Артём Киракосов
О ДРУГОМ И ДРУГИХ
семнадцать мгновений зимы
5 \\ 17 КРАВЧЕНКО
после новогодних «КАНИКУЛ»
Мой тесть. ``Сгоревший`` в два месяца от рака.
Особенно эту пустоту чувствуешь за «праздничным» (так называемым) столом.
Люди пьют, едят, смеются, поздравляют друг друга и не очень-то хотят вспоминать о печали, что пришла. И, что не уходит. И – что остаётся НАВСЕГДА. Оттого, что нет рядом человека, с которым жил, с которым был.
ПОЭЗИЯ, пронзающая жизнь ПОЭТА. “О!” – возглас ЛЮБВИ!!
Что хранит наше Сердце? Две-три фразы, сказанные за жизнь. Жизнь, мелькнувшую молнией. Четверть века вместе. Ни разу не было между нами непонимания. Недопонимания. А я и, вообще, ни разу ни с кем не поссорился за жизнь. Не начинал войн. И не вёл их последовательно против кого-либо – другого.
Владимир Алексеевич – испытал всё! Всё, что должен был испытать мальчик из астраханской глубинки, «солончаков», росший без отца после войны.
Флот. Балтийское море. Подлодка. Семь лет. Тогда и служили так. Вот и вся молодость. Прошла. (Под водой.) Не доучился так и. Вечернюю школу оставил. В училище не пошёл. Пошёл работать.
Стройка, завод.
Стал выдающимся специалистом своего дела: слесарем высшего разряда. Завод «Знамя Революции» им. Румянцева. Вытачивал особо точные детали авиационных двигателей. Завален индивидуальными заказами, премиями, деньгами и «благами» (по тогдашним советским меркам), грамотами, похвалами, медалями, почётными знаками, кавалер орденов «ТРУДОВОЙ СЛАВЫ». Всю жизнь – на заводе.
Пенсия. Перестройка. Дача. Кооперативы первые. Попробовал себя и в этом.
Вернулся. На завод. Ученики. Там уже тяжело. Разлад. Развал. Люди уходят. Всё ру-шится. У него ученики. Есть способные. Учит их несмотря ни на что. Есть способные, – говорит, – один-два… Но, – есть! Есть! – кому передать эти знания и умение. Работает до последнего.
Рак желудка. Человек не может больше есть. Принимать пищу. Потом питьё.
Умирает на руках жены и дочери – женщин, не могущих накормить его – кормильца.
Ошибка за ошибкой – следуют одна за другой – врачебные! Видно, «пора»! как говорят! “Что ж, – пожил”, – говорит мне батюшка – на мои слёзы… В Храме. Настоятель. Что ж – ПОЖИЛ! Владимир Алексеевич Кравченко.
Ушли в прошлое все традиции застолий. И кавказских. Никто не блещет красноречием. Да и не старается. Смеются. До мёртвых ли? Мы их и так все помним, вспоминаем. Что теребить? Портить настроение? Слезу..?
Владимир Алексеевич Кравченко, помимо пользы государству, которое называлось тогда «Советский Союз» и народу, который назывался тогда «весь советский», построил прекрасную семью: сделал счастливой свою жену Веру Алексеевну Кравченко, мою тёщу, построил дом, посадил много деревьев, воспитал дочь, мою жену, Елену Владимировну Кравченко, Киракосову.
– Моя дочь пришла в искусство в четыре года… – начал он так свою речь на свадьбе нашей. Он очень волновался. Он вышел даже из-за стола и ходил с бокалом, пока говорил – между столами. И – проявил чудеса красноречия. Он был талантливый. Как и дочь его. И жена. «Из рабочих». Сколько сил они положили на дочь. Они сделали всё, чтобы дочь их стала «человеком», «специалистом», «достойным членом общества». Всё, что могли.
– Не плохо бы высшее образование получить, – у Лены-то – Консерватория, – взяв меня под локоть, чуть отведя и проведя, шепнул он. Мне – на той же свадьбе, ещё жениху. – Как же ты будешь?
Я был «никем». «Никем» и хотел умереть. Не получилось. Или жениться где-нибудь в горах и всю жизнь прожить на селе – в большущей армянской семье – каким-нибудь «трактористом» «знатным». (А помните, были такие `титулы` – в противовес дворянским?)
Через месяц-два я вступил уже в Молодёжную секцию союза Союза Художников, через полгода поступил в институт имени Сурикова. Мне исполнялось четверть века… Поздно! Но, поступил; началась. Жизнь началась – другая…
Она – не совсем `моя` – ну, так что ж?.. и..? Идёт! и!
Вырастить человека – дать РОСТ ребёнку. Поставить “на ноги”, увидеть, как то, что ты начинал, совершенствовал, переходит в достойные, надёжные, талантливые руки – твоих детей. Он так и называл нас – детьми. Не это ли – СЧАСТЬЕ! СМЫСЛ!! ИТОГ!!! ЖИЗНИ!!!! – достойный `мужа`, прожитых лет? Счастье. Итог. Смысл. Жизнь. Счастье. Итог. Смысл. Жизнь. Счастье. Итог. Смысл. Жизнь.
Его дочь – лучшая. И я не стоил и одного следа стопы её. Но – так получилось (с третьей попытки) – стал её мужем. И – как сказал вчера Жванецкий (Михал Михалыч) – муж – это тот, кто приносит каждый раз чего-нибудь, «что-то», `в клювике`. Несмотря на всю свою осведомлённость в чём-либо: китайская живопись, французская поэзия, американская музыка… Это – СЕМЬЯ – и есть! Сказал Михал Михалыч. И я согласен с ним. Молодец. Это и есть «СЕМЬЯ» – ЕЁ ОСНОВА – ОТВЕТСТВЕННОСТЬ!
Этому он научил свою дочь. Этому учили меня мои родители. Этому мы учим своих детей, воспитанников, учеников, младших: «``ОТВЕТСТВЕННОСТЬ!`` – прежде всего!!»
И вот становится всё более пусто за нашим, так называемым, «Праздничным Столом» – уходят ``старшие``. Добавляются ``молодые``… Голоса.
Володя! Светлая Память Тебе!
**** После новогодних и рождественских праздничных застолий (Москва)
**** Ночь с 10-го на 11-ое января 2008-го года