Рассказ написан по мотивам компьютерной игры "S.T.A.L.K.E.R. - Тени чернобыля" для участия в литературном конкурсе по мотивам игры.
Бар. Так назывался центральный домик маленькой деревушки, в которой жили те, кто волей случая стал так называемым «сталкером». Громкие слова, избитые фразы, но что делать, если такова суровая реальность? Согласитесь, что гораздо приятнее называться сталкером, чем дезертиром или мародером.
Был у нас и свой бармен – Гарик, бывший завскладом. Хитрый, прижимистый – такие люди нигде не пропадают, всегда находят себе уютное место под солнцем, на котором можно сладко есть, крепко спать и ни фига не работать.
Справа от двери на стенке висела в рамочке книга Стругацких «Пикник на обочине». Чуть выше нее красовалась надпись: «Настольная книга сталкера». Интересно, как это еще Гарик до сих пор не прилепил вывеску «Боржч»?
Кто-то скажет, что так бывает только в книжках. Нет, не только. В книгах часто описываются образы, взятые из жизни, а в жизнь часто переносятся книжные образы.
Морщась и кряхтя, я прихлебывал из кружки горячий бульон. Плевать, что он из концентратов, главное, что пахнет курицей и горячий. С похмелья это то, что нужно. За столом напротив меня сиделмой вчерашний собеседник. Гость из Европы, тудыть ее, растудыть. Только рожа его была уже не такая лощеная, как вчера – под правым глазом налился красивый синяк. Очень красивый, я бы даже сказал, душевный. Это обстоятельство согревало мою душу и, учитывая всю мою неприязнь ко всяким иностранцам, дополнительно лечило от похмельного синдрома.
- А если вы такие крутые и могущественные, чего ж тогда просто не вывезете его, - я кивнул в сторону профессора, - отсюда? Я вам зачем?
- Да ты нам собственно и не нужен. Это профессор настаивает на том, что бы мы включили в операцию и тебя. А вывезти просто так действительно не можем. Ты ведь знаешь, зона оцеплена тройным кольцом. Связей моего начальства хватает только на то, что бы меня потом обратно выпустили. Во всяком случае здесь, на юге Зоны, ситуация контролируется украинскими властями. На севере – другое дело. Там есть подконтрольная НАТО территория, где возможности нашей организации многократно возрастают. Все уже готово для встречи профессора. У нас там есть научная лаборатория, прямо на территории Зоны. Оттуда можно будет легко вывезти в Европу и предоставить политическое убежище. Профессора Зинченко там ждет семья. Мы смогли вывезти из страны вашу жену и дочь, профессор.
- Неужели?! – встрепенулся молчавший в течение всего разговора Зинченко.
- Да, их поселили в хорошей гостинице, на полном обеспечении, готовят новые документы. Они ждут вас, профессор, передавали вам привет.
- Ты слышал, Степан?! – Зинченко схватил меня за руку. – Это чудо! Это…, это…
Пожилой ученый не мог выразить словами своих чувств и заплакал.
- Степан, я прошу тебя, соглашайся, выведи хотя бы меня! – мокрыми от слез глазами Семен Иванович Зинченко смотрел на меня как на икону.
- А где доказательство, что это все так, как, ты говоришь? – Спросил я у европейца.
Тот хмыкнул и полез во внутренний карман.
- Вот письмо, от вашей жены. – Он протянул Зинченко конверт. – Я думаю, ее почерк не вызовет у вас сомнений?
Ученый схватил конверт, разорвал его и впился глазами в текст. Сейчас он ничего не видел и не слышал. На лице его блуждала улыбка счастливого идиота. В этот момент я понял, что пойду, поведу профессора.
- А вы знаете, куда и чем бить, сволочи. – Я, прищурившись, смотрел европейцу глаза, борясь с желанием в них плюнуть или огреть чем ни будь тяжелым по его блестящей лысой башке.
- Знаем, - согласился он, - знаем.
- И что, вот так, запросто, вы устаиваете наши дальнейшие судьбы, даете новые документы и все такое прочее, не требуя ничего взамен?
- Ну почему же? Просто так ничего не бывает. Для начала, я дам вам мини-камеры. Вы должны будете заснять все, что увидите по дороге. Потом, вы, во всяком случае, доктор, выступит с докладом, о том, что ваше правительство проводило в зоне различные эксперименты, опасные для человечества. Ну и, в конце концов, мы получаем самого доктора, с его знаниями, идеями. Так что все придется отрабатывать.
- А я? А мне какой резон рисковать?
- Ну, и для тебя работенка найдется. По специальности. Нам нужны люди с опытом работы в Зоне. И потом, что ты теряешь, капитан, а? – Теперь настал черед европейца заглянуть мне в глаза.
Да, уж. Что я теряю? Я потерял все еще тогда в 2012, когда пошел служить по контракту. Размечтался о кренделях небесных! Карьеру хотел сделать! Вот она, карьера моя, из аномалий артефакты таскать, солдатам из периметра продавать или на жратву и шмотки выменивать. На патроны те же, на водку… А профессия у меня редкая, даже фантастическая. Сталкер! О, как! Не верите? Я то же сначала не верил. Не хотел верить, что вместо спасателей нам заградительные отряды пришлют. А в то, что будет второй Чернобыль, похлеще первого, который в 1986 году случился, никто не верил. Точнее не хотели верить. Конечно, ведь Европа, мать бы ее, денег отвалила на саркофаг. Похоронили джинна, залили бетоном. Так –то оно так, да только наш пытливый ум всегда что ни будь новое измыслит. В чернобыльской зоне, зоне отчуждения, не только ведь саркофаг был, там ведь и лаборатории оборудовали секретные. А что? Удобно! Оцепили все кругом, мол, радиация, опасно и все такое прочее. А сами целый комплекс отгрохали. Под землей, конечно, чтоб со спутников не увидали. Да только шила в мешке не утаишь. Опять сработал пресловутый «человеческий фактор» и рвануло! Да так, что весь мир за голову взялся и в штаны наложил. Они ведь там, в лабораториях своих, и вирусами, и бактериями, и еще черте чем занимались. Физики-химики, блин! И дозанимались. Тут уж радиацией одной не обошлось. Вирусы-болячки полезли. Да и генетики, там оказывается, то же не дремали. Суперсолдатов делали. Наделали, блин. Теперь нечести всякой без счета. Теперь оцепление постоянно держать надо, что б мутанты различные мирное население не беспокоили. И ведь мало того, что «накрыло» по площади гораздо больше, чем в первый, так еще и растет зона. Каждый месяц растет, метра на два. Аномалии все чаще появляются в новых местах, мутанты все дальше лезут. Весело, в общем. Когда рвануло, то эвакуировали только верхушку: командование наше и начальство лабораторий. Больше никого вывозить не стали. Вирусов боялись. Поэтому окружили плотным кольцом, а тех, кто выйти пытался, на месте расстреливали. Слава Богу, что детей в зоне не было. Только научники, солдаты, обслуживающий персонал да самоселы на окраинах. В первое время померло много от радиации, вирусов каких-то. А все, кто выжил, в кучки сбивались и пытались самостоятельно к «большой земле» выйти. Да только все напрасно было. Зараженную территорию окружили тремя рядами колючей проволоки и оцепление выставили, чтоб им от запора сдохнуть! Они огонь без предупреждения открывали. Те, кто и там выжил, поселились в заброшенных селах. Потом, когда паника улеглась немного, между населением новоявленной Зоны и солдатней из оцепления установились, так сказать, торгово-рыночные отношения. Выпускать из зоны никого не выпускали, а вот артефакты всякие, аномалиями порожденные, скупали с большой охотой, что бы потом перепродать их в несколько раз дороже. Кому перепродать? Да мало ли, кто их свойства исследовать захочет. Частные лаборатории растут как грибы после дождя. Кто скупал? А все, кому не лень. По большей части из военные, солдаты, прапорщики. Офицеры рук не марали. Они свою долю либо от нижних чинов получали, либо теми же, нижними чинами руководя. Иногда объявлялись так сказать «частные лица». Эти, бывало, прямо в Зону приходили. Туда, где мы обосновались, на окраину то есть. Придут, заказ сделают кому ни будь из сталкеров и назад уходят. Потом за «товаром» возвращаются. Вот и сейчас на моего собеседника не обращали почти никакого внимания. Косились иногда завистливо, ведь «частники» платили куда лучше вояк.
Кроме них еще иногда беглецы всякие объявляются. Кто от тюряги бежит, кто еще от чего-то. Так и пополняют наши ряды. Спросите, как я тут оказался? Очень просто оказался. По контракту, в охране одной из лабораторий служил. Мне тогда казалось, что это не служба, а предел мечтаний. Во-первых, год за два шел, а во-вторых, жалование очень даже приличное. А когда рвануло, решили эвакуироваться своими силами. Дотопали до границы зоны, а по нам там огонь открыли. Вот такая история. Теперь сталкерю помаленьку да гражданское, так сказать, население Зоны от мутантов защищаю по мере сил.
- Одно условие: он, - Я указал пальцем на входящего в бар парня по имени Сергей, - идет с нами.
- Как угодно. – Выдохнул европеец и откинулся на спинку стула. – Давайте теперь обсудим ваш маршрут. – Сказал он и развернул на столе карту.
Как-то сама собой мне досталась роль командира нашего маленького отряда. Проложили по карте маршрут. Не точный, конечно – всех аномалий, зон радиоактивных никто не знает. Но, те, что знали, учли. Выходило, что топать нам без малого три дня.
- Мне пора. – Сказал европеец, когда мы закончили колдовать над картой. – Вот, - он ногой придвинул ко мне под столом вещмешок. – Тут камеры, медикаменты и деньги. Вам ведь нужно купить какое-нибудь снаряжение, припасы, вот и купите. Я думаю, ты сам знаешь, где достать все необходимое.
Я кивнул.
- С камерами обращаться очень просто, но на всякий случай есть подробная инструкция. Камер четыре штуки. Я рассчитывал на то, что доктор пойдет не один. До встречи!
- Погоди, - я придержал собеседника за руку, - а где гарантия, что когда мы с Серым приведем доктора, а твои дружки нас не порешат?
- У нас нет никого, кто знает Зону с этой стороны. Вы будете первыми русскими сталкерами попавшими к нам. Вы много знаете и умеете. Мы ценим таких людей. До встречи в лаборатории.
Лысый, я теперь его только так и называл, поднялся и ушел. А я, не теряя времени, подхватил его мешок и пошел собираться в путь-дорогу.
Уважаемые читатели! Продолжение рассказа вы найдете на страницах раздела "Литературная мастерская" моего персонального блога http://litmaster.abin-copywriting.ru/?page_id=85