Маленькая комнатушка была необычна во всех смыслах. Из мебели здесь находился лишь дубовый стол и резной стул совершенно разных эпох и культур. Они стояли у окна, которое выходило на аллею. Узкая дорожка, сопровождаемая саженцами кустов по бокам, упиралась в небольшой ухоженных пруд, окруженный клумбами красочных цветов. Саму комнату заливал яркий солнечный свет днем, а ночью она превращалась в бархат звездного неба. Из угла в угол на высоте полуметра витала небольшая тучка, грозно мерцая электрическими разрядами. Она никак не могла угнаться за “солнечным зайчиком”, пытаясь кинуть на него тень, отчего злилась все больше и больше. Потолок представлял собой перистые облака, не имевшие ничего общего с маленькой домашней тучкой. Они монотонно плыли от одной стены к другой, полностью заслоняя собой небосклон. Но не единая капля или снежинка не проникала в это необычное убежище.
Но вот радужные краски стен смешались, образовывая маленькие ивовые прутики, сплетающиеся между собой, и появилась широкая плетеная дверь. Она с шелестом отворилась, и в комнату прошел невысокий человек в ночном пижаме. Он поправил очки в роговой оправе и, не отрываясь от рукописи, последовал к столу. Человек неслышно ступал босыми ногами по полу, который превращался в примятую поступью траву и оставался таким еще некоторое мгновение. Вошедший положил рукопись на стол, удобно устроившись в кресле, и сделал круговое движение указательным пальцем в воздухе, откуда, кружась, появилось гусиное перо. Отложив его в сторону, человек протянул руку к поверхности стола в жесте, будто собирается ущипнуть его. Удивительно, но он смог ухватить за эту гладь и потянуть вверх, отчего стол покрылся рябью. Когда она утихла, на поверхности стола чернильница. Теперь незнакомец мог работать.
Он сидел, уткнувшись носом в свою рукопись, и изредка поглядывал в окно. Но как бы ему ни хотелось – дело не шло. Каждая написанная строчка то исчезала, то оставалась. Строки, написанные без души – не могут считаться живыми. Ему приходилось раз за разом подбирать нужные слова, чтобы связать мысль и слово, наполнить их теми чувствами, что испытывает автор. Час за часом, день за днем, год за годом, из века в век. Время – еще одна единица измерения. Оно не имеет значение в мире, придуманном человеком.
Труд незнакомца в пижаме был прерван кошкой, нахально забравшейся на стол. Она приходила, когда хотела, и вольна была уйти. Это точно была кошка – больше трех цветов коты не носят, они монотоннее. От довольно крупного зверька сложно ожидать слишком писклявого мяуканья, которое она издала. Человек оторвался от сочинений и взглянул на гостью. Кошка снова издала мяуканье и замурчала.
- О, ты права,- человек взглянул на часы,- самое время!
Он отложил все принадлежности и направился к стене, которая стала снова образовывать дверь из прутиков и каких-то цветов. Кошка опередила его и стояла у подножья, ожидая человека в пижаме.
- Итальянской? – спросил человек и отворил дверь, откуда открылся вид на Пизанскую башню,- Нет?!
- Может, карибскую? – он закрыл и открыл дверь снова. Повеяло теплым морским воздухом, - Точно?! Хорошо.
Плетеная дверь открывалась и закрывалась. Китай, Мексика, Ирландия, Швеция, Япония…
- Мяу, - оповестила, наконец, его кошка.
- О, да, согласен, великолепный выбор!
Улицы Праги были непроходимы, всюду сновали люди, спешащие по своим делам. Маленькое уютное кафе, располагавшееся недалеко от центра, всегда привлекало туристов, да и просто жителей этого города. Возможно, прохожие удивились бы странному наряду человека, сидевшего за столиком под тентом, скрывающим от полуденной жары, но никто даже не обратил внимания на кошку, с которой он что-то оживленно обсуждал. Все спешили. Но даже в самом обычном можно отыскать свои причуды.