ПОБЕДА
Ночь беспокойная была. Бессонная. Во дворе жалобно завывал старый пёс. Лесник несколько раз выходил посмотреть, но ничего подозрительного не замечал. Должно быть, болит у него что-то, вот и скулит так надрывно, а сказать не может, да и помочь ему нечем. Этот вой стальными тисками сжимал сердце лесника. Он гладил пса по жесткой, с проблесками седины, шерсти и приговаривал: «Ну, не плачь, друг, потерпи. Отвел бы тебя к доктору, да где он? В деревеньке ближайшей и для людей-то больницы нет. Потерпи, не плачь».
Утром лесник, как обычно, вышел из дома. Дров нарубить, хозяйство свое лесное осмотреть. Пес рванулся к нему навстречу, но цепь остановила его, ошейник туго сдавил горло. «Тише, тише, задушишь же себя, глупенький!» – лесник отвязал пса. Пёс, с тревогой в карих глазах-бусинках оглядываясь на старика, потянул его к калитке, словно пытаясь сказать: «Быстрее, хозяин, быстрее!»
Отошли от жилища на несколько сотен метров, и тут леснику показалось, что он слышит плач младенца. Пока тихо, где-то вдалеке. Продирались сквозь паутину веток, по сугробам. «Быть не может. Откуда в лесу, ранним зимнем утром, когда тьма еще не рассеилась, взяться ребенку? Никак обман слуха». Но нет, плач слышался все ближе, все отчетливее. И вот под сосной, на затвердевшей корке снега старик увидел белый кулёк, из которого выглядывало красное сморщенное личико младенца, с широко открытым в плаче ртом. Старик всплеснул руками: «О-хо-хо…» Подхватил младенца и понес домой. Только ступив на порог, крикнул жене: «Авдотья, скорей иди сюда». Жена сразу же прибежала:
– Что это у тебя в руках?
– Не видишь что ли, ребенок.
– К-к-как ребенок?! Откуда?
Распеленали младенца, оказалось, девочка. Отогрели. Искупали. Накормили. И стали решать дальнейшую ее судьбу.
– Ох, что же за мать такая оставила ребенка ночью, в холод собачий, в лесу, одного-одинешенька? На верную погибель обрекла. Звери, и те так не поступают.
– Да, Авдотья, звери до последнего за своих детенышей будут биться. А судить эту женщину будем не мы. Лучше скажи, что с крохой-то делать? По закону-то в милицию сообщить надо.
Лесник ласково глянул на мирно посапывающий во сне кулёчек в руках у жены. Авдотья робко посмотрела на мужа, прижимая малышку к сердцу:
– Может, оставим у себя, а? Своих детей Бог не дал, пусть с нами живет.
– Да что мы дать ей можем? Ничего-то у нас самих нет.
– А как же забота, теплота рук любящих ее как родного ребенка людей? Разве этого мало? А там, где богатство, счастье редкий гость. Ты сам посуди, вот определят ее в детдом. Будет как сорная трава расти там, никому не нужна, в такой же бедности, необустроенности.
– Хорошо. Уговорила ты меня. Была не была. Пусть живет с нами. Как назовем ее?
– Викторией.