XIX
Я машинально перелистывала страницы толстой книги, но моё внимание она уже не поглощала. Гость на крыльце так и не показался. Судя по молчанию Полкана - во дворе тоже. Однако шаги под окнами больше не были слышны. Получается, незнакомец притаился за углом. Но зачем? Мысленно отругав себя за то, что оставила входную дверь настежь раскрытой, я пошла на веранду, исправлять положение, твёрдо решив закрыть её на ключ. Пусть все думают, что у нас тоже никого нет дома.
Мои руки уже схватились за дверную ручку, когда из-за угла дома вышел Коля и стремительно поднялся по ступенькам.
- Здравствуй, Светочка! – он приветливо мне улыбнулся, словно мы случайно встретились на улице.
Продолжая держаться за ручку, так и не закрытой, двери, я с недоумением уставилась на родственника. Таким необычным образом он ещё никогда не появлялся.
- Здрасте. А почему ты к нам через соседей пришёл?
- Через каких соседей? – Коля завертел своей головой, как будто кого-то искал.
- Ну, ты же сейчас во дворе тёти Лиды был, я слышала, как ты на Жучку кричал.
Гость закатился раскатистым смехом.
- Ты случайно не к работе в ЦРУ себя готовишь?
- К какой работе? – не поняла я.
- Да это я так сказал... А через соседей, как ты выразилась, пришёл, потому что калитку вашу открыть не смог, заклинило, наверное. Надо будет папе твоему сказать, что б починил.
Удивительно, что взрослый человек не смог открыть нашу калитку, с которой даже у меня никогда проблем не было... Я потянула дверь на себя, желая побыстрее закончить беседу. Нога гостя движение двери остановила.
- Чего это ты меня в дом не пускаешь? - спросил он сердито.
- Но папы с мамой нет. Приходи сегодня вечером, когда они вернуться с огорода, - вспомнив недавнее недовольство Мани моим плохим гостеприимством, я постаралась говорить, как можно приветливее.
- А мне твои папа с мамой и не нужны, - он смерил меня с ног до головы взглядом, от которого сердцебиение в груди неприятно участилось.
- Но Эдика тоже нет. Он в Харькове, в институт поступает, - мне даже удалось улыбку натянуть, хотя внутренне почему-то хотелось панически кричать.
- А Эдик мне тоже сейчас ни к чему, - Коля скептически усмехнулся, - Мне ты нужна.
Внутреннее желание поднять крик и шум усилилось, но снова вспомнились упрёки Мани, и я отступила, пропуская гостя в дом. Наверное, Маня ему на меня нажаловалась, и он хочет теперь доказать, что приходит сюда всё-таки не только к ней, попыталась я себя успокоить. Как бы подтверждая моё предположение, Коля, усаживаясь за стол, попросил:
- А сделай-ка мне чаю. Знаешь, чё я пришёл? Сидел там дома, а потом думаю, не зайти ли мне к родственникам чайку с ними попить. Ну, раз папы и мамы нет, то будем пить мы с тобой вдвоём.
Его голос стал совсем непринуждённым, и возникшее незадолго до этого чувство страха постепенно улетучилось. Может быть, и правда он зашёл сегодня всего лишь как родственник?
- А ты в институт уже поступил? – поинтересовалась я, ставя чайник на огонь.
- Какой институт? - он смотрел на меня с искренним удивлением.
- Ты разве не сдаёшь, как Эдик, в этом году вступительные экзамены?
Коля громко со всхлипами засмеялся.
- Я, по-твоему, такой молодой, что мне как раз настало время в институт поступать?
- А в институт, что, только молодые поступают?
Неужели Галя была права? Тогда зачем Коля так часто приходил к Мане? – Эти мысли пронеслись в моей голове, пока я ставила чашку с чаем перед гостем.
- А себе почему не налила? – он не ответил на мой вопрос.
- Не хочу. Я только что пообедала.
- Можешь не пить, но перед тобой тоже чашка стоять должна. Я же к тебе в гости пришёл, значит, чай мы должны пить вместе.
Чтобы не выглядеть совсем уж не культурной, я выполнила его требование, и даже варенье предложила, показав тем самым, что владею хорошими манерами.
Отпив несколько глотков, Коля вдруг проявил интерес к моей личности и стал расспрашивать, как я отдыхала в лагере и чем обычно занимаюсь на улице с подружками. Потом, просверлив меня взглядом, спросил:
- А меня... Почему ты меня боишься?
- Вовсе и не боюсь, - фыркнула я.
Ты мне просто не нравишься, - хотелось ответить, но такие слова не вписывались в, демонстрируемые мною, хорошие манеры.
- Боишься-боишься. Вон, вначале, даже в дом меня пускать не хотела, - немного игриво произнёс гость.
- Ты сам меня боишься, - так же игриво ответила ему я, - потому и пришёл сюда через соседский двор, а потом ещё полчаса тут за углом стоял.
- Ты что ж за мной шпионила? – Колино лицо внезапно стало совсем серьёзным.
Я хотела ответить, что он сам вёл себя как шпион, но мне вспомнилась, услышанная когда-то от Мани, фраза:
- Шпионы у врагов, а у своих разведчики.
Коля засмеялся:
- Так я для тебя свой?
- Ну, не враг же...
Его глаза стали пристально меня изучать, словно мы не виделись много-много лет, и теперь он удивлялся тому, как я за эти годы изменилась.
- Ну, а как насчёт того, чтобы пойти со мной переспать? – гость как-то непонятно подмигнул.
- Куда пойти спать? К вам? – мне показалось, что он хочет получить от меня ответный визит, но с ночёвкой.
- Можно и к нам.
- Но я должна у мамы спросить...
- Причём здесь мама? – Коля раздражённо повысил голос, - Ты уже большая девочка, сама должна принимать решения. Хочешь со мной переспать?
- Ну, если должна сама принимать решения, то мне больше нравится, спать у себя дома, а не у чужих людей, - откровенно призналась я.
- Какие мы чужие люди? Мы родственники.
- Ну, да. Но у родственников спать, я тоже не люблю.
- Хорошо, уговорила, - Коля криво усмехнулся, - Пошли.
- Куда?
- Как куда? Спать у вас дома. Показывай, где твоя кровать?
- Там, - я махнула в сторону двери в комнату.
- Вот и пошли. Будем спать.
Мы с Колей изучающе смотрели друг на друга. Родственник не был пьян, однако, и в его взгляде, и в слащавой улыбке, и в этих бестолковых предложениях мне виделось полнейшее отсутствие здравого смысла.
- Но сейчас день, - я попыталась вернуть гостя к реальности, - Я днём не сплю, мне уже одиннадцать лет. Я днём не спала, даже когда мне было пять.
- Ясное дело, в пять лет этим заниматься рановато, а вот в одиннадцать уже пора, - Коля громко засмеялся, а мне от его смеха и, от совсем непонятной последней фразы, стало как-то не по себе.
- Ты же приходил ко мне чаю попить, но чай мы уже давно выпили, - я искала повод выпроводить нежданного гостя.
- Ты, что, меня выгоняешь? - спросил он сердито.
- Нет, - испугалась я. - Но скоро приедут родители, и мне надо будет им помогать.
- Да, действительно, скоро приедут твои родители, и мы можем не успеть, - Коля снова засмеялся.
- Чего успеть?
- Как чего? Поспать, конечно.
- Но я не хочу.
- А я хочу. Я же твой гость. Ты должна выполнять мои просьбы. Тебя, что, мама не учила, как надо правильно принимать гостей?
- Ну, хорошо, иди ложись на диван, - предложила я, соблюдая, с моей точки зрения, нормы приличия.
- А ты?
- А я спать не хочу, я буду здесь книжку читать.
Мы сидели на веранде за столом. Часов поблизости не было, и казалось, что этот дурацкий разговор длится уже целую вечность. Умные мысли, как всё это прекратить, в голову не лезли. Я стала молить Бога о скорейшем возвращении родителей, полагая, что теперь только они в состоянии культурно выпроводить гостя, но Коля вдруг сказал:
- Ладно, раз не хочешь идти с дядей Колей спать, дядя Коля пошёл домой.
Выдох облегчения вырвался из моей груди, а лицо растянула счастливая улыбка.
- Давай, попрощаемся, ты меня поцелуешь, да я пойду, - предложил он.
Я встала, протянула ему руку и поцеловала в щёчку.
- Кто ж так прощается? - недовольно заметил родственник.
Он резко поднялся, обхватив меня двумя руками, начал целовать. От его напористости, сильного запаха чужого тела и неприятно-влажных губ стало до тошноты противно. В одно мгновение мне вдруг стали понятны слова Гали, что поцелуи бывают разные, но вызвало недоумение, вечно счастливое в подобной ситуации, лицо Мани. Неужели такая мерзость может кому-то нравиться? С трудом, вырвавшись из объятий и отскочив на несколько шагов, я закричала:
- Всё! Уходи! Уходи домой! Уходи отсюда!
- Ты меня выгоняешь? - опять сердито спросил гость.
- Да! - от страха я вдруг стала одержимой. - Мы с тобой уже попрощались, и поэтому уходи. Уходи же!
- Но, почему ты меня выгоняешь? - Коля медленно приближался ко мне, - Тебе, что не понравилось, как я тебя поцеловал?
- Нет!
- Почему?
- Ты так маму целуешь!
- А ты видела, как я твою маму целую? Когда?
- Видела, - уверенно заявила я, - и моя подружка Галя тоже видела.
- Так ты ещё сюда и подружек смотреть приводишь? – Коля приблизился ко мне вплотную, - А вот это ты видела?
Сильный удар кулака в живот заставил меня вскрикнуть от боли. Стало трудно дышать, и, опираясь спиной о стенку, пытаясь вобрать в себя побольше воздуха, я медленно присела на корточки, однако не удержалась, и упала. Последовал грубый пинок ногой, чуть выше того места, к которому после первого удара прилипли мои руки. Вокруг всё потемнело и исчезло... Как сквозь сон слышно было, что скрипнула и захлопнулась входная дверь.
Я открыла глаза. Такое впечатление, что долго спала... Но почему посреди веранды, на полу? Боль в области солнечного сплетения напомнила о случившемся. Надо побыстрее встать и закрыть дверь на ключ, подумала я. Но побыстрее не получалось, а когда мне всё-таки удалось принять вертикальное положение, на пороге снова появился Коля.
- Ну, что, очухалась? - он усмехнулся и, полотно прикрыв за собой дверь, повернул ключ в замочной скважине, - А теперь мы пойдём спать!
Коля схватил меня в охапку и потащил в зал, где небрежно бросил на диван. Изо всех сил, до хрипоты я орала, в надежде быть услышанной Нюркой или тётей Глашей, зная, что других соседей дома нет.
- Прекрати кричать, а то стукну сейчас башкой об стенку! – гаркнул на меня родственник и стал раздевать.
Он хочет убежать до того, как позову кого-нибудь на помощь, подумала я и, от страха получить «башкой об стенку», замолчала. Казалось, что, раздев меня, гость в конце-концов покинет наш дом, но он вдруг стал расстёгивать свои штаны. Ремня в них не было, значит бить он меня не собирается, с облегчением подумала я и вдруг почувствовала боль, как будто непрошеный гость хотел меня располовинить, непонятно чем, разрывая всё моё тело. От страха и боли, пронзившей меня, казалось до самых корней волос, я выдала неистовый вопль. Коля слегка вздрогнул. Его устремлённые на меня глаза, походили на глаза Полкана, когда у того Эдик забирал миску с едой. Откуда-то изнутри Коли раздался дикий хрип:
- Я же тебя предупреждал... Я предупреждал...
Он схватил лежащую на журнальном столике большую деревянную шахматную доску и, размахнувшись, с силой ударил меня по голове...
Я обнаружила себя на диване, надо мной качалось Колино тело.
- Закрой глаза, - прошептал он.
Я послушалась. Разорвать меня пополам у него не получилось, но очевидно решив, что ударов кулаком и ногой в живот мне мало, родственник, засунув в меня какой-то инструмент, продолжал избивать. Ритмичные удары вызывали жуткую боль, но кричать сил не было... Попытка глубоко вздохнуть ухудшила мои мучения настолько, что с каждым ударом я переставала чувствовать под собой диван, медленно погружаясь в состояние болевой невесомости. Кажется, снова засыпаю, подумала я и обрадовалась, потому что терпеть всё это, было уже невыносимо...
(продолжение следует)