Снова мужик с работы пришёл
Дзинь!
– Ну, мужик домой пришёл, – сказала Татьяна Петровна, открывая входную дверь.
– Жрать давай! – пробасил Виктор Сергеевич, протискиваясь мимо супруги в коридор.
– А что бы ты хотел? Жареных тараканов или щи из топора?
– Совсем охренела баба! Работаешь с утра до ночи без корки во рту, а вече-ром тоже фиг на постном масле!
– Если б ты за свою работу ещё и деньги получал.
– Ну, это ты загнула, матушка! – усмехнулся Виктор Сергеевич. – Скажи спа-сибо, что ещё за вход не берут.
– Так какого же рожна тебе надо? Я ведь с тебя тоже за вход не беру. Прохо-ди, телевизор посмотри и спать ложись.
– Поумничай у меня! – обозлился Виктор Сергеевич. – Продуктов полный хо-лодильник с моих поминок.
– Ага. Только за них ещё долги отдавать надо. Ты их, что ли, отдавать бу-дешь? И вообще, покойникам жрать не положено.
– Смотри не прогадай, мать. Вот Егор появится, денег у меня невпроворот бу-дет.
– Не знаю, о каком ты Егоре говоришь, но пока его нет, на ужин тебе шиш! – скаламбурила Татьяна Петровна.
Виктор Сергеевич сплюнул в сердцах прямо на пол и прошествовал в боль-шую комнату.
– Не плюйся, не в хлеву! – закричала Татьяна Петровна. – И ботинки сними, пока скалкой по башке не получил!
– Мне твоя скалка, что комара укус, – возразил Виктор Сергеевич.
Он лёг на диван и демонстративно возложил ноги в грязных ботинках на чис-тое покрывало.
– Свинья! Убери копыта, пока я их тяпкой не отмахнула!
– А сможешь? – спросил Виктор Сергеевич.
– И не сомневайся!
– Давай! Хоть ноги и короче будут, зато конец до земли.
– Пошляк! Каким дураком был 20 лет назад, таким и остался. Снимай свои говнодавы, кому говорю!
– Цыц, женщина! – ответил немного невпопад Виктор Сергеевич, но ботинки всё-таки снял и сбросил их на пол.
Татьяна Петровна брезгливо взяла их двумя пальцами и унесла из комнаты.
– Испугался скалки-то, – ехидно заметила Лидия Кузьминична.
Она уже давно наблюдала за нашими героями из пролома в стене.
– И когда вы прекратите в наши семейные дрязги встревать? – со вздохом спросил Виктор Сергеевич.
– А когда стену починишь, – ответила Лидия Кузьминична, – впрочем, я не настаиваю. Смотреть на вас поинтересней, чем на дебаты Немцова с Жиринов-ским. Никакого телевизора не надо.
– Шифоньером загорожусь.
– А вот тогда в суд подам на возмещение материального ущерба, – пообещала Лидия Кузьминична.
– Ну и зловредная вы старуха! – вспылил Виктор Сергеевич. – И как только с вами муж живёт?
– Так же, как и ты со своей половиной. Только он не скалкой по башке полу-чает, а веником по морде.
Виктор Сергеевич ничего не ответил. Он только вздохнул тяжело и повернул-ся лицом к стене. И в это время стало ему не то что бы плохо, нет, просто исчезли куда-то лёгкость и почти детское мировосприятие, чем он наслаждался последние сутки. Он снова почувствовал свои старые болячки и травмы. Это был тот самый миг, когда чёрта Егора лишили права посещать мир людей, а чудеса, совершён-ные им, признали незаконными и аннулировали. В принципе, Виктор Сергеевич должен был тотчас отдать концы и воспарить в мир иной, что и случилось с его мимолетными знакомыми, Верой и Татьяной. Но сам Виктор Сергеевич лишь по-терял дарованную Егором силу. Этому очень удивился чародей Савл, который на-блюдал за исполнением приговора с небес обетованных. Он хотел даже приме-нить собственную магию, дабы исправить положение дел, но раздумал и, заин-тригованный, стал следить за дальнейшим развитием событий.
Спустя минуту Татьяна Петровна вернулась в комнату с тарелкой супа в ру-ках.
– Жри уж, непутёвый, – сказала она, пытаясь поставить тарелку рядом с дива-ном на журнальном столике.
Но у Виктора Сергеевича вместе с силой и жизнерадостностью совершенно пропал аппетит. Поэтому он неловко отмахнулся от угощения и тарелка грохну-лась на пол. Она , конечно же, разбилась вдребезги, а горячий суп обжёг ноги Татьяны Петровны.
Она дико взвизгнула и бросилась вон из комнаты.
– За скалкой побежала, – хихикнула Лидия Кузьминична.
– Ага! – согласился Виктор Сергеевич и с кряхтением поднялся с дивана, да-бы встретить неминуемую экзекуцию стоя и с достоинством.
– В шкаф прячься, в шкаф, – подсказала ему Лидия Кузьминична, потирая от удовольствия руки.
– И как только ваши больные ещё живы? – с тоской спросил Виктор Сергее-вич.
– С чего ты взял, что они живы? Есть больной – есть проблемы. Нет больного, и проблем нет.
– Ну и шуточки у вас, прямо слушать тошно.
– А ты не слушай, готовься к обороне. Вон лыжная палка в углу стоит, хватай её скорее... Не пойму только, зачем она в комнате, да ещё и летом? Впрочем, у вас всё не как у людей.
– Мы ей шторы задёргиваем.
Тут и Татьяна Петровна объявилась с длинной-длинной скалкой в руках. Она кошачьей походкой приближалась к мужу, поднимая для удара своё грозное ору-жие.
– Стой! – завопил Виктор Сергеевич.
И Татьяна Петровна остановилась, удивлённая такой реакцией мужа.
– Что у тебя в руках?
– Новая скалка, – машинально ответила Татьяна Петровна.
– Откуда?
– На рынке сегодня купила.
– И сколько заплатила?
– Тридцать рублей.
– Ты что, дура!? Мужу жрать денег нет, а за гнилой черенок от лопаты целую тридцатку отвалила! Посмотри, он даже не обструган.
– Ты мне зубы то не заговаривай, – опомнилась Татьяна Петровна, – тесто раскатывать я и старой могу, а эта специально для твоей башки куплена.
– Да я бы за тридцатку тебе десяток черенков притащил, – сказал Виктор Сер-геевич, но в тот же миг ему пришлось резко отпрыгивать в сторону, уклоняясь от удара.
Тогда он последовал совету Лидии Кузьминичны и схватил лыжную палку.
И превратилась квартира в поле Куликово.
Трах! И нет люстры. Только осколки брызнули по комнате стеклянным фей-ерверком.
Трах! И стекло книжного шкафа вдребезги.
Татьяна Петровна и сбоку ударит и сверху, а Виктор Сергеевич все её выпады отбивает – недаром в детстве фехтованием занимался.
Тогда Татьяна Петровна стала в мужа вещи кидать, все, что под руку попада-лись – книги, тапочки домашние, горшки цветочные. Последним телефон полетел, но всё мимо.
А Лидия Кузьминична веселилась вовсю. Она хлопала в ладоши, била себя кулаком в грудь, словно обезьяна и давала советы дерущимся.
– Подушку возьми! – кричала она. – Подушкой ему по морде!
Но подушкой по морде получила сама. Татьяна Петровна, поняв всю безна-дёжность своих попыток достать мужа хоть чем-нибудь, сорвала своё зло на не-сносной соседке.
– Мымра! – удивлённо закричала Лидия Кузьминична. – Виктор, твоя жена и вправду мымра! Иду на помощь.
И Лидия Кузьминична решительно полезла в дыру в стене. Но по дороге она застряла, словно Винни-Пух в норе у кролика – ни туда, ни сюда.
– Ой! – закричала она. – Помираю! Помогите мне, помогите скорее!
Так как дыра была довольно высоко, то и ноги и голова её болтались в возду-хе, коими она и дрыгала, словно рыба на крючке.
Виктор Сергеевич, как истинный джентльмен, отбросил лыжную палку и, схватив вопящую Лидию Кузьминичну под мышки, втащил её в комнату.
Она мешком упала на пол и закатила глаза кверху.
– Концы, что ли, отдала? – задумчиво спросил сам себя Виктор Сергеевич, наклоняясь над соседкой.
Тут-то он и получил скалкой-черенком по голове. Со всего маху. Ибо не дума-ла Татьяна Петровна, что творила, уверовав, что он до сих пор может головой стены прошибать, а скалкой по голове для него – комариный укус, о чём он сам и говорил 20 минут назад.
И упал наш незабвенный Виктор Сергеевич прямо на Лидию Кузьминичну, которая немедленно очнулась и заголосила с перепугу:
– Караул! Насилуют!
– Да кому ты нужна, старая карга! – сказала довольная исходом схватки Тать-яна Петровна.
Тогда Лидия Кузьминична поднатужилась и выбралась из-под тела Виктора Сергеевича.
– Об стенку, что ли, поцарапалась? – спросила Татьяна Петровна, увидев кровь на её свитере.
– Что это ты меня тыкать начала? – обиделась Лидия Кузьминична. – Я за-служенный врач России, а не какая-нибудь прощелыга. А кровь на свитере, кста-ти, не моя, а супруга твоего. Башку ты ему раскроила.
– Что? – испуганно спросила Татьяна Петровна и действительно узрела лужу крови на полу, которую не заметила сначала в эйфории победы.
– Сделайте что-нибудь! – завопила она испуганно.
– На «вы» перешла, – кивнула довольная Лидия Кузьминична, – только не поможет это тебе. Твой муж – труп, а ты – вдова. И следственный изолятор уже распахнул тебе свои объятья.
– А-а-а! – заголосила Татьяна Петровна. – Скорую, скорую скорее!
– Телефон сначала новый купи. Да и скорая тебе не поможет. От трупа надо избавляться. Вот что. Я советую его расчленить и по кусочкам на помойку выне-сти. Хорошо, что дочка твоя с кавалером в поход уехали, так что времени у тебя пруд пруди.
– Да что вы несёте-то! – завопила Татьяна Петровна.
– А иначе тюрьма.
– Ой, горе мне, ой горе!
– Смотри! – закричала вдруг Лидия Кузьминична, указывая на тело Виктора Сергеевича. – Такого я ещё не видела.
Бездыханный Виктор Сергеевич как бы раздвоился: один, окровавленный, ос-тался лежать на полу, а другой, полупрозрачный, поднялся в воздух и, повисев пару секунд на месте, рванулся ввысь прямо через потолок и крышу в иные миры.
– Это его душа в рай воспарила, да? – спросила Татьяна Петровна деревян-ным голосом.
– В аду его место, – возразила Лидия Кузьминична.
– Так почему же он вверх полетел, а не в тартарары провалился?
– Откуда мне знать, я на том свете ещё не была.
– А пора бы уже.
– Только после тебя.
– Ну уж дудки! Я и моложе, и здоровее.
– В тюрьме со своим здоровьем быстро расстанешься.
– В какой тюрьме? Ах, да! Только надо ещё доказать, что я – убийца. Лично я видела, что это вы мужу моему любимому голову проломили.
Тут у Лидии Кузьминичны челюсть и отвисла. И вся её невозмутимость куда-то улетучилась. Она осознала двусмысленность своего положения и перед её мысленным взором замелькали картинки допросов и очных ставок с нахальной соседкой.
– Да как не стыдно тебе даже говорить такое? – с тоской промямлила она, по-нимая, впрочем, бессмысленность усовестить Татьяну Петровну.
Но Татьяна Петровна лишь ухмыльнулась в ответ и, ухватившись за подол платья Лидии Кузьминичны, стала протирать им орудие убийства.
– Ты что, сдурела!? – воскликнула Лидия Кузьминична и машинально выхва-тила скалку из рук Татьяны Петровны.
– Так чьи теперь здесь отпечатки пальцев? – самодовольно спросила Татьяна Петровна. Затем после минутной паузы добавила печально. – Всё бы на свете от-дала, лишь бы мой благоверный жив остался, но в тюрьму из-за него садиться – боже упаси.
Лидия Кузьминична ещё постояла с минуту с открытым ртом, но наконец вы-шла из ступора.
– Эх, жизнь моя – копейка! – пропела она противно скрипучим голосом. – Не всё ли равно, сколько трупов на совести – один или два!
И, подняв над головой скалку-черенок, решительно пошла на Татьяну Петров-ну.
– Ой! Ой! – Татьяна Петровна, испугавшись не на шутку, попятилась назад и, споткнувшись о тело мужа, с грохотом растянулась на полу.
– Лида! – раздался вдруг голос её мужа, Григория Михайловича. – Не делай этого.
И голова его появилась в проломе стены.
– А, с рыбалки вернулся! А творило так и не починил! – прямо-таки зашипела Лидия Кузьминична, позабыв обо всём на свете. – Ну, погоди у меня, все твои удочки поломаю!
– Тебе не о твориле думать надо, а об ответственности за содеянное, – услы-шала она в ответ.
– Что? Да разве это я Виктора убила?
– Сама только что в этом созналась. Да ещё на Татьяну Петровну покушаешь-ся. Опомнись, не бери больше греха на душу!
– Да я тебя!
И Григорий Михайлович, не успев отпрянуть в сторону, получил скалкой по лбу, после чего за стенкой что-то упало, затрещало и раздался звон битого стекла..
– Моя любимая ваза! – запричитала Лидия Кузьминична. – Ну, погоди, сейчас я тебе ещё добавлю!
И она вновь полезла сквозь пролом в стене и, конечно же, вновь застряла, только в обратном направлении – головой в своей квартире, а ногами в соседской.
Григорий Михайлович, потирая ушибленный лоб, отошёл от разгневанной супруги на безопасное расстояние и, развалившись в кресле, сказал, тяжело вздохнув:
– Вот ты и попалась, голубушка! Хоть и жаль мне тебя, но на суде буду прав-ду говорить.
– Какую правду? – взмолилась Лидия Кузьминична, тщетно пытаясь выбрать-ся в ту или иную сторону. – Не знаешь ты правды-то, не видел ничего!
– Но слышал.
– Последнюю мою фразу только и слышал, дурак несчастный!
– И это было признание в убийстве. Но ты не беспокойся, я тебя в тюрьме на-вещать буду в перерывах между рыбалками.
– Григорий Михайлович, – закричала из-за стены Татьяна Петровна, – спаси-бо вам за моё спасение. Вот только мужа моего незабвенного не вернёшь, – ци-нично добавила она.
– Да, тут ничего не поделаешь, – согласился Григорий Михайлович, – впро-чем, мужика всегда можно найти. Ты – вдова, у меня супруга за решёткой, может и сойдёмся.
– Я вам сойдусь! – заголосила Лидия Кузьминична. – Я вам так сойдусь, что век меня помнить будете!
И, сделав неимоверное усилие, она выбралась-таки из своего нелепого плена, вывалившись назад в соседскую квартиру.
Татьяна Петровна, увидев такой оборот событий, схватила стул и, забившись в самый угол комнаты, приготовилась дорого продать свою жизнь.
Но тут случилось непредвиденное: тело Виктора Сергеевича вдруг задыми-лось и через минуту исчезло, не оставив после себя ни пепла, ни каких-либо иных следов горения. Был труп – и нет его. Даже кровь испарилась куда-то и с пола, и со свитера Лидии Кузьминичны, и с орудия убийства.
– Вот так-то, дорогие мои, – проворковала Лидия Кузьминична уже своим обычным, лишённым и тени эмоций, голосом, – я всегда говорила, что от Виктора всего можно ожидать, и от живого и от мёртвого... Ты, Татьяна, живи пока, если совесть позволит. Ну а ты, Григорий, сейчас у меня так веником по морде полу-чишь, как ещё никогда не получал!
И Лидия Кузьминична устремилась в свою квартиру, но уже не через пролом в стене, а через дверь, как и все нормальные люди.
Однако Григорий Михайлович не стал дожидаться своей разъярённой полови-ны и с перепугу сиганул вниз с пятого этажа. Лидия Кузьминична, выбежав на балкон, увидела его лежащим на газоне, а рядом уже суетились сердобольные со-седки.
– Живой, что ли, дурак-то мой? – крикнула сверху Лидия Кузьминична.
– Живой, живой, – ответили снизу, – только ноги, кажется, поломал.
– Ну и слава богу! Меньше по рыбалкам болтаться будет.