Человек открыл глаза. Увидел небо; других, отличных от себя; землю – и ощутил ужас.
Ужас преследовал его всюду. И человек вылепил бога. Из глины, по своему образу и подобию. И стал не один.
Но бог вышел нескладным.
Человек разъярился, швырнул его в грязь. Бог потемнел, но не исчез. Человек удивился, притих. Поднял бога и понял, что он не один.
Тогда он усадил бога перед собой на возвышение и задумал дать ему имя. Но имя накрепко связано с образом. Трудно человеку и он принял решение: пусть имя будет непроизносимо. И запечатал образ бога тайной.
Тайна влечёт и нет человеку покоя.
Отошёл он от возвышения, оглянулся: бог? Неподвижность фигуры пугает. Он умер – вздохнул человек.
Но тайна манит.
Человек поднял глаза. Увидел беспредельность и ничто – и ужас охватил его. И стал он лепить бога. Из своей души, по её образу и подобию. Дыхнул и протёр.
И тогда лишь понял, что это он, и он не один.
.
.
.