Останови француза под Смоленском
или
Магнитный день.
Кабышева Елена
Демографическая комедия в трех действиях.
Действующие лица:
Анна Васильевна Иванова, 66 лет, пенсионерка, мать Светланы.
Иванова Светлана, 42 года, врач.
Мария Степановна Героева, 67 лет, в прошлом третий секретарь обкома партии коммунистов, пенсионерка-общественница, соседка Анны Васильевны.
Иноземцева Екатерина, 30 лет, врач, сослуживица Светланы.
Светлова Евгения, 42 года, педагог средней школы, подруга Светланы.
Князев Виталий Владимирович, 42 года, одноклассник Светланы, профессию так и не выдал.
Орлова Татьяна Ивановна, 23 года, молодой специалист-филолог, соседка с верху.
Бренч Александр Борисович, полковник, военный летчик, 42 года.
Моруленко Сергей Юрьевич, романтическое приключение Анны Васильевны в далеком прошлом, бизнесмен, 66 лет, строитель.
Светлов Игорь Петрович, 42 года, муж Евгении, майор милиции. Человек в форме.
Горин – художник, 42 года.
Француз - человек без возраста. Моложавый мужчина.
Действие первое
Явление первое
Квартира Ивановых. В центре комнаты большой стол. На стене висит большая карта мира или Европы. В комнате мать и дочь. Утро.
Анна Васильевна (седая, неухоженная располневшая женщина в затертом халате): Дочь! Ты где? Магнитный день обещали. А тут еще… Ты не правильно решила! Мужчину нужно искать на работе или по месту прописки! По географической карте мужа нормальные люди не ищут! Принца за морями ей подавай! С самого утра нервничаю.
Светлана: Мамочка, ну что ты, в самом деле. Я - в душ.
Анна Васильевна: Франция – это же… Да что я с тобой объясняюсь! Твой прапрадед французов вилами колол!
Светлана: Мой прадед со стороны отца поджигал усадьбу твоего прадеда. Не надо исторических параллелей, мамочка. Нас они приведут только к ссоре.
Анна Васильевна: Дочка, глупая ты моя, вспомни бабушку Алину. Разве ее судьба тебя не остерегает? На фамильном опыте нужно учиться.
Светлана: И что же это за опыт такой у нашей фамилии?!
Анна Васильевна: Не следует спать с кровником! Бабушка в своей постели приютила сына врага ее матери. Разве добром кончился этот брак?
Светлана: Слушать даже смешно. Как – будто мы - сицилийцы. Ты родилась – вот и славно. Вот и добро. А бабушка, по-моему, счастлива была. И о кровной вражде я впервые слышу! Интересно, с чего ты опять надела свой любимый халат? Обещала выбросить.
Анна Васильевна: Не перебивай! Конечно! Не хватало еще посвящать детей малых в семейные распри прошлых лет. Если бы времена не переменились, ты по сю пору не знала бы, что бабушка и прабабушка твои были дворянками. А дед и отец его были голодранцами, которые усадьбу родственников будущих сожгли. Очень идейные были, говорят, у деда родители. В 20-е годы карьеру сделали на политических процессах и смогли позволить себе дворянок. Ты знать не можешь, как жила бабушка с коммунистом! Опыт ей семейный не подходит! Никто еще от опыта не уберегся!/ плачет/
Светлана: Мама, ну не надо. Телефон звонит. Я подойду. Алло! Говорите! Вас слушают! … Со вчерашнего вечера кто-то молчит в телефонную трубку.
Анна Васильевна: Уже знают, где следует! Или криминал заинтересовался! Говорила, что со всех сторон в беду несемся!
Светлана: Может быть, это смертельно влюбленный звонит. Вот опять. Да нет, живой. Дышит.
Анна Васильевна: Знать бы с какой целью дышит.
Светлана: Видимо, у него без кислорода не получается процесс метаболизма.
Анна Васильевна: Тебе все хаханьки. Куда собралась?
Светлана: К Татьяне зайду. Она мне платье обещала.
Анна Васильевна: У Таньки платья быть не может. Из пяти вещей можно составить что-то похожее на платье: все в прорезях и вырезях. Ты гостю душу русскую покажи! А в вырези эти и так что надо вывалится.
Явление второе
Появляется Героева
Мария Степановна (ярко красные волосы модно уложены, лицо сдобрено дорогой косметикой, довольно дорогой костюм, мягкие тапочки на каблучке): Магнитный день сегодня. Голова болит у народа. Прежде не слышно было о магнитных днях, и все были здоровы. В том числе духовно. Ждете? Дверь нараспашку.
Анна Васильевна: Маша! Тьфу, на тебя! Напугала.
Мария Степановна: Правильно боишься. Только не того. Останешься одна в России на старости лет, вот тогда и… А через пять лет придут. И спросят! Где ваша дочь, товарищ? Французов плодит? И за непатриотичное воспитание бюджетообразующего поколения – в круиз по Ледовитому океану. С группой в зеленом. А как же!?
Анна Васильевна: Маша! Да что же я могу!
Мария Степановна: Говорила я тебе, что девочке трудно в 42 года первый раз выходить замуж. Что ей помочь надо, вмешаться общественности. А ты? Эгоистка!
Анна Васильевна: Что я? Где я-то возьму? У нее мечта и вообще.
Мария Степановна: Замечтаешь тут. Был бы рядом проверенный товарищ, то никакому французу не светило бы тут. Аня, еще не поздно.
Анна Васильевна: Поздно, Маша. Едет уж. Вот он где, ирод. Я черными флажками отмечаю.
Мария Степановна: Карту повесила. Отмечает. В 41-ом, если бы все так отмечали, Родине конец пришел. Времени, конечно, у нас мало. Но француз еще далеко от границы. Деньги у тебя есть?
Анна Васильевна: Зачем деньги? Будем покупать заступника?
Мария Степановна: В самом крайнем случае. Нам нужно закупить спиртное. Заступники, они любят, знаешь… под селедку. … Не возражай! Лучше сегодня заплатить за теплое гнездо, чем через пять лет из него прямо в снег, под конвоем. Мы ведь с тобой комсомолки, Аня. /входит Светлана/
Завидую! В молодости я тоже мечтала: Париж, Париж!
Светлана: Чего этой вороне надо с утра пораньше?
Анна Васильевна: Просто так. Приходила.
Светлана: Вынюхивала, значит. Смотри, мама. Она очень злая женщина.
Анна Васильевна: Партийная. Это верно.
(звонит телефон)
Светлана: Алло! Дышите? Дышите глубже! (положила трубку) Таня платье предложила – прелесть. Меня заметят в нем даже на Елисейских полях.
Анна Васильевна: Зачем тебе нужно в какие-то поля!? Выпишет себе русскую бабу на недельку другую…
Светлана: Мама! Может быть он – судьба моя!
Анна Васильевна: За что?! За что моей дочери такая судьба?! В чужедальней стороне под французом томиться!
Светлана: Ой, до томления под французом еще далеко. (звонит телефон)
Анна Васильевна: Говорите! Убью заразу! Что? Кто? Узнала… Да…Поняла…Но…
Светлана: Кто там, мама?
Анна Васильевна: Это ко мне, доченька! Это ко мне.
Светлана: Продышался, значит.
Анна Васильевна: Сережа, я не могу сейчас разговаривать. Послезавтра. Послезавтра. Завтра? О! Только не сегодня! Умоляю!
(положила трубку) Ну надо же…
Явление третье
Квартира Ивановых. Предобеденное время. Иноземцева, Светлова и Орлова входят в дом.
Женя: Дверь открыта, а хозяев не видно. Заходите, девчонки.
Катя: Не везет нам. В брачное агентство мы все фотографии высылали, а француз едет к Ивановой!
Женя: Она упорная. И старше всех нас. За последний шанс крепче держатся.
Катя: Она язык учила и переписывалась на отличном французском.
Таня: Светка всем на письма отвечала. А мы – дуры. Мне только богатого и красивого нужно, а Иванова согласна на любого.
Женя: Не завидуй. Ты же в Америку хотела всегда уехать. Американцы уже догадываются о твоем существовании?
Таня: За меня не волнуйся. Вот у Светки в Париже, может быть, индюк на шпильках, кто знает?! А вот скажешь - Париж! - и все становиться очаровательным и романтичным.
Катя: Говорят, в Париже запросто можно встретить отечественного производителя. Это гораздо лучше, чем француз.
Таня: Франция отбирает себе лучшее.
Женя: И Светлана – лучшее?
Таня: Сейчас вполне может быть. На ней мое платье! Как вы думаете, девчата, останется Светка в Париже насовсем?
Женя: Не останется. Здесь у нее работа.
Катя: Нашли о чем говорить! Работа. Я бы не вернулась. Эта наша работа…
Женя: Тебе всего 30 лет. А у Светланы стаж большой. Столько лет в медицине за копейки … Не прервет она свой стаж. Стаж не бросит. Слишком многое поставлено на карту.
Таня: Интересно, а чем они здесь с французом будут заниматься?
Катя: Вольтер писал о соотечественниках, как о любвеобильных детях. Но не советовал ни одному народу перенимать манеры французов в любви: другие выглядят, делая то же самое, грубыми и грязными животными. Верно, Танечка?
Женя: Что-то я Анну Васильевну не слышу. Как она уживется с иноземцем!?
Таня: Стол еще не накрыли. Смотрите! Да здесь француза ждут!
Катя: Еще как ждут! По - черному.
Женя: Ничего смешного. Может быть, у них красных флажков не оказалось. А гость уже близко. К вечеру прибудет, видимо.
Анна Васильевна (только что от парикмахера и визажиста, модный брючный костюм довольно плотно облегает тело, видимо, не совсем подходит по размеру): Девочки, не стесняйтесь, дорогие мои. Я по делам бегала. Вы хозяйничайте, если хочется. Мне надо еще одно дело провернуть.
Женя: Сколько я вас знаю, Анна Васильевна, у вас всегда ответственные дела. Вы знаете, что сегодня магнитный день? Берегите нервы. Давление может подскочить. О! Кто-то стучится. Я открою. Анна Васильевна, к вам молодой человек!
Катя: Да их двое.
Явление четвертое
Те же и Моруленко с Князевым.
Моруленко( потрепанный жизнью, но модно одетый): Спасибо, милая, за комплимент. Разглядела. Я молодой еще человек? Молодой!
Анна Васильевна: Ах! Ты?! Я же просила…
Моруленко: Я, Анечка. Ухаживайте, девчонки, за вон тем молодым телом, а мою молодую душу есть кому присмотреть.
Князев: Это вам, девушки.
Катя: Кавалер! Цветы принес.
Таня: Можно я вас поцелую?
Князев: С удовольствием. А с вами чмокнемся?
Катя: С не знакомыми не целуюсь. Вы с пожилым пришли вместе?
Князев: Я его не знаю. Столкнулись возле двери и вошли вместе. Я одноклассник Светланы. Князев Виталий Юрьевич.
Женя: Я вас тоже не знаю, хотя заканчивала школу с Ивановой за одной партой.
Князев: Света в 8-ом классе от нас ушла. У нас не преподавали иностранные языки. Понимаете?
Катя: И что? Спустя столько лет потянуло? Вспомнили ее в детском форменном платьишке, в белых гольфиках, с капроновым бантом на голове?! Мужчина, вы - маньяк? Анна Васильевна! У него ножницы!
Анна Васильевна: Господи! Спаси и сохрани! Разве так можно. Я же болею.
Женя: Испугались? А паспорт у гражданина не проверили. Мало ли их вокруг разных. Друг детства. Подумаешь.
Анна Васильевна: Не спросила… Виталик, дай мне паспорт.
Моруленко: Ты его знаешь, Аня?
Анна Васильевна: Знаю. Ну-ка. Ага. Порядок.
Князев: Не ожидал, Анна Васильевна. Таблеточки не дадите от головной боли? Что-то с утра сегодня давит на виски.
Анна Васильевна: Магнитный день. Вот вам таблеточка. Цитрамон помогает от давления на виски. Пойдем, Сережа на кухню.
Женя: Дайте, я тоже ваш паспорт посмотрю. Действительно, порядок.
Катя: Простите, Виталий, за шутку.
Таня: Какие уж шутки! Свободный мужчина, не судимый. В наше время, Катя, это очень серьезно. Анна Васильевна!
Анна Васильевна: Что еще? У кого ножницы?!
Таня: Может быть, чаю попьем?
Анна Васильевна: Конечно, конечно. Все готово. Прошу. Сергей Юрьевич!
Моруленко: Я по первому зову. И кое-что припас к такому случаю.
Князев: Штопора нет. Сергей Юрьевич, мы с вами в сложном положении.
Моруленко: Я открою. У меня пальцы единственные в мире.
Князев: Я не об этом. Тосты бы надо поделить.
Моруленко: За Анечку!
Женя: Ого!
Князев: Разрешите мне, дорогие дамы, поднять тост…
Моруленко: За Анечку!\ пьет вторую залпом/
Анна Васильевна: Сережа! Продолжайте, Виталий.
(входит Мария Степановна еще более ослепительная, чем поутру)
Мария Степановна: Я со своей закуской.
Анна Васильевна: Осетрина, икра! Ой, зачем столько.
Мария Степановна: Как обычно.
Анна Васильевна: Маша работала раньше в обкоме партии. Паек получала. Всегда на гулянки приносила осетрину и лососевую икру.
Мария Степановна: И сегодня приношу. Из принципа. Правда, очень дорого. Принципы всегда обходились дорого. Зато наглядно показывает, как хорошо мы жили раньше, и француз пусть посмотрит, как питаются в бедных российских домах.
Моруленко: Обкомовские-то всегда хорошо питались.
Мария Степановна: Что?!
Моруленко: У меня осетрины раньше не было. Я ее недавно совсем попробовал. Спасибо Ельцину! В конце века узнали вкус икры и обкомовской рыбы. За Анечку!
Мария Степановна: И сколько отвалили за икорку, господин бизнесмен?
Моруленко: Почему бизнесмен? Бесплатно ел у шурина. Шурин – браконьер. Сейчас осетрину, икорку продают всюду. А раньше ее только до Москвы довозили.
Анна Васильевна: Хватит вам. Спасибо, Маша. Ешьте, ешьте. Прибор Маше поставьте, девочки.
Мария Степановна: Нынче модно ругать большевиков. Чего только не приписывают нам наши идейные враги! А мы строили школы и больницы, у нас всем образование давали бесплатно. Икру, правда, не всем давали. Но разве эта икра стоит разрушенной страны?
Анна Васильевна: Маша, будет. Все они понимают.
Мария Степановна: Молодой человек откуда взялся? Паспорт у него в порядке?
Анна Васильевна: В порядке. Холостой. Одноклассник Светочкин.
Таня: Анна Васильевна, ваш гость, Сергей Юрьевич, очень много пьет. Вы давно с ним знакомы?
Анна Васильевна: Что? Ешьте-ешьте.
Женя: Спасибо. Мы пойдем, пожалуй. Светлана придет, передайте приветы. Мы позже появимся, если не возражаете. На смотрины. Правда, девчата?
Анна Васильевна: Виталий! А вы разве не останетесь?
Моруленко: Оставайся, друг. У меня – пальцы, у тебя – тосты. И девчонок двое. Двое надвое, понимаешь?
Мария Степановна: Тьфу! Какие глупости вы говорите.
Князев: Я вернусь, Анна Васильевна. Провожу девушек и вернусь.
Анна Васильевна: Ах, идите, идите. Светлана скоро будет. Но вам, видимо, уже все равно.
Князев: Вернусь. Обязательно вернусь!
Женя: До свидания!
Катя: Он так хотел сюда вернуться!
Таня: Мое платье до сих пор, наверное, в шкафу. Виталий!
(уходят все, кроме Моруленко и Героевой)
Моруленко: Ушли. Тихо стало без баб.
Мария Степановна: Грубость не уважаю. Какие вам тут бабы? Женщины здесь живут. Дамы иногда заходят.
Моруленко: Пардон. Оговорился. А что тут происходит, уважаемая? Суетятся много. Анна бегает туда-сюда. Я после стольких лет, а она - мимо носится.
Мария Степановна: У нее дочь, единственная дочь, собралась за француза замуж. Сегодня вечером ждем в гости это парижское месье.
Моруленко: Вот оно что! То-то девчата сомлели. Конечно, не до меня сейчас. Обидно все-таки! Русские в России не самые предпочитаемые люди!
Мария Степановна: Перестаньте. Я думала, вы серьезный человек, которому заботы Аннушки не безразличны. А вы…
Моруленко: Не безразличны! Чем могу?
/ шепчутся/
Анна Васильевна: \ревнует\ Подружились? Ты, Маша, всегда липла к народу.
Моруленко: Аня, я все знаю. Я тебя спасу.
Мария Степановна: Виталий, тот, который одноклассник, как я поняла твоя соломинка? Вот Сережа и поможет соломинку эту закрепить на нашем берегу.
Анна Васильевна: Уже Сережа?! Ну что ты за… дрянь такая!
Мария Степановна: Ты чего это? Зачем?! Баба! Всегда бабой была! Ты и мужа своего ко мне бы ревновала!
Моруленко: Мужа? Какого мужа?
Мария Степановна ( перед зеркалом спасает свою прическу): Завидовали мне страшно, Сергей. Всегда завидовали. Злословили за спиной. Карьера, ноги, квартира! Я столько вытерпела от бабья! И до сих пор они покоя не дают. Только остановись с кем–нибудь поговорить о политике. Но, чтобы давняя подруга! Больно мне, Аня, и стыдно за тебя перед Сережей!
Анна Васильевна: Опять? Какой он тебе Сережа? Все знают про твою карьеру! Ноги у нее! Это у меня ноги! Политику она разводит. Семьи ты разводишь! Секретутка третья! Шлюха!
Мария Степановна: Вот эти слова тебе даром не сойдут. Получай!
(дерутся)
Моруленко(растроганный): Девочки! Спасибо, милые! Из-за меня никогда не дрались. Только вот о муже…Я не понял.
Мария Степановна(косметика размазана по лицу): Дура! Сдохнешь дурой!
Анна Васильевна( вышла из боя почти без потерь): А ты не липни к чужим мужикам. Мало мне своих старых болячек, так нервы аж на волосяных мешочках воспалились! Старая, называется, подруга.
Мария Степановна: Сама старая. Из-за кого на приятельницу наговорила! Ты на него посмотри. Облезлый мужлан. Оно мне надо?! Я его пристраивала к нашему делу. О Светке твоей беспокоилась.
Анна Васильевна: О Светке беспокоилась… Как же! Беспокоилась она. А сама все – Сережа, да Сережа! Ну все. Все. Хорошо. Прости, я себя в гневе не помню.
Мария Степановна: Язык у тебя… Обо что-то ноготь сломала. Что в тебе такого твердого? Корсет что ли напялила?
Анна Васильевна: Зачем мне какой-то корсет? Я и без него фигуристая. Объем талии на 30 сантиметров меньше объема бедер. Это тебе надо талию от бедер отделять, а грудь от ребер. Придумала мне корсет какой-то.
Мария Степановна: Чего ты добиваешься?
Моруленко(смеется): Характер доказывает. Соперниц ликвидирует. Молчу, молчу. (с напускной серьезностью) Анечка, а может, Светке твоей деньги нужны? Бабы…Пардон, женщины, к французам и прочим арапам из-за денег прислоняются. Да.
Анна Васильевна: У тебя-то откуда деньги?!
Моруленко: У меня? Да я! Откуда у меня деньги?! Между прочим, я – строитель. Вы нас за людей в институте не считали. Кирпичи в растворе, сермяга – вот как вы нас навеличивали. Конечно, девочки с архитектурного! Богини! Вас к художникам тянуло. Зато наши ребята сейчас сплошь начальники трестов. Я тоже на «Саабе» езжу. А художники ваши – в ж-ж-ж…. Жалко их, словом.
Мария Степановна: Завоняло контрреволюцией.
Моруленков: Идите, вы, дама, к себе! В красный уголок! Ну, есть у меня деньги. Я их заработал. Причем здесь контры?
Анна Васильевна: Не нужны дочке деньги. Она с утра на работе в белом халате, вечером, дома, – в цветном. У нее личной жизни нет. Светочка моя умная, красивая, порядочная женщина. И в этом ее несчастье. Здесь ее никто на руках носить не станет.
Действие второе
Явление первое
Светлану вносит на руках мужчина в летной форме.
Светлана: Ой, мама. Мамочки.
Анна Васильевна: Что с тобой?
Светлана: Нога болит.
Бренч: Повязка очень хорошо сделана. Вывих пройдет быстро. Полежит несколько дней в кровати.
Моруленко: А вы кто такой?
Светлана: Он мне помог. Спасибо, Александр Борисович. Пригласите человека к столу. Мама! Он часа два со мной мается.
Бренч: Я не устал. Приятно даже. Разрешите представиться: Александр Борисович Бренч. Вы отец Светланы? Похожи очень.
Моруленко: Да. Я тут… То есть нет. Я – гость.
Анна Васильевна: Присядьте, Александр Борисович. Закусите. Сколько времени, не подскажите?
Бренч: Уже 17.00.
Анна Васильевна: Перешел, окаянный!
Моруленко: Вторгнулся.
Бренч: Вы на карте отмечаете эпидемию гриппа?
Мария Степановна: Почти. А когда вы с нашей Светочкой познакомились?
Бренч: Недавно. В магазине загляделся на красивую женщину. Она пропала из виду. Уже отчаялся ее разыскать, так она свалилась прямо в руки… с лестницы.
Анна Васильевна: Танькино платье! Разве можно в нем на лестницу? И тем более в магазин.
Мария Степановна: Не будь ханжой. В таком платье нужно к людям. Счастье в руки падает, счастье. Не так ли, Александр Борисович?
Бренч: Наверное, вы правы.
Светлана: Обидно, что я с перевязанной ногой. Не идет к парадному платью? Похожа на Бабу Ягу. Не уходите. Я еще не могу без вас. Привыкла опираться на ваше плечо. Не знала, что так приятно быть пациентом. Оставайтесь. Обедать будем.
Анна Васильевна: Александра Борисовича дома ждут.
Бренч: К сожалению, не ждут.
Моруленко: Еще один бездомный. Меня тоже…
Бренч: Я – человек военный. Летал слишком много. Семью построить не удалось. Теперь это сложно.
Анна Васильевна: Ничего сложного. Мы вот с Машей не замужем. Светочка тоже.
Светлана: Мама!
Анна Васильевна: Я не для тебя говорю. Я переживаю за Александра Борисовича. Человека в форме оплетет какая-нибудь в неглиже, и прощай!
Моруленко: Оплетет. Непременно оплетет. Бабы…Пардон, женщины…
Бренч: Пусть оплетает. Я рад был бы. Но мне кажется, что женщинам не интересно стало обороняться и кокетничать. Слишком открыты… Я их сам стесняюсь.
Моруленко: Верно. Раньше по-другому было. Раньше, помню, она юбками шелестит, а у меня кожа пузырится.
Мария Степановна: Точно, точно. В обкоме или в райкоме мужчины всегда себя вели прилично. Я даже туфли на высоком каблуке редко надевала из приличия. Туфли на шпильках стучат по паркету – ответственные товарищи стоят красные.
Светлана: Вам, наверное, скучны наши разговоры, Александр Борисович.
Бренч: Нет, мне у вас хорошо. Я редко бывал в таких гостеприимных и ухоженных домах.
Моруленко: В России перестало пахнуть пирогами. Женщины фигуру ваяют. Прежде пирогами угощали в каждом доме. Были такие дома! А сейчас стол накрыть нечем. Считается, что гости – это сытые люди, которые пришли за общением. Угощать неприлично стало.
Мария Степановна: Ваша хваленая демократия! При коммунистах пироги были, а сейчас угощают костлявой задницей хозяйки. Вертит она ею, вертит и вертит, вертит и вертит… Простите, но это так./ уходит курить/
Анна Васильевна: Нет, (оглядывает и ощупывает свои бедра, потом печально вздыхает), мы живем с дочкой по старому. Главная мебель в гостиной – стол. (выходит следом)
Бренч: Я хочу просить вас, Светлана.
Светлана: Непременно. Просите.
Бренч: Когда вы поправитесь, сводите меня в театр или на выставку. Я неотесан, но стремлюсь к прекрасному. А в людные места один приходить не люблю. Еще немного и превращусь в затворника.
Светлана: Свожу.
Бренч: И под руку пройдем по фойе?
Светлана: Под руку? Очень хорошо. Сейчас, кажется, не ходят под руку. Хорошо.
Бренч: Вы серьезно? Не шутите?
Светлана: Какие уж тут шутки.
Бренч: Света…
Светлана: Знаете, я француза в гости жду сегодня.
Бренч: Зачем?
Светлана: Он хочет взять меня замуж. Едет просить моей руки у королевы-матери. Последние 20 лет мне делались совсем иные предложения. Вот. Первый раз позвали замуж.
Бренч: Вы его любите?
Светлана: Нет. Еще нет.
Бренч: Зачем же тогда француз? Для чего?
Светлана: Это сложно объяснить. Языковой барьер, понимаете? Я не сразу пойму, что замужем за глупым или мелким человеком. И буду некоторое время счастлива. И вообще, на Родине мне сограждане прикрепили ярлык: уцененный товар. Француз никогда не считал меня вещью. Уважал мой возраст. Ему нравится, что я взрослая женщина. Потом, нежность и неуступчивость очень ценится во Франции. Франция по-прежнему добивается благосклонности своих дам. Поэтому я его ждала.
Бренч: Ждала…? Значит, сейчас уже не…
Светлана: Ждать вообще трудно. Из-за вас стало еще чуточку труднее.
Бренч: Светлана!
Светлана: Я ничего не знаю. И вы не знаете.
Бренч: Вы мне очень нравитесь. И…
Моруленко/ очнулся/: Анна! Выходи за меня замуж! Твой художник тебя не достоин. Я нам дом построю.
Светлана: Какой художник? Мама не была замужем.
Моруленко: Не была? А ты откуда?
Светлана: Плод любви.
Моруленко: Какой такой любви? Анна! / бежит за Ивановой-старшей/
Явление второе
Светлана: Странный мужчина. Я его в первый раз вижу здесь. Моя мама, оказывается, полна тайн. Я совсем не такая. Не люблю что-либо скрывать. Это, как солгать.
Бренч: Боюсь, что я больше похож на вашу маму. А вы никогда не лукавите? Не блефуете?
Светлана: Стараюсь. Знаете, вокруг так много людей, что вполне можно забыть, кому про что соврала. Если притворяться, играть чужую роль, то возле себя соберешь непонятных, чужих людей. А это мука большая. Смысла нет никакого в притворстве. Верно?
Бренч: Трудно вам жить с такой философией. Женщина должна жить легче.
Светлана: Александр Борисович, вы не оригинальны. Я столько раз слышала про какую-то особенную легкость, которая суждена женщинам природой! А в результате женщина тянет на себе семью, и профессионально она состоятельнее чаще всего, чем коллеги-мужчины. И природу свою вынуждена не забывать: тянуть свою ношу с улыбкой.
Бренч: Не знаю. Может быть вы и правы. За облаками женщин нет. Кто вы, Светлана?
Светлана: Врач.
Бренч: Кто вы, доктор Света?
Моруленко: Язва! Ваша мать - страшная женщина, Светлана. Я не спросил ее. Разрешите у вас поинтересоваться: она на пенсии сейчас?
Светлана: Два месяца уже.
Моруленко: И хватает ей пенсии?
Светлана: Наверное. Я точно не знаю. Она была главным архитектором города и хорошо зарабатывала.
Моруленко: Вот-вот. Везде бы ей главной быть. Я слышал, что есть места на свете, где женщинам образования не дают из принципа: семьи сохраняют. Образованных и главных всяких там и за женщин не считают.
Светлана: Мама очень хороший специалист. Столько домов в городе по ее проектам построено. Посмотрите, квартиру нашу она своими руками делала. У нас эффектная квартира. Иностранцев принять не стыдно.
Моруленко: Тесновато у вас всегда было. От бесперспективности Анна здесь все перестраивала. И так придумала, так схитрила, что лишнему человеку уже и места нет. А того она не учитывает, что…
Бренч: Вы покурить не желаете? Простите, мы толком и не познакомились. Составьте компанию.
Моруленко: Сергей Юрьевич я. Пойдем куда-нибудь. Эти бабы…Пардон, женщины, курят вместе с мужиками теперь! От них нигде не спрячешься! Мария Степановна, как паровоз дымит. Кажется, она нам место на балконе освободила.
Анна Васильевна: Света, я тут подумала… Летчик этот…
Светлана: Мама, как ты думаешь, в нашей квартире еще один человек поместится?
Анна Васильевна: Смотря, какой человек.
Светлана: Почему ты всю жизнь одна? Все сама. Тяжело ведь? И обидно.
Анна Васильевна: Тебе бы в лет десять меня про это спросить.
Мария Степановна: Подружились ваши гости. Совсем приятели. Смешно. Курят, как родные.
Анна Васильевна: Мужчины быстро осваиваются. Тем более, за столом вместе уже посидели. Света, летчик этот…
Мария Степановна: Надо же. С утра никого не было, а к обеду уже и одноклассник, и летчик.
Светлана: Одноклассник? Мне не говорили.
Анна Васильевна: Виталик Князев заходил. Его Катя приглядела. Я его расспрашивала на кухне, только он говорил-говорил, а ничего так и сказал.
Светлана: Виталик? Он у нас такой.
Моруленко: Анна, хороший мужик Борисович. /кричит с балкона, заглядывая в комнату/. К примеру, ты на Камчатке была? А он был. Борисович, где осетрина водится? Ты возле икры жил?
Бренч: Жил.
Моруленко: У меня тоже биография! Только никому не интересно. Моруленко может тоже где-то главный.
Анна Васильевна: Носился по стране всю жизнь за карьерой, вот и дома своего не построил. А кто гнездо хотел свить, тот и дом построил, и детей настрогал.
Светлана: Кажется, к нам гости.
Анна Васильевна: Открой дверь,(ядовито копируя голос Героевой) Сережа.
Явление третье
Те же и подруги с Князевым.
Женя: А вот и мы!
Катя: Что с тобой приключилось, Светка?! Мы тебя весь день ищем.
Таня: Француза все еще нет? Что с ногой?
Князев: Здравствуй, подружка! Пришел, а тут компания. Засосало.
Катя: Еще один мужчина! Что делается.
Женя: Анна Васильевна, опять мы. Не гоните! Сил просто нет. Устали.
Князев: Ходили-ходили, смеялись-смеялись.
Таня: Уж вы смеялись! По телефону больше говорили. А ходили только вокруг дома. Правда, кругов триста нарезали.
Катя: Виталий обещал вернуться. Его так тянуло в семью Ивановых!
Светлана: Давно не виделись, Князев. Чему обязана? Виталий Владимирович у нас сотрудник ФСБ.
Анна Васильевна: Неужели?! Виталий Владимирович, так вы к нам по работе? За что?
Князев: Граждане! Позвольте! Разве у сотрудников ФСБ не бывает одноклассников?
Мария Степановна: Не морочьте нам голову. Мы стрелянные и пуганные. Выкладывайте. Вас, между прочим, здесь кормили.
Князев: Выкладывать мне нечего. Я не в гнезде и не наседка.
Мария Степановна: Вражеское гнездо – так раньше говорили в их кругах. Это терминология. Он себя выдал.
Моруленко: А еще пили вместе. Эх, товарищ…!
Катя: Я жду, Виталий.
Анна Васильевна: Гражданин одноклассник, помилуйте!
Князев: Товарищи! Я не виноват. Вы не одни француза ждете. Между прочим, прежде чем приглашать, запрос сделали бы у нас что ли! Он – бывший сотрудник спецслужбы. А вы тут замуж за него собираетесь.
Бренч: Никто за него замуж не собирается.
Анна Васильевна: Правда?!
Светлана: Мама, не надо. Я ничего определенного не говорила. Ты сама всех взбаломутила. Я замуж по любви пойду. Может быть и за француза! Только по любви.
Анна Васильевна: Спасибо, дочка! Никакой эмиграции не будет. Француза ей не полюбить. Чего в них есть-то? Нос и … Да и то не у всех. Не дойдет дело до этого. Тогда зачем мы его ждем? Не нужен нам француз.
Таня: Вот еще! Вам не нужен, а нам сгодится.
Князев: Девушка, этот вам не сгодится.
Мария Степановна: Поезжайте, Виталий Владимирович на встречу ироду. Как раз вы его под Смоленском остановите! Французу не привыкать. Он и не удивится, что его тормознут под Смоленском. Поезжайте!
Катя: И поедем! Возьмете с собой Виталий?
Женя: Я не могу, девчонки. Без меня.
Таня: Сколько времени?
Бренч: Уже почти шесть вечера.
Князев: Правда, я не знаю можно ли вас брать с собой, Катя. Танечка! Ну что вы делаете! А-а! Поедем! Все поедем. Вместе. Ополченцы, вперед!
Действие третье
Явление первое
Анна Васильевна и Моруленко
Моруленко: Она так сказала.
Анна Васильевна: Она не видела своего отца, это правда. Но увидеть в ней гены матершинника-строителя! Ты не отец Светлане.
Моруленко: Мы могли ее сделать тогда на море. Зачем скрывать? Разве я отказывался от ребенка? Всю жизнь за тобой, как собака на привязи.
Анна Васильевна: Хороша собака. А кто мне говорил, что никто не возьмет порченную? А кто на дне рождения орал, что такая старуха кроме тебя никому не нужна?
Моруленко: Когда?
Анна Васильевна: Сорок пять лет мне справляли.
Моруленко: Я говорил, что только мне нужна. Разве это обидно? И сейчас нужна. Я любил всегда только тебя. У меня дома нет. Я старый уже.
Анна Васильевна: А я не верю. Мужчины, как своего добьются, так и принимаются куражиться.
Моруленко: Откуда ты знаешь? Чего от тебя можно добиться-то?
Анна Васильевна: Да, не добился. Поэтому и ходишь до сих пор за мной.
Моруленко: И тебе меня не жалко?
Анна Васильевна: Жалко. Теперь ты старый. Остепенился, может. Я доверюсь тебе, а ты смотри, не соври. Люби нас с дочкой. У меня кроме тебя никого и не было.
Моруленко: Какая же ты дура, Аня.
Анна Васильевна: Пусть дура. Зато умная. /уходят, обнявшись/
\Появляется Бренч и Мария Степановна\
Мария Степановна: Ну, а вы? Решили, наконец, приземлиться? Кажется, в ваши годы пилотов на пенсию определяют.
Бренч: Я - здоровый летчик. Могу еще несколько лет летать. Скажите, вы давно знаете Светлану?
Мария Степановна: С ее раннего детства. Устраивала Светочку в ясли. А что?
Бренч: Не знаю, как вам объяснить… Не обидит ли Светлану мое сватовство?
Мария Степановна: Прелестно! Как прелестно вы говорите! Мужчина, женщину сватовство обидеть не может.
Бренч: Она меня совсем не знает. Слишком тороплюсь. Но я вдруг испугался, что потеряю эту женщину. Соперников испугался.
Мария Степановна: Света сама принимает решения. Если она решит, что вы ей нужны, то все.
Бренч: А если не решит? Ну не поймет, не разберется, неправильно рассудит?
Мария Степановна: Я вам прочту небольшую лекцию, молодой человек. Вы сказки любите?
Бренч: В которых намеки разные?
Мария Степановна: Вот именно. Я расскажу вам сказку про царевну-лягушку. Если к сказочному тексту применить современный жизненный опыт, расшифровать все метафоры и аллегории, откроется истинная картина жизни. Сказки – это древние житейские опыты. Итак, старый человек живет на отдаленном хуторе, который он любовно именует царством, с тремя сыновьями. Дети виртуозно владеют оружием того времени, побеждают в рукопашной схватке, время от времени злоумышляют против власти родителя. Старый хуторянин, чтобы избавиться от назойливой компании, предлагает всем троим жениться. А невест поблизости по пальцам перечесть. Среди женихов большая конкуренция. Тогда старик научил сыновей выйти на природу, подстеречь девицу и силой принудить ее к браку. Пустите, говорит, стрелу и ищете невесту там, куда она упадет. Это аллегория. На самом деле братья подстерегали девиц в разных местах с коварными намерениями. Старший в городе поймал боярскую дочь, средний - в поле – дочь торгового представителя, а младшему досталась фригидная принцесса, которую он прозвал за холодность «Лягушкой». Словом, все трое пустили свои «стрелы» и оженились. «Лягушка» забеременела и стала красавицей. Ее еще добивался Костя Бессмертный, знаменитый в тех краях недюжинной мужской силой. У него потом были из-за этого неприятности. Чей-то муж ему прищемил самое дорогое. Поняли?
Бренч: Ничего не понял.
Мария Степановна: Вот поэтому Светлана до сих пор и не замужем! Интеллигентную женщину нужно брать в охапку и тащить в спальню. Иначе она вам до глубокой старости будет говорить: «Еще не время, голубчик. Мы так мало знаем друг друга».
Бренч: Опасный совет. Но я вас теперь понял вполне.
Мария Степановна: Тогда спешите, рыцарь.
Явление второе
Женя, ее муж, Мария Степановна
Женя: В этом доме живет Любовь. Как я завидую! У меня совсем ничего такого нет. Климакс скоро, а полюбить не могу.
Мария Степановна: Где же хозяйка?
Женя: Они ушли, обнявшись.
Мария Степановна: И эта женщина недавно меня шлюхой называла!
Женя: А у вас есть прошлое?
Мария Степановна: Есть. Я умела зажигать мужчин. Большие дела без страстей не делаются. Как вы думаете, почему у нас сейчас столько провалов в экономике?
Женя: Не знаю. А вы?
Мария Степановна: Знаю. Раньше рядом с мужчиной при деле была страстная и умная женщина, ради которой он через себя перепрыгивал. А теперь – заплати и спи спокойно.
Женя: Заплати – и спи с покойным. Убивают их, экономистов-практиков, часто.
Мария Степановна: Вот вы пошутили, а мне не смешно. Я преданной была. Сейчас таких не делают. Поэтому и провалы везде.
Женя: Вы были замужем?
Мария Степановна: Я была замужем за партией. В партии было очень много достойных мужчин. Предпочесть одного всем чрезвычайно трудно. Вы можете смеяться. Понять нас ваше поколение не в силах. Сталин не разрешал вести буржуазный образ жизни членам партии. Он был прав. Как можно защищать интересы рабочих и крестьян, если ты им классово чужд?! Брежнев этого не понял. И вот вам результат: преданная революция. Я не знаю, что будут говорить о вашем поколении через пятьдесят лет, но потомки не простят разгрома социалистического государства. Почему вы поддержали безумие верхов? Вам–то что с их политических забав?
Женя: Никого я не поддерживала. Спросили меня, как же. Вы были третьим секретарем обкома! Почему вы уступили?
Мария Степановна: В меня, милая, стреляли. Словом. Насмерть ранили. Газеты тогда были хуже пушек. Сначала раздавили, потом осмеяли. Никто меня не слушал. Называли партийной Кассандрой. Анализ ситуации называли карканьем, прогнозы – сплетней.
Женя: А где же были ваши славные мужчины?
Мария Степановна: С мужчинами нам всем не повезло, как оказалось. Всей стране. Видите ли, Женя, очень немногие из них способны наплевать на материальную выгоду ради собственных принципов.
Женя: Интересная вы женщина. Я считала вас ханжой.
Мария Степановна: Вот и ошибались, милая. Стучат в дверь. Сегодня в доме слишком много гостей. Я открою. Сидите.
\ врывается майор милиции/
Женя: Игорь! Ты зачем сюда!
Светлов: Я так больше не могу! Все говорят, что ты послала свои фотографии в международное брачное агентство!
Женя: Ну и что? Мы разводимся. Я ведь не могу уйти вникуда.
Светлов: Разводимся. Потому что я – милиционер! Тебе хочется по-английски одеваться! Вы нас бросаете, потому что мы – российские офицеры.
Женя: Ну, дурак! Мы разводимся, потому что ты не живешь дома! У тебя работа такая. Но когда у тебя есть свободное время, ты его на семью не тратишь. Ты пьешь водку с сослуживцами! Разве я скандалила с тобой? Запрещала пить и дружить с коллегами? В том числе и организмами.
Светлов: Сплетни собираешь.
Женя: Следователь Игудина не сплетня. Но я не о ней. Мне не возможно так жить с тобой! Я – не счастлива в семье. Поэтому я развожусь. Буду по-прежнему жить одна, только спокойно. Без стрессов. Без пьяных ласк и одиночества в праздники.
Светлов: Одна. Как же! Иностранные женихи тогда зачем?
Женя: Все может быть. Я привлекаю мужчин. Пока еще.
Мария Степановна: Молодой человек, неужели вам трудно измениться ради любимой женщины?
Женя: Меня он не любит. Не понимаю, чего его бесит наш развод.
Светлов: Люблю!
Мария Степановна: Старайтесь, старайтесь. Я в вас верю.
Светлов: Спасибо, незнакомый друг.
Женя: Не ломай комедию. Чужой дом. Ворвался в форме. Соседи что подумают?
Светлов: Тогда пошли домой. Я туда в форме ворвусь!
Женя: Можно подумать, ты в форме.
Светлов: Я сегодня в отличной форме.
Женя: Опять под конвоем поведешь? Вот тот немногий, которому до материальных выгод нет дела. Зато у него принципы. Какие такие принципы?
Мария Степановна/ вслед уходящей паре/: Страсти, какие страсти... А завтра опять пьяный придет. Эх, жизня…
Явление третье
Бренч, Ивановы, Моруленко
Анна Васильевна: Я сама ей скажу.
Моруленко: Я сам.
Светлана: Ой, какие вы! Мама! Что-то случилось?
Анна Васильевна: Доченька, дело в том, что Сергей Юрьевич …– он твой отец.
Моруленко: Так вышло, дочка.
Светлана: Не смешно. Вы не шутите? Мама?
Моруленко: Какие шутки! Мы пожениться решили.
Бренч: Не надо на них смотреть так, Света. Жизнь не простая вещь. Рад за вас! Анна Васильевна, кому счастье, если не вам.
Анна Васильевна: Спасибо! Столько радости в один вечер! А я думала, что сегодня помру.
Светлана: Папа. У меня появился папа. Вы простите меня, Сергей Юрьевич, но я буду долго привыкать.
Моруленко: Пусть! Пусть долго! Ты, главное, привыкай. / звонит телефон/
Алле! Сотрудник, ты? Лихо! Понял. Да не волнуйся. Мы здесь тоже не зря остались. \ положил трубку\ Француза поймали на дороге.
Бренч: Наверное, напугали до смерти!
Анна Васильевна: Остановили! Вот молодцы! Ишь, моду взяли, наших девок увозить!
Моруленко: Француз в накладе не остался. Кажется, подрались они с сотрудником. Князева там Татьяна утешает. Только это, как его…
Анна Васильевна: Говори! Что там у них?
Моруленко: Чего-чего…Вырвался француз-то! К нам подъезжает.
Действие четвертое.
Явление первое.
(Горин, Светлана, Бренч, Моруленко, Анна Васильевна.)
Моруленко: Стемнело. Рановато-то у вас стемнело, дочка. Может день сегодня какой-нибудь особенный? Затмения не обещали? Ах, да, магнитный день. Телевизор не смотрим, радио нет. Если бы не телефон, никакой информации. / возится с сотовым телефоном/
Бренч: У вас хорошая трубка. Мне на такую денег не хватает.
Моруленко: Компьютер в кармане. Ни разу не подводила меня только сотовая связь. Ей-богу! Всем, хотя бы раз говорили, что абонент недоступен, а мне ни разу. Стоит только взять трубку, соединяют моментально.
Бренч: Много платите за сервис?
Моруленко: Плачу. Я, знаете ли, привык за все платить. И разочарований у меня, насчет жизни, не бывает. Сколько вложено, так и аукнулось. Чего домой не уходите? Здесь скоро жарко станет.
Бренч: Потому и не ухожу.
Моруленко: Не правильно поступаете с точки зрения большой стратегии. Светка, если она в мать пошла, то… Такая таинственная штучка! Чего ты про нее знаешь-то? Даже ноги у нее толком не разглядел – она их сразу в гипс. Врач – жестокая профессия. Анатомию по памяти… : ничем не удивишь, ничего тайного нет для нее у тебя. Опять же француз из рук сотрудника вырвался и «едет, едет, едет к ней, едет к милушке своей!» Милушке! Понимаешь? Чувства, значит, демонстрировать нам тут будет. Возможно, скандалить или стихи читать…
Бренч: Не понял?!
Моруленко: Поступки тебе придется совершать необдуманные. Понял? А так – вас нет и обсуждать нечего. Потом со стороны посмотрите, пожуете ситуацию – и вперед! Бабы, пардон, женщины, героями нас хотят видеть чуть ли не каждую секунду. И не дай бог сделать что-то осторожное, мудрое, мужское… Разорвут же! Им дай волю, мы все дни с битыми рожами ходили бы за их интересы. Поэтому, пока у тебя есть причина уважительная, линяй отсюда! И задумайся…
Бренч: Вы серьезно? Советуете, как отец?
Светлана: Александр Борисович, мама ужинать зовет.
Моруленко: Поздно, сынок. Поздно… Просра… Упустили мы время.
( Большой стол, красивая сервировка на четыре персоны. Только все расселись по местам, как в дверь осторожно коротко позвонили).
Анна Васильевна: Кого еще черт несет?
Моруленко: Я посмотрю, если не возражаешь. Это же такой дом! Здесь двери лучше контролировать самому.
(открывает дверь и не удерживает незнакомого мужчину, который прорывается в гостиную)
Гражданин! Э- э, куда прешь, твою мать!
Горин: Товарищи! Светлана! Я…
Светлана: Ты?!.. Ой, мама моя…
Бренч: В чем дело? Кто вы такой? Анна Васильевна, вы знаете этого человека?
Анна Васильевна: Нет. Господи, весь день мужики в дом лезут! Не знаю я его!
Горин: Уберите руки! Я паспорт предъявлю! Мама! Не выгоните же вы родственника!
Моруленко: Мама? Не может быть! Сынок?
Анна Васильевна: Ни каких детей! Детей больше не было!
Бренч: Так выкидывать его или не выкидывать?
Светлана: Выкидывать!
Анна Васильевна: Нет! Паспорт надо посмотреть. Ай!!
Моруленко: Паспорт ничего не значит. Сейчас можно подделать и не такое! Сдать его кровь на анализы и дело с концом. На все анализы сдать, которые сегодня делают. Кровь здесь и возьмем, не отобьешься, зараза. Дай-ка. Что там у него?.. Родственник, мать твою за ногу… Кровь возьмем и станет ясно…
Горин: Вы не правильно меня поняли. Я не сын, я – зять.
Все, кроме Светланы: Зять?!
Горин: Да отпустите вы меня! Светлана! Я ведь муж тебе законный?! Ты не молчи, а то меня этот сумасшедший уже оцарапал чем-то не стерильным!
( все смотрят на Светлану, которая зло молчит)
Бренч: Светлана, этот человек ваш муж?
Светлана: По его паспорту. Пять лет не подавал о себе вестей. Ни развестись, ни овдоветь! Пациентка помогла сделать новый паспорт без печати о семейном положении. Чего явился?
Горин: Товарищи! Я, конечно, негодяй и виноват во всем, но я порядочный человек и не настолько уж виноват, если посмотреть с другой стороны.
Анна Васильевна: У моей дочери был негодяй, а я только сейчас об этом узнаю! Света! Как ты могла скрыть от матери целый факт биографии?
Горин: Не ругайте Светлану, мама.
Моруленко: Какая она тебе мама?
Горин: Не буду, не буду! Вы не расстраивайтесь только. Анна Васильевна, я за границу уезжал, ведь неженатых не выпускали и не впускали, а Светочка согласилась на фиктивный брак. Правда, мы встречались несколько месяцев… Но брак-то все равно был фиктивным! По взаимному договору и без претензий. Мы и спали-то вместе раз-два и обчелся. Так что…фиктивный брак.
Светлана: Откуда ты взялся?! Чего тебе понадобилось, абстракционист?
Горин: Так дайте сказать! Я за разводом приехал. У меня паспорт пациентки не чистили. В моем паспорте я - женатый человек.
Анна Васильевна: Светка! Разве я тебя этому учила? Красавица, с высшим образованием, доктор, а замуж фиктивно вышла! Да еще за диссидента какого-то! Позор!
Светлана: Мама, хоть ты меня пожалей. Мне тогда нужно было хотя бы как-нибудь, а замужем числиться.
Анна Васильевна: Батюшки! Неужели?… Да неужто!
Горин: Вы на меня так, товарищи, не смотрите. Мне было нужно уехать женатым, ей нужно было остаться замужней – по обоюдному согласию, я же говорил.
Бренч: Так что же там было на самом деле, Светлана? Вы ведь так не любите тайны…
Моруленко: Чего там было всем понятно. Ребенок у нее завязался – вот и вся причина. ( Бренчу шепчет) Предупреждал – уходи, а теперь придется поступки совершать.
Светлана: Что? Какой ребенок?
Горин: Я к этому ребенку не имею никакого отношения.
Анна Васильевна: Конечно, не имеешь: спал-то всего раз-два и то с краю.
Горин: Светлана! Я требую ясности!
Светлана: Да идите вы все к черту! А если есть ребенок, то что? Не нужна никому?(убегает).
Бренч: Светлана! Света!…( убегает вслед за ней).
Явление второе
( Те же и Героева)
Анна Васильевна: Сережа, господи, ребенок у Светки! Столько скрывала. Сколько же лет малютке? Где она его прячет? Сережа, господи!
Моруленко: Ребенок от интеллигенции государству сейчас очень нужен. Светка поступила правильно. Это же настоящая демографическая трагедия в государстве происходит! Сколько мы с тобой вместе прокувыркались, а получилась всего одна дочка. Это по отношению к моему усердию не справедливо. А все твой характер!
Анна Васильевна: Ты детей воспитывал? Вырастил, вынянчил хотя бы одного? Светка работала, как проклятая, получала гроши. Ребенок не может вырасти на такие деньги. Не может вырасти. Не должен. Да! Он еще маленький! Он должен быть очень маленький…
Моруленко: Ну-ну, успокойся. Я же говорю, что трагедия демографическая разыгрывается. Маленький, конечно, очень маленький, но интеллигентный. ( кричит Горину) Сукин кот, иди сюда! Иностранная рабсила, я тебя зову.
Горин: Оскорбительно зовете.
Моруленко: Ребенка сделать и сбежать – вот что оскорбительно.
Горин: Это вы мне не пришьете. У меня детей быть не может. Я – бесплоден.
Моруленко: Вот гад! И болезнь себе нашел полезную! Ты кем трудился-то в иноземщине?
Горин: По специальности. Я – художник.
Анна Васильевна: Бесплодный художник! Такого я еще не встречала. И вы имели успех? Ваши работы продавались?
Горин: Абстрактная живопись имеет успех в Америке, в Европе. Вы зря насмехаетесь, товарищи. Я уехал от непонимания. Мне голодно и печально жилось здесь в окружении моих картин. А там рынок, спрос, конъюнктура… Все раскупали! Не успевал к сроку заказы сдавать.
Моруленко: Так ты прославился?
Горин: Можно и так сказать. Если бы вы телевизор или радио слушали, то… Там обо мне говорили.
Моруленко: Говорили, говорили… Я тебя поэтому и скрутил сразу: рожа знакомая, а в связи с чем – не помню.
Горин: Вот видите! Я – художник. И мне очень нужно быстро расторгнуть наш со Светланой брак. Я заплачу.
Моруленко: Не сомневаюсь. За все надо платить. Только вот, за что будешь платить ты, я еще не решил.
Анна Васильевна: И сколько! Мы еще не решили за что и сколько.
Горин: Ну знаете ли!
Героева( без косметики и прически, превратившаяся в сухонькую старушку): В такой час у тебя, Аня, так шумят. Прежде такого не было. ( увидела Горина) Еще один! Да что за день сегодня?!
Явление третье
(Светлана и Бренч)
Бренч: Не люблю слезы. Давайте объяснимся. Светлана! Я должен понять…
Светлана: Оставьте меня! Почему я все должна объяснять?! А если стыдно объяснять?…
Бренч: Так значит, есть нечто стыдное? Я поверил тебе! За много лет впервые доверился женщине и сразу влип в стыдную историю!
Светлана: Вот и катитесь отсюда! Привязался. Что целый день такая хрупкая душа делает в моем доме?!
Бренч: Не надо, ну не плачьте. Светлана! Я знаю, что женщины иногда имеют ввиду совсем не то, что говорят, но… Но я не разберусь самостоятельно! Помогите мне. Расскажите историю с этим … мужем!
Светлана: Я матери не могу рассказать! Подруге не могу рассказать. А вам и подавно! (рыдает).
Бренч: Если вы…ты…вы совершили преступление, то я готов…
Светлана: Мне приписывают ужасные вещи! Сначала мать, теперь вы… Я боюсь, что меня уже считают монстром.
Бренч: Я никому не открою ваш, твой, наш секрет.
Светлана: Правда? Тогда… Только никаких замечаний и улыбок. Если вы только позволите себе улыбнуться, я... вас оцарапаю!
Бренч: Слово офицера.
Светлана: Мне было больше тридцати лет, а я все еще была… девственницей. Замуж выйти не получилось, а в гражданском браке… Я не могла…Мама всю жизнь пугала – в подоле принесешь! Боялась, стыдилась… Не понять вам. А тут Горин. Он ухаживал, цветы дарил. Предложил выручить его. Я подумала, что он все равно уедет, что никто не узнает, а если я вдруг забеременею, то вроде бы от законного мужа. Словом, он стал моим первым мужчиной после регистрации. Мне так легко стало! Я почти поверила в свой брак. В институте все бравировали опытностью, бесстыдством. Даже девушки… Мне бы в ту пору пуститься во все тяжкие. Какой спрос с будущих медиков… Но мама! Сама страдала из-за греха юности…Меня до греха не допустила. Думаете легко было на четвертом десятке сексуальный опыт приобретать?.. «С мужиком обращаться надо уметь», - говорили знающие женщины. Я никогда не умела…А теперь…что я скажу всем?
Бренч: Анна Васильевна расстроится, что ребенка нет. Но это мы быстро исправим. Горину – развод. И сразу же регистрируем наш брак. Настоящий. Остальные ничего не поймут.
Светлана: Ничего-ничего?
Бренч: У всех свои заботы. Соседку, правда, трудно будет отвлечь от вашей семьи. Но придумаем и тут что-нибудь.
Светлана: Что-нибудь? Правда?
Бренч: Ты согласна?
Светлана: Если мама разрешит. И …папа.
Бренч: Ну, папа у нас большой стратег! Думаю, не откажет.
Явление четвертое
( Семья Ивановых, Героева, Бренч, Князев, Катя, Таня, француз)
(В квартиру врываются Князев и Француз. Француз с изрядно потрепанным букетом.)
Француз: Доктор! Русская доктор! Мадам, помогите, пожалуйста! Я въехал правильно!
Князев: Пройдемте, господин хороший со мной. Пройдемте. Доктор, тем более русский, вам не нужен.
Катя: Иванова не сдается! Ура! Заворачивай его!
Героева: Милый какой! И совсем еще не старый.
Француз (падает на колени перед Героевой): Мадам, помогите мне! Умоляю!
(что-то говорит по-французски). О мадам! О мадам! О, мадам! ( обнимает ей ноги, страстно целует ее колени и т.д)
(Героева, поддаваясь обаянию француза, бьется в сексуальном экстазе, выкрикивая французские слова - мон шер, мон ами, ля мур и т.д. Все остальные замирают в удивлении)
Занавес.