зал вошел Гастелло в пингвинообразном фраке и шаляпинском цилиндре под руку с Соней Герперс. Соня была в костюме невесты с фатой и походила на гигантское облако.
- Господа, что вы можете сказать об этом человеке,- спросил Лаврентий и поправил мягкой лапой круглые профессорские на розовом усатом носу.
На лице Гастелло играла улыбка до ушей.
- Вы знаете, у нас свадьба и нам некогда отвечать на вопросы,- говорил Гастелло голосом конферансье объявляющем выступление великого оперного певца из города Задрищенска.
- Вот, вы сами все слышали,- сказал Герперс, мой зять только что сказал, что подсудимый виновен.
- Протестую, он этого не говорил и вообще где мой адвокат?- возразил подсудимый Манохин.
- Вам, любезнейший, адвокат не полагается, потому что и так понятно, что вы виновны.
Тут все кого он когда-либо знал встали и хором запели « Ты виновен! Виновен! Виновен!»
- Да, мама дорогая, в чем я виновен!- уже начал кричать Федор Манохин.
И тут вдруг неожиданно они перемещаются на Голливудский бульвар, по которому на полной скорости, в его, Федора, машине мчится Герперс и из окон разбрасывает деньги и кричит при этом « По счетам надо платить», а потом заливается неестественным смехом. Не успел Федор опомниться как Изя Осипович уже превратился в Садама Хусейна, настоящего, совсем как по телевизору. Он так важно теребит бороду и говорит каким-то компьютерным голосом « Карточный долг, товарищи – это дело чести!»
- Да какие карты! Вы в своем уме,- опровергал обвинения Манохин.
Неожиданно, как из-под земли, возник перед ним покойный ныне Джон Ленон в знаменитых круглых очках и так философски сказал:
- У нас в Великобритании за это посадили бы в долговую тюрьму, или же ….
Но что было бы «или же» Великий Битл договорить не успел, к нему подбежала японка в самурайской форме с катаной в руках и срубила длинноволосую голову с криком « Банзай»
Ко всему прочему рядом оказались английские стражи порядка в своих черных шлемах, похожих на пожарные ведра и так высокомерно заметили:
- Сер, мы бы могли, конечно, оттащить вас волоком в тюрьму, но любому джентльмену будет куда приятнее идти туда самому.
- Нет, нет, только не в тюрьму, не в тюрьму,- заорал Федор.
Он проснулся от толчков, напоминающих землетрясение баллов на 5. Гастелло и Вася дружно пытались его разбудить.
С пронося, Федор еще твердил:
- Ленон, Хусейн, куда вы? Вперед самураи! Изменников короне в долговую тюрьму.
Федор открыл глаза, и без облегчения вздохнул. « Сон в руку» - подумал он.
Увлекшись хлопотами нового дела сулившего большой куш, Федор совсем забыл об одном обстоятельстве, немало его тяготившим – долге в 120 тысяч отечественных рублей. Конечно, по сравнению с гонораром за нынешнее выступление эта цифра казалась несуразной, но тем менее заплатить было надо до конца недели. Но чем? По его расчетам разбогатеть они должны не раньше чем через месяц. Необходимо было что-то придумать и быстро.
Анализируя свой сон, Федор Михайлович даже не заметил, что за регистраторским столом уже сидела Берта.
- Ну, как прошло?- спросил он несколько озабоченный своими мыслями.
- Прекрасно прошло. Они действительно богаты до неприличия. Такой домина, так что в их платежеспособности можно не сомневаться,- радостно заявила Берта.
- Конгениально! То есть ты хочешь сказать, что я напрасно начал сомневаться о правдивости сведений журнала « Форс», публикующего колонку самых богатых людей. Да, а я то уже начал терзаться, не попал ли Семен Маркович в этот список по блату. Спасибо, хоть ты развеяла мои сомнения.
Берта крутанулась на стуле вокруг своей оси, а потом сказала:
- Манохин, вы, что с просони такой злой, или у нас какие-то технические трудности, что-то вроде перегибов на местах? Вы называете меня на «ты» и без добавления «мадмуазель», вы что заболели, Вася он что заболел?
- Нет, - ответил Вася,- он не заболел, ему кошмар приснился, наверное, страшный, а потом он все еще не как не мог проснуться.
Манохин встал с розового дивана. От неудобного лежания у него затекла нога.
- Вас пугают ночные кошмары,- спросила Берта,- Сколько вам лет?
Нет, кошмары Манохина не пугали. Он вообще, обычно, на редкость хорошо спал. Сны он видел раза два в год, и, как правило, не стремился их запомнить.
Игнорируя предположения о боязни кошмаров, Федор сказал:
- Перегибы действительно есть, как вы верно заметили. Но к нашему делу они отношения не имеют, так салют из прошлого. Ничего, ерунда с этим мы разберемся,- но весь его обеспокоенный, сосредоточенный вид говорил, что не так уж просто будет с этим разобраться.
- Молодой человек, вы это о чем? Мы, конечно, люди понятливые, но мы таки вас не понимаем - сказала Клара.
- Да так, просто старые боевые раны напомнили о себе, не обращайте внимания,- уверял их Федор.
Вася прилагал все усилия своего уникального мозга, дабы понять, что Федор имеет ввиду. Несколько минут он сидел с непроницаемым лицом и был похож на промежуточное звено между человеком и его обезьяноподобным предком. Затем его посетила догадка, и он был так счастлив, что на радостях выкрикнул восторженно:
- Ах, да, долги!!!
Все повернули голову в его сторону, а Гастелло до того безучастный к происходящему заметил « Вот, именно так и надо говорить о проблемах, с ликованием, ведь оптимизм – основа здоровья и долголетия!»
- Вася, кушайте салат,- заметил Федор,- и не болтайте, а то подавитесь.
- Но мы же не едим- недоумевал Вася.
-Тогда просто, помолчи, мой дорогой друг,- настаивал Манохин.
Но общественность уже была заинтересована.
- Так о каких долгах идет речь?- спросила Клара строго, а затем, уже мягче добавила,- видите ли, молодой человек, когда люди вместе борются за сумму свыше миллиона рублей, они становятся друг другу автоматически ближе родственников, они становятся семьей, или, если вам так угодно, бандой, что в принципе, одно и тоже. И неужели вы собираетесь что-то скрывать от своих друзей? Так что чем быстрее вы нас посвятите в свои проблемы, тем быстрее мы от них избавимся.
- Таким образом,- подвела Клара итог рассказу Манохина, - для того чтобы быть абсолютно свободным, а потому счастливым человеком вам надо всего каких-то 120 тысяч до конца недели?
Федора несколько удивил подход Клары Константиновны к проблеме. Нет, конечно, когда деньги есть отдать можно, но когда денег нет отдать их сложнее. Благо бы, если сроки не жали, так они гады жмут. И не просто жмут, а натирают кровяные мозоли.
- Ну, если говорить так, то да. Для абсолютной свободы нам с моим многоуважаемым Васей хватило бы каких-то 120 тысяч. Ничтожная сумочка. Но у нас и ее нет.
Но Клара Константиновна не понимала трагизма истории.
- Скажите,- спросила она,- чем вы обычно зарабатываете на жизнь.
- Кидаловом и наколовом разных малоприятных, но очень богатых дяденек и тетенек. Действуем по ситуации: компромат, продажа интересной информации, предложение вложить деньги, романы на худой конец и так далее и тому подобное. Но на это нужно время, а у нас меньше недели.
- Так понимаю, много нам не надо. Только чтобы на долг хватило,- осведомилась Берта, и на всякий скучай, спросила,- Сбережений на черный день не держите в спальном матрасе?
- Держали, но только черный день наступил раньше. Сначала на акциях прогорели, потом «Мельпомену» по судам затаскали, вся прибыль на штрафы ушла, и вот даже должны остались. Из реального имущества у нас есть только машина, ее можно хорошо продать. Прежний хозяин уверял, что за нее можно взять $ 75000, думаю, сможем загнать за столько же, а то и больше. Как считаете, нам придется с ней расстаться. В конце концов, машины не бывают на всю жизнь, а после успеха нашего нового дела купим «Ламборгини».
Клара с укором посмотрела на Федора, Берта с нетерпеливым интересом на бабушку, Вася с тоской сразу на всех.
- Нет,- сказала она,- продажа имущества, какого бы то ни было, это есть шаг в пропасть. Никогда не продавайте нужные вам вещи. А деньги мы найдем. Таки если в мире есть деньги, то почему бы нам их не найти. Скажите, у вас есть знакомые из числа очень богатых людей. Помниться, вы ездили к какой-то дамочке Ларисе, кажется, так как она сможет в случае чего помочь?
- Вероятно, смотря, что надо делать.
- Только найти быстро богатых и не слишком эрудированных, а лучше всего не особо образованных субъектов.
Манохин даже засиял от радости.
- Это же гениально. Основная масса нашего времени обычно тратилась на поиски такого богача, но если мы будем работать по наводке, то все упрощается. Думаю, нам подойдут коллекционеры произведений искусств и чем глупее, тем лучше.
- Нет, искусство это очень чревато. Лучше что-нибудь попроще. Ваша знакомая найдет нам какую-нибудь обезумевшую от денег дурочку, расскажет о том, что ее может заинтересовать, а мы выберем уже, что сможем организовать по быстрому. Сейчас 5 утра, пожалуй, звонить рановато. Сначала позавтракаем, нам нельзя терять время оно слишком дорого.
А еще через два часа позвонил Лозинцев, взволнованный и радостный. Пообещал приехать и дать хорошие новости.
- Господа, ваш Изя в наших руках. У этого лузера системы наблюдений соединены. То есть он дома следит за офисом, в офисе за домом, по двум мониторам локальной сети,- дальше Лозинцев принялся объяснять свои действия на высокомпьютерном языке, который собственно, кроме него никто не понимал.
В итоге, теперь они могли следить за Изей круглые сутки, да еще прослушивать его разговоры.
Глава 14 «Семейные ценности госпожи Богачевой»
Кира Богачева никогда не работала. Судьба избавила ее от этого сомнительно приятного занятия. Да ей было и не до того. Всю жизнь у Киры были дела поважнее. Гражданка Богачева всегда была состоятельна, с самого детства, а потому, она, пожалуй, и не догадывалась о том, что можно жить по-другому. Кира была занятым человеком – все свои силы, всю нечеловеческую энергию и талант она тратила на изобретение всевозможных способов тратить деньги. И этих способов у нее было больше чем ям на полуасфальтовой дороге Хоцепетовка - Ижекарачинск.
Это было ее безобидное хобби. Муж Киры, непосредственно господин Богачев против такой жениной забавы не возражал, как говориться, чем бы дитя ни тешилось. Они жили славно, душа в душу, ибо Богачев любил зарабатывать, а Кира любила тратить.
Многие завидовали семье Богачевых, да сами Богачевы время от времени завидовали себе. Опровергая заверения ученых о том, что среднестатистическая счастливая семейная пара сорится пять раз в неделю крупно, и до двадцати пяти раз мелко, Кира и Богачев не сорились вообще, у них просто не было поводов для разногласий.
Кира: Сегодня в ГУМе видела премиленькое платье, оно так подойдет к моему новому бриллиантовому колье. Бегемотик ведь мне подарит это колье? Да.
Богачев (Бегемотик): Если хочешь, только давай сама купи, у меня еще столько работы.
Кира: вот хороший Бегемотик.
А затем Кира называла сумму, чмокала Богачева и убегала.
В этот день Кира была даже счастливее, чем обычно, она сделала очень много удачных покупок.
По мимо платьев, шарфиков сапожек, которые с присущем ей размахов было бы неприлично даже начинать считать, Кира купила машину. Вообще-то у госпожи Богачевой было много машин. Экзотичные кабриолеты и дорогие седаны, изящные и стильные спортивные авто и мощные внедорожники. Надежные немцы и чумовые американцы, модные французы и благородные англичане, у Богачевых был целый автопарк. 12 отменных коней! Последней Кириной страстью был «Феррари» темно-зеленого цвета. Этот цвет так гармонировал с любимым изумрудным сережкам и с ее нынешним состоянием души. Всю зиму Кира окружала себя зелеными вещами – этот цвет, как ей казалось, дарил ей великое спокойствие и жизненную мудрость. Но весной, как только начал таять грязный московский снег, Кира к зеленому охладела. Теперь она начала отдавать предпочтение розовому цвету. Он обещал ей новые эмоции, возможно даже глобальную кардинальную смену женской моды. Зеленый из употребления вышел. Изумруды сменились редкими нежно-розовыми рубинами, в спальне был сделан новый ремонт в розовых тонах, а зеленый «Феррари» с некоторых пор начал вызывать у нее раздражение. Временно она пересела на голубой «Парше 911», но и это был не идеальный вариант.
И вот сегодня, совершенно случайно, Кира Богачева проезжала мимо автосалона и там за прозрачной стеклянной стеной она увидела свою мечту самого того, нежно-розового цвета. Тут была только одна загвоздка – это был снова «Феррари» точно такой же, как у нее дома в гараже. Все вы, вероятно, скажите, что было бы проще просто перекрасить машину. Проще, для всех, но не для Киры. Покраска это морока. Отвезти, подождать пока ее мечта будет готова несколько дней. Нет, это был вариант не для нее. И потом Кира всегда искренне считала, что новая машина никогда не бывает лишней. Ну, не судите Киру так строго. Покупка новой, пусть и такой же машины не была каким-то пошлым элементом красивой жизни. Ничего подобного. Нет, это было бескорыстное желание ребенка, увидевшего в магазине куклу, точно такую же, как дома на полке, но облаченную в божественное платье. Будет ли думать ребенок о том, что гораздо проще купить платье, пусть не такое, но похожее. Нет, ребенок начнет плакать, умолять, просить, требовать именно ту куклу с витрины именно в том платье.
Конечно, Кира купила эту машину, и счастливая, довольная собой приехала домой.
Кира: Знаешь, что я сегодня купила, Бегемотик?
Богачев: Не терпится узнать, Кирюша.
Кира: Пошли в гараж покажу, ее уже доставили.
Богачев: Неужели опять?
Кира: Да, представляешь какая удача.
- Кирочка, я все могу понять. Дюжина автомобилей – ладно, твоя воля. Но скажи, зачем тебя второй «Феррари». Ты же в них разочаровалась?- Богачев был строг и серьезен впервые со дня свадьбы.
Но Кира еще не подозревала о серьезности настроя супруга.
- Ну, Бегемотик, скажешь тоже. Мой «Феррари» какого цвета?
Богачев молчал, воспринимая, вероятно вопрос жены как риторический.
- Он зеленый,- сама себе ответила Кира,- а ведь ты знаешь, что от зеленого я впадаю последнее время в депрессию.
- А перекрасить машину ты не пробовала?- Богачев был на редкость суров в этот день.
- Фу, Бегемотик. Надо ждать, а эта просто идеальна и сразу.
- Кирочка, ты ведешь себя очень глупо, просто как маленькая. Конечно, это твое дело, но мне кажется, тебе надо найти какое-нибудь хобби. Хочешь, запиши альбом, или хочешь, открой свою передачу по телевидению. Например, будешь рассказывать женщинам, как выглядеть стильно. Или, можешь получить второе образование. Какое-нибудь необычное, какое тебе понравиться.
- Фу, как неинтересно,- сказала Кирочка.
- Или, ты же ведь любишь модную одежду, ты можешь стать дизайнером. Выпустишь свою коллекцию. Ну, или еще что-нибудь, чего сама захочешь. Ты ведь уже не знаешь на что потратить деньги. Целыми днями ходишь по магазинам, тебя это еще не наскучило?
Вот здесь Кира обиделась. Это она то не знает, на что потратить деньги? Она, которая себя не жалея пытается сделать их жизнь гармоничной и стильной. Нет, Бегемотик просто с ума сошел. Да о каком хобби может идти речь, когда через три дня начинается распродажа в лучших парижских бутиках! Она ведь и думать не о чем не может. Да и потом, скоро надо лететь в Нью-Йорк на аукцион. Будут выставлены на торги такие бесценные вещи одного заокеанского миллиардера-аристократа! А Богачев, бессердечный чурбан, совсем ее не понимает. Нашел время, когда предлагать ей все эти пустые авантюры. Это в апреле-то, когда грядет период поголовного расставания с верхней одеждой, а значит, ей потребуется абсолютно новый весенний гардероб.
Нет, этого Кира ему не простит. Госпожа Богачева всерьез решила объявить мужу войну, и сделала это весьма забавным образом.
Кира отказалась от услуг визажиста, стилиста, она вообще перестала мыть голову. Но это было только начало. Своей горничной Галине, Кира поручила «съездит в какое-нибудь жуткое место» и «купить какую-нибудь дрянь, какую носят дома всякие женщины без вкуса и стиля». Богачева шла на жертвы. На «Измайловском» рынке Галина купила хозяйке обыкновенный домашний халат. О ценах, правящих во внешнем мире Кира не догадывалась, а потому выдала Галине $300, посчитав что « на всякую непотребную ерунду, которую смеют называть одежной, должно хватить». Само собой Галина подзаработала на этом дельце.
Когда Богачева увидела обновку, ее охватил ужас. Еще не разу в своей жизни она не надевала обычный банальный халат. Разве что шелковые кимоно, подаренные ей известными японскими дизайнерами.
- Какой ужас!- сказала Кира,- неужели я должна это надеть, даже представить боюсь, кто тот слепой дизайнер, который сшил это барахло.
А в это время где-то в Китае в подвале трудился скромный узкоглазый Ли, который легко мог шить и как Готье, и как Армани, и как Ковале, и как Дольче вместе с Габано и как только душа пожелает за сумму ровно в сто пятьдесят раз меньшую чем его именитые коллеги.
Стиснув зубы Кира надела халат, собрала немытые волосы на затылке и пошла поражать мужа. Неделю Богачева ходила в этом наряде. Это была месть. Он не желает, что бы она поддерживала стиль на должном уровне, что ж, пусть получает, то, что хочет. Он отказывается ее понимать, она в ответ не будет дарить ему свою красоту. В итоге несчастный, измученный капризами жены Богачев попросил прощенья и похвалил розовый «Феррари».
Кира тут же вернулась к прежней жизни с новой силой. Теперь она решила сделать Богачеву приятное. «Непременно куплю ему в Нью-Йорке на аукционе что-нибудь ценное».
И купила. Подарок доставили, ночью, когда Богачев спал. Такого подарка он в жизни не ожидал. С утра Кира велела ему закрыть глаза и идти за ней.
- Кирочка, что ты задумала?- спрашивал Богачев.
- Это сюрприз,- уклончиво отвечала Кира, хотя язык у нее и чесался.
- Ну, все-таки?- настаивал Богачев.
- Ладно, ладно, сдалась Кира. Это ягуар. Такого тебя точно еще нет. Ты ведь их любишь.
- Да,- согласился Богачев,- « Ягуары» я люблю.
«Что ж,» -подумал он,- « если уж у нее мания покупать машина, так остается только радоваться, что у меня такой еще нет! Подумать только, это уже 14-ая!»
Глаза Богачева по-прежнему были закрыты, но он чувствовал, что они идут не в гараж. Они шли в зимний сад.
« Мамочки, она загнала машину в дом! Нет, надо срочно найти ей какое-нибудь занятие».
- Ну, все, теперь можешь открывать,- велела Кира.
Вся жизнь прошла перед глазами Богачева. Нет, этого он никак е ожидал. Даже в самых страшных снах, в кошмарах не могло ему присниться такого. Это была безумие. Он лихорадочно моргал и безрезультатно щипал свою крупную руку – но проснуться не мог. Это была реальность! Суровая, и ужасая! Ноги его похолодели, затылок вспотел, сердце учащенно колотилось. По его зимнему саду, похожему на тропический лес, гулял настоящий, живой, ягуар!
Мощная, громадня кошка, пятнистая и рычащая. Огромные белые клыки животного были оголены.
Богачев был на грани обширного инфаркта.
Он боялся собак панически и отчаянно. Любых собак от жилистого добермана до дамского йокшерского терьера, от огромного лохматого сенбернара до малыша мопса. Не меньше он боялся кошек. Их миндалевидные блестящие глаза никогда не сулили ничего хорошего, а острые когти, спрятанные под обманчивыми мягкими подушечками, грозили бедой.
В детстве, маленький Богачев увидел, как дрались две кошки – рыжая дворовая бандитка Кнопка и голубая пушистая соседская кошка Танюха. Они катались в клубах пыли и орали. Богачев был не в силах терпеть эту сцену и попытался их разнять. В результате маленький Богачев попал в больницу на три месяца.
Так Богачев начал бояться кошек. О собаках и говорить нечего, он трепетал перед этими существами, сколько себя помнил, а помнил он себя долго.
Но перед ним была не коварная кошка, не злобный пес – перед ним был ЯГУАР! Гроза дикой природы! В груди Богачева защемило. Он даже не сообразил, что надо бы выйти из зимнего сада.
- Ну, как тебе нравиться,- спросила Кира.
- А – э – а!!! простонал Богачев.
- Ну, посмотри, какой он милый,- сказала Кира и подошла к хищнику близко-близко с намерением его погладить.
И здесь Богачев не выдержал, он упал в обморок. Очнулся Богачев уже у себя в спальне, рядом сидела обеспокоенная жена.
Богачева испытывала некоторые укоры совести. Ведь она вообще-то знала, что Бегемотик боится животных, но как-то не подумала об этом. Да и он тоже хорош, даже спасибо не сказал, сразу упал! Она то ведь старалась.
К счастью, у Киры был повод загладить свою вину – приближался день рождения Бегемотика. Госпожа Богачева решила подарить ему что-нибудь настолько феноменальное, что бы он даже от счастья и не вспомнил этого ягуара. Кстати самой Кире ягуар нравился, она назвала его Рафаэлем и поместила жить в зимнем саду к ужасу прислуги дом а и, конечно же, Богачева.
Целую неделю она ломала себе голову – что бы такое подарить Бегемотику, пока не наткнулась на известие о выставлении на торги американского футбольного клуба, утверждали, что очень известного и престижного. Бегемотик обожал футбол, и это было бы самое то. Вот только цена! Этот подарок круто обойдется даже по Кириным меркам. Что ж, придется потратиться. Счета у них с Богачевым были общие, а потому она могла без ведома мужа спокойно снимать любые суммы. Богачев уже не раз задумывался о том, что стоило бы им завести отдельные счета и установить для жены лимит трат на неделю, но он никак не мог на это решиться.
Кира клуб все-таки купила. Что было дальше описывать не стоит. Несмотря на крайне широкий кругозор Киры Богачевой, она и предположить не могла, что футбол может делиться на американский и футбол в принципе, а потому спокойно купила а бешенные деньги заокеанский футбольный клуб.
« Нет, это терпеть больше нельзя»- подумал Богачев.
- Кирочка, милая моя, ты хотя бы понимаешь, какими суммами кидаешься? Ты нас разоришь! Мне, конечно, очень приятно, что ты решила сделать мне такой подарок, но Кира, его цена не укладывается в уме нормального человека.
Кира слушала все это серьезно и напряженно.
- Все понятно,- сказала она в конце монолога Богачева,- ты меня больше не любишь.
Следующие дни Кира провела в смятении. Она не знала, что делать. Как вернуть любовь Бегемотика и сохранить их брак. В поисках советов, она обзвонила всех подруг, но те только глупо соболезновали.
На шестой день, когда Кира уже вконец отчаялась, ей позвонила Таша Ларина.
- Помнишь,- спросила Лара,- ты мне позавчера рассказывала, что Богачев к тебе охладел?
- Ну, конечно, помню. Ох, Ларка, я уже не знаю что делать.
- Ну вот, я знаю человека, который может тебе помочь. Правда, с ним очень трудно договориться. Он живет на Тибете в монастыре, бережет духовную энергию и предпочитает не выезжать отсюда. Так вот он способен принести гармонию и любовь в любой дом. Он находит причину разлада, ликвидирует ее и наступает очищение и гармония.
- Лара,- залепетала воодушевившаяся Богачева,- с ним надо связаться.
- Но это сложно. Он принципиально не хочет выбираться из своего леса. Но я попробую его уговорить. Но, сама понимаешь, это будет стоить тысяч 20. Не много, если учитывать, какой у него расход энергии.
Да что такое $30000 для женщины, которая отправляется мужу за галстуком, а возвращается с кучей разной одежды и аксессуаров, на новой машине, притом, что галстука в этой куче может и не оказаться.
Таше с трудом удалось договориться о приезде господина гуру в Москву.
- Значит сегодня, нам предстоит вырвать из лап одной очень богатой особы всего-навсего $30000,- сказал Федор друзьям. Это маленький, но необходимый спектакль, и за него мы получим тоже маленький и смертельно необходимый гонорар. Мадмуазель, вы поедете со мной, будете моей ассистенткой, для правдоподобности и переводчицей. Гастелло сегодня должен опять встретиться с ненаглядной Соней, Вася будет по мере сил наблюдать за атмосферой в доме Полоцких. Но все это не самое главное. Главное нам следить за Изей. Сегодня Лозинцев подключит компьютер в « Купидоне, Гименее и Афродите» к сети Герперса и мы сможем целый день смотреть истории из жизни выдающегося преступника. Да, и пожалуйста, друзья мои, напомните мне кто-нибудь, что бы я сегодня вечером позвонил своей дорогой сестре и попросил ее побеспокоиться о наших Соне и Лене, которым предстоит побег.
Затем все разошлись по фронтам.
Кира была вся в восторге и ожидании. С минуты на минуты Лара Ларина должна была привести Великого Гуру.
Манохин уже порядком отвык от работы медиумом, но был не против тряхнуть стариной ради вознаграждения. Для оплаты его долгов хватило бы и $4000, но Таша настояла на том, чтобы Федор взял сумму в 7 с лишним раз большую, ибо иначе Богачева чего доброго могла заподозрить подвох.
Федор выслушал историю Богачевой, Берта перевела ему ее на непонятный язык какого-то племени. Затем Федор зарядил Богачеву своей энергией, вернул в дом гармонию и на прощание дал совет счастливой семейной жизни: Не проявлять особой экзотичности в подарках мужу и всегда обходиться суммой не больше 10 тысяч долларов на эти презенты. Кира была счастлива.
По дороге от Богачевой Берта спросила Великого Гуру:
- Слушайте, но эта дамочка просто сумасшедшая. Она обезумела от денег и ни чего не деланья. Теперь мне страшно. Я боюсь также деградировать после свадьбы.
- Не волнуйтесь, не деградируете. Как Великий Гуру мгу сказать тебе, что все зависит от характера. При такой жизни вы быстро заскучаете. Человек, поживший нашей жизнью, уже не сможет опуститься до уровня Киры Богачевой. А вот мне действительно жаль Богачева. Иметь такое бремя на себе, она ему еще не мало веселых бед доставит, а то и впрямь разорит. И пойдет Богачев на Красную площадь с протянутой рукой, босоногий, в лохмотьях. А его Кира и тогда будет чудить, даже когда они начнут жить под мостом. Будет требовать самые высококачественные объедки и все тому подобное. О чем он думал, когда на ней женился.
- А на что мы потратим остаток в 26000 тысяч долларов?- спросила Берта.
- Ну, во-первых, скоро предстоит экспедиция Лени и Сони в Петербург, город моего счастливого детства, прекрасной юности и вечной молодости, так что им надо будет ссудить некоторую сумму. Нельзя же позволить друзьям чувствовать себя у меня на родине как отбросам жизни. Пускай развлекаются, да и потом у нашего предприятия, тоже могут возникнуть траты, так что деньги зря не пропадут. В конце концов, купим вам классное свадебное платье и прочую мишуру для невест, когда приблизится счастливый момент.
- Сплюньте три раза через левое плечо, и типун вам на язык, что б не сглазить, Федор Михайлович.
Глава 15 «Гонцы доброй воли».
А тем временем Гастелло снова тайно встретился с Соней Герперс. Она в своем намерении бежать вместе с возлюбленным была непоколебима, что радовало.
Вечером Федор наконец-то занялся устройством личного счастья Сони и лени. Он позвонил сестре.
Мария Манохина жила в Петербурге. Выросшая в семье двух академиков, Мария была девушкой интеллигентной и культурной. Она была студенткой консерватории и жила в огромной Питерской квартире, слишком большой для нее одной. Из родственников на земле у нее остался только старший брат. Мама умерла, когда Марине было пять лет, отец погиб 4 года назад в авиакатастрофе – самолет взорвался в воздухе когда он летел на конференцию в Прагу. Брата Мария очень любила и волновалась за него – он все время ввязывался в какие-нибудь авантюры.
Она только пришла с учебы, когда раздался пронзительный звонок телефона.
- Привет сестричка,- сказал голос Федра в трубке, - Как дела?
- О, беспутный брат, куда ты пропал? У меня все отлично. Учусь. До летней сессии еще уйма времени. Хотела приехать к тебе.
- Мария, говорю тебе как старший брат, консерватория дело серьезное. Не вздумай пропускать занятия, а то еще, чего доброго, разучишься на скрипке.
- Понятно, опять что-то задумал. Кстати, я играю на альте. Но мой приезд не обсуждается, все равно приеду и даже не подумаю заблаговременно тебя об этом известить. Свалюсь как снег на голову.
- А вот у меня Мари, к тебе просьба. Я тут планирую заслать к тебе двух гонцов в знак моей любви и моего великого уважения к младшей сестре.
- Опять очередной план обогащения за 24 часа. Когда ты, наконец, повзрослеешь и станешь серьезным человеком. Угадала, очередное дело?
- Как сказать, дело-то у меня, конечно, есть, но эти ребята к этому делу отношения практически не имеют. Так счастливые влюбленные, неистребимые романтики.
- И никаких подвохов. Просто парочка приедет полюбоваться красотами нашего города, погулять и так далее. И все.
- Почти. Если ее отец узнает, где они, он его убьет, ну и мне врядли окажет благодарность.
- Ну, все не так уж и плохо. От тебя были поручения и похуже, пусть приезжают. Примем в лучшем виде.
- Я обожаю тебя, Машка, обожаю. Ну, ладно, целую крепко, пока.
- Пока, пока, до скорого, братец.
Уже через два дня стало ясно, что компьютерные технологии однажды поработят мир. Шпионы, секретные агенты и прочие Джеймс Бонды просто дети малые по сравнению с грамотным хакером.
Отныне они могли круглосуточно смотреть реалити-шоу под интригующим названием « Жизнь Изи Герперса». Изя сам был человеком подозрительным, а потому подозревал и всех остальных. Он не верил людям. В конце концов, что хорошего они ему сделали. Зато Изя Герпес знал, в чем смысл жизни. Спиноза не знал, Жан-Жак Руссо не знал, Гете не знал, а Изя Герперс знал и гордился этим. А смысл, по мнению Изи, был в деньгах. Вот так просто – в деньгах. Человек имеет деньги, стало быть, имеет власть, стало быть, он счастлив. Нет, Изя Герперс не считал себя плохим человеком, даже напротив. Часто в беседе он любил спрашивать « Разве Изя Герперс сделал кому-нибуль что-нибудь плохое?» А после неловкого молчания собеседника Изя Герперс посмеиваясь отвечал: « Ну, да сделал, так за то Изя Герперс уже отсидел, а если он сейчас на свободе, значит Изя Герперс честный человек».
Израиль Осипович больше всего в жизни чтил безопасность, а потому осуществлял постоянную слежку за своим домом и офисом.
Но никогда Изя Герперс не мог бы предположить, что именно эта мера предосторожности и погубит его.
Теперь все в «Купидоне, Гименее и Афродите» могли целый день наблюдать за Изей дома и в офисе. Только выезды оставались неприкосновенными, но и того, что имелось хватало вполне.
За два дням удалось выяснить много занятной информации. Во-первых, теперь было абсолютно понятно, откуда Стас знает Соню. У Изи действительно были дела с дедом Полоцким. Вынужденная операция. От нее Изя Герперс не ждал дохода, нет, он даже потратился на нее, но дело того стоило. Изя Герперс втерся в доверие к Семену Марковичу, а значит, получил пропуск в дом Полоцких.
Однако дед, человек опытный и мудрый, понимал, что дело выглядит слишком заманчиво, а бесплатный сыр только в мышеловке. Доверять Изе было нельзя, или как лучше сказать: доверяй, но проверяй.
Дальше было еще интереснее. На обработках одного деда Изя не остановился. В конце концом, броню известной капиталистической акулы пробить не просто, если и вообще возможно. Но вот Стас. Молодой актер самое благодатное поле для работы.
Как человек богатый, Изя владел некоторыми средствами СМИ. В частности популярной радиостанцией и небольшой газетенкой, что давало ему выход к Стасу. На его радиостанции было устроено интервью Стаса, причем такое, что после него, даже те, кто фильмы со Стасом и не смотрел, посчитал своим долгом увидеть их.
Однако, этот ход не вызвал должной симпатии к Изе. Стас вообще не слишком интересовался тем, кто был организатором интервью, а вот Семен Маркович напротив, насторожился, заметив излишнее внимание к своей семье в лице Израиля Осиповича Герперса.
Но, что было самым интересным, так это план Герперса на июнь. В июне у Стаса Полоцкого намечались съемки где-то на берегу Черного моря, в районе Сочи. Такую возможность Изя упустить не мог. Он планировал по-дружески пригласить Стаса к себе на яхту, а там же непосредственно напоить и соблазнить его прелестной Соней.
- Как видите,- сказал Федор,- Противник идет на нечистые методы, не буду лукавить и говорить, что это для нас сюрприз. За окном начало мая. До июня еще долго, но чем быстрее мы удалим Соню и Леню, тем нам спокойнее. Отъезд назначаем на послезавтра. У господина Гастелло возражений нет?
- Нет. Соня на побег согласна в любой момент, завтра предупрежу ее и все. Но вот одна вещь меня тревожит. Герперс поймет, что это вы организовали побег. Поймает вас. Начнет пытать, загонять иглы под ногти, уши отрежет, будет током бить, в холодильнике запрет, зачем начнет отрезать пальцы по одному, а вы не выдержите пыток и выдадите нас. Что тогда будет? Что?
- А у вас садистские наклонности, уважаемый Леня. Но не бойтесь, иглы под ногти Герперс нам загнать не сможет, хотя не исключено, что у него возникнет такое желание. Но, как вам известно, кто предупрежден, тот вооружен. Мы имеем круглосуточный доступ к частной жизни Изи, следовательно, его план нам будет известен, и мы сможем его предотвратить. К тому же, Изя не сразу вспомнит о нас. Первые дня два его просто охватит паника из-за пропавшей дочери. Причин для беспокойства нет, послезавтра отъезд.
Глава 16 «Долгие проводы – лишние слезы»
Уезжали вечером. А днем Соне предстояло сбежать от отца, его всевидящей охраны и вездесущих камер.
Просто уйти было легко, проблема состояла в том, как уйти с вещами. Момент был выбран удачный. Израиль Осипович только выехал из дома, но до офиса еще не добрался, а значит, следить за ней не мог. Все необходимые вещи Соня собрала в спортивную сумку и велела водителю, которому было приказано, везде сопровождать хозяйскую дочку, везти ее к фитнес клубу. Поездка туда наличие спортивной сумки объясняло. Дальше было просто. Соня зашла в здание клуба, само собой, водитель ждал ее выхода.
По обыкновению он курил около автомобиля, когда к нему подошел Манохин в круглых очках и с наклеенной бородой.
- Добрый день, молодой человек!- сказал Федор.
- Здравствуйте,- ответил тот.
- Скажите, вы случаем не внук Марьи Абрамовны Штольц? Знаете, вы чудовищно на нее похожи.
- Нет,- ответил водитель, удивленный вопросом странного старика.
- Но мне сдается, что я где-то вас уже видел, вы не знаете где?
- Нет,- водитель начинал выходить из себя.
Тем временем Соня успела спокойно выйти из здания незамеченной.
Когда водителю вконец надоели вопросы Манохина, он выругался, и предложил «старику» идти по добру по здорову, что тот и сделал.
На вокзале царила суматоха. Приезжающие и отъезжающие смеялись, плакали, обнимались, толкались, вытаскивали из вагонов тяжелые чемоданы и заталкивали их туда же. Бабки - коммерсантки пытались продать гражданам пассажирам весьма полезные в путешествии вещи, как то: картошка относительно молодая, насколько она может быть молодой в начале мая. Пирожки с сердцем, легким и прочими жизненно важными внутренними органами. Огурцы соленные, засол позапрошлого года – самый удачный. Дешевые сервизы, огромные мягкие игрушки ярких расцветок, и фальшивое золото. То есть все те вещи, без которых невозможно отправиться в путешествие, а если и отправишься, то уж точно, всю дорогу будешь мыкаться, ибо без плюшевого слоника апельсинового цвета и сервиза на 96 персон, путь не задастся.
Также, отправляясь в путешествие, не забудьте купить занимательную книжку, содержание которой вы забудете уже к моменту прибытия поезда на вашу станцию.
Не стоит выпускать из памяти и корзину с едой. В поезде надо есть, иначе путешествие теряет свой смысл. Даже самая короткая, длинной в одну ночь поездка не может обойтись без солидной трапезы представленной в виде холодных, но домашних продуктов. Обязательно в поезде познакомьтесь с попутчиками. Расскажите, где работаете вы, спросите, где вкалывают они, докажите что вам то уж точно труднее приходится.
Потом поешьте еще раз, закажите проводнице чаю, пожалуйтесь ей на то, что чай в прошлом году был дешевле, сахару больше, а постель суше. Выслушайте от нее выразительное ругательство по вашему адресу. Затем предъявите ей претензию с важным видом: « А где, позвольте узнать, одноразовое мыло и освежающая салфетка?!» За это вы услышите еще более колоритное ругательство, и снова по вашему адресу.
И только потом, когда все будет съедено, прочитано, обсуждено и обругано вы с полным правом можете ложиться спать. Доброй ночи, уважаемые пассажиры, счастливого вам пути.
Федор, Берта и Вася провожали беглецов на вокзал.
- Значит так, друзья, возлюбленные мои детишки. В моем родном, славном городе Санкт-Петербург на вокзале вас встретит моя достопочтенная сестра Мария Михайловна. Низкий ей от меня поклон. Узнать вам ее будет несложно, она одна будет там стоять с табличкой « Жду гонцов доброй воли!». Она же расскажет вам, какие места лучше посетить. От меня хочу сказать одно – у нас в Питере все интересно, даже если просто слоняться без цели по городу. Передайте привет моему старому другу Чижику-Пыжику, скажите, что я близок к исполнению моих желаний. А вообще просто наслаждайтесь нашим городом. Ну, все, друзья. Вам пора в ваш вагон. Долгие проводы, лишние слезы. Отзвонитесь по прибытии.
Колеса поезда застучали, и Леня с Соней покинули Москву.
- Везет некоторым. В Питер едут, красота, романтика. А мы здесь все работаем, работаем, обманываем, соблазняем, похищаем, шпионим, кидаем, - грустно заметила Берта.
- Ох, мадмуазель, не вам жаловаться. Тоже мне работа. Проводите время с богатым и популярным киногероем, да еще, скорее всего, скоро станете его женой. А это значит, что вам потом можно будет построить свою жизнь так, как вы хотите. Хотите, станете супер бизнеследи, хотите, вообще никогда не работайте, а только отдыхайте. Вы получаете выбор – вот что ценно. Не стоит завидовать нашим друзьям. Всю жизнь прятаться они не смогут, а господин Герперс еще основательно подпортит им кровь. В лучшем случае, Израиль Осипович лишит Соню наследства и прогонит ее прочь вместе с любимым. У них не будет ничего, я даже предвижу уже, что какое-то время они будут квартировать у нас с Васей, потом все-таки решат снять квартиру и начнут жить жизнью обычной семьи. У них родятся дети. Трое, не меньше. Гастелло наконец-то заставят хорошо работать, жена еврейка это еще покруче его поварихи Лизоньки будет. Соня ему спуску не даст, но я думаю, и выгонять из дому не станет. У них будет вполне счастливая семья. И они будут любить друг друга всю жизнь, вот так. Впрочем, простите мою сентиментальность. Вас должно быть она порядком выводит из себя – вы же не кисейная барышня, выросшая в тенистых садах на французских романах.
Берта улыбнулась.
- Забавно, что вы запомнили эту мою болтовню. Я, кажется, так сказала во время нашей первой встречи.
- Третей,- поправил Федор,- Во время первой вы говорили исключительно по делу и исключительно строго и все писали в кожаный блокнот, как следователь с Петровки.
- Но знаете, я хоть и не томная барышня, плачущая над беллетристикой, а все ж таки эта парочка чудаков – Леня и Соня не могут не тронуть за живое. Ну, посмотрите на них. Не побоявшись всех молний великого и ужасного Изи Герперса, они бегут неизвестно куда в надежде обрести счастье. Какая им с этого выгода? Никакой. Безрасчетный порыв. Значит, бывает и такое. Все ж таки человек самое любопытное существо для человека.
- Да, мадмуазель, вы правы. Мир не перестает нас удивлять и демонстрировать время от времени примеры благородных порывов. Пожелаем этим милым безумцам счастливого пути и вернемся к прозе жизни…
Герперс действительно метал громы и молнии. Соня пропала! Первая мысль, возникшая в его голове, была ПОХИЩЕНИЕ. Как человек богатый и нечестный Изя Герперс имел много врагов. О своих старых знакомых, которые так же, как и он претендовали на Стаса Полоцкого, он даже не вспомнил – слишком уж много людей гораздо более серьезных и влиятельных имели мотивы на сие действо.
Таким образом, еще на неопределенное время Герперс становился безопасным.
Конечно, все понимали, что это не больше, чем затишье перед мощной бурей, но, тем не менее, не могли скрывать радости. Как никак, а Герперс был нейтрализован.
Настало время окончательно укрепить отношение Стаса и Берты, но с этим проблем не было. Господин Полоцкий младший регулярно приглашал ее куда-нибудь. Однако, надо было торопиться. В конце концов, Израиль Осипович рано или поздно выйдет из состояния паники, а потому надо было быть заранее готовыми.
Федор и Клара Константиновна сидели у монитора и наблюдали за Герперсом.
- А вот таки согласитесь, молодой человек, что никакой сериал или ныне модное реалити-шоу не сравниться с наблюдениями за частной жизнью. Прогресс окончательно засорил наши бедные жизни, а мы по-прежнему, как и 500 лет назад любим подглядывать в замочную скважину.
- Да, Клара Константиновна, тут вы правы. Ничто так не радует людей, как тайное посвящение в чужие секреты.
- Москвичи! Из всего хотят сделать частную собственность. Даже из собственной жизни, таки если бы они ее так не оберегали, то она и даром никому бы не была нужна. Вот во времена моей одесской юности мы не делали из своей жизни секрета. Порядочным людям стесняться нечего. Ведь так даже проще. Если таки даже глухие соседи знают о вашей жизни больше, чем вы сами, так им и не придется додумывать за вас. Сплетни будут, но, по крайней мере, сплетни правдивые. А вот я тут имею вас спросить, который сейчас час?
- Пятнадцать минут первого. Совсем перестали нормально спать.
- Наша девочка загулялась, бессовестная. Они так с этим Стасом сидят в дорогущем кабаке, кушают улиток в белом вине, а наш бедный Вася мается в машине, ждет их. Шоферское ремесло не сахар.
Открылась дверь, с улицы повеяло холодом – ночи еще были совсем не летние. Наконец-то Берта.
- Легка на помине,- заметила Клара Константина. Ну, как погуляла?
- Бабушка, это не гулянье, это работа, и не самая простая. Я голодная как волк. Четыре часа мы сидели в этом проклятом ресторане, а что я спрашивается съела? Жалкий салатик и три креветки. Нет, поправьте меня если я не права, но мне кажется, рестораны сделаны для того что бы в них есть. В конце то концов, нормального человека не может оттолкнуть здоровый аппетит.
- Мадмуазель, вам самой-то не стыдно. Вы считаете, что смысл нашего дела в том, чтобы поесть за счет Стаса? Клара Константиновна, почему вы не кормите этого ребенка? Ее аппетит провалит однажды все наши начинания. А если будешь все время есть, станешь, как Соня Герперс, хочешь?
-Вот и думай, что лучше: голодная смерть или жизнь в теле как у Сони. А скоро я выйду замуж, и показательное шоу прекратится. Или, может быть, мне и в замужестве придется обходится листом салата в день?
- Девочка моя, знаешь мудрую пословицу: « Муж – царь, каблук жены – его корона» Так что не волнуйся, даже если в стране наступит продовольственный кризис, пусть твой супруг давится салатом, а тебе принесет мясо! В этот-то и есть смысл брака, а иначе, зачем все это нужно?- сказала Клара,- кстати, как там мой зять?
-Отлично. Восхищается мной. Точнее не мной, а моей героиней – прекрасной леди. А все-таки это чудно, я о нем знаю почти все, да не почти, а все, а он обо мне ничего, хотя наверняка он уверен, что уже хорошо меня знает и видит во мне родственную душу.
- Вы скептически настроены мадмуазель, от голода? – спросил Федор.
- Возможно, обычно скепсис мне не свойственен.
Глава 17 «Снег на голову»
Для того, что бы сделать, что-нибудь важное мы всегда стараемся найти подходящий момент. Мы старательно выискиваем его из множества других, менее удобных моментов. Выбираем благоприятное время, готовимся и планируем. Но в последнюю секунду что-то происходит. Что-то непредвиденное. Хотя этот подходящий момент никаким боком не предполагал чего-то такого. Этим и плох подходящий момент.
Мария Манохина подходящего момента, чтобы съездить к брату ждала уже год. Сначала у него были сверхсрочные дела, потом у нее сессия, потом у него опять дела, а потом снова дела. Брат, для человека официально безработного был очень занятым. Таким образом, Мария решила, что ждать подходящего момента – это утопия. Такого момента в жизни Федора могло не наступить еще лет 25.
Леня Гастелло, гостивший у нее вместе со своей невестой, говорил, что Федор как всегда «суетится», но куш предстоит солидный. Однако Маше на все это было наплевать. Поручив квартиру своим новым друзьям, мадмуазель Манохина решила, что момент настал, пусть и не самый подходящий, но тем даже лучше.
Над Москвой завис дождь. Лил как из ведра. Но это был уже не тот дождь, что в начале весны. Не было той отвратительной после зимней грязи, слякоти и сырости. Этот дождь приносил свежесть и обновление.
С утра Федор уехал платить кредиторам. Конечно, отдавать деньги всегда неприятно, но уже от осознания того, что ты можешь их отдать, на душе становилось как-то веселее.
Да и что такое какие-то 4 тысячи жалких долларов! Когда в мире столько возможностей, реальных возможностей заработать гораздо больше. Деньги – это бумага, а бумага не может иметь цены, и золото тоже всего лишь металл, а вот идеи – это уже достояние, у них нет материального обличия, а между тем, они дают все. А значит, это просто глупо жалеть деньги, как глупо жалеть любую вещь, у которой нет реальной цены.
Берта сидела одна в « Купидоне, Гименее и Афродите». Клара Константиновна уехала в Одессу на свадьбу к племяннице 45-летней старой деве, которой вдруг повезло.
Немного полюбовавшись на Герперса, который по-прежнему орал на охрану и разбирался со своими многочисленными врагами, Берта переключилась на какую-то игрушку. Раздался звонок в дверь.
« Интересно кто?» - подумала Берта, обычно никто из своих в дверь не звонил.
- Здравствуйте,- сказала с порога слегка подмоченная брюнетка с большой сумкой в руках,- Вы должно быть Берта.
- Да, это я. А вы входите, дождь же,- Берта видела девушку впервые.
Мокрая гостья прошла внутрь. Моментальным женским взглядом они оценили друг друга. Это был ни с чем не сравнимый взгляд. Незнакомке было лет двадцать, может быть чуть-чуть больше. Как про себя ответила Берта, выглядела оно довольно неплохо. Высокая, хорошо сложенная, да что греха таить, красивая …
- А вы, наверное, меня не знаете?- спросила брюнетка,- Ну, это понятно, врядли Федор вам обо мне говорил.
- Точно не говорил, я бы запомнила. Так вы его знакомая. Он действительно часто здесь бывает, но сейчас его пока нет, но не волнуйтесь, скоро нагрянет.
« Совсем совесть потерял, теперь я еще должна быть его секретаршей и разговаривать с его брюнетками. И вообще, какого черта он дал ей этот адрес. Я с ней нянчится не буду. Мы, конечно, Купидон, Гименей и Афродита, а наша задача соединять сердца, но ведь всему есть придел»- подумала Берта.
- Да, я ведь не представилась, я Маша – сестра Федора.
Берта улыбнулась. Все логично встало на свои места.
- Так ты его сестра, ничего, что я на «ты», вроде мы ровесницы. Ну, Манохин, дает, уехал куда-то, не мог сестру встретить. Меня бы попросил, вот лошадь равнодушная.
- Да, он и не знал, что я приеду. Если бы я сказала ему, то он бы обязательно что-нибудь придумал, чтобы запретить мне это. То него важная работа, то у него Вася заболел ветрянкой в третий раз, то с котом какие-то неприятности - что-то типа коклюша, а то и гепатит, то в его квартире дезинфекция тараканов, то в Москве снегопад, в общем, так проще. Кстати, ты не знаешь, где здесь поблизости можно остановиться. Жить у Федора я не хочу, во-первых, у них тесно, повернуться негде, да и спальных мест количество ограниченное, да и потом, если я буду жить не у него, то он и отправить назад меня не сможет.
Берта задумалась. У нее был крайне скудный опыт по снятию квартир и остановкам в гостиницах.
- Знаешь, я знаю, где ты можешь остановиться – здесь. У меня бабушка уехала на три недели к родственникам в Одессу, так что мне все равно скучно жить одной, оставайся у меня. И деньги сэкономишь, и к Федору близко, кстати, а ты откуда знаешь, что его можно здесь найти? Он сказал?
- Он, скажет, как же, это все Леня Гастелло.
Примерно через час приехал Федор. Мария, в качестве сюрприза спряталась в комнате Берты.
- Мадмуазель, какие новости, вы следили за Герперсом. Он еще не точит ножи по наши несчастные души?
- Нет, Герперс все в одной поре, а вот вас здесь дожидается одна особа. Не застала дома и решила заехать сюда, мокрая, с огромной сумкой по московским пробкам в час пик. Это я для вас все говорю, дабы пробиться к вашей совести, если она конечно у вас имеется в наличие.
- Что за особа?- спросил недоумевающий Федор.
- Симпатичная, темноволосая, откликается на имя Мария, знакомы с такой, Федор Михайлович.
- О, Господи, вот уж действительно как снег на голову.
Несмотря на все предупреждения Федора, Гастелло все-таки рассказал Марии об их последних приключениях. Если история о Стасе Полоцком еще была туда сюда, то рассказ о том, что отец дорогой Сони, если найдет их, то в лучшем случае скормит их своим акулам, явно не проходил цензуру.
Тут следует отдать должное трагическому таланту Леонида. В нем погиб актер. Даже самую милую и веселую историю, Гастелло умел рассказать так, что жизнь покажется страшней фильмов про «Пилу». Он смачно и красочно описал садистские данные своего потенциального тестя, не забыл упомянуть о его беспринципности, беспощадности и мстительности и о его гориллоподобных телохранителях, одним словом, сделал все, чтобы Мария за брата не беспокоилась.
Но Мария была на удивление спокойна.
Узнав о просвещенности сестры в свои дела, Федор философски заметил:
- Если бы вдруг у меня появился револьвер, ну так, случайно, то первую пулю, я бы пустил именно в Гастелло. На фронте, таким как он, отрезали языки, интересно, почему мы забыли об этой милой традиции.
- Ну, братец, к людям надо быть добрее. А, что, этот Герперс правда, если узнает, кто виноват в пропаже его дочери, то он поймает вас, кинет в котел с кипящим маслом, а потом, то, что останется от ваших бедных тел, отдаст своим голодным гиенам.
Берта опередила Федора с ответом.
- Нет, это Гастелло сочиняет…-начала она
Махин облегченно вздохнул в надежде, что Берта развеет опасения Марии окончательно.
- Он нас просто пристрелит, и всего делов,- закончила Берта фразу.
- Спасибо вам, мадмуазель, теперь я знаю, в кого я пустил бы вторую пулю, будь у меня револьвер,- заметил Федор.
- Будь у вас хоть три револьвера и вороненый наган в придачу, меня бы вы все равно не посмели бы застрелить,- уверенно сказала Берта.
- С чего вдруг такая уверенность?- осведомился Манохин.
- Ну, во-первых, я ваш боевой товарищ, а во-вторых? тогда у вас не будет невесты для Стасика, и вы потеряете $400000, ну, и в-третьих, у вас же все-таки нет револьвера…
Марину этот диалог рассмешил.
- А верно говорят, что в Москве жизнь безумная. У нас в провинции как-то спокойнее, и стрелять начинают только в том случае, если конфликт уже окончательно зашел в тупик.
Глава 18 «О любви к искусству»
А тем временем Стас Полоцкий решился на важный взгляд – познакомиться с семьей Берты. Как человек культурный Стас выбрал подходящее для этого события приличное место – Большой театр оперы и балета.
Конечно, Берту не могло не радовать, что потенциальный жених, проявляет желание узнать ее семью, но вот опера, это уже было не так весело, больше того это было даже несколько печально.
За последний месяц она, девушка равнодушная к танцам и пению, посетила 4 балета, 3 оперы и 5 оперетт, в результате чего у нее возник один, довольно простой вопрос - Почему они не могли ходить если уж и в театр, то в театр, где говорят нормально? К драматическому искусству Берта испытывала симпатию. Почему всегда, каждый вечер, вечер который они бы могли так хорошо провести, надо было тратить на очередную «Свадьбу соек». Опера уже снилась ей по ночам. Берта как-то особенно начала ценить тишину, а двадцатиминутный антракт казался ей сладостным сном, сном, где все говорят абсолютно по-русски и никто не поет.
Так уж получилось, но в этот вечер Стасу Полоцкому познакомиться с семей Берты не удалось, впрочем, он не слишком расстроился, потому как ни о чем не догадался. Само собой, Федор ее новый старший брат должен был посетить церемонию, это было очевидно. Клара Константиновна, напротив, сей участи, избежала – обстоятельства, или родственники задерживали ее в Одессе. Возвращаться она не спешила.
- Ну, скажите, что в мире мало мест, куда мы можем пойти? Почему опять эта пытка на итальянском языке?- возмущалась Берта.
Федор и Мария терпеливо выслушивали ее.
- Мадмуазель, не создавайте проблемы из ничего. Старайтесь получать из этой ситуации удовольствие. Ну, когда еще у тебя будет возможность так хорошо познакомиться с оперой. А ведь именно опера, балет – и есть одно из главных богатств нашей великой страны. Стыдитесь, леди,- заметил Федор.
Мягким взглядом Мария посмотрела на брата, улыбнулась уголками губ и дружелюбно заметила:
- Вот так, в один прекрасный день узнаешь, что твой брат подлый лицемер, да еще к тому же болтун. Значит, говоришь, опера наше главное российское богатство? Берта, умоляю тебя, не верь ничему, что он говорит! В 98 случаях из 100 это чистейшая болтовня. Когда я училась в 9 классе, то страстно увлеклась оперой. Один раз, я уговорила моего старшего брата сходить туда со мной, и что из этого вышло. Федор так громко комментировал происходящее на сцене, причем делал это весьма артистично, что вскоре, в результате его махинаций, весь ряд надорвал животы от смеха, а нас настойчиво попросили удалиться. Так опера присоединилась к списку тех мест, где нас не хотят видеть. Сейчас эта история уже не кажется столь трагичной, но тогда маленькая ценительница искусства Маша Манохина была несчастна. А что теперь говорит этот музыкальный изгой? Я бы вообще не советовала брать его с собой, он не умеет себя прилично вести в обществе.
Берте эта история доставила подлинное удовольствие, наконец-то и Манохин получил по заслугам.
- Браво Мария! Пигмалиона мордой об стол,- заметила Берта.
- Ну ладно эта Галатея, к ее штучкам я уже привык, но получить удар от младшей сестры! А я еще менял ей пеленки, неблагодарная девчонка. Но, Мария, если тебе посчастливилось родиться с обостренным чувством любви к искусству, то не надо унижать нас, людей прагматичных и приземленных.
- Маш, а тебе правда нравится это мракобесие с визгами на итальянском языке, я имею ввиду оперу,- спросила Берта.
Мария утвердительно махнула головой.
- Вот и отлично, пойдем с нами. И тебе удовольствие и мне не придется обсуждать со Стасом постановку, а то я каждый раз ожидаю этого момента с тихим ужасом. Ну войдите в мое положение: сначала 2, а то и 3 акта мук великих для моих бедных ушей, а затем, когда кажется, что свобода уже так близко, начинается кое-что не менее жуткое – разговоры об этих пытках. Мы скажем, что ты моя дваюрная сестра, он же хотел познакомиться с родственниками. Вот тебе, любимый, получите, распишитесь! И потом, кто-то ведь должен разбавить наш мещанский коллектив, как вы считаете, господин Манохин?
Федор не возражал, в конце концов, Мария была единственным человеком в этой комнате, кто пошел бы туда за богатством духовным.
Стас ждал их у здания Большого.
После первых приветствий Берта еще раз представила своего «брата» Федора и «сестру» Марию.
- Две таких красивых, но абсолютно разных девушки в одной семье встретишь не часто,- заметил Стас неотрывная от Марии взгляда. Она тоже смотрела на него.
Они сидели в ложе, собственно как всегда. Когда заиграла музыка, Мари закрыла глаза, тоже самое сделал Стас. Берта бы не отказалась закрыть уши, но, увы, не могла этого сделать, ибо эта слабость стоила бы слишком дорого.
Федор сидел с неестественно веселым лицом, слишком счастливым, для человека, наблюдавшего сцену трагической кончины главного героя. Он был весел, как если бы смотрел комедию в где-нибудь в кинозале с огромным полосатым ведром попкорновых барашков на коленях. Он чуть ли не смеялся. Берта, от скуки наблюдавшая за ним, скоро этого не выдержала и тихо спросила:
- Утоли женское любопытство: что тебя так веселит? Конечно, я не состою в клубе ценителей оперы, но даже мой неискушенный пролетарских слух в паре с зоркими глазами подсказывают мне, что это сцена трагическая.
- Видите ли, леди,- так же тихо заметил Федор,- я как вы уже должно быть поняли, тоже не принадлежу к клубу ценителей этого вида искусства. А потому, дабы скрасить часы бездарно потерянные я сам придумываю, о чем говорят герои, настоящих слов все равно не понять, и получается весьма забавно. Да, это моветон, но что тут поделать.
- А, вы Федор Михайлович, оказывается мещанин во дворянстве. С виду то, конечно, на вас есть легкий налет надменного аристократизма, а на поверку оказывается, что вы обычный обыватель. И этот человек учил меня быть леди…
- Да, и я не эталон. Каюсь, несмотря на мое довольно остро развитое эстетическое чувство, опера мне душу не греет. Но я терплю.
- А вот я уже теряю самообладание. Если эта дама на сцене еще раз завопит как частная торговка, поймавшая с поличным базарного вора, то я сама закричу так, что стекла этого прекрасного театра выбьет. Еще одна нота, и я провалю все дело. Мой долг предупредить.
- Ладно, мадмуазель. Вы хорошо поработали и заслужили отдых. Культура – это бесспорно хорошо, но во всем важна мера. Примите непринужденную пору, через пару секунд я устрою диверсию. Ничему не удивляетесь, и приготовьтесь мне подыграть.
С озабоченным лицом Федор посмотрел на дисплей мобильника, затем шепнул Берте на ухо так, что все было слышно
- Звонила, бабушка, говорит, что, что-то случилось, надо срочно приехать домой.
Берта сделала обеспокоенное лицо. Затем объяснила ситуацию на ухо Стасу, предупредив его не говорить не о чем Марии, она слишком впечатлительна.
Федор в свою очередь сказал Марии занять Стасика в антракт и после спектакля.
Забрезжил бледный свет свободы. Опера осталась позади.
- А что теперь,- спросила Берта,- что соврем Стасу?
- Придумаем, не столь важно. Мари получила задание занять его, она с этим справиться, культурные разговоры это по ее части, так что считайте, что у вас сегодня выходной. Опера сегодня только для тех, кто это любит. Так что прощайте теноры и не стоит по нам убиваться.
- Но больше всего меня удивляет то, что им доставляют искреннее удовольствие столкновение с музыкой лоб в лоб Федор Михайлович, знаете, что я поняла? Мария и есть та настоящая леди, которую мы уже второй месяц старательно лепим из меня.
- Это в ней бунтуют предки. Отец рассказывал, что наш прадед был дворянином, имел поместье где-то под Петербургом, потом обеднял и уехал в город. Благороднейший был человек, настоящий аристократ, в пенсне. А прабабушка вообще была графская дочка. Прадед ее без приданного взял, по любви. Прадед умер еще в 50-е, а вот прабабушка при мне умерла, но я ее не помню, маленький был. Мария, говорят, на нее похожа.
- Ну, а что я говорила, она настоящая леди, у нее даже родословная аристократичная. Вот, я последнее время часто думаю о том, как мы будем с принцем Стасом жить. Он-то женится совсем на другой, а я, несмотря на мой наследственный актерский дар, всю жизнь играть не смогу. Как думаете, он меня не разлюбит, когда получше узнает?
- Нет,- ответил Федор,- Никто из людей не знает друг друга по-настоящему, а когда женятся, то по–любому им предстоит узнать друг друга до конца. Далеко не всегда мы узнаем то, что хотели бы, однако, незаметно для себя, ты начинаешь любить уже не то, что представлял и хотел видеть, а то, что рядом, и не от неизбежности, а просто так. А вообще, мало кто рассказывает второй половине до момента счастливого бракосочетания о всех своих недостатках. Каждый хочет показаться лучше, чем есть на самом деле. Это, конечно, иногда осложняет дальнейшие отношения, но далеко не всегда. Вспомните фильм «Некоторые любят погорячее». Миллионеру было наплевать даже на то, что любимая – мужчина.
- Ну, по сравнению с этим моя проблема как сопли по сравнению с малярией. И все-таки вам не кажется, что разные люди не могут быть счастливы вместе?
- Противоположности притягиваются, мадмуазель, где вы были в шестом классе, когда ваш достопочтенный учитель объяснял вам это? Одинаковые личности тянуться друг к другу, потому что родственная душа всегда приятна. Но оставаться вместе на веки вечные они не должны. Муж и жена должны дополнять друг друга. Вот, например, смоделируй на секунду ситуацию, если бы Мария и Стас были вместе. Они оба уравновешенные, благородные, стабильные, люди немного не от мира сего. Вот представь, они поженятся. И что будет?
Берта секунду промедлила с ответом.
- Думаю, будет не плохо. Они вместе будут ходить на всякие там оперы, балеты, выставки, концерты. Обсуждать их. У них будет отличная семья. Прекрасные умные дети, играющие на музыкальных инструментах и все так далее. Любовь, покой и красота.
- Нет, мадмуазель. Никакой красоты. Они наскучат друг другу, потому что ни один из них, в силу характера, не сможет взбодрить другого. Да, они не расстанутся, опять же в силу характеров, но и счастливы не будут. Одним словом, ничего хорошего, скука, бесконечный, беспросветный, полный рутины быт.
- Зато им всегда будет, о чем поговорить. У них общие интересы, общие взгляды на жизнь, а уж если речь зашла о физике шестого класса, дорогой Федор Михайлович, то по закону противоположностей, они притягиваются только на короткое время, а потом опять отдаляются.
- Считаете себя знатоком физики, мадмуазель?- спросил Манохин, закуривая.
- А вы, Федор Михайлович, должно быть, считаете себя знатоком человеческих душ? И выбросите сигарету, табак сокращает жизнь.
- Жизнь, мадмуазель, сокращает отсутствие целей, идей и, как бы пошло это не звучало, отсутствие денег. Но нам бояться нечего. Целей у нас больше, чем средств, идей еще больше, чем целей, а деньги, если есть цели и идеи, будут обязательно, это вам скажет любой успешный человек. Жизнь прекрасна, и не надо на нее наговаривать. Она прекрасна по определению. Бог дает нам ее такой. Человеку остается немного, просто не лениться и ковать свое счастье. Вот только некоторым лень, что-то ковать. Молоток для них тяжел, да и в кузнице жарковато. Наговаривать то проще. Но вы, мадмуазель, им не верьте. И Бога ради, не сватайте моей сестре своего жениха. Не стоит бросаться миллионерами, их не так уж и много, а то может случиться так, что на их свадьбе вы поймаете букет, но, только уже выходить замуж будет не за кого.
- А что если я выйду замуж, заживу богато, а потом мне станет скучно, ведь когда не о чем больше желать, становиться дико скучно.
- Нет, это сейчас, нам, наглым оборванцам кажется, что когда разбогатеешь, то и мечтать станет не о чем. Но это не так. Миллионер всегда мечтает стать мультимиллионером, а когда становиться и деньги его больше не интересуют, они начинают думать о другом: о власти, славе, о том, чтобы после смерти остаться в памяти потомков и черт еще знает о чем. Жизнь по ту сторону от черты бедности отличается от нашей, в этом и есть правда, а понять эту правду можно только попав туда.
- А мы туда попадем, как вы думаете, Федор Михайлович?
-Бес сомнения, мадмуазель, и вы, и я попадем туда. Как знать, может быть уже скоро, а может быть, пройдет еще несколько лет, а может быть и того дольше, но одно я знаю точно, мы попадем туда. А потом встретимся там, за этой волшебной чертой, уже не в качестве мечтателей, а в качестве состоявшихся людей, вспомним это время, возможно даже посмеемся над ним, над собой, и над всем этим прекрасным, наивным и отчаянным периодом, который зовется молодостью, нашей молодостью. Мы будем известны, богаты, но как знать, может быть, вспоминая это время, мы поймем, что это и были самые счастливые моменты жизни. Ведь всегда, радует не столько праздник, сколько его предчувствие, так и со счастьем. Тогда нам взгрустнется, но не на долго, а потом мы продолжим свои красивые жизни, не всегда простые, но наши. Будем мечтать, строить, разрушать, строить снова, находить, преумножать, и снова мечтать, и хотеть и добиваться и все ради того, что бы сказать тихо-тихо самому себе, лет эдак через 60: «Жизнь удалась!»
- А если в старости нас уже не будет это волновать, удалась ли жизнь или нет. Мне кажется, что через 60 лет нас будет гораздо больше волновать состояние наших костей, нервной системы и прочих старушечьих органов. А что там удалось, о чем мечталось врядли. Молодость она на то и молодость что бы мечтать и бороться. Старость спокойнее, люди в старости начинают ценить малое, они перестают строить иллюзии и живут по привычки, вот почему никто и не хочет стареть. В старости скучно, всего и дел то, что смотреть сериалы, длинные как вечность, да пить валерьянку за свое доброе старое время. Это довольно грустно, вы так не находите, уважаемый Федор Михайлович?
- Ох, мадмуазель честное слово, ничто не доставляет такого удовольствия, как слушать рассуждения о старости человека, пару дней назад снявшего школьную форму. Вы несправедливы к старикам. Ставите их всех под одну гребенку, а ведь они, как и любое поколение многолики и многогранны. В вас говорят стереотипы, такие же стереотипы говорят и в стариках, когда они обсуждают молодое поколение. Никто не хочет копать глубоко, в основном, обращаются к собирательному образу. Но старики – это такие же интересные и разные личности. Говорите, скучно быть стариком. Вот уж глупость, да у иных молодых скуки в жизни хватит на двух старцев. Зато посмотрите, например, на Семена Марковича Полоцкого, ему 70 с лишним, но он даст фору многим тридцатилетним. У него энергии на троих хватит, а вы говорите возраст. Нет, тут все дело в человеке. Или, возьмем нашего заклятого друга, многоуважаемого Израиля Осиповича Герперса. Тот уже вообще три четверти века прожил, но вы просмотрите только на него. Мы молодые и находчивые справиться с ним не можем, хорош Изя?! Одни рождаются стариками, а другим всю жизнь семнадцать.
- Пожалуй, вы правы, Федор Михайлович. Посмотреть хотя бы на мою бабушку. Ей 65 лет, а я не удивлюсь, если она задержалась в родной Одессе не из-за любви к родственникам, а из-за нового возлюбленного, впрочем, она могла встретить и старого, который вызвал у нее ностальгию. Не знаю, как она это делает, но ей всегда удавалось очаровывать таких мужчин, за которых гибли в безумной схватке толпы гораздо более молодых соперниц
- Что ж, врожденная способность очаровывать людей – великий дар.
Стас привез Марию домой в половине двенадцатого. Сняв пальто, она прошла в гостиную.
- Вот они где, дезертиры. Как вам не стыдно-то. Ладно, с Федором все понятно, он безнадежен, но ты, Берта. Хоть, что мне говорите, а я все равно не могу понять, как это можно быть равнодушным к опере.
- Можно, сестренка, можно. Да, по совести сказать, мы ее не равнодушны, мы ее не любим попросту. Мы плебеи, ты аристократка, не суди нас строго. Лучше расскажи, как там наш Стас.
Мария присела на диван и улыбнулась:
- Он в восторге, как и я.
- Ну, это вполне понятно,- заметил Федор.
Переживал, что вы пропустили это зрелище, а мне в этот момент было так стыдно, просто провалиться сквозь землю была готова. Он очень тонкий и интеллигентный человек, с ним приятно поговорить. Сейчас таких осталось мало, наше жестокое время поглотало последних романтиков, теперь они редкость. А как он чувствует музыку, как понимает ее. Мы с ним любим одинаковые произведения, это просто фантастика. Я уже отчаялась, думала, что никогда не найду единомышленников. Я считала что актер, тем более выходец из «золотой молодежи» непременно должен быть чванливым снобом, с хроническим эгоцентризмом, но Стас абсолютно развенчал этот образ. В нем есть душа, тебе с ним очень повезло.
-Ну вот, теперь вы заставили меня раскаяться по самые гланды. Он такой хороший распрекрасный, просто как олененок Бемби, а меня в нем, тем не менее, привлекают только дедушкины миллионы,- призналась Берта.
- И здесь вы, мадмуазель, не одиноки. Как бы Стасик не был пригож, а меня в нем тоже привлекают исключительно деньги. Мы корыстны, но от этого не лечат даже в Японии,- успокаивающе сказал Федор.
-Ладно, пойду позвоню бабушке, а заодно поговорю с добрым десятком моих одесских родственников. Почему-то когда я оплачиваю звонок, они очень ко мне проникаются, и все хотят со мной поговорить, даже переживают, что давно меня не видели. Справедливости ради замечу, что некоторые из них не видели меня в принципе, но их это не смущает. Как говориться « Боже ж мой, что во мне таки есть такого, чего нет в остальных людях». Боюсь даже представить, что будет, когда они узнают, что я собираюсь замуж за миллионера.
- Ничего страшного, мадмуазель, просто еще половина Одессы резко станет вашими родственниками, и это есть хорошо. Потому как родственники – это наше богатство. Они всегда рядом, когда нужны нам, а самое главное, когда абсолютно не нужны.
Когда Берта ушла в свою комнату на переговоры, Федор принял театральную позу, и голосом провинциального драматического актера обратился к сестре.
- Мария Михайловна, посмотрите в глаза своему старшему, мудрому брату и устыдитесь своего поведения. Подумать только, моя сестра, воспитанейшая девушка во всем Петербурге, с врожденными манерами соблазнят чужого жениха, какой позор моей славной семье и памяти наших великих предков.
Мария обескуражено улыбнулась:
- Послушайте меня, дорогой мой братец, Федор Михайлович, разве не вы подставили меня, оставив одну с вашим Стасом? Само собой, я была вынуждена вести беседу, между прочим, по вашей просьбе, уважаемый мой брат.
Когда Мария Михайловна говорила с театральным надрывом, подражая своему не в меру артистичному брату, они становились, еще больше похожи друг на друга. И он, и она были сильно похожи на деда со стороны Манохиных, немного на маму, и чуть-чуть на отца. Темные, синие, выразительные глаза деда, человека с непростой и интересной судьбой, сияли в память о прошлом на двух лицах брата и сестры, абсолютно одинаковые.
Ее черты лица были мягче, как и все, что с ней связано. У него решительнее, сосем дедовы. « Породистые получились детки, вот хорошо это или плохо жизнь покажет»- заметила однажды их бабушка.
- Неубедительно, дорогая моя Мария Михайловна. Я вовсе не просил вас в него влюбляться. Не так ли? Это вы сделали уже сами, по собственной инициативе. И сразу говорю, что я против. У меня всего одна сестра и я не позволю ей терпеть разочарования. Состоятельный романтик уже, скорее всего, по уши влюблен в одну бесшабашную авантюристку, которая только что вышла из этой комнаты. Конечно, он ее, в силу своего характера, идеализирует, но она превосходная актриса, а потому сможет долго играть, пока ей это не надоест..
- Вот всю жизнь ты так, братец, перекидываешь с больной головы на здоровую.
-Мария Михайловна, что вы имеете в виду?- спросил Федор.
- Ну, ты же у нас самый умный в семье, ты мыслитель и философ, вот и делай выводы, а я тут вообще не причем.
Глава 19 «Изя всё»
Наконец-то стало тепло, и где-то вдалеке забрезжил призрак лета. Подходил к концу сезон дождей, люди избавлялись от пальто, шляп и ненужных проблем. Начинался новый сезон – сезон веселого садовода-огородника.
Нет, никогда не сотрет с себя матушка Россия налет крепостничества. Три государства сменилось за этот век, поменялись люди, поменялась экология, между прочим, в не лучшую сторону, но одно осталось неизменным – крестьянское самосознание. Русского человека тянет к земле, это уже установленный факт. Зачем ему это подчас он и сам не знает, но все равно тянется. Из года в год на выращивание достойного урожая тратятся титанические усилия, уйма времени, а сколько терпения и усердия в прямом смысле слова оказывается закопанным в землю передать невозможно. Но, несмотря на то, что российский народ себя без земледелия не смыслит, страна наша для него непригодна. И что же в результате? Долгожданный урожай, на который возлагались такие надежды, самым пошлым образом подводит вас, но вы не отчаиваетесь. Покупаете на рынке те же овощи, а на следующий год вновь беретесь за «мотыгу» и принимаетесь возделывать свои угодья, чтобы потом с чистой совестью считать себя частью своей страны и своего народа.
Шумным караваном люди ехали на дачи, на дворе стоял субботний день. Вася Умов, который надо отметить был абсолютно равнодушен к огородному виду деятельности, с удивлением и утренней радостью следил за теми, кому сегодня предстояло уединение с природой. Вася шел за продуктами, сегодня у него был выходной.
Ничто не могло омрачить этот солнечный теплый день, ничто, если бы не они. « Ну, почему они всегда на нас задираются» - подумал Вася и поднял глаза на двухметрового лысого гориллу, стоящего впереди него. Горилла улыбался недоброй улыбкой. Второй орангутанг стоял сзади и тоже улыбался. Возможно, гориллы улыбались друг другу.
- Ну, что, паренек, мой товарищ предупреждал тебя, что здоровье надо беречь, а ты его не послушался, придется нам снова потратить на вас время и объяснить это более толково,- сказал первый обезьян, чем рассмешил обезьяна второго.
Вася молчал. Ему было страшно.
- Ну, что молчишь как на допросе, мы тебе не прокуроры,- заметил второй орангутанг, теперь засмеялся первый. Наверное, это был какой-то специфический юмор, понятный только им двоим.
Затем гориллы взяли Васю под руки и препроводили к своему автомобилю, черному, сильно тонированному внедорожнику Мерседесу, почему-то большинство людей их профессии предпочитают именно такую модель.
Васе стало еще страшнее, чем раньше. Почему-то сразу вспомнились страшные фантазии Гастелло, относительно того, что с ними мой бы сделать его будущий тесть Изя Герперс. Пятки его похолодели, он уже приготовился к тому, что ему будет больно, возможно даже больнее, чем в прошлый раз. Он молчал, молился про себя и прощался с жизнью, которую в сущности очень любил и не хотел терять.
- Ну, вот,- сказал горилла № 1,- один есть. Шеф велел двоих привести. Как второго брать будем. Израиль Осипович, предупреждал, что со вторым будет сложнее, хитрый злодей.
- Расслабься, - заметил горилла №2,- сейчас позвоним ему, сообщим, что его друг у нас, он сам к нам придет.
Вася был готов упасть в обморок, но почему-то никак ему это не удавалось.
Манохин спустился добровольно. Опыт общения с Изей говорил ему, что так будет меньше травм. Гориллы ждали его около автомобиля, Федор вежливо поздоровался с каждым из них, чем ввел добрых костоломов в некоторое замешательство, затем без лишних приглашений сел в машину.
- Должно быть, мы едем к Израилю Осиповичу,- спросил Федор Горилл.
- Ага,- ответил первый.
- Да, вы только посмотрите, что они сделали с моим бедным пасынком. Нет, на нем же лица нет, Вася, друг, эти качки сильно тебя обидели.
Вася молчал. Он решительно не понимал, почему Федор не паникует.
А Федор не унимался.
- А я вот непременно замечу Израилю Осиповичу, кокой к него некомпетентный персонал, посмотрим тогда, как вы выкрутитесь. Ведь надо же иметь совесть, Так довести человека. Неужели нельзя сделать все культурно как-то. Ведете себя как гангстеры начала 90-х.
- Извините, пожалуйста,- почему то сказал пристыженный орангутанг №1.
- В следующий раз будем поаккуратнее, вы только не говорите ничего Израилю Осиповичу, а то когда мы делаем ошибки, он расстраивается, нервничает и начинает нас недолюбливать,- попросил второй орангутанг.
Ехали на дальнюю дачу Герперса. « Хотят произвести впечатление, запугивают, все равно сегодня они нас не убьют, в худшем случае завтра, мог бы принять и в офисе»- подумал Федор,- « А ведь каков ловкач наш Изя, по нему сцена плачет, ни дома, ни в офисе никак себя не выдал, даже намека в их сторону не сделал. Все изображал бешенство, растерянность. Интересно, давно он понял, что мы за ним наблюдаем?»
Дальняя дача являла собой лучшее психологическое оружие из всех, известных человечеству. Как правило, несчастный, которого в черном Мерседесе везли туда погостить, вполне осознавал, что его в любом случае убьют. А между тем беднягу завозили все дальше и дальше через бескрайние поля овса, ржи, пшена, через крутые лесные лабиринты и грязевые барьера, завозили так глубоко, что природа казалась в этих местах нетронутой человеком.
Наконец, после добрых 2 часов петляний по пыльным среднерусским дорогам черный убийца останавливался у приветливых ворот дома смерти. Да, пожалуй, сам отец нацизма Адольф Гитлер позавидовал бы подобному дворцу ужаса. Тут было все, что может потребоваться садисту с фантазией: роскошная пыточная, богато меблированная атрибутами инквизиторов начиная гильотиной и заканчивая троном с железными шипами. Прекрасные, в мере голодные и исключительно злые доберманы, чудно усвоившие всего одну команду: « Взять! Еда!»Имелся подвал для расстрелов в духе ГПУ. В аптекарском шкафу хранились всевозможные, известные человечеству яды. Была морозильная камера, где при желании вполне неплохо можно остудить пыл очередного врага. Правда, справедливости ради, нужно заметить, что не имелось у Изи ни бешенных гиен, ни голодных акул, ни даже бассейна с кислотой, который рисовал Гастелло в своих страхах.
Зато дом располагал миленькой верандой, где очень недурно было отведать полуденного чаю, вечно зеленой лужайкой, весьма приветливыми спаленками и гостиной, где было бы бесконечно приятно отдохнуть от суеты дня, вот только бы жертвы кричали потише, а в остальном красота!
Изя встретил их своим мерзким рукопожатием.
- Друзья мои, ну вот мы и вновь встретились. Неправда ли это чудесно. Скажите, молодой человек, сейчас должно быть модно, игнорировать советы старших. Помните, во время нашей последней встречи я посоветовал вам быть осторожнее. Так почему вы меня не послушали? Ну, что же это вы молчите. Я же предупреждал вас, Изя Герперс знает в чем смысл жизни, вот так уж получилось, что Спиноза не знал, Жан-Жак Руссо не знал, Гете не знал, Марк Антоний и Гегель понятия об этом не имели. Я уже молчу о наших Марксе и Энгельсе. Нет, никто из них ничего о жизни не знал, а вот Изя Герперс знает. И я с вами поделюсь этим знанием, молодой человек, причем абсолютно бесплатно.
« Да я счастливый человек. Мне будет, о чем рассказать внукам. Получить от Изи Герперса что-то бесплатное это надо еще суметь»- подумал Федор.
- Так, вот, смысл жизни, молодой человек, в деньгах. Вот так. И все, не надо больше гадать. Всем нужны деньги, но если ты начинаешь за них бороться, так будь готов к тому, что борьба таки предстоит кровавая. Вот, вы молодой человек не добьетесь успеха, пока не откажитесь от этих своих принципов. Помните, город раздираемый политическими противоборствами. Что вы тогда вытворили. Отправили ту девицу оттуда подальше и тем лишили себя единственного свидетеля, со свидетелем вы были бы в безопасности.
- Но, уважаемый Израиль Осипович, вы бы свернули бедной девушке шею,- заметил Федор.
- Вот, тот то и оно. Что вам ее шея? Она вас кормит и поит? Какая вам прибыль с ее шеи. Нет, молодой человек, хотите разбогатеть, забудьте о джентльменстве. Ну, а в этот раз вы хитро придумали. Следить за Изей Герперсом. Занимательное должно быть получилось кино. А ведь согласитесь, что Изя Герперс не плохой актер. Но вы мне осложнили жизнь своими играми. Это не хорошо, а я вас прощаю.
- Большое спасибо,- ответил Федор.
- А теперь перейдем непосредственно к цели собрания. Итак, моя дочь у вас. Знаете, когда я это понял, то очень обрадовался. Таки вы порядочные люди, опасность ей не угрожает. Я мог бы вас убить, знаете, была такая мысль, и я еще не до конца с ней распрощался. Но потом смягчился. Будет говорить кратко и по делу. Послезавтра, в это же время Софья Израилевна должна быть дома, или же я вынужден буду склониться к своему первому плану и убить вас, а это больно.
- Израиль Осипович, ваша дочь взрослый, самостоятельный человек. Ее никто не удерживает силой и она может вернуться к вам в любой момент, когда захочет, но она не хочет, и я здесь ничем помочь не могу,- заметил Манохин.
- У вас нет детей, молодой человек, а когда будут вы меня поймете. В общем, я не собираюсь с вами спорить, послезавтра Соня должна быть здесь, а когда она вернется, то все равно выйдет замуж за Стаса Полоцкого. Видите ли, я уже давно спланировал этот брак, а я терпеть не могу отказываться от своих планов. Так что не вам, ни вашей девчонке не удастся мне помешать. Малы еще. И предупредите ее, чтобы не высовывалась, конкуренция с Изей Герперсом до добра не доводит, объясните ей это. Если увижу ее около Стаса, то она будет первой из вашей шайки, кто проститься с жизнью. Я собственно изначально не убрал ее только за то, что она одесситка, а я, знаете ли, испытываю нежнейшую любовь к землякам.
- Так, Израиль Осипович, во мне вновь закипели аристократические корни. Не смейте трогать девушку, она здесь не причем. Мы перед вами, так вот с нами и выясняйте отношения, а ее оставьте в покое, настоятельно вам это советую.
- Условия, здесь, молодой человек, пока диктует Изя Герперс. Понимаете, Стас самый идеальный претендент в мужья моей дочке, так что оставьте надежны, это глупо.
-Ну, а если предположить, что Соня без вашей помощи справиться с трудностью найти себе мужа, вы об этом не думали. Она же ваша дочь, вам что, абсолютно наплевать на то, чего хочет она?
- Опять вы за свое, не сердите старика. По-вашему, я для кого стараюсь? Все для нее, для кровинки моей, она может того не понимает, не наградил Господь ее умом, так ведь я на что? Ладно, молодой человек, вы и так отняли у меня слишком много времени, жду вас послезавтра в это же время.
По пути домой Федор заметил:
- Вася, а вот скажите мне, почему, когда у нас все так хорошо складывается, какая-нибудь сволочь обязательно придет и все испортит? Даже обидно, как-то. Ладно, не стоит погружаться в панику, возможно, нам осталось жить всего двое суток, так что не стоит тратить их на тоску. Для начала надо предупредить Леню и Соню, барышне придется вернуться, хотя бы на время. Я очень уважаю их любовь, но право мне не хочется за нее умирать. А что делать, когда она вернется? Это же ставит под угрозу все предприятие, надо назначить общий сбор в « Купидоне, Гименее и Афродите».
Больше наблюдать за Изей было не возможно, доступ к его камерам слежения был закрыт, телефоны не прослушивались. Это произошло с утра, когда Берта только включила монитор, что бы посмотреть очередную серию фильма « Из жизни криминального гения».
Через десять минут после этого приехал Федор и Вася. Испуганное, отчаявшиеся, искренне-несчастное лицо Васи, и сосредоточенное лицо Федора говорили, что произошло что-то, что если и обрадует, то не сильно.
- У нас проблема,- сказала Берта,- Не знаю, может быть, технические неполадки, но мы больше не может наблюдать за Изей, и как я понимаю, хорошего тут мало.
- Нет, мадмуазель, это вполне нормально, а в свете нашей новости, отключение от нас Изи кажется рождественским подарком,- сказал Манохин и грустно улыбнулся.
- Прав был Гастелло, Изя нас всех расчленит, а потом сварит мясной бульон из наших останков. Это ужасно, неприятно, больно, Федор, мы не можем умереть так,- сказал с мольбой в голосе Вася.
Берта обеспокоено посмотрела на него.
- Бросьте причитания и красноречивые предисловия! Что вы офицеры гвардейского полка на императорском балу? Говорите по возможности внятно, что случилось?
Федор сел на диван. В былые времена он отреагировал бы на « гвардейских офицеров», но не сейчас.
- Сегодня с утра мы были у Изи на даче. Незапланированная поездка, но Изя решил, вероятно, что это самый удобный случай. В общем, не вдаваясь в крайности, могу сказать только то, что если послезавтра мы не вернем ему дочь, он убьет нас. Да, и еще он предупредил, что Соня все равно выйдет за Стаса, причем предупредил не двусмысленно.
Глаза Берты обеспокоено заблестели.
- Да, Бог с ним, со Стасом, пусть Израиль Осипович им подавится! Если для него это так важно, то на здоровье. Но что делать с беглецами. Надо как можно быстрее убедить их приехать, пока мы все здесь еще живы.
Из дальней комнаты появилась Мария и потягиваясь со сна, заметила:
- Зная эту парочку, могу сказать, что они еще чего доброго откажутся ехать. Сумасшедшие влюбленные, могут наделать глупостей.
- Дожили, моя сестра подслушивает,- заметил Федор.
- Братец, сейчас нам не до этики. Вам лучше самим поехать за ними, по крайней мере будет гарантия, что Соня вернется к отцу. Я ее понимаю, он монстр и не дает ей нормально жить, но пускай вернется, объяснит ему все, а если он не поймет, пусть бежит снова, но так, чтобы вы здесь уже были не причем. Они хорошие ребята, но им очень не везет.
- А что, сестренка дело говорит. Если выехать сейчас, то на моем Парше часов через шесть мы будем там, только придется гнать, как сумасшедшим. Мадмуазель, в целях безопасности вам лучше временно эмигрировать в Петербург. На ваш счет Изя выражался конкретнее остальных, общение со Стасом мы прекратить резко не можем, поэтому просто скажем ему, что вам срочно надо было уехать на пару недель. Так вы будете в безопасности. Вы же хотели отдых, вы его получили, а если не думать о том, что где-то в восьмистах километрах от вашего места дислокации находится человек, который в случае чего не упустит возможности пристрелить вас, то можно очень хорошо повести время. Вася, тебе придется остаться здесь, в доме Полоцких и следить, что там происходит. Мария, тебе предстоит, когда позвонит Стас объяснить ему, куда уехала Берта, и все такое. Я вернусь завтра утром с Соней, в худшем случае вечером. Да, на всякий случай, надо позвонить Лене и Соне, а вдруг случится чудо - у этой парочки проснется здравый смысл и они сами приедут сюда.
Но чудо не произошло. Гастелло заверил, что лучше он умрет, чем отпустит Соню к тестю Герперсу, само собой, Федор предупредил его о ом, что скоро он будет иметь такую возможность.
Через час они выехали. Огненно красный красавец Парше мчался как метеор по оживленной трассе. Это было безумная гонка на безумной скорости – время стоило слишком дорого. Примерно через три часа пути Берта философски заметила:
- Нет, Изя Герперс нас не убьет, не представиться ему такой возможности.
- Из чего вы сделали данный вывод, мадмуазель? – спросил Федор.
- Как из чего? Изя Герперс просто физически не сможет нас убить, потому что покойников не убивают, а мы будем покойниками уже через пару минут, если не начнем хотя бы приблизительно соблюдать правила. Все равно, доехать за шесть часов утопия.
- Уверяю вас, Берта ровно в семь часов вечера мы уже будем проезжать по Невскому. Однако, верно говорят, что бывают сны в руку. Сегодня ночью мне снилось, что я прогуливаюсь по мосту имени лейтенанта Шмидта и вдруг и вижу, идет мне навстречу Паша Рогалик, мы с ним вместе в школе учились, и почему-то одет он в костюм офицера времен первой мировой войны. Я ему говорю: - Привет, Рогалик,- а он так сурово отвечает,- Не время, товарищ, все спешим на Аврору, так надо,- и убежал. Чудной сон, но я от него проснулся и подумал, что, однако у меня ностальгия, я соскучился по родному городу. Надо съездить- подумал я, и вот еду. Не ожидал, что так скоро, но чего тянуть то. Жалко, времени мало, но ничего, когда все это дело закончится, приеду сюда по-настоящему, если, конечно, жив буду. Вы, мадмуазель, были в Питере?
- Да, два раза, один раз еще в школе, второй с друзьями в институте. Классный город. Живой, шумный и все-таки душевный. И люди здесь замечательные. Иной раз спросишь, как куда-нибудь пройти, так тебя чуть ли не за руку отведут.
- Местная специфика, сейчас это уже редко встретишь. Последний оплот культуры в этом безумном мире. Вы, должно быть, ездили все время на белые ночи? Оно и понятно, экзотика, туристам нравится. Но и обычными ночами у нас не хуже, сами сможете убедиться. А все-таки Изя хороший парень! Позволили не пред кончиной проститься с родиной, я ему за это глубоко признателен.
- А вот мне такой возможности не представится, хотя, кто знает… Может, если уж я осень попрошу, мне позволят прощальным взглядом окинуть Одессу. Израиль Осипович как раз должен меня понять, мы же земляки! Мир поразительно тесен! Очень будет обидно, если он все-таки нас убьет.
- Не убьет. Послезавтра его дочь будет у него, они поругаются, помирятся, но это уже не наша забота. Одно мы знаем точно, Соня нам не конкурент, так что за Стаса можно не волноваться.
- Знаете ли, Федор Михайлович, когда я осознаю, что в ближайшее время меня могут убить, да еще, к тому же, есть вероятность в любой момент распрощаться с жизнью, оттого что я сижу в машине с водителем, который видимо вообще призирает правила дорожного движения, то мне как-то становиться абсолютно все равно до Стаса. Так уж получается. Подозреваю, что свои водительские права вы купили вместе с дипломами Вильнюсского, Ростовского, Варшавского и Мурманского университетов. Надеюсь, они хотя бы поэффектнее вашей ксивы.
- Сколько бы будете помнить, мадмуазель, ту досадную оплошность? Но, несмотря на вашу неделикатность, я все ж таки отвечу: права у меня настоящие, абсолютно мои собственные, полученные без взяток и шантажа.
- Сильно в этом сомневаюсь, а что касается ксивы, так вы следующий раз пользуйтесь той, какая входит в комплект « Юный полицейский». Всё достовернее…
- Вот несносная девчонка, а между тем, в наборах « Юный полицейский» не милицейское удостоверение, а значок или звезда шерифа.
Берту информация рассмешила…
- Стало быть, такой набор у вас уже есть…
Питер принял их со всем своим величием. Федор не соврал и после шести с небольшим часов безумной гонки, они действительно проезжали по Невскому. Мимо них проносились здания, каждое из которых было памятником архитектуры, великим творением какого-нибудь великого человека. С обеих сторон улицы разношерстной толпой гуляли люди. У Казанского текла своим чередом обычная жизнь необычных людей - то было прибежище неформалов, рок-н-ролл, наркотики и свободная любовь. Стоящие на мостах тетки с большими рупорами громогласно приглашали всех желающих совершить увлекательную поездку по рекам и каналам. В арке, соединяющей дворцовую площадь с главной улицей, какая-то девчонка в красном платье и зеленых колготках собирала оброк с прохожих, рядом с ней на гитаре исполнял известную песню никому неизвестный волосатый певец. Набережная Невы, рестораны-корабли, биржевой мост, Красно-зеленые ростральные колонны, в дали блеском сусального золота сверкала адмиралтейская игла. Это был Петербург во всей красе.
- А теперь самое время позвонить Лене и Соне, через пару минут мы будем вынуждены потревожить их покой своим приездом,- сказал Федор Михайлович.
Берта достала мобильник. В трубке звучал жизнерадостный голос Гастелло. Должно быть, его уже не мучили кошмары и ужасы, возникавшие в сознание и подсказывающие ему, что бы мог с ним сделать Израиль Осипович Герперс.
- Здравствуйте, Леня,- сказала Берта,- Как отдыхаете?
- Все отлично, у нас тут просто сказка, так хорошо, что мы не хотим возвращаться. А как вы там, как все. Как мой буйный тесть, должно быть, полирует свой револьвер?
- Нет, в этом месяце Израиль Осипович отдает предпочтение электрическому току. А у нас все хорошо, только без вас очень скучаем, так скучаем, что решили приехать и проведывать вас,- Берта говорила очень приветливо и дружелюбно, совсем не как человек, спасающийся бегством от неминуемой гибели.
- Вот прекрасно, мы с Соней будем рады, вы только не затягивайте, когда вас ждать?- спросил возбужденный Леонид.
- А вы у Федора Михайловича спросите, вот, передаю ему трубку.
Федор прижал телефон к уху.
- Привет, Гастелло. Да, собираемся к вам. Ну, это еще не точно, но думаю, минуты через полторы, а то и две будем у вас. Нет, ты не ослышался. Будь так любезен, выгляни-ка в окно. Узнаешь моего боевого коня?
Это было в самом центре. Типичный питерский двор. С улицы шикарный фасад, историческая красота. Внутри обшарпанность и разруха, неизбежные для дома, который живет второй век. Местная специфика и колорит.
- Ну, здравствуй город на Неве, твой блудный сын вернулся в свою тихую гавань, прими непутевого пилигрима, о мое маленькое отечество. Боже мой, я и забыл, как сильно тебя люблю,- сказал Федор Михайлович, выходя из машины,- Однако, я впервые в жизни приезжаю в гости к себе домой.
- А теперь, после первых преамбул, - сказал Федор Михайлович,- перейдем непосредственно к цели нашего приезда. Софья Израилевна, Леня, мы ведь приехали проститься… Проститься с этим прекрасным городом, и с вами, дорогие друзьями.
Беспечность и наивную радость Гастелло как рукой сняло, страшные, садистские картины вновь вернулись в его голову, ушам, пяткам и кончикам пальцев стало холодно, по спине пробежала пупырышкообразная дрожь. Леонид принялся усиленно бояться, на всякий случай.
- Но почему вы должны проститься?- спросил Леня, голос его предательски дрожал, словно у детсадника, читающего с выражением стих на утреннике в честь первого дня весны и возвращения птиц из теплых стран.
Федор выдержал паузу, а потом снова начал трагическую речь.
- Дело в том, что, скорее всего, это наша последняя встреча с вами на этой грешной Земле. После завтра нас убьют, и это уже официальное заявление. Так, что прощайте, Соня, может как-нибудь встретимся там, до скорого дорогой мой Леонид, как говориться все там будем, но мы с тобой будем раньше других.
-Не может быть,- ужаснулся Гастелло, - Как, Почему?!
- Ну, Леня, без паники. Не демонстрируйте свой испуг при дамах, в конце концов, вы однофамилец летчика-героя. Нас же еще не убивают.
- Федор, это наш папа Герперс сказал, что собирается нас убить,- спросил Гастелло,- Соня, дорогая моя, что же делать, что нам делать?
Соня была спокойна.
- Федор Михайлович,- обратилась она Манохину,- отец должно быть пошутил. Когда он действительно хочет кого-то убить, то он отвозит людей на дальнюю дачу, чтобы сообщить об этом,- успокаивающе заметила она.
Федор улыбнулся.
- Софья Израилевна, мы как раз оттуда сразу к вам и приехали.
Соня не то что бы как-то сильно изменилась в лице, но вроде как поскучнела.
- Да, папочка и правда вас убьет. Он хочет, чтобы я вернулась и вышла замуж, да? Федор Михайлович, может быть, вы скажите ему, что я счастлива и не хочу возвращаться?
- Непременно скажу, если конечно Израиль Осипович имеет особенность предоставлять последнее слово. Соня, я понимаю, что вы сами вправе решать свою судьбу, и строить свое счастье, но может случиться так, что если вы сейчас проявите дочернюю непокорность, то это самое счастье составить вам будет уже некому.
- Но ведь отец хочет, чтобы я вышла замуж за Стаса Полоцкого, а я его не люблю, и он меня не любит, говорят, что у него есть другая девушка, отец это знает и нервничает. Как вспомнит, так сразу настроение у него портится. А ведь врач предупреждал – ему нельзя волноваться, у него сердце шалит. Ему шиповник принимать надо и настойку столетника 3 раза в день…
-Соня,- прервала дочерние причитания Берта,- я и есть та самая девушка и будьте, уверены, мы не позволим вам выйти замуж за Стаса, даже если вы захотите этого всей душой. Приедете домой, поговорите с отцом, задобрите его, по крайней мере, пойдем на хитрость, побудите покорной дочерью, чтобы Израиль Осипович успокоился, а потом, под звуки марша Мендельсона, я выйду замуж за Стаса, он как жених для вас автоматически отпадет. Вы сможете спокойно поставить отца перед фактом, что уже сами выбрали себе будущего супруга, он поймет. В конце концов, Израиль Осипович вам-то желает исключительно счастья и добра, это нам грозит гильотина.
Соня грустно вздохнула.
- Нет, он не поймет. Посадит меня под арест на ближней даче, а вы даже не представляете, как я там тоскую… Потом папа найдет мне нового удачного жениха и выдаст замуж по своему усмотрению.
- Послушайте, Соня,- сказал Федор,- как не страшно это говорить, но у вас нет вариантов. Либо вы еще на пару дней остаетесь здесь, а потом Гастелло охранники вашего папеньки пристрелят на ваших же глазах, ну и нас всех вместе с ним, а вас уже потом отправят в монастырь. Либо же завтра мы на всех парах помчимся к Герперсу, и вы попытаетесь с ним поговорить. Соня, отец все равно найдет вас, а так хотя бы появится надежда. В конце концов, если уж кого Израиль Осипович и любит в этой жизни, так это вас. Попробуйте, Соня и ради всего Святого, спасите наши души.
Соня несколько секунд помолчала. Она надеялась на моментальное своевременное чудо. Чудо не произошло. Соня тяжело вздохнула :
- Вы все правильно говорите, завтра поедем домой, и я все скажу отцу, и будь что будет.
-Вот и правильно,- одобрил Федор. А теперь, когда официальная часть окончена, я наконец могу насладиться родным и любимым городом, мадмуазель, пойдемте гулять.
Гастелло вновь оживился.
- Я на вас поражаюсь, наши жизни висят на волоске, мое счастье в опасности, Герперс где-то в Москве полирует револьвер и морит голодом удавов, а вы так спокойно идете гулять.
- Да, Леня. Это легкомысленно на первый взгляд, но когда между нами и жизнью 37 часов не хочется терять ни секунды впустую, и пусть последние часы будут прожиты не зря.
Они шли вдоль набережной Фонтанки. Закованная в гранит река черной гладью отражала красное предзакатное солнце.
- Мадмуазель, вы даже не представляете, как мне всего этого не хватало. Москва по-своему тоже красива, но мной ни она, ни какой другой город земли никогда не будет любим, как Питер.
- Как вы могли отсюда уехать? - спросила Берта,- Тут что, обманывать некого?
- Практически так. Я, как и Изя Герперс, питаю нежнейшие чувства к землякам и не могу пользоваться их доверчивостью, да и потом, большинство людей богатых, но не хороших живут все-таки в Москве. Ведь, как вы можете помнить, я никогда не обманываю бедных и честных. Мои клиенты люди сплошь малоприятные, беспринципные и продажные. С порядочными богачами я никогда не связываюсь, разве что иногда оказываю им посильные услуги, интересующие их. В результате таких дел как правило все счастливы. Миллионеры получают то, в чем нуждались, а я получаю прибыль. По крайней мере так должно быть в совершенстве. Вот, например, я подобрал абсолютно идеальную невесту для Стасика Полоцкого, конечно не такую идеальную, как он себе это представлял, но вариант, предложенный мной даже лучше.
- Однако как вас раздуло от самомнения… То вы Пигмалион, теперь еще и Купидон, щедро дарующий людям счастье. Но предупреждаю вас, если вы, Федор Михайлович еще раз мне посмеете испортить мой отдых напоминаниями о Стасе или свадьбе, я сброшу вас в реку, а там холодно, вы замерзните, подхватите воспаление легких и, в конце концов, умрете в расцвете лет и творческих сил. Если вас такая картина прельщает, то продолжайте, говорите о моем женихе и собственной гениальности, надеюсь, плавать вы умеете? Хотя, о чем это я, конечно, умеете, вы же у нас все умеете.
- Напрасно вы иронизируете, мадмуазель, увы, но уметь все, мне не дано, хотя плавать я конечно умею. А вот вы довольно пессимистично настроены. Поправьте меня, если я ошибаюсь, но мне казалось, что до свадьбы девушки обычно редко начинают раздражаться, чуть услышав имя своего жениха, не правда ли.
- Возможно, но по-другому вести себя у меня не получается. Извините, я знаю, что сейчас вы начнете меня вразумлять, но, я тем не менее скажу, что в последнее время все чаще думаю о том, что не должна выходить замуж за Стаса. И дело не только в Изе и его бассейне с крокодилами, только не говорите мне, что я много теряю, что много теряем все мы, и так далее, не говорите мне о том, что из-за всего этого нас чуть не убили, и еще не известно, чем все закончиться. Не напоминайте мне о том, сколько я училась быть идеальной в понимании Стаса леди, не говорите, что все это пойдет псу под хвост. Не говорите и о том, что такой возможности больше не представиться, не говорите, что я умалишенная и что кидаться богатством пошло…
Федор задумчиво посмотрел на воду, потом на Берту и снова на воду.
- Да я, собственно, вообще молчу мадмуазель, и отнюдь не собираюсь вас переубеждать. Лучше посмотрите вниз, видите – это Чижик-Пижик.
- Тот самый?
- Да, если попадете монеткой в него, и она на нем останется, то ваше желание сбудется. Попробуйте, но сразу предупреждаю, не расстраивайтесь, если не попадете.
Рядом стоял седоволосый джентльмен в синем берете – продавец счастья. Весь ассортимент его товара заключался в одном экспонате, размноженном на сотню копий – все это были бронзовые и гипсовые в золотой краске Чижики-Пыжики.
- Молодые люди, купите птицу, она принесет вам удачу, честное слово, отличная штука, я так говорю, потому что знаю. Один мой друг страшно пил, спивался, пропадал человек. И вот эта маленькая птичка помогла ему.
- Слава Богу, такой проблемы у нас нет. Других проблем вагон и маленькая тележка, а этой нет, - заметила Берта.
-Не дай Бог, вам, молодые люди узнать, что это такое – спиваться в одиночестве, в старости. Но он вылечился, и теперь всегда с собой носит Чижика. Вы, я слышал, говорили о свадьбе? Молодожены должно быть? Купите птицу, она будет вас охранять, вы будете жить долго и счастливо и умрете в один день.
Манохин задумался за секунду, а потом так философски изрек:
- Насчет « умрете в один день» вы, пожалуй, точно подметили, и нам для этого даже птица не нужна. Однако, мы ее покупаем, раз вы говорите она приносит удачу, удача нам как раз необходима. Сколько стоит?
- 350 рублей.
- Вот она, цена удачи и счастья, а мне еще всю жизнь втолковывали постулат о том, что эти блага нельзя купить за деньги. Оказывается, всему есть цена, и она довольно доступна. Спасибо вам.
Берта достала монетку. Покрутила ее между пальцев, потом прошептала ей что-то и сказала:
- Я попаду, дело решенное
- Мадмуазель, это не так просто, как кажется. В свое время я много сил потратил на то, чтобы овладеть этим искусством, но ничего не вышло. Попасть с первого раза утопия, и даже не забивайте себе голову. И достаньте еще монет, с одной, даже если у вас фантастическая удача, вам не повезет. Не жмитесь, заплатите фортуне больше.
-Нет, если я попаду, то с первого раза, а если нет, значит не судьба.
Она бросила. Звякнула монетка о спину искусственной птицы, но хлопка об воду они не услышали – монетка осталась на спине.
Берта и сама не верила своим глазам, от радости она захлопала в ладоши.
- Я же говорила, что попаду, и попала.
- Не смею отрицать, вот это и есть поистине чудо. Теперь ваше желание непременно исполниться. А что вы там говорили относительно замужества?
- Я не выйду замуж за Стаса, теперь уже точно. Это будет неправильно. Какие бы теории вы не разводили, относительно того, что разным людям хорошо вместе, мне все равно. Теория – это слова. Вы хоть один такой пример видели в реальной жизни? И потом, это не порядочно… Мы хотим обогатиться за счет Стаса, хорошо. Но кто подумал о нем. Несмотря на деньги, он живой и, так же как и все имеет право на счастье. Вы сами-то верите хоть немножко в то, что он будет счастлив? Ладно бы этой его идеальной леди не существовало в природе. Тогда всё понятно, мы любезно предоставляем ему замену… но ведь она есть, пусть и занесенная в Красную Книгу. Ваша сестра Мария – чудесное тому доказательство и, если вы разуете глаза, то увидите это.
-Разул, вижу, и знаете, что мадмуазель, на этот раз вы правы. Моя теория не выдержала встречи с жизнью, любой контр пример может ее разрушить. И далеко за этим контр примером ходить не надо, при чем тут Мария, Стас… А мы сами то? Мадмуазель, это странно, но вы вообще пытались посмотреть на все это со стороны? Я помогаю вам выйти замуж за Стаса, учу вас, создаю из вас хрестоматийную леди, хотя далеко на этом поприще мы не продвинулись и, слава Богу! Вероятно, участь Пигмалиона неизбежна. Хотя нет, Пигмалион полюбил свое же творение, а я собственно ничего нового не создал. Нет, определенно это Питер на меня так действует. В Москве дела не дают ясно мыслить, а здесь все становится на круги своя. Мадмуазель, я на глазах превращаюсь в старого романтика. Теперь понимаю, что имела ввиду Мария, я действительно валил ей с больной головы на здоровою. Мадмуазель лучше остановите меня, не то я начну чего доброго клясться в вечной любви, я могу.
- И не подумаю,- сказала Берта,- два месяца слышу от вас одни замечания, наставления и поручения. Мне это до смерти надоело.
- Да, что вы, говорите такое, я хвалю вас больше, чем это надо. Между прочим вы мне с самого начала понравились, с первой встречи, когда вы путем обмана и развода выудили у меня последние деньги. Признаться, до этого никогда не думал, что и меня можно провести. Вот так, ты думаешь, что можешь обмануть весь мир, но находятся люди, которые не замахиваются на большое и занимаются конкретно тобой.
- Да, а вы пришел с этим своим позорным удостоверением, самодовольный как офицер царской жандармерии, и какое у вас потом было лицо, когда я достала ксиву. За одно это выражение поражения на вашем лице, можно заплатить круглую сумму. А ведь вы, Федор Михайлович, меня недооценили сначала, не хотели признавать, что я директор, должно быть, приняли меня за секретаршу, которая даже не в курсе дела.
- Что за невоспитанная девчонка. Мне понравилась девушка с чудесными бирюзовыми глазами, и не хотелось признавать тот факт, что она меня разводит.
-Во-первых, они не бирюзовые, бирюзовых глаз в природе не бывает. Во-вторых, вот не врите. Вы тогда вообще о девушках не думали, вас интересовала веселая вдова с миллионами, зашитыми в матрас.
- Не смейте оскорблять моих светлых чувств. И знаете что, это очень хорошо, что вы сами отказались от свадьбы с этим киногероем. Теперь, даже если вы передумаете, у вас ничего не выйдет.
- Это еще почему,же?
- Отнюдь. Но и вы меня, мадмуазель, оцениваете оптимально, как я наладил вам отношения с господином Полоцким, так и разлажу.
- Но вы сознаете, что потеряете крупную сумму?- спросила Берта.
- Прекрасно сознаю, мадмуазель, еще вчера, я сам бы себе плюнул в лицо за такие слова, но, тем не менее, я скажу: не в деньгах счастье. Да и потом, подумаешь, одно дело. Что в мире денег мало? Нет, денег не мало, их больше, чем надо, они в излишке и я всегда найду способ изъять этот излишек. И вообще, не говорите мне о деньгах, не портите момент. Нет, кто вас воспитывал, мадмуазель? Я ей втолковываю, что люблю ее, а она мне все о выгоде. Надо было найти такую?!
- Два сапога пара,- заметила Берта.
- Однако, Федор Михайлович, вы второй раз делаете мне предложение.
- Да, но на это раз, я предлагаю вам свои собственные руку и сердце, не отказывайтесь, честное слово, не прогадаете.
- Я бы даже сказал: муж и жена одна сатана!
-Что-то не припомню, чтоб мы были женаты. Можно, конечно, для верности в паспортах посмотреть, и все ж таки, я бы это запомнила.
- Дело, мадмуазель, как говориться поправимое…
- Вы что, делаете мне предложение? – осведомилась Берта
- А вы поразительно догадливы. Соглашайтесь, перед вами потенциальный миллионер с благородной душой и чистой совестью.
- Передо мной состоявшийся жулик, но меня это устраивает.
- Мадмуазель, это стоит расценивать, как согласна?
- А вы догадливы ничуть не меньше меня.
Федор достал из кармана Чижика-Пыжика, покрутил его и убрал обратно в карман.
- Однако, напряженный сегодня выдался день, а ведь с утра ничего не предвещало каких либо событий. Сначала чуть не убили, затем мне предстояла встреча с малой родиной, и в конце концов, я женюсь. Вот так и думай, что день грядущий нам готовит.
Еще часа два гуляли они по Питеру, и гуляли бы дольше, если бы не звонок Гастелло.
Федор нехотя поднял трубку:
- Да, друг мой, чего ты хотел?
- Быстрее возвращайтесь домой, у нас тут трагедия.
- Что случилось,- спросил Федор с некоторой тревогой.
- Ой, Федор, у Израиля Осиповича такое горе, такое горе,- говорил Леня подавленно, с искренней грустью.
- Да, что так у него случилось?
- Он умер.
Глава 20 «Памяти великих тиранов»
Это случилось ночью, ровно в 12. Сначала мучительно заныло сердце. Потом потемнело в глазах. Ноги странно подкосились, захотелось пить. Резко не хватало воздуха, было трудно дышать, все мышцы, будто онемели – от него уходила жизнь. Как же обидно было умирать, Боже ж мой. Он был богат, влиятелен, он мог добиться всего, чего хотел, для него не было закрытых дверей. Изя мог все, он мог договориться с кем угодно, с кем угодно, кроме смерти.
Он умирал, как умирают все люди, но то люди, а то он. Ему стало невыносимо жалко себя. Он умирал, и умирал один в своем доме. « Здесь же везде камеры»- думал Изя,-« Значит сейчас они записывают, как я умираю, Боже ж мой, как не хорошо выходит».
Это было страшно умирать одному. Можно было позвать охрану, двух гориллоподобных телохранителей, но язык не слушался его. Да и не хотел он умирать при них, это же должно быть снизит его авторитет, умереть при подчиненных. Соня, кровинка, единственная отрада – вот кого он хотел сейчас видеть, но ее не было, она сбежала, она предала его. Так ради кого все это было? Для чего? Неблагодарная, это она убила его.
Еще час назад он был полон сил и жизни, когда она позвонила, и обвинила его в том, что он испортил ей всю жизнь, что из-за него она была несчастна, что он всегда думал о только о своей выгоде и никогда о ней, она заявила, что вернется, а потом все равно сбежит, и он, и его костоломы ее не удержат. Да, без сомнения она убила его. Но он не злился.
За окном разорялись майские вечерние птицы. Изя умирал.
Нет, это не укладывается в уме. Он никогда не умирал, ему грозили, сажали в тюрьму, он рисковал, под час рисковал всем, но никогда не умирал. Он был страшный человек, злой гений, почти все знакомые боялись его. Он создал свое богатство и могущество из ничего, а теперь он умирал, как и подобает умирать великому тирану – в зените славы.
Жизнь уходила, а вместе с ней уходила власть.
Конец был близок, он это чувствовал. Жизнь пролетала перед его глазами.
Годное военное одесское детство. Он был готов на что угодно тогда, только чтобы есть, воровать, убивать, да и мало ли еще на что. Вот только воровать было не у кого. Он бы продал Родину ради того, чтобы жить безбедно, сытно есть и не крутиться больше, не бояться, что умрешь с голоду, как бездомная собака. Вот только не делал ему никто такого заманчивого предложения.
Война кончилась, а бедность так и осталась, и все-таки стало проще, теперь было где украсть. Мелкая шпана, вор с привоза, потом все равно вор, но вор солидный, авторитет. Потом другие дела, подпольные богатства, «цеховики». Суд, тюрьма, снова свобода, Москва, снова дела, перестройка, разгул свободы. То, что раньше скрывали, теперь выставляли напоказ. Начало 90-х. Бандит стал национальным героем, время, когда страну разрывали на части, и Изя отхватил немалую часть. Теперь не так. Теперь они стали интеллигентами, они носят дорогие костюмы, называют себя бизнесменами, олигархами. Они слушают классическую музыку, читают великих философов, а иногда Байрона и Шекспира. Теперь они честные, деловые люди, и кого этим можно обмануть?
- Израиль Осипович, мы на сегодня можем быть свободны,- спросил один из орангутангов, входя в открытый кабинет Герперса.
Ему никто не ответил, Изя Герперс был мертв.
Соня вновь решила позвонить отцу через полчаса, хотела извиниться, просить прощения, но его уже не было.
Следующим утром, в одиннадцать, они уже были в Москве.
Соня плакала всю дорогу, Гастелло вел машину, Федор уступил ему штурвал. Это был второй переезд за сутки, что несколько его утомило.
Берта дремала на заднем сиденье.
Манохину не спалось. Он презирал Изю Герперса при жизни, он был его врагом, да и как можно вообще любить человека, который два раза чуть тебя не убил? Но ему было его жалко, но не простой, извечной жалостью всех людей к умершим. Федор и сам не понимал, почему так расстроила его кончина Герперса.
На следующий день его хранили. На похоронах не было никого из тех с кем он работал, из тех кто работал на него, никого из его приближенных. Отпала великая необходимость подчиняться этому человеку, его мощная рука упала тяжелым грузом с их плеч. Они были свободны, и как рабы совсем не хотели прощаться с господином.
Соня, Гастелло, Федор, Берта, Клара Константиновна, Вася, Андрей Лозинцев и Марина стояли на кладбище. Изи больше не было.
P.S. « Теплая волна счастья».
Тело Израиля Осиповича Герперса предали Земле, но жизнь продолжалась, она текла своим чередом и несла изменения.
Сыграли свадьбу Федор и Берта. Гастелло официально развелся с Лизонькой и расписался с Соней. Оказалось, что отец жены оставил после себя им солидное наследство, и сей факт, не мог не радовать, наконец-то, впервые в жизни Гастелло мог осуществить свою мечту – быть богатым и совсем ничего для этого не делать. Конечно, друзья, особенно Федор не раз предупреждали его, что если деньги ни во что не вкладывать, а только тратить, то можно с умопомрочительной быстротой обанкротиться, а это процесс еще более неприятный, чем непролазная бедность. Леонид советы друзей ценил, то тем менее начинать работать при таком богатстве он просто не мог, это было выше его сил. Зато за два года совместной жизни у них уже было трое детей: мальчики-двойняшки и девочка.
Марина и Стас поженились через два месяца после Лени и Сони. Как и обещал Семен Маркович Полоцкий, невеста получила $400000, которые презентовала своему брату, в конце концов, этот брак был его заслуга.
Андрей Лозинцев открыл фирму по высокоскоростному доступу в Интернет, и был счастлив до безумия, он даже не знал о чем еще можно мечтать.
Лизонька Гастелло – Эсенбекова уже на первом году жизни отчаялась в новом муже, которого нашла незамедлительно. У него оказался чудовищный характер, но пока она терпела.
Кот Лаврентий снялся в рекламе элитного кошачьего корма по протекции нового родственника Стаса и прославился на всю страну, как в кошачьих, так и в человекообразных кругах. В обычный жизни Лаврентий, честно говоря, этот корм не жаловал, он отдавал предпочтение старой доброй рыбе и мясным обрезкам.
Одним словом, всех их накрыла теплая волна счастья, и что тут говорить, все хорошо, что хорошо кончается.
До свиданья, дамы и господа!
Конец.