30.01.08г.
Зима вышла на смотрины в полушубке от «Лавины» и зачем же ей кутюр, когда тьма вокруг натур. Ели – шапкой Мономаха нависают среди гор, все красивы на подбор.
Ой, какая сидит птаха на кусточке… перебор. Это зяблик иль снегирь? Нет, без знаний право плохо… Я завидую иль что? – да, конечно, есть немного другим тоже нелегко. Ой, скорей… Фуникулёр! Он доставит, куда надо я, ж в горах для променада. Так пройтись туда-сюда вот и вся моя лыжня. Тоже скажешь! – зачем лыжи. Постоять.
А если вдруг мне придётся тут упасть, то полушубок моя страсть, точно мне не даст пропасть, да и сама «Лавина» вдруг приземлиться… Вот напасть, а вдруг недуг нет, мне не в масть… Ну, их горы! На равнине то-то ладно, то-то мёд; солнце, свет, крутой Мороз, правда, что-то мёрзнет нос. А как же мне тогда кутюр, натур… Что скажу я, Вьюге дома? Ух, растает от обид да найдёт мне домового и отправит снова в скит жениха ждать от «Любого». Я не хочу себе такого!
– Да посмотри ты на себя разве ты – это Зима? Льёшь и льёшь всё свои слёзы
как небесная прореха нам уже и не до смеха. Ты ж Морозу не жена, не подруга не любовница, да ты, какая-то шпана. Раз, устроили смотрины, испугалась вдруг Лавины.
– Будет вам не виновата, ведь Мороз, почти не ходит; от меня он нос воротит,
ну и пусть, что я могу? Вот шубёнку отряхну, и выйду в поле, то-то воля… Ветер воет, хоть куда. Да за такого молодца и не одна бы я пошла, а чем я хуже этой Стужи? Степь одна. Голым гола, а посмотрите на меня: полушубок от «Лавины»; подиум – не гололёд! – что стоишь, открыла рот, вот возьму от всех уйду! Ветерок возьмёшь в полёт! И пусть Метель им шубы шьёт…