Не забыть, как меня, маленького избалованного грузинчика, подняли синим морозным московским утром и стали собирать в школу. И это после Сухуми, после Тбилиси, после мандаринов, моря, платанов, Куры и прочая. Шок. Непостижимый ужас.
Представляю, если бы вот так же какого-нибудь маленького неизбалованного русского мальчика после метелей и сугробов на пути в школу, вдруг подняли рано: а в окно светит утреннее теплое солнце, в нос забирается острый запах мандаринов, и где-то далеко-близко тихо дышит море…
Наверное, неизбалованный русский мальчик испытал бы такое же потрясение, как и я.