ИГРА В НАПЁРСТКИ
- Если будете спорить, я брошу Вам в глаз! – Дарья Матвеевна выразительно кладёт на бумагу «монблан» с золотым пером и её вид говорит сидящему напротив полковнику Пузырькову, что тот напрасно резонёрствовал с начальницей клинического отдела.
- Разрешите идти, товарищ генерал? – непривычно для лечебного, хотя и военного учреждения, соблюл устав полковник.
- Идите и не возвращайтесь без нормального заключения! – скомандовала генерал-майор медицинской службы Щипаченко.
Противостояние случилось по причине летального исхода операции. У пациента была непереносимость к лекарству, которое применил анестезиолог. Один случай из ста тысяч.
Ошибка состояла в том, что врачи не связались с родными больного, который поступил по скорой и нуждался в срочной операции. Жена больного Аделаида Фотиевна и устроила хипес, потому что стала вдовой.
Если бы Аделаида Фотиевна была верующей и на исповеди её спросил бы священник:была ли она счастлива с Кириллом Руслановичем, ей ничего не осталось бы, как соврать, чтобы не ущемить женскую гордость, поскольку мужем она тяготилась. Супруг был ей противен чуть ли не с первого года замужества. Причина тому проста – полнейшее разноголосица в воспитании, мироощущении и уровне культуры. Жлобом был покойный Кирилл.
После разборок с лечащими врачами, результатом которых был выигранный суд и полученная денежная компенсация, Аделаида решила отдохнуть в Египте, в городе Шарм-аль-Шейх.
Вечер сладок: золотая вода залива, сопряжённая с тёплым ещё песком, сливается с золотом закатного неба практически без разделительной линии.
Белые силуэты чаек приклеены на это золото.
Красные сосны шагают по дюнам – спешат перед сном охладить гудящие стопы корневищ.
Издалека по прибрежью несётся лиловая мохнатая собака, суматошно лая на чаек, на воду, на любой предмет, попадающий в поле зрения. У собаки славное настроение.
Марфа Изуверова сидит у самой воды на матрасике и вяжет спицами непонятное никому, кроме неё самой, изделие. Марфуша на отдыхе. Она только что попила кофе на открытой верандочке соседней забегаловки, закусив пирожным. В процессе трапезы душевно, по-женски, то бишь ни о чём, пообщалась по телефону с подругой Изабеллой (Изкой по-домашнему) и теперь моделирует собственное будущее, которое появилось после того, как Марфа овдовела.
Марфа, машинально набирая петли, мечтала о том, как встретит человека достойного, доброго, умного и понимающего, то есть это должен быть мужчина в виде полной противоположности тенору-неудачнику Валентину Петровичу, имевшему характер вздорный, подозрительный и склочный. Считая себя непризнанным гением, Валентин Петрович изводил Марфу постоянными придирками, приступами ревности и вечным брюзжанием на всё подряд: на телеведущих, политиков, даже на врачей, которые не могли поправить некогда потерянный Валентином голос. Марфуша, решительно не понимавшая в искусстве пения, подозревала изначально, что достойного голоса, который смог бы поднять артиста на котурны, её супруг не имел от природы.
Зазвонил мобильник – подруга Изка сокрушалась, что пропадает её отдых – аккурат на время её отпуска один из акционеров компании, в коей Изабелла служила главным бухгалтером, потребовал провести аудиторскую проверку, подозревая остальных владельцев в нечестности. Тур на Красное море, таким образом, банально горел. Изка предложила Марфуше лететь туда. Марфуша подумала - и согласилась.
Назавтра вместе с огненнокудрой Изабеллой они явились в турфирму и переоформили Изкин билет до Шарм-аль-Шейха на Марфу.
- Анастас Иваныч! Твои трусы у меня на кровати лежат, зайди за ними к вечеру, а если меня не будет, их тебе свекровь отдаст! – оповестила Лариса Ивановна с балкона своего приятеля Абрамяна и всех соседей заодно.
Лариса Ивановна только что вернулась с блошиного рынка после окончания рабочего дня и приволокла к себе в квартиру весь ассортимент товаров, которыми торговала. Сегодня, в запарке, прихватила она по ошибке товар Анастаса, трудившегося по соседству – ничего, как говорят, личного, один бизнес.
А тут, как на грех, позвонила дочь Ираида, живущая на другом конце города и попросила приехать к ней, посидеть с полугодовалым Степаном, пока Ираида будет в гостях у своего бой-френда по случаю освобождения оного из колонии общего режима.
Вообще-то, если начистоту, Лариса Ивановна положила глаз на Абрамяна уже с год тому как, но по-взрослому взяться за окучку Иваныча руки дошли лишь после того, как богоданный супруг её, Валентин, тринадцать дней назад почил в бозе, не найдя поутру чем опохмелить организм, пребываемый в трёхнедельном запое.
Лариса Ивановна в тот злосчастный день забрала все деньги, которые были в доме и, заодно, вылила в унитаз мужнину заначку – бутыль с водкой.
Вот так овдовела Лариса, по собственной, фактически, инициативе.
Вечером Анастас пришёл к Ларисе за своими трусами не один, а с бутылкой вина и ваучером, который в качестве подарка будущей супруге (а именно так он обозначил Ларису) позволит ей улучшить цвет лица и кожи под жарким солнцем Ближнего Востока, в курортном городке Шарм-аль-Шейх.
Мужчину Аделаида заприметила ещё при размещении по номерам. Высокий, светловолосый с окладистой бородой. Большой чемодан в его руке казался изящным кофром.
Мужчина перехватил её взгляд и зафиксировал Аделаиду в памяти – это она с удовольствием поняла.
Через два часа на пляже они и познакомились. Исидор Пятницкий был режиссёром, снимавшим мыльные оперы.
Лариса Ивановна совершенно не рассчитывала на курортный роман, поскольку дома ждал её жених Анастас. Но свобода на море под солнцем влияет на одинокую даму опьяняюще и действительность оказалась другой.
Соблазнилась Лариса Ивановна на важную внешность, выраженную в изрядном брюшке, да в умных речах, да мохнатости по всей поверхности тела, которую явил ей нефтяник из Тюменской области Модест Мусоров.
Марфуша неожиданно для самой себя изрядно напилась в первый же вечер в ресторане.
Соседкой за столиком оказалась очень говорливая жительница Кременчуга, с которой они зацепились языками и пошло-поехало. Система «всё включено» сработала не в пользу Марфы – кременчугская Галка пила бойко и требовала не отставать. Вот и кончился вечер дурацкой идеей идти купаться в ночном море.
Когда пьяная Марфуша стала тонуть, Галка не нашла ничего умнее, как заполошно кричать «ратуйте» и прочие жаргонизмы. К Марфиному счастью, ещё не покинул свой пост спасатель, случайно задержавшийся в отеле. Он и вытащил тонущую Изуверову из тёмной воды. Оказался спасатель охранником частного предприятия из славного города Великий Устюг, сезонно подрабатывающим в Египте по спасательной части. Звали его Серёгой. Социальное происхождение Серёги – «из ментов».
Cерёга перво-наперво, отматерил бывшую соотечественницу по первое число за столь глупый поступок, не представляя, что в глазах Марфуши по совокупности содеянного им в эту ночь предстал он «настоящим полковником».
В целях сохранения у читателей нравственных основ и определённых мифов, автор отказывается от описаний пиршества эмоций и телесных утех всех троих вдовиц в продолжении двух недель на побережье Красного моря.
Следует отметить, что все трое без исключения были почти счастливы в период с 18 по 31 октября.
В последний вечер перед вылетом в разные концы необъятной своей отчизны, все шестеро персонажей оказались за соседними столиками в ресторанчике, что на центральной стрит курортного городка, напротив ступенчатого дендрария, на котором произрастают многочисленные представители флоры Cинайского полуострова.
Как водится при прощаниях, все кавалеры преизрядно выпили и основные черты их характеров вывалились наружу, как картофелины из порванной кошёлки.
Исидор Пятницкий, от общения с которым весь отпуск просто млела Аделаида Фотиевна, начал интеллигентно плакаться о том, что завистники не дают расцвести его талантам, интриганы от киноискусства зажимают Исидора и отталкивают его от постановок полнометражных шедевров, чем моментально привлёк брезгливое внимание Марфы Изуверовой, поскольку практически копировал её покойного муженька-музыканта. Марфуша мысленно сплюнула и с недоумением весь вечер смотрела на то, как млеет от этого слюнтяя его спутница. «И что нашла в таком слизняке эта дура?» - изумлялась про себя Марфуша, благоговейно, почти с открытым ртом слушавшая пьяную похвальбу своего любовника-спасителя, у которого каждое второе слово было матерным, а любимая поговорка – «объяснить по сусалам».
Аделаида же, в свою очередь, с большим презрением наблюдала за хамом, который выкобенивался за соседним столиком и, как две капли воды, напоминал ей Кирилла Руслановича, жлоба по природе.
«И как она выносит подобное к себе отношение?» - задавала себе вопрос Аделаида Фотиевна, жалея в душе Марфу.
И обе, почти одновременно, ненавидели соотечественницу за третьим столиком, которую лысый, с волосатыми руками толстяк в начале мероприятия одарил сначала очень крупным золотым ожерельем, а ещё через час, уже будучи пьян, вторым предметом из драгметалла – браслетом шириной в три пальца и тоже из золота.
«Фи, какие вульгарные побрякушки!» - практически одновременно и одинаковыми фразами огорчились Марфа и Аделаида, позавидовав Ларисе Ивановне, простецки улыбавшейся своему нефтянику из Тюмени.
КОНЕЦ