1
Свежий утренний ветер раздул угасающие искорки звезд, и те вспыхнули, осветив бледное ночное небо живым пламенем зари. Дым угасшего костра, клубившийся над землей, окрасил острые лучи света, пробивавшегося сквозь плотную листву исполинских деревьев, окруживших крохотную поляну, на которой расположился Дезаль.
Он не спал. Всю ночь он смотрел в пустоту неба, словно найдя в нем отражение своей души, такой же темной, с редкими сверкающими вкраплениями.
Ночь сменяется днем, за тьмой приходит свет. Сколько понадобится сил, чтобы осветить бездонную пропасть его утраченной памяти, сколько зорь ему придется еще встретить, чтобы счесть свои, сколько земель нужно пройти, чтобы найти ту, что была его родиной.
Он встал, чтобы продолжить путь, так как ему, ничего не имевшему за спиной, ничего больше не оставалось, как идти вперед, несмотря на опасность и неизвестность. Зеленый полог леса раскрылся, обнажив гигантское пространство пыльной выжженной пустыни, простирающейся от горизонта до горизонта. Горячий и сухой ветер (он отличатся оттого, что дул в лесу) то и дело поднимал тучи рыжего песка, занося обломки больших неровных плит, образуя довольно прямое полотно широкой пороги, которая протянулась среди нелепо торчащих каменных глыб.
2
Фигура крупного зверя выросла перед ним так внезапно, что от неожиданности Дезаль упал. Мускулистое чудовище, покрытое грубой чешуйчатой шкурой, нависло над ним, свирепо оскалив ужасные зубы и сверля его огромными багровыми глазами. Мощное тело напряглось в готовности броситься на свою добычу.
Не сводя глаз с чудовища, Дезаль потянулся к мечу. Зверь захрипел и прыгнул. В это мгновение сильный удар в бок заставил его изогнуться, и когти монстра проскрежетали по каменной плите возле самой головы Дезаля. Раненый зверь завалился на спину, оглашая пустыню жутким воем, снова вскочил, косясь на торчащую между ребер толстую стрелу, но тут же получил новый удар - на сей раз в шею. Из пасти хлынула густая желтая жидкость, и зверь рухнул на землю. Он был мертв.
Вскочив на ноги, ошеломленный Дезаль огляделся. На невысоком холме он заметил фигуру человека. Это была молодая женщина с длинными спутанными волосами. Она опустила оружие и направилась к нему.
Его спасительница была высокого роста, смуглая и светловолосая. Стройная, но мускулистая фигура ее была облачена в одежду из грубой кожи, туго перетянутую шнурками и ремнями. Глаза скрывала синяя, слегка затуманенная от многочисленных царапин полумаска. Она подошла к мертвому зверю и небрежно пнула тушу носком сапога.
- Этот самый крупный из тех, которых я встречала, - заметила она, - хорошо, что он не успел тебя сожрать.
Она перевела взгляд на Дезаля.
- Кто ты, незнакомец? - спросила она, с любопытством рассматривая его оружие, - какая нужда занесла тебя в эти пустынные земли?
- Дезаль. Я намерен добраться в Ароксинот... Если бы ты не проткнула эту тварь, то мне бы уже не пришлось туда идти.
- Это чучело хоть и сильное, но абсолютно безмозглое. Тебе здорово повезло, что ты встретился с ним, а не с пустынными воинами. Те гораздо хуже этого.
Дезаль вдруг вспомнил, что уже слышал о них от старика. Теперь его рассказы постепенно начинали обрастать плотью.
- Пустынные воины живут где-то здесь?
- Они есть повсюду. Если тшеры охотятся в одиночку, то они - всегда стаями, хотя по своему нраву, они ни чем не лучше этого хищника. Их отличает только одно: тшер убивает из чувства голода, пустынные воины - от своей природной злобы.
Она наклонилась над поверженным зверем и, достав нож, стала извлекать из упругого тела свои стрелы. Зрелище было не из приятных, и Дезаль устремил взгляд туда, где за частоколом скальных обломков скрывалась дорога.
- Как далеко до Ароксинота? - спросил он.
- Примерно полсотни полетов стрелы, - ответила она, не отрываясь от своего занятия.
Дезаль плохо представлял возможности стрел, но, мысленно оценив расстояние, понял, что путь предстоит неблизкий. Насколько приятной ни была компания молодой воительницы, оставаться здесь, означало потерять время. А лишнего у него не было.
- Мне пора... Чем скорее я доберусь, тем лучше для меня.
- Не могу представить такое срочное дело, которое могло бы тебя так торопить, - не скрывая удивления, отозвалась она.
Он молча посмотрел ей в глаза,
- Хорошо, - вздохнула она, словно ждала ответа, которого так и не получила, - я проведу тебя самой короткой дорогой к городу. К тому же, ты наверняка не знаешь, где находится источник. Без воды в пустыне не легко.
- Спасибо. Рад, что ты составишь мне компанию.
- Это место слишком опасно для одиночных прогулок. Тшеры и пустынные воины - не самые опасные существа, что могут повстречаться в пустыне. В этих землях есть штуки похуже.
Она указала на левую руку, от запястья до локтя "украшенную" браслетами из кривых глубоких шрамов. Она сжала губы.
- Однако, пора в дорогу, если мы хотим засветло добраться до источника, - сказала девушка, укладывая стрелы, испачканные кровью поверженного гиганта.
Она взяла маленький рожок, висевший на ремне, и коротко протрубила. Из-за вершины холма появился великолепный вороной конь, большой и, несомненно, сильный.
- Надеюсь, с ним ты сможешь справиться? - улыбнулась девушка, погладив длинную гриву скакуна.
Дезаль оседлал коня, хотя получилось это у него не так ловко, как у девушки, которая в одно мгновение оказалась у него за спиной.
- На этот раз, я постараюсь сделать все правильно, - сказал он, взяв удила и почувствовав объятие его спутницы. - Как твое имя?
- Талисса, - ответила она, пришпорив коня.
3
Кровавый диск Тороца устало клонился к горизонту, причудливо вытягивая тени камней, похожих на горбы спящих фантастических животных. Внезапно, пустыня разверзлась обширным ущельем, каменистые склоны которого образовывали большую глубокую чашу. На дне разлилось небольшое озеро. Жизнь озеру давал источник, тягучие струи которого лениво омывали неровную базальтовую стену.
- Не правда ли красиво, Дезаль!? - звонким, восхищенным голосом сказала Талисса, - вот уж, действительно, сокровище в здешних местах. Другого, пожалуй, и нет.
- По-моему, неплохое место для ночлега, - ответил он так безразлично, что девушка слегка обиделась.
Пока Талисса поила коня, Дезаль бродил по берегу озера, собирая все, что могло бы послужить топливом для костра. Через некоторое время веселое пламя очага лизало тушки мелких птиц, подстреленных Талиссой в дороге. Девушка сидела у огня с мокрыми от купания волосами. Теперь она выглядела совсем юной.
- Ты, странный, - сказала она, глядя на Дезаля, задумчиво ворошившего горящие угли. - Одежда у тебя как у простолюдина, а меч такой, какой носят только богатые горожане. Ты, должно быть, из знатного рода, Дезаль?
Он молча снял вертел с дымящимся мясом и протянул девушке.
- Если не хочешь, не отвечай, - продолжала Талисса, перебирая пальцами обжигающую пищу, - в конце концов, если ты пришел в Пустынную Империю, значит, у тебя есть на то причины. Но, может быть, я знаю, где нужно искать то, что ищешь ты?
Он медленно поднял глаза. Перед ним вновь возникали образы, он явственно слышал голоса.
Как мне стать Властелином Ключа? Об этом знают только двое - Ксартул и старый слепой монах...Дорогу в монастырь не знает никто или почти никто...Старый слепой монах...Он сможет ответить на твой вопрос...
Талисса смотрела на него, будто пыталась прочесть мысли. Дезаль отвел взгляд в сторону.
Это твой шанс, Дезаль...Ты должен вернуть свою память.
Рука его потянулась к сумке, и пальцы, запущенные внутрь нащупали холодное тело рунного кристалла.
Никому не показывай кристалл. Не будь наивным, Дезаль. Как только Ксартул узнает, что ты владеешь рунным кристаллом, он прикажет тебя убить.
- Я ничего о себе не знаю, - сказал он почти шепотом. - Один старый отшельник подобрал меня на Пустошах. Тогда я был едва жив. Он сказал, что я упал с неба.
- Твоя история не изобилует подробностями, - произнесла она после продолжительной паузы. - Мне трудно представить все это, но я тебе верю, Дезаль. Если все так, как ты рассказал, я, вряд ли, смогу помочь твоей беде. В пустыне живут ведуны... их немного, но ты не найдешь ни одного в Ароксиноте. Ксартул уничтожил всех прорицателей.
- Старик также говорил, в далеком горном монастыре живет слепой монах, и это тот человек, кто сможет мне помочь вернуть память.
Талисса подняла брови.
- Монах Гозо. Я много слышала об этом удивительном человеке. Говорят, он видит больше любого зрячего и знает столько, сколько не знает самый мудрый из всех мудрецов. Живет он далеко, это правда, но как найти его обитель... не знаю никого, кто бы смог указать туда дорогу.
- Что ж, - вздохнул Дезаль. - это все же больше, чем ничего. Теперь я, по крайней мере, знаю его имя.
С приходом ночи заметно похолодало. Дезаль поежился и бросил несколько веток в догоравший костер. Талисса ушла проверить коня и вскоре вернулась с небольшим меховым ковриком и ветхим от времени одеялом. Она подошла к Дезалю, который, не отрываясь, смотрел в огонь, и бросила свою постель к его ногам.
- Спать будем по очереди, - сказала она, - на огонь могут пожаловать тшеры или, чего доброго, пустынные воины. Чутье у них не хуже звериного. Устраивайся, я пока прогуляюсь наверху.
Она ушла. Дезаль еще некоторое время неподвижно сидел в свете пылающего пламени, вслушиваясь в ночные звуки, заглушаемые треском веток в костре и тихим фырканьем коня, дремавшего неподалеку.
Говорят, он видит больше любого зрячего и знает столько, сколько не знает самый мудрый из всех мудрецов...
Он не спал, спрятав свой взор в глубине звездного неба, когда появилась бесшумная, как тень Талисса. Она осторожно приблизилась и, скользнув под одеяло, прижалась к нему, трепетная и холодная как камень.
- Мне уже пора? - спросил Дезаль.
- Оставайся, где ты есть. В дозоре нет необходимости. К тому же, здесь от тебя будет больше толка.
- Будем надеяться, что завтра мы проснемся живыми, - сказал он, ощутив прикосновение ее губ, и привлек девушку к себе.
- Я так давно не была с мужчиной, - прошептала она.
4
Миновав лабиринт каменных нагромождений, они вышли на обширное плоское плато, вдоль и поперек изрезанное извилистыми шрамами трещин. Это обстоятельство особенно мешало продвижению коня, поэтому Дезаль и Талисса спешились. Тороц был уже высоко, и остывшие за ночь камни источали тонкие струйки пара. Но неудобства не беспокоили Дезаля, так как впереди было то, к чему он стремился.
Ароксинот. Открытый всем ветрам, город распростер свои громоздкие формы на большое расстояние и, казалось, вырастал прямо из плато, нарушая общий ландшафт. Угрюмая неприступность стен, не оставляющих ни единого шанса любителям штурмовать подобные сооружения, несла отпечаток могущества их создателя. Одевшись в каменную броню, город надежно защищал свои внутренности от посягательств извне, оставляя постороннему взгляду лишь угрожающий оскал оборонительных. сооружений вокруг наглухо запертых ворот и зловещее поблескивание хищных остроконечных шпилей каких-то очень высоких построек. Неприветливость города дополняли останки давно умерших людей, превращенный в прах, и трупы полусгнившего хлама, обильно усыпавшие землю на подступах к Ароксиноту. Даже небо над ним, казалось, пропиталось серой мертвой пылью.
- Не очень-то гостеприимная встреча. Похожи, здесь не любят визиты.
Дезаль посмотрел на Талиссу, встретившись с ее безразличным взглядом.
- Это главные торговые ворота Ароксинота, - сказала она, - Скоро начнется Большая ярмарка. В это время съезжается много торговцев, чтобы выгодно продать свой товар горожанам. На ярмарку может попасть любой желающий. Это твой единственный шанс проникнуть в город.
Дезаль сделал несколько шагов в направлении города, но, обернувшись, увидел, что Талисса не тронулась с места. Стоя рядом с конем, она печально смотрела куда-то сквозь своего таинственного знакомого.
- Чего же ты ждешь, - сказал он, сделав жест, приглашая ее последовать за ним.
- Иди, - тихо ответила она, - дальше ты должен идти один. Твой проводник сделал свою работу.
- Это ты так шутишь? - изумился Дезаль. - Конечно, это касается моей жизни, но я ведь не полный идиот, чтобы соваться туда, даже не зная, как правильно потратить эти деньги.
Он потряс мешочком, чье содержимое весело зазвенело. Талисса едва заметно улыбнулась.
- К тому же, - продолжал он, пробуя уговорить ее по-другому, - как я смогу найти тебя после того, как выберусь из этого "привлекательного" места? Прикажешь обойти всю пустыню снова, чтоб ты смогла проводить меня обратно?
- Перестань хитрить, - печально сказала она, - это у тебя плохо получается. Таким как я, дорога в Ароксинот заказана. Меня схватят сразу, как только ворота города захлопнутся за моей спиной. Даже голодный тшер никогда не тронет добычу, если знает, что это будет стоить ему жизни. Разве ты отправился бы по собственной воле туда, где тебя ждет западня?
Он отвернулся, рассматривая группу людей, направлявшихся к воротам города.
- Именно это я и собираюсь сейчас сделать, - сказал Дезаль почти шепотом.
Девушка подошла, положила руки на его плечи и прижалась щекой к его спине.
- Прости.
- Я не виню тебя... Ты спасла мне жизнь.
- Если тебе будет не хватать меня, подумай о Талиссе, и я найду тебя даже на другом конце света.
- Хорошо, - улыбнулся он. - Пожелай мне удачи.
- Найди то, что ищешь... и возвращайся скорее.
5
По пыльной дороге медленно двигалась украшенная дорогими тканями повозка, которую тянули четверо уставших, измотанных грузом и жарой полуголых людей. Несмотря на то, что каждый из их был сложен намного крепче Дезаля, они едва волочили обмотанные грубой тканью ноги. Повозку, доверху нагруженную товаром, украшал пышный шатер, покрытый изящной вышивкой. В его тени, на горе атласных подушек полулежал тучный немолодой мужчина, облаченный в длинные белые одежды. Ослепительная красавица сидела возле него и обмахивала веером своего господина, который небрежно пил из сверкающего кубка.
Процессию завершала группа женщин с детьми, послушно бредущих за повозкой. Петли длинной веревки, связывающей десятка два рабынь были накинуты на их худые шеи, а концы веревки держали злобные стражники, идущие по сторонам. Жалкие одежды невольниц превратились в лохмотья, некоторые же были совсем нагими. Стражники то и дело кричали, угрожающе щелкая длинными бичами, заставлявшими несчастных вздрагивать. Те из рабынь, которым вдруг вздумалось упасть от усталости и истощения, немедленно получали удар бичом, от которого тело покрывалось багровыми полосами.
Не подходя слишком близко, Дезаль поравнялся с повозкой, желая получше рассмотреть торговца живым товаром. Он мысленно представил самодовольную, заплывшую жиром физиономию, способную вызвать ничего, кроме отвращения.
- Приветствую тебя, странствующий воин, - донеслось из повозки. - Тебе наверняка понравились мои красавицы.
- Без веревок они выглядели бы гораздо привлекательнее, - ответил Дезаль, подходя ближе.
- Я согласен с тобой, воин. От веревок и ударов их кожа грубеет, но мерзавки ни на мгновение, не должны забывать, что они рабыни.
- Ты портишь свой товар.
- Об этом не беспокойся, - промурлыкал торговец рабами, расплывшись в блаженной улыбке, - к началу ярмарки их кожа снова будет такой же нежной, как у этой жрицы любви.
Он сдавил щеки красавицы своими прелыми пальцами, повернув ее лицо к Дезалю.
- Если хочешь, - продолжал толстяк, - я продам тебе любую из них. Стоят они недешево, но я уступлю несколько монет.
- Я не держу рабов.
- Скажите, пожалуйста, - прозвучал его визгливый смех, - он не держит рабов. Все в этом мире, друг мой, делятся на господ и тех, кто им служит. Ты ведь идешь в Ароксинот, чтобы наняться на службу к какому-нибудь знатному господину, не так ли?
- Я сам себе господин.
Услышав это, торговец повалился в подушки, охваченный новым приступом смеха. В воздухе сверкнули его толстые розовые пятки.
- Ну, уморил, - едва отдышавшись, сказал он, - Господин Пустой кошелек, так что ли?
Дезаль отвернулся. На его скулах заиграли желваки. Торговец успокоился и высунулся из шатра.
- Ладно, не сердись, странствующий господин. Лучше поговорим о деле. Я могу предложить тебе немного заработать.
- Не понимаю, о чем ты говоришь.
- Мне нужен охранник для товара и моей наложницы. Я не хочу доверять их моим пустоголовым болванам. Они только и ждут удобного случая, чтобы разорить своего хозяина.
- Для этого тебе больше подошли бы тшеры.
- Я буду платить тебе две монеты за ночь. Соглашайся.
- Нет.
- Набиваешь себе цену? Хорошо, три.
- Напрасно ты пытаешься купить меня. Ничего не выйдет.
Дезаль ускорил шаг.
- Эй, - услышал он голос торговца, - интересно, что ты ответишь караульным, если они захотят вдруг узнать, кто ты и какова цель твоего визита в Ароксинот?
Дезаль растерялся. Этого он не предусмотрел. Таким, как я, дорога в Ароксинот заказана, меня схватят сразу, как только ворота города захлопнутся за моей спиной.
Он вновь поравнялся с повозкой. Ему очень не хотелось идти на такой компромисс, но обстоятельства по-прежнему складывались так, что с ними приходилось считаться, несмотря на "достоинство", которое на удивление настойчиво пыталось взять верх.
- Хорошо, я согласен, - сказал он, вовсе не скрывая своего отношения к предложению торговца. - Но я уберусь сразу после того, как закончится товар.
- Договорились, - обрадовался тот. Он был явно доволен собой, одержав временную победу. - Две монеты за ночь.
- Ты же обещал три!?
- У тебя есть выбор? - нахально прищурился толстяк.
Дезаль промолчал, обратив внимание на скрип раскрывающихся ворот города.
6
Улицы Ароксинота были почти пусты. Это мало напоминало пору Великой Ярмарки. Изредка по неровной мостовой грязных кривых улочек спешно проходили темные фигуры горожан, делающих вид, будто очень торопятся. Большинство из них тупо смотрели в землю, словно не замечали появления гостей. Даже те немногие, кто встречался взглядом с Дезалем, тут же отводили глаза в сторону. Даже встречаясь друг с другом, они молча проходили мимо, даже не подняв головы для приветствия.
- Они, что здесь все, разучились разговаривать, - не скрывая удивления, заметил Дезаль. - Или с приходом ярмарки наступает всеобщий траур?
- Они всегда такие, - лениво пропел торговец рабами, - Это Ароксинот. Ксартул считает, что человек может быть счастлив, только уйдя в Бесконечность. Плотская же жизнь - объект презрения и осуждения. Закон призывает к смирению и самобичеванию, дабы очистить свою душу перед уходом в Счастливую Бесконечность, Человек, который считает себя счастливым, или просто склонен радоваться жизни - либо сумасшедший, либо вынашивает недобрые мысли. Такие подвергаются принудительным мучениям, в качестве излечению от порока.
- Строгое воспитание, - умозаключил Дезаль. - Должно быть чертовски приятно жить в печали, надеясь возрадоваться после смерти. Здешние жители, наверно, и умирают с радостью.
- Скоро ты это увидишь на Священном жертвоприношении Тороцу, - сказал торговец, зевая, будто принесение в жертву живого человека являлось чем-то повседневным и скучным.
- Думаю, смогу найти себе занятие интереснее, чем предсмертные стоны и вид свежей крови.
- Это обязательно, - заметил работорговец. - Каждый из гостей города должен присутствовать на церемонии жертвоприношения, выразив, таким образом, уважение к местным обычаям.
- Могут быть исключения?
- Никаких. Советую тебе подчиниться правилам, в противном случае ничего хорошего тебя не ожидает.
- Строгие правила.
Тем временем повозка в сопровождении Дезаля и рабынь въехала на огромную городскую площадь, способную вместить все население города вместе с многочисленными торговцами, чьи шатры расположились по сторонам. Прямо перед площадью вознеслись к небу невероятно высокие стены громоздкого здания с башнями и мощными воротами. Высоко над воротами располагался выступ с алтарем, к которому тянулись ступени крутых лестниц, высеченных в толще стен. Здание венчала пирамида остроконечного шпиля, ослепительно сверкающая при дневном свете.
Это, вероятно, и был Ароксинотский замок, о зловещих подземельях которого рассказывал старик, и чьего обитателя должен победить Дезаль, став Властелином Ключа. Победить, чтобы извлечь из недр замка заветный посох, способный ответить на тот мучительный вопрос, что привел его в город, именуемый Ароксинотом.
Пришлось изрядно поторопиться, чтобы успеть к началу церемонии. Едва рабы растянули купола шатров, как площадь стала наполняться горожанами. Несмотря на огромное скопление людей, толпящихся возле стен замка, по-прежнему было тихо, как если бы вокруг не было ни души. Молчаливая людская масса, отгороженная от лестниц к алтарю плотным строем стражников, терпеливо ждала начала действа.
Два рослых мужчины, облаченные в белые одежды с золотыми кружевами появились у алтаря, ведя молодую девушку с опущенной на грудь головой. Она, казалось, спала, поддерживаемая жрецами. Еще через мгновение одежды спали к ее ногам, и обнаженная жертва была аккуратно уложена на свой последний одр.
Дезаль огляделся. Голодные взгляды горожан были прикованы к алтарю, лица словно окаменели, не проявляя ни единого чувства. Но ни любопытство, ни азарт не смогли бы изваять столь безжизненные маски. Несомненно, страх, смертельный животный, привел людей в это страшное место, страх оказаться на месте несчастной жертвы, чья гибель спасет жизнь кому-то из присутствующих. Жажда жизни сильней самого жестокого закона, призывающего возлюбить смерть, даже если она означает конец всех прижизненных мучений и очищение от грехов. Ни один нормальный человек не согласился бы добровольно отправиться к праотцам, даже если бы ему были обещаны вечные почести и роскошная гробница.
Внезапный взрыв возгласов, исходивший от ожившей толпы, заставил Дезаля вздрогнуть и пристыдить себя за поспешно сделанные выводы. Нестройный хор восторженных голосов произвел впечатление землетрясения, причиной которого было появление невысокого человека преклонных лет с длинными седеющими волосами и пронзительным взглядом, источающим ненависть. Дезаль подивился, как такой невзрачный тип с заурядной внешностью смог наделать столько шума. Лишь через мгновение он понял, что видит того, с кем ему предстоит вступить в смертельный поединок, который решит проблему всех ночных кошмаров и навязчивых видений. Над площадью нависла фигура Верховного жреца Ароксинота Ксартула.
- Слава Великому Тороцу, - прогремел его голос, - чей огонь дарит освобождение от грехов жизни и ведет к Бесконечности.
- Слава, - ответила толпа.
- Слава Великому Тороцу, очищающему наш разум от дурных мыслей!
- Слава!
- Слава Великому Тороцу, дающему нам мудрость Счастливой Бесконечности!
- Слава!
- Мы хотим очиститься от пороков и избавиться от мучений жизни!
- Хотим!
- Все, к чему мы стремимся, есть Бесконечность!
- Бесконечность!
- Так говорит справедливый Закон!
- Справедливый Закон!
- Слава справедливому Закону!
- Слава!
- Слава Великому Тороцу!
- Слава!
- Что может быть нашей благодарностью за милость Великого Тороца?
- Кровь!
- Что подарит нам новую милость Тороца?
- Жертва!
Теперь Дезаль был готов поверить в преданность и искренность всех собравшихся у подножия замка. В таком состоянии он наверняка с радостью растерзали бы любого, на кого Ксартул указал бы вдруг своим перстом. И этим "любым" мог бы вполне оказаться и сам Дезаль. При этой мысли у него похолодело внутри. Какой же силой обладал Ксартул, если смог покорить такое количество людей? Какой магией он смог уничтожить человеческое достоинство людей, превратив их в послушных марионеток?
Верховный жрец воздел руки к небу, неистово изогнув тело. В ярком дневном свете блеснула сталь острого ножа. Толпа замерла в ожидании апофеоза церемонии. Жертва на алтаре медленно извивалась, будто близкая смерть доставляла ей неописуемое наслаждение. Нежное жертвенное мясо, приправленное пьянящими специями дурмана, подавившего последний всплеск разума, готовилось стать кровавым блюдом искусного кулинара Ксартула. Верховный жрец выдержал паузу, демонстрируя фатальную неизбежность последнего штриха в своем чудовищном шедевре, судорожно выдохнул и пронзил жертву, заливая алтарь, руки и одежду горячим багрянцем.
Дезаль закрыл глаза. В голове зашумело, и ему вдруг показалось, что он уже видел подобное: беспомощные тела, залитые кровью лица, полные отчаяния глаза, молящие о помощи. Он посмотрел на Ксартула, хищно взиравшего на толпу. Дезаль ненавидел жреца не более чем казненный своего палача. Он скорее испытывал отвращение, заочно представив выражение его лица, самого оказавшегося на пороге смерти, которую он так лелеет в своих речах. Отвратительное и жалкое зрелище, гораздо отвратительнее расправы над беспомощной жертвой, теперь неподвижно лежавшей на залитом кровью алтаре.
Он отвернулся и стал пробираться через плотную толпу, прочь от места позорного убийства. Охота за Ксартулом началась. Время, разделявшее его от момента последней битвы начало свой обратный отсчет.