(Вначале предупреждения от автора. Истории про Рыжего Карно писались очень давно, поэтому несмотря на фантастический жанр, в них вы не встретите сотовых телефонов и mp3-файлов. По этой же причине прошу списать на мою беспечную юность возможные случаи плагиата с Хайнлайна и других классиков)
Синяя треть, Граница ЗНГ, Коммуны Тельмана, Честь и Совесть, Манхайские леса
4.Х1.239
-"...Охвативший Синюю треть глобальный кризис пока еще никак не отразился на внутренней политике окраинных планет Кировского сектора. Интенсивность ведения военных действий со стороны так называемых сопротивленческих организаций "Слово свободы", "Горцы-партизаны" и "Коренное население слегка понизилась, но в течение ближайших месяцев неизбежное прибавление в рядах повстанцев живой силы из числа иммигрировавших ликантропов автоматически приведет к возрастанию напряженности и, возможно, возобновлению открытой локальной войны... "
Из выступления зам.министра обороны Коммуны Тельмана перед командирами регулярных частей планеты КТ Честь и Совесть
Прошло уже почти полтора часа, а Карно все никак не мог успокоиться. Даже плотно вжимающийся в ребра под новым скафом ремень с деньгами не помогал отвлечься от нехороших мыслей...
Карно пробирался в свое логово, то есть пока еще не совсем в логово. Пока он просто лежал на тяжелом военном винтокрыле, на богом забытую военную базу в Манхайских горах, вблизи никому неведомого городишки Барклановска. Пилот вертолета ничего не хотел знать ни о самом Карно, ни о том, что ему понадобилось в такой дыре, - он молча взял деньги - хорошие деньги - у рыжего, нестриженого чужака и пустил в багажный отсек.
Да, армия Коммун Тельмана - одна из самых крутых в Синей трети, но с Кировским сектором ей не сравниться, а об армии Облака мы здесь вообще промолчим. Но, не важно...
Еще 7 дней назад Карно и Тирни прибыли в Коммуны Тельмана, что было просто прекрасно, потому что бывший контрабандист больше уже не мог питаться "пискунами", а с другими продуктами стало совсем плохо. Они попрощались просто, без нежностей и без трагических сцен, и Карно сразу же выкинул ее из головы. Там же, как говориться, не отходя от кассы, Карно продал свою картину, дешевле, чем он рассчитывал, но все-таки вырученных денег хватило, чтобы перебраться на ту из планет, где жил его богатый заказчик. А там он получил причитающуюся ему оставшуюся часть денег (проблем с этим не возникло "коммунары" давно работали с ним и не собирались портить отношения с таким великолепным специалистом своего дела). Собственно говоря, те, на кого он работал состояли в правительстве, а потому платили наличными и документы, предоставленные ими Карно, были безупречны. А об их грязных делишках в ЗНГ и махинациях с оружием, которые он, собственно им и обеспечивал, Карно ничего не хотел знать. И хотя ему вежливо предложили задержаться в центре, Карно все равно полетел на Честь и Совесть.
Там то его и нашли. И поэтому он бесился. И не только поэтому...
Нашедший его агент, и очевидно одновременно агент тайной полиции Коммун Тельмана, передал Карно из рук в руки тщательно запечатанное послание от его высоких клиентов. Карно быстро просмотрел его, (это оказалось новое деловое предложение по транспортировке нелегального груза) и вернул депешу посланцу, лишь отрицательно покачав головой вместо ответа. Агент, правда, попался не слишком понятливых и тут же спросил, что ему передать в центр.
- Передай, что я больше не работаю, - очень холодно ответил ему Карно и пошел прочь.
С тех пор он и не мог успокоиться.
Конечно, его клиенты, в сущности, не виноваты, что он не поставил их в известность о своем намерении прекратить работу. Но все равно... Карно решил, что он больше не будет контрабандистом, и не надо ему напоминать о том, кем он был раньше.
Пол багажного отделения, на котором и сидел, прислонившись спиной к высокому штабелю мрачных ящиков риторркиец равномерно вибрировал и тихонько гудел, и Карно сам не заметил, как задремал, убаюканных этими звуками.
- "Горим, пожар!" - сквозь сон различил он отчаянные громкие возгласы яркой эмоциональной окраски, потом хлопнула дверь - шлюз и из пилотского отделения кто-то выскочил.
- Проснись, придурок, горим! - рявкнул на него откуда-то сверху, и почти одновременно едкий запах горящей изоляции, проникший из-за двери достиг его ноздрей. Карно рывком вскочил на ноги, настороженно дернувшись сначала в одну, потом в другую сторону, и только потом, убирая явно бессмысленный в данной ситуации ворп обратно в кобуру, провел рукой по лицу, чтобы проснуться наконец окончательно.
В десятке шагов от него какой-то помятый малый, судя по форме, скорее всего, второй пилот остервенело отдирал от креплений приржавевший доисторический огнетушитель.
- Ну ладно за придурка я с тобой потом расплачусь, - буркнул себе под нос Карно и, одним прыжком оказавшись рядом с парнишкой, решительным боевым ударом перешиб крепления, фактически с корнем выворотив из обшивки крепящие их болты. Пилот обеими руками, как младенца, обхватил тяжелый баллон, чудом не уронив его себе на ногу, и кинулся обратно в пилотский отсек. Карно без колебания последовал за ним и разом окунулся в едкие клубы дыма и вонючую гарь. Судя по этой самой вони горела изоляция.
- Приперся? - сипло прозвучал из дыма глухой голос в каждой ноте своей до предела пропитанный напряжением: - Туши давай, сын ослицы.
Второй пилот рванулся к источнику едкого дыма (так Карно подумал, потому что установить, где тут источник, а где все остальное, было трудновато), и только тогда риторркиец понял, что сказанное относилось не к нему. Кашляя и закрывая лицо, Карно кинулся на помощь парнишке, вскрикнувшему, как от ожога, схватившись за плохо пригнанную крышку-пластину сбоку и внизу под панелью управления. Металл наверняка был раскаленным, но в любом случае обжечься парень не мог - перчатки скафа обеспечивали теплоизоляцию... Вдвоем с Карно, кашляя от дыма и бранясь, они стащили наконец крышку, и веселое пламя, только того и ждавшее, будто притаившийся зверь из засады, кинулось им в лицо. От неожиданности Карно резко отпрянул назад и не удержав равновесия рухнул на спину, вдохнул свежего воздуха, оставшегося у самого пола и тотчас кинулся к огнетушителю, но истеричный парнишка опередил его. Весь трясясь, как в ознобе, направил раструб на пламя и яростно ударил по рычагу. Плотная, грязно-белая струя ударила в самую сердцевину огня, разделяя его на части, и Карно пришлось заткнуть уши, чтобы не слышать душераздирающего вопля осатаневшего молодого пожарника. Его щуплая фигурка маячила в дыме, и казалось, что парень не удерживает яростно бьющийся освобожденной силой огнетушитель, а наоборот, хватается за этот будто бы сам собой висящий в воздухе, вибрирующий от ярости баллон, как утопающий за соломинку. Бой зажатого в явно стратегически не выгодной позиции узкого лаза снятой панели огня с напирающей неудержимым потоком густой пены был вполне предсказуем. Пламя покорчилось для порядка и исчезло, как таинственным образом исчезают поверженные злодеи в низкопробных дурацких сказочках. Победитель, впрочем, еще долго шипел и бился в руках парнишки пойманным зверем, но постепенно ослаб, иссяк, смирился, а потом и вовсе издох. Впрочем, пилот так и остался стоять, застывшим взглядом расширенных глаз пялясь в черный зев ящика электронных внутренностей машины. Вонючий дым неохотно, но все же быстро уползал через открытый шлюз в трюмный отсек. Карно поднялся с пола, отобрал у парнишки мертвый огнетушитель, приободряюще похлопал по плечу:
- Молодец. Умница. Справился. "
- Он что здесь делает? - снова подал голос первый пилот. Тот самый, с которым Карно договаривался о своей нелегальной перевозке к черту на рога.
- Он... он... - растерянно залопотал парень, часто моргая и становясь совсем похожим на ребенка: - Он сам вошел. Ганся, миленький, ты не поверишь: этот... когда я... он спал, Ганся. Честное слово, - парнишка оживал на глазах, затравленно переводил взгляд с Карно на своего командира и обратно: - Мы горим, а он спит себе, как младенец. Спит... Вот удивительно...
- Дурак,- злобно огрызнулся Ганс: - Спал человек, что чудного? Чудно другое. С чего это мы вдруг загорелись?
- Не знаю, - еле слышно пробормотал парнишка.
- Ну, конечно, суперновая, сверхнадежная модель летающей этажерки, - насмешливо фыркнул Карно, оглядывая жалкое помещение пилотского отсека, доисторические датчики и приборы, стертые кресла: - Вы еще на этом... на дирижабле слетали бы. Вот бы славно сгорело.
- Слушай, валил бы ты... Шутничок,- не отрываясь от своих приборов процедил Ганс. Карно усмехнулся, и тут машину сочно тряхнуло... Гулко ударило по ушам, а потом по всему корпусу пошла могучая судорога. Карно и парень кубарем полетели на пол.
- Скорее на ближайший аэродром, Ганся, мы не дотянем,- взвыл молодой истерик.
-Ага, может у тебя еще частный аэропорт здесь рядом имеется, кретин,- кашляя, выплюнул из себя Ганс: - Здесь кругом леса, идиот. -"Мы падаем," - про себя усмехнулся Карно. Он не очень хорошо был знаком с подобным типом машин, но и не специалисту было понятно - пожар не угас, он ушел в недра машины.
Карно отпихнул от себя скулящего парня и решительно забрался в кресло второго пилота, неприветливо скрипнувшее под ним. Ушибленное плечо противно гудело.
- Вали из кресла, - краем глаза заметив Карно, огрызнулся матерый "воздушный волк" Ганс.
- Я хороший пилот, - с нескрываемой злобой урезонил его Карно, - От меня будет больше пользы, чем от мальчишки.
- Отвали, - рявкнул Ганс.
- Да пошел ты, - Карно было уже на все наплевать. Он хотел жить!
- Отвали!
- Да пошел ты!
- Мы все умрем, - простонал сзади молодой пилот.
- Заткнись! - в один голос рявкнули на него Ганс и Карно и быстро переглянулись с нескрываемой ненавистью.
У винтокрыла горели потроха, одна за другой отказывали системы. Корпус еще держался, но проберись пламя еще глубже - и будет такой взрыв, что по всем Манхайским горам-лесам не соберут волос для рыжего скальпа.
Они падали.
Ганс хрипел и кашлял ругательства, глаза его слезились от дыма. Он делал все, что было в его силах, чтобы спасти экипаж, но винтокрыл ре слушался. Карно смотрел на него и думал: дать Гансу совет или просто застрелить и попробовать самому посадить машину. Давать советы казалось более жестоким. Если бы к нему самому в такой ситуации кто-то полез советами, Карно бы...
Ладно, даже если и убить сейчас Ганса, риторркийцу вряд ли удастся сделать что-то более эффективное. Если бы они летели повыше, и у них были парашюты... Все проблемы были бы уже решены! Но, нет - они плелись еле-еле, над самым лесом. Ганс ругался, парнишка скулил, Карно размышлял. А потом винтокрыл стал сшибать верхушки деревьев, скрежетать и стучать всеми своими частями и, наконец, шлепнулся в какую-то топь.
- Уф! - облегченно выдохнул Карно, а Ганс только снова выругался и принялся выламывать из панели управления какой-то приборчик, весьма грубо орудуя при этом коротким ножом, подозрительно напоминающим заточку.
Карно вылез из кресла и, перешагнув через скулящего на полу парнишку, направился к основному шлюзу. Система сработала против ожидания гладко и легко, и перед Карно открылся живописный вид на болотце, в которое медленно погружался их винтокрыл. Весна лишь легонько тронула зеленым маревом верхушки голых деревьев, а на черной земле за болотом обильно поблескивали зеркальные лужи. Шутник-ветер, шумевший в нищете неодетых веток, завидев Карно, весело подлетел к нему, слепым щенком ткнувшись в тяжелую рыжую гриву, слишком тяжелую для него, и лишь отдельные выбившиеся пряди да неровные лохмотья отросшей челки заплясали подвластные его прихоти. Карно убрал их за ухо и с удовольствием вдохнул чистый воздух, а потом одним прыжком слетал к тому месту, где, казалось, уже целую вечность назад ему так сладко спалось, подхватил легкую, полупустую даже на вид спортивную сумку и поспешил убраться из винтокрыла. Сапоги скафа смачно чавкнули, погружаясь в жидкую грязь, и Карно осторожно побрел по направлению к твердой земле, даже не обернувшись, когда позади еще дважды чавкнула грязь.
Дремлющее сытым зверем болото не спеша поглощало крупную добычу, не слишком заботясь о том, чтобы ловить троих маленьких человечков, слишком сонное и ленивое, оно не затаилось под их ногами топью, не разверзлось бездной отчаянья, и лишь равнодушно внимало шлепанью ног по мелкой воде. Ганс хрипло бранился вполголоса...
- Подбрось-ка еще веток,- робко попросил у Карно пилот-мальчишечка. Они сидели на холмике под деревьями и пили горячую (горячую, а не горячительную!) дрянь вроде очень скверного кофе. Между Карно и пареньком, которого, как оказалось, звали Густав, радостно потрескивал маленький костерок, будто младший братец того, что пылал посреди болота.
После долгих раздумий, винтокрыл, уже наполовину ушедший под воду, все же взорвался. Совсем. Карно подбросил в их маленький костерок еще веток и подумал:
- "Хорошо, что я одел пояс с деньгами под скаф. Этот все выдержит, пока совсем не расплавится!"
Подумал так и глухо невесело засмеялся. Ну, конечно, если будет такой прелестный пожар, ему несомненно понадобятся потом деньги, чтобы прикупить себе где-нибудь новую голову. Поумнее. Скаф же только по горлышко... Ни шлема, ни хотя бы капюшона-полумаски Карно никогда не покупал...
В двух шагах ниже от них сидел Ганс и возился с устройством связи. Из тусклой металлической коробочки с немногочисленными тумблерами и реле на одной стороне то и дело доносились хрипы, свисты, покашливания и шипения.
- Да уж, уровень техники у вас, ребята, просто сногсшибательный, - не сдержался от презрительного замечания Карно:- Что вы, что кировцы. Средства массовой информации по всей Синей трети трубят какие вы крутые, а у вас даже катапультирующегося кресла нет.
- Оно было, честное слово, - жалобно пискнул Густав,- Но машина уже очень старая, сам понимаешь... Там не парашюты, а труха... Вот мы с Гансом их и продали.
- Заткнись,- огрызнулся со своего места Ганс, и Густав пристыжено поник.
- Погано вы живете тут, ребята, совсем погано,- с чувством заявил Карно и немедля удостоился персонального пожелания заткнуться от Ганса. Некоторое время все трое сидели молча, ветер трепал короткие волосы коммунаров и неохотно шевелящуюся тяжелую гриву Карно, потрескивал агонизируя костерок.
- Надо вызвать помощь, - наконец заявил Густав.
- А я что делаю, идиот, - рявкнул на него Ганс, - "Музыкальные новости" ловлю? Думай, что говоришь, домашняя ты задница!
Ганс снова вернулся к своему приборчику, но почти сразу вдруг резко вскинул голову и в упор уставился на Карно.
- Я вот, что сейчас подумал, - не обещающим ничего хорошего голосом начал он.
- Ах даже так, - в ответ не менее угрожающе усмехнулся Карно.
- Прилети мы на базу честь по чести, ты бы у меня из винтокрыла по-тихому выбрался и куда тебе там надо подался,- принялся рассуждать Ганс, уверенным жестом опуская на землю передатчик: - С темя деньги, с нас доставка - все честно. Но раз уж вышли такие экстремальные обстоятельства... - Ганс не спеша поднялся с земли и стоял теперь, с недобрым прищуром глядя на Карно: - Вот как сейчас вижу: прилетели спасатели за мной и Густавом, и что же? С нами еще один "потерпевший" не по каким документам не числящийся и нигде никак не регистрированный. Откуда чужой на военном винтокрыле? Что он там делал? Уж не подвозили ли его наши бравые пилоты и , думается, не за одни же его красивые глаза. Густав, тебе нужны проблемы? - не сводя с Карно пылающих глаз спросил Ганс у своего второго пилота.
- Нет, - тихим извиняющимся голосом пролепетал парнишка и буквально отполз в сторону.
- И мне тоже, нет. Так что, богатый странный чужак, сам понимаешь, не хочу я чтобы тебя нашли тут вместе с нами, - Ганс пожал плечами: - Лучше уж пусть тебя совсем не найдут. Не обессудь.
И пилот выхватил табельный "престон"... И тотчас обнаружил что целится прямо в раструб тяжелого черного ворпа, судя по рукояти, такийской версии производства.
Карно уже стоял на ногах, и во взгляде его лениво плескалась светлая голубизна холодного весеннего неба. Неба очень ранней весны.
- На твое счастье, мрачный человек Ганс, я не стану отбирать у тебя деньги, которые ты вовсе не заработал, вместо обещанного доставив меня в какой-то поганый лес. Я даже не собираюсь убивать тебя, - Карно чуть качнул ворпом и веселая улыбка на его губах вовсе не вязалась с жесткими командными интонациями в голосе, - я уйду сам. И думаю, и в моих, и в ваших интересах навсегда забыть, что вы меня видели.
- Как скажешь, как скажешь, - проскулил с боку Густав. У него похоже и вовсе оружия не было, даже такого вот дурацкого "престона" как у Ганса...
Первый пилот неохотно кивнул, смиряясь с необходимостью и опустил свое оружие дулом вниз. Не спуская с него глаз, Карно присел на корточки, поставил на землю жестяную кружку, одолженную ему Густавом, нащупал левой рукой свою сумку и легко кувыркнулся назад через голову, перелетев через верхушку холмика, и скатился по противоположной его стороне, ломая сухой кустарник. Горе-пилоты явно не горели желанием его преследовать. Они итак получили свое - чужак убрался восвояси, а деньги остались.
Можно было бы в принципе их убить, но палить без разбору в каждого встречного, так и самоуважение можно потерять и на зарядах в один момент разоришься... Хотя, с другой стороны, никаких свидетелей. Вообще, никаких.
Продираться сквозь девственный лес, впрочем, оказалась совсем не здорово. Ветви хлестали по бокам и по предплечью, которым он предусмотрительно закрывал незащищенное лицо, с удовольствием цеплялись за волосы. Карно тихо бранился и каждые десять минут неудержавшись посматривал на компас. Его путь лежал четко на северо-запад, где совсем близко к неконтролируемым военными диким горам лежал жалкий маленький городишко Барклановск, куда так неустанно стремился бывший контрабандист.
- "Если бы я поехал туда обычным транспортом, как все нормальные люди... -подумал Карно, - Долго, конечно, и медленно. Но зато уж от места до места".
Очередная ветка все же умудрилась хлестнуть его по щеке, кожу будто огнем обожгло.
- Хафф, - буркнул Карно и тут же решил, что, пожалуй, поделом. Слишком много всяких "если" стал он допускать в своих мыслях. Дурная привычка! Великий Карло Сабатини, которого он с дерзостной гордостью называл своим врачом, никогда не говорит "если" ни о прошлом, ни о будущем, ни о настоящем. Только конкретное, только реальное... Вот как надо. Мысли о Карло вдвойне разозлили риторркийца, он принялся особенно яростно продираться сквозь непонятный высокий кустарник, и окончательно озверев, схватился за фламмер и просто прожег себе дорогу на более-менее свободное пространство. После чего иссякнувшее оружие оставалось только вышвырнуть, зато идти стало заметно легче, и настроение у Карно сразу поползло в гору.
Через полчаса шагая по едва заметной, но все же явно протоптанной кем-то тропинке, он уже весело посвистывал, подражая пению какой-то птахи, надрывающейся на дереве неподалеку, и дорога сама стелилась под ноги, а ветер весело свистел в ушах, будто перешучиваясь с жизнерадостным самоуверенным путником. Вот только волосы больно уж сильно лезли в глаза и в рот. Совсем обнаглели, заразы. Ну, ничего и на вас управа найдется. Карно присел на корточки у очередной лужи, наклонился, зачерпнул обеими реками ледяную талую воду и щедро плеснул ей себе в лицо, провел ладонями по вискам и назад. Еще раз зачерпнул воды и плеснул уже на лоб, пригладил назад челку и засмеялся снова, глядя на свое отражение в еще подрагивающей, потревоженной падающими с его подбородка каплями, луже.
Зализанный Рыжий Карно! Вот смеху-то!
И тут он услышал крик. Довольно далекий крик, отчаянный, жалкий... Карно замер прислушиваясь, но крик уже стих. Потом повторился снова, слабее и безнадежнее. Крик без слов.
- "Интересно, это у меня такой острый слух или Ганс и Густав на берегу болота тоже это слышат? - без особого любопытства подумал Карно и поднявшись на ноги зашагал дальше: - Если слышали, то, наверное, решили, что это я ору". Карно улыбнулся своим мыслям и тут же снова обругал себя за очередное "если". Он шагал на северо-запад, и крик безысходной тоски, боли и страха то и дело прерывал стройную цепь его приятных размышлений об убежище, о деньгах и о предстоящем приятном отдыхе.
Вскоре он понял, что крики стали доноситься все ближе и ближе. Очевидно, он приближался к их бездонному, казалось бы, источнику. Волей-неволей они завладели и мыслями Карно.
- "Вот ведь вопит, - размышлял он про себя одновременно и раздраженно, и с безразличной ленцой сытого любопытства: - И голос пронзительный... Женщину там что ли насилуют? Да нет, женщины кричат по-другому, да и что-то долго очень этак вся пехота Манхайских гор нужна, чтобы так долго женщину насиловать. Однако, как же орет, прямо зубы сводит..."
Через некоторое время, успев почти что привыкнуть к противным воплям, Карно вышел к расщелине. Он замер меж двух сросшихся между собой деревьев, нависающих над обрывом и огляделся. Никакая это была не расщелина - просто в очень высокий берег грязноватой речонки, возможно, даже протекающей через то самое болото, в котором нашел свой последний приют старый военный винтокрыл, врезался будто гигантским острым мечом прорубленный глубокий овраг с почти что отвесными стенами. Тут и там из земли торчали толстые корни и в самом низу темнела, отражая деревья и далекое небо, еще одна лужа, разве что побольше.
Желания слезать вниз все это явно не вызывало, а в особенности перспектива подъема по такой же круче с другой стороны. Овраг уходил кривым заломом влево от Карно, и риторркиец решил, что, пожалуй, разумнее всего будет сделать крюк на запад, а потом снова вернуться на прежний маршрут.
Так он и поступил, направляясь точно по краю обрыва и любуясь открывающимся в просветах между деревьями и кустами видом противоположного склона.
- "Может быть, написать еще пейзаж, - подумал Карно, - Такую вот неприкрытую, бесстыже нищую дикую природу, как эта..."
На этот раз крик прозвучал уже совсем близко, крик и шум. Карно даже невольно огляделся, но ничего не заметил, потом взглянул на обрыв...
Там в самом конце оврага, где сходилась разрезанная земля, снова становясь одним цельным берегом и лесом, на рыже-коричневой глине светлой полосой, белокожей гусеницей извивалось человеческой тело, атакуемое двумя или тремя (Карно сразу не рассмотрел) бело-буро-крапчатыми птицами.
Не задумываясь ни на минуту он со всех ног бросился на помощь несчастному. Не его стиль? Дурацкая прихоть?
А вам приходилось висеть связанным над обрывом, угощая вашей собственной бренной плотью милых лесных обитателей с острыми твердыми клювами?
Карно не приходилось. И он надеялся, что не придется. Но он об этом не думал. Ему было плевать.
Оказавшись точно над тем местом, где висел связанный человек, Карно отшвырнул сумку, припал на колено и хорошенько прицелившись из заранее вытащенного из кобуры игольника выстрелил в самую крупную тварь, затем в другую. Последняя, наиболее счастливая, потому что самая понятливая, заложила широкий вираж, уходя прочь, к реке, и недовольно вопя какие-то свои птичьи ругательства в адрес наглого рыжего ублюдка ни с того, ни с сего сорвавшего чужой обед.
А Карно уже возился с веревкой. Ее накрутили на корень, отчего связанный человек болтался у самого обрыва, лицом к глинистому склону.
- Держись, держись, - подбодрил настороженно и как-то недоверчиво затихшего страдальца Карно: - Я сейчас.
Он лег на живот, но веревка была все же слишком длинной, чтобы он смог дотянуться до вытянутых над головой голых рук. Ну и ладно, Карно хватит и веревки. Не слабак... А этот - потерпит. Хочет жить - потерпит, терпел же до сих пор.
Медленно-медленно, чтобы самому не свалиться вниз, Карно начал подтягивать веревку, перебирая ее, пока пальцы в чешуйчатой перчатке скафа не встретились с заледеневшими, посинелыми пальцами, тем не менее тут же отчаянно вцепившимися ему в руку.
- Ну-ну, все в порядке, - как мог ободрил несчастного Карно, вытаскивая человека наверх. И тут же, как только над обрывом появилась бритая голова с двойной татуировкой понял свою ошибку. Какого там человека? Андроида. Тьфу, ты - ну, ты.
Андроид. Да еще, судя по нечетким опознавательным номерам на висках - явно левого производства. Ну и плевать.
Вытащил же уже почти до пояса - не бросать же теперь. Когда спасенный кадавр оказался на надежной горизонтальной поверхности, Карно едва передохнув выхватил нож и начал резать путы на ногах и запястьях андроида. При ближайшем рассмотрении тот оказался и вовсе неудачной подделкой - мелкий, на голову ниже Карно, щуплый и бледный, безволосый - как боевые андроиды, но слабосильный и тонкокостный - как домашняя игрушка для удовольствий. Спасенный был весь в синяках от побоев, веревки стерли ему кожу до крови, лицо и грудь - все в глине. Из одежды - одни только стандартные тускло-синие шорты, положенная по стандартам обувь вовсе отсутствовала... И вообще действительно качественным во всем облике этого жалкого существа смотрелся только массивный стальной ошейник, предназначенный явно для более мощной шеи и специально подогнанный впоследствии для этого дохляка.
- Ну, нумерованный, тебе еще повезло, что ты мордой к земле висел, - пробормотал Карно, осматривая раны нанесенные андроиду птицами: - А то наши пернатые друзья быстро выклевали бы тебе твои грустные глазки.
Андроид только слабо кивнул в ответ, потом подобрал под себя тощие голенастые ноги и сел, бережно подул на побелевшие от недостатка крови в туго перетянутых веревками венах руки. Все его тело едва заметно тряслось то ли от пережитого страха, то ли от холода. Не раздумывая, Карно провел рукой по шву скафа, освобождаясь от великолепного защитного покрова искусственной чешуи. Никогда не признававший подскафных комбинезонов, он и сейчас был одет под скафом в более простую одежду: кожаные облегающие брюки и некую помесь куртки-ветровки с синтетическим мягким свитером, какие любят носить здесь в Коммунах Тельмана. Эту самую ветровку-свитер он и стащил с себя через голову.
- На вот, возьми, - одежда бесформенным смятым комом упала на колени андроида: - Хоть немного согреешься.
Карно уже облачался обратно в скаф, прохладно льнущий к обнаженному торсу, прикрытому лишь ремнем с деньгами. Чешуя ложилась слой за слоем, поблескивая золотисто-зеленоватыми разводами, приспосабливаясь к живому телу и согревая его мгновенно воссозданным заново микроклиматом.
- "Хороший скаф я купил в столице, - подумал Карно, - Правильно сделал. И денег не жалко. Под полускаф не много оденешь, на него хоть на самого одевай поверх что захочешь, ну, как вамтессцы... Со скафом удобнее".
- Ну, как? Лучше? - спросил риторркиец у поспешно натянувшего на себя свитер андроида.
- Да, спасибо, значительно, - будто через силу выдавил из себя кадавр, засовывая ладони под мышки, чтобы согреться.
- Вот и славно, пошли теперь вниз к реке, - Карно поднялся и помог подняться андроиду: - Промоем тебе раны, посмотрим, что с ними делать.
- Спасибо, - еще раз повторил тот и пошел ковыляя на неверных, непослушных ногах рядом с Карно, снова весело перекинувшим сумку через плечо.
К реке спустились без особенных разговоров. Не до того было, не свалиться бы - вот задача. И только потом, когда Карно, промыв раны андроида принялся залепливать их биопластырем из походной аптечки скафа, спасенный наконец-то решился спросить:
-Кто ты?
- Я - добрый самаритянин, приятель, - весело фыркнул Карно: - Слышал про такого? Нет? Ну и ладно. Ну, допустим, не самаритянин... и не такой уж добрый, что это меняет?
- Не хочешь говорить, кто ты - не надо, - мрачно нахмурился андроид.
- Почему же? Я тут никого не обижал. Мне мое имя не обуза, - риторркиец блеснул светлыми, смеющимися глазами: - Я - Рыжий Карно. А вот ты кто?
- Мое имя скажет тебе не больше, чем мне - твое, - андроид поморщился, видимо от боли в очередной ране, с которой возился Карно: - Меня зрвут Бэрро.
- Грозное имя для такого задохлика, как ты, - рассмеялся Карно, встряхивая давно уже расклеившимися, снова лезущими в лицо волосами: - Скажи лучше, Бэрро, за что это тебя так жестоко наказывали?
Андроид опустил взор, потом гордо вскинул безволосую голову, сверкнул темными дерзкими глазами:
- Глупый вопрос! С каких это пор, вам - людям, нужны причины, чтобы издеваться над нами, - слабый голос неожиданно обрел силу ненависти и протеста.
- Эй, ты потише, - Карно на чистом рефлексе выхватил нож, тот самый, которым резал веревки Бэрро, но сдержал себя от легкого взмаха вдоль горла дерзкого, предназначенного оборвать неприятные речи вместе с жизнью только что спасенного им андроида, и стараясь не заводиться, ответил: - Я между прочим, не человек, я -риторркиец.
Бэрро, казалось, нисколько не испугавшийся ножа, окинул Карно долгим оценивающим взглядом и безразлично заметил:
- Что люди, что нелюди - вы все одинаковые.
-Ты послушай лучше, упрямый малый. Мне ведь дела нет, что у тебя там коды не отрегулированы, как надо, - Карно повертел ножом у виска: - Я тебя вытащил, я и обратно повесить могу. Только не за руки... За язык. Андроид напрягая и чуть отодвинулся от Карно. В его теперешнем состоянии Бэрро не то что драться, он и себя защитить-то не мог.
- Ладно, не бойся, - Карно небрежно бросил нож обратно в проворно поглотившие его ножны на ноге, прямо в понятливой чешуе скафа: - Скажи лучше, что мне теперь с тобой делать? Не в бюро же находок сдать?
Бэрро только пожал плечами, показывая, что ему решительно все равно, но почти сразу же очень серьезно спросил:
- А ты куда направляешься, Карно?
- В Барклановск, - не задумываясь ответил риторркиец, и спросил: - Отсюда далеко идти?
- Дня два, если хорошим шагом, - подумав, ответил Бэрро и предложил: - Давай так: я выведу тебя на дорогу к городу, а потом ты меня отпустишь.
Подавшись вперед, андроид поймал руку Карно и посмотрел в глаза риторркийцу с такой мольбой, что Карно согласно кивнул, успокаивая обузой повисшее на нем существо, раньше, чем успел обдумать его предложение. В темных глазах Бэрро плеснулась радость, бледные пальцы благодарно сжали руку в перчатке.
- Пойдем, - Карно легко вскочил на ноги и замер наслаждаясь игрой ветра в длинных волосах. Бэрро поднялся следом и осмотревшись направился вниз по течению, прочь от того места, где шлепнулся винтокрыл. Карно еще раз с удовольствием тряхнул волосами и пошел за андроидом.
- "Зря я согласился его отпустить, - размышлял он: - Хотя Бэрро прав, что стоит слово? Хочу даю, хочу забираю... Продал бы его на аукционе - заработал бы... А с другой стороны не даром же от него хотели избавиться, может следы заметали... И потом, он же левый, сразу видно, еще решат, что я причастен к их производству, - Карно поморщился, чувствуя себя оскорбленным одной возможностью возникновения таких подозрений и с недоверием посмотрел в спину Бэрро: - Пусть уж идет. Бог с ним!"
Шли они молча. Ни Карно, ни андроид не горели желанием общаться друг с другом, да и дорога вскоре превратилась в один непрерывный подъем, как только они начали отдаляться прочь от реки. Тут бы продышаться в волю холодным воздухом, какие уж разговоры.
Они шагали пока не стемнело, и только когда в кромешной тьме стало почти невозможно разобрать дорогу вынуждены были сделать привал.
Бэрро оказался совсем уж никудышным андроидом, у него даже не было вариантных спектров зрения, и Карно, воспользовавшийся припасенными линзами ночного видения, чувствовал себя рядом с ним просто вершиной творения. Тем более, что измученный, израненный Бэрро и вовсе не мог сейчас похвастаться ни бодрым духом, ни боевой формой. Он сидел прислонившись спиной к дереву и тяжко дышал ртом, отдыхая после подъема.
Карно внимательно посмотрел на него, потом закрыл глаза и прислушался к своему собственному телу, вздохнул и полез в сумку.
- Есть будешь? - андроид дернулся от окрика, как от пинка.
-А?
- Не спи - замерзнешь. Есть, спрашиваю, будешь? - Карно кинул нелепому существу пакет с саморазогревающимся продуктом под названием "Лесная стоянка". Риторркиец купил их в охотничьем магазине, на случай если с военной базы придется добираться в Барклановск пешком, и в дороге захочется перекусить. Название оказалось пророческим. Какая ирония.
- Спасибо, не надо, - Бэрро с независимым видом перебросил пакет обратно: - Я могу питаться любой органикой.
- Ну-ну, мы, значит, бедные, но гордые, так? - презрительно фыркнул Карно, небрежно бросая один пакет в сумку и открывая второй. В лицо тотчас пахнуло ароматом искусственной пищи и риторркийцу подумалось, что жизнь, в сущности, довольно приятная штука.
А потом он услышал шум винтокрыла. Громоздкая металлическая машина летела над лесом, шаря мощными лучами света вверх по рейе в стороне от них. От ветра поднятого неутомимой энергией гигантских пропеллеров шумели верхушки деревьев, качаясь без цели то в одну, то в другую сторону, а старые сухие ветки стучали друг о друга как зубы скелета.
Карно приподнялся на колено, стараясь получше рассмотреть заслоненную деревьями машину, потом смирившись с неудачей - ничего он в сущности не увидел -снова уселся поудобнее, откусил от пирамидального вида булки, и оказавшейся на деле "лесной стоянкой", большой сочный кусок, прожевал его, проглотил и только после всей этой глубокомысленной операции заметил:
- Надо же, за Гансом и Густавом все-таки прилетели. Видно, не все тут у вас так плохо.
- Извини, за кем прилетели? - переспросил Бэрро тоже занятый поглощением пищи, очевидно менее вредной для его гордой натуры - какой-то то ли коры, то ли мха...
- За теми двумя суперпилотами, идеальными-гениальными пилотами-идиотами, у которых сгорел винтокрыл, - сквозь зубы процедил Карно, - Видел, наверное, взрыв в болоте? Хотя, какое там. Тебе ведь не до того тогда было.
- Верно, но взрыв я слышал, - серьезно ответил Бэрро и спросил: - Это из-за них ты оказался в этом лесу?
- Нет, я добрая фея, которая всегда помогает не в меру злоязыким андроидам, попавшим в неприятности, - размахивая своей булкой, дурашливо произнес Карно.
Бэрро нахмурился, но промолчал. А Карно тем временем запил булку очищенной водой (и вовсе не по причине здорового образа жизни, а потому что перед отлетом не успел купить ни пива, ни чего-то подобного. Он же не ожидал, что все так выйдет, а фляжка с пресной водой - стандартный составляющий любого нормального скафа.
- Зачем ты идешь в Барклановск? - неожиданно спросил Бэрро: - Ты ведь чужак, по тебе сразу видно. Что делать чужаку в этой провинциальной дыре?
- Значит есть, что делать, раз все-таки иду, - Карно смотрел как жир от булки течет по перчатке скафа.
- Барклановск расположен в зоне военных действий, - заметил Бэрро, - Если "горцы" пойдут в наступление, город падет первым, - андроид пожал плечами и, посмотрев в ту сторону, куда улетел винтокрыл, добавил: - Все еще хочешь туда попасть?
- Что-то я не испугался, - улыбнулся Карно и полез в сумку за сигаретами. Рыжие пряди соскользнули с плеча, пощекотали щеку, и он небрежно отбросил их назад, не замечая, что пачкает волосы в жире: - Вся эта ваша Священная освободительная война -бред собачий. Сколько она уже длиться? Лет 300?
- Двести семьдесят лет, - незамедлительно отозвался Бэрро, как и все андроиды памятливый на цифры, и после небольшой паузы добавил,: - Ровным счетом.
- Это выходит с тех самых пор, когда был подписан договор о "братстве и сотрудничестве" с планетой Эрнста Тельмана. Помню, слышал что-то такое новостях, когда был в прошлый раз, - Карно щелкая зажигалкой, но вместо пламени в темноте лишь мерцали крохотные искры:
- Коммунары захватили вас без глобальной войны, тихо и гладко. Население практически полностью ассимилировалось. Вот, Хафф, - Карно наконец удалось прикурить и слабый огонек сигареты одиноким светлячком замерцал у его лица: - А эти ваши... "коренное население", "горцы", может я, конечно, чего и не понимаю в национальной политике, но там же всякий бродячий сброд с соседних миров. Ликантропы чуть ли не стаями. Любопытное коренное население получается, - Карно замолчал, не глядя на своего собеседника и выдохнул дым:
- Парадокс, - медленно заключил он с такой интонацией, будто само звучание слова доставляло ему удовольствие.
- Может быть, может быть, - задумчиво протянул Бэрро, забыв даже жевать свою кору: а потом, опустив глаза, совсем тихо произнес: - Но куда еще податься таким, как я?
Карно быстро блеснул на него глазами, хотел ответить, но вместо этого только снова затянулся и глубоко вдохнул сигаретный дым. Не надо было особенно напрягать мозги, чтобы понять всю правоту Бэрро. Карно усмехнулся и сам себе глухо произнес:
- Значит в горцы собрался, в робин-гуды?
-И да, .и собрался, - неожиданно горячо выдохнул Бэрро. - Там... там - дух свободы. Тебе, нормальному, этого не понять. Ты не был рабом.
- А ты не был свободным, - осадил его Карно безжалостной небрежностью тона. Андроид напрягая и бледные жилы вздулись у него на лбу и висках. Где-то совсем рядом осыпались со склона мелкие камни, видимо, какой-то ночной зверь пробирался к водопою, почти испуганно свистнула птица и снова все стихло.
- Думается мне, твой "дух свободы" не долго протянет у горцев, если хоть у одного из них есть дистанционное управление от такого вот красивого ожерелья, как у тебя, - не спеша проговорил Карно: - Или такие как ты верят, что люди бывают хорошие и плохие, и хорошие не используют тех, кто не может дать им отпор.
Бэрро, начавший было уже успокаиваться, снова напрягся, широко открытыми глазами посмотрел на Карно, потом уронил голову, уткнулся лицом в ладони, будто собираясь заплакать.
По роду своей бывшей профессии (не контрабандиста, а ранее - офицера тайной полиции) Карно доводилось видеть людей в крайней стадии отчаянья. Обычно, они вызывали у него лишь брезгливость, но этого кадавра стало почему-то жаль.
- Ладно, как говорил Янтарь в славном 21.237 году, вручая мне ничем не заслуженные деньги, - Карно с легким раздражением придушил обтянутыми чешуей пальцами слабый огонек и стрельнул окурок в сторону речки: - Цитирую: "Спасая кого-то от верной смерти, мы берем на себя ответственность за его судьбу и уже не имеем права от него отвернуться..." - Карно вытащил нож и, как дикая кошка, стелясь над землей, скользнул к андроиду: - Янтарь, конечно же, пустобрех, но теперь, мне кажется, я начинаю понимать, что он имел в виду.
Скорчившийся андроид взглянул на риторркийца снизу вверх с таким ужасом и беспомощностью во взгляде, как будто у Карно был пульт управления от ошейника. Непроизвольно взметнулись в движении защиты слабые руки, но риторркиец, не слишком церемонничая, ударил Бэрро по опухшим запястьям и занялся ошейником, с ювелирной точностью вгоняя кончик ножа в тончайшую трещину, образовавшуюся при подгонке формы под меньший размер.
- Еще Янтарь, помнится, сказал, будто мне, что деньги, что плети - ничто не пойдет на пользу, - сосредоточенно сопя и не отводя глаз от приоткрывшегося нутра системы, пробормотал Карно, - Но тут он явно ошибся, деньги мне всегда идут на пользу.
Андроид молчал, пытаясь расслабиться, что, впрочем, у него не слишком хорошо получалось. Карно автоматически насвистывая возился с ошейником. Работать ножом было непривычно, раньше он использовал для подобных целей тонкие проволочки, но тогда он возился с собственными наручниками и, по правде сказать, так и не открыл их, хотя и был уже совсем близок к этому...
- Ну вот и готово, - Карно убрал нож и осторожно разнял ошейник. Сбитое с толку бесцеремонным вторжением в хрупкую кибернетическую схему, сложное гипночувствительное устройство слабо вибрировало под пальцами, будто приглашая соединить, щелкнуть воедино разрозненные концы обруча, восстановив систему...
Риторркиец отстранился и с усмешкой смотрел, как Бэрро аккуратно, будто имея дело с бесценным сокровищем снял ошейник и опустил его себе на колени. Почти минуту андроид безмолвно рассматривал символ своего рабства и орудие претворения этого рабства в жизнь, потом тщательно изучил место разъема.
- Ошейник был уже поврежден при подгонке, - пояснил Карно, - Сомневаюсь, что мне удалось бы так легко справиться с целым.
Бэрро оторвался от созерцания бесполезного уже куска металла и микросхем и повернулся к Карно. В темных глазах его тлеющим огоньком одинокой сигареты мерцал отчаянный, как мольба, вопрос:
- Почему? Почему ты мне помогаешь?
- Я же сказал: "...берем на себя ответственность..." и все такое, - Карно поморщился. Он не любил повторяться, - Короче или ты берешься за дело и отрабатываешь по полной программе, или не делаешь ничего вообще и не мучаешься.
- Ты не понял, - тихо возразил Бэрро, становясь неожиданно доброжелательно вежливым, для такого гордого существа, каким он показался Карно в начале: - Ладно, переформулирую вопрос. Я ведь тебе не очень-то нравлюсь?
- Верно подмечено, - Карно кивнул, - Но мне, как правило, мало кто нравится. Ты не уникален.
- И тем не менее, ты все же вытащил меня, вместо того чтобы не делать этого и не мучиться, - Бэрро так пристально посмотрел на Карно, что тот предпочел отвести взгляд: - Так зачем ты меня вытащил?
- Вот ведь пристал: "почем? зачем?" - Карно почувствовал себя неудобно, - может мне твои крики на нервы действовали? Об этом ты не подумал, а?
- Ты лжешь, - просто ответил Бэрро, почти без эмоций в голосе.
- А не твое дело, - Карно отчетливо ощутил у себя в груди ледяной ком, это было почти что болезненно. Сердце упрямо замерло и воздух не желал входить в легкие, но риторркиец все же умудрился с не вполне понятной ему самому злобой прохрипеть: -Такова была моя воля, Бэрро, - спазм прошел также неожиданно, как и возник, и злоба пропала, оставив лишь пустоту, нехорошую, тревожную пустоту, там где мгновение назад пульсировал холод. Усталым, задумчивым тоном он произнес: - Я не знаю, почему спас тебя, Бэрро. Не знаю. Может быть просто таков мой "дух свободы".
- (Спасибо, - так же устало и тихо сказал андроид: - Жизнь моя не дорого стоит, но ты сделал для меня больше, чем просто спас мне жизнь.
- На здоровье, - невпопад ответил риторркиец, ему не нравилась эта тема для разговора. Андроид, видимо, почувствовал это и спросил:
- Ты собираешься здесь ночевать или поищем место посуше?
- Да я как-то не собирался спать, - Карно поднялся на ноги, - Мне сегодня уже довелось вздремнуть - пока больше не хочется. Ваш брат, насколько я знаю, вовсе не спит, так что пошли, пожалуй.
- Пошли, - согласился Бэрро, вслед за Карно вставая с земли и отряхивая шорты. На упавший ошейник он даже не взглянул, и они продолжили свой поход.
Риторркиец шел чуть впереди андроида, пользуясь своим преимуществом "зрячего во мраке" и проверял дорогу. Бэрро только указывал направление - у всех андроидов есть автоматическое чувство безупречной ориентации местности. Они пробирались сквозь ночь, сквозь неприветливость еще не проснувшегося от зимнего сна леса, среди мрачных, обманчиво огромных призраков которого боязливых человек мгновенно сойдет с ума, и Карно был уже почти что не против молчаливого присутствия рядом Бэрро. Хотя все равно мирно спать в компании недокодированного и раскованного андроида все равно бы наверное не смог. Как узнать, что еще взбредет в дурную голову такой вот непрерывно бодрствующей твари...
Стволы поваленных деревьев, преграждающие и^ путь, ямы, овраги, проклятые колючие кусты, каким-то неведомым образом оказывающиеся сразу повсюду и окружающие со всех сторон - казалось этому не будет конца.
Однообразие мрачное надоедает, увы, не легче любого другого. Да и усталость брала свое.
И тем не менее...
Первые лучи еще не поднявшегося из-за горизонта самодовольно нерасторопного солнца уже озарили небо бледно-розовым нежным маревом, мазнули ласковым светом вершины, когда двое путников выбрались-таки на дорогу.
И вот они стояли на черной широкой полосе трассы незаживающим рубцом уродующей живую плоть леса. Заря медленно, но верно вступила в свои права, и Карно, сняв линзы ночного видения, долго моргал пытаясь привыкнуть к смене цветов и красок.
- Барклановск - в ту сторону, - андроид указал рукой прочь от встающего солнца. На лысой голове его поблескивали дорожки пота, дыхание облачками пара вылетало в морозное утро.
- А ты куда теперь? - спросил Карно.
- Туда, - Бэрро кивнул в сторону далеких гор, темневших за лесом, потом обернувшись посмотрел Карно в глаза и очень серьезно произнес: - Удачи тебе.
- И тебе, Бэрро, - Карно улыбнулся, ему совсем не хотелось быть серьезным, он не любил слюнявые сцены и не нашел других слов прощания кроме: - Смотри, с горы не свались, скалолаз.
- Прощай, - сказал Бэрро и спрыгнул с дороги. Вереница влажных следов от босых ног пересекла трассу и снова исчезла в лесу.
Карно усмехнулся своим мыслям, поправил сумку и зашагал в указанном направлении. Идти по дороге было значительно легче и веселее, чем ходить по лесу и вскоре риторркиец уже насвистывал, приветствуя начало нового дня. И только многим позже, наткнувшись на дорожный указатель, вспомнил об одной вещи и утренний лес услышал много весьма нехороших слов, которые здесь приведены не будут, поскольку смысл всей гневной тирады сводился к простому: - Черт, он же забыл отдать мне мой свитер!