Я стоял и, ошеломленно, смотрел вверх. Вроде бы я только минут 15 назад вышел за пончиками. Что же произошло за это короткое время?..
С верхних этажей здания, словно снег, сыпались какие-то большие белые хлопья. Приглядевшись, я понял, что это обычная офисная бумага А-4, на которой ежедневно распечатывается масса всякого бреда. Я и сам вытащил из принтера восемь таких листочков каких-нибудь полчаса назад, когда Ронни попросил меня распечатать данные по клиентской базе за август. И так было странно стоять сейчас внизу с пакетом дурацких пончиков в руках и наблюдать за этим «канцелярским снегопадом». И странно было смотреть на гигантскую дыру вверху здания, охваченную огнем. И все время отдавался в ушах тот грохот, заставивший меня выскочить из кафе, не заплатив за пончики. А я всё время задавался вопросом: как это так получилось, что внутри не оказалось именно моих любимых пончиков, и мне пришлось идти за ними на улицу? И пришлось ли, или посчастливилось? Что это такое, взрыв газа?
Вокруг WTC уже стали собираться толпы зевак. На улицу выбегали жители близлежащих домов прямо в халатах и ночных рубашках. Те, кто оказались тут пораньше, возбужденно объясняли, что северную башню протаранил неизвестно откуда взявшийся самолёт, из-за чего она и загорелась. Всё это звучало, как бред. А я стоял на месте, нелепо раскрыв рот, и смотрел то на растерянную толпу, то на дымящееся здание, в котором я работаю(л).
Оцепенение толпы нарушил мужчина в костюме, возникший в одном из оконных проёмов тех этажей, которые дымились. Он крикнул что-то неразборчивое и сиганул вниз. Людей, как будто ледяным душем окатили! Женщины завизжали, дети плакали, мужчины бестолково суетились. По всей толпе перекатывалось «Oh, my God!» Мужчина, который еще несколько минут назад был каким-нибудь менеджером, или может быть даже директором департамента лежал на асфальте, неестественно скрючившись, и раскидав руки в разные стороны. Теперь это был лишь костюм, наполненный кровавым месивом. Я же, по-прежнему, стоял, как дурак со своими пончиками, и пытался понять, что происходит.
К месту происшествия начали съезжаться спецслужбы. Здоровенный негр, офицер пожарной охраны прокричал в мегафон, чтобы люди в здании не волновались, сейчас начнется эвакуация персонала. На его убедительную речь отреагировали еще парой-тройкой «десантирований» из окон. Женщины начали терять сознание. Я с трудом пытался связать воедино то, что я сейчас вижу. Что происходит?! Это похоже на съёмки какого-то очередного голливудского блокбастера. Неужели это всё реальность? Реальность, которая хуже кино…
Гул турбин заставил меня обернуться. Над статуей свободы, как ни в чем не бывало, пролетал самолёт, явно взявший курс в нашу сторону. Бог ты мой! Это что, съёмки очередной части Крепкого Орешка?! Как же была права моя мама… Она ничего не смыслила в политике, но всякий раз, когда США вторгалось на очередную территорию, мама говорила: «Боже, спаси Америку!» Да, мама, ты, как в воду глядела…
Люди бросились врассыпную. На улице царила паника. Едва мы успели немного отбежать от северной башни, как самолёт на полном ходу врезался в южную. Раздалось оглушительно БАБАХ!!! Землю хорошенько трясонуло. Представляю, что ощутили бедняги, находившиеся в здании.
Такого обилия визга, беготни, суеты и обмороков я не видел даже на рождественских распродажах. К возгласам «Oh, my God!» добавилось «terrorists!!!». Полицейские пытались навести порядок, но, разумеется, тщетно. Какая-то толстая негритянка упала на колени, подняла руки вверх и начала голосить во всю глотку что-то неразборчивое. С трудом я смог понять, что в южной башне находится её муж с двумя детьми. Что ж, либо им повезёт, либо они войдут в Новейшую историю. А Новейшая история обещает быть интереснее всех предыдущих вместе взятых. Зачем объявлять кому-то ультиматум и направлять на страну противника сотни своих бомбардировщиков? Зачем тратить деньги? Спокойно уничтожаешь врага его же пассажирскими самолётами.
Тем временем, продолжалась эвакуация людей из северной башни. Разумеется, с тех этажей, с которых это можно было осуществить. Поразила совсем молодая девушка, обгоревшая до неузнаваемости. Я вспомнил, как в 1994-ом я служил в Косово. Родился я в небольшом городке в штате Мичиган. Работ не хватало и прямо по улицам ходили волонтеры набирающие юношей для службы в U.S. Army. В моем кругу армия считалась хорошим способом заработать денег на учебу в колледже. Здоровье у меня было крепкое и я решил поработать на дядю Сема. И вот я вспоминаю, как в Косово видел точно такую же обгоревшую девушку сербку, которая стала жертвой «технической неточности», как прокомментировал этот случай руководящий состав. Оказывается, именно так на казенном языке называется ситуация, когда вместо стратегического объекта бомбят мирную деревеньку. Девушку несли на носилках, а её мать истерически кричала что-то на сербском. Наш переводчик сказал, что она взывает к Богу о справедливости и просит его о том, чтобы к Америке вернулось всё зло, которое она посеяла. Помню, это был первый раз, когда я понял, что не все люди согласны с нашей «великой демократией». Передо мной стояла обычная мирная женщина, не террористка, проклинающая «страну больших возможностей». Этот случай глубоко врезался в мою память. Интересно, сколько еще людей по миру взывало к Богу о возмездии, когда мы взрывали их деревни и стреляли в их отцов, братьев и сыновей. И сегодня, на моих глазах, Америка первый раз приняла непривычную для себя роль пострадавшей. Может быть это всего лишь начало? Начало конца…
К моим ногам упал какой-то разноцветный листочек. Я машинально его поднял. По иронии судьбы это оказалась реклама, приглашающая посетить WTC жителей города и туристов. «Всемирный Торговый Центр – вечен, как сама Америка!» - значилось там. Мое чтение прервал жуткий грохот. Это, подняв громадное облако пыли, разрушилась южная башня. Люди панически убегали с места происшествия. Часы показывали 9:59…
С тех пор я ощутил, что живу в каком-то новом мире. Параноидальном, настороженном. Мире, в котором «если араб – значит террорист». Мире, в котором перед входом в самолёт вас обыскивают, словно перед аудиенцией у президента. Мире, в котором нельзя расслабляться и смотреть надо не только по сторонам, но и вверх. Мои знакомые, которые потеряли под обломками WTC близких людей кричали, что надо перестрелять всех «черномазых» и стереть с лица земли страны, в которых они живут. Хваленая американская политкорректность стала рушиться на глазах, вслед за башнями-близнецами. А я всё вспоминал и вспоминал ту обгоревшую сербскую девочку и её мать, взывавшую к Богу о возмездии…
Америка… сколько же ты лет игралась в войнушки. Сколько сняла фильмов-катастроф о террористах, разрушающих твои города. Сколько крови было пролито твоей могучей имперской дланью. Неужели твоё зло начало к тебе возвращаться? Надпись на долларе гласит «In God we trust»*. Да сохранит нас Господь…
* В Боге, которому мы верим (англ).