Рассказ старого шабашника
Здравствуй: «Белая горячка»
Приход первый «Котлета»
Мне одному, из немногих, довелось доработать до сдачи объекта, из тех, кто со мной весной приехал в Ростов, остались Серёга маленький и Колька, остальные отпали по дороге. Кроме той троицы, которая отпала по дороге, за лето в бригаде побывало ещё человек восемь, но до финиша добрались только пятеро. В конце октября мы получили на руки то, за что всё лето и осень пахали как проклятые. Бугор притащил в маленький деревенский домик целый портфель денег, после недолгих расчётов, я получил на руки чистыми, баснословную для меня сумму, семь тысяч двести рублей.
- Фантастика, машину можно купить – промелькнула мысль. Но тут же другая заняла её место – ох и погуляю, попью. Бугор словно прочитав мои мысли, произнёс – попьёшь, конечно, попьёшь, только не очень налегай на это, хотелось бы с тобой и в следующем году поработать. Я оторопел, как это он догадался, о чём я думаю.
- Да ничего особенного, просто все кто со мной до тебя работали, думали о том же, как попьют и погуляют в кабаках – успокоил он меня. За бугром приехала машина, он пригласил меня и Серёгу, поехать с ним, Колька остался в Ростове, он познакомился с женщиной и последнее время жил у неё. По дороге в Ярославль мы остановились у придорожного магазина и запаслись водкой, я взял сразу десять штук сибирской водки, консервов, палку коммерческой колбасы, и хлеба.
-Ты бы хоть подарок матери купил – посоветовал бугор.
- Завтра куплю – ответил я.
- Завтра, завтра ты уже вряд ли чего сможешь купить – с горечью в голосе, произнёс бугор. К сожалению, он оказался прав, я начал пить в октябре, и остановиться смог только к восьмому марта. Четыре с половиной месяца пролетели как один день, все праздники прошли незамеченными мной. Подарка матери я так и не купил, и вообще к восьмому марта я был гол как сокол, даже на пиво не осталось. Восьмого я выпросил у матери в честь её праздника бутылку водки, а с девятого стал выгуливаться, после четырёхмесячного запоя.
Вот тут и начались настоящие неприятности, девятого и десятого я страдал, мучаясь с похмелья, ночью мне снились кошмары, а днём я ходил как побитая собака. Одиннадцатого утром я решил съездить в город, получить деньги в комиссионном магазине, за сданную куртку. Войдя в автобус, я сел на заднее сидение, купил билет у кондуктора, и стал глядеть в окно. Вот тут то и начались непонятные для меня события. Глядя в окно, я увидел большую котлету, сидящую на стекле с той стороны. Она посмотрела на меня, злыми глазами и погрозила тоненькой лапкой. Я отпрянул от окна и перекрестился, котлета пропала, но тут же появилась на запасном колесе автобуса, которое стояло на задней площадке.
- Крестись, не крестись, но я теперь всегда буду рядом – пропищала она тоненьким голоском. Меня аж передёрнуло от таких слов, произнесённых простой жареной котлетой.
- Что с тобой молодой человек, с похмелья, что ли маешься? – услышал я голос кондуктора. Я повернул голову в сторону кондуктора, она сидела молча и смотрела в окно.
- Кто ж тогда меня спрашивал, котлета что ли – подумал я. Котлета сидела там же на колесе и подмигивала мне глазом.
- Чертовщина, какая – то – промелькнула здравая мысль, и улетела. Я как ошпаренный выскочил из автобуса на проспекте Ленина и понёсся в комиссионку, перебежав дорогу, я оглянулся, следом за мной бежала котлета. Она уже выросла и была не меньше среднего роста, я прибавил шагу и вбежал в комиссионку. Куртка моя продалась, и я получил в кассе семьдесят два рубля – тебе надо выпить, тогда пропадут эти видения – сказал чей – то голос.
- Надо – решил я, и направился в магазин, котлета плелась понуро за мной, она не обгоняла меня и не отставала, шла всегда на одном и том же расстоянии.
- А не такая уж она и страшная, идёт спокойно не пристаёт, даже не разговаривает – подумал я. Котлета сразу нарушила молчание и пропищала – не пей, а то я пропаду. Зайдя в продовольственный магазин, я купил бутылку красного и пива. Тут же в парке у памятника Ленину, я выпил красное прямо из горла, за раз целую бутылку, котлета, устроившись на соседней лавочке, смотрела на меня жалостными глазами. Я закурил, открыв зубами бутылку пива, стал потихоньку потягивать его из бутылки, вино начинало действовать. Котлета, сидевшая на соседней лавочке, сморщилась и пропищала – ну ладно прощай, завтра к тебе придут другие. Больше я её не видел – значит, если выпью, видения пропадают – сделал я заключение.
Купив в магазине ещё пару красного, я сел в автобус и поехал домой. Не заходя, домой, я посетил местную пивнушку, там с друзьями выпил ещё по кружке пива, и одну бутылку красного. За стаканом вина, я рассказал друзьям о тех страшных видениях посетивших меня.
- Это же «белочка», она теперь тебя часто посещать будет – засмеялся Бублик.
- Что такое «белочка»? – спросил я у Бублика, мужика лет сорока пяти, повидавшего в этой жизни достаточно много. За свои сорок пять лет, он успел отсидеть пару раз в тюрьме, был несколько раз женат, и всё время пил. Трезвым я его никогда не видел, кличку Бублик он получил на зоне, где работал пекарем и пёк хлеб в редких случаях бублики. Основная масса посетителей, злачного заведения под названием пивнуха, его боялись, а значит уважали. Я достал вторую бутылку, налил по стаканам и предложил Бублику. Выпив, он разоткровенничался – меня несколько раз посещала эта зверюшка, но вроде пока всё обошлось, в дурке не лежал. А основная масса тех, кого посетит эта штука, попадают в дурку – сказал он.
-Ты что, хочешь сказать, что мне в дурку прямая дорога – возмутился я.
- Нет, не хочу, может и обойдётся – засмеялся Бублик. Ты запомни она к пьяному не приходит, а вот как выгуливаться станешь, сразу жди гостью. Мы допили бутылку, попили ещё пива и разошлись по домам, времени было около семи, я зашёл в винный и купил ещё пузырь на утро.
- Если утром эта тварь придёт, похмелюсь сразу, чтобы мать не испугать – подумал я. Мать встретила меня испуганным возгласом – Валерка, ты опять пьяный, деньги получил, и пустил их на благое дело, да?
- Ну, я так немножко, чтобы не мучаться – ответил я, заплетающимся языком.
- Иди, спи, нечего дрягаться – заругалась мать. Я поставил пузырь в холодильник, и лёг спать.