Я был рожден в Декии. Впрочем, это обстоятельство мало скажет обо мне, как о личности, которая сейчас уже никому ничего не сможет сказать. Единственное, на что может хватить силы моему существу, так это транслировать мои последние мысли на этот пергамент.
Итак, семи лет я был отдан колдунам для обучения, а уже в десять был послан на одну гору, не могу, правда, назвать ее имя, ибо нарушу великую тайну, и вот там то я был посвящен. Обучение мое на этом не остановилось, напротив, оно только набирало обороты. Научился я многому, помимо всего прочего, это были превращения, изменение свойств ветра, насылание непогоды и нанесение вреда людям, посредством болезней. Словом, все, что могло приносить вред окружающему, было в моем ведении. Думал ли я тогда, что это плохо и так вот закончится? Нет, не думал. Мои мысли были поглощены обучением. По исполнении пятнадцати лет я начал слушать лекции семи великих жрецов, передавших мне многие «бесовские тайны». Впоследствии я научился даже общаться с мёртвыми, поднимая их из могил. Примерно в то же время моим «хлебом» стало чародейство и колдовство, я дополнительно изучил такие науки как астрология и зельеварение, научился полету и хождению по водам. Однажды я поселился в одном захудалом городишке N, где длительное время практиковался в темном колдовстве. Ко мне приходили разные люди, различны были их мысли и желания. Одни хотели любви, другие действовали жаждой мщения, третьи были омрачены величайшей завистью и все получали от меня помощь. Я направо и налево раздавал яды, зелья для наведения порчи на скот и на дом. Но более всего было просьб о приворотах. Жены посягали на чужих мужей, а мужи возжелали плоти чужих жён. Впрочем, меня мало интересовали какие-либо еще факты, кроме позвякивающего в кармане золотишка и я со смехом взирал на людские проблемы, совершенно, не воспринимая всерьез то, что делал для приходящих ко мне. Но как бы не мало я думал о том, что я делаю, еще меньше меня трогали проблемы, возникающие у тех, кто решился на приворот любимого или любимой, а таковые были. Так случалось, что я каким-то образом узнавал о каждом из случаев в отдельности. Ни один из приворотов не закончился хорошо. Приговоренные насильно к любви умирали вместе со своими мучителями, которых настигала не меньшая, а даже большая кара. Коим же посчастливилось выжить, теряли детей своих и здоровье. И если не умирали в муках от неизвестных врачам болезней, то проводили остаток дней своих в немом парализованном состоянии. Многие тогда закончили жизнь самоубийством, многие чуть не лишились жизни, но, благодаря своевременному вмешательству церкви, выжили. Но и тогда мне было мало дела до этого. Я радовался тому, что имею возможность быть выше всего этого немощного сброда.
Все в округе меня боялись, и я должен был поддерживать это в народе, ибо мне не только нравилось таким образом зарабатывать себе на хлеб, но и давало ощущение полной безнаказанности и высшей власти над людьми. Но однажды произошло нечто, заставившее меня подумать над тем, что я делаю и навсегда оставить свое ремесло, впрочем, я уже в нем не нуждался…
Итак, в один из дней, ближе к вечеру, ко мне зашел молодой человек. Сотни таких же заходили и раньше, но в этом я почувствовал какую-то скрытую угрозу, однако, мое сердце даже не шевельнулось в груди, не приостановило свой бег. Напротив, я внимательно посмотрел на вошедшего, примерно догадываясь о цели его позднего визита.
- Вся округа заполнена слухами о вашей редкой силе, - начал он, вероятно подыскивая ключи к моему самолюбию, - я нуждаюсь в ней.
- Допустим, - ответил я, - и чем же я могу быть полезен? Кто может помешать такому прекрасному юноше в его драгоценной земной жизни? Или же здесь дело в более возвышенном чувстве?
Видя, что он вздрогнул, я понял, что не ошибся и продолжил:
- Вот, возьмите этот сосуд и окропите его содержимым дом возлюбленной. Она покорится вам в ближайшее время.
Его глаза горели, он схватился за ёмкость, как хватается утопающий за брошенный ему спасательный круг.
Некоторое время я не помнил о нем, но вот он опять появился на моём пороге. Юноша имел осунувшийся вид, а темные круги под глазами говорили о постоянной и непрекращающейся бессоннице. Надо заметить, что я никак не ожидал увидеть его снова, однако, он был здесь, и с этим надо было что-то делать.
- Она отказала мне снова! – с пылом воскликнул вошедший.
- Вероятно, я дал вам недостаточно сильное средство, но это легко исправить. Вот, это подойдет, оно настояно на воде от покойного, думаю, что должно сработать.
Он протянул руку и взял колбу с зельем.
- Пролейте его на пути, которым она будет следовать, выйдя из дома, наступив на землю, сдобренную им, она, без сомнения обратит на вас свой недоступный взор.
Мой посетитель скрылся за дверью, а я задумался над тем, почему мои снадобья, до сих пор имевшие неограниченную власть над людьми, дали промашку в таком элементарном деле как любовный приворот. Мне ни в коем случае не хотелось терять свое положение, заслуженное долгим и упорным колдовством. Да и почему я должен был его терять на пике моей популярности у этих глупых людишек, окружавших меня! Эти думы усилились, когда мой, уже знакомый, вновь появился. Казалось, что еще более потрепанного вида мне не доводилось наблюдать. Еще бы, он уже одной ногой стоял в могиле, ибо все содеянное неумолимо возвращалось к нему, как к основному и непосредственному участнику приворота.
- Неужели и это не помогло? – с некоторой долей участия спросил я.
Он отрицательно покачал головой.
- Впрочем, я знаю, что делать. Ее гордость будет сломлена, когда все вокруг начнет рушиться.
- Что вы хотите этим сказать? – он делал ударение на каждом слове, что было свойственно для его изнеможенного вида.
- Ее дом погрузится в море скорби и ей поневоле понадобится кто-то, кто сможет поддержать ее угасающий дух, тогда на сцену вступите вы.
Его серое лицо, казалось, ничего не выражало, однако, он кивнул, соглашаясь со сказанным мною, и по обыкновению уже, тянул руку к очередному пузырьку, но я остановил его порыв жестом.
- Нет, я сделаю все сам, принеси только камень из фундамента ее дома.
Вскоре я получил то, что просил и принялся за свое чёрное дело. А еще через какое-то время до меня дошли слухи о том, что все в доме, включая саму девушку, неизлечимо заболели. Похоже, я перестарался, наверняка теперь уже ей не нужен будет никто, кроме священника.
Но я ошибался. Даже колдунам свойственно ошибаться. Она каким-то образом вылечилась. Молодой человек больше не приходил, но меня это не заботило. Я решил появился в том доме сам, мне вдруг стало интересно, почему были напрасны все мои труды. Жилище её показалось мне ещё более скромным, чем я ожидал. Стоя на противоположной стороне улицы, я просматривал открытое окно, в котором, казалось, сиял силуэт молодой девушки, она сидела за вышиванием, и я мог бы поклясться, что не видел ничего подобного в жизни. Её строгая красота вдохновляла и одновременно обезоруживала и я прижался к стене возле стоящего строения, потому что почувствовал, что меня начинает клонить в сторону. Я, не отрывая взгляд, следил за ней весь день и на следующий, уже утром, был снова здесь. Она собиралась и через мгновение направилась к церкви. Её долго не было, я простоял, по крайней мере, несколько часов, прежде чем она вышла оттуда. Но хуже всего было то, что она ровным счетом не обращала на меня никакого внимания. Теперь уже я понял, что ее спасало все это время - неподдельная вера в Господа.
Придя домой, я проклинал все на свете. И себя и все свои способности, данные мне дьявольскими силами, то, чем я занимался все эти годы.
Ни одна церковь, ни один священник не желал крестить меня, зная те несправедливости, которые я творил. А вскорости до меня добрались друзья того молодого человека. Я был предан властям, но я так давно не делал ничего темного, что был недалек от состояния того парня. Уже в темнице я попросил этот пергамент, чтобы излить свою душу, если такова еще теплится во мне, но с того самого момента, как мне его принесли, я не в состоянии ни пошевелиться, не произнести ни слова. Однако, мне надо передать кому-то свою силу, иначе, я не умру. Так случилось, что колдун не смеет покинуть этот мир без передачи силы, не я завел это правило, не мне и нарушать его, тем более, что и не смогу. Но я нашел выход. Ты, прочитавший это, возьми ее!