Глава 9,
в которой Исгерд впервые встречается с Финуром, чувствует летящие искры от пламени, начинающего свою дикую пляску, принимает предложение Декана и, на удивление учащихся, открывает межпространственный телепорт.
Холодный ручей сидела за обеденным столом, пытаясь выровнять крутящееся зеркало, стремившееся повернуться увеличивающим стеклом. Девушка приводила себя в порядок. Впервые, за последние несколько лет, красилась, завивала волосы, доставала косметику.
Квартира, которую Декан выделил редегастам одну на двоих, имела одну комнату, ванную, кухню (по размерам напоминающую кладовую) и коридор, похожий на кишку. Зато она, квартира, находилась в наземных помещениях, напротив казарм. Поэтому утренние вопли Лучезара с товарищами были громче будильника, разносясь по всему плацу и территории.
Исгерд ставила на окна «заглушки», - заклинания, не пропускающие звуков с улицы. Но «заглушки» лопались часто настолько, что Федор и Исгерд отказались от их использования. Поэтому каждое утро вставали с петухами.
Особенно тяжело пробуждение давалось южанину, который до глубокой ночи (или раннего утра) смотрел мультики по проектору.
И так, Исгерд провела белым карандашом по верхнему веку, потом по нижнему. Серебристые тени легли на глаза.
Лицо девушки преобразилось несказанно. Макияж еще больше сделал девушку похожей на Снежную Королеву, ибо иней серебрился на ее лице. Мерцали волосы, собранные в высокий хвост. На Холодном Ручье был удлиненный до середины бедра китель нежно-голубого цвета и брюки, заправленные в белые ботфорты.
Из ванной вышел Федор, держа маленькое для него полотенце двумя руками, и проскакал в комнату, краснея и бледнея одновременно.
-Великий Редегаст, Федя, ты ополоумел? – Рассмеялась девушка, наблюдая за южанином. – Чего тебе стесняться?
-Мне выйти перед тобой голым и потрясти тем, что у меня имеется? – Зло долетело из комнаты. – Одно твое слово. И я сделаю.
Слова не последовало, и редегаст начал одеваться. В кухню он явился уже в темно-зеленом кителе, забрав волосы в хвост. От официальной одежды нордессы китель Медведя отличался только цветом, длинной и размером.
-Сегодня такой день! Такой день! Маленький брат принимает присягу! – Тут Федор поежился, глядя на подругу. – Я тебя не видел такой с того дня, когда был прощальный бал в нашем Доме.
Исгерд подошла и обняла огромного варвара, уткнувшись в солнечное сплетение. Выше просто не доставала.
-Федь, я так хочу и боюсь вернуться Домой… боюсь показаться перед Его очами, боюсь говорить о промахах. А ведь он спросит. Спросит, что я сделала неправильно. – Тихо заговорила Холодный Ручей. – А я буду говорить ему и думать, что я самая плохая дочь…
-Перестань. Редегаст поймет любого. Он же не спрашивает о промахах, стараясь тебя унизить, а хочет разобрать, чтобы ты их не делала больше. – Федор поднял Исгерд, поставил на табуретку. – Он будет гордиться тобой, вот увидишь, Льдинка.
Холодный Ручей выглянула в окно, сцепив руки за спиной. Ибо боялась показать свою слабость еще сильнее. Она думала о Лучезаре. О молодом человеке, который должен изменить судьбы мира. А может не изменить? А только поправить?
-Ис. Пора. Иначе маленький брат будет волноваться, что мы пришли одни из последних.
-Да. Пошли.
***
Плац был заполнен народом. День Открытых Дверей, он же День Посвящения, делал Крепость чем-то вроде балагана-ярмарки. Такое в Учебке случалось три раза в год. В этот день, на Новый Год и на Выпускной Бал. Самая страшная и уничтожающая попойка происходила на последний праздник.
Исгерд помнила, как сама выпускалась.
Она стояла третьей в ряду будущих редегастов. Говор толпы смолк и на середину плаца вышел Декан в черной мантии и с выложенными бриллиантовыми крыльями на спине.
Маленькая Ис нервничала. Папа опаздывал. Очень сильно. Казалось, вообще не явится.
-Сегодня у нас будет почетный гость! – Загремел Декан, поднимая руки к небу.
Громыхнуло, небо окрасилось кровавой краской.
-Поприветствуем Редегаста!
-Ис, Ис! – вывел из воспоминаний голос Федора. – Ты видишь маленького брата?
Холодный Ручей подняла голову. Кругом толпились люди и гуманоиды, раздавались радостные крики. Родители находили своих детей. Происходили встречи. Первые за несколько лет. И последние. Еще на столько же. Не каждый мог позволить себе приезжать к детям на Новый Год. А у Учеников не было каникул.
-Федь! Ис! – раздался слева голос Лучезара.
-Прошу прощения! – Медведь растолкал семейство Ящеров, прорываясь к парню. – Здравствуй, Луч. Как настроение?
-Я… Ох, все Сферы мира! – Воскликнул Файзуллин, ловя челюсть при виде нордессы.
-Откуда ты понабрался таких восклицаний, Зар? – Руки девушки подрагивали. Она впервые ощутила себя неловко. – Почему ты такой растрепанный? Как ты вообще собрался стоять в строю?
Холодный Ручей поправила манжет у Мага, отряхнула китель, вытерла грязь со щеки Лучезара. Осмотрела его с ног до головы, поправила парню волосы.
-Исгерд… ну это… - Файзуллин поймал на себе пару насмешливых взглядов. – Прошу тебя… хватит… я готов уже… Федька, скажи ей.
-Хватит, Ис. – Кивнул Ге. – Он уже и, правда, готов расплавиться от стыда.
Девушка отошла на шаг от парня и пожала плечами. Суматоха продолжалась, прибывали новые гости. Казалось, что Крепость не вместит столько народа. Но вмещала и еще оставалось места. Федор протянул Лучезару золотые часы на цепочке.
-Вы их все-таки починили? – благоговейно принимая подарок, спросил парень. – Я думал, что после того, что с ними сделали, они уже не восстановятся.
-Вы вызвали пару Аттанов. – Пожал плечами могучий варвар. – Они вызвали образ часов из астарала, а мы только обличили их в плоть. Будь аккуратней в следующий раз. Хотя с оружием аккуратней быть нельзя.
-Луч, Луч, иди сюда! Мои родители… ой, здравству…
Исгерд повернула голову на голос.
Холодные голубые глаза встретились с огненно-рыжими глазами. В воздухе затрещали искры, мир переворачивался с ног на голову, дрова схватились жутким пламенем, разрывающим весь мир, сжигающим и ревущим, как стадо бизонов. И неукротимым, как колесница Судьбы.
Были только эти глаза. Прекрасные, потрясающие, неестественно невероятные глаза. Только потом она увидела конопатое лицо и курносый нос, а он – иней на ее лице и губы, кои исказила полуулыбка. Именно исказила. Ее губы не привыкли улыбаться. Потом она увидела рыжие, как солнце, как пламя, шелковые волосы, собранные в тугой хвост… хотя, нет, она видела лисий хвост, видела уши с кисточками на его макушке. А он не мог отвести взгляда от ее бело-голубых волос, похожих на замерзшую воду ручья, не мог, окунался в пряди и не выныривал. Скользил по льду, а он рушился и крушился, увлекая на дно.
Все это длилось не дольше дух секунд, в которые все стало ясно им двоим.
После чего Холодный Ручей отвела глаза.
-Вы родители Лучезара, верно? – спросила женщина с черными волосами.
Она была невысокая и полноватая, а лицо светилось добродушием и радостью, от которой и у Файзуллина и у Медведя на лице появились глупые улыбки. Рядом с женщиной стояла точная копия Лиса, только чуть раздобревшая и с не такими длинными волосами. Но такими же огненно-рыжими.
-Мы его брат и сестра. – На лице девушки появилась дежурная, но довольно милая, улыбка. – Позвольте поинтересоваться…
-Я – Целевен Варулдиш. – Представился мужчина, предупреждая вопрос. – Отец Финура. Это моя жена, Галалас. Как нам обращаться к вам?
-Меня вы можете называть Исгерд. – Кивнула нордесса, краем глаза видя, как съеживается Финур. – Это Федор, а это Лучезар, вы, наверное, его знаете.
-Безусловно! – еще шире улыбнулась женщина, а Файзуллин вдруг понял, от кого его друг унаследовал самые замечательные черты лица. – Давайте пройдем к саду, чтобы не толпиться…
-Исгерд Холодный Ручей? – Раздалось из-за спины.
Девушка, разговаривавшая в это время с Галалас, матерью Финура, повернулась. Разговор был интересный – женщина была прямым потомком первых редегастов, но сама она выбрала путь простого человека. Хотя многое говорила такое, что самые мудрые из потомков Первого задумались бы.
Нордесса кивнула Галалас и отошла.
-Да?
-Декан просит подойти вас к нему. У него есть небольшая просьба.
-Вы хотите сказать, что это небольшая просьба? – Приподняла бровь Холодный ручей. – За такие просьбы…
-Прошу тебя, Исгерд… Я стар. Очень. Во мне нет былой ловкости. Да и знаешь, многие, кто сейчас там будут, знают тебя. Я хочу показать, какой силой обладают редегасты. Это будет ход. Политический. – Вздохнул Декан и поправил рукава черной мантии. – Чтобы о нас говорили…
-О вас и так говорят. Элитная Школа, выпускающая почти редегастов. Школа, в которую стремятся запихнуть своих чад видные политики, бизнесмены, олигархи…
-Вот именно. А я хочу, чтобы все видели, что здесь могут учиться и научиться обычные дети. Нужно только желание. – Декан встал. – А еще около трех сотен людей джут сейчас открытие телепорта в тридцати световых годах отсюда. Ты мне откажешь в этой просьбе, Исгерд Холодный Ручей?
-Не откажу, Декан. Из-за того, что когда-то давно вы открывали портал для Редегаста.
-Хорошее было время…
Исгерд встала рядом с Федором, когда Декан попросил всех угомониться и встать по обе стороны плаца. Юные Маги быстренько сориентировались и выстроились в шеренгу. Взгляды редегастов не могли не уловить то, с какой точностью и как ровно стояли будущие, может быть, выпускники Школы.
Взгляд Холодного Ручья поймал рыжие, как огонь, волосы. Где-то в груди запели сладко и томно струны, саксофон потянул мелодию, а ему нежно ответил орган.
-Ис! – Зашипел Федор. – Что у тебя с лицом?!
Нордесса даже подпрыгнула от испуга, провела рукой по щеке. С виду было все нормально, но сердце колотилось как бешеное.
-У тебя харя блаженного кота на печке! – Опять забасил варвар. – Чем вы там занимались, черт вас возьми?!
Исгерд уже хотела приготовиться выдрать пару клоков из бороды друга, как вдруг громыхнул голос Декана.
-Дорогие гости нашей Магической Школы! – начал он, вскинув руки, сорвав аплодисменты. – Я рад, что в этот замечательный летний день, вы смогли приехать сюда, в Сан-скай! Пожалуй, все вы нашли своих детей… кхм… но не все дети встретили своих родителей. И так. Много сегодня собралось у нас выпускников нашей Школы. И много еще прибудет. Исгерд, прошу!
Ей стало холодно и неуютно. Нордесса ненавидела быть в центре внимания, ненавидела, когда взгляды обеспечены только ей… ненавидела. И знала, что чей-то огненно рыжий взгляд смотрит на нее, обжигает.
«Не думай о нем, Ис. Не думай о них. Тебе предстоит трудная работа. Сосредоточься». – Думала девушка. Но не могла последовать этим словам.
Холодный Ручей сотворила мелок, стала расчерчивать что-то на асфальте. Черный асфальт покрывался белыми письменами, фразы складывались в заклятия. И начинали светиться. Прошло всего лишь десять минут, а Исгерд стояла рядом с магическим кругом.
Довольная своей работой, нордесса отошла на несколько шагов. Вздохнула.
Ее слова звучали глухо, но разносились по всем уголкам Крепости. Заклятие плелось, была уже установлена связь. Подпространство лопалось, открывая тоннель.
И тогда она тронула струны.
Громыхнула музыка, забили барабаны, загудели струны, захлебнулся тромбон и саксофон. Орган заревел, контрабас ответил ему гудением струн. И тогда понеслось.
-Heed the seven signs, when sun and moon unite! – Запела после прелюдии Исгерд, чувствуя, как внутренний оркестр оживает в ответ на Музыку Космоса. - Fear the dark winged messenger, dread his darkened words!
Черное жерло телепорта раскрылось в нескольких сантиметрах от земли. Из отпугивающей черноты стали выходить люди. Трясущиеся, испуганные. Да, чего только не насмотришься в подпространстве. Но ничего, отойдут. Зато попривыкнут к такому виду перемещения.
Получив мысленный сигнал, Холодный Ручей свела руки над головой и хлопнула в ладоши.
Черный круг захлопнул свою пасть, как послушный домашний пес.
Начиналась присяга.
-Я, Файзуллин Лучезар Николаевич, волею Судьбы и Редегаста, присягаю на верность Республике Космоса, обязуюсь безропотно и беспрекословно выполнять любые приказы, данные Президентом и Демиургами, даже если они будут противоречить моим принципам…
«А они будут. Если ты их не примешь как свои…» - подумалось Исгерд.
-…обязуюсь, во что бы то мне ни стало, искать и находить Знания, обязуюсь быть Музыкой и служить ей, выполнять ее Приказы, даже если они противоречат Президенту и Демиургам…
«Музыку никто не слышал так, чтобы понимать приказы… кроме одного… существа…» - вздохнула Холодный Ручей, складывая руки на груди.
-…обязуюсь быть прилежным и старательным во всем, обязуюсь служить делу Магии. Слава Драконам! – Закончил Лучезар.
-СЛАВА ДРАКОНАМ! – громыхнула шеренга ребят.
«Слава Драконам…» - прошептала Исгерд Холодный ручей, нордесса, дочь Редегаста.