(Отрывок, затравка)
Пролог
Я решил, что напишу книгу. Про нас. Про нас всех... Там будут и Медведь, и Слон, и Плюшка, и Карма-Киллер, и Риган, и Нуклеарс, и... Я буду. И ты... конечно... будешь. Сверкающий кусочек горячего Льда. Ты будешь всегда... Я так решил.
А книга эта о всех тех многогранных человеческих проявлениях, что остаются с нами надолго. Остаются с нами на всю жизнь. Как трогательные отпечатки детских ладошек на холодном, запотевшем от осеннего дождя, оконном стекле. Это - следы детских фантазий, исчезнувшие поутру в лучах Солнца, но всё же нашедшие накануне убежище в задумчивых бездонных глазах ребёнка, навсегда закрепив за собой приметы состояния природы и души.
Как чёрно-белые фотографии, хранящиеся в закоулках памяти и извлекаемые оттуда только в случае крайней необходимости. Как звуки, запахи, осязательные ощущения, полученные впервые в раннем детстве, в юности и сопровождающие нас до самой старости, до самого конца. Как заблуждения, ошибки, разочарования, которые, собственно, и делают из нас людей. Одновременно сильных и слабых, умных и глупых, удачливых ...и не очень, но, одинаково бесценных в своей неповторимости. Кто знает, что со всеми нами будет всего-навсего через каких-то пять-шесть быстротечных лет?
Жизнь устремляется вперёд бурным речным потоком, неистовым водоворотом, и всё то, что нам представляется сегодня лишь генеральной репетицией перед премьерой некоего будущего грандиозного спектакля, яркого театрального действа, на деле уже и есть сама жизнь, во всех её проявлениях, и есть само это действо. Только успевай фиксировать происходящее. Жизнь, однажды почему-то начавшаяся и теперь безудержно стремящаяся к своему логическому завершению. Просто жизнь. И я решил её остановить. Храбрец...
Для этого нужна КНИГА. А разве бывает КНИГА без ПИСАТЕЛЯ? Правильно - не бывает. Зато, очень часто, бывает ПИСАТЕЛЬ без КНИГИ. Но, это - временное явление. Мы же будем говорить о постоянном. А иногда будем и молчать. А иногда... Впрочем, добро пожаловать в…
зАмок Лузеров
Сегодня ночью, они снова слышали, как поёт волк. Так уж вышло, что эти, блуждающие в бесконечной темноте пронзительные звуки вновь на время лишили сна обитателей зАмка. Такое ночное представление повторялось почти каждый раз. Неизвестно, чем уж так приглянулось подлому волчаре именно это место, но появлялся он здесь с завидным постоянством (и просто каким-то нечеловеческим упорством). Каждый из лузеров по-разному реагировал на его появление. Кто-то грустно подвывал, кто-то молча прятался под одеяло, а кто-то, задумавшись о неимоверной глупости ситуации, тихо бормотал себе под нос бессвязные обрывки фраз, которые тут же становились плотными, почти видимыми, и, переплетаясь с тоскливой песней зверя (или как его там?), улетали в бесконечное пространство космоса. Космос такая жлобская ситуация явно не устраивала, из-за чего он, чувствуя себя эдаким перевёрнутым помойным ведром, сильно нервничал. (Зато весьма устраивала волка, из-за чего последний постоянно улыбался, как идиот, обнажая довольно острые зубы). Исполнив жуткий блюз, возмутитель спокойствия бесшумно растворился в ночи, крайне довольный тем, что в очередной раз внёс свой реальный вклад в понимание и воплощение концепции «лузерства».
Сейчас уже никто и не помнил, когда случилось первое подобное выступление, но почти каждый лузер в тайне (или открыто) мечтал однажды пристрелить долбанутого певца. Хотя, порой казалось, что волк и зАмок каким-то образом связаны друг с другом, и само появление зверя видимо входило в условия непонятной, дурацкой игры. Всё же существовал один человек, который не был подвержен этой массовой полуночной истерии. Волк, как таковой, его вполне устраивал. Покоясь в клубах сладкого дыма, удобно устроившись в кресле-качалке, Риган чувствовал себя гармоничной частью происходящего. Лениво затягиваясь, он строил в голове приятные схемы бытия, проводя параллели между удивительным словом «волк» и своей фамилией. И от этого ему было хорошо.
Неизвестно кому первому в голову пришло обозвать Эту штуковину зАмком. Да это и не важно. Важно то, что штуковина росла. И временами, редко-редко, почти незаметно вздыхала. Важно то, кто и каким образом пришёл к Ней. У всех были свои причины и рассуждения. Давайте и мы договоримся называть Эту "весчь" зАмком, и сменим неуверенный женский род на вполне твёрдый - мужской. Сделаем так ещё и потому, что других идей просто нет. Тем более что Он (Она) и в самом деле напоминал(а) своими очертаниями старинный зАмок, возвышающийся мрачной тенью над причудливой скалистой местностью. (Сама же местность находилась вообще неясно где).
В зАмке было всё поровну, по справедливости. У каждого была своя комната, своя дверь, свои прочные стены. У каждого были свои собственные глюки, только его и ничьи больше. (Переползать тараканам из одной конкретной головы в другую, чужую, категорически запрещалось, даже во сне). Многозначная реальность была тут повсюду. Жители зАмка создавали её прямо из воздуха и наполняли личное пространство призраками собственного производства. А призраков и фантомов тут было немало - ровно столько, сколько было причин, и историй, приведших их создателей сюда. В зАмок Лузеров.
Конечно, можно было предположить, что зАмок являлся просто изощрённой ловушкой для сознания. Комфортной мышеловкой. Существом, что ищет и ловит своих жертв, обладая отменной хитростью и неизмеримым аппетитом. А выводы такие напрашивались потому, что попавший в эту среду человек уже не мог жить иначе, по-другому. Не мог существовать без всего того, что так любезно предоставлял ему зАмок. А потому, он – человек, был, по сути, прикован к этому месту бесплотными, невидимыми цепями, но которые гораздо крепче тех, что куются из самого прочного железа. Так как, он – всего лишь человек. Что ещё так цепко удерживает нас на месте, как не собственные иллюзии? А уж здесь-то они были не просто качественные, а безумно реальные. Но ограничивались территорией зАмка, которая, впрочем, была огромна, и в большей своей части не исследована.… «Пришёл, увидел, офигел». Вот такой механизм мышеловки. Подвох есть всегда. Даже когда его нет.
--- --- ---
Риган, дослушав нелепое произведение волка, докурив заветный косяк, поднялся из кресла и вывернул комнату наизнанку. Подул тёплый, немного влажный, с привкусом океана, ветерок. Риган оглянулся вокруг. По песчаной дороге шла женщина, которая вела за руку ребёнка. Фантастическая растительность из тысячи трав оплетала зелёно-синим покрывалом многочисленные небольшие холмы и, постепенно тая, простиралась до горизонта, до самых гор, далёких и высоких. Светило Солнце, было 2 часа ночи. Воздух был пропитан вибрацией и предвкушением первых аккордов реггей-музыки. Риган помахал рукой женщине и, улыбнувшись чему-то, не спеша, направился в сторону океана. Вскоре его цветастая, хлопковая рубашка стала совсем мокрой от влажного воздуха и пота. Риган с удовольствием нащупал в кармане шорт тяжёлый револьвер, который мерно ударял его по бедру при ходьбе. «Нужная вещь», - подумал он. Сегодня ему предстояло сделать два важных дела: искупаться в океане и позвонить Крысу. Впрочем, Крыс мог позвонить и сам. Он тоже иногда бывал здесь. Хотя делал это как-то по-своему. Так при чём же тут револьвер?..
--- --- ---
По комнате медленно кружили жёлтые и красные листья деревьев, описывая правильные, почти идеальные круги в воздухе, даже не думая при этом опадать на пол…
- Открывай Сова! Медведь пришёл! - кто-то долбился в дверь подвала, где обитал Крыс. Впрочем, гость уже назвался. Так барабанить в дверь мог только Медведь.
- Иду. Уже иду, - нехотя отозвался Крыс. Немногие рисковали покинуть свои комнаты в зАмке, что бы вот так заявиться к соседу в гости. В данном случае - беспокоить Крыса, отрывать его от книги, которую он писал уже долгое время. Отвлекать от размышлений и рассуждений, посещающих его в минуты писательского приступа.
Лениво остановив жестом руки движение осенних листьев, Крыс подошёл к двери и открыл её. На пороге стоял Лохматый. В его руке была пластиковая бутылка пива.
- Ещё не устал писать-сочинять? – ехидно спросил он, вваливаясь в комнату, по ходу отодвигая лапой висящие в воздухе предметы.
- Чего мне уставать-то? Пишу и пишу себе. Чего припёрся? Знаешь же, чем это кончается, – Крыс вопросительно уставился на Медведя.
- Не хочу ничего знать. Да и не надолго я. Сделай стул хотя бы, что ли? Устал, пока до тебя добирался. – Лохматый рухнул в возникшее из ниоткуда кресло и тут же принялся деловито откручивать пробку бутылки, - Вот скажи мне, хвостатый: она реальна? Пиво в ней настоящее? – он заглянул внутрь бутылки, прищурив один глаз. Ухмыльнулся.
- Началось… Да ну тебя, – Крыс уселся напротив, стёкла его очков тускло мерцали в полумраке комнаты, - пришёл, так наливай! Кстати, почему всегда только одна бутылка?
…Сегодня Медведя хватило почти на 30 бесконечных минут. Вот это сила! Раз за разом Лохматый прибавлял к своему рекорду по минуте-другой. Раздался хлопок и Медведь исчез, как не бывало. Листья вновь плавно закружили по комнате, сопровождаемые приятным пивным запахом осени. Бутылка, почти полная (ну, меньше надо было языком болтать), осталась здесь, а вот в прошлый раз она исчезла вместе с гостем. Интересно…
Крыс тщательно протёр очки, оглядел враз опустевшую комнату и как-то неопределённо хмыкнув, уселся за свою раздолбанную пишущую машинку. Откинувшись на стуле, он ровно две минуты занимался сущей ерундой – зачем-то тупо смотрел в потолок. Потом, как бы сгоняя оцепенение, потёр лоб, вытащил из пачки новый лист бумаги, заправил его в лоток машинки, предварительно подложив «копирку», и, совершенно себе не представляя, что появится на этом листе через миг, начал неторопливо создавать мир двумя пальцами. Ему нужно было сегодня ещё успеть позвонить Ригану и Айс. Шёл 32 год его никчёмной крысиной жизни, тогда как Ледышке только-только исполнилось пятнадцать. Айс… Крыс закрыл глаза и мечтательно улыбнулся. Так причём же тут револьвер?..
--- --- ---
Как каждый правильно размышляющий представитель своего вида, Крыс искал нору. Убежище, подвал или что-то другое способное укрыть его от посторонних глаз, обеспечить покой и комфорт. Крыс не размышлял, как импульсивный Медведь или «хиппующий» Слон… Ход его мыслей отличался от медитативных рассуждений Ригана и неуверенно-истеричных извержений Плюшки. Крыс был Крыс. Очкастый, хвостатый и странный. Придя в зАмок, он долго думал над тем, чем бы таким ему заняться. Времени и возможностей было более чем достаточно. Растеряв друзей в реальности, он искал занятие для одиночки. Умение анализировать и рассуждать натолкнуло его на мысль о книге. И теперь, начав её, Крыс больше всего боялся остановиться. Боялся не закончить начатое – не дописать книгу до конца. Этого боятся все писатели, хотя и помалкивают о сём. Этого боюсь и я, Ваш покорный слуга… Но, продолжим.
…Вымотавшись физически и морально из-за визита к Крысу, Медведь теперь лежал на кровати, растянувшись во весь свой немалый рост, уронив подушку на пол и уперев длинные ноги в некое воздушное пространство у стены. В его комнате было темно и тихо, как в настоящей берлоге. Он крепко спал и ему снился обалденный сон.
Он ехал на машине по красивой местности. Невдалеке виднелся лес, над головой светило уютное Солнце средней полосы. Звонко пели многочисленные луговые птицы и душа Медведя просто рвалась таки наружу от предвкушения пока неясного, откуда-то вдруг нахлынувшего счастья. Он сидел в своей тёмно-зелёной «Орбите» и рука его легко подрагивала на руле. Поддавшись светлому порыву настроения, Лохматый включил новенькую магнитолу и, оглянувшись, ещё раз проверил всё ли он взял с собой: удочка, два спиннинга и прочие рыбацкие принадлежности были на месте. Медведь припоминал, что после того, как окончатся луга, будет поворот на маленькую, Богом забытую деревеньку, а за ней, в километрах двух, небольшой спуск к озеру, с прозрачной и холодной водой. Вот туда-то неумолимо и влекла его рыбацкая душа. Выжав сцепление и переключив скорость, он от души нажал на газ. Его машина, оставляя за собой жёлтую дорожную пыль и сотрясая воздух позитивными ударами от «Фэтбой Слима», стремительно неслась навстречу удачному клёву. Сон был – что надо!..
…В это же самое время, пока Медведь наслаждался рыбалкой на озере, кто-то тихо стоял в темноте его комнаты, слегка наклонившись над спящим и молчал.
--- --- ---
Слон слишком много знал. В этом была его беда. Именно эти знания, почерпнутые из разных источников, рано привели его к пацифистским идеалам. Отдав должное этим идеалам, Слон начал копаться в человеческой сущности. Прочитанное в книгах, увиденное в фильмах, услышанное от умных людей, скачанное из Сети – всё это давало пищу для мысленных рассуждений и немалый повод хорошенько задуматься. И однажды Слон сделал это. Не подумал походя, а именно задумался, как следует: над судьбами людей, над мироустройством, над Высшим и Незыблемым. И в результате умозаключений, Слон обрёл некую Идею, весьма близкую к идеям «хиппи». Однако, с поправкой на реальность, с отдельным, здоровым отношением к экономике и финансам, к деловой жизни и удачливости.
Слон был добрый. Слон был активный. Слон был молодой. Увлекался поэзией и девушками. Интересовался музыкой (особенно группы «Чайф») и чем-то там ещё. А в зАмок он попал именно благодаря своим знаниям. Лишним знаниям. Настал момент, когда он каким-то образом вычислил, свалив предварительно в одну большую кучу всю накопившуюся информацию, что есть некое место на Белом Свете и находится оно возможно там-то-там-то - в Тридесятом Царстве – Тридесятом Государстве. Ибо!.. Иначе не было бы равновесия в этом сложном мире. А без наличия равновесия нечего было бы рассуждать и о существовании самого мира. Сложив пару-тройку стихов, в честь своего понимания ситуации, и выкурив пару-тройку сигарет, Слон незамедлительно решил отправиться искать сие загадочное место – перекрёсток всего и вся. И нашёл, надо заметить…
Уже через неделю поисков, поправив запотевшие от волнения очки и на время усмирив рукой вставшую дыбом шевелюру, он осторожно шагнул в открытые двери мрачного зАмка, что бы уже никогда оттуда не выйти. Такова была настоящая цена обретения новых впечатлений и сомнительных возможностей. Как ни парадоксально, но именно наши знания делают нас беззащитными перед здоровой и напористой тупизной…
--- --- ---
…Если в мире и был человек, самый что ни на есть запутавшийся, то это была Плюшка. Человек женского пола и женской нелогичности. Чувство затянувшейся жизненной несправедливости проклюнулось в ней, когда она отметила свой шестнадцатый день рождения, а к девятнадцати годам оно превратилось в личную обиду на всех. Кто путался под ногами, кто не успевал вовремя спрятаться, тот попадал под горячую руку этой симпатичной своенравной брюнетки. Плюшка всё свободное время посвящала еде и Интернету. Мысли о больших деньгах, красивых мальчиках и рисовании (наша Плюшка отлично рисовала и любила это дело), тотчас меркли и отступали перед неприступным шкафчиком с едой, который любовно закрывали на ключ её родители, опасаясь за сохранность продуктов, а заодно (хочется верить) и фигуры дочери. Этот мерзкий шкаф с замком был личным кошмаром Плюшки и преследовал её даже во сне. Иногда, когда жить вот так становилось невмоготу, Плюшка шла по друзьям-знакомым, выманивая дипломатическим путём то банку с вареньем, то торт, то шоколад, то даже банальный сахар. Потом, закрывшись у себя в комнате, она с каким-то садистским удовольствием поглощала свою добычу, урча то ли от наслаждения, то ли от хищной страсти. После этого продуктового обряда и рисовалось легче – идеи просто пёрли, и тусоваться в клубах хотелось, и сама жизнь казалась ей не бездарным времяпрепровождением. Эх, мальчики-колокольчики!..
Именно страсть к продуктам и к сладкому привела Плюшку в зАмок. А всё случилось просто. События развивались, как по цепочке. Сначала – поход по многочисленым знакомым за данью, потом – одинокое пиршество в четырёх стенах, потом пара рисунков-набросков плюшевых медведей (плюшевые медведи – это уже был личный кошмар друзей Плюшки), далее – захотелось, что бы всё вокруг радовалось, клубилось и колбасилось. Пара звонков, пара чатов, пара «мессаг» и смайликов, потом ещё звонки, уже обратные и вот, Плюшку повезли в клуб на хорошей машине. Потом танцы и алкоголь. Тынц-тынц-тынц!.. Так и время пролетело, как будто плёнку в кассете перемотали. Плюшка хоть и была уже шибко пьяная, но сообразила – пора домой валить или ещё к кому… Может к этому, с кем приехала?.. Или к этому, с красивыми глазками, с внешностью и повадками кота?.. (Но только не на такси… Помните ту страшную историю про таксиста, который увёз бедную девочку в лес, вместо дома?..) И тут, по закону Вечного Свинства, заряд глюкозы и белков в юном организме кончился. Кончился, стало быть, и заряд позитива, а глаза-то уже налились пивом, мысли заранее нехорошие забродили в голове. Одно неверное движение, одно неверное слово гадкого и дрянного человечества и обиженная всем миром Плюшка, как ошпаренная, выскочила из клуба на ночной мороз. Как выскочила, так и понеслась куда-то! А что было дальше – никто не знает. Все данные о Великом Ночном путешествии Плюшки сгинули безвозвратно в глубинах женского подсознания.
…Очнулась она с полурастаявшей шоколадкой в руке, в незнакомой комнате, лежащей на огромном плюшевом медведе. Не давая сну развеяться (ибо, думала Плюшка, что это всё сон и надо действовать быстрее, пока не началось), она жадно вцепилась острыми зубами в шоколадную жертву. Насытившись же, приподнялась со своего импровизированного ложа и устремила мутный взгляд на какое-то любопытное светлое пятно на стене… И!.. О ужас! Плюшка закрыла руками глаза и завыла, как раненая пантера, как вампир при виде Святого Распятия… На стене висел тот самый родительский шкаф с продуктами, причём закрыт он был на огромный амбарный замок. И, что самое непонятное, в этом поганом замке не было даже дырки для ключа! Плюшка резко вскочила на ноги и стала бить чем не попадя ненавистный шкаф. По всему зАмку Лузеров ещё долго раздавался гулкий стук бессильных ударов. Так в нём и появилась Плюшка – хищное создание из диких прерий. А вообще, она была даже очень хорошим человеком… И ненавидела огнестрельное оружие…
--- --- ---
Карма-Киллер сидела за компьютером и её спокойная сосредоточенность пугала. Обычно, она весьма эмоционально вела себя, проводя время в Сети, бурно реагируя на выскакивающие «мессаги» ICQ: весело хлопала в ладоши и топала ногами, давилась от смеха, откидывалась в порыве на спинку кресла и радостно вопила. Компьютер вызывал в ней неизменную любовь и симпатию (и ещё кучу других приятных позывов). Временами, Карма-Киллер ласково гладила своей пухленькой, но красивой ручкой системный блок и даже целовала экран монитора, оставляя на нём тёмно-синие отпечатки помады. В такие минуты ничто другое так, по-настоящему, не волновало и не притягивало её. И не дай Вам Бог, в этот момент разорвать связь с Внешним Миром! Последствия могли быть страшными и непредсказуемыми…
Довольно быстро её компьютерофилия плавно перетекла в реалофобию и клаустрофобию. Так или иначе, симптомы этого психического заболевания были известны почти каждому ярому интернетчику. Они неизменно болезненно проявлялись в тот момент, когда люди, забывая (или не имея возможности) внести абонентскую плату за связь, на неопределённое время лишались таковой. (Или из-за гадкоподломерзкопакостновонючего тупого шефа, который почему-то, в самый не подходящий и жизненно важный момент вспоминал, что трафик, конечно же ниспосланный нам Свыше для процветания всего рода человеческого, есть его собственность)! Но обо всём этом Карма-Киллер предпочитала не думать вообще.
Девушка полненькая, невысокого роста, симпатичная, с короткой стрижкой синего цвета и чёрным лаком на ногтях, одетая в «камуфляжные» штаны и шнурованные ботинки на протекторе – Карма-Киллер производила несколько странное, но в целом положительное впечатление. В этом нелепом мире она любила только две вещи: первую мы уже обнародовали и обсудили, а вот вторая вещь… Мда-а-а… Это был человек, а не вещь и звали его Робби Вильямс. И жил он далеко, летал высоко, выглядел убийственно, а уж как пел!.. Пел он просто нереально хорошо. И не стоило спорить об этом с Кармой-Киллер, иначе… Так что же привело её в зАмок, спросите вы? Так эти две ситуации и привели. Иногда так хочется одиночества и стабильного коннекта, что хоть на стену лезь. Уютная комната с независающим компьютером и плакатом Робби Вильямса "во весь рост" на стене – что ещё надо для полного счастья?
Но однажды случилось вот что: жизнь, играя по своим грубым футбольным правилам, загнала Карму-Киллер в угол. Несмотря на своё грозное имя, девушка была отнюдь не монстром и имела достаточно ранимую душу. И попав в очередной круг жизненного ада нашла выход там, где его никто не искал. Когда-то давно, ещё в «той» жизни, Крыс предупреждал её: «Нельзя так много сидеть за машиной. Вот так, однажды, одного не знавшего меры маленького мальчика, затянуло в монитор. Засосало в компьютер и распределило его молекулы равномерно по всей бескрайней Сети. С тех пор никто его не видел, но многие до сих пор ощущают его невидимое присутствие в своих компьютерах. Смотри, повторишь его судьбу!» Ах, если бы знал старый Крыс, что он почти угадал мечту Кармы-Киллер. Она даже, помнится, вздрогнула невольно в тот момент, представив себя проникающей в личный компьютер Робби… Интересно, он тоже его гладит и целует?. И когда настало урочное время, когда «небо показалось с овчинку», Карма-Киллер сделала всё необходимое, и неизбежное…
…И как результат – оказалась в центральном сервере зАмка Лузеров, откуда её и выудил неуёмный Медведь. «Все дороги ведут в Рим», не правда ли? И вот сейчас, в этот самый момент, она тихо-тихо сидела перед экраном компьютера и почти не двигалась. И это как-то невольно напрягало…
--- --- ---
(Далее будет далее)