Казавшиеся себе еще совсем юными сорокалетние Люба и Николай вдруг неожиданно стали бабушкой и дедушкой. Дочь Инна не посчиталась с их молодостью и осчастливила внуком Алешенькой. Новоявленные «деды» ждали внучонка с нетерпением. И, наконец, малыш прибыл с мамой на самолете.
Он, казалось, был соткан из их грез и мечтаний, собрав в себе все лучшее, что было у каждого в роду. Копну кудрявых волос от бабушки, синие глаза от дедушки, умный спокойный взгляд от прадеда… Ревизия была проведена полная, и все у ребенка оказалось совершенным. Находившаяся тут же свекровь пыталась примазаться к алешкиным достоинствам, но ее тотчас укоротили. Тогда она, затаившись, стала искать недостатки…
и очень скоро нашла.
- Ага, плоскостопие! – у нас в родне ни у кого никогда не было!
Скорее всего, в Николая!
Николай, играючи пробегавший марафонскую дистанцию, задохнулся от возмущения.
- Ой! Косоглазие! У нас у всех глазки ровно глядят – точно в Николая – вон у него левый глаз чуть косит! – Анна Михайловна наслаждалась ситуацией, видя, как сатанеет на глазах сват, покрывшись свекольным румянцем.
Младенец был миролюбив и на всех смотрел любящим и улыбчивым взглядом. Его немножко смущала дедова борода, но на третий день он и к ней привык.
В один из погожих деньков молодые дед с бабушкой отправили дочку в гости к подружкам, а сами решили насладиться прогулкой с образцово-выставочным внуком. Так сказать демонстрационный выход!
Рядом с домом кататься было неинтересно – зрителей маловато. Эффект не тот! Хотелось, чтобы все было обставлено красиво.
И они, посадив ребенка в прогулочную коляску, поехали на троллейбусе в центральный парк.
Оба принарядились и ощущали себя молодыми родителями со своим собственным малышом. По парку гуляли такие же парочки и приветливо им улыбались. Ощущение возврата в молодость было абсолютным. Дед браво втянул живот и положил руку на плечи бабушке.
Кудрявый синеглазый внучок был похож на ангела, и мало кто мог равнодушно пройти мимо. Дед с бабушкой радостно переглядывались, как-будто это была высшая оценка их генофонда.
Но Алешенька неожиданно испортил весь триумф. Он надул полную коляску, и, сидя во всем этом, весело верещал и подмигивал: мол, не бойтесь – обычное дело.
Известно, что даже у совсем юной матери природные инстинкты развиты гораздо сильней, чем у опытной бабушки. Природа работает на нее, а бабушку уже не связывает общая пуповина с внуками, на нее работает опыт, но он не всегда верный советчик.
В общем, ни бабушка, ни тем более дедушка, захмелевшие от чувства любования собой в этой роли – не были готовы к подобному ходу событий и запасных вещей, естественно, не взяли. Памперсы тогда еще не были изобретены, да и многое другое тоже.
Алешенька, как будто почувствовав их растерянность, решил пополнить содержимое коляски более тяжелой артиллерией, находиться с ним после этого в парке было неприлично.
Любочка, таща на вытянутых руках опозорившегося внука, укрылась в ближайшем кафе, откуда ее пыталась грудью вытеснить официантка, но Николай смел ее на пути к туалету.
Орущего ребенка долго отмывали, отстирывали, изо всех сил отжимали одежду – решили все-таки надеть сырую. Без штанов совсем уж нехорошо будет.
Настроение было безнадежно испорчено, и до дома еще ехать и ехать. «Идиоты! - корили они себя, в сердцах добавляя каждый раз: «Старые!»
Дед Николай плюхнул малыша в коляску и рванул к троллейбусной остановке. Любочка семенила за ним, как Пятачок, с криками: «Ой, простудим! Ой, заболеет!»
Надо было перейти улицу, дед наклонил коляску с бордюра, и непристегнутый в панике Алешенька вывалился на проезжую часть. Николай, наперерез несущимся машинам, бросился на дорогу. Бабушка посерела от ужаса. Вокруг уже собиралась толпа любопытных.
- Вот! Понарожают, а за детьми смотреть не умеют! - неодобрительно гудели прохожие. - И ведь не молодые уже!
- Ребятенка прям на дорогу вывалили, - объясняла вновь прибывшим здоровенная тетка с кошелкой.
Дед, схватив на руки орущего внука, потащил за собой умолкнувшую от ужаса Любочку. Толпа с осуждением смотрела им вслед.
Когда вечером домой позвонила возбужденная от вольной жизни дочь, в трубке она услышала всхлипывающие звуки: «Доченька, прости! У него только личико слегка разбито. А так - все хорошо!»
Наводящие вопросы только еще больше пугали Инну,
а ответы очень были похожи на слова из известной песенки про маркизу.
Больше родители никогда не играли в журнальных бабушку и дедушку, а просто стали обычными бабушкой и дедушкой с ежевечерней читкой сказок на ночь, гулянием в песочнице под окном, с люлями-гулями и сорокой-белобокой, которая кормила своих деток на потной маленькой ладошке.
И внучок рос всеми любимый и обласканный.