Всякий раз когда я одеваю эти серые туфли, в моей голове звучит блюз. Блюз дождливого дня, такого же серого, как мои туфли. Того дня, когда я любил ее последний раз. Я не говорю о сексе, разумеется, нет, речь идет о пламени в моей душе. Пламени, которым она любовалась издали, любовалась и грелась.
Когда пламя слабело, она подходила ближе и бросала в него свои глаза, волосы, губы, голос, тело, свой запах – одним словом все то, из чего состоит прекрасная женщина и огонь разгорался с прежней силой.
Она удалялась на безопасное расстояние, чтобы случайная искра не зажгла костер любви и в ее душе, ей всегда удавалось это сделать вовремя, хотя впрочем разве только это, у нее все получалось, не могу припомнить, чтобы она сделала что-то не так.
Серые туфли-блюз, блюз серого дождя, дождя, погасившего пламя в моей душе, дождя, вызванного ее словами:«Мой друг, мы хорошо потешили себя нашей игрой, а теперь оставь меня в покое». Хотя нет это слишком красивый конец, моя история заканчивается проще. Огонь во мне стал угасать сам и его уже не могло возродить ее очередное появление на моем горизонте.
В дождливый день я стоял на остановке, когда увидел ее.
- Привет, - улыбнулась она.
- Подожди, - попытался я остановить ее.
- Извини, спешу, - ответила она и исчезла.
И вдруг я понял, ничего страшного не случилось. Шипели головешки, на которые падали капли дождя. Это все, что осталось от когда-то пылающего костра любви. Я посмотрел на носки своих серых промокших туфель и услышал этот блюз.