ПОЛИТРУК ВИННИКОВ МИХАИЛ СЕРГЕЕВИЧ.
Командир полка разработку плана боевых действий производил в присутствии политрука Михаила Сергеевича, хотя он сидел, молчал, не принимая никакого участия. И когда уже было принято окончательно решение, политрук высказывал своё мнение. Командир полка начинал ругаться, что политрук ничего не понимает и лезет со своим советом, затем брал карту и снова начинал изучать обстановку. Такая практика давала возможность избегать ошибок. Командиры рот и взводов в основном были или малограмотные, или вообще неграмотные, но участвовавшие в боях и обладавшие житейской хваткой и мудростью.
Политрук много времени проводил среди красноармейцев, которых интересовали идеи демократии, построения социалистического общества, международное положение, отношение к религии. Беседы нужно было проводить в интересах молодой Советской власти. Была острая нехватка соответствующей литературы, и Михаилу Сергеевичу приходилось напрягать память, вспоминая когда-то прочитанную философию просветителей и революционную литературу. Постоянно было проблемой доставать свежие газеты.
Самой легкой темой для политрука было проведение атеистических бесед - он приводил примеры из библейских рассказов и тут же доказывал их абсурдность. Абсурдность, что расступились воды Красного моря, что с неба сыпалась манная крупа, что воскрес из мёртвых Иисус Христос и пр. Командир полка любил присутствовать на беседах Михаила, хвалил его за содержательную беседу, за политическое воспитание в воинской части, хвалил перед высшим начальством.
Во время боёв командир роты приказывал политруку находиться во втором эшелоне, говоря, что он ещё очень молод, и такие люди нужны будут после войны. Сам же не прятался за спины красноармейцев, был в первых рядах, поднимал людей в атаку. Политрук чувствовал себя неудобно и старался участвовать в боях.
Михаила Сергеевича любили все: командиры, красноармейцы, и особенно его замечали женщины. Он был выше среднего роста, с правильными чертами лица, светлыми глазами, с детской застенчивостью, спокойный, уравновешенный. Полк стоял под Черниговом, командир полка и политрук размещались в добротном доме. Каждое утро молодая молочница Фаня приносила хозяйке молоко и при встрече Михаила ему улыбалась. Увидав, что он читает книгу на идиш, она удивилась и спросила:
- Вы что - еврей? Никогда бы не подумала.
Михаил рассказал ей, что он её земляк, и идиш для него - самый близкий и родной язык, и с самого раннего детства он знал только идиш. Он рассказал, что был ешиботником, а теперь пошёл добровольцем воевать Советскую власть. Он за большевиков, за свободу и равноправие, чтобы не было погромов и ограничений для еврейского населения. Когда вечером он был дома, пришёл Денис Андреевич и сказал, что Фаня просит его выйти на улицу.
Фаня начала извиняться, что набралась наглости прийти. Она уже несколько дней думала про него и сегодня решилась, она понимает, что для барышни прийти первой к мужчине - это неприлично, но ей очень хотелось с ним поговорить. Фаня надела свой лучший наряд, выглядела отлично - крепко сложенная, по-видимому, привычная к физическому труду, не полная и не худая, шатенка с тёмными глазами. Михаил тоже был рад провести вечер и поболтать с хорошенькой барышней, она ему понравилась, когда он её увидел в первый раз, но со свойственной ему застенчивостью и занимаемым положением, не решался знакомиться.
Фаня рассказала, что отец держит четырёх молочных коров, а она с сестрами разносит молоко, сметану, творог. У неё пять сестёр, и ей приходится дома много работать по хозяйству. Старшая сестра вышла замуж, и так как она вторая, то главная помощница в доме. Так они проболтали весь вечер, в одиннадцать часов девушка стала спешить домой, боясь, что её будут ругать родители. На следующее утро, когда Фаня принесла молочные продукты, она сунула Михаилу кулёк со сдобными коржами (кихлэх), сказав:
- Я пекла сама.
Вечером Михаил вышел на улицу, в надежде встретиться с Фаней, и хотя он с ней не договаривался встречаться, буквально через несколько минут она появилась. Как потом выяснилось, она пряталась и была уверена, что Михаил выйдет из дома. В этот вечер они уже целовались, и Фаня призналась, что с первого дня, как его увидела, она влюбилась. Они стали ежедневно встречаться каждый вечер, и каждый раз Фаня приносила что-нибудь вкусненькое. Несмотря, что Фаня была влюблена в Михаила, целовались напропалую, далее дело не доходило, Фаня оказалась не доступная, она заявила:
- Мне дорогой голову терять нельзя, у нас в семье пять девок, что будет, если мы все станем распутными.
Однажды к Михаилу подошёл высокий худощавый парень лет двадцати пяти, представился Иосей и сказал, что нужно ему поговорить. Он начал раздражённо:
- Зачем ты Фане морочишь голову? Я её жених, и у меня серьёзные намерения. Сегодня ваш полк стоит здесь, а завтра вы уйдете, а она останется, и будет страдать. Если ты просто развлекаешься, то дело будешь иметь со мной. Откуда ты появился? Убирайся отсюда!
Михаилу этот разговор был неприятен - его обвиняли в том, в чём он абсолютно не считал себя виноватым, не стал оправдываться, чтобы не оказаться слабаком. Нужно было сказать что-то весомое, мужское:
- Что же ты за жених, если невеста тебя не любит, бежит от тебя, а ты ходишь, унижаешься, угрожаешь. Она сама решит, кто ей нравится. На её месте после твоего визита сюда, она тебя на пушечный выстрел не должна подпускать с себе.
Иося со злобой сказал:
- Смотри, я тебя предупредил.
Когда вечером Михаил рассказал про Иосю, Фаня сказала:
- Дурак он, вот уже год ходит за мной, разгоняет всех моих женихов, его терпеть я не могу!
Вскоре свидания прервались, полк перебросили под Харьков. Особо угнетающее состояние бывало у Михаила, когда приходилось быть свидетелем расстрела чекистами контрреволюционеров. Мужчины благородного вида и совсем молодые ребята, избитые, в изорванной одежде, стояли где-то на задворках, каждую секунду ожидая свою смерть.
После такой сцены Михаил несколько дней ходил больной, лица расстрелянных стояли у него перед глазами. Когда он спросил однажды одного чекиста, зачем поступают так жестоко, с пленными - то услышал:
- Буржуазный класс должен быть полностью ликвидирован. Не мы их, так они нас.
Несколько раз Михаил бывал дома в штатной одежде. По совету командира полка, что из-за него дома может быть большое несчастье, власть в те годы 1918 – 1919 в городе часто менялась. Прибыло письмо от Рахиль из Германии, где она писала, что теряет надежду когда-нибудь его дождаться, а без него она не видит смысла жизни. (Было ещё письмо от Рахиль, которые Моисей случайно сохранил, и из-за которого у него в 1940 году были большие неприятности.)
В конце 1919 года Михаил был тяжело ранен под Пензой – проникающее ранение в легкие и ногу. После нескольких пересылок по госпиталям Михаил попал в госпиталь в Москву. В палате лежали тяжелораненые солдаты и красноармейцы, там находился Мота Минькин. Он уже два года находился в госпитале и, по его рассказам, в госпиталь привез- ли его по частям, где собрали, и сейчас он уже шёл на поправку. Врачи удивлялись, как он смог выжить - только благодаря своему богатырскому здоровью. Мота участвовал в войне 1914 года, два года он пробыл на войне, в окопе, - рядом разорвался снаряд.
Ежедневно к Моте приходила его невеста Эстер, которая просиживала в госпитале весь день. Эстер, невысокого роста, худенькая, быстрая и вёрткая, безотказно помогала, чем могла, раненым – в палате было двенадцать человек. Между собой Мота и Эстер разговаривали на идиш. Пока Михаил был неподъёмный, он лежалему было приятно слышать мамелокшен (86).
Кровать, куда положили Михаила, стояла недалеко от койки Моты. Когда он на идиш попросил у Эстер попить, она удивилась и спросила:
- Ду бист аид? (Ты, что еврей?).
С этого момента Эстер стала так же уделять внимания и Михаилу. Прежде всего, она стала ему говорить, что у него всё будет хорошо, и ему здорово повезло, что попал в этот госпиталь - здесь замечательные врачи, а профессор Каган буквально мёртвых ставит на ноги. А он молодой и интересный молодой человек, командир Красной армии, обязательно скоро выздоровеет.
Моте в то время было лет двадцать пять, он вставал с кровати и пере- мещался на костылях, и с помощью Эстер выходил гулять в больничный парк. Мота и Эстер садились около кровати Михаила, постоянно его подбадривали, развлекали разговорами. Здесь, в госпитале началась их дружба, которая затем длилась долгие годы. В то время, когда Михаил был тяжёлым и не мог подняться с кровати, Эстер кормила его с ложечки, готовила ему куриный бульон.
Два раза в госпиталь приезжал командир полка Денис Андреевич навестить Михаила, ругал его, что тот не слушал его и вместе с красноармейцами ринулся в атаку. Как только поправится, пусть возвращается в полк, ведь там его любят, и другой политрук им не нужен, передал приветы и пожелания быстрейшего выздоровления.
Когда Михаил немного поправился, он написал домой письмо. Примерно через неделю в госпиталь ввалилась толпа во главе с Геней. Геня, получив письмо о том, что Моисей ранен и находится в Москве в госпитале, бросила все дела и помчалась в Москву. Первым делом она остановилась у Пини (Петра Леонидовича), родного брата её мужа, и тут же они все - и Пётр со своей семьёй - приехали в госпиталь. Михаил впервые увидел своего родного дядю, который крестился, и о котором отец дома запрещал говорить, двоюродных брата и сестру, и их мать.
Сколько теплоты и радости стало с появлением мамы и родственников, они принесли Фрукты, сладости, угощали всех больных в палате. Когда собирались уходить, Пётр Леонидович заявил безоговорочно, что поговорит с врачами и заберёт Моисея к себе домой до полного выздоровления. Целый месяц Геня пропадала в госпитале. Она рассказала, что отец предупреждал её, чтобы она не заходила к Пине, потому что он сотворил, такое, что он теперь ему не брат. Сеел знать его не хочет. Отец по сей день не знает, что благодаря деньгам Пини, которые он смог, вложить в выгодное дело, вырвался из нищеты. Как она боялась появиться в доме у Пини, но у неё было огромное любопытство увидеть его. И интуиция её не подвела - её приняли очень хорошо:
- И куда бы я делась в Москве?
Геня уехала. Петр Леонидович просил врачей отпустить племянника до полного выздоровления к нему домой, врачи отказали, но разрешили забирать больного под расписку на выходные дни и праздники. Моту выписали из госпиталя, и он с Эстер - ещё на костылях, уехали к себе в Смоленск. В субботу пришёл Петр Леонидович, договорился и забрал на воскресенье еще не совсем выздоровевшего Михаила и привёз на извозчике к себе в особняк.
Была весна 1920 года. Пётр Леонидович жаловался, что наступили тяжёлые времена - адвокатской работы почти нет, нет богатых людей, а Советской власти не нужны юристы. Он также боялся, что в его дом могут подселить жильцов, флигель во дворе и конюшню у него уже забрали. В особняке для Моисея была подготовлена комната. Стояла кровать с пружинным матрасом, стол с настольной лампой и шифоньер. Пётр Леонидович сказал:
- Вот это будет твоя комната, и когда поправишься, будешь здесь жить. Если будут знать, что здесь живёт командир Красной Армии, нас никто не тронет. Мать говорила, что ты желаешь учиться, вот и будешь жить в Москве и учиться.
Жена Петра Леонидовича - женщина лет пятидесяти по имени Сима, дочь Роза (Рейзл) - старая дева и сын Юра (Юда) в доме разговаривали только на русском языке. Юра тоже занимался адвокатской практикой и сидел в одной конторе с отцом, разошёлся с женой и жил с родителями. Они все были рады, что со стороны отца в их доме появился племянник, красивый молодой человек, хоть и на костылях, и старались создать гостеприимную обстановку.
Наступал еврейский праздник Пасха, и Пётр Леонидович договорился забрать из госпиталя Моисея на всю неделю. Каково же было удивление Моисея, когда Петр Леонидович, держа в руках бархатный мешочек с талесом (12) и филактериями (13), спросил его, не желает ли он перед сейдером (33) поехать с ним в синагогу:
- Попросишь у Всевышнего скорейшего выздоровления, да такой большой праздник как-то не мыслим без Божьего благословения.
Моисей растерялся от этого обращения, хотел сказать:
- Дядя, ты же крещёный!
А спросил:
- Юра тоже едет?
- Нет, Юра не едет - он никогда не был в синагоге, он понятия не имеет о еврейских, религиозных ритуалах. В нашем доме до революции на религиозную жизнь было наложено табу. Разговаривали только на русском языке. Иногда с женой разговаривали на идешь, чтобы дети не поняли, о чем идет речь. В царское время согласно нашему статусу, боялись разговаривать на идиш. И всё равно идиш язык моего детства мамелошен (язык матери) любимый мой язык.
- Как же я смогу появиться в синагоге в форме красного командира? – спросил Моисей.
- Ничего страшного нет, политические взгляды, и религия не имеют друг к другу никакого отношения. Будет нарушен принцип демократии, если большевикам запретят быть верующими и соблюдать вековые традиции своего народа.
- Но учение о построении социализма и коммунизма отрицает существование Бога. Какой же ты будешь коммунист, если веришь в Бога?
Однако Моисей согласился поехать в синагогу. После окопов, боёв, солдатских трудностей, госпиталя наступал радостный с детства праздник. Моисей вспомнил предпраздничные тёплые весенние дни - радость растекается по всему телу, дома всё чистят, моют, драят до блеска. Во дворе в котле кипятят посуду, чтобы была кошерной (59). Маца завязана узлами в простыни - нельзя никому трогать, пока не наступит дер эрстер сейдер (33). Мы, дети ищем по всему дому хомец (40), лазим под кроватями, заглядываем во все уголки. Если где найдём завалявшийся засохший кусочек хлеба или пряник, несём дедушке, за что положен подарок. С отцом рядом в синагоге перед сейдером читаем праздничные молитвы, и отец горд и рад, что у него уже такой большой сын. Все знают, что я его сын, он здоровается со всеми в синагоге и всем говорит, похлопывая меня по плечу:
- Майн зун (Мой сын).
Весь город занят подготовкой к Пасхе, душа ликует – праздник, праздник, праздник.
Возвращаемся из синагоги, на столе - белоснежная скатерть, фаршированная рыба, от одного только запаха которой можно задохнуться, красное вино пейсеховка в хрустальном графине. После традиционных обычаев, кражи мацы из под подушки (86) и четырёх вопросов старшего сына Фир кашес (87) и традиционных четырёх рюмок вина начинается трапеза. Подаётся куриный бульон с кнейдлех (88), кугл (26), куриное мясо, обязательная приправа хрен, сладкие изделия из мацы, айнгимахц (редька, варённая в меду) и прочие пасхальные вкусные вещи.
Усевшись к извозчику и поставив костыли, Моисею не давала покоя мысль расспросить дядьку, почему он - крещёный еврей - стал посещать синагогу? Но, боясь, что он сможет обидеть дядю, сдерживал своё желание. Петр Леонидович, как бы читая мысли, заговорил первый:
- Семнадцать лет тому назад нужда заставила меня креститься, но этим шагом я решил свои жизненно важные проблемы. Появилась возможность поселиться в Москве, обеспечить более высокий жизненный уровень и помогать близким.
Но от меня отреклись мои родители и все родственники, и сколько я их просил и уговаривал, они не могли простить мне моё предательство - мой отец отверг мою помощь. Я очень переживал разрыв с родителями но в душе все эти годы я всё равно оставался евреем, и в трудные минуты тайком молился своему Богу. Человек, проживший пятнадцать лет в нищете в деревне, переехав в город, где уровень его жизни намного выше, и кругом городская среда, все равно остаётся деревенским, вспоминает деревню как райский период своей жизни.
Каждому еврею положена своя судьба (3). Я не посещал церкви - мне там было не по себе - и вся церковная обстановка, и публика, ведь я по- лучил религиозное образование. Не ходил я и в синагогу - боялся разоблачения и чёрт знает чего, какие могли быть последствия... После революции всё изменилось - теперешним властям абсолютно безразлично, какому Богу я молюсь. И я решил делать то, что мне с детства дорого.
Извозчик подъехал к центральной московской хоральной синагоге. Около нее было много народа - в основном, молодёжь. Кое-где были видны ешиботники, выделявшиеся своим религиозном одеянием, с молит- венниками в руках, читавшие их раскачиваясь. Огромная как конценый зал синагога была переполнена. Моисей подумал – как так получилось, что в городе, где евреям запрещено было жить, оказалось так много ев- реев, и построена синагога, да ещё такое большое и красивое здание?
Все сидения внутри и проходы были заняты. Сидели в основном молящиеся, многие молились стоя, облечённые в талес (9), некоторые были просто присутствующими. Видя красного командира с кипой (55) на голове и на костылях, люди расступались и пропускали его вперёд. Парень лет пятнадцати, сидевший, по-видимому, рядом с отцом, после того, как отец ему что-то шепнул, встал и предложил Моисею сесть.
- Ду вилст давнен? (Ты, хочешь молиться?), – спросил сосед, когда Моисей сел, и стал подвигать к нему лежавший молитвенник.
Какое здесь всё родное и близкое - почти вся жизнь, за исключением трёх последних лет, прошла в синагоге. И снова, как в детстве, тепло и радостно на душе - праздник Пасха, праздник Пасха! Праздничное богослужение заканчивается, распеваются последние строчки праздничной молитвы, молящиеся встают, одухотворённые, складывают талесы, поздравляют друг друга, всем подают руку - знакомым и незнакомым, приятелям и неприятелям. Кругом ощущается доброта, уважение друг к другу, радость наступившего праздника. Миролюбивый и доброжелательный, преданный Всевышнему народ, со словами:
- Ибер аёр ин Иерушалаим (на следующий год в Иерусалиме),– отправляются домой к пасхальной трапезе.
Возвращаясь, домой Пётр Леонидович продолжал говорить:
- Самым неприятным для меня было пойти в синагогу как крещённому еврею. Я ощущал себя предателем, и я отправиться не к кому-либо, а к главному раввину Москвы, исповедоваться, чтобы он мне разъяснил, как вернуться в свою среду. Выслушав меня внимательно, мудрый старик сказал, что приветствует моё решение, что испокон веков религия, как родной отец, безотказно принимает «своего блудного сына». Без всякой боязни и стыда иди в храм Божий и замаливай свои грехи, если считаешь, что они у тебя есть. Мы, еврейское духовенство, отлично понимаем, что и тяжела жизнь в галуте (54), чтобы уйти от нищеты, надругательств, унижений, и насильственное отречение от иудейской веры заставила многих креститься. Поэтому с огромным сочувствием, сожаления и уважения относимся к этим людям, которые вынуждены были креститься, и, оказавшись на свободе, стремятся вернуться к своей вере. Мы всегда готовы им оказать помощь и поддержку.
Религия, вера во Всевышнего - это духовная жизнь человека. Живёт верующий и неверующий, сколько ему отпущено Всевышним. Если у человека есть потребность прийти в храм, открыть и очистить покаянием свою душу, почувствовать себя духовно очищенным и обновленным, ни один истинно верующий человек никогда тебе не скажет плохого слова. Наоборот, будет рад за тебя, поможет тебе, чем только сможет, потому что ты вернулся к вере в свою паству.
Вера в Бога - это сугубо личная часть жизни. Никто не может заставить человека быть верующим или неверующим. Примером могут быть испанские мараны, которым под угрозой смерти запрещали верить в иудейскую веру и насильственно крестили. Однако многие годы - из поколения в поколение - они тайно собирались и проводили религиозные, свои обряды. Насильственно крещёные, но преданные вере отцов, вырвавшись из среды запрета, люди тут, же возвращались к своей вере,
Коммунисты утверждают, что Бога нет. Я, отдавший всю жизнь Господу Богу нашему, никогда не сомневался и не задумывался, что Бога нет. Каждый здравомыслящий человек, прежде чем сказать, что Бога нет, вспомнит, что существует бесконечное множество явлений, влияющих на нашу жизнь - неведомых, необъяснимых, созданных Творцом.
Меня часто спрашивают в связи с новым государственным устройством, где атеизм стал государственной политикой - чем ты можешь доказать, что Бог есть? Кто Его видел? Кто Его слышал? Пришло новое то время, люди стали понимать, что живут реальной жизнью, а не библейскими баснями и сказками.
В священной книге Ветхого Завета говорится, что на шестой день Бог сотворил человека.
26 И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему, по подобию Нашему: да и владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над скотом и над всею землёю, и над всеми гадами, пресс- мыкающимися на земле.
27 И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божью сотворил его: мужчину и женщину сотворил их.
28 И благословил их Бог, и сказал Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю и обладайте ею, и владычествуйте............
Библия бытие глава 1.
7 И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душою живою.
Библия бытие глава 2.
19 В поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю из которой ты взят: ибо прах ты, и в прах возвратишься.
23 И выгнал его Господь Бог из сада Едемского (рая), чтобы возделывать землю из которой он взят.
Библия бытие глава 3.
- Кто будет утверждать, что мышление к человеку пришло само собой, и он стал обладать и владычествовать над всей землёй? Только человеку, и больше никакому живому существу. Всевышний «вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душою живою». Только человек обладает душою и духовностью, мышлением и разумом. Учёные доказывают , что человек появился на земле за счёт эволюции (эволюционная теория Чарльза Дарвина и Альфреда Брема). Но учёные, сколько не стремились из человекообразной обезьяны создать мыслящее животное – ничего не получилось. Всевышний «вдунул в лице его дыхание жизни».
«И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему по подобию Нашему».
- Но в священной книге ничего не сказано, в какой форме. Поэтому в нашей иудейской вере, которая является основой других вероисповеданий, запрещено изображать Господа Бога нашего, если Он не счёл нужным предстать перед нами. А если «по образу Нашему, по подобию Нашему», значит человек является посланником Божьим на земле.
Всевышний является всевышним Творцом и создателем земли нашей, а человек - создателем на земле, облечённый в форму, но за грехи свои лишённый бессмертия.
- Сын мой,– продолжал раввин, - кто может запретить нам, смертным, запретить верить в Бога, ходить в храм Божий молиться, с любовью и преданностью превозносить и восхвалять Всевышнего, соблюдать Его законы и заповеди, очищать душу, каяться за грехи свои, быть богоугодным человеком? Религия - это наша совесть, а запретить быть человеком с совестью может только негодяй и мракобес.
№---№ сноски
60--86 ...кражи мацы из под подушки – Имеется в виду "афикомен" лом- тик мацы: он кладётся под подушку, на которую опирается главенствующий за пасхальной вечерней трапезой, кто из детей незаметно выкрадет, положен выкуп.
61--33 Сейдер – порядок проведения праздничной вечерни (трапезы) в первый день пасхи.
8 Продолжение http://www.proza.ru/2008/01/30/207