ИСЧЕЗНОВЕНИЕ ПОЛИНЫ.
Сразу после ареста Михаила, Полина стала собирать вещи к отъезду, чтобы взять с собой детей и самые необходимые вещи. Несколько дней она бегала в НКВД, где ей отвечали, что ведётся следствие по статье 58. Выяснив, что статья эта – «контрреволюция», поняла, что пока не поздно, надо принять меры к спасению – и бежать, пока не пришли за ней, наняла извозчика и отправилась к вечернему поезду Гродно-Москва.
В Москве, оставив вещи в камере хранения, Полина, взяв детей, пошла в район, где когда-то они снимали квартиру. Ей повезло, хозяйка узнала её, стала расспрашивать, что и как разрешила недельку пожить в комнате, в связи с тем, что квартиранты ухали в отпуск на юг. Прошла неделя от Михаила ни духу не слуху. Сняла комнату.
Как изначально договорились, Полина оставила хозяйке записку Михаилу, что в Москве она будет снимать квартиру, будет ждать его месяц, и если всё будет в порядке, чтобы связался с ней через хозяйку. Прошло больше месяца, каждый день бегала к хозяйке квартиры, но никакой весточки не было. Полина оставила хозяйке адрес Иосифа, просила написать, письмо, если будет какое известие от Михаила. В голову приходило самое страшное. Если бы мог, сообщил бы. Нужно спасать детей.
Было начало учебного года, и билеты достать на поезд Москва-Владивосток оказалось не совсем просто. Люди на Казанском вокзале сидели сутками. В то время как дети сидели на квартире одни, Полина торчала в очереди предварительной кассы. Лишь на третьи сутки удалось приобрести билеты. Все время у неё из головы не выходил Моисей, по предыдущим арестам она знала, что кадровых военных арестовывали, и они пропадали. Она молила Бога, чтобы он только не получил высшую меру. На вокзале к ней постоянно подходили мужчины - гражданские и военные, желали познакомиться и оказать всевозможные услуги.
В один момент вся жизнь перевернулась. Полина забиралась в потаённые места и, чтобы никто не видел, особенно дети, давала волю своим слезам, её раздражали ухаживания за ней, она никого не хотела видеть. Однажды она забралась в пустой угол вокзала и разревелась, и не заметила, как подошёл мужчина, тронул её за плечо, внимательно наблюдая за ней, спросил:
- Гражданка, что случилось? Чем могу я Вам помочь?
Полина, которая всегда была сдержанной и уравновешенной, начала на мужчину вдруг орать:
- Какое Ваше дело? Что вам всем от меня надо?
Затем сразу успокоилась, извинилась и отошла. Теперь надеяться было не на кого. Иосиф должен помочь определиться с местом жительства, найти какую-то работу. Когда подходила очередь покупать билеты, она думала, то ли взять плацкарт, то ли три билета в купейный вагон. Та небольшая сумма денег, которая у неё была, если ее не экономить, разойдётся быстро. Восемь дней езды до Биробиджана. Взяла в купейный, взрослый и два детских билета.
Какое удивление было у Полины, когда через два дня, разместившись в купейном вагоне, она увидела на четвёртом месте того самого мужчину, которого она на днях обругала. Когда она покупала билеты, то не заметила, что сзади, через одного человека в очереди, стоял этот мужчина.
Максим Григорьевич уже давно приметил Полину, которая толкалась у кассы, чтобы ехать в том же направлении, что и он, ему она понравилась с первого взгляда. Он обратил внимание, что она одна, без мужчины. Просто подойти и познакомиться у него не хватало духа. Когда он увидел её плачущей, искренне хотел помочь, то неожиданно нарвался на резкую грубость, чего не ожидал от этой женщины. Но это Максима Григорьевича не остановило, и он решил взять билет в тот же вагон, что бы быть рядом.
Размещаясь в купе, он с удивлённым видом сказал:
- Хе, снова наши пути пересеклись. Где мне прикажите разместиться?
- На своём месте, – ответила Полина.
- Вы меня ставите в неловкое положение - я, как джентльмен, не могу отнять у этой прекрасной юной красавицы нижнее место, - указывая на Женю. Мы - мужики будем спать наверху, – подмигнул он Сергею.
Максим Григорьевич поставил саквояж на полку, вытащил пижаму и, обращаясь к Полине, спросил, не будет ли она возражать, если он ляжет поспать, хотя было только утро. Он сходил в туалет, переоделся, снял и аккуратно поставил туфли, легко вскочил на полку, и улёгся лицом к стене. Полине было все безразлично. Перед ней был мужчина крепко сложенный, приятной наружности, лет около пятидесяти, явно не из простонародья.
- И зачем этот мужик влез в наше купе? Куда она ляжет спать? Она не может пятилетнего Сергея положить на вторую полку. Придётся самой там лечь, – думала Полина.
Она была благодарна попутчику, что хоть не лез в душу, не спрашивал, ни ничего пришёл и занялся собой.
Уже перевалило за два часа, они уже успели два раза покушать, а попутчик всё спал. Скорый поезд шел на всех парах почти без остановок. Когда попутчик проснулся, он спрыгнул с верхней полки, сел на край нижней, вытащил газету и стал её просматривать. Максим Григорьевич знал, что первому ему не следует начинать разговор, учитывая вокзальную стычку. Он не ошибся. Полина первая спросила, почему он весь день голодный, и предложила ему перекусить.
Тогда попутчик отложил газету, широко улыбаясь, поблагодарил за заботу и сказал:
- Меня зовут Максим Григорьевич, я вас всех приглашаю в ресторан, он здесь через два вагона.
Полина наотрез отказалась, сказав, что они не голодные. Максим Григорьевич, продолжал улыбаться:
- Это замечательно. Тогда я пообедаю, а вы попьёте чай с пирожными.
Первым начал хныкать Сергей, что хочет в ресторан, и по глазам Жени Полина видела, что она тоже хочет вкусненького.
- Имейте совесть, у меня нет возможности водить вас по ресторанам. Вы гражданин, не соблазняйте моих детей,- раздражённо сказала Полина.
Максим отправился в ресторан один, а вернувшись, принёс три пирожных и попросил проводницу принести чаю. Полина злилась, зачем он балует ее детей, чего добивается? Однако, все с большим удовольствием попили чай с пирожным. Максим Григорьевич рассказал, что он директор завода в Новосибирске, в Москве был в командировке. Он рассказывал и многое другое, как проводил время в Москве.
Когда Максим Григорьевич спросил, куда они едут, Полина со вздохом сказала:
- Сами не знаем куда, на Дальний Восток, - искать лучшую жизнь.
Полина решила спать на второй полке, побоялась наверху положить малышей. Дети уже давно уснули, а они разговаривали, пока не перевалило за полночь.
Максим Григорьевич признался, что когда увидел Полину на Казанском вокзале, она ему сразу понравилась, очень хотел познакомиться, но никак не решался подойти. Когда он узнал, что путь они держат в Биробиджан, то стал допытываться, что заставило пуститься в такой дальний путь. Правду Полина сказать не могла, врать не хотелось, и она сказала:
- Мне не хочется говорить на эту тему, и прошу этот вопрос больше не обсуждать.
Разговор принял напряжённый характер, они замолчали и уснули под стук колёс на стыках рельсов.
Когда Максим Григорьевич проснулся, Полина уже хлопотала внизу и пригласила его спуститься и позавтракать с ними. На столике уже дымилось четыре стакана чая, нарезана была булка, сливочное масло и сыр. В Казани Полина уже успела сбегать на привокзальный рынок. На столике лежали свежие огурчики и помидоры.
Максим Григорьевич стал вспоминать свою личную жизнь, что последнее время он живёт сам по себе, жена - сама по себе. Глядя на Полину, он почувствовал, как ему не хватает именно такой супруги - интересная женщина, требовательная к себе, внимательная и заботливая, красивые дети, светлые с голубыми глазами, воспитанные и послушные.
Детство его прошло в местечке, отец занимался сельским хозяйством, арендовал землю у помещика, он с детства привык к тяжёлому крестьянскому труду, окончил институт в Харькове, работал инженером на заводе. Влюбился в красавицу актрису, её аристократам-родителям он сразу не понравился. Однако Максим был так влюблен, что дороже своей жены у него не было ничего на свете. Он её баловал и выполнял все её капризы и прихоти. Сыну, которого она родила по его настоянию, он был бесконечно счастлив, но в двухлетнем возрасте жена сплавила малыша своим родителям. У неё не было времени заниматься сыном, постоянные концерты, репетиции, длительные командировки.
Максим отдавал все силы производству, он быстро продвигался по службе, был активистом, принимал участие в партийной жизни и через десять лет занял место главного инженера завода. Когда ему предложи ли стать директором родственного предприятия в Новосибирске, он не задумываясь, согласился, чтобы оторвать жену от своих родителей, от театра, рассчитывая, что он станет главным в её жизни. Он уговорил жену ехать с ним, мотивируя, что в Новосибирске построен один из лучших в стране театр оперы и балета. В новом коллективе она сможет играть главные роли, и ей не нужно будет заниматься концертной деятельностью. Он как директор завода будет в городе занимать видное общественное положение.
Нелёгкий директорский хлеб заставлял Максима Григорьевича сутками заниматься производством, а жена требовала уделять ей максимум внимания и ничего не хотела понимать. Родить второго ребёнка наотрез отказалась, начались постоянное недовольство, претензии и скандалы. Большая благоустроенная квартира и обеспеченность во всём не приносила им никакой радости. Сын, не получая никакого внимания ни от отца, ни от матери, уехал жить в Харьков к бабушке и дедушке.
Постепенно любовь супругов переросла во вражду, а вражда перешла в ненависть. Теперь Максим Григорьевич мог оставаться ночевать на заводе, не имело смысла в полночь идти домой, и там нужно было все го- то вить самому. Жена неизвестно где пропадает, не занимается домашними делами, только требует деньги, даже мирный разговор не получается, только обоюдные упрёки и ссоры.
Спустившись с полки и приведя себя в порядок, Максим Григорьевич сел завтракать, где вся терпеливая семейка сидела и дожидалась его. Эта ситуация чуть ли не до слёз тронула его. Он подумал:
- Ведь абсолютно чужие люди, а какое внимание уделяют! Вот этого не хватает мне как раз в жизни. Да, я, кажется, не ошибся, что эта женщина мне понравилась с первого взгляда. Мы знакомы одни сутки, а она мне нравится всё больше и больше.
Поезд от Москвы до Новосибирска идёт четверо суток, во время разговора Максим Григорьевич понял, что Полина едет и везёт своих детей, сама не знает куда. По-видимому, она бежит от мужа, произошло что-то очень серьёзное. Эта женщина просто так, из-за мелочи, не бросит всё и не убежит. На вопрос о муже наложено табу, даже малые дети ни словом не обмолвятся.
Максиму Григорьевичу захотелось предложить Полине сойти в Новосибирске, но он понимал, что она наотрез откажется. Интуиция подсказы вала, так как ему приходилось постоянно общаться с людьми и решать их нужды, что перед ним серьёзная женщина. Нужно подумать и предложить конкретное условие, которое может её заинтересовать, предварительно предупредив, что не имеет на неё никаких видов. Сделать это надо так, чтобы у неё не оставалось времени на долгое раздумье.
Подъезжая к Новосибирску, Максим Григорьевич предложил:
- Слушай, Полина, я человек семейный, директор завода, предлагаю тебе сойти в Новосибирске. Завод мой находится в Кривощёково. Если тебе подходит, устрою тебя на завод, выбью тебе комнату в бараке, Женя пойдёт в школу, Сережа, в детский сад. У нас многие рабочие так живут и не жалуются. Дровами и углём обеспечим через завод. Поживешь, осмотришься, а там видно будет.
В положении, в котором в данный момент находилась Полина, это было хоть какое-то решение её проблемы. Быстро собрав вещи, они вчетвером оказались на перроне Новосибирска.
- Несколько дней поживёте в мо ей квартире, пока найду вам жильё. Жена уехала к родителям в гости в Харьков, а я все равно целыми днями на заводе,- сказал Максим Григорьевич.
Он рассчитывал, что жена уехала, обычно она в это время уезжала. Был замечательный солнечный летний день. Проезжая реку Обь и на пляже видно было много купающихся и загорающих людей. Полина спросила:
- Что, в Сибири можно купаться в реке?
- Здесь, в Сибири, резко-континентальный климат, летом может быть жара до 35 градусов, вода в реке до 25, а зимой мороз до сорока, – пояснил Максим Григорьевич.
Поднявшись на второй этаж и зайдя в квартиру директора, они почувствовали смесь запахов винного перегара и табака. Стол был заставлен остатками пищи и пустыми бутылками. Сразу было понятно, что в квартире всю ночь гуляли. В спальне в одежде не раздеваясь, спала Лена, хотя время уже перевалило за полдень. Максиму Григорьевичу не хотелось устраивать скандал при посторонних людях. Он разбудил Лену и сказал, что в квартире несколько дней поживет женщина с детьми, пока они не устроятся с жильём.
Лена стала оправдываться, что вчера в театре состоялась премьера, и она пригласила артистов отметить это событие в её квартире. Только в восемь утра разошлись гости, и она не успела навести порядок. Максим Григорьевич сказал Полине, чтобы она обустраивалась, места в квартире достаточно, а ему срочно нужно ехать на завод.
Полине ничего не оставалось делать, как начать наводить порядок в доме. Она злилась на себя за то, что согласилась сойти с поезда в Новосибирске. Теперь она полностью зависела от Максима Григорьевича, жильё, работа, устройство детей в детские учреждения. Полина боялась, что у неё не сложатся отношения с Леной, женой Максима Григорьевича, но к её удивлению, Лена оказалась общительной и гостеприимной, и у них сразу завязались дружеские отношения.
Целую неделю Максим Григорьевич не появлялся дома. Лена утром часам к 10 -11 уходила в театр и возвращалась за полночь. Полина была предоставлена самой себе, познакомилась с центральной частью города и пришла к выводу, что жить здесь можно. Город ей понравился. Она рассуждала:
- Слава Богу, Женечке уже десять лет, она будет помогать с Сергеем, пойдёт учиться в третий класс, будет водить Сергея в детский сад. Столько проблем, не решённых, а Максим Григорьевич где-то пропал.
Появление Максима Григорьевича ожидали и Полина, и Лена. Полине нужно было решить её проблемы с жильём и работой. Лена собралась уезжать, ей нужны были деньги. Выслушав Полину, он сказал:
- Я директор завода, но не Бог. Чтобы получить жильё от завода, нужно начать там работать. Я консультировался со своим активом, и мы решили тебя устроить в электроцех ученицей обмотчицы. Через три месяца сможешь работать самостоятельно. Это более чистый цех по сравнению с другими цехами. А там видно будет. Пока Лена уезжает, будешь жить в этой квартире, потом на некоторое время придется снять жильё.
ЗАВОД.
Ежедневно к восьми утра приезжала Полина на завод. По своей природной сообразительности она быстро осваивала профессию обмотчицы. Уже через месяц она поняла, что для данной профессии нужны теоретические знания, чтобы не зависеть от мастера и самой рассчитать трансформатор и количество витков, диаметр проволоки для статорной и роторной обмотки. Найдя в технической библиотеке соответствующие книги, Полина все свое свободное время упорно занималась. Оказалось, что у неё нет знаний по физике, в области электричества, и электромагнитной индукцией и практических расчётов.
Полина постоянно обращалась с вопросами к мастеру Геннадию, которому было лет сорок. Он увидел очень интересную женщину, которая с необычной серьезностью относится к работе. У всех женщин в цеху был один интерес; отношение с мужчинами и бытовые женские интересы, ни одна из них не интересовалась теоретическими вопросами. Мотали сердечники по заданию мастера. Геннадий, будучи нормальным мужчиной, узнав, что Полина живёт без мужа, стал ей с большой охотой уделять много времени. Цех работал только в первую смену, иногда приходилось оставаться после смены, чтобы закончить работу. Геннадий всякий раз старался проводить Полину домой.
Полина видела, что Геннадий уж очень внимателен к ней, и она ему нравится, но не знала, как его отшить, чтобы не испортились с ним отношения. Полина с помощью Геннадия имела возможность пополнить свой багаж знаний. Ей в настоящее время было не до любовных отношений. Сергей весь день оставался дома с Женей, и она всякий раз, уходя на работу, просила Женю не спускать с него глаз и никому ничего не рассказывать, если будут спрашивать про папку, особенно о том, что его арестовали. Женю еще саму нужно было водить за руку.
Да и Максим Григорьевич имеет на неё какие-то виды, чего бы это ни с того, ни с сего, он уделяет ей столько внимания. Как это им всем объяснить, что никто ей не нужен. За помощь большое спасибо, только и всего, ведь она любит одного единственного человека своего Моисея. Женщины на работе уже стали подшучивать, что мастер неравнодушен к новой ученице. Задержавшись как-то на работе, Геннадий пошёл провожать Полину и по дороге предложил ей зайти в кофе. Тогда Полина ему сказала, чтобы его не обидеть:
- Дорогой Геннадий, я тебя очень уважаю, дорожу твоей дружбой, но у меня есть муж, которого я очень люблю и не променяю его, ни на кого на свете. Правда, сейчас его нет со мной, он выполняет особое задание. Так что извини, меня ждут дети, и не провожай меня больше, чтобы бабы не злословили в цеху, и не было всяких кривотолков.
Лена, больше двух месяцев гостила у родителей. Максим Григорьевич приезжал домой поздно, сам себе готовил ужин, отказавшись от услуг Полины. Он отлично понимал, что доступа у него к её сердцу нет. Полина не понимала, почему он так себя ведёт, но каждый день ждала его и готовила к его проходу горячий чай. Он уходил в свою спальню, считая, что Полина должна к нему привыкнуть, а неопределённость должна вызвать интерес. Он понимал - эту женщину нужно завоевать, чтобы она сама была готова с ним жить.
Максим Григорьевич поручил своему заму по хозяйственной части найти квартиру Полине. Недалеко от завода в деревянном двухэтажном доме на втором этаже недорого сняли просторную комнату. У коменданта общежития взяли три кровати, стол и три табуретки. Полина была рада, что теперь имеет свой угол. Как жене военного, ей часто приходилось переезжать и приспосабливаться к разным условиям. Оставалось только Сергея определить в садик. Женя пошла в школу. Вечером пришёл Максим Григорьевич, принёс вино, колбаску, в дружном кругу отметили новоселье.
Максим Григорьевич приходил редко, обязательно приносил продукты, гостинцы. Ему приходилось сутками не выходить с завода - проводилась грандиозная реконструкция, были постоянные командировки. Полина к лету следующего года, благодаря своей напористости и серьёзному отношению к работе, стала одной из ведущих работниц. Она теперь могла рассчитать обмотку для любого агрегата, и, когда Геннадий отсутствовал, рабочие обращались к ней за помощью.
Полина стала понимать, что сделала большую глупость, послушав Моисея - не выяснив до конца, куда он девался, сбежала. Она узнала, что многие жёны, мужей которых арестовали, переписываются с ними. Сережа спрашивает:
- Куда делся папка?
Она только его предупреждает и требует, чтобы нигде ни с кем не говорил о папке. После долгих раздумий Полина решила посоветоваться с Максимом Григорьевичем - не враг же он ей, заботится о ней и её детях, у него более высокий уровень знаний, не пойдёт же он в НКВД закладывать её.
Полина, всегда открытая, словоохотливая, принимавшая чужое горе, как своё, за этот год извелась совсем, на душе была такая огромная тяжесть, и не с кем было посоветоваться и поговорить. Всегда спокойная и уравновешенная, она начинала чувствовать, что всё её раздражает. Всё было хорошо - был любимый с детства человек, с ним ей было бы хорошо в любых ситуациях, он любил своих детей. Вдруг в один день все перевернулось. За что? Честного, порядочного, умницу, никому никогда не делавшему ничего плохого, арестовали неизвестно за что. И что теперь с ним?
В цехе со свитой инженеров появился Максим Григорьевич. Он подошёл к Полине, стал спрашивать, как дела? Полина набралась смелости и спросила:
- Максим Григорьевич, почему не заходите?
Он ничего не ответил, но она знала, что в воскресенье придёт. На этот раз она выложит ему всю правду. Нужно найти какое-то решение.
18 Продолжение http://www.proza.ru/2008/01/30/234