Глава 34. «Крылья севера».
Сидя на кормовой палубе фрегата «Крылья севера», Кеней задумчиво изучал причудливые узоры, которые рисовал ранний утренний туман. Ударил корабельный колокол, оповестив о конце собачей вахты, и корабль заметно ожил…
Сорокопушечный фрегат «Крылья севера» был гордостью стоггского флота, он сочетал в себе прекрасные боевые качества и маневренность. Выполненный из лучших материалов, лучшими мастерами, он обладал крепким, обшитым первоклассной медью корпусом, столь же надежным такелажем и парусным вооружением. Огневая мощь его была многократно усилена, благодаря применению нового вида пушек. Эти произведения стоггских инженеров обладали большей дальностью стрельбы и высокой надежностью, десять из них были тридцать шестого калибра и обладали страшной боевой мощью. Остальные делились поровну на двадцать четвертый и двенадцатый калибр и располагались на верхних палубах, помимо этого на открытой палубе размещались турели с мелкокалиберными фальконетами. На носу было установлено дальнобойное погонное орудие, и довершало вооружение новшество, которым мог похвастаться только этот фрегат: особым образом укрепленные мачты, оснащенные компактными турелями с фальконетами усиленного образца. Такое нововведение стоило очень недешево, так как мачты корабля приходилось строить по особой дорогой технологии с применением алхимических методов обработки дерева. Тем не менее при абордаже подобная артиллерия имела преимущество в высоте и дальности стрельбы, что было немаловажно. В целом «Крылья» были оснащены так, что превосходили по мощи даже некоторые линейные корабли, а по скорости, без малого шестнадцать узлов, могли посоперничать даже с летучими клиперами.
Командовал судном капитан, снискавший в молодые годы славу морского волка. Аккуратно промышляя пиратством и каперством, он нажил солидный капитал и к сорока годам осел в Городе на воде, однако вскоре он понял, что былые недруги, коих у отставного пирата было совсем не мало, не простили старых обид и только и ждут удобного случая, чтобы приставить нож к горлу. Это утверждение солидно подкрепляли четыре покушения. После таких событий капитан Шадар де Нур понял, что единственное более менее безопасное для него место - это море, а поскольку капитаном он был отменным, а задора для пиратской жизни уже не осталось, де Нур поступил на службу княжескому дому и вскоре был назначен капитаном личного боевого корабля принца Виктора Грейна.
Все эти сведения Кеней почерпнул, слоняясь без дела по корабельным каютам, когда матросы, пропустив положенную кружку ароматного рома, имели обыкновение поболтать и охотно удовлетворяли его любопытство.
Прошло уже более двух недель с того момента, как Кеней приволок полуживого Гелена на борт корабля и, поговорив с капитаном с глазу на глаз, отправил фрегат на север. Более точные координаты знал только Гелен, но пока тот был без сознания, приходилось плыть фактически бесцельно. Гелен все еще не пришел в себя, однако, улучшения наблюдались.
Откровенно говоря, Норд уже успел порядком устать от корабельной жизни. Первое время он осматривался и удовлетворял свое любопытство относительно всего, что могло его заинтересовать на корабле, и даже устроился обезьянкой – помощником канонира - вместо не явившегося на борт матроса, но боев «Крылья» не давал и надобность в обезьянке, как и в канонире, отпадала.
Капитан с Нордом практически не разговаривал и желания к этому никакого не выказывал, все их общение свелось к выяснению обязанностей обоих сторон. Де Нур сказал Кенею примерно следующее: «Не знаю, кто вы такие, и что здесь делаете, меня суть приказов не касается, у меня есть высочайшее повеление доставить вас туда, куда вы укажете, не взирая на опасности, и попытаться сохранить ваши жизни. Поскольку вы лично не можете мне указать точные координаты, мы пойдем малым ходом по предполагаемому вами курсу. Вам и вашему другу будет предоставлена каюта и право посещать корабельные помещения, за исключением оружейных складов и тюрьмы. Все остальное на этом корабле с моего разрешения или с разрешения моего старшего помощника. Не хотелось бы, чтобы вы возомнили себя людьми, имеющими право отдавать приказы. Я хочу, чтобы вы четко усвоили, молодой человек, капитан на этом корабле - я, а вы - просто клиенты. На этом все, в дальнейшем мы поговорим после того, как ваш друг будет в состоянии это сделать».
Спорить с суровым капитаном Кеней естественно не стал, да и не очень-то хотел, и, хотя общество матросов ему быстро наскучило, на новые беседы с капитаном он не просился.
Лишь иногда Норду удавалось развеять уныние, нагнетаемое вечно штормящим или туманным морем Сир. Случалось, что старый канонир Тримбольд, выудив из запасов лишнюю бутылочку рома и осушив ее, что под зорким взглядом старшего помощника Тинка Блейза было не очень-то и просто, рассказывал интереснейшие истории о своих морских похождениях. Однако и они вскоре стали отдавать штампованностью и излишним бахвальством.
Жизнь шла скучно и медленно. Каждое утро, просыпаясь от качки и легкой тошноты, Кеней приходил на корму и смотрел, как шлейф корабля теряется в тумане. В это утро он так же не изменил своей привычке.
- Скучаешь? – послышалось за спиной.
Кеней обернулся.
Позади ним на пустом бочонке сидел Гелен, все еще немного бледный, но в целом достаточно живой, разве что легкая грусть омрачала его лицо.
- Пришел в себя! – обрадовался Кеней, поднимаясь и обнимая друга.
- Как видишь, как видишь, – прокряхтел Ост, слегка задыхаясь от того, с какой силой сдавил его Кеней.
- Что же с тобой было? – спросил Норд, он все больше и больше переполнялся радостью от того, что Гелен поправился и теперь составит ему компанию, он настолько привык к обществу друга, что один чувствовал себя не уютно, зато в кампании Гелена, он точно знал, что не станет скучать.
- Силы не рассчитал, не все я пока умею и знаю, - пожал плечами Гелен.
- Ты уж в следующий раз рассчитывай, а то как-то не рационально вышло, - Норд попытался скопировать ученый тон Гелена, - и ассасинов в кашу перемолол, и таверну прицепом.
- Кто бы говорил о рациональности? – усмехнулся Гелен.
- Да, но если исходить из эффектности фокуса, - продолжил Кеней, - то, конечно, все это оправдано, только куда как интереснее смотрелось бы, если бы убийц положить на столы и… Ба-бах! … Придавить другими.
- Что за кровожадность? – скривился Гелен.
- Да это я так, ерунду несу, - улыбнулся Кеней.
- Я заметил. Если серьезно, где мы и как давно?
- Фрегат «Крылья севера», отплыли из Стогга, в пути больше недели, курс держим на север. Извини, более четкого пути я капитану задать не мог, в координаты Авалона ты меня не посвящал.
- Все верно, нам на север, а координат точных я и сам не помню, да и не было их в изидовой книге, будем ориентироваться по темпорету.
- Он, кстати, все еще при тебе?
- Да, я не расстаюсь с ним с того дня, как он попал мне в руки, даже спал с ним.
- Осмотрительно, - хмыкнул Кеней.
- Вот именно.
- Ну так если он при тебе, сверься.
Гелен отдернул штанину, произвел странные манипуляции с чем-то неосязаемым и, удовлетворенно кивнув, сказал:
- По-моему все верно, пока что плыть надо на север. Там будет видно.
- Ох, и знал бы ты, как чудно выглядишь! Ты точно в себе? А то все никак не привыкну к этой твоей игрушке-невидимке.
- Да в себе я, в себе. А темпорет работает как компас, вращающаяся стрелка показывает направление, а ее наклон расстояние, чем мы ближе, тем вертикальнее она становиться. Думаешь, я бы такое придумал нарочно, сойдя с ума?
- Да я же шучу, - обезоруживающе улыбнулся Кеней, - я ни на минуту не усомнился в твоем душевном здоровье.
- Ага, ладно не будем об этом, надо, наверное, пойти познакомиться с капитаном.
- Да, надо, только не говори ему про темпорет, а то он тебя живо за борт выкинет.
- Что, человек крутого нрава?
- Да не то чтобы, но суров в разумных пределах, просто он и так не в восторге от нашего появления на «Крыльях», а если ты ему еще и про темпорет начнешь рассказывать, это его совсем смутит, просто соври что-нибудь, да и все, не порть человеку нервы.
- Ладно, идем, как там зовут нашего капитана?
- Шадар де Нур.
- Ах да, вспомнил.
Глава 35. Запах пороха.
Капитан Шадар де Нур сидел в своей каюте, задумчиво изучая карту северного моря. По большому счету она ему была ни к чему, навигационные особенности Сира он держал в голове и за курс был спокоен. Просто за картой Шадару легче размышлялось. Ему решительно не нравилось порученное ему задание. Конечно, он не жаловался на свое положение, платили ему хорошо и исправно, большинство врагов было вынуждено о нем забыть, когда он стал офицером флота да еще и обрел достаточно влиятельного покровителя. В целом настоящая жизнь ему нравилась. Иногда, конечно, приходилось выполнять глупые поручения молодого принца, но де Нур делал это безропотно, будучи еще капером, он твердо усвоил непреложное правило о том, что кусать руку, с которой ешь, не стоит, иначе покровитель легко может стать врагом. Поэтому он не стал возмущаться и по поводу этого задания, но вот только плохое предчувствие не покидало его с той поры, как «Крылья севера» отчалил из Стогга. Старое пиратское чутье не давало покоя.
Размышления капитана прервал вошедший в каюту старший помощник Тинк Блейз.
- К вам посетители капитан, этот второй юный господин пришел в сознание и просит встречи с вами, с ним его друг, - доложил Блейз, поправляя рукав своей темно-синей формы.
- Что ж пускай заходят, и, Тинк, пожалуйста, пришли мне вина, только хорошего, так надоела эта кислятина, что приносит мне кок, - устало поморщившись, попросил капитан.
- Я что-нибудь придумаю, - ответил Тинк, слегка улыбнувшись.
- Спасибо.
Блейз уже собирался уйти, но внезапно остановился и спросил:
- Вас что-то тревожит капитан?
- Да так, дурные предчувствия. Команда в норме?
- Она в полном порядке, недовольных нет, дисциплина отличная.
- Хорошо, глядите в оба там, не расслабляйтесь.
- Да, капитан, как всегда.
Старший помощник вышел, а через пару минут появились Гелен с Кенем. Первый с трудом стоял на ногах, но у него хватало мужества этого не показывать.
- Прошу вас присаживайтесь, вина или чего-нибудь покрепче? – предложил де Нур.
- Да, пожалуйста, вина, - отозвался Гелен, усаживаясь.
- Я вижу, вы поправились. Приятно знать.
- Поверьте, мне это не менее приятно, - улыбнулся Ост.
- Вы по делу?
- Мы бы хотели уточнить курс, - ответил Гелен.
- Что-то изменилось?
Вошел матрос с вином, присланный Блейзом и, оставив его на столе, по безмолвному приказу капитана удалился.
- В целом нет.
- Вы можете назвать точные координаты? – спросил де Нур, разливая вино.
- К сожалению, нет, дело в том, что мы их точно не знаем, это своего рода экспедиция, нам необходимо найти некое место в северной части Сира, там вы нас оставите и на этом будете свободны от выполнения приказа, данного вам Грейном.
- Столь неточная информация меня не устраивает, я не собираюсь бросать свой корабль в пасть к дьяволу только потому, что мне отдан такой приказ.
- Уважаемый капитан, - сдержанно и как можно более вежливо произнес Гелен, - боюсь, у вас нет выбора. Вы состоите на военной службе и выполняете военный приказ. Да-да, именно военный, это не личная просьба принца. Вот соответствующая бумага, - Ост протянул капитану пергамент с текстом, написанным на писарском аппарате и скрепленный печатями владетельного дома.
Норд, все это время хранивший молчание, вопросительно посмотрел на друга, тот лишь вяло улыбнулся в ответ, мол «так надо».
- Сей факт мне был неизвестен, - холодно заметил де Нур, его, судя по виду, очень тревожили новые условия.
- Теперь он вам известен и давайте сразу уточним некоторые вопросы, - деловым тоном продолжил Гелен, - мы будем указывать направление, в котором следует двигаться, а вы не будете спрашивать, почему мы его избрали, в остальном корабль полностью в вашем распоряжении.
- Да, конечно, только и я хотел бы уточнить некоторые вопросы, если вы, уважаемые, слишком увлечетесь и станете подвергать судно и команду опасности, забудьте про эти бумажки. Я не стану рисковать кораблем, повторяю это еще раз, и мне плевать на приказы.
- Мы уважаем ваше слово, но можете быть уверены, опасности данная экспедиция не представляет. Это мирное исследование.
- Да как же, будь оно мирным, вам бы не отрядили личный фрегат принца стоггского двора.
- Дело в том, что за нами возможна погоня, недоброжелатели с земли спят и видят нас в светлой памяти.
Де Нур сделал гримасу, явно выражающую солидарность с «недоброжелателями с земли», но, взяв себя в руки, ответил:
- В таком случае мы договорились, рад, что мы поняли друг друга.
- Мы этому рады не меньше, поверьте.
- Это все?
- По деловой части, да, - улыбнулся Гелен.
- То есть?
- Я заметил на вашем столе очень интересный предмет для беседы, - ответил Гелен, обводя взглядом, стол капитана, - как вижу, вы скучаете в подобной обстановке, я имею в виду, когда все тихо, так может быть вы не откажетесь побеседовать.
- Что же за предмет вы заметили? – мина раздражения исчезла с лица капитана.
- «Слово», так, кажется, называется эта книга, - Гелен указал на толстую старинную книгу в обложке из дорогой кожи с малахитовыми вставками и позолоченным крестом посередине.
- Если быть точным, эта книга называется «Заветы», но и «Словом» ее тоже называют, точнее «Словом божьим». Вас интересует религия?
- Интересует, я и мой друг в силу юного возраста очень любознательны, к тому же мы некоторое время провели в Стогге и так ничего и не узнали о вере северного народа, - снова улыбнулся Гелен и, сидевший рядом Норд, неожиданно для себя отметил, что манера поведения друга стала более уверенной, в нем сквозило превосходство.
- Вы из инквизиции? - прищурился капитан.
- Ни в коем случае. Мы принадлежим к соронийской вере. Культ семи богов, может, слышали?
- Слышал. Не то чтобы я боялся этих полоумных монахов, но все же не хотелось бы с ними ссориться. Так что вы хотите?
- Я вижу, вы человек умный, хотелось бы узнать побольше о вашей религии, мы уже как-то пробовали расспросить нашего экскурсовода об этом, но он ограничился всего лишь примитивными, даже глупыми фразами.
- Я неверующий человек.
- Тогда зачем вам «Слово божие» на столе?
- Это старый боевой трофей, я полагаю, что он приносит мне удачу.
- Тем лучше, у нас есть шанс услышать стороннюю точку зрения, правда? - Гелен весело подмигнул Кенею, и тот энергично закивал. - Вы ведь знаете о ней хоть что-то.
- Я не тупоголовый вояка, я учился в стоггской школе мореплавания в свое время и посещал уроки теологии. Ладно, хотя ваша компания мне не очень приятна, пожалуй, небольшая беседа будет полезна и мне и вам.
Кеней только подивился тому, как Гелен расположил капитана к беседе, хотя тот минуту назад готов был вышвырнуть из каюты их обоих.
- В таком случае, - начал Гелен отпивая вина, - поведайте, пожалуйста, историю этой религии и вкратце, в чем ее смысл, честно говоря, сколько я не пытался, так и не понял этого. Библиотека Горта, а я именно оттуда, очень скудна по части религий севера, - Ост вошел в свою привычную манеру разговора - ученого кота, объевшегося сметаны, из старой детской сказки, популярной когда-то в Соронии.
- Честно скажу, историю я помню неблестяще, но тем не менее. Религию, которую мы называем христианством, принес в Стогг проповедник по имени Иуда. Как гласит священное писание, он принес людям проповеди его учителя Иеговы, которого когда-то предал.
- Хорош проповедник, - хмыкнул Гелен.
- Дальше больше, - улыбнулся Шадар. - Предав своего учителя, которого позже из-за этого казнили, Иуда раскаялся и, не вынеся мук совести, повесился на осине, а после смерти был воскрешен для новой жизни и, чтобы искупить вину, должен был нести свет истинной веры в новые земли, как вы, наверное, догадались, «новые земли» - это ни что иное, как Стоггское княжество. Где происходили события с предательством и казнью Иеговы неизвестно, по словам Иуды - в мире за божественной гранью, куда прочим ход заказан, что это означает на самом деле, история умалчивает. Так вот, связанный высочайшей клятвой, Иуда отправился по стоггским землям, проповедуя новую веру. Надо сказать, искуплял он свой грех рьяно, и давалось ему это с потом и кровью в прямом смысле слова. Не просто было объединить языческий Стогг под знаменем новой веры, столь трудно поддающейся пониманию. Иуду везде встречали кулаками. Но ключевое слово во всей этой истории – объединить. Религия, если отстраниться от всякой там божественной чепухи, очень хороший рычаг власти. Управлять разрозненными и полудикими язычниками было гораздо сложнее, чем единоверцами. Власть вскоре это поняла и стала исподволь помогать Иуде в его искупительном походе. В столице он основал церковь Последних дней Иеговы, быстро обзавелся паствой, и стал при помощи владетельного дома, не торопясь, обращать язычников в христианство. Когда же все те, кого можно было обратить добровольно, уже были обращены, Иуда придумал инквизицию, которая действует и по сей день. Провозгласив себя архиепископом новой церкви, он отправился в карательные походы против неверных и, вскоре после таких походов стоггское население почти поголовно принадлежало новой вере. Не всем князьям нравилась подобная неродная вера, многие не хотели делиться властью с архиепископом, а потому христианство не раз пытались упразднить, но поздно, страхом и болью стоггский народ забыл свои корни, и обратный путь был еще более труден. Поэтому все, чем ограничились князья - это ослабили церковь до такой степени, чтобы поставить княжескую власть выше церковной. Иуду вскоре убрали за ненадобностью, это конечно неподтвержденные факты, за подобное высказывание мне бы полагался костер, ведь официально он считается самым главным святым после Иеговы. Но я, тем не менее, склонен полагать, что этот так, поэтому предпочитаю верить в себя, а религия это для слабаков, какая бы она не была. Мне, признаюсь, всегда внушало отвращение сборище догматиков, кои именуют себя церковью и истиноверцами, - поморщился де Нур.
- А на чем стоит христианство, что за догмы оно несет? - живо заинтересовался Гелен, стараясь не обращать внимания на Кенея, отчаянно пытающегося зевками подавить скуку.
- Простые в сущности принципы или, как их называют церковники, «двенадцать заповедей», что-то вроде «не убей», «не укради», «не солги» и так далее в том же духе. Еще они учат смирению. «Если тебя ударили по одной щеке, подставь другую», - говорит Иегова. Хм, посмотрел бы я, как он подставил бы вторую щеку, если бы на его глазах убивали его же ребенка, тоже мне смирение. Еще священное писание говорит о прощении, о любви к врагам своим, не скрою, в этом есть своя истина и мудрость, но то же писание их опровергает, вот что странно.
- То есть?
- Иегова учит прощать всех, не зависимо от грехов ими совершенных, и в тоже время грешникам обещает вечный огонь геенны огненной, то есть прощать-то он учит, а вот сам не очень-то торопиться это делать. Быть может, я не все понимаю в священном писании, ведь я не теолог, но уж слишком противоречиво и жестоко христианство. На мой взгляд, оно делает из человека раба, цель этой религии обезличивание, привитие страха перед богом, ну просто тирания какая-то получается. Преврати всех в стадо верующих баранов и правь, вот как бы я выразил принципы христианства.
- Интересные домыслы. Я, признаюсь, о чем-то подобном уже задумывался, но, вижу, вы размышляли на подобную тему не раз, - заметил Гелен.
- И не два, - улыбнулся де Нур, - я удовлетворил ваше любопытство?
- Думаю да, - поспешил ответить Кеней, опасаясь, что дискуссия может затянуться.
- Тогда хотелось бы услышать о соронийской вере. Расскажите, - попросил Шадар, взглянув на Кенея с вредной улыбкой.
- Что ж, эта религия переплетает от части язычество от части единобожие, - тут же начал Гелен, и Норд уныло поник на своем стуле, предчувствуя затяжную беседу двух словоохотливых людей. Опасаясь оскорбить капитана, он не отважился покинуть каюту, и ему ничего не оставалось, кроме как слушать.
- То есть как, разве такое возможно? – поразился Шадар.
- Все возможно, - философски заметил Гелен, - в ней есть…
Закончить Ост не смог, дверь в каюту распахнулась, и в нее влетел запыхавшийся юнга.
- Что за наглость?! – взревел капитан.
- Простите, капитан Шадар, там впереди по правому борту неизвестный корабль, выскочил из тумана и идет нам на перерез. Комаднер Блейз приказал дать предупреждение сигнальными огнями, но он не отреагировал, - протараторил юнга, - меня послали за вами.
Капитан подскочил с места и поспешил на палубу, на ходу прицепляя шпагу и пистоль, Гелен с Кенеем последовали за ним.
Взойдя на мостик, Шадар несколько мгновений рассматривал приближающийся корабль. Это был сущий гигант, ощерившийся орудиями, три сплошные батарейные палубы и одна на шканцах вмещали около ста двадцати орудий и были готовы к бою. Он шел к «Крыльям севера», явно намереваясь взять его на абордаж.
- Черт побери, да это же «Золотой дьявол»! – воскликнул Блейз, стоявший рядом с рулевым.
- Да, это он, - кивнул де Нур, - фальконеты, стреляйте в воздух по очереди по моей команде. Первый, огонь! – канонир, что стоял ближе всего к капитану поджег запал орудия. – Раз, два, три. Второй, огонь! Раз, два три четыре, пять. Третий, огонь! Раз два три. Четвертый огонь!
- Что вы делаете, капитан? - удивился Кеней.
- Не мешай, - отмахнулся капитан, а затем, обращаясь уже не к Кенею, а к кому-то неосязаемому, быть может, своему богу, произнес, - ну же, Гендор.
Ответа не последовало, линейный корабль, который Блейз назвал «Золотым дьяволом» шел прежним курсом, не снижая скорости.
- Если он подойдет еще ближе и развернется для залпа, нас разнесет в клочья, - заметил Тинк Блейз без тени паники в голосе.
- Не дадим ему такой возможности, - ответил капитан и скомандовал. - Команда к бою! По местам стоять! Лева руля! Правый борт, орудия к бою!
Фрегат резко пошел влево, разворачиваясь для залпа. Перед линейным кораблем у «Крыльев» было всего три преимущества: скорость, маневренность и дальность стрельбы орудий. В остальном огневая мощь «Золотого дьявола» могла решить сражение одним залпом.
- Правый борт, огонь! – скомандовал капитан.
Полыхнуло огнем, оглушительно грохнуло, корабль пронзила крупная дрожь от киля до клотика, и рой взрывных снарядов полетел в сторону линейного корабля. Почти никто не слышал за грохотом канонады слов де Нура: «Прости, Гендор».
- Поднять паруса! Полный ход! На корме! Бомбические орудия к бою, посыпайте «Дьявола» книппелями, сбейте ему мачту или продырявьте паруса, нельзя чтобы он подошел для критического удара!- выпалил капитан, и канониры рьяно принялись за дело.
Тем временем изрядно потрепанный «Золотой дьявол»: было видно несколько дыр в корпусе и вывороченное орудие на средней палубе, развернулся и дал залп по «Крыльям». Стрелял он ядрами, связанными между собой цепью – книппелями. Эти снаряды, вращаясь, представляли серьезную угрозу парусам и мачтам.
- Пригнуться! – заорал Блейз. - Тупые собаки, за мачты прячьтесь, за мачты, - прикрикнул он на двух растерявшихся матросов.
К счастью канониры «Дьявола» просчитались, снаряды перелетели и только немного потрепали паруса фрегата.
- Хотели лишить нас скорости, - ухмыльнулся Тинк, - не вышло.
А между тем «Крылья севера», сменив курс, под свежеющим ветром уходил от преследователей. «Дьявол» потерял много времени на маневре и не успел использовать свое преимущество внезапного нападения. Вскоре он скрылся в тумане, а когда туман развеялся, и ветер еще больше окреп, на горизонте виднелось лишь небольшое пятнышко, так не похожее на гигантский боевой корабль.
Все это время капитан, а вместе с ним и вся команда пребывали в сильном напряжении. Но вскоре стало ясно, что беда миновала, скорости для погони «Дьяволу» не хватит.
- Ушли, - тихо выдохнул де Нур, и вместе с ним вздох облегчения пронесся по всему кораблю, - осмотреть корабль, устранить по возможности повреждения, раненых в лазарет, - приказал Шадар, - Блейз проследи, да, и выпусти из тюрьмы того канонира, что покуролесил тут недавно.
- Он же еще не отбыл отведенный вами срок, - возразил Тинк.
- Думаю, в силу обстоятельств мы можем смягчить наказание, я не могу позволить, чтобы погонное орудие осталось без канонира. В конце концов, пьяная драка, с кем не бывает.
- Как прикажете.
- Теперь, - де Нур обернулся к стоящим подле Кенею и Гелену, - я хотел бы кое-что выяснить, в мою каюту, живо!
Как ни грубо звучали слова капитана, возмущаться друзья не стали, сочли за благо подчиниться, ибо в глазах Шадара мелькали нехорошие огоньки подступающего бешенства.
Они ввернулись в каюту.
- Сядьте! – приказал Шадар и повалился на свое привычное место.
- Капитан, я немного не…, - попытался возразить Гелен.
- Молчать! Я не стану с вами церемониться. А сейчас я хочу знать все: кто вы, откуда и зачем здесь?
- Мы уже отвечали на эти вопросы, хотите, чтобы мы повторили? – удивился Ост.
- Почему тогда у меня складывается впечатление, что вы мне лжете? - холодно спросил капитан. - Если вы простые исследователи, пусть даже на вас имеет кто-то зуб там, в Стогге, за вами бы никогда не стал охотиться самый ловкий, отчаянный и коварный пират северных морей.
- Не пойму, что вас так тревожит, - еще больше удивился Кеней, - вы же сами сказали, пират, что же странного, что он напал на военный корабль, может, он просто решил пополнить свой флот хорошим судном, а тут подвернулся удобный случай.
- Даже если вы нас будете пытать, мы не скажем вам цель нашего путешествия, - спокойно ответил Гелен, - и, откровенно говоря, я пока что слабо понимаю ситуацию.
- Я вам кое-что объясню, - де Нур заскрипел зубами, и в его голосе зазвучали нотки приближающейся ярости, - нас только что попытался взять на абордаж «Золотой дьявол» - линейный корабль, принадлежащий самому известному пирату по имени Гендор Шторм! Когда-то на зло всему стоггскому флоту он захватил «Дьявола» на простом корвете и увел из-под носа княжеской эскадры два галеона груженых доверху золотыми слитками, а потом десять лет его никто не мог поймать. Правда, сейчас ему подпалили хвост, но, как видите, у него новая цель и эта цель - вы, а не мой корабль. Я в этом уверен, потому что ко всему прочему Гендор – мой брат.
Повисло неловкое молчание...
- Да, когда-то и я был пиратом, - продолжил Шадар, немного успокоившись, - и плавал вместе с Гендором, потом я выбрал честную дорогу, а он остался на лихой. Но мы договорились, нет, мы поклялись, что никогда не станем враждовать на море в память о былых делах и одной крови в жилах. Там на палубе я подал ему условный сигнал, Гендор, услышав этот сигнал, никогда бы не атаковал, ни за какое золото. И теперь я хочу услышать от вас, что заставило его нарушить клятву?
- Мы можем только предположить, видите ли, за нами неустанно ведет охоту могущественный темный алхимик, быть может, даже маг, тиран и правитель Соронии герцог Хель-Деррон. Он обладает странной и опасной способностью подчинять себе людей, возможно, ваш брат попал под его влияние, - задумчиво произнес Гелен.
- Мой брат не настолько глуп, чтобы идти на поводу у какого-то там герцога, - возразил Шадар.
- Но и Хель-Деррон не мальчик, он коварен, опытен, хитер и жесток, поверьте, я в этом убедился на собственном опыте, - поморщился Гелен, вспоминая задымленную пыточную и темный, пропахший плесенью, каземат.
- К тому же есть еще один вариант, вы ведь давно не виделись с братом, да и не всегда были дружны, как я понял?
- С чего вы взяли?
- Это понятно из вашего рассказа, так вот, кто знает, какие трудности и неприятности случились с ним за прошедшее время. Все меняется, старые клятвы забываются перед лицом суровой жизни, да и Мрачный герцог, даже без своих темных искусств очень опасен, он просто мог посулить вашему брату очень привлекательную награду, настолько привлекательную, что она заставила Гендора забыть обо всем. Не находите, что и такое могло случиться? – резонно заметил Гелен.
- Чушь, мой брат никогда бы не нарушил клятву, - Шадар замотал головой, но как-то вяло.
- Вам виднее, не стану спорить, тогда на лицо первый вариант, и ничто уже не избавит вашего брата от власти темного алхимика, только смерть. Мне очень жаль, но вы же не станете нас обвинять в том, что мы просто спасаемся от тирана, и волей случая это задело вашего брата?
- Нет, не стану, теперь мне все более менее ясно, и я прошу простить меня за мою вспыльчивость, сами понимаете, когда брат превращается во врага…
- Мы понимаем и рады, что все разрешилось, - ответил Гелен, и за себя, и за Кенея, который все это время молчал, оставив убеждения более искусному по этой части Осту.
- Благодарю вас, а теперь, если вы не против, я бы хотел побыть один.
- Конечно, только позвольте последний вопрос?
- Я слушаю.
- Мы ведь не изменим цели нашей миссии из-за случившегося?
- Нет, думаю, в этом нет необходимости.
- Тогда что вы будете делать, если ваш брат снова атакует, ведь есть шанс, что, вернувшись на прежний курс, мы снова с ним столкнемся.
- Если и так, «Крылья севера» достаточно надежное судно, чтобы дать бой или уйти от сражения, даже если имеет дело с таким кораблем как «Золотой дьявол».
- Спасибо, рад, что в такой ситуации вы все оцениваете трезво, вы сильный человек.
- Если это комплимент, то он некстати, но все равно спасибо. Теперь я могу побыть один?
- Конечно, мы уходим.
Ребята вышли из каюты, оставив Шадара за тяжелыми размышлениями.
- Значит, Хель-Деррон еще не теряет надежды нас достать, - задумался Гелен, когда они уже пришли к себе в каюту.
- Может, это не он, - возразил Кеней.
- Боюсь, что он. Из рассказа капитана выходит, что больше некому. Ну ничего, скоро мы достигнем цели, и все будет хорошо, можно будет забыть и о Хель-Дерроне, и о войне, и о катастрофе, обо всем. Все будет хорошо, - мечтательно протянул Гелен.
- Да…хорошо, - подтвердил Кеней, с печалью разглядывая меч, подаренный Сталлом…
Глава 36. Ионий.
Утром следующего дня фрегат Грейна лег на прежний курс и, благодаря переменившемуся ветру, на всех парусах летел к цели. Море, вопреки обыкновению, не штормило, и лишь легкие волны, густо пенясь под напором ветра, не давали забыть мореплавателям, что они в море Сир – море штормов и бурь. Паруса весело шелестели, скрипели от натуги прочные мачты, и слышался плеск волн, разбиваемых форштевнем.
Впрочем, несмотря на погожий день, на борту «Крыльев севера» витал дух напряженности. Памятуя о недавних событиях, матросы и офицеры то и дело, прищурившись, осматривали горизонт в поисках нежданной угрозы, но видимость была отличной, и на многие мили вокруг горизонт оставался чист.
Гелен с Кенеем в этот день спали допоздна. Здесь на корабле, где они в ожидании подолгу сидели без дела, сон помогал коротать время, да и когда не штормило, морская болезнь донимала меньше, и спалось довольно хорошо. Проснувшись около полудня, они сходили на камбуз, где ворчливый кок накормил их остатками завтрака, после чего отправились подышать свежим воздухом.
На носовой палубе они встретили старшего помощника Блейза, его дежурство кончилось, и он отдыхал за чашкой горячего вина. Он вежливо поздоровался и продолжил любоваться морем, попивая ароматный напиток. Вся его строгость и жесткость улетучивались, когда он был не за работой, поэтому Кеней не упустил возможности порасспросить Тинка о пушках, абордажных сетях и прочих приспособлениях корабля, заинтересовавших молодого воина. Гелен же, холодно относившийся к подобным темам, выудил из кармана раздобытые ранее иголку с ниткой и, облокотившись на бушприт, принялся сосредоточенно штопать поизносившуюся одежду, это у него получалось не ахти как хорошо, поэтому беседа Тинка и Кенея иногда прерывалась не самыми приличными возгласами и выражениями горе-портного.
- Скажите, Тинк, почему вчера, когда напал «Золотой дьявол», он подошел к нам не с боку, а с носа, ведь с боку гораздо удобнее совершать маневр для залпа, - поинтересовался Кеней, всем своим видом показывая, что данная тема интересует его больше всего остального.
- Верно, с боку удобнее дать критический залп, - кивнул Блейз и отпил из кружки, блаженно вздохнул и продолжил, - но если заходил с носа, значит все просто: топить нас он не собирался.
- Ах, ну конечно, - хлопнул себя по лбу Кеней, - как я сразу не понял, нас хотели взять на абордаж?
- Именно, - улыбнулся Тинк.
- Но почему?
- Ай-ай-ау, заразаааааа, - вдруг взвыл Гелен, в очередной раз вытаскивая из пальца толстую иголку.
- Поаккуратнее, дружище, - усмехнулся Кеней и снова обратил свое внимание на старшего помощника.
- Все просто, - ответил Блейз, - грабить корабль, когда он на плаву, гораздо удобнее, чем собирать то, что всплывет после потопления, к тому же есть шанс взять корабль себе. Хотя в случае с «Дьяволом» не понимаю, почему он позарился на наш корабль, есть и более лакомые кусочки. К тому же их капитану должно быть известно, что фрегат стоггского принца построен по новой технологии и вся его команда полгода специально обучалась, чтобы суметь управляться с орудиями, бегучим такелажем, и прочими новшествами, - развел руками Тинк, - использовать наш фрегат он бы не смог.
- Тогда остается ограбить? – пожал плечами Норд.
- Хм, тоже не понятно… Разве Шторм не понимает, что это военный корабль и на нем нечем поживиться, кроме пороха, снарядов да припасов.
- Да, странно…, - Кеней задумчиво почесал затылок. Беседа как-то сама собой сошла на нет, и на кормовой палубе повисло непринужденное молчание.
Гелен с угрюмым видом сражался с портняжным инструментом, Кеней о чем-то задумался, а Тинк продолжил с идиллическим выражением на лице созерцать морскую гладь, допивая свое вино.
В этот момент на палубе появился канонир, с грохотом и пыхтением он тащил за собой огромный ящик с тяжелыми снарядами, кои были предназначены для крупнокалиберного бомбического орудия. Оно стояло зачехленным на мощной надстройке за бушпритом. Канонир был одет в дождевой плащ со сползшим на лицо капюшоном. Не смотря на хорошую погоду, вся команда с некоторого времени носила такие, потому что погода в море Сир, по мере продвижения корабля на север, становилась непредсказуемой и менялась в считанные минуты.
Ребята не обратили на его появление особого внимания, они уже успели привыкнуть, что на корабле не бывает уединенных мест, и что везде время от времени снуют по своим делам члены экипажа. Кеней, хмурясь, так и продолжал о чем-то напряженно размышлять, а Гелен с остервенением пытался зашить дырку на штанине. Зато Тинк живо заинтересовался появлением канонира.
- Мастер орудий уже освободился от тюремных оков? – с не свойственной ему долей ехидства обратился Блейз к подчиненному, одним глотком допивая вино, - надеюсь, комфорт корабельной тюрьмы отучит вас от привычки размахивать кулаками?
Канонир не обратил на Тинка ожидаемого внимания и, как ни в чем не бывало, принялся укладывать снаряды в специальные выемки под орудием.
- Что же вы молчите? – не унимался Тинк.
- В моем контракте нет обязанности вести беседы со старшим помощником, - ровным голосом ответил канонир, - изволите приказывать, приказывайте, я подчинюсь, а в остальном я человек свободный.
- Ваше самолюбие не доведет вас до добра, - Блейз осуждающе покачал головой, - к тому же…
Договорить старший помощник не смог. Ему помешал Гелен, вдруг подскочивший, как ужаленный. Если Кеней был погружен в собственные мысли и не узнал голоса канонира, то он-то его ни с чьим не спутает:
- Севереон!?
При звуке этого имени Кеней резко обернулся, силясь сообразить в чем дело.
Канонир резко встал и откинул капюшон. Это действительно оказался хорошо знакомый бывший истиргский стражник.
- Шомпол мне в глотку! – воскликнул он. - Ребята! Вы как здесь очутились?
- Мы продолжаем свой путь с легкой руки стоггского князя, - ответил Кеней, наконец, сообразив, что к чему, и радостно воскликнул. - Как же я рад тебя видеть, Севереон!
- И я рад, мой друг, и я, - улыбнулся в ответ стрелок, подходя и пожимая обоим парням руку.
- Как ты здесь очутился? – спросил Гелен.
- Да вот, так вышло. В стоггский гарнизон меня не приняли, зато старый друг помог устроиться на «Крылья севера». И вот я канонир, что ни говори, а с порохом обращаться умею, опыт есть, - развел руками Севереон.
- Вы знакомы? – вмешался удивленный Тинк.
- Да, мастер коммандер, - ответил Гелен, - это наш друг, мы долгое время путешествовали вместе.
- Хм, тогда я вас оставлю, думаю, вам есть, что обсудить, приятно было пообщаться.
- Взаимно. Благодарим за беседу, - вежливо поклонился Ост.
Тинк отправился на мостик рулевого, и старые знакомые продолжили разговор.
- Как это странно, что мы оказались на одном корабле, снова вместе, - высказал общее мнение Кеней.
- Да, - поддержал его Ост, - кстати, Севереон, а что Тинк имел в виду, когда говорил о тюрьме. Я так подозреваю, поэтому мы только сейчас с тобой встретились, хотя находимся на корабле довольно давно.
- Вижу, Гелен, ты не растерял своей подозрительности, - добродушно прищурился Севереон.
- Что поделать, меня уже не изменишь, - в тон ему ответил Гелен.
- А я разве пытаюсь? Это не плохое качество, тебе оно пригодится. Что до тюрьмы, то тут ты прав, - кивнул стрелок. - Выпил я с командой перед отплытием, ну и хватил лишка, с кем не бывает, - с досадой махнул рукой Севереон. - А тут этому Блейзу вдруг взбрело в голову проверить нижний трюм, а мы как раз там с ребятами и выпивали, а с этим делом на корабле строго, все-таки не торговая лоханка, а военный фрегат. Ну, старший помощник ввалился и давай орать на всех, а я нет бы молчать, так не сдержался ответил ему, точно не помню, но по-моему не очень вежливо, а потом слово за слово… В общем, врезал я ему, а он мне, а потом меня скрутили, отвели к капитану, а тот приказал в тюрьму меня, - Северон обиженно тряхнул головой.
- Так ты с Тинком подрался!? – Гелен вытаращился на стражника.
- Ага, хорошо еще хоть не уволили, а то бы так глупо и закончил свое служение гордому Стоггу, - усмехнулся Свереон.
- Ну ты даешь! – воскликнул Кеней. - Не удивительно, что Тинк к тебе так привязывается.
- Ага, теперь до самого конца плавания покоя мне не даст, эх, что поделаешь, сам виноват, - вздохнул стрелок. - Ладно, ребята, очень рад вас снова видеть, но у меня дела. Надо привести эту дуру в боеспособное состояние, - махнул он в сторону орудия.
- Ой, а что это там!? – вдруг воскликнул Гелен, указывая на нечто расположившееся в море прямо по курсу.
Кеней и Северон обернулись в указанном направлении. У линии горизонта вырисовывалось какое-то колоссальное строение, поднимающееся прямо из морских вод. Оно находилось еще на довольно большом расстоянии, но уже можно было разобрать, что это какое-то беспорядочное нагромождение гигантских каменных столбов.
- Ионий, - произнес Севереон с благоговейным придыханием, его голос был пропитан ностальгией.
- Что? – хором переспросили друзья.
- Ионий - еще одно творение древних, как видите в Мире довольно много подобных памятников, которые стоят несгибаемые под напором стихий и не теряют своего величия. Кстати, вы знаете, как в Стогге называют Мир? – спросил канонир.
- Нардий, - ответил Гелен, заворожено глядя на горизонт.
- Как, как? – переспросил Кеней.
- Нардий, - повторил Севереон, - в Соронии наш мир принято называть просто и незатейливо – Мир, а вот в Стогге его называют Нардий, что означает – серединный.
- Почему так? – удивился Кеней.
- Не знаю, это название корнями уходит в глубокую седую старину, когда Стоггские народы были еще дикими кочевниками, - ответил стрелок, - сейчас смысла уже никто не помнит.
- Севереон, - обратился Гелен, - а кто такие эти древние, уже не в первый раз слышу это слово, помню еще Серый рассказывал о древнейших, это что одно и то же? Или нет? Кем были эти древние?
- Столько вопросов, и, боюсь, ни на один ответить точно я не смогу, - сказал Севереон, - считается, что это первая раса людей-полубогов, они процветали еще до появления первых государств, это время прозвали Золотым веком. Затем они внезапно, загадочно исчезли, оставив после себя только строения, подобные Нитгату или Ионию. Наступили темные времена, человек искал свое место в Мире, и только через несколько столетий появились жалкие очаги цивилизаций. Естественно, знания древних были почти полностью утеряны. Но все это только предположения. К тому же, не думаю, что ужасные Древнейшие из легенды Серого и древние – это одно и то же. Вот все то немногое, что я могу тебе ответить, и не думаю, что кто-то скажет тебе больше.
- Сказать-то, может, и скажет, только все это будет сказкой, коих в последнее время наплодилось слишком много, - философски заметил Гелен.
- По большому счету и то, что я тебе сказал, можно назвать сказкой, ни одного доказательства моим словам не существует, - ответил канонир, проверяя коробку с фитилями.
- Но это похоже на правду, - упрямо возразил Гелен.
- А что ты знаешь об Ионии, Севереон? - вмешался Кеней, пресекая беспочвенный спор.
- Кроме того, что уже сказал, - ничего. В тавернах Города на воде я слышал несколько историй о нем, но, сами понимаете, это ведь просто пьяные россказни, - канонир, закончив с проверкой реквизита, принялся прочищать дуло грозного орудия.
- Все равно, нам будет интересно, тем более, судя по некоторым данным, наш путь лежит именно к нему, - Гелен заговорщически подмигнул другу, так, чтобы не заметил Севереон, сделав особый упор на слова «некоторые данные».
- Ну раз интересно, расскажу, - сказал стрелок, еще сильнее налегая на шомпол, казалось, еще немного и из дула просто повалит дым от таких интенсивных движений. - Говорят, что Ионий представляет собой колонны, располагающиеся в виде замкнутых колец, они берут свое начало у самого дна. Представляете, какими размерами обладало это строение, - Севереон сделал неопределенный жест, выражающий его представления о размерах колонн, - по рассказам, на этих колоннах в древности покоилась огромная крыша некоего гигантского храма, поэтому говорят, будто древние были великанами. Считается, что крыша под натиском стихии обрушилась, остались только колонны. Когда подойдем поближе, вы убедитесь, что площадь круга, образованного клонами очень велика, и никто не знает, что находиться внутри Иония.
- Почему?! – брови Гелена удивленно поползли вверх. - Неужели не нашлось ученых, которые бы его исследовали.
- Хм, не все так просто в этом мире, - снисходительно улыбнулся Севереон, - еще ни одна экспедиция, рискнувшая войти внутрь Иония, не вернулась обратно. Так что, если вы намерены отправиться в Ионий, не рассчитывайте, что капитан разделит ваше стремление.
- Занятно, - Кеней озадаченно почесал затылок, - что же делать?
- Возьмем спасательный вельбот и отправимся туда сами, - ответил Гелен.
- Ребята, а зачем вам все это? Вы ведь могли и в Стогге не плохо устроиться, - Северон, наконец, закончил приводить в порядок свою, как он выразился, «дуру».
- У нас другая цель, - настороженно ответил Гелен.
- Я думаю, мы можем сказать? – Кеней с нажимом посмотрел на друга, не столько спрашивая сколько утверждая.
- А я думаю, в этом нет необходимости, - в голосе Гелена звучал решительный протест.
- Не ссорьтесь, ребята, мне ваши тайны ни к чему, это я так, любопытства ради спросил. Просто мне будет жалко, если вы сгинете в этом странном и опасном месте, но с другой стороны я уважаю вашу смелость и целеустремленность, очень уважаю, - Севереон даже приосанился, произнося эти слова, так торжественно они звучали.
- Прости, Севереон, но, как ты уже заметил, я очень подозрителен и, не смотря на все то доброе, что ты для нас сделал, не хотел бы делиться нашими тайнами, - Гелен посмотрел в глаза стрелку, ища понимания.
- Конечно, я все понимаю, а теперь мне пора продолжить свои дела, нужно приготовить еще снарядов для этой дуры, - канонир ласково погладил орудие.
- Не будем тебе мешать, - вежливо сказал Ост.
- Приятно было увидеться, - подал голос притихший Кеней.
- Мне тоже, увидимся, - стрелок на прощание махнул рукой и направился по трапу на нижнюю палубу к пороховому складу.
Когда он ушел, друзья некоторое время стояли в одиночестве и молча смотрели в сторону неторопливо приближающегося Иония.
- Мне не нравится то, как ты относишься к Северону, - наконец сказал Кеней.
- Я по-прежнему чувствую в нем что-то странное, это не вызывает доверия, - раздраженно ответил Гелен с видом человека пытающегося отмахнуться от назойливой мухи.
- Я провел с ним много времени, он не раз спасал и тебя, и меня от верной смерти, и скрывать от него что-либо просто некрасиво, мне за тебя было стыдно, - Норд с каждой минутой все больше распалялся.
- Я тебя понимаю, но сказанного не вернешь, заешь, пытки в катакомбах Истирга научили меня следить за своим языком, - в глазах Гелена сверкнули огоньки ярости, - тебе бы не мешало научиться тому же.
- А почему мы не можем взять Севереона с собой? – взвился Кеней. - Или выбор избранных для Авалона - только твоя прерогатива?
- А если мы погибнем, на твоей совести будет его смерть, ты ведь хочешь его втянуть во все это. Да и кто отпустит члена экипажа, тем более канонира, он ведь на службе, - Гелену надоел этот разговор и он пытался поскорее убедить друга в своей правоте и закончить спор.
Как это обычно и бывало, под напором доводов друга, Норд сдался. Несмотря на то, что в нем так и кипело желание продолжить спор, он унял свой пыл. Что ни говори, а признавать правоту других он умел, правда, не всегда то же самое было справедливо по отношению к своей правоте.
- Ты думаешь, Авалон где-то внутри Иония? – уже более спокойно спросил Кеней после небольшой паузы.
- Все указывает на это, - кивнул Гелен.
- Какой же размер имел этот храм, если внутри него поместился целый остров? – Норд снова обратил полный неподдельно интереса взор в сторону Иония.
«Крылья Севера» на всех парусах несся к загадочному строению древних. Ветер немного сменил направление, но этого хватило, чтобы погода в очередной раз изменилась: привычно серые тучи сгустились, в воздухе запахло приближающейся грозой.
Глава 37. Боль Шадара
Мелкий промозглый дождь отбивал короткие дроби по палубе. Наступила ночь. «Крылья Севера» приближался к Ионию. Поскольку вперед смотрящий из-за дождя и темноты не видел дальше четвертьмили, капитан Шадар приказал приспустить паруса и идти тихим ходом, опасаясь напороться на одну из громадных колонн.
Изредка темное небо озаряли мимолетные вспышки молний, сопровождаемые громовыми раскатами. В такие мгновения прямо по курсу вырисовывались контуры гигантской колоннады Иония. Это было нечто невообразимое! Из темноты выступали исполинских размеров столбы из темного камня, уходящие вверх и теряющиеся где-то в необозримых небесных высях.
Кеней стоял на палубе возле рулевого и, кутаясь в плащ, с замиранием сердца ждал очередного всполоха, чтобы снова и снова увидеть грандиозное творение загадочных древних.
«Крылья» то и дело кидало из стороны в сторону редкими порывами штормового ветра. Норда подобная погода не волновала: он уже привык к кораблю, и морская болезнь его не тревожила, то же самое можно было сказать о Гелене. Последний, правда, обратился за помощью к своим способностям и, каким-то понятным только ему методом, приспособил свой организм к качке. Хотя бывалые моряки шутили, что для Сир это нормальная погода, можно даже сказать благоприятная, и что мелкий дождик с ветром и легкая качка это еще не полноценный шторм, а так, баловство стихии.
Мокнуть под дождем вместе с Кенеем Ост отказался. Сколь интересным бы ни было созерцание ночного Иония, он предпочел общество матросов. Будучи еще не так пресыщен морскими историями, как Кеней, он здраво рассудил, что при свете дня еще успеет насмотреться на гигантский храм, а ночью вполне может насладиться положенной кружкой рома и «погреть уши» в теплой кают-компании.
Впрочем, пребывать в гордом одиночестве Норду не пришлось. К нему присоединился Севереон, наконец, управившийся со всеми делами по обслуживанию его ненаглядной «дуры», которые накопились, по-видимому, в немалом количестве за время отсидки.
- Чего мокнешь? – Севереон, подойдя сзади, своим голосом заставил Кенея вздрогнуть от неожиданности.
- А, Севереон, это ты. Вот не могу насмотреться на эту громаду, - Норд мотнул головой в сторону Иония, добродушно улыбаясь бывшему стражнику.
- Да, - согласно кивнул канонир, - Ионий заставляет кровь закипать от восторга, помню, как я не мог отвести от него взгляд, впервые увидев громады столбов на горизонте. Так и простоял на палубе старого шлюпа, пока он не скрылся из виду.
- Ты бывал здесь и раньше?! – Норд с удивлением посмотрел на Севереона.
- Да, еще юнцом, я тогда был примерно такого же возраста как ты.
- Ну, не такой уж я и юнец, - обиженно протянул Кеней.
- Если говорить о возрасте, то пока что юнец, - нравоучительно заметил Севереон, и, выдержав паузу, добавил, - хотя мечом ты орудуешь совсем не по детски.
- В Корпусе Стражей ерунде не учат, - гордо заметил Кеней.
- Мне ли не знать, - хмыкнул бывший истиргский страж.
Внезапно взгляд Кенея, устремленный на Ионий, выхватил из темноты две вспышки.
- Эй, Севереон, что это там? – спросил он, указывая в нужном направлении.
- Где?
- Прямо по курсу чуть правее, только что я видел там несколько вспышек.
Севереон принялся пристально вглядываться в ночную даль, силясь разглядеть что-то за пеленой дождя.
- Ничего не вижу, - спустя несколько мгновений, сказал он.
В этот момент перед кораблем что-то негромко булькнуло, послышался плеск воды.
- Что за…? – не закончив фразу, Севереон метнулся к парапету и, перегнувшись, посмотрел туда, откуда донесся звук.
Вдали снова сверкнули два огонька, на этот раз ближе.
- Севереон, смотри! – крикнул Кеней.
Но канонир итак уже смотрел в нужном направлении.
- Разорви меня морские змеи! Ложись! – заорал Севереон, прячась за фальшборт.
Дважды просить Кенея не пришлось, он прытко юркнул к ближайшей мачте и спрятался за ней. Теперь то он сообразил, что за вспышки прорезали ночную тьму, и хруст разрываемых парусов подтвердил его догадку.
- Нас атакуют! – завопил, проснувшийся наконец, вперед смотрящий. - Капитан!
Дверь капитанской каюты тут же распахнулась, Шадар, накидывая на бегу дождевик, пулей взлетел на мостик. Следом за ним бежал Тинк Блейз.
- Прямо по курсу корабль, идет на перерез, атакует носовыми дальнобойными орудиями, незначительно повредил паруса, - отрапортовал позеленевший от страха молодой матрос, - мастер коммандер, похоже, это снова «Золотой дьявол».
- Бей тревогу! - скомандовал капитан. - Пушки к бою! Тинк, канонирам нижние орудийные порты не открывать, пусть помогают тем, кто повыше, обойдемся как-нибудь без крупнокалиберных орудий.
- Принял, - кротко бросил старший помощник, устремляясь в глубь корабля.
- Кажется, на этот раз мы не уйдем, он подобрался слишком близко. Будет абордаж, - хмуро заметил капитан, прильнув к подзорной трубе.
Оторвавшись от нее, он обнаружил, что стоит на мостике один, невесело хмыкнув, капитан убрал трубу и в этот момент ему на глаза попался Севереон, одиноко стоящий подле своего орудия.
Заметив внимание капитана, Севереон оживился:
- Прикажете открыть огонь? Только предупреждаю: в орудие попадет вода, и оно быстро выйдет из строя, максимум два выстрела.
- Думаю, у меня для вас будет особое задание, мастер орудий, - де Нур задумчиво потер подбородок, что-то обдумывая.
- Что нужно сделать? - с готовностью откликнулся канонир.
- Как только «Дьявол» подойдет достаточно близко, чтобы вы смогли наверняка попасть в него, ударьте чем-нибудь разрывным в район фок-мачты. Только поторопитесь с зарядкой, хоть он и идет против ветра, все равно он достаточно быстроходен, - разъяснил Шадар.
- У меня есть одна убойная штучка собственного производства – бомба с картечью, крайне вредоносна для команды, - расплылся в хищной улыбке Севереон.
- Действуйте, - кивнул капитан.
- Зачем в фок-мачту? – Тинк Блейз снова стоял рядом с капитаном.
- Знаю Гендора, он обычно всегда там укрывается перед абордажем, чтобы шальная пуля не задела. Если выведем его из строя, то сильно деморализуем команду, - говоря это, де Нур поморщился, словно от зубной боли, тихая скорбь на мгновение мелькнула в его глазах. - Для абордажа все готово?
- Я отдал все необходимые распоряжения, - утвердительно кивнул старший помощник, - мушкеты использовать не удастся из-за дождя, придется обходиться только пистолями и арбалетами, все свободные матросы построены на левом борту.
- Хорошо, отдайте приказ рулевому, когда придет время, пусть резко уходит вправо, сначала атакуем корабль картечью. Потом пускай разворачивается обратно. Слава богу, что у нас такая большая маневренность и ветер на нашей стороне, - вздохнул капитан, - я пойду, приготовлюсь к бою.
- Капитан, можно спросить? – обратился Блейз.
- Спрашивай.
- Почему не попробовать договориться с вашим братом? Быть может, и без абордажа удастся все уладить?
- Уж не страх ли я слышу в твоем голосе? С каких это пор бесстрашный Блейз ищет милости у пиратов?
- Я просто спросил, мастер коммандер, просто спросил.
- Мы дадим им бой, пусть там мой брат, но он сам пошел против меня, значит, так тому и быть.
Произнося эти слова, капитан Шадар изо всех сил старался сдержать рвущийся наружу крик, старался, чтобы его голос не дрогнул, и с лица не сошла каменная маска. Он был почти на грани, но выдержал, сумев сохранить хладнокровие. Что бы он ни говорил, но брата он любил, хотя и предпочел любви – долг.
Тем временем «Золотой дьявол», непрестанно рыкая орудиями, медленно, но верно приближался к «Крыльям». Его канониры, по всей видимости, не отличались мастерством наведения, поэтому снаряды чаще всего пролетали мимо, правда, пара рей на фок-мачте все же были сбиты.
Дождь усилился, постепенно становясь настоящим штормовым ливнем.
Наступил решающий момент, и старший помощник скомандовал:
- Маневренный разворот! Спустить паруса! Права руля!
Матросы дружно потянули за канаты бегучего такелажа, натужно заскрипели многочисленные блоки, и паруса резво поползли вверх. Рулевой резко крутанул штурвал вправо, и корабль, сильно кренясь, заложил крутой поворот.
Когда разворот был завершен, послышался стук орудий о крышки орудийных портов гондека.
- Огонь! – заорал, что было сил Тинк, и пушки левого борта отозвались стройной канонадой.
Рой раскаленной картечи устремился в сторону «Золотого дьявола», который уже подошел достаточно близко.
- Обратный маневр! – скомандовал Блейз.
Рулевой снова крутанул штурвал, но в этот момент ветер резко изменился, корабль уже не мог вернуться на прежний курс столь же быстро. Нужно было менять положение парусов. В районе ахтерштевня противно заскрежетал рулевой механизм.
- Как некстати, - Блейз досадно махнул рукой. - Поднимайте паруса! Живее, если жизнь дорога! – заорал он на матросов.
Тем временем «Дьявол» приблизился на расстояние выстрела, ему оставалось немного развернуться, чтобы выйти на огневой рубеж.
- Щас шарахнет, морского змея ему в тещи! - ругнулся рулевой, срывающимся голосом.
Но, вопреки ожиданиям, линейный корабль пиратов не воспользовался моментом, чтобы дать залп, а продолжил идти прямо на «Крылья севера».
- Чего он хочет-то? Чего не стреляет! – удивился рулевой.
- Хочет получить непорченый трофей, - ответил Тинк, спускаясь с мостика, - Закрепите штурвал, готовьтесь к абордажу, - скомандовал он рулевому.
Кеней, как и остальные члены команды, не стоял на месте в ожидании удара. Быстро сообразив, что к чему, он устремился в свою каюту, где поспешно надел легкий кожаный доспех, приобретенный в Стогге. Он не стеснял движений и защищал от ранений лучше любой кирасы благодаря специальному алхимическому составу, которым был пропитан. Серебряный меч Сталла занял свое место на поясе, из походного сундука в сапог перекочевал метательный нож отличной балансировки. Когда с экипировкой было покончено, Норд устремился в кают-компанию, где обнаружил своего друга, тот в гордом одиночестве пил ром из здоровенной кружки. Судя по красноватым глазам Оста, эта кружка была не первой.
- Што-тооооо не ак? – вопросительно вскинул брови Гелен, обводя боевой наряд друга нетрезвым взором.
- Пьян?! – воскликнул Кеней. - Самое время, дружище, вроде же раньше не пил.
- А теперь пю! – Гелен стукнул по столу кулаком.
- Ага, я и говорю, самое время, нас вот-вот возьмут на абордаж, а ты лыка не вяжешь.
- На ааббоордаж? – плохо работающая мимика Оста выдала странную смесь удивления и разочарования на лице.
- Вот именно. Ладно, что с тобой сделаешь, - Кеней раздраженно махнул рукой. - Доползи как-нибудь до каюты и не высовывайся.
- Брррррр, - Ост отчаянно замотал головой и его затуманенный алкоголем взгляд прояснился. - Мне нужно несколько минут, и все будет в порядке, - четко сказал он.
- Как так? – Норд был поражен. - Ты же только что был просто мертвецки пьян.
- Привыкай, мои способности, оказывается, открывают широкие горизонты к управлению собственным организмом, - хмыкнул Гелен. - Мне надо посетить гальюн, а затем выпить немного воды, короче, через пару минут буду полностью боеспособен, - заявил он, поднимаясь из-за стола.
- Может, лучше все-таки посидишь в каюте, зачем лишний раз рисковать, - не слишком уверенно предложил Кеней.
- Еще чего! Отсиживаться в безопасности, пока ты там воюешь. Не дождешься! – решительно заявил Ост.
- Ты все же не воин.
- Да я любому воину фору дам с моими возможностями!
- Ну хорошо, буду ждать тебя на палубе, - сдался Норд, - только, пожалуйста, в этот раз рассчитывай силу, чтобы не получилось как тогда в таверне.
- Я тренировался, теперь буду пользоваться туманами аккуратно, - заверил Гелен.
В этот момент корабль резко накренился, швырнув обоих к стене, а спустя минуту сотрясся от грохота орудий.
- Это наши дали залп, скоро начнется, поторопись, - сказал Кеней, поднимаясь на ноги и устремляясь к выходу.
- Две минуты, - напомнил Гелен и, потирая ушибленный бок, направился следом.
Высота надводного борта «Золотого дьявола» была значительно выше, чем у «Крыльев», поэтому, приближаясь, он казался жуткой громадиной. Стоит ли говорить, какое преимущество при абордаже давала высота обстрела и практически двойное численное превосходство команды со стороны линкора.
Но команда «Крыльев севера», равномерно распределившись по верхней палубе, без страха в глазах смотрела на приближающегося морского монстра. Никто не усомнился в единственно правильном решении капитана дать рукопашный бой. К несчастью всей команды, вперед смотрящий слишком поздно заметил приближающегося врага, и у «Крыльев» просто не осталось времени на маневр и бегство, абордаж был единственной пускай и призрачной возможностью сохранить уникальный корабль и избежать потопления в холодном штормовом море.
Не смолкали носовые орудия «Золотого дьявола», скрытые в носовой палубе они не боялись дождя. Чем ближе подходил линкор, тем больший урон его канониры наносили парусному вооружению фрегата.
- Картечь и стрелковое оружие не применять, только рукопашный бой, - Гендор Шторм расхаживал по палубе своего корабля, инструктируя штурмовую команду. – Капитана не убивать. Повторяю, не убивать! Всех остальных вырезать без церемоний и смотрите, чтобы никому не удалось ускользнуть. Когда окажетесь на фрегате, первым делом сбросьте спасательные шлюпки в воду.
Капитан «Золотого дьявола» во время инструктажа, конечно, умолчал о тайной сделке с Хель-Дерроном, по которой в случае провала и его, и всю команду ждала смерть. Зачем тревожить людей? Пускай лучше сосредоточатся на деле.
Внезапно раздался сигнал тревоги, и боцман зычно гаркнул: «Ложись, сукины дети! В укрытие!». Пираты, дорого ценящие свою жизнь, не заставили себя ждать и бросились в рассыпную, прекрасно понимая, что причиной такой команды, мог быть только ответный залп атакуемого корабля. Гендор за секунду до того, как корабль накрыл дождь картечи, успел укрыться за фок-мачтой. Мысленно удивляясь поразительной маневренности корабля противника, он осмотрел палубу, оценивая ущерб: несколько раненых и никаких повреждений, что ж неплохо.
«Видимо, брат мой, ты решил меня угробить», - усмехнулся про себя Шторм, - «Что ж, я тебя не виню, так легли карты судьбы. Если бы я знал, с кем предстоит сражаться, то конечно бы отказался, но теперь поздно, я не могу пожертвовать командой, уж прости».
Такие невеселые мысли терзали капитана пиратов, пока линкор с медлительностью морского зверя подходил к цели. Гендор прекрасно знал, что его брат, человек гораздо более принципиальный, чем он, и не пойдет на переговоры. Гендор знал – будет бой.
Борта кораблей соприкоснулись с глухим стуком.
Канониры Шадара тщетно пытались пробить броню линкора: мелкокалиберные орудия не могли нанести фатального удара, а крупнокалиберные нельзя было применять из-за боязни, что на нижнюю орудийную палубу через открытые порты зальется вода.
Рубить канаты вражеских кошек тоже было делом бесполезным, потому что их было слишком много. Зато мачтовые фальконеты делали свое кровавое дело с устрашающим неистовством. Имея преимущество в высоте, они успели заметно сократить численность команды, пока не были снесены мощным залпом с гондека «Золотого дьявола».
К неожиданной радости команды «Крыльев» враг не воспользовался преимуществом высоты и не обстрелял команду, загодя укрывшуюся под щитами. Зато арбалетчики стоггского фрегата от души потрепали противника.
Но все эти действия были лишь прелюдией к сражению, необходимым обменом любезностями. Самой неприятной для «Дьявола» была «любезность» Севереона, ювелирно рассчитав количество пороха, он, в последний момент расчехлив бомбарду, совершил просто губительный для противника выстрел. Разрывная бомба, очертив острую траекторию, оглушительно рванула прямо посреди верхней палубы, сея смерть и боль. Севереон использовал свою «дуру» ровно тогда, когда она была нужна, и сделал то, чего не могли сделать длинноствольные орудия из-за высокого надводного борта «Дьявола». Воодушевленная подобным поворотом событий команда «Крыльев», уверившись в своей победе, кровожадно загудела, нутром ощущая подъем сил и духа перед предстоящей битвой.
Ослепительно полыхнуло в нескольких шагах от Гендора, и, если его команда по большей части успела спрятаться, то он нет. Он как раз выходил из трюма и не слышал протяжного свиста снаряда, безликой смертью опускающегося на палубу. Разорвавшись, бомба в считанные секунды превратила в фарш всех, кто не успел укрыться, и только каким-то чудом та же участь не постигла капитана. Его ноги буквально нашпиговало раскаленной шрапнелью, левую руку неестественно вывернуло, а в область живота, разрывая мягкие ткани, ворвался горячий свинец, и все же капитан был жив.
Взрывной волной его вышвырнуло за борт. Не чувствуя боли от шока, оглушенный взрывом Гендор, падая, лишь удивился тому, что не умер на месте, и что сознание его не гасло, хотя, по всем канонам, он уже давно должен был быть мертвым. Страха не было, в животе ощущалось жжение, накатывали волны боли. Но все это отошло на второй план, когда тело капитана безвольной грудой искалеченной плоти и костей с плеском погрузилось в холодную морскую воду…
- Капитана убили! – заорал, вне себя от ярости, боцман, пробуждая в матросах такую же ярость. - Отправим их всех к морскому дьяволу! Вырезать всех! Вперед! Зададим этим свиньям! – как опытный рубака, боцман знал, что ненависть лучше страха в любом бою.
Повинуясь приказам нового вожака, команда в нарастающем порыве бешенства устремилась на корабль, чьи канониры так подло убили их капитана.
Едва затихло пламя от взрыва, как «Дьявол» содрогнулся от вопля негодования и ненависти, и по канатам натянутым от кошек полезли первые враги. Они скатывались на палубу фрегата, стараясь задавить врага числом. К счастью этого им сделать не удалось. Команда «Крыльев», огрызнувшись в начале залпом из пистолей и арбалетов, встала плотным строем, не давая нападающим развернуться для хорошей рубки. Впрочем, местами пиратам удавалось пробивать оборону, и тогда начиналась короткая схватка, заканчивающаяся в пользу «Крыльев». Наконец с «Золотого дьявола» начали палить из арбалетов и фальконетов, нанося значительный урон команде. Поняв, что пираты перестали играть в игры и начали сражаться всеми средствами, офицеры корабля, приказали переходить в контрнаступление. Матросы, побросав щиты, устремились на «Золотой дьявол», сшибаясь с пиратами, уже успевшими перелезть на их корабль.
Тинк Блейз, изящно управляясь с двумя короткими шпагами, уложил троих пиратов, имевших несчастье подвернуться на его пути, и, легко подпрыгнув, первым стал взбираться по канатам на борт вражеского линкора. За ним последовали матросы.
Заговорили турели на кормовой палубе «Крыльев», не давая пиратам подойти к правому борту и расправиться с командой, ведомой Тинком. Наконец, первая группа атакующих оказалась на средней палубе, и закипела схватка. Пираты наседали с диким остервенением, и первопроходцы старались изо всех сил удержать позиции.
За первой последовала вторая штурмовая команда, ее возглавил капитан. Де Нур, быстро перебравшись на линкор с носа, лично прирезал канониров на носовой турели и устремился с матросами на помощь своему старшему помощнику. С разбегу врубившись в основную схватку, он на первых парах внес в ряды пиратов смятение и, воспользовавшись этим, изрядно уменьшил число врагов, но морские псы были отнюдь не желторотыми мальчиками. Быстро сориентировавшись, пираты перегруппировались и удвоили натиск. Если бы не вовремя подоспевшая третья штурмовая команда с арбалетчиками, этот натиск был бы фатальным для Шадара.
Кеней с Геленом пошли в третьей штурмовой (в начале Блейз с капитаном и вовсе были против их участия в бою, но после ожесточенного спора сдались). Их команда ворвалась на корабль с кормы, и арбалетчики с ходу произвели первые выстрелы. Основная же часть матросов, оставив стрелков перезаряжаться, бросилась на помощь своим.
Атака третьей группы не застала пиратов врасплох, поэтому матросам бежавшим в первых рядах пришлось не сладко, спускаясь по трапу с кормовой надстройки, они почти все полегли от пиратских сабель. Гелен остался с арбалетчиками и методично обстреливал пиратов из лука, решив пока не применять своих способностей. Кеней же пошел в атаку с основной массой матросов, но третья группа так и не смогла прорваться дальше кормовой надстройки и помочь своим. Более того, пираты, отразив натиск, контратаковали и теперь Кеней с несколькими матросами, блокировав подступы к кормовой палубе, ожесточенно отбивался от наступающих пиратов.
Тем временем первым двум группам приходилось несладко: матросов становилось все меньше и меньше, пираты методично и жестоко вырубали команду Шадара, который, спиной к спине с Тинком, отчаянно рубился тяжелой абордажной саблей. Капитан и старший помощник оба были мастерами абордажного боя, чего стоила только замысловатая вязь узоров выплетаемых саблей де Нура, грозящая в любой момент лишить любого нападающего жизни или легкие и смертоносные выпады Блейза, шпаги которого каждую секунду норовили ужалить противника.
Тинк нещадно колол направо и налево, словно вальсируя, уклоняясь от ударов, гибкий, ловкий и смертоносный. Но и он, и капитан при всем своем мастерстве уже не могли держаться против напирающей толпы пиратов. Несмотря на то, что арбалетчики изрядно проредили строй морских волков, бой можно было считать проигранным, и небольшая резервная группа, ожидавшая команды капитана на борту фрегата, уже не решила бы его исхода.
Шадар и Тинк, оставшись последними, оскалились в предсмертных стойках и уже приготовились забрать с собой напоследок побольше врагов, как в дело, наконец, вступил Гелен. Волей своего желания он сорвал несколько тяжелых рей на фок-мачте, и те с грохотом обрушились на оторопевших пиратов, раздавив некоторых из них с противным хрустом. Воспользовавшись замешательством, капитан с помощником тут же отправили на тот свет с десяток врагов. Переведя дух, Гелен силой туманов смахнул пиратов с кормовых трапов, будто мух со стола, предоставляя Кенею и оставшимся матросам путь для атаки, на этом его силы иссякли. Морские волки, многое повидавшие на своем веку, зароптали от вида неизвестного колдовства. Липкие метастазы страха проползли по толпе пиратов. Пагубное настроение в строю неприятеля усугубил Севереон. Канонир, пробравшись без приказа на линкор, каким-то образом умудрился притащить с собой фальконет, который, по всей видимости, открутил с носовой турели. Этот фальконет был, само собой, заряжен картечью, которая с легкой руки Севереона устремилась в спины врагов, сея смерть. Это был не слишком благородный поступок, но действенный.
И вот пиратов на верхней палубе осталось не более двух десятков – количество, с которым было под силу справиться оставшейся команде «Крыльев». С кормы послышался радостный крик стрелков, предвкушающих скорую победу.
К несчастью, скорой победы не случилось. Пираты, что были на верхней палубе, полегли все до единого, но нижние палубы скрывали еще не малое количество врагов, и эти враги повалили из всех щелей, стоило команде Шадара перевести дух. Не прошло и минуты, как средняя палуба снова заполнилась вооруженными до зубов морскими псами, на чьих разбойничьих рожах застыла гримаса ненависти.
В такой ситуации меньше всего повезло Севереону, он оказался отрезанным от своих плотным кольцом врагов, каждый из которых жаждал расплатиться с ним за подлый выстрел в спину товарищей. И расплата случилась. Приземистый и широкоплечий пират с острым стилетом в руках стремительно приблизился к стрелку, у которого из оружия был только пистоль и разряженный фальконет. Севереон молниеносно выхватил оружие, но видимо порох в тромбоне отсырел, и вместо выстрела лишь глухо щелкнул колесцовый замок. Пират оскалился в кровожадной ухмылке и всадил стилет в грудь Севереону, канонир как-то рассеянно улыбнулся и повалился за борт…
- Севереоооон!!! – взвыл Кеней и в бессмысленном порыве устремился к падающему стрелку, яростно схлестнувшись с двумя пиратами, преградившими ему дорогу. - Сделай что-нибудь! – закричал Норд Гелену, но тот лишь развел руками, показывая, что здесь он бессилен.
Бывший истиргский страж, тот, с кем Кеней бок о бок прошел через столько преград, погиб так бессмысленно и так нелепо. Осознание этого поселило в Кенее неизвестную ему доселе, чуждую, кровавую ярость. Ему хотелось рвать на мелкие куски зубами, тех, кто убил его друга, хотелось впиваться ногтями в горло каждому из этих ублюдков, что стояли сейчас на палубе, и он не отказал себе в этом желании. Он рванул в толпу врагов и, с бешеной скоростью орудуя мечом, устроил настоящую кровавую баню ненавистным пиратам.
Но яростная и губительная атака Кенея вскоре захлебнулась, и пираты, оттеснив юношу к фальшборту, приготовились к решающему удару, их превосходство в десять крат не оставляло сомнений, что удар будет последним.
- Теперь все, - с грустью отметил Тинк, покрепче перехватывая шпаги…
Холод и боль сковали изуродованное тело Гендора Шторма. Он с ужасающей медлительностью опускался на дно моря. Безысходная пустота, осознание неминуемой гибели и давящая толща темной ледяной воды парализовали сознание, замораживая страхом тело и разум. Лишь одно чувство не ушло – боль, лишь одна мысль горела на задворках сознания – «Почему жив?». К этому вопросу мысли капитана пиратов возвращались с каждым новым ударом сердца, и с каждым новым ударом душа все настойчивее требовала ответа. Гендору казалось, что он тонет уже целую вечность, и он действительно много времени пробыл под водой. Когда кончился воздух в легких, он несколько мгновений сражался с желанием вдохнуть, осознавая, что это верная смерть. Волна отчаяния захлестнула его, и дикий крик безысходности рванулся наружу. Пират почти явно ощутил когтистую длань смерти на своем плече. Вот ледяная морская вода устремилась в глотку, заливая легкие. Гендор закатил глаза, ожидая смерти, но она не приходила, лишь новая порция ужасающей боли сковала тело в жуткой агонии.
Вдруг, неожиданно резко и властно в сознание вклинился чужой голос: «Ты не выполнил уговор, жалкое ничтожество! Ты проиграл, и будешь подыхать очень долго и мучительно, страдай в темноте и страхе, познай боль и ужас. И помни, твоя команда, те, кто пошел за тобой и доверился тебе, подохнут вместе с тобой. Когда-то ты посмеялся надо мной, теперь я смеюсь над тобой, смеюсь во весь голос!».
В голове Шторма задребезжал противный хриплый тенор издевательского смеха. Он узнал этот голос и отдал бы все, чтобы в последние минуты жизни услышать что-то другое, не важно что, только не голос Хель-Деррона. Теперь пират понял причину своей живучести и осознал всю жестокость той мести, что придумал ему темный алхимик. Что может быть ужасней медленной смерти? Только смерть, подобная забвению. Но сердце пирата, обагряемое волнами боли, все же согревала мысль о том, что бесценный клинок Мрачного герцога, отданный авансом, навечно уйдет в пучину моря, и убийца пирата останется ни с чем.
Неожиданно пришло смирение со своей участью. Тело по-прежнему разрывали взрывы ломающей боли, с каждым разом набирающие все большую силу, но они терзали лишь плоть, теперь уже не достигая сознания и души. Медленно идя ко дну, Гендор ощутил обволакивающее спокойствие воды, и холод отступил, отступило смятенье и страх. Где-то далеко сумрачным взглядом он увидел яркий свет, прорезавший толщу морской пучины. Вначале капитан пиратов принял его за особенно яркий всполох молнии, но свет не гас, приближаясь и набирая силу…
- Вперед! – во все горло заорал капитан Шадар и устремился в последнем порыве на выставленные вражеские клинки с саблей над головой. За ним последовали те немногие, оставшиеся в живых.
Это был бессмысленный, но красивый порыв. Пираты, уже собравшиеся растерзать остатки команды, на мгновение оторопели, не ожидая, что жертва может огрызнуться напоследок. Под натиском капитана морские волки подались назад, но вскоре первые ряды, вспомнив о своем численном превосходстве и почувствовав поддержку со спины, прекратили пятиться и пошли в наступление.
Теперь уже Шадару приходилось не сладко.
Какой-то низкорослый бородатый пират, хищно извернувшись, проткнул кортиком колено Тинку Блейзу, тот взвыл от боли и, отбив повторный удар, заколол противника. Теперь он уже не мог сражаться так же виртуозно: торчащий из колена кортик мешал этому, а вытащить его не давали градом сыплющиеся атаки противников. Странно было видеть, как этот человек вообще может двигаться с таким ранением.
Столь же отчаянно и кроваво рубился неподалеку Кеней, его кожаный доспех почернел, залитый вражеской кровью, светлые волосы перепачкались и слиплись от крови, сочащейся из легкой царапины на голове, эта кровь заливала глаза, мешая вовремя парировать выпады противников, кровь, всюду кровь, целый океан. Кеней получил несколько незначительных, но болезненных царапин, те, кто их оставил, уже осели безликой грудой под ноги, но им на смену пришли новые, и к молодому стражу тихо подкралась усталость, ярость и горячка боя стали сдавать под напором врага.
На кормовой палубе дела обстояли не лучше, стрелки, сменившие арбалеты на короткие мечи, из последних сил отражали атаки. Поминутно кто-то из них падал замертво: в ближнем бою их и без того небольшие шансы почти сошли к нулю, против таких опытных бойцов, как пираты.
Среди стрелков отчаянно размахивал мечом и Гелен, смерть уже дважды миновала его по счастливой случайности. Первый раз ему чуть не снес голову огромный пират, видимо из варварского племени, но Ост чудом сумел увернуться и воткнуть меч этому громиле под ребра. Второй раз в него метнули короткий топорик, который, если бы Гелен не сделал маленький шаг в сторону, неизбежно пробил бы его грудную клетку. Но подобное стечение обстоятельств не очень обнадеживало, его товарищи по оружию падали один за другим и то, что смерть еще не настигла Гелена, было лишь вопросом времени, которое приближалось со стремительностью черной лани.
Судьба любит смелых и отчаянных и преподносит им свои подарки всегда неожиданно, но неизменно вовремя. Так случилась и в этот раз.
Внезапно пираты все как один побросали оружие и схватились за головы. Они попадали на палубу и, корчась от боли, протяжно завыли. Команда Шадара, если можно так назвать десяток выживших израненных бойцов, не опуская оружия, замерла в нерешительности: добивать этих, в один момент ставших жалкими и беспомощными, людей не поднималась рука. Тела еще минуту назад сильных и смертельно опасных морских псов содрогались в конвульсиях, воздух заполнился криками боли и ужаса.
Это продолжалось несколько мгновений, а потом вдруг крики стихли, и повисла вязкая тишина, пахнущая отголосками той боли, что испытали в последние минуты своей жизни некогда грозные бойцы.
Сердца воинов капитана Шадара, еще мгновение назад наполненные ненавистью, смягчились и покрылись инеем жалости к пиратам, так мучительно и необъяснимо ушедшим в темную бездну смерти.
- Что за чертовщина!? – установившуюся тишину нарушил возглас капитана.
Ему никто не ответил, только Тинк, выдергивая кортик из ноги, сквозь стиснутые зубы произнес:
- Господа, полагаю, мы победили.
И нестройный возглас облегчения, прорвавшись сквозь стену неверия, прокатился по остаткам команды, этот возглас подхватили и те, кто с замиранием сердца ожидал конца сражения на палубе «Крыльев севера».
- Да, но цену мы отдали слишком высокую, - мрачно кивнул Шадар, обводя взглядом тела убитых членов команды и тела пиратов, выискивая среди них одно единственное, искренне желая, его не найти.
Его желания сбылись, тела брата не было среди убитых. Впрочем, подобная новость не принесла утешения, к горлу подкатила тошнота, и грызущая боль в сердце принялась за свое черное дело, боль утраты.
Свет! Свет струился по темным глубинам, разливаясь всеми оттенками белого на тысячи мелких острых лучей, разящих тьму. Источник этого света был подобен жаркой звезде, тонущей с безмолвным величием в холодных водах моря.
Гендор, парализованный дьявольским заклятием Хель-Деррона, хотел заслониться рукой от режущего глаза сияния, но не смог даже шелохнутся. Он в своем падении в морскую бездну уже достиг дна и лежал на мягкой песчаной подстилке. Свет не давал покоя его измученному телу, напрягая из последних сил остатки воли, он поддерживал сознание, не давая окружающей бездне впитать себя.
Источник сияния в какой-то едва уловимый момент оформился в очертания человеческой фигуры, вызвав в памяти верующего пирата ясные ассоциации с ангелом из «Завета». Гендора даже не удивило то, что ангел был в потрепанном плаще-дождевике, который носили стоггские военные моряки.
Но главным было лицо высшего существа: длинные волосы плавно ниспадали до плеч, глаза, наполненные небесным огнем, высокие скулы, застывшие в напряжении. Ангел был великолепен, от него веяло великой мощью, которая, казалось, вся обратилась во свет, сочащийся из его тела, пронизывающий одежду, водную глубь и тьму вокруг.
Небожитель приблизился к Шторму почти вплотную и, окунувшись взором в глубины пиратской души, протянул ему руку. В руке на длинной цепочке плавно раскачивалась, словно трава на ветру, золотая виноградная гроздь. Это необычное украшение испускало ощутимые волны энергии. Каждая такая волна отдавалась резкой болью в теле пирата, но в месте с болью возвращалась подвижность, волны наполняли тело жизнью.
Спустя несколько мгновений, ангел убрал украшение и снова протянул Гендору руку, пират, взглянув в абсолютно бесстрастные глаза, тяжким усилием вложил свою ладонь в ладонь Высшего. По телу пробежало животворящее тепло, на каменном лице ангела промелькнула легкая улыбка, а затем застывшая вокруг глубина смазалась, как под кистью неумелого художника: ангел с колоссальной скоростью тянул Гендора к поверхности моря. Вода холодными змейками терлась о тело, не желая отпускать своего пленного, но поделать ничего не могла.
Покинув воды Сира, ангел устремился ввысь к, сверкающему грозовыми молниями, небу. Шторм всей душой надеялся, что там, за грозовыми облаками, его ждет рай. Противного присутствия Хель-Дерроновой магии в теле больше не ощущалось, оно жаждало покоя, и пират надеялся, что этот покой скоро придет. Он не был уверен до конца, жив он или мертв. Влекомый ввысь посланцем небес, Гендор всецело покорился высшим силам, в чьих руках теперь была его судьба.
Вопреки ожиданиям, ангел не достиг грозового полога, а, резко свернув, направился на север, еще больше ускорив свой полет. Гендор не ощущал ни холода, ни ветра, ни капель крепчающего ливня, и поэтому пришел к выводу, что тело его осталось где-то на глубине, а душа, ведомая ангелом, теперь летит в небесах.
Ангел, пролетев еще немного, стал резко опускаться на землю. Где-то далеко под ногами Гендор увидел небольшой остров, чьи крутые утесы виднелись в свете вспыхивающих молний, и маяк, горящий тусклым огнем. Вскоре Высший опустился на этот остров, а вместе с ним и Шторм. Коснувшись ногами скалистого берега, Гендор, вдруг почувствовал, как разом вернулись все чувства, и пьянящая жажда жизни охватила его. Его душа радовалась как никогда простым вещам, которым раньше пират не уделял внимания: шум дождя, свист ветра, влага холодных капель на щетинистых щеках.
Ангел стоял рядом, сияние его тела угасло, теперь это был просто человек в плаще-дождевике, Гендор посмотрел на него и замер, не зная, что сказать. Он совершенно растерялся и не понимал, что с ним происходит. Загадочный Высший хранил молчание, Шторм все еще чувствовал его силу, не видел ее, но чувствовал спокойную первозданную мощь.
- Твое время не пришло, - вдруг заговорил Ангел.
Гендор вздрогнул всем телом и весь обратился во слух, его спаситель говорил тихо, но его голос нельзя было не услышать. Таким голосом посылают армии на войну, повелевают стихиями, приказывают богам. Услышав речь Высшего, Гендор, наверное, впервые по-настоящему понял, что означает «убивать словом».
- Грядет война, - снова заговорил Ангел, - война, которой не будет равных по жестокости. Отправляйся в Стогг, там ты узнаешь свою судьбу. Жди.
Гендор Шторм хотел сказать слова благодарности, поклясться, что все исполнит, но Высший в этом не нуждался, сказав свое, он растворился в дождевой завесе. Исчез, оставив, теперь уже бывшего пирата потерянно озираться по сторонам наедине со своими чувствами.
Поежившись от холода, он собрался с мыслями и направился к стоящему неподалеку маяку. Он знал, что ему надо делать.
Глава 38. Преддверие Авалона.
- Пора спускать парус и браться за весла, ветер здесь неспокоен, нас может ударить о колонну.
Кеней по молчаливому согласию друга взял на себя роль командира их небольшого спасательного вельбота, который ровным ходом подходил к кольцевой колоннаде Иония.
- На весла, так на весла, - вздохнул Гелен и, вставив весла в уключины, принялся грести. Кеней, спустив парус, присоединился к нему.
После того памятного морского сражения. Команда «Крыльев» потеряла почти три четверти людей. С таким экипажем опасно было оставаться в штормливом море, и капитан принял решение возвращаться в Стогг. Ребят, естественно, не устроил подобный поворот событий, и они попросили оставить их у Иония на спасательном судне с двухнедельным грузом припасов и воды. На удивление капитан не стал спорить, а сухо распорядился Блейзу подготовить все, что необходимо.
Прощались коротко и немногословно. С матросами особой дружбы ребята не водили, с капитаном обменялись лишь официальными благодарностями, единственное, с кем попрощались тепло, так это с Тинком, несмотря на ранение, железный офицер был неизменно в строю, и, казалось, ничуть не огорчался страшным потерям от абордажа. После прощания вельбот был спущен на воду, и ребята под парусом пошли в сторону близкого Иония. С капитаном было условленно, что на случай непредвиденного, «Крылья» будут ждать их в районе Иония две недели, за это время де Нур планировал закончить легкий ремонт и совершить обряд похорон погибших товарищей, после фрегат собирался покинуть воды древнего храма.
- Какая огромная! – задыхаясь от интенсивной гребли, произнес Кеней, коротко кивая в сторону колонны.
Они подплыли совсем близко, исполинская колонна высилась грандиозным монументом над крохотным вельботом. Она была столь широка, что с уверенностью можно было утверждать, что и тысяча человек не обхватили бы ее, взявшись за руки, а уж высота ее и вовсе не поддавалась воображению.
- Огромная, это еще что, приглядись, она монолитна, представь, из какого куска мрамора она была вытесана, - заметил Гелен.
- Может, и не из мрамора, впервые вижу, чтобы черный мрамор отливал синевой, - пожал плечами Норд.
- Надо свериться с темпоретом, - Гелен сложил весла по борту и встал, отстегивая невидимый для посторонних глаз предмет со своей голени. - Мы совсем близко, смотри, стрелка стоит почти вертикально, - Гелен повернулся к другу, пыхтящему у весел, но тот лишь бросил безразличный взгляд на его ладонь, - ах да, прости, забыл, ты же его не видишь.
Внезапно Кеней престал грести и, с удивлением застывшим на лице, уставился на друга.
- Что? – не понял Гелен.
- Что это у тебя в руке? – Кеней указал на левую руку Оста, в которой лежал загадочный прибор.
- Так ты его видишь?
- Мгновение назад рука была пуста.
- Что изменилось за это мгновение?
- Колоннада! - воскликнул Кеней после некоторого раздумья. - Мы вошли внутрь Иония.
- Наверное, здесь сила Авалона, с которым связан этот прибор, особенно велика, поэтому даже ты увидел темпорет, это значит, что мы совсем близко.
- Как-то и не верится даже, что мы, наконец, у цели. Столько времени прошло, даже страшно становится, вдруг ничего не получится, - поежился Кеней, возвращаясь к веслам.
- Что я слышу? Кеней Норд боится? – ухмыльнулся Гелен.
- Да. И представь, совсем этого не стыдится.
- Успокойся, дружище, все будет отлично.
- Я сомневался в этом, когда мы шли к капитану с просьбой отпустить нас, теперь я в этом почти не сомневаюсь, - сказал Кеней, и на его лице нарисовался давно забытый юношеский азарт и улыбка.
- Да, я, признаться, тоже боялся, что де Нур устроит нам допрос, в особенности по поводу той магии, что я применил на борту «Золотого дьявола».
- Ты называешь это магией, значит то, что ты делаешь, это то же самое, на что способен, скажем, Аримос Клонг?
- Нет, мои способности это нечто другое, не магия, если говорить об истоках, но результаты их действия похожи, поэтому мне проще называть это магией.
- Ясно, надо сказать, что твоя магия пришлась очень кстати в прошедшей битве. Может, поэтому Шадар не стал нас задерживать, боялся, что ты сотворишь что-нибудь эдакое.
- Думаю, он отпустил нас не поэтому, он брата потерял, ему сейчас не до чего, наверное, топит горе в алкоголе, сидя в своей каюте.
Кеней при этих словах опустил весла, не доведя рывок до конца, и с грустью опустил голову.
- Что случилось? – Гелен тоже бросил грести. - Вспомнил о Севереоне? Не печалься, дружище. Эй! Давай, встрепенись, - Гелен потрепал друга по плечу. - Ты можешь им только гордиться, он умер, как настоящий воин, в бою, ему бы твое горе не доставило радости, все уходят, и он ушел, оставив в памяти хороший след, нужно перестать убиваться.
- Не могу, как вспомню его лицо, когда ему воткнули нож в грудь, у меня сердце заходится.
- Ничего, все раны твоей души заживут на Авалоне, я уверен, он лечит.
- Надеюсь.
- Кстати, в бою нужно отдать должное вовсе не моей магии, - стараясь перевести разговор в другое русло, сказал Гелен.
- Почему?
- Потому что я лишь обрушил реи и смахнул пару десятков пиратов за борт, а вот финальную резню устроило нечто другое.
- А я то подумал, что финал - твоих рук дело, еще удивлялся, почему ты сразу не пустил это в ход.
- Нет, то было другое, я видел происходящее несколько другим зрением, и меня испугало то, что я увидел.
- То есть?
- Понимаешь, я управляю туманами, это такая особая энергия, ее производят все живые существа, даже мы с тобой, эти туманы я могу видеть. Тогда, на корабле, пираты внезапно умерли в муках не по моей воле, я видел, что на них набросилась враждебная магия чуждая этому миру, даже не зло, а нечто, что над ним, плотные сгустки черного непроницаемого тумана окутали корсаров и въелись в их плоть, а когда те умерли, просто растаяли. Не знаю, кому в этом мире подвластны такие силы, но могу предположить, что нашему старому знакомому герцогу.
- Если этот так, то мне становится страшно за этот мир.
- Да, боюсь, даже великому Владу не справиться с Хель-Дерроном. Впрочем, нас это уже не должно волновать, своим колдовством алхимик, сам того не зная, только помог нам, а что будет с Миром, мы уже не узнаем, потому что будем на Авалоне, который чужд того, что его окружает.
- Как-то эгоистично звучит.
- Возможно, но куда деваться!
- Эй, что это там? – Кеней вдруг прервал разговор, бросил весла, поднялся и приложил подзорную трубу к глазу.
За блуждающим внутри Иония туманом показались какие-то строения.
- Там что-то есть, - отметил Норд, подкручивая резкость.
- Что?
- Похоже еще колонны, только поменьше.
- Внутреннее кольцо, за эту грань еще никто не заплывал.
- А мы то заплывем?
- Думаю, у наших предшественников не было темпорета.
- С чего ты взял, что прибор, указывающий путь, убережет нас от опасности, таящейся за внутренним кольцом.
- Мне так кажется. Называй это добрым предчувствием.
- Надеюсь, оно будет действительно добрым.
Норд перегнулся через борт вельбота, разогнал дымку стелющегося к воде тумана и зачерпнул ладонью немного морской воды.
- Смотри! Вода совсем черная! – воскликнул он.
- И чего ты так разволновался? Ну черная. И что?
- Никогда не видел такой черной воды, что-то здесь недоброе.
- Многое ты в жизни видел, неизвестное еще не значит опасное, я ничего не чувствую, успокойся.
Но успокаиваться Кеней не хотел, непреодолимой жутью веяло от этих вод, а загадочная грань, очерченная в просторах моря колоннами древнего храма, таила в себе опасность, предупреждения о которой в каждой капле окружающего пространства вибрировали, будто призывая повернуть пока не поздно. И если бы не монументальное спокойствие Оста, мерно работающего веслами, Кеней без сомнения уплыл бы из Иония куда подальше.
За подобными мыслями Норд скоротал то время, пока вельбот приближался к внутреннему кольцу. В сравнении с внешним кольцом, колонны внутреннего были не в пример меньше, хотя и крохотными их трудно было назвать. В отличие от гигантских монолитов, малые были буквально испещрены загадочными письменами. Когда вельбот подошел к этим колоннам достаточно близко, Гелен перестал грести, его примеру последовал и Кеней. Сотворив что-то с окружающим пространством, Ост разогнал клочки тумана обвившего колону, чтобы те не мешали осмотреть ее со всем тщанием.
- Ты можешь это прочитать? – с интересом в голосе спросил Кеней.
- Не думаю, - нахмурился Гелен, - это древняя клинопись, абсолютный язык, ученые считают, что на нем говорили древние, которые оставили в Нардии такие памятники, как Селдорр, Нитгат, Ионий и массу других. Тут очень сложно написано и, если учесть, что из всего языка древних ученым удалось определить лишь с пару сотен простейших слов, то чтобы расшифровать это, понадобится не один десяток лет.
- Мог бы просто сказать, дружище, я ни черта в этом не соображаю, - Кеней похлопал друга по плечу.
- Почему же? Кое-что я все-таки соображаю, - Гелен улыбнулся в ответ.
- Слушай, а есть что-нибудь, в чем ты не разбираешься?
- Есть.
- Интересно, я когда-нибудь смогу в этом убедиться?
- Когда-нибудь.
- Ладно, что ты там нашел?
- Да, собственно, ничего стоящего. Вся эта клинопись - какой-то сложнейший шифр, все, что хоть как-то можно прочесть, так это предназначение этого шифра. Здесь говориться, как я понимаю, о том, что этот шифр предназначен для запуска какого-то гигантского механизма, и доступен шифр лишь неким носителям крови древней расы, мне сложно говорить, как правильно звучит название этой расы, но думаю, что они называли себя Элимами.
- Элимами?
- Да. Больше ничего я понять не могу.
- Ну и ладно.
- Да ты прав, это уже не важно. Интересно, но не важно. Ну что? Нам остался последний рывок. Давай, берись за весла, нужно преодолеть внутренне кольцо.
- И что потом?
- Увидим.
И они налегли на весла, уключины протестующе заскрипели от неожиданного напора, и вельбот резво устремился в манящую неизвестность, что таил в себе внутренний Ионий. Гелен примотал темпорет к запястью наподобие наручных кругов и держал его открытым. Расстояние до внутреннего круга оказалось не в пример больше, чем на первый взгляд, поэтому меж колонн ребята прошли на последнем издыхании и отпустили весла по борту, давая себе возможность отдохнуть. За внутренним кругом море ничуть не изменилось, разве что туман заметно загустел. В остальном же сосущее чувство постоянно поджидающей опасности, порожденное слухами об этом месте, ни коим образом не оправдалось.
Друзья перевели дух и снова принялись за работу, вельбот, было притормозивший, с новой силой устремился вперед. Так, быстрым ходом, они преодолели почти милю, и, вдруг, притихшее чувство опасности буквально взвыло. Причиной тому стали показавшиеся из тумана остовы кораблей, лодок, гнилые мачты и реи, беспорядочно торчащие из воды, а чуть поодаль впереди в воздухе, совершенно недвижимые, парили щепки разорванных на части кораблей. Столь абстрактное зрелище, более походящее на сон, заставило ребят бросить весла и в недоумении или даже страхе оглядеться, чтобы понять явь ли то, что они видят или же какой-то дьявольский мираж.
- Что это? – прошептал Кеней.
- Похоже на какое-то кладбище кораблей, - таким же шепотом ответил Гелен.
- В той книге, что у тебя была, об этом ничего не говорилось?
- Нет.
- И что же нам делать?
- Пока не знаю.
- Знаешь, можешь назвать меня паникером, но мне кажется, что от тех висящих в воздухе обломков веет какой-то жутью, аж живот сводит.
- Да, мне тоже не спокойно, - Гелен согласно кивнул и попытался рассмотреть поближе через подзорную трубу странные обломки, - хм, такое ощущение, что эти щепья обломаны только что, они выглядят совсем свежими, будто бы с минуту назад здесь разорвало корабль, и все в мгновение замерло.
- Ты считаешь это нормальным?
- Конечно, нет, но если говорить об Авалоне, откуда мне знать, что нормально, а что нет.
За всем этим разговором Ост не заметил, как темпорет на его руке слегка нагрелся, и вокруг него заискрилось переливчатое светло-фиолетовое сияние.
- Черт, мы движемся! – внезапно воскликнул Кеней, стоявший у носового бортика
- Аййяй, - послышалось в ответ, - эта штука жжется! – Гелен отчаянно разматывал ремешок, которым привязал прибор к руке.
- Что это значит, - Кеней удивленно и с некоторым опасением смотрел на темпорет, который приобретал все более яркое свечение и насыщенность фиолетового цвета по мере приближения к странной аномалии.
- Понятия не имею, но он вдруг стал очень горячим, - ответил Гелен, аккуратно кладя прибор на дно вельбота.
- Почему мы движемся!?
- Да откуда я знаю, я что, все должен знать!?
В голосе обоих слышались истерические нотки.
- Нас несет прямо к этим щепкам!
- Вижу.
Вельбот набирал скорость, оставалось совсем немного до того как он войдет в аномалию.
- Надо выпрыгнуть и постараться вернуться вплавь! – предложил Кеней.
- Идиот! Я посмотрел бы, как ты проплывешь больше десяти миль в ледяной воде!
- Что же тогда делать?
- Да не знаю я.
За время этой перебранки вельбот преодолел остаток расстояния и вошел в пределы аномалии, темпорет вспыхнул так ярко, что парни на мгновение ослепли, а когда они открыли глаза, то уже неторопливо плыли меж тех самых подвешенных в воздухе щепок, что так напугали их. Темпорет сильно нагрелся, от него густо шел пар. Он снова светился светло-фиолетовым, и свет этот обрывался сразу за пределами вельбота, создавая видимость сферы, окружившей спасательный кораблик.
Друзья смотрели на окружающее их пространство с широко открытыми от удивления глазами.
- Я, кажется, понял, что это такое, - первым подал голос Гелен.
- Что?
- Это какая та грандиозная шутка со временем, похоже, Авалон накрыт невидимым куполом, а сам этот купол разделен на множество слоев, в каждом из которых время течет по-разному.
- Откуда тогда здесь щепки?
- Все просто, корабли, входившие в область купола, разрывало на части, и там, где время шло медленно или вообще не шло, щепки от этих кораблей застывали на месте.
- А почему корабли разрывало?
- Представь, много слоев пространства, в которых время течет по-разному, где-то быстро, где-то очень быстро, а где-то стоит вовсе. Если в такое пространство поместить большой предмет, такой как корабль, то он просто взорвется.
- Почему?
- Ладно, объясню проще. Вот, к примеру, ты возьмешь свою руку и запустишь ее в тот слой, где время течет не так как привычно, а в миллиарды раз быстрее. Мельчайшие частицы, из которых состоит твоя рука, станут двигаться быстрее, намного быстрее, в то время как та часть руки, что не погружалась в скоростной слой, будет жить по прежним правилам времени, от этого твою руку разорвет, потому что две ее части оказались в слоях с разными скоростями движения времени.
- Я, кажется, понял, спасибо за очередную лекцию.
- Я что опять рассказывал тебе, как маленькому неучу?
- Ага.
- Извини, увлекся.
- А что с темпоретом?
- В нем то вся и суть, я так понял без него нам бы никогда не пройти этот барьер.
- То есть как?
- Этот чудо приборчик окружил нас защитной оболочкой, видишь.
- Ну.
- Я так думаю, она не дает окружающей аномалии раздавить нас. Теперь я понимаю, что имела в виду та полоумная ведьма, когда говорила о жерновах Авалона, вот они, эти жернова.
- Жернова?
- Смотри, - Гелен вытащил из кармана золотую монетку и швырнул ее за борт, она, долетев до края светящейся сферы, рассыпалась в мелкую пыль и исчезла. - Если бы у нас не было темпорета, нас бы перемололо так же, как эту монетку.
- Жернова времени, жуть, - поежился Кеней, - а почему лодка сама двигается?
- Не знаю, наверное, это ловушка такая, для тех, у кого нет темпорета.
Они миновали временной слой, где замерли навеки обломки кораблей тех несчастных, что когда-то отважились заплыть за внутреннюю колоннаду Иония. Темпорет засветился сильнее, казалось, что вскоре он раскалится докрасна и попросту прожжет днище вельбота.
- Глянь, на воде! – крикнул Кеней.
Откуда-то из глубины возникли сгустки пульсирующего света, они завихрились вокруг сферы, созданной темпоретом, их острые лучи, словно стальные лезвия, стали прорезать фиолетовое полотно, окружившее вельбот.
- Что это такое? – ужаснулся Кеней.
- Не знаю, какие-то охранники.
Тем временем темпорет усилил свое свечение, можно было подумать, что он разумен, как, впрочем, и атаковавшие его сферу световые шары, которых становилось все больше и больше. Вокруг медленно движущегося вельбота роилось больше ста белых светящихся сгустков с «острыми» лучами.
- Славный приборчик, - ласково произнес Гелен, и в этот момент сфера будто бы треснула. Темпорет, издав тонкий звенящий звук, вспыхнул в сто крат сильнее прежнего. Этот свет обжег глаза, а пронзительный звук, чем-то похожий на визг, вклинился в сознание, заставив каждую клеточку тела взвыть от боли. Друзья, как по команде, схватились за головы, стараясь унять нарастающую боль, и, продержавшись не более полуминуты, обмякли, без сознания повалившись на дно вельбота.