Оксана остановилась в тамбуре и посмотрела в окно, за которым проносились ветхие строения Зауралья, болотца, перелески... Это теперь была её Родина. Смеркалось. Было холодно, сыро и грустно. На очередной станции в поезд села гогочущая толпа работяг-вахтовиков, находиться рядом с которыми было омерзительно из-за горького смешения запахов грязного белья, немытых тел, дешёвых сигарет, водки и безудержного мата. Сальные шуточки в свой адрес от них она не воспринимала всерьёз, уже приучила себя к сдержанности. Что взять с этого «гегемона»? Они устали, едут домой… Неужели эти люди, в перерывы между безудержным пьянством и грязными дебошами, и создают благосостояние нашей огромной страны? «Как жить-то дальше?»-думала Оксана.
Она была в очередной поездке, в который раз отказалась от выходных, чтобы получить больше денег… Скоро праздники, надо купить всем своим подарки, да и самой хотелось бы обновить свои небогатые наряды. Привыкла с детства быть ухоженной, нарядной, ещё с тех пор, как на утренниках в детском саду её выделяли из числа других девочек. Здоровья, слава Богу, ещё хватало, хотя иногда, особенно в конце смены, казалось, что уже всё, край, ещё немного и – хоть в петлю…Но мысли о том, что её денег ждут родные ей люди, а без неё они попросту погибнут, заставляли её снова и снова вставать и идти работать.
Дома ждали малолетние дети, которых на всё время её поездок брала мама. Хорошо, что жили они в одном доме. Дом был старый, ещё с деревянными перекрытиями, требовал капитального ремонта, делать который предстояло, видимо, в следующей жизни. Но и это было замечательно. Мама только в прошлом году вышла на пенсию по выслуге лет, подрабатывала уборщицей в соседнем магазине. Оксане всегда горько было видеть её заплаканное лицо, красные от недосыпания глаза, натруженные опухшие руки с растрескавшейся кожей на подушечках пальцев. Денег платили мало, но это лучше, чем жить на одну смехотворную пенсию. Отец-инвалид, конечно, требовал много внимания и денег на лекарства. А последние месяцы, казалось, он был беспробудно пьяным. А ведь был когда-то заслуженным, уважаемым человеком. Куда всё подевалось? Дома ждали вечное нытьё, неуверенность и тоска. Тоска не проходила с тех пор, как муж, работавший до этого в депо, не угодил на зону сдуру и по пьяни. Оформила развод, надеялась найти своё счастье. Да где там?! Мужиков было много, погулять-повеселиться, переспать были готовы многие, а вот замуж не звал никто. На кого было надеяться, кроме как на себя?
Бригада ресторана была чужая, бригадир – этот жирный похотливый боров, был рад возможности попытаться закадрить молодую симпатичную хохлушку, слывшую среди своих коллег-официанток честной, добросовестной и неутомимой. С утра до ночи возила она свою перегруженную всякой снедью тележку по этим жутким шатким вагонам. Они стали для неё одновременно и местом заточения, и роскошной каретой с тройкой резвых скакунов с бубенцами, уносившей её от невозможной и горькой реальности в мечты о счастливой жизни. А жизнь эта, казалось, уже безвозвратно потеряна с тех пор, как пришлось покинуть насиженные места на самом юге некогда могучего СССР, и уехать в эту глубинку с горьким статусом беженцев.
Его она увидела сразу. Обратила внимание на высокого стройного мужчину в красивом дорогом спортивном костюме, гладко выбритого, пахнущего отличным парфюмом, явно солидного современного розлива. Он всенепременно отметил её среди обычной вагонной толчеи, ждал, когда принесёт ему поесть. А она задумалась, в уме уже решала: как ей с него выманить больше бабла? То ли попытаться обсчитать при расчёте за обеды-ужины, то ли подкатить к нему под каким-либо предлогом ближе к ночи и закадрить под шум колёс на круглую сумму? Кто узнает, кто осудит? Только и останется, что самой решить: как быть? Самое главное- в поезде большую любовь не встретить, и кардинально жизнь не поменять. Вот и приходится выбирать: какую сумму приработать. А всё остальное – суета и ерунда…