Из Риги с любовью.
Рига – хороший город. В меру небольшой, с достаточным количеством достопримечательностей, постоянным наплывом итальянцев и других, страждущих полюбоваться на молоденьких блондинок, по-нордически холодных, но с русской душевной теплотой, правда прикрытой, куда-то под маечки запрятанной.
Город уютных ресторанов, сильного ветра и смешными расстояниями от точки до точки.
У нас существуют три гей-клуба. Один – совсем уже не популярен, второй - подороже и получше, и третий – открывшийся относительно недавно - и не клуб вообщем-то, так по коктейлю, но веселье порой затягивается и до утра. Курить нельзя. Но мы же Европа – у нас практически нигде нельзя уже. То ли еще будет.
Страна с открытыми границами, но все еще закрытым сознанием. Такая европейская, но со значением оборачивающаяся на Россию.
Как-то раз мне позвонил незнакомый маркетолог и спросил, каково мое, как стилиста, видение на то, как в Латвии, Литве и Эстонии дела обстоят с одеждой брендов первых линий. Взяв получасовой таймаут для размышления, ответила, что в Латвии совсем не так, как в Эстонии и Литве, и что не стоит даже сравнивать. Латвия – это с одной стороны «Новая волна» с Жанной Фриске, Ксенией Собчак и Зверевым - в шелках, блеске и глянце, а с другой – удобная и функциональная Европа. С одной, мы хотим подороже и поблестючее, по-русски, а с другой – удобно и не выделяясь.
Так вот с отношением к ЛГБТ-сообществу дела обстоят точно так же, как и с брендами класса люкс: С одной стороны, еще 17 лет назад мы все вместе были в СССРе, где давали срок за подобные вещи. Да и сейчас в России, где у каждого из нас живут какие-нибудь двоюродные тети и производятся самые смотрибельные в Латвии телевизионные программы, отношение к гей-меньшинствам, мягко говоря, не очень. Но с другой стороны, мы в Европе. И нам очень нравится быть европейцами. А Европа, понятное дело, «темное» движение поддерживает. Вот и получается – хоть разорвись.
Новостные ленты пестреют заголовками: «Мы 11-ые в Европе по загрязнению окружающей среды» - стремимся, значит, не загрязнять. У нас существует министерство окружающей среды. Да и в общем целом прогресс наблюдается.
Меня лично радует непрекращающееся строительство, развитие: у нас запущен проект самой крупной по каким-то там меркам библиотеки – бюджетом около 40 милллионов, под название «Замок Света». У нас прекрасный министр культуры, Хелена Демакова, по всей видимости, умеющая отстаивать то, что важно для страны.
У нас существует министерство интеграции. То есть отдельное министерство, занимающеейся вопросами разнообразных, разноколиберных меньшинств. Это нам тоже важно – помочь интегрироваться меньшинствам в общество, без больших потерь для тех и для других.
У нас с невероятной быстротой растут цены, люди уезжают на заработки, но растут и зарплаты, так что гастарбайтеры, может, и вернутся.
Нас два миллиона.
Нам важно культурное развитие, интеграция и еще как бы так максимально быстро стать европейской страной.
На главной странице одного из ведущих электронных СМИ – Novonews, имеющих одну основу с ежедневной газетой Телеграф, однажды вечером я наткнулась на статью, под заголовком: «ГОМОСЕКИ определили своих фаворитов в кино».
Перечитала - не показалось. Внутри начало колотить 180. Под новостью - ссылка на lenta.ru. Иду по ссылке. Та же новость, один в один, с отличием в одно слово – «гомосеки» заменено на «геи и лесбиянки». Мы не знакомы лично с редактором новостной ленты Novonews. Но у нас не большой город, тем более для работающих в сфере масс-медиа. Набираю номер:
- Алексей ? Здраствуйте.
- Здраствуйте.
- Меня зовут Гуля Хартвик. Возможно, мы даже с вами и не пересекались никогда, правда, сейчас повод знакомиться у нас с вами не очень. Скажите,
а вы по-прежнему являетесь редактором новостного портала Novonews ?
- Да, являюсь.
- В разделе культура за день сегодняшний стоит главной новость со следующим заголовком: «ГОМОСЕКИ определили своих фаворитов в кино». Вы считаете, это позволительным использовать подобные выражения на страницах одного из ведущих электронных СМИ ? Вы представляете, сколько вас на самом деле людей читает ?
- Кто вам дал мой телефон ?
- У меня есть разные номера телефонов, для людей, работавших в СМИ, это не проблема. Если хотите, запишите и мой. У меня есть также номер телефона министра интеграции и международного общества по защите прав ЛГБТ, я обязательно поставлю их в известность.
- А вы можете мне сказать, что вас так покоробило в этом слове ?
- ??? Это оскорбительно для сексуальных меньшинств, это сленг, это ругательство, разве же будем мы с вами спорить о том, являются ли слова «нигер» или «соска» оскорбительными ?
- У меня достаточное количество друзей геев, и они не считают это слово оскорбительным.
- Вы проделайте эксперимент, не поленитесь – спросите у них об этом.
- Возможно, вы и правы, мы попробуем что-то сделать. Но дело в том, что у нас существуют конкретные технические установки, и мы не можем ставить заголовок больше определенного количества знаков.
- Это многое объясняет.
- Мы обязательно попробуем что-нибудь сделать.
- Попробуйте. Спасибо. До свидания.
Заголовок был изменен на «геи и лесбиянки» через пол-часа после телефонного разговора. Всего статья в изначальном варианте просуществовала около двух часов. Мы звонили министру. Он сказал, что ничего, в общем-то не сделаешь: если бы не поменял журналист заголовок, г-н министр сам-бы лично позвонил бы ему, а так – не хорошо, конечно, но бывает в жизни несправедливость.
Скорее всего, у читателя возникнет справедливый вопрос: «А что это ты, Гуля, какой-нибудь там организации местной по защите прав ЛГБТ-сообщества не позвонила ?». Так вот с этим у нас вообще отдельная история. У нас они есть, аж целых две. Мозайка, во главе которой стоит Линда Фреймане, и Илга Латвия, во главе которой уже давно непонятно, кто стоит. Главная задача этих двух организаций (кстати, одна – Мозайка – в свое время вышла из второй) – поделить поле деятельности между собой. Поле деятельности, по всей видимости, заключается в следующем: чем больше мы будем показывать Европе, как у нас тут все плохо, тем больше средств нам будет выделяться на исправление ситуации. Отсюда и напоминающие зоопарк гей-прайды, проводимые за забором, и постоянные конфликты с анти-гей организациями, которые, по собственному опыту, легко и непринужденно идут на диалог, и гей-кинофестиваль с, очевидно, неотсмотренными предварительно фильмами, с посещением в 20 человек, и афтерпарти гей-прайда, на которой, кроме нас троих, представителей ЛГБТ-коммьюнити больше не было – только гости столицы.
В моем больном воображении всегда возникала иная картинка: ЛГБТ-организация занимается правами жителей страны, которую она, эта организация, представляет. А уж потом – международные контакты.
Но в общем и целом, мне здесь нравится. Заехав к родителям на несколько дней – между Нью-Йорком и Лондоном – осталась в родном городе. Пошел третий год. Не жалею. Наслаждаюсь. С подругой хожу за руку, целуюсь под фонарями и никакого ущемления не испытываю.