Бездомный Ангел

Первый вариант повествования с первоначальным названием «Токсить – значит дышать» опубликовал эмигрантский журнал «Другие берега» в 2007 году. Это не повесть и не роман, а почти дневниковое изложение событий, вероятно, экспериментальная проза.


БЕЗДОМНЫЙ АНГЕЛ


повествование


Моим родителям. Маме и отцу. Без них эта работа ни за что бы не состоялась.


***
 (из частной беседы):
- Какая тяжёлая судьба у девочки…
- И таких судеб в России – несколько миллионов! Потому и стоило взяться за эту тему, эту работу.
*

***
Люди в самых "развитых" странах погибают от недоедания... и холода. Человечество не стало хуже, оно всегда таким было. Но в последние полвека оно стало опаснее. Труднее всего ощущать свою беспомощность даже в самых ничтожных ситуациях, поэтому, Вы и написали об этих ребятах. Те, кто выжил из них и еще выживет (а их - миллионы), будут мстить миру, и они будут правы - вот в чём истинная трагедия.

Владимир Ободзински (гл. ред., лит. проект “Другие берега”, Италия)
*

***
…замечательный срез неизвестной мне жизни, хотя в больших количествах воспринимать это - тяжело. У Вас, несомненно, есть в характере сострадание, а оно происходит от любви.

Сева Новгородцев (радиоведущий Русской службы Би-би-си)
*


*
Сленговый глагол «токсить» (ударение на «о») - используется токсикоманами в значении: «нюхать, вдыхать токсичные вещества, токсикоманить».
*


авторское предисловие

Однажды осенью в моей мастерской раздался звонок. Кто-то пришёл, хотя я никого не ждал. Я открыл, на пороге стоял ангел… Почти типичный ангел, за спиной были аккуратно сложены крылышки и спрятаны под одеждой.
В современных фильмах уже принято показывать ангелов в обычной человеческой одежде. Но у моего ангела во внешности было что-то не совсем обычное. Это было создание совсем небольшого роста, в грязных джинсах, разбитых кроссовках и помятой куртке. Ангельские глаза исподлобья смотрели на меня настороженно, испуганно и как-то оценивающе. Воистину ангельский голосок произнёс:
- Дяденька, дайте что-нибудь покушать.

Оказалось, что это просто бездомная девочка. Обесцвеченные русые волосы создали иллюзию нимба над головой. И вся ангелоподобность была не более, чем игрой воображения. А сложенные крылышки были сделаны из очень развитой сутулости, на спине был неисчезающий небольшой холмик
Но первое впечатление так надёжно врезалось в память, что даже сейчас, когда прошло много времени, и я знаю об этой девочке довольно много, мне кажется, что это ангел. Пусть не самый небесный, пусть даже павший, но всё же вполне реальный ангел.
 
Когда бездомный ангел попросил обычного насущного хлеба, я немного растерялся и спросил:
- Вам что, совсем нечего есть?
Дело в том, что вид у ангелочка был не самый изголодавшийся. В меру упитанное ангеловидное создание сказало:
- Совсем нечего…
- Ну, заходите, у меня ничего нет, но я могу что-нибудь приготовить.

Девочка зашла в мастерскую и с интересом разглядывала работы, которые висели на стенах. Настороженность и испуганность исчезли, осталось только любопытство.
- Вы художник?
- Да, что-то вроде того… Можешь посидеть за компьютером, пока я буду готовить.
- Я не умею на компьютере…
Я показал, как открывать файлы, и девочка увлечённо начала исследовать собрание видео-клипов.

Быстрее всего можно было пожарить кабачки. Минут через двадцать было готово. Девочка сразу набила полный рот и попросила переложить из тарелки в пакет приготовленное. Туда же она затолкала несколько кусков хлеба. Вероятно, кто-то её ждал, и я спросил об этом. Но она ответила:
- Нет, никто, я одна…
И было видно, что врёт… И это было как-то не очень по-ангельски.
На пороге она обернулась и спросила:
- А можно я буду к вам иногда приходить?
- Ну, даже не знаю, что-то я как-то растерялся…
- Растерялись?
- Конечно, всё же нечасто у меня бывают такие… гости. Ну, заходи… А как тебя зовут?
- Даша…

Так началось изложенное ниже повествование. Даша стала приходить в мастерскую. У нас сложились доверительные и дружеские отношения. Она много рассказывала, её истории показались мне интересными. Я записывал их на диктофон, а потом слегка обрабатывал для большей понятности.
Получились необычные рассказы, имеющие какую-то филологическую ценность, в них использован разговорный язык современного подростка. И хотя этот язык, несомненно, отличается от литературного русского, возможно, он всё же чем-то интересен.

Я сознательно не стал делать Дашину речь безупречно правильной. Показалось, что в этом нет смысла. Если сделать полностью грамотный пересказ её слов, то исчезнет ощущение подлинности того, о чём она говорит.
Знакомые литераторы неоднократно указывали, что читать некоторые Дашины фразы, «нагромождённые сленгом», очень трудно или даже невозможно. Но всё же я не решился, не осмелился внести какие-либо изменения в оригинальность её словотворчества.

Один знакомый философ (с филологическим уклоном) заявил, что Дашины рассказы это:
СВОБОДНЫЙ ПОТОК МИФОЛОГИЧЕСКОГО СОЗНАНИЯ.
И подвёл под определение основательную теоретическую базу. Кроме того, он сказал, а точнее говоря, посетовал, что авторская позиция не очень определённая. Непонятно - кто автор? Журналист - с небольшим знанием истории и претензией на философичность? Или сексуальный маньяк?

Это точно - образ автора в работе получился непоследовательным и несовершенным. Значит, это моя личность настолько несовершенна. Но у меня не было намерения создать образ истинного героя нашего времени. Человек не может быть во всём идеальным, и я, как человек, не являюсь исключением из правил.

И не было цели написать безупречно правильное литературное произведение. С правильной авторской позицией, с героями, сделанными по какому-то стандарту.
Более того, может, у меня и нет настоящего литературного опыта. Но я работал в журналистике. И видел свою задачу в том, чтобы записать информацию, которая оказалась перед диктофоном. Это не более чем:
ПОВЕСТВОВАНИЕ ОБ ИМЕВШИХ МЕСТО СОБЫТИЯХ.

Даша потребовала, чтобы все имена и названия были изменены. Она боится, что кто-то из знакомых прочтёт её откровенные рассказы. Боится, что кому-нибудь может навредить. Боится, что могут не простить и отомстить. Поэтому везде, где возможно, имена не упоминаются совсем. А все использованные имена вымышлены. Но зато сами истории заслуживают того, чтобы стать предметом не изучения… а, пожалуй, предостережения.
Может, кто-то задумается, и от этого что-то изменится к лучшему. Иногда у Даши возникали сомнения в целесообразности нашей работы. Но я убеждал, что незаурядный опыт её жизненных невзгод позволит кому-нибудь не совершать хотя бы каких-то ошибок.
 
Даша этого не говорила… Но, вероятно, у неё есть надежда, что  российская власть, наконец, обратится к проблеме беспризорной страны.



С ЧЕГО НАЧИНАЮТСЯ ТОКСЫ



Токсикоманы есть хорошие и плохие. Хорошие - это которые миролюбивые, которые мирно живут. Знаешь, живут себе по серенькому, никого не трогают… Ну, пошли на рынок, своровали вещичку… И не ходят об этом не кричат.
А есть такие, которые психопаты. У них нередко есть всё, у них родители богатые или брат блатной (криминальный авторитет), но они психопаты, больные. Заходишь иногда в подвал, а там вонища. Чем воняет? Да мы кошку убили... Мы её повешали… И ха-ха! хи-хи! Любят издеваться над кем-нибудь.

Однажды меня чуть не изнасиловали толпой. Если бы не мой язык - не знаю, что могло бы произойти.
Короче, в одном подвале жил мой бывший друг. Я его ещё любила тогда и пришла к нему, но его там не оказалось. Я пришла туда с девчонками, но вскоре они собрались и ушли. Говорят, всё, нам домой пора. И мы сидим, токсим с пацанами.

И вдруг один из пацанов говорит, я тебя сейчас изнасилую. Я говорю, ну, попробуй - я тебе все яйца повыдёргиваю. А он, ну, чё ты такая? И давай ко мне подмазываться. А главный пацан подходит… Я не буду его имя называть… Подходит и говорит, ну, если ты сама не согласишься, мы тебя всей толпой выЛебем.
Но я не растерялась, говорю, да вы что… Давайте я вам денег дам. И пообещала им принести две сотни. Чудом каким-то уговорила. И ушла… А могли реально изнасявкать. А потом они мне сказали, что просто решили поугарать… (пошутить)

Или вот недавно был случай. У меня есть девчонка знакомая - Нинка. Когда-то я с ней вместе начинала токсить. Ну, типа, начинала делать первые токсикоманские шаги. Уже прошло года четыре с тех пор. А недавно мы с ней встретились. И вот она рассказала, что в августе её изнасиловали.

Говорит, что она оттоксикоманилась, лака нанюхалась… И в голову себе вбила пойти на дачный посёлок пешком из города. Дорога туда проходит около завода. А ветер в тот день был сильный, холодно. Она уже замёрзла, устала. Видит четыре колодца стоят открытых и слышит, что там люди, кто-то шумит. Она залезла туда, а там токсикоманы.
Я тоже знаю этих токсов, они так-то пацаны нормальные. Просто они стали совсем одичавшими, никому не нужными. Да и кому они нужны, бичи уже совсем… Отбросы общества…

И вот… они на неё сразу полезли… и каждый её выЛебал… высушил… А потом она сбежала оттуда как-то. Пацан знакомый, кажется, пришел и увёл её. Короче, изнасявкали её конкретно. Она пошла в милицию, написала на них заявление, её отправили на экспертизу.
Но эти пацаны как-то узнали, что она написала заявление. И пришли к участковому… А в милиции их всех хорошо знают… И говорят, да она сама под нас залезла, сама на себя тащила… Сама захотела, она была обнюханная… И хотя медицинская экспертиза подтвердила, что изнасилование действительно было - следователь закрыл это дело. Даже не стали расследовать.

PS
Глагол «изнасявкать», который использовала Даша, звучал гораздо мягче, чем «изнасиловать». Звучал, как что-то не очень даже криминальное и, в сущности, не очень страшное. Вроде как, с кем не бывает… Всё бывает… и так бывает. И на «е», и на «ё» бывает… То есть, конечно, неприятно, но совсем не страшно. Вот, если бы убили после этого, тогда это настоящее преступление, а если изнасявкали и отпустили, то уже и хорошо. Впрочем, глагол «изнасиловать», она употребляла настолько же естественно и спокойно, как любые другие. Судя по всему, в мире, в котором она жила, это самая обыденная ситуация.

Однажды Нинка сидела, токсила с пакетом в подвале… И пошла в туалет... А обратно пришла без кроссовок, потеряла где-то и не смогла вспомнить, где сняла и зачем. Потом как-то у неё глюк (галлюцинация) был такой, что она даже пошла и вызвала милицию. Она подумала, что меня изнасиловали… Хотя я сидела на месте и спокойно её ждала. А ей показалось что-то… Это просто такой странный у неё был глюк.

Много раз замечала, что я вот токшу до поры до времени… И мозг сам по себе отключается… Так особенно первое время было. И я не помнила, что я делала и не могла себя контролировать. Могла пакет на голову кому-нибудь одеть. Могла кому-нибудь в лицо залезть. Или могла сама себя извазюкать. Из-за этого вещи часто были испачканы.

PS
Токсикоманское зелье (лак, морилка, клей) находится в полиэтиленовом пакете. Токс держит пакет в рукаве или под курткой и постоянно дышит, почти не отрывается. Обычно, у токса потемневший кончик носа и губы от постоянного контакта с источником кайфа. А помыться негде.

Один раз сижу, токшу на трубе в подвале. А у меня в пакете было много морилки. Пакет взял и лопнул. А я себе как раз новые джинсы купила… И у меня все джинсы были испачканы. Потом такие испорченные и носила.

В подвальной жизни было всегда не стерильно, грязно. Посуда была пластмассовая, одноразовая, но не на один раз, а на много… и на долго. Вода - когда есть, когда нет.
И вот, как-то моя подруга будит меня посреди ночи:
- Пойдём, сходим со мной до другого подвала. Мне надо срочно в душ.
- Что случилось?
- У меня уже второй день понос, как из ведра льёт… Тошнит, рвота, голова болит.

И я с ней дня три ходила в другой подвал, помогала ей мыться. А её прямо, всю трясло. Ну, мы вызвали скорую. Её забрали в больницу. Когда приехали, сказали, что у неё какая-то страшная болезнь, которая передаётся другим. Да, дизентерия вроде бы. Подруга вылечилась, она где-то неделю проболела и пролежала в больнице.

И вдруг заболела я, у меня началась эта же болезнь. Мне сразу назначили отдельную ложку, отдельную тарелку. Началось с того, что я начала мало есть, пропал аппетит. Голова страшно болела, и хотелось спать. Спала, спала, чувствую, что мне надо в туалет сходить, пукнуть хочу… Пошла, а меня как пронесло… начался понос.
И я тоже дня четыре проболела этим поносом. У меня все штаны были уделаны. Вроде старалась удержаться, но чуть что и вдруг, раз… где-нибудь капнет… Потом мне таблетки купили, чай заваривали и я пила заварку. Ну и нормально, прошло…

Ну, чаще всего, отчего токсикоманами становятся? У многих нет дома. У кого-то мать убили… или отца убили… Квартиру продали, мать в церкви живёт, типа, к Богу пошла, блин, а сама тоже наркоманша или алкашка… А сыну - что делать? Живёт, скитается…

В подвал приходили простые девчонки, ну, которые дома живут, у которых всё нормально. И тоже с нами токсили. Была одна девчонка, она с бабушкой жила. Так она вещи свои забрала и сбежала из дома. По концовке - все вещи у неё порастаскали, она без ничего осталась.

А сейчас она - всё, вроде, дома живёт. А другая тоже с ней вместе пришла, так она, вообще, спилась конкретно. «Трою» пьёт, вся опухшая ходит, вообще, шлюха шлюхой стала. Такая вот жизнь. Ну и я тоже, нахлебалась подвальной жизни и ушла оттуда, мне надоело.

Когда токсишь, то глюки бывают не всегда. А от чего глюки бывают? Это зависит от настроения. Бывает, сидишь в одну точку смотришь, и ничего не появляется. А бывает, возникают какие-нибудь картинки или иллюзии. Меня три раза инопланетяне чуть не забрали. А один раз я чуть совсем с ними не улетела.

Как-то я обтоксилась, иду по коридору в подвале, и вижу, впереди Танька сидит на стуле возле лампочки. Я пытаюсь до неё дойти и не могу… Кричу:
- Таня, помоги…
А она спрашивает:
- Что случилось?
И не поймёт ничего, потому что ничего не видит… А я видно обтоксенная была очень сильно. И мне кажется, что какая-то плёнка образовалась вокруг меня… и я пройти через неё не могу… Вдруг возле меня начали какие-то существа кружиться… И сверху какая-то лестница появилась… и чья-то рука тянет меня на эту лестницу…
Тут я глаза закрыла и упала. Наверное, просто запнулась. Глаза открываю и раз… вдруг всё исчезло… Никакой лестницы, никакой плёнки нет.

Или другая аналогичная ситуация. Вдруг голова закружилась, и мне кажется, что тарелка прилетела… И что кто-то держит и не пускает… И снова вокруг меня кто-то кружится… И я за ними верчусь и не могу остановиться.

Когда токсишь часто бывают картинки, у меня их много было. Однажды был такой глюк. Это случилось зимой около больницы, которая недалеко от троллейбусного депо. Там ёлочки такие красивые. Мы токсили втроём я, Антон, и Сеня с нами был. У нас была морилка. Какая? Для дерева…

И вот смотрю, травка белая вроде была, в снегу… А тут она зелёная вдруг стала, а кончики белые, как не настоящая…. И везде свет такой, словно фильм снимают. Всё стало красивым, как в фильме про Александра Второго.

Больница превратилась в белый дворец, как в этом фильме. Такой белый, красивый дворец… И я, реально, как будто в белом платье. А Антон, словно мой дворецкий. И он был так классно одет. Думаю, неужели мы в сказке? И вдруг смотрю, огни на ёлках начали загораться… А Тоха взял меня и обломил:
- Даша, не мечтай…

И на глазах вся эта иллюзия растаяла и превратилась в настоящее. Мы были около серого здания больницы. Свет красивых цветных прожекторов погас… Вся сказка исчезла… так беспонтово! (неприятно, бестолково)

Один глюк у меня много раз повторялся. Ёлка у меня была любимая. Она стояла на поле, возле больницы. Я уже говорила. Мы там постоянно токсили. Там много ёлок стоит, но одна самая классная ёлка… И вот, один дышок сделаешь… а на этой ёлке уже лампочки какие-нибудь загорелись. Ещё раз сделаешь дышок… И раз… фонарики красивые появились. Постоянно эта ёлка какая-то сказочная была. Это знаешь, как на Новый год появляются праздничные звёздочки и огни. И эта ёлка всегда для меня светилась огнями.

Около больницы с ёлками мы часто ходили мимо. В одном доме, неподалёку, в деревяшках (деревянных домах) жила семья, в которой родители часто выпивали. И мы к ним в гости приходили. Но с ними не пили. Мы только токсили. Бутылку им иногда поставишь, а больше им уже ничего и не нужно.

У этой семьи была большая четырехкомнатная квартира. В комнату какую-нибудь забуришься и сидишь там - токсишь. Там мы всегда были в тепле. Ели на халяву, пили на халяву, спали на халяву.
Они дауны были… все… вся семья. Все дети там были больные, все дауны… У них одна только старшая дочь школу закончила, девять классов…. Остальные дети не учились совсем. Им уже по пятнадцать, по шестнадцать лет было…

Бичи - они и в Африке бичи… Они так живут… Пошли, бутылок пособирали, сдали, потом напились…. Потом опять по мусоркам полазили, насобирали и снова напились… Так они и живут… Это я говорю про взрослых бичей.

Однажды была такая ситуация. Сидим в подвале, и все пьют. А мне пить совсем не хотелось, ужасное было настроение. Часов в двенадцать ночи мой друг, точнее, близкий - Пашка напился, и спать пошёл. (слова: «друг» и «близкий» различаются по смыслу)
Паша - он не очень-то сильно пил. Он в основном кололся, но тоже не часто. Чаще токсил… Ну, выпивал иногда…

Я ведь тоже пила иногда. Мне же бывало, что токсить не разрешали, говорили, лучше пей, чем токси. И мне приходилось со всеми пить от нечего делать.
Но потом я с Пашей поговорила, у нас были хорошие отношения. Он меня понимал. Вот, говорю, токсить хочу. А он говорит, ну, у меня есть, пойдём, потоксишь немного. И дал мне пакет… А потом он с остальными поговорил, и мне перестали запрещать.
 
И вот Пашка напился и ушёл, а мне так обломно стало, так одиноко… Все пьют… не с кем даже поговорить. Ни настроения… ничего… Эта «Троя» достала уже…

Когда есть настроение, тогда и пьёшь, тогда радостно… А когда изо дня в день сидят и дрючат то «Трою», то водку, то спирт… И куда в них лезет? Ладно, один день можно попить, ну, два дня. Но на третий день уже воротит… А они каждый вечер сидят и пьют. Делать им, потому что вечерами нечего, днём-то они ходят, ищут на хавчик (на пропитание), обычно собирают бутылки. Но могут и днём пить.

И вот, я к дычку подошла - это окошечко в подвале, знаешь, такое маленькое. Его называют - дыча. Сижу, уже совсем темно. Смотрю, а там в дычке решётка, даже две решётки… И я сразу вспомнила изолятор в Дальшете, там тоже были решётки.
На луну смотрю… и раз… немного в сторону посмотрела. А там БАБА ЧЁРНАЯ… Сидит возле меня и курит… Прямо видно, курит, дым идёт… Только лица не видно… Просто ТЕНЬ ЧЁРНАЯ сидит.

Но мне как-то без разницы, думаю, меня уже глючит… Как обычно, с головой не в порядке… И это у многих так было. Многие так рассказывают. Думаю, вбила что-нибудь в голову или иллюзия какая-то - и я ЭТО увидела.
Опять глаза в сторону, смотрю на луну. В темноту смотрю… и раз… опять в сторону. А ОНА возле меня сидит. Уже возле ноги моей сидит. ОНА уже не курит. ОНА сидит реально - ЧЁРНАЯ БАБА.

Я видела ЧТО-ТО, это было, как тень. Но это было похоже на мою мамку. Видела, что она стоит и курит. Я не видела её лица. Но это были какие-то её очертания. И просто было ощущение, что это именно мать.
Я вообще плохо её помню. Так только - некоторые моменты, как она из садика меня забирала. А в основном помню, как её отец избивал. Она со мной мало времени проводила. Я в отца пошла, а брат в мамку. И мне отец после мамкиной смерти больше времени уделял, чем брату.
 
Мне гадалка как-то сказала, что ты будешь видеть, что привидится… То и будет вправду. И ко мне мамка приходила и во сне, и в глюках.

Может, это моя мамка была. Может, КТО-ТО ещё. Я не знаю. Может – домовой… Он у нас тоже по подвалу ходил. Я опять посмотрела - вот ОНА… рядом… Вот ОНА сидит. Я опять повернулась к дычку.

И меня за ногу КАК СХВАТИТ ЧТО-ТО! КАК ХВАТАНЁТ! Я ногу отдёрнула, а она не отдёргивается… Я вырвалась и бросилась туда, где все пьют. Залетаю, меня всю трясёт, говорю, у нас там БАБЫ ходят ЧЁРНЫЕ какие-то. А все сидят, смеются, говорят, да ты чё, не бойся, это просто домовой шутит над тобой. И говорят, сходи в тот конец подвала, воды набери.

А там темно, полная темень. И я говорю, да вы что? Меня же убьют там где-нибудь! Саня говорит, я с тобою пойду. А я на всякий случай ножик взяла, в руку спрятала, в рукав, и пошла с ним. Саня говорит, ты иди, не оборачивайся, я в туалет, сейчас тебя догоню. Я оборачиваюсь, а Сани нету… Ни в туалете, нигде не видно… Только я обратно идти, а он меня сзади решил напугать. Я ему ножик к горлу, говорю, ещё раз напугаешь меня - я тебя убью… На фиг…

Наши девчонки тоже рассказывали про неё, про эту БАБУ. Я, наверное, подумала о чём-то плохом… И просто все мои плохие мысли собрались в эту ЧЁРНУЮ БАБУ. Может, я чего-то боялась. И вообще, я боюсь темноты. И на меня очень подействовало то, что я ЕЁ увидела. Мне стало одиноко, тоскливо. Я вспомнила, какой я была раньше. Как было хорошо и приятно. А тут я нахожусь в каком-то вонючем подвале. С кем-то, непонятно с кем… И думаю о всякой ЧЁРНОЙ НЕЧИСТИ.

Какое-то время, когда были деньги, меня всё устраивало. Пока было всё в кайф - всё было хорошо… А когда кайф кончается, начинаешь думать, что бывает и лучше. Колоться я бы уже не стала и токсить тоже, а покурить – покурила бы… Когда травку куришь - не так хорошо, как когда оббухаешься или уколешься. Просто очень приятно, весело. Просто – ништяк (очень хорошо). Меня это прикалывает. Я не травокур, я же не каждый день, я от этого не завишу – захочется, курну…

Токсы - они такие же люди, как все. У них всё так же, как у других, просто кажется, что они другие. И любовь у токсикоманов бывает. Как у всех… Много раз видела - пацаны токсят, а девчонки из нормальных семей приходят к ним  в подвал. Дружат, общаются, и нормально у них всё. Помогают друг другу. Одна, скажем, пустила помыться, другая накормила… Вместе гуляют…
Даже есть такие девчонки, что сами вообще не токсят. Просто они с токсами общаются. Просто им нравится с ними…

У меня была ещё такая история. Был один пацан, и он меня очень сильно любил. И как-то мы – я, этот пацан и другие пацаны сидели, выпивали… Точнее, они выпивали, а я токсила. Я к ним в подвал пришла, чтобы увидеть своего близкого, а он в церковь ушел жить, и его не было.
А потом получилось так, что мы с этим пацаном, который меня любил, в двенадцать часов ночи оказались вдвоём. И его взбесило, что я пришла не к нему, а к своему близкому. Он ведь меня любил. И он начал из-за меня вешаться, он прямо верёвку накинул. Я думала - всё…

Ещё до этого он вены себе вскрывал из-за меня, бутылки бил. В ту ночь из-за его дурости я из подвала выйти не могла. Я потом такой кипеж (скандал) подняла.
И вдруг слышу, к дычку кто-то подошёл и кричит:
- Даша…
Смотрю, пришёл старший брат этого пацана. А я токсила и свой пакет сразу спрятала. Но он увидел, что у меня было и говорит, всё, хватит, давай, иди домой. А я в слезах, говорю, твой брат меня не отпускает, бесится, пристаёт ко мне. И тогда он позвал брата, говорит, выходи вместе с ней. Мы оба вышли. И он пару раз дал ему по морде, говорит, ещё раз её тронешь или подойдёшь близко, я тебя вообще убью. А мне говорит, если ты ещё раз в подвале появишься, то тоже по Лебалу получишь.

Когда я первый раз пробовала токсить, мне было двенадцать лет. Это было зимой. Получилось так, что я сильно напилась на рынке… Там мальчик знакомый работал грузчиком. И у него стояла чебурашка, бутылка. Спрашиваю, это что? Говорит, спирт… Говорю, да ну, на фиг… А он говорит, ну попробуй… И мы без запивки, без закуски напились… Ему нужно было что-то грузить, в шесть часов он ушёл. Я вышла от него и с девками познакомилась.

А на следующий день с этими же девками снова встретилась. Начала гулять с ними. Одна из них шапку с меня сняла, и мы давай драться. И подрались сильно… А после этого мы пошли в подъезд к Нинке, к одной из этих девчонок. У них в подъезде двое пацанов жили, мы с ними познакомились и начали гулять вместе. А они уже нюхали… и говорят, на, попробуй… Говорю, не буду… А все девки сидят уже с пакетами:
- Давай с нами, попробуй, ну, давай…

И я в первый раз растворителя нюхнула. И три дня мы токсили. Меня тошнило, выворачивало, болела голова, и ужасная была слабость. Я не могла находиться в подвале, и постоянно хотелось на улицу. Но мне говорили, это пройдёт, это первые дни, ты привыкнешь, тебе будет нормально… И действительно… Как они и сказали, я начала привыкать. Чувствую, что мне этого уже не хватает в организме.
И я продолжала нюхать со всеми. Передружилась со всеми, все мне стали нравиться. И я тоже всем понравилась. Угарно было! Классно проводили время, гуляли…

Но сейчас я всё же жалею, что начала токсить. Могла бы другим заниматься. Могла нормально учиться, а то в седьмом классе полгода пропустила, в восьмом тоже полгода пропустила. В девятом вообще целый год меня не было. И теперь в девятом классе второй год учусь.

Хотя и сейчас иногда тоже хочется прежней жизни… Но меня мысль останавливает, я уже понимаю, что если начну токсить, то опять брошу школу и опять начну скитаться… Опять начну шкилять (попрошайничать), просить деньги. Не смогу устроиться на работу. У меня не будет будущей жизни… Я об этом думаю каждый день, и меня это тормозит.
Иногда хотелось бы посидеть в подвале, послушать токсикоманские байки… Но у меня уже другие мысли и другой круг общения. Я хочу жить хорошо…



PS

Во второй раз Даша пришла в гости рано утром, дня через два и не одна. С ней была девочка ещё меньшего роста, чем Даша.
- Это моя подруга, её зовут Нина.
Нина была брюнеткой, с очень серьёзными глазами. Обе были настолько грязные и чумазые, что я сразу отправил их в душ. Первой пошла мыться брюнетка, а Даша села за компьютер и искала любимые клипы.

Я начал что-то готовить, понятно было без слов, что мои чумазые гости немного голодны. Брюнетка вышла из ванной, и начала мыться Даша. Нина немного побродила по мастерской и постучалась к Даше. Оставшись без подружки, Нина не знала, как себя вести, что говорить, и чувствовала себя неловко.

Наконец обе девочки вышли, причём, заметно похорошевшие. Часть своей одежды они постирали и остались в минимальном одеянии выше пояса. Формы у них были настолько развиты, что я тщательно старался не смотреть в их сторону. Обе сели на один стул за компьютер, а я заканчивал приготовление завтрака.

Когда они приступили к трапезе, я зашёл в ванную комнату и был совсем не рад своему гостеприимству. Вся ванна была в грязных пятнах, пол залит водой, везде длинные женские волосы. А полотенце, моё полотенце… было похоже на безобразную тряпку.
Девочки тем временем завтракали, и обе были в хорошем расположении духа. Поели и опять сели к компьютеру, а я включил им какой-то фильм. Несколько раз они поднимались, выходили на балкон и выкуривали одну сигарету на двоих по очереди.

Конечно же, я был возмущён их непосредственностью, но выгнать непросохших девочек на улицу не мог - была поздняя холодная осень. Их постиранные вещи я повесил над печкой и с нетерпением ждал, когда же они высохнут… Вещи и волосы моих гостей.

Часа через два или три я погладил обеих девочек по головкам и убедился, что они сухие.
- Извините, гости дорогие, но мне нужно работать, а вам пора уходить.
Уходить им никуда не хотелось. Они совсем уже пригрелись и по очереди зевали, ночью поспать вдоволь им явно не довелось. Судя по тому, что можно было увидеть, ночевали они в каком-то неудобном и грязном месте.

Девицы, отвечая на мои вопросы, сказали, что у обеих есть семьи, но они предпочитают полную свободу времяпровождения. Прощаясь, я пытался убедить их, что так жить нельзя. Что лучше вернуться домой, чем вести такую вольную, но не комфортную жизнь. И очень надеялся, что мои слова подействуют.

В третий раз Даша опять пришла с Ниной, через день после второго визита. Пришли очень рано утром, часов в семь и разбудили меня. Я был возмущён, но когда увидел их на пороге, сразу впустил. У обеих девочек не было курток, они очень замёрзли и ладони прижимали к телу.

Хотя они снова были очень грязными, предлагать душ я не стал. Быстро, насколько было возможно, приготовил завтрак, девочки поели, и Даша попросила у меня сигарету. Но тут чаша моего терпения переполнилась.
- Ну, знаете ли, барышня, всему есть предел. Я Вас накормил, напоил. И если Вы соблаговолите покинуть мою скромную обитель, я буду Вам даже признателен.

Девочки надевали свои изношенные кроссовки, благодарили, извинялись за беспокойство, а я смотрел на них, и было страшно, что им снова придётся выходить на холодную улицу. Предложить какую-то одежду я не мог, ничего подходящего не было. Даша завязала шнурки и сказала:
- Всё, Нинка, хватит, давай вернёмся домой, так больше нельзя.
- Как же вы пойдёте, вам же холодно?
- Ничего, мы бегом, нам только до соседней улицы, а там живёт наша знакомая, она даст нам одежду.
- Удачи вам… в вашей нелёгкой жизни.

Я закрыл дверь. И вскоре перестал думать о Даше и тем более о Нине, которая показалась менее симпатичной, чем ангелоподобная Даша. Точнее говоря, я заставил себя не думать о них, всё же думалось поневоле. Я надеялся, что больше они не придут. Хотя и это не совсем так.
После первой же встречи с Дашей я начал очень ждать, что она снова придёт. В ней было что-то, чего я сразу не смог понять, но мне хотелось это понять, поэтому я ждал. Я даже старался, чтобы у меня всегда были в запасе продукты на тот случай, если появится моя неожиданная гостья.

***

Очень долго у меня лежала странная рукопись. Просто какие-то мысли вслух. Но не выкидывать же то, что уже написано, и чего топором не вырубить. Да и зачем вырубать, дровосеков и без того хватает. Ходят слухи, что один стрелец сказал Петру Первому:
- Руби, руби – всех не перерубишь.

Наверное, очень многое хочется сказать, поэтому трудно решить - с чего начать. Можно слегка перефразировать М. Горбачёва:
- Главное – это н`ачать! Но не менее главное – это кончить…

Говорят, что прежде в России были бандиты, но теперь их точно не осталось. Остались только предприниматели, отдельные авторитеты и депутаты различного уровня.

Слово «бандит» -  в сущности, очень неверное. Это по-английски - «гангстер» звучит престижно. А в традиционном русском – «бандит» это полностью нелегальное, мелко преступное недоразумение, от которого можно избавиться правовыми или властными мерами. А то, что мы имеем сегодня в России, не укладывается в прежнее, исконное понимание.

Поэтому, следует извиниться  перед всеми, по отношению к кому это слово применялось не вполне правомерно. Во всём виноваты недотёпы-переводчики. И в дальнейшем нужно рекомендовать для внутрироссийского обращения красивое и звучное заимствование – гангстер.

Некоторые наивные граждане полагают, что гангстерское движение появилось совсем недавно. И никогда прежде подобного не было. На самом деле, полностью аналогичные процессы имели место во все времена. И, хотя в сумерках истории все кошки серы… можно заглянуть в тёмный омут труднообозримого прошлого.

На самом дне омута появились первые исторические авторитеты. Это были самые сильные, удачливые, а вовсе не самые умные лидеры первобытного племени. Они становились вождями, военачальниками. Они лучше всех умели убивать, грабить, насиловать, обманывать. И до сих пор считается, что именно в этом заключается умение – управлять.

Властные полномочия на убийство, грабёж и насилие научились передавать по наследству. Появились династии потомственных авторитетов. Но периодически возникали личности, которым удавалось узурпировать власть, несмотря на сопротивление прежнего властного режима.

То есть, регулярно происходит селекция управленцев. Приходит тот, кто пользуется каким-либо послаблением прежнего правителя и занимает его место.

В демократических режимах процесс смены руководства имеет внешне цивилизованные формы. Но, известно, что в пиар-технологиях присутствует давление на избирателей, обман и манипулирование общественным мнением. Стало быть, грабёж и интеллектуальное насилие используют все кандидаты во властные структуры.

Если сравнить современные избирательные компании со средневековыми рыцарскими поединками, то кровопролитные забавы рыцарей выглядят вполне безобидно. Заметные увечья доставались только самим участникам ристалищ. А в демократических поединках страдают глаза, уши, мозг электората. На проведение избирательных компаний уходят огромные средства, которые возникают посредством доблестного труда самих избирателей. Несомненно, мир стал более разумным!

Какой-нибудь пещерный авторитет просыпался с головной болью после выпитой накануне мухоморной настойки. Без стука входил в соседнюю пещеру. Растопырив пальцы, бил себя в грудь и требовал у соплеменников холодной минеральной воды. А когда приходил в себя, отбирал последние съедобные корешки. Насыщался и уходил в свою пещеру с самой сексапильной женщиной.

Соплеменники не роптали. Он, хоть и не очень приятный в общении, и ест непомерно много, и последние куски вечно отбирает… Зато вон - какой здоровый! Мало ли, вдруг, когда-нибудь поможет во время охоты на крупного зверя.

Нужно ещё раз отметить, что ничего нового в появлении гангстерских процессов нет. Аналогичные явления имели место всегда, просто называли их как-нибудь иначе. Например, Иосифа Джугашвили (Сталина) в дореволюционной России могли бы назвать бандитом, отморозком, беспредельщиком и гопником. Но в то время не пользовались этими неинтеллигентными словами. А должность Владимира Ульянова (Ленина) могла бы называться – крёстный отец революционной мафии.

Можно вспомнить про феномен русского казачества. Полевой командир незаконного вооружённого банд-формирования Емельян Пугачёв мог войти в историю, как Великий Крёстный Отец вольного казацкого народа.

Примеров бесконечно много во всей мировой истории. Средневековые рыцари могли безнаказанно грабить собственных крестьян и не упускали возможность проявить грабительскую доблесть в иноземных походах и завоеваниях.
Огромные состояния, которые сколотили многие дворянские и королевские фамилии, используя привилегии государственного бандитизма, обычно не называют воровскими.

Реклама:
Стиральная машина истории безупречно отбеливает любые Грязные Пятна - в биографиях великих исторических деятелей! Начинающим мелким мошенникам нужно просто достичь необходимого исторического уровня. Типа, чистота – чисто, дело времени и правильного научно-исторического подхода. Из грязи да в князи! Типа, конкретно – всё чисто, пацаны.

В истории всегда был, есть и будет происходить передел собственности. Тому, кто наблюдает за очередным переделом - кажется, что это происходит не вполне корректно. Но через какое-то время учебник истории преподносит свежеотстиранное толкование самых неприятных нечистот (передела или беспредела). Такова сущность любой государственной машины или системы. Но не имеет смысла лезть в вонючую парашу «чистой правды». Проще об этом не знать и не думать. Пусть в постельном историческом белье будет как можно больше белых пятен! Типа, народу завсегда приятнее спать на чистом, отстиранном...



БЕЗОБЛАЧНОЕ ДЕТСТВО



Сначала у моих родителей совершенно нормально родился мой брат. Он на четырнадцать лет старше меня. А когда я была у мамки в утробе, она постоянно пила, курила, за собой не следила. Ей было без разницы, что я у неё там в животе. Не знаю, почему выкидыш не получился?
Пока она в больнице на сохранении лежала, папа ей приносил всякие фрукты, апельсины, бананы, виноград. И говорил, кушай, чтобы всё было хорошо… Мой отец очень хотел дочку и хотел, чтобы я родилась здоровой, нормальной.

И я родилась, но очень трудно… Не через девять, а через семь месяцев – недоношенная. И чудом выжила, потому что родилась с пуповиной, обмотанной вокруг шеи. Говорят, совсем синяя. Ещё чуть-чуть совсем и я бы умерла. Лежу, умираю, и папа залетает… и кричит:
- Давайте, делайте что-нибудь…

Меня выходили в инкубаторе. Потом папа забрал нас с мамой домой. Мамино молоко мне не пошло, оно плохое было. Папа купил корову. Мы жили в посёлке, в пятиэтажке, на четвёртом этаже. А на пятом этаже отец снял квартиру. И вот - мы на четвёртом, а эта квартира на пятом. Отец корову затащил в квартиру на пятый этаж, чтобы постоянно было свежее молоко. И меня выкормили коровьим молоком.

А потом в посёлке появилось сухое питание и другие детские продукты. Корова стала не нужна. Чтобы не спускать её вниз, корову закололи на мясо, прямо в квартире. Она там и какала, и писала, но за ней, конечно, убирали.

С отцом я прожила одиннадцать лет. Он меня воспитывал, одевал, обувал. Когда брат в армию ушел, я осталась одна в семье. И выросла полной эгоисткой, меня баловали, мне всё разрешали. Папа меня на руках носил. Защищал меня.

Один раз в садике мне девочка лоб разбила. Папа сначала за уши её отодрал, прямо за ухо поднял. А потом спустился к её родителям и с её папой подрался. Он у меня натренированный был и так его уработал… Пару раз как дал в дыню. Но на следующий день они пили за дружбу, а потом вместе похмелялись. Всё-таки они были соседями и жили в одном подъезде. (Под одной коровой…)
Этот сосед потом извинился и торт мне купил.

Отец у меня кочегаром был. Женщины в посёлке говорили, если мой папа в кочегарне, значит, обязательно есть горячая вода. И значит, у всех на балконах бельё постиранное висит. Однажды я пришла к нему на работу во всём белом. А они же там уголь в топку кидали. Я пришла и говорю, тоже хочу… А на меня из топки, как пахнуло дымом и искрами… Я вышла вся чёрная, и больше папа меня на работу не брал.

Потом бабушка прислала письмо, что ей совсем плохо, умирает. Чтобы мы срочно приехали. И мы приехали сюда в город.

Брата после армии в тюрьму посадили, и он года два просидел за то, что на поле коноплю собирал. Брат писал мне письма. Пока папа был жив, он даже слова мне не мог сказать. Отец ему постоянно говорил, ты мне смотри, дочь не обижай. И я никого не боялась.

А после свадьбы брата папа уехал… Ой, что я говорю… папа умер… Умер через два дня после свадьбы. И брат взял на себя опекунство. Сначала всё было нормально.

Когда мы ещё жили в посёлке, мамка всё чаще стала напиваться. Знакомые отцу говорили, вот, видели твою на рынке, с бичами какими-то. А отец говорил, если ещё увидите, ведите её домой за шкварник. Сначала он её убеждал, не бил. Говорил, живи дома, у нас дети. Если хочешь выпить, давай дома, вместе, зачем бегать куда-то. Но потом постоянно пьяная мать стала совсем ему кровь сворачивать.

Я подходила к отцу и говорила, вот мама пришла. А папа мне совсем не разрешал к ней к пьяной подходить. Он сразу меня в комнате закрывал, говорил, сиди здесь. И начинал её колошматить. Она всегда в синяках ходила. Тело, ноги, руки, всё в синяках. А что было делать, если она по-другому не понимала.

Он опять пытался по-хорошему с ней… На работу её устроил, в магазин. Умолял за неё, его-то все знали, что он хороший был человек. Ему говорили, ты что, она же пьёт. Он отвечал, ну и что, она жена моя, и я за ней смотреть буду.
А мать в первый же день, в магазине собутыльников встретила и всю выручку пропила. Папа потом долги за неё отдавал.

Однажды отец оставил меня с мамкой дома. Ушёл на работу и закрыл нас. А у нас замок был ещё навесной, помню. К матери собутыльники пришли и стоят, кричат внизу. Она ключ им скинула, они открыли дверь. И разговаривают, а на что пить будем? Мать говорит, давайте мелкую продадим.
Я и сама хорошо это помню. Но не всё, что-то так мельком. Ну и конечно, мне всё это папа рассказывал. Мне в то время было годика три.

Мамка повела меня с собой. Из дома тащить уже было нечего. И она решила продать меня за бутылку, ходила по посёлку предлагала.
А папа всё это как почувствовал. Или ему уже всё рассказали. Пришел домой, дверь открыта, никого нет. Думает, ну, тварь, сейчас её убью. И вскоре нашёл нас с мамкой. Мы шли с одной стороны улицы, была слякоть, грязь. А отец шёл навстречу с другой стороны. Мать как увидела его, сразу же упала в грязь лицом. Он подбежал и давай за волосы в грязь толкать. Всю извалякал. Ты что, говорит, тварь… Домой больше не приходи.
 
После этого случая папа выгнал мамку из дома. Она уехала в соседнюю деревню и пила, пила… и допилась. Мамка пила, пока сердце во сне не остановилось. Нам свидетельство о смерти заказным письмом пришло. Папа погоревал, попил немного. И мы о ней уже как-то и забыли.

Прошла неделя или две после её смерти. Мы с папой спали в одной комнате. У меня привычка была на спине спать. Папа утром подойдёт, за ручку подёргает или за носик и говорит, доча, вставай, в садик пойдём. И в этот раз так же, кто-то за руку меня дёргает. Думаю, отец в садик будит. Говорю, папа подожди, сейчас встану. А меня дёргают и дёргают. Я со психом глаза открываю - и просто ошалела…

Смотрю - это мамка моя стоит! Я в шоке… и машинально так встаю, и как заору. Отец резко подскакивает. Он аж подпрыгнул вверх и встал на ноги. А она уже из комнаты меня вытаскивает. Папа, говорю, мама пришла…

А он так на неё посмотрел, как будто он её ждал, и все её ходы наперёд знал. Он словно всё уже видел и знал, что она придёт. Он сразу спрятал меня за спину и говорит, ты что, тварь, припёрлась сюда, ребёнка у меня увести захотела? А она стоит, молчит. И он ей как втёр… и швыранул её в угол. Она полетела в коридор и в углу растворилась.

PS
Даша удивительно хорошо запоминала сны. Часто их рассказывала и очень живописно. Во сне она кричала, разговаривала, а утром сообщала об очередном сновидении. Иногда спрашивала:
- Я сегодня во сне кричала? Снился какой-то кошмар, сейчас расскажу…
История о мамкином послесмертном появлении в Дашином изложении потрясающе реалистична. Но, возможно, это её детский сон, который она спутала с явью. А может, вовсе и не сон.

После этого случая я какое-то время только с отцом спала. Казалось, что сейчас мать придёт снова, если слышала какой-нибудь шорох или скрип. Сразу за папу пряталась и засыпала. И я папе сказала:
- Если ты умрёшь, не приходи ко мне, пожалуйста.

И папа нормально к этому отнёсся. Он всегда всё знал и понимал. Он даже знал, когда умрёт. Однажды папа сказал:
- Сегодня во сне я с дедом разговаривал. Он сказал, что я ему нужен, и скоро он меня заберёт.

Отец это сказал, когда мы уже в город приехали и года два здесь прожили. Мне было лет восемь. А потом, когда мне было одиннадцать…

Это случилось на пляже, в конце июня. В тот день мы с девчонками тоже ходили на пляж, купались. А когда пришли во двор, что-то мне плохо стало… как-то ужасно плохо. Я побледнела и не то, чтобы голова заболела… Просто я ни о чём не могла думать, и просто отключилась от всего мира. И пацаны идут, и один мне заорал, просто закричал моё имя. Я подхожу:
- Ты чё орёшь?
- Да вот… Ты потом узнаешь…
- Как потом? Ты мне сейчас говори, что случилось?
- Даша, только не в обиду. Ты, конечно, извини, но твой отец утонул.
- Ты что несёшь? Ты что мне врёшь? Что поугарать не над кем?
- Да нет, серьёзно, мы только что были на пляже. И там твой брат был, он тоже около отца стоял. Скорая приехала, его откачивали, и милиция тоже приезжала…

Потом я побежала в шоке. Все, кто был, побежали вместе со мной. Побежали до тёщи моего брата. Дверь открыла его беременная жена. Два дня назад у них была свадьба, а тут отец умер. Она первым делом чаю мне налила. Я спрашиваю, мой папа жив? Она говорит, не знаю.

И тут телефон зазвонил, она подорвалась, взяла трубку… И брат ей сказал, что отец умер. И хотя я этого не слышала, я это просто сразу поняла. Она говорила, успокойся, всё нормально будет. Пришёл брат, весь в слезах, у нас, говорит, отец умер. Всё, Дашка, мы с тобой вдвоём остались. Мы с братом сидели и ревели. Брат сказал, будешь с нами жить. Ну, с его женой и с ним.

И мы сначала жили у тёщи моего брата. Наша бабушка была ещё жива, но она уже начала постепенно умирать. У неё начали клетки отмирать, кожа сама по себе уже отрывалась. Она наполовину была парализована.

Бабушка начала гнать… («гнать» - неадекватно относиться к происходящему) Когда отца хоронили, она даже к подъезду не вышла. Я ей говорю, его уже к подъезду подвезли. А она говорит, не верю, что он умер. Я говорю, бабушка, ну, умер он…

После смерти отца мне запретили к бабушке ходить. Потому что она гнать начала уже очень сильно. И с ней страшно было, от неё уже гнилью воняло, она гнила изнутри.
А в начале августа мой двоюродный брат пошёл к ней менять постельное бельё. Она же лежала постоянно и ссала, и срала под себя. И за ней всё это нужно было убирать. Он пришёл, а бабушка уже мёртвая.

Мой двоюродный брат позвонил тётке. А тётка позвонила тёще. У них в тот день как раз был праздник. У жены моего брата был день рожденья. Только мы начали за стол садиться, и телефон резко зазвонил. Брат взял трубку:
- Даша, иди сюда, бабушка наша умерла.

И у меня опять настроение пропало. Думаю, ну как так? Сразу после его свадьбы отец умирает... На день рожденье - вонючее! - этой твари - умирает наша бабушка…

После этого, в сентябре мы переехали в бабушкину квартиру. И у нас на троих была однокомнатная квартира. Я начала в школу ходить.
А на следующий год, весной наши отношения с братом уже совсем испортились. Он просто стал извергом и извращенцем, в прямом смысле… Я не знаю, как таких людей ещё называют.

Когда я была маленькая, он меня любил и лелеял. Пока отец был живой, он боялся отца. Отношения испортились, и я начала из дома уходить. А он меня начал страшно бить. Не ремешком, не ладошкой… Он меня начал запинывать, бил кулаками. И просто издевался надо мной. Он говорил, я тебя к стулу привяжу, и буду бить до посинения. Заставлял раздеваться до трусов, ложиться на кровать и бил меня шваброй или пряжкой от ремня.

Потом у него замашки странные появились. Он говорил, словно шутя… Но я не знаю, шутил он или это было что-то другое. Он говорил, мне сон приснился о том, как я тебя изнасиловал. Ну, и мне уже стало понятно, что у него какие-то мысли водятся. Поэтому я как-то стала задумываться. Он это два раза говорил.

А жена у него истеричка полная. Она меня постоянно бесила своей правотой, да своей правильностью. Она не пила, не курила… И меня доводила до слёз. Ей это просто нравилось. Она доведёт меня просто до сумасшедшего состояния и брату пасует… А брат меня изобьёт, и я на следующий день из дома ухожу.
Ну и они достали… уже меня. Вот, такая моя жизнь.



PS

Несколько раз за время нашего общения Даша произносила эти слова:
- Папа уехал…
Даже понимая, что отца нет, что он умер, Даша непроизвольно определяет положение вещей именно такой фразой. То есть, где-то на подсознательном уровне у неё осталась надежда, что отец уехал и ещё вернётся. И, если теорию реинкарнации принять, как аксиому - то, возможно, она права.

Можно не сомневаться, что Даше очень не хватает отца, она рассказывала, как нежно и ласково он к ней относился. И, конечно, у неё есть основания полагать, что при живом отце её жизнь сложилась бы удачнее.

Мне кажется, что в этом можно увидеть проявление естественного или, если угодно, противоестественного отбора… Жизнь ставит нас в такие условия, в которых проще бывает погибнуть, чем жить… Чем жить, не смотря ни на что. И хотя Дашина жизнестойкость меня неоднократно поражала, мне довелось узнать об имевшей место слабости, которая могла привести к фатальному исходу.

Однажды, уже после событий, которые будут описаны чуть позже, Даша пришла очень поздно ночью и была не сильно, но пьяной. Ничего объяснять не стала. А утром говорила с кем-то по телефону, и из этого разговора я понял, что она пыталась совершить что-то ужасное. Я спросил, правильно ли я понял то, что случайно услышал. Она ответила так, словно это было что-то очень простое и естественное:
- Ну, да. Вчера мы были на крыше, и когда я посмотрела вниз с девятого этажа, мне очень захотелось туда… Настроение было плохое, я уже так устала цепляться за эту жизнь. И я чуть было не кинулась, но меня девчонки удержали. Сначала мы угарали… а потом стало так тоскливо…

***

Наибольшего успеха человеческий прогресс достиг во взимании налогов. Барщина, десятина, оброк – это детский лепет. Сейчас мы платим за весь жизненный цикл без исключения.

Родился - уплати за регистрацию рождения. Хочешь быть здоровым - плати врачам, плати за лекарства и специальный налог, чтобы министерство здравоохранения руководило процессом твоего выздоровления. Врач, аптекарь и министр также платят налоги за свою деятельность. Лекарство стало дорогим, потому что приходится платить за его производство, за лицензию на его производство, за доставку, за разрешение пожарных, налоговых и всяких других инстанций.

Начал учиться – плати за обучение, за учебники, за их производство и не забудь про министерство народного образования.

Любой товар, пока доходит до покупателя, обрастает неимоверным количеством всевозможных налогов. Заплати и спи спокойно, если уплатил налог за снотворное - производство, регистрацию, доставку, получение рецепта и упаковку.

Вот и говорят, что самое дорогое у человека – это жизнь. Впрочем, смерть тоже стоит немало. Это, кстати, очень доходный и на редкость стабильный бизнес.

Помер – заплати врачу за подтверждение факта смерти, а патологоанатому за вскрытие, потом за обмывание, могилу, гроб, панихиду, за вынос тела, за доставку до места упокоения, за отпевание, за памятник. Поминальный ужин, девять дней, сорок дней, а потом уже легче… Придётся платить только за уборку территории на кладбище, ежегодную реставрацию памятника в родительский день и взносы в общество охраны памятников истории и культуры.

Приходят на ум некоторые языческие традиции, когда усопших просто сжигали или привязывали к верхушкам деревьев. А старых, больных и немощных уносили или отправляли своим ходом в места последнего забвения. Но мы же цивилизованные люди и к тому же добропорядочные налогоплательщики.

***

Сейчас весь цивилизованный мир зарабатывает рекламными услугами. Увы, литературное творчество необходимых доходов не приносит. Поэтому придётся сделать небольшое рекламное отступление от основного содержания. Впрочем, оно, кстати, так как продолжает тему размышления.



РЕКЛАМНЫЙ ПРОСПЕКТ
корпорации погребального сервиса «Универсал» - КПСУ.


Приглашение к смерти.


Не нужно думать, что Вам, дорогой читатель и потенциальный клиент, кто-то предлагает немедленно умереть. Вовсе нет, живите на здоровье. Мы желаем Вам не только долгой… Но, более того, вечной жизни, если это Вам по силам и по средствам. Просто ввиду того, что спрос рождает предложение, мы предлагаем на всякий случай ознакомиться с нашим рекламным проспектом, который предназначен для самого широкого круга возможных потребителей.

Цивилизованный мир уже вполне благоустроился. Всё удобно и комфортно и, казалось бы, что-то изменить к лучшему невозможно. Но нет, есть ещё некоторые недочёты даже в самых цивилизованных регионах нашей тщательно вспаханной Земли. Это касается последних, не очень весёлых, но необходимых всё же услуг. А спектр нашего сервиса охватывает все недочёты и упущения, которые существовали до появления нашей универсальной корпорации - КПСУ.

КПСУ оказывает не только погребальные услуги. Спектр наших предложений значительно шире. Наш сервис, прежде всего, для живых. И для тех, кто хотел бы продолжать жить, несмотря ни на что.

После долгих экспериментов учёным удалось оживить замороженных крыс. Экспериментальные крысы благополучно оттаяли и чувствуют себя хорошо. В шутку их называют «самыми настоящими отморозками». И, возможно, слово «отморозок» скоро потеряет свой ругательный смысл.

Нетрудно догадаться, что удачные эксперименты с крысами - очень многозначительное достижение. Уже совсем немного осталось ждать. Неизбежно произойдёт успешное размораживание людей. Кстати, после сообщений об удачно оттаявших крысах, увеличился поток клиентов в наши комфортабельные морозильные камеры.

Конечно, пока нет полной уверенности в том, что человеческий организм выдержит то же, что крысиный. Но, с другой стороны, иногда такие крысы попадаются, что всех бы переморозить, а если и не оттают, так и не жалко. Это о том, что крыс всё равно много, есть на ком экспериментировать.

Умирать вообще не стоит, раз существует теоретическая возможность оттаять в тот момент, когда уже точно появится необходимое лекарство от болезни или радикальное средство омоложения организма. В наш век морозильного прогресса – умирать! Это просто дурной тон. Мы все можем стать отморозками в лучшем смысле этого слова!

Глубокий летаргический сон уже никого не уведёт на тот свет раньше времени! Ввиду того, что статистика всё же фиксирует факты преждевременных захоронений в случаях глубокой летаргии - мы предлагаем наше фирменное изобретение.

Оно очень простое и надёжное. В каждое наше изделие, на всякий случай, вмонтировано специальное устройство, которое подаст сигнал о наличии жизни внутри конструкции. То есть - всё предусмотрено. Мы заботимся о наших клиентах всецело. Даже в самой безвыходной ситуации у нашего клиента есть, буквально таки - выход и возможность вернуться с того света на этот.

Хотя бывают случаи, когда заказчики настаивают на том, чтобы сигнализирующее устройство было отключено. Поэтому, если Вы, например, тёща и не ладите с зятем, Вам следует заранее предусмотреть всё и внести предоплату, чтобы исключить возможность отключения сигнализации.
 
Помимо обычной кремации наши клиенты могут заказать настоящее сожжение в лучших языческих традициях. Например, с Вами вместе могут быть сожжены Ваши лошади, верблюды или даже слоны. Или Ваши жёны, подруги или наложницы. Правда, Вам нужно заранее позаботиться о том, чтобы эти женщины не возражали против совместного сожжения. Или о том, чтобы у них уже не было возможности возражать.

Наша корпорация предлагает также наёмных наложниц или виртуозные муляжи безупречной красоты. Это уж – кому и что по карману.
В соответствии с традицией, может быть насыпан настоящий курган, разумеется, нужно доплатить за размер погребальной площади.

Кроме типовых сооружений, таких, как памятник, часовня, мавзолей, курган, создаются вполне оригинальные проекты. В КПСУ опытные архитекторы, дизайнеры, скульпторы и художники.

В последнее время стало модным устраивать световые, лазерные и видео-шоу, как на временной, так и на постоянной или регулярной основе. С помощью компьютерной технологии видео-ролики выводятся в окружающее пространство. Возникает полная иллюзия реальности происходящего.

Уже нет необходимости обращаться к шарлатанам, чтобы вызвать дух усопшего. Вы сможете включить компьютерную программу и общаться с близким человеком в режиме реального времени.

Программа компьютерной визуализации постоянно совершенствуется. Есть основания полагать, что скоро можно будет вести несложные беседы с уже ушедшим. И - гораздо более того! - можно будет создать иллюзию непосредственного контакта. То есть, Вы сможете поставить программный диск, и насладиться чувственным общением с конкретной личностью. Ограничений никаких, при желании можно даже заняться любовью.

Да, прогресс в наше время шагает всё дальше и предлагает вещи, совершенно невозможные в недавнем прошлом. И делает нашу жизнь всё более комфортной.

И несколько слов о наших патологоанатомических преимуществах. Есть обычные, принятые везде услуги. Чтобы установить точный диагноз появления очередного клиента, производится вскрытие. Но, в нашей корпорации, и здесь дополнительный сервис.

К примеру, родственники могут присутствовать при вскрытии, как при родах, это сейчас модно. И могут убедиться в правильности поставленного диагноза и виртуозности выполненной работы. Чтобы любой надрез, любое отрезание или обрезание делалось в соответствии с необходимыми требованиями.

Известны случаи, когда нерадивые патологоанатомы, работающие у конкурентов нашей корпорации, выполняли свою работу более чем неискусно. Цинично относились к объектам вскрытия. Изымали излишнее количество рабочего материала и бесцеремонно с ним обращались. Неаккуратно зашивали, а вместо утраченного объёма вкладывали подручный и не всегда достойный наполнитель.

Конечно, ничто не заменит работу хорошего профессионала-патологоанатома. Но всё же, для взыскательных по-своему клиентов, мы предлагаем полное обследование с помощью современного рентгеновского оборудования. Или опытных экстрасенсов, которые с полной точностью произведут необходимые исследования. И Вы можете выбрать любой вид сервиса, будучи уверены, что получите необходимую информацию о внутреннем состоянии исследуемого объекта.

Кроме привычных вместилищ для последнего приюта наша корпорация предлагает целый ряд новинок:

1. Многоместные - для двух, трёх и более лежащих рядом одновременно. Предусмотрены не только лежачие места, но также специальные павильоны с креслами. Ибо не во всех конфессиях принято размещать объекты лёжа. Есть также обители для стоящих в удобных позах. Эти позы придадут Вашим близким наши дизайнеры, настоящие художники своего дела.

Очень эффектны павильоны для стоящих со стеклянными витринами. Помимо того, что это зрелищно, очень удобно контролировать процесс внутри конструкции.

Совсем не обязательно, чтобы в многоместных обителях находились только близкие Вам люди и… группами. (Боже упаси, чтобы столько одновременно.) Не забывайте, что КПСУ предлагает наложниц или наложников и прекрасные муляжи.

По Вашему заказу за стеклянной витриной создадут любой интерьер, любой эпохи в соответствующих костюмах. Зрелище не хуже театрального, но, конечно, неподвижное. Хотя и это возможно, техника шагнула так далеко, что Вам могут помахивать рукой или покачивать головой. Возможны и более сложные движения.

2. Так называемое «консервное» устройство - очень модное изобретение для потребителей эконом класса. Ёмкость классической формы наполняют нашим фирменным бальзамирующим раствором. В него погружается тело, и всё герметично закрывается. Ёмкость и крышка выполнены из пластмассы повышенной прочности. Согласно гарантии, в такой конструкции и с таким бальзамированием, как у нас, белковые структуры не меняют свою изначальную сущность несколько сотен лет.

Конечно, абсолютно точные данные будут получены только спустя два-три века, но надежда есть. Она всегда есть у тех, кто к нам обращается.

Когда технология клонирования разовьётся до необходимого уровня, нетленные ткани достанут и воссоздадут любую конкретную личность. Ни одна другая фирма в мире подобной услуги, с подобными гарантиями не предоставляет!

3. Холодильная установка «Дед Мороз». Нетрудно догадаться - для замороженных клиентов. Она имеет сравнительно небольшие размеры, микроклимат в ней поддерживается от любых источников питания. Легко передвигается, её можно установить в любом удобном для Вас месте.

Полное перечисление всех типов последних обителей займёт слишком много времени. Но главное, что должен понять наш потенциальный заказчик! Наши последние обители – не такие уж и последние! КПСУ делает всё возможное, чтобы у людей, несмотря ни на что – оставалась надежда!

Несколько слов о наших средствах косметического ухода, которые пользуются огромным спросом. Разработаны специальные духи и дезодоранты, которые полностью устраняют набившие оскомину запахи. При общении с Вашими незабвенными у Вас будет ощущение, что Вы в цветущем саду или в кедровом лесу. Любое амбре по Вашему желанию для торжественной церемонии прощания или, лучше сказать, временного расставания.

Много раз были заказы такого рода. Накрывался роскошный обеденный стол. Временно уходящий сидел во главе стола и, словно дремал в кресле. Родственники садились за стол, звучала приятная музыка. Люди общались в непринуждённой обстановке, говорили добрые слова в адрес задремавшего, и никакого нарочитого траура, бессмысленных слёз, стенаний. Всё цивилизованно, современно, по-светски.

В КПСУ работают прекрасные визажисты. Макияж для наших клиентов подбирается строго индивидуальный, в полном соответствии с заказанным интерьером или дизайном предполагаемого местонахождения.

А также: хорошая причёска, маникюр, педикюр, массаж. Всё это делает внешность такой, какой у многих не было и при жизни. Любая личность становится симпатичной настолько, насколько это вообще возможно. Получаются настоящие произведения искусства, которые никому не стыдно показать.

При необходимости, если от несчастных случаев что-нибудь утрачено - есть услуги пластической хирургии. И любую утраченную часть можно восстановить. С помощью клонированных тканей пострадавших, наши хирурги создают материал полностью соответствующий конкретной персоне.

Часто бывает так, что человеку совсем некогда заниматься своей внешностью. Наши пластические хирурги утверждают, что это никогда не поздно. Всё необходимое можно сделать даже в самый последний момент. Любые изъяны фигуры, какие-то лишние морщины легко устраняются. Подтяжки, устранение жировых складок, необходимая коррекция недостатков сделают то, что не успела сделать природа.

Наша универсальная корпорация постоянно совершенствуется, предлагает новые изобретения, новые технологии. В креативных отделах возникают новые, всё более и более удивляющие идеи.

Всё меньше и меньше невозможного не только в жизни, но и в смерти современного человека. Постоянно прокладываются новые дороги не только на тот свет, но и с того света на этот. Надеемся, что Вы смогли в этом убедиться, прочитав наш рекламный проспект.

КПСУ – это надёжная дорога в будущее!



***

Накануне родительского дня я спросил у Даши, не собирается ли она поехать на кладбище, на могилу отца. Её ответ меня поразил. Она ответила очень осмысленно и обдуманно. Можно было предположить, что у неё уже давно сложились эти слова.

Странным было не то, что она сказала, странно было, что именно так сказала шестнадцатилетняя девочка. Если бы то же самое произнёс умудрённый жизненным опытом, взрослый человек, я бы не удивился. Вот Дашин ответ:
- А зачем? Какой в этом смысл? Ну, приеду на кладбище, и что? Что от этого изменится? Главное, что он у меня в душе. Главное, что я о нём помню.



СЛУЧАЙ НА РЫБАЛКЕ



Как-то весной, когда мне было двенадцать лет, я познакомилась с девчонкой, с Олей. Ей было уже девятнадцать или двадцать лет. Она ничем не занималась… Но так-то она, как бы, хорошая девчонка…
Очередной раз мы встретились на рынке, был вербный день (вербное воскресенье). Мы с девчонками торговали вербой, и у меня было тридцать рублей. Мне захотелось купить чипсы, я пошла покупать.

Вдруг сзади кто-то схватил меня за шею и опустил голову вниз. Я думала это мой брат, оборачиваюсь, а это стоит Оля и говорит, привет, как дела. Говорю, хорошо. А она мне, слушай, я с похмелья умираю, похмели меня. Мы с ней пошли в бар на рынке, купили по стаканчику пива, выпили, и у меня осталось десять рублей.

Оля говорит, слушай, пошли со мной, там, позади рынка мои знакомые бичи работают, убирают мусор. Давай, возьмём с ними бутылку «Трои» и выпьем. А я тогда ещё ни разу «Трою» не пробовала. Ну и пошли.

А у меня ещё с собой был тазик, от вербы остался. Мы этот тазик продали за пять рублей, и у нас получилось уже пятнадцать. Потом её знакомые бичи добавили ещё рубля три или четыре, и мы купили бутылку «Трои». И пошли в лес пить. Ну и как получилось, потом ещё кто-то пришёл из бичей, и принёс ещё бутылку, и стало нормально… всем уже стало хорошо. Всего нас было - человек пять или шесть.

После нескольких рюмок «Трои» я вообще окосела, и меня отправили с одним бичом ещё за одной бутылкой. За очередной, за третьей.
Мы с ним долго ходили, потому что когда мы вышли из леса, я упала в обморок. Он посадил меня на лавочку около рынка. Там, где они мусор выгребали. Посадил и сказал, жди.

Я сидела на лавочке, от мусора воняло всякой гнилью, мне было плохо, тошнило. Да ещё какая-то бабка до меня докопалась с капустой… Спрашивает, где продают капусту? Меня мутит, сил нет совсем, а эта бабка не может понять, что я не знаю - где капуста…

Бич ходил за бутылкой очень долго, наконец, пришёл, и мы пошли обратно в лес. А Оля, когда напьётся, - она шебутная (непредсказуемая) становится. Так, она сразу напустилась на бича. Ты где столько ходил, где бутылка? А он, чё ты, типа, шумишь? Где бутылка, давай сюда бутылку. А он, не дам… Она берёт чебурашку стеклянную кидает в него и не попадает. А он хватает какую-то трубу железную и ударил её по руке, получился перелом. Она упала, а он ещё пару раз ударил.
 
Ну, и мы вызвали скорую в будке охранников на рынке. Охранники этого бича тут же намотали (задержали). Скорая приехала. Оля охранникам сказала, что он хотел её изнасиловать, а она ему не дала, защищалась. И что он из-за этого её избил и поломал руку. Скорая увезла её в травмпункт.
Когда она поехала, то попросила, чтобы я пошла к ней домой, взяла её паспорт и принесла в травмпункт. Я сходила, познакомилась с её мамой. Мы вместе сходили в травмпункт и забрали Олю.

После этого случая мы начали с Олей общаться. А потом я познакомилась с её сестрой Таней, и с ней мы сразу очень сдружились, начали вместе гулять. Ей было шестнадцать лет, она школу заканчивала, девятый класс. Таня была такая классная девчонка, она за меня везде заступалась. У неё были длинные волосы, голубые глаза, красивая, стройная, очень приятная девчонка и очень простая.

Однажды Таня говорит, пойдем, я тебя со своим другом Дроном познакомлю. И сказала, что он очень справедливый и добрый человек. И мы познакомились. Дрону было девятнадцать лет, он был уже отсидевший, серьёзный, очень симпатичный, мускулистый, накачанный парень с большими голубыми глазами. Он сам себе татуировки делал, очень красивые татуировки. И мы втроём начали вместе гулять.

Ещё зимой, до встречи с Таней, я начинала токсить и перестала, передых был какой-то, не хотела. Но в один прекрасный день мы с Таней были в подвале у токсов. И один пацан говорит мне, на, подержи пакет с растиком (с растворителем).

А Танька стоит рядом со мной и, видно, что-то поняла по моему виду. Говорит, ну, если хочешь - токсани. Я говорю, да это… не хочу. А она, да токсани, всё нормально будет. И мы с Танькой взяли у пацанов пакеты и немного потоксили.

Таня рассказала, что до встречи с Дроном она токсикоманила, пила, не работала, в школу не ходила. А когда с ним встретилась, он начал её воспитывать. Она при нём устроилась на работу, стала жить дома, перестала токсить. То есть, с Дроном она стала вести здоровый образ жизни, и всё у неё было хорошо.

После того, как Таня познакомила меня с Дроном, несколько дней мы жили в подвале втроём. Это было начало июня.

Один раз я, Таня, Дрон и с нами ещё Лёха-гитарист, его все звали гитаристом, он любил на гитаре играть. Мы вчетвером собрались поехать на рыбалку.

А ещё перед этим я какое-то время на автостанции ошивалась. Шкиляла, токсила, бутылки собирала. У меня там знакомая продавщица работала, она мясом торговала, окорочками всякими. У её хозяина были ещё другие точки, и его дочь тоже помогала на одной точке фруктами торговать. Она молодая была, лет двадцать, очень симпатичная девчонка. Она постоянно мне деньги давала, фрукты и всё такое.

А тут я уже долго на автостанции не была, может, месяца два, и меня там все потеряли. Перед рыбалкой я туда зашла, думаю, возьму что-нибудь. И взяла тридцать рублей, на них мы купили хлеба и сигарет. Мне дали крылышек шесть штук и два окорочка, а ещё помидоров и огурцов.

И мы поехали на рыбалку, сели на электричку, вышли, а потом пешком. На берегу был чей-то шалашик. Мы с Танькой начали заниматься уборкой. Дрон откуда-то достал матрасы, подушки, одеяла. Сходили за дровами, разожгли костёр. Пацаны пошли сети ставить, а мы с Танькой остались. У нас ни воды, ничего не было.

Где-то часа два пацаны не возвращались. И вот они пришли, принесли воды, мы покушать сготовили. А потом ещё раз Дрон с Танькой отправили нас с Лёхой за водой. А там, на берегу, земля такая рыхлая и горами идёт, когда к воде спускаться. Мы взяли две пластиковых бутылки, два чайника без крышек, такие железные, простые. И пошли за водой.

Сходили, воды набрали, а подниматься по рыхлой земле мне было тяжело, ноги проваливались почти по колено. Говорю, Лёха, помоги. Он бутылки взял, а пока я залезла, смотрю, его уже нет. И я потерялась… А там есть такие места, в которых можно вообще провалиться. Вообще, ужас. Совсем землёй может засыпать. И я кругами ходила, материлась на Лёху. Сволочь, говорю, ты что угараешь (шутишь)?

И у меня истерика. Не пойму, куда идти? Смотрю, вроде дым какой-то, пошла туда, а там параша какая-то дымится. И смотрю, дорога вдалеке. Думаю, ну всё, пойду в город, домой, убьют так убьют… И только к дороге выходить, слышу, меня Дрон кричит:
- Даша, Даша…
Я к нему подбегаю и плачу.
- Ты что плачешь?
- Испугалась.
- Да не бойся ты, мы все за тебя переживали.

Вечером стало темно и холодно. В шалаше был старый парафин, и Дрон из него свечки сделал, такие хорошие… Мы свечки зажгли. У нас было две бутылки «Трои», мы развели их. (обычно «Трою» разводят водой) Ну, выпиваем, сидим, в карты играем. И где-то до двух часов ночи мы не спали, сидели, угарали (весело проводили время).

В нашем шалаше была дверь, точнее, просто вход в шалаш. И мы, чтобы ветер не задувал и чтобы ночью не замёрзнуть, мы этот вход закрыли ковром. Ковёр нашли в шалаше. Осталось маленькое окошечко, мы через него выходили. Ветер был не сильный, и ковёр невозможно было оторвать.

И, короче, где-то в пол седьмого утра этот ковёр сдирается, вылетает. Слышим, машина какая-то подъехала, и чьё-то лицо залазит. Ну, типа, голова. И говорит, типа, подъём…

Мы встали, и Дрон даёт нам молоток, говорит, вы здесь сидите, а мы с Лёхой выйдем. Выходят они, а там приехали деревенские пацаны. Их было четверо и, короче, все с ружьями.
Берут и Лёхе яблоко на голову ставят, и стреляют. Они все банки, кружки… ну всё, что можно, простреляли, всё уничтожили. Даже стол поломали, а потом достали водку, закусь и сидят, выпивают.

Дрон вышел к ним в майке, такой весь, ну… накачанный, с наколками и говорит, это вы чё, типа, хотели? А они, да вот мы, типа, туда-сюда на рыбалку приехали. На самом деле они сети чужие проверяли. Ну, ездили и чужие сети снимали.

Дрон говорит, у вас ружья есть, туда-сюда… А они, ну да, говорят, есть. А не знаете, где можно пистолет купить? Один говорит, знаю где, у меня есть пистолет. Короче, могу продать за две тысячи. Типа, пистолет в хорошем состоянии, просто, это будет между нами, я с этого пистолета пару человек убил.

Дрон говорит, ну ладно, поехали. И всё, они допили, Дрон сел с ними в машину и уехал. Он просто хотел деревенских от нас увести. Их не было часа два, потом приезжают они опять… и без Дрона. Уже совсем пьяные - никакие, вообще, я не знаю, как они за рулём сидели.
Приехали и Лёху подзывают, где твой дружбан? А он, я не знаю. Ему, короче, два раза Лёбнули в голову. И он через лес, через овраг побежал.

И вот деревенские приехали, Лёха убежал, а мы вдвоём с Танькой остались. И у нас только молоток для самообороны против ружей. А все вещи Лёхи, Дрона… Кожаная куртка, ну, всё наше нужно было охранять. И сбежать было нельзя. Да и куда бежать, если дороги не знаешь, ни фига…

А они между собой разговаривают. Один говорит, давай их выЛебем. А другой, да зачем их трогать, они малолетки. Да мне по Куй, кого Лебать, малолетки или нет.
Но, короче, они нас не тронули и уехали.

А через пять минут приезжают мусора, короче, милиция. Выбегают с дубинками, кричат, где ваши террористы? И наш Дрон выходит, говорит, их не трогайте, это свои. Мы подходим, смотрим, а он весь избитый, у него кровь на щеках, глаз заплывший, рука опухшая, нога прострелена. Что случилось?

Говорит, так и так, поехал я с ними, едем лесом, а они по дороге палки, дубинки собирают. Приехали, остановились в лесу. Они его к дереву привязали и начали камнями закидывать. Закидывали, закидывали и берут ружьё, заряжают и как… дали в ногу. Короче, пуля навылет прошла, а кость не задела. И у Дрона рваная рана, кровь изо всех щелей у него течёт.

Дрон говорит, я упал, потерял сознание, очнулся в машине, везут куда-то. Смотрю, в деревню приезжаем. И они меня заводят в теплицу и на верёвку вешают. А я, пока висел, чувствую, дыхание теряю, глаза закрываю, боюсь, вдруг умру… И раз… опять сознание теряю. Смотрю, на земле лежу. Они говорят, что, у тебя родители богатые? Да нет, типа… Ну, за тебя выкуп-то отдадут? Не знаю. Ну, сейчас съездим, если за тебя выкуп не отдадут, считай, пацан, что ты жил зря…

И они его домой, в город привезли. А Дрон из последних сил собрался, из машины выскочил и домой на четвёртый этаж. У него отчим дверь открывает. И Дрон за ножик хватается, а отчим за топор. И из квартиры этих выгнали. Они им ещё дверь помяли железную.

Мамка у Дрона милицию вызвала. Мусора приехали и Дрона спрашивают, где они могут быть? А потом по берегу катались, искали. Дрон говорит, а что их на берегу искать, поехали в деревню, они сейчас догоняются… (спиртными напитками) И поехали на этот адрес, в деревню, за этими дураками.

Приезжают, их тут же наматывают, заламывают. И один из деревенских говорит, не бейте моего брата, у него шея была сломана, он только из больницы. А мусор (милиционер) берёт его за голову и говорит, пацана бить, так ничего не сломано, а как мусора заламывают… так всё, что ли?

И как начали бить этих деревенских, прямо дубинами их запинывали. Говорят, вы что, твари? Давно у нас таких террористов не было. И чего вам не хватает?

А они, сразу видно – деревенские. Такие мясистые парни, рожи отъевшиеся. И всё, их в мусарню отвезли, мы на них заявление написали. Потом бабулька прибегала, одного из них мать, и к Дрону… Принесла ему денег, давай, говорит, я тебе всё отдам, дом, машину, всё продам, если хочешь? Только забери заявление, чтобы моего сынишку не посадили.
И она ему сколько-то денег кинула, я не знаю, и он забрал заявление.

Потом Дрон с отчимом поехали в эту деревню. Двоих поймали, одному из них ногу поломали. А у второго мать больная, его трогать не стали. Говорят, слушай, или ты деньги по-хорошему отдаёшь, или мы просто сейчас твой дом поджигаем. Они там вообще бисприк навели. Что такое бисприк? Беспредел.

После этого они снова ездили на рыбалку, только уже без меня. Но уже не на это место, на другое. И опять этих деревенских встретили. Дрон плавал, а они на лодке катались. Дрона увидели, цепляют его, берут, ему камень к шее привязывают и на середину, на глубину. И кидают с булыжником. Дрон камень отцепил и на берег. А они его опять, иди сюда, дорогой… И опять камень ему.

Опять была какая-то история с милицией, не знаю точно. Дрон говорит, побыстрей бы этих деревенских поубивали – беспредельщики! Говорит, сети наши сняли, забрали, рыбу своровали.

А потом Дрон с Танькой ещё долго были вместе. Года три они где-то продружили. Она работала, вместе с ним жила. Она даже ребёнка хотела от него. И Дрон тоже на работу устраивался. И всё было у них хорошо.

А по концовке - Дрон повешался из-за Таньки. Они на квартире где-то бухали. Ну, пили. И они с Танькой поругались, какой-то конфликт произошёл. А он пацан был такой… строгий. И Таньке не позволял ничего… Она тоже ведь токсикоманила, а он не позволял ей. Бил её, она с синяками ходила.

И это… на квартире бухали. И Дрон психанул на неё, а она на него и ножницы схватила, чуть его не зарезала. Он ещё больше начал психовать. И она в комнате сидит, а он ушёл в коридор. Танька думала, что он пойдёт в подъезд курить. И сидит, рисует в тетради пачку сигарет и пишет: «СМЕРТЬ».

И раз… такая мысль промелькнула, где же Дрон? Раз… в ванну дверь закрыта. Дверь выламывают, а он, короче, повешался. Прямо на батарее висит, весь синий и пена изо рта. Она, Дрон, Дрон…
Скорую вызвали, его сразу отвезли и даже откачали. Врачи говорят, с ним всё будет нормально, если ему покупать лекарства. И если будет всё необходимое, то мы его вылечим. И начали ставить ему витамины, и два дня ему прокололи.

А одна медсестра, овца молодая, забыла ему обезболивающее поставить. А он от наркоза отошёл, у него же мозг засыхал, и у него боли страшные были. И он просто от боли умер.

Танька сейчас спилась. Дрону ещё даже сорок дней не было, а она с другим начала гонять. Это был лучший друг Дрона, и она к нему не ровной была, потому что они были близкими. И с ним, короче, начала… Она его из подвала забрала, в котором он жил. А у него три брата, мать, отчим в подвале жили, и он с ними. Помнишь, я про эту семью рассказывала?

И вот она бичевать с ним начала. Работу бросила, токсила, пила, за собой не следила. По мусоркам начала шариться. Дрон ей раньше вообще этого не позволял. Ты чё? Он её просто запинывал за это, до смерти… Он её за волосы только так таскал. Никогда в жизни ей не позволил бы такого.

И всё, Танька спилась конкретно. А сейчас она уехала. Или с этим новым другом или без него, не знаю. Нет её в городе, куда-то уехала, в деревню какую-то.



PS

После того, как мои осенние гости ушли, прошло несколько месяцев. В конце января, после полудня кто-то снова позвонил в дверь. Я обрадовался, когда увидел, что это Даша. Она была прилично одета, улыбалась, рассказывала про успехи в школе, о том, что она завязала с прошлой жизнью, о новых подругах и о проблемах с братом, с которым вынуждена жить. Вскоре я понял, что Даша хотела бы поселиться и пожить у меня.

Мне не очень понравилась эта идея. И, насколько это было в моих силах, я пытался убедить девочку, что это невозможно. Но беседа с юной гостьей так увлекла, что здравый смысл начал мне отказывать. Даша успела много рассказать, и я находился под впечатлением от услышанного. К тому же ангельское Дашино обаяние также было довольно сильным.

Постепенно я понял, что увлёкся больше всего тем, что было в моей памяти. В Дашиной внешности я находил черты сразу нескольких, некогда любимых женщин. Невероятным образом в этой девочке можно было увидеть лучшее из того, что довелось чувствовать и любить. И я понял, что нужно быть очень осторожным. Такая похожесть могла довести до любого греха. Любить, конечно, не грех. Но я прекрасно понимал, что начинать самому  и ожидать какой-то взаимности от совсем не взрослого человека – по крайней мере, не умно.

В таких сложных размышлениях я находился и вдруг обнаружил, что уже совсем поздно. Рано утром Даше нужно было в школу, отправить её куда-то в ночь я не мог, пришлось предложить ей ночлег в соседней комнате. Поутру моя квартирантка ушла и вернулась после полудня так, словно она вернулась домой.

До какой-то степени это было даже приятно. Но я сознавал, что может ожидать и меня, и Дашу, и какие проблемы перед нами встанут неизбежно. Я чувствовал себя неуверенно, скверно и не знал, на что решиться. А Даша вела себя очень естественно и без заметного напряжения, так, словно по-другому и быть не могло. Ей было комфортно, хорошо и ничего другого не хотелось. В моей непроходимой осторожности нашлась тропинка, и мы начали жить вдвоём.

Я записывал на диктофон и обрабатывал Дашины рассказы. Стало получаться что-то интересное. По крайней мере, так говорили знакомые, которым я давал прочесть черновые наброски.

Наша совместная жизнь складывалась очень сложно. Мне хотелось, чтобы Даша помогала заниматься хозяйством, а ей этого не хотелось. Она вела себя, как обычный избалованный ребёнок. Делала только то, что считала нужным для себя самой. А меня это не устраивало. Мы начали ругаться, Даша стала надолго уходить, а возвращалась очень поздно. И моё настроение было стабильно мрачным.

Несколько раз Даша исчезала больше чем на сутки и не очень старалась объяснить, где она была и чем занималась. Или приходила подвыпившей и говорила, что так поступает, потому что ей приходиться снимать нервное напряжение. Разумеется, источником напряжения был я.

Жить с юной и красивой девушкой оказалось не просто. Мне и без того всегда чего-то хотелось. А тут я к тому же регулярно вспоминал о своих бывших возлюбленных, глядя на свою очаровательную квартирантку. И мне казалось, что в ней должно быть то же, что было в них. Но никакой нежности и желания у Даши не было и в помине. Это была настоящая пытка спермотоксикозом.

На лестничной площадке, когда я открывал дверь, соседка спросила:
- Что, у тебя, кажется, женщина появилась?
- Да, какая же это женщина? Девочка ещё совсем.
- Ну, пЛиздёнка-то какая-то у неё должна быть…
- Не знаю, не проверял…

Все соседи были уверены, что у меня живёт юная подружка. Но никакого удовлетворения от этого я, конечно, не испытывал. Беседа с соседкой меня разозлила и заставила помрачнеть. А Даша по этому поводу сказала:
- Стерва, суёт свой нос, куда не нужно.
И добавила:
- Все мужики козлы, а бабы стервы…
- Это и ко мне относится?
- Не пей из копытца, козлёночком станешь…
- Хорошо, милая, только ты уж не доводи меня до копытца…

***

В конце 20-го века климат Земли заметно изменился. Например, в Сибири увеличилось количество ветра. И качество – ветры стали гораздо сильнее. Лесные пожары регулярно меняют цвет неба. Дальше – больше. С каждым годом ветры усиливаются, а количество леса сокращается. Ураган в Иркутске 2004 года предупредил, что можно ожидать появления на сибирских просторах торнадо.

Спрашиваю старого знакомого, много лет не виделись, сейчас он ездит на крутой иномарке:
- Чем занимаешься?
- Лесом…
Наверное, это круто - заниматься лесом, потому что отвечает он с гордостью. В руке у него крутой мобильник. И по всему видно, что он не менее крут, чем его занятие. Уточняю, с некоторой иронией:
- То есть, ты что – лесоруб, лес валишь?
Крутит мобильник и смеётся:
- Ну да, типа – лесоруб.

Не следует думать, что лесозаготовками занимаются исключительно гангстеры. Напротив, существуют прецеденты, когда данным бизнесом заняты вполне добропорядочные граждане.
Но! То, что происходит с остатками тайги – иначе как – глобальным бандитизмом – не назвать. Ибо сейчас можно заниматься только восстановлением леса и надо бы полностью прекратить преступные лесоповалы.

Только старики помнят, что пятьдесят лет назад на месте многих полей и степей были леса. Трудно даже предположить, сколько поколений стариков за последние сотни лет не записали свои лесные мемуары.

«Могущество России прирастать будет Сибирью». Знал бы М. Ломоносов, сколько ещё стран будет прирастать за счёт Сибири.

Возможно, господа лесорубы не понимают, что местные экологические проблемы сразу же становятся общемировыми. Нельзя безнаказанно рубить лес или качать нефть, осушать болота и прокладывать дороги. Если кто-то до сих пор называет это прогрессом, этого кого-то нужно отправить на курорт юго-восточной Азии - искупаться в волнах тёплого цунами…  или ещё куда подальше…

Любое деяние, которое нарушает хрупкое природное равновесие Земли, влечёт за собой изменения на всей планете. Иногда изменений человек не замечает, а иногда замечает и называет их катастрофами.
Деятельность человека на Земле неразумна. Homo sapiens - совсем не настолько sapiens, насколько показалось Дарвину.

У кавказца спросили, что он знает про Дарвина. Кавказец отхлебнул вина и ответил:
- Азервин знаю, грузвин, арменвин знаю, а дарвин – нэт нэ знаю…

Человек возомнил себя хозяином Земли и запел:
- Мы рождены, чтоб сказку сделать былью.
- Мы свой, мы новый мир построим, кто был никем, тот станет всем.

Не нужно думать, что эти песни относятся только к советскому периоду человеческих дел. Тысячи лет люди вырубают леса, строят вавилонские башни, сооружают плотины и пускают реки вспять.

Народ осуждает мелких аграриев - наркодельцов и чествует добытчиков нефти и строителей электростанций. Но, по отношению к природе, к экологической ситуации на Земле, наркобизнес менее преступный промысел. А наркотики, в сущности, лишь как-то регулируют демографическую ситуацию на планете.

Люди продолжают плодиться и размножаться. Естественный отбор почти исчез, благодаря достижениям медицины. Зато появился отбор противоестественный. Чуму и холеру на исторической  арене сменила эпидемия спида. Чтобы человеку было не скучно пользоваться дарами природы.

Устоявшееся выражение – «дар природы». Бери, «на халяву» - пользуйся, можно не отдавать, всё даром. И человек хапает из природы всё, что может.

Но это как раз тот случай, когда лучше отдавать. И если брать у природы, то только взаймы. И лучше ненадолго, а то процентные ставки будут слишком велики.



САМАЯ ОБЫЧНАЯ ИСТОРИЯ



Меня в двенадцать лет один идиот изнасиловал, после того, как я начала уходить от брата. Это было в конце июня. Оставалось два месяца до моего дня рождения, когда мне должно было тринадцать исполниться. Это очень просто произошло… Он меня в лес заманил… И всё… Я его первый раз в жизни видела. Мы пили вместе… А перед этим у одного мужика квартиру ограбили. И просто вместе были на этом деле. А потом выпили по этому поводу.

Я же рассказывала, что жила в подвале с Танькой и Дроном.

И вот, однажды к нам в подвал пришла Танина сестра Оля, а с нею Алёна и её друг, от которого она была беременна. И получилась такая ситуация - Оля с Алёной меня отзывают и говорят, что ты здесь, типа, делаешь. Ну, я говорю, живу здесь с Таней. А они, слушай, у Тани есть Дрон, им до тебя вообще дела нет, пойдем с нами.

И я ушла с ними в Алёнин подвал. Там у них так-то было нормально, она жила там со своим другом. А ещё там жил Гоша-чума, он нездешний был, уже пожилой мужик, нормальный с виду, даже с бородкой такой интеллигентной, и не подумаешь, что бомж. У Гоши что-то жизнь не сложилась, он остался без жилья, без всего, и как-то оказался в нашем городе.

Потом этого Гошу-чуму случайно убили. Как получилось, сантехник пришёл проверять подвал, он был молодой и выпивший. И увидел в подвале мужчину, начал спрашивать, кто, чё, как, зачем? Они поругались, и сантехник ударил Гошу-чуму ключом по голове, а потом ещё пару раз ножом. Псих какой-то был этот сантехник.

Ещё в Алёнином подвале жила Мамачёли, это у неё погоняло (кличка) такое было. Она постоянно говорила «чё ли»:
- Не понял, чё ли, ты дурак, чё ли?

Мамачёли была уже взрослая женщина и не очень приятная. Взгляд у неё был какой-то тяжёлый, страшный. У неё были тёмные карие глаза и волос такой чёрный… очень чёрный. Тогда она была нормальная, а сейчас совсем глухая, оглохла от чего-то.

Пока я с ними жила, все они постоянно напивались. А я не пила. Мамачёли очень часто ругала Гошу-чуму, она считала, что он не следит за собой. Она постоянно гоняла его ремнём, и бывало, что сильно его била. Бывало, что они банками кидались друг в друга, особенно томатным соком. Все стены были уделаны томатным соком. Бывало, стёкла разбивали.

Алёнин друг тоже часто её избивал. Причём бил её по животу, а она говорила, ну, на - бей меня в живот, я же беременна. Короче, там драки были постоянно.

Мы с Олей пожили там и хотели вообще уехать из города автостопом. Однажды мы ушли из подвала, и она сказала, что познакомилась в кафе с мужчиной, который живёт один, что у него есть деньги, и у него можно забухать. Мы купили бутылку пива и распивали около кафе, где они познакомились. И этот мужик появился. О, девчонки, Оля, привет и всё такое, говорит, давайте пить вместе.

Мы пробыли у этого мужика два или три дня, и пили не просыхая. А по концовке - вечером пошли гулять. У мужика оставались уже копейки. Мы взяли пива, и зашли во двор. Оля говорит, иди, сходи домой за сестрой, за Таней, может она дома. И я пошла, но мне стыдно было во дворе появляться, потому что я грязная была, глаза опухшие и всё такое. Я сделала вид, что сходила, а сама только через дорогу перешла и обратно. Говорю, её дома нет.

Смотрю, а у них уже водки три бутылки и толпа пацанов. Оля рассказала, что познакомилась с пацанами в этих же дворах, где было кафе. Сказала, что она была у них на даче, что она с ними уже пила и поэтому хорошо их знает.
Я со всеми познакомилась, и мы пошли всей толпой к мужику пить. А он как раз только что взял в кредит музыкальный центр. Когда мужик напился, пацаны забрали этот центр, а ещё продукты всякие, какие-то шмотки и унесли к одному из пацанов домой.

У мужика в кармане ещё рублей двести оставалось, но он нахрюкался вообще до упаду. Он даже не чувствовал ничего. Пацаны у мужика из карманов достали деньги и ключи. Потом открыли дверь, снова закрыли, а ключи выкинули.

Мы унесли вещи и прямо в подъезде стали распивать водку, обмывать удачное дело. Оля напилась очень сильно, и пацаны все напились, и я тоже чувствую, что уже чуть-чуть кривая. Я говорю, Оля, пошли домой, всё хватит. А она говорит, нет, я буду ночевать здесь. Я спрашиваю, а я где буду ночевать?
 
А один из пацанов всё время ко мне подбивался, постоянно ля-ля тополя… Ему шестнадцать лет было. Когда мы у мужика бухали, он что-то другим пацанам говорил. И я слышала, что они ему говорили, да ты что гонишь, типа, да она малолетка, не надо. Но я всё это так, мельком слышала.

И вот этот пацан говорит, ну, раз тебе негде ночевать, пойдём ко мне домой. Я сначала отнекивалась, да нет, не пойду. А он, да ты не ссы, у меня и мамка, и сестра дома.

И мы ночью пошли к нему. Его мать дверь открыла, и они сразу поругались. Он её даже лыжей огрел, а она ему пару раз в дыню дала. Говорит ему, не приводи сюда своих шлюх, своих халяв. Всё, мы спим уже давно. После десяти вечера дверь тебе больше не открою. Ну, мы пошарились (походили, подумали), и он предложил мне пойти на дачу через лес, там всё и произошло.

Идём мы через лес, и какое-то бревно у нас на дороге лежало. Он куртки постелил и лёг. Лежит и курит. А я сижу на бревне. А с нами ещё собака была, терьер, мы её подобрали на улице, она сама увязалась за нами. Он её привязал к дереву. И, что интересно, он подходит к ней, а собака рычит и на него кидается. А я подхожу, она скулит как-то жалобно. Но я уже потом об этом вспомнила.
Но я сначала не поняла ничего и ни о чём не думала. А он вдруг говорит:
- Подойди сюда, пожалуйста, я тебе что-то сказать хочу…
Вроде спокойно так сказал. Я подошла, а он меня повалил и говорит:
- Раздевайся…
Говорю:
- Не буду раздеваться…
А он:
- Если не разденешься, я всю одежду на тебе порву, и пойдёшь отсюда голой…

Потом он уснул, и я убежала от него. Ну, немного больно было, но ничего… вытерпеть можно. Нормально… ну, то есть, конечно, больно, а главное, обидно было… Но я даже не плакала. Знаешь, а потом, когда у меня по любви это было, то совсем не больно...

Я из лесу вышла, иду по городу и встретила девчонку знакомую. Она видит, что я вся испуганная такая. Она сразу поняла, что я в шоковом состоянии. Говорит, ты чё? Говорю, меня изнасиловали. И она повела меня к себе домой. Пришли, я помылась, она меня накормила и проводила до дому.

Это случилось под утро, уже светало. Потом, когда я выбиралась из лесу, было совсем светло. По ногам бежала кровь, и это было очень заметно. Особенно, пока я выходила из лесу, кровь шла очень сильно.



PS

На улице я случайно увидел свою старую знакомую. А точнее говоря, совсем не старую, ей должно быть лишь немного за тридцать. Последний раз встречал её лет десять назад. И с удивлением понял, что это именно она. Навстречу шла дряхлая, полностью выжженная изнутри и снаружи старуха.

Мы учились в одной школе, она была очень заметной, красивой девочкой. Потом, через несколько лет снова увидел её на встрече выпускников. И сразу заметил, что у неё появилась склонность к спиртному. На её лице была небольшая алкогольная опухлость, но остатки былой красоты ещё проглядывались.

И вот, мимо меня прошло существо, придавленное сутулостью к земле. Старушечье лицо было изрезано морщинами и имело очень неприятный цвет кожи. Под пустыми глазами - не круги и даже не синяки, а какие-то мешки с чем-то тёмным. Только волосы остались прежними, совсем не поседели. Но волосы могли быть окрашенными.

Жизненный опыт учит разбираться в категориях внешнего вида пьяниц и алкоголиков. Некоторые зависят главным образом от пива, у них один внешний вид. Другие имеют пристрастие к более крепким напиткам, и у них своя характерная внешность.

Существует также пьянствующий контингент, который целиком зависит от употребления «Трои». У приверженцев «Трои» - троянцев - самое неприятное и не располагающее состояние внешности. Как правило, это бомжи, а также малообеспеченные люди, в том числе, нередко, деревенские жители. Моя старая знакомая, судя по всему, стала троянкой.

Может быть, кто-то не знает, что представляет собой троянский напиток. Это спиртосодержащая жидкость, которая появилась на российском рынке в 90-х годах. Один мой знакомый по телефону объяснил, что это обычный спирт с какими-то ароматическими добавками:
- Пить «Трою» можно, но умеренно.
- Умеренно это как?
- Умеренно… чтобы не умереть.

И сообщил, что «Троя» сильно действует на все человеческие органы. Поэтому иногда, немного, если нет другого выхода - можно, но умеренно.
- Обычно её разводят до сорока или даже до тридцати шести градусов. Это, чтобы было, как ликёр, чтобы не сразу окочуриться, а протянуть подольше.

То есть, даже бомжи как-то заботятся о своём здоровье. Но всё же, срок стабильного троеприменения недолгий. Нередко всего три или четыре года. После чего где-нибудь находят очередной труп бомжа. Нередко от троепития слепнут или полностью теряют слух. Значит, Мамачёли, про которую рассказала Даша, оглохла от регулярного троянского образа жизни.

Троянский конь, воспетый Гомером, был коварным изобретением и даже погубил Трою. Но лучшие традиции древнегреческого коварства возродились в наши дни в маленькой бутылочке с именем древнего города. Говорят, что название было придумано такое, чтобы у пьющего народа была ассоциация с некогда любимым «Тройным» одеколоном. Впрочем, по слухам, сейчас на этикетке появилось название «Трояр».

Даша неоднократно уверяла меня, что полностью завязала с прежней жизнью и отказалась от самых вредных привычек. Но однажды она готовилась к какому-то праздничному событию и составила список необходимых для этого продуктов. Открытая тетрадь с текстом лежала на столе, ниже следует точная цитата:
найти
пиво
картошка
3 троя
майонез 1 банка
морковка чиснок
сосисак
помидоры огурцы

Можно предположить, что не только бомжи и деревенские жители вынуждены покупать «Трою». Но также небогатые студенты и школьники для увеселительных мероприятий.

В подъезде, на первом этаже валялась пустая бутылка от «Трои». Заслуживает внимания этикетка на удобной, презентабельной бутылочке, которая войдёт, а точнее, уже вошла в историю, как и город, давший ей своё название.

Приятного, золотистого цвета этикетка, работал хороший дизайнер. Удачная рекламная картинка, сюжет из «Илиады», с древнегреческой амфоры: воин с копьём и щитом бежит, видимо, в Трою, его догоняет на колеснице богиня Афина-Паллада, дескать: «Давай, подвезу! Чай, далеко ещё бежать…»
Или это какой-то троянец улепётывает от воинственной амазонки, которая воюет за греков и она ему кричит: «Ну, всё… ты меня достал! Сейчас тебя раздавлю!» Очень символичная картинка.

Текст на этикетке:
Производство с разрешения ООО «НПО «Фитофарм», Санкт-Петербург ул.Фурштатская 33 пом. 8н. тел. (812) 441-32-80
женьшень-2 Трояр Средство для ванн ТОНИЗИРУЮЩЕЕ
Состав: спирт этиловый денат. 90% об. вода, экстракт биоженьшеня.
Для придания тонуса коже. Срок годности 24 месяца. Дополнительная информация на листе-вкладыше. 253 мл РСТ ая01
Производитель ЗАО «Возрождение», Россия, РСО-Алания, г. Беслан, ул. Гагарина, д 1. ТУ 9158-05-50062101-2001 Дата изготовления 06 10 2005 г.

Хочется принять фито-ванну, тонизироваться, придать тонус коже, возродиться с помощью биоженьшеня. Вероятно, бомжи ленятся прочесть все рекомендации.

Реклама:
«Троя» - совсем недорогое, но надёжное и сильнодействующее средство для борьбы с ненужными обществу, деклассированными элементами, бомжами и беспризорниками. Рекомендовано для внутреннего применения правительством России, а поэтому не облагается акцизными сборами и стоит копейки. Даже самые неимущие российские граждане могут приобрести этот пьянящий напиток.

***

Довольно быстро Даша определилась в проблеме «кто есть кто», и стала относиться ко мне, как к брату. Несколько раз она приходила с какой-нибудь подругой и представляла меня:
- Познакомься, это мой брат.
То же самое она много раз говорила по телефону:
- Сейчас я живу у своего брата.

А я полностью погряз в грехе вожделенного инцеста по отношению к приёмной сестре. У Даши было потрясающе развитое и красивое тело. Просто невозможно постоянно жить с женщиной и не видеть некоторых интимных достопримечательностей. А Даша не очень старалась скрывать от меня свои достоинства. Я же был братом и не более того.

Вечерами мне не хотелось спать, я сидел за компьютером или читал, а Даша кричала:
- Ложись немедленно. Сам не спишь и мне не даёшь. Мне утром просыпаться в семь часов.
Я покорно ложился, выключал свет и ждал, пока она уснёт, после чего очень тихо вставал, включал настольную лампу и читал, пока полностью не проходили мысли о спящей сестре.

Утром я почти всегда был раздражён и вёл себя излишне резко. А Даше это не могло нравиться, и она старалась проводить со мной как можно меньше времени. И это также портило настроение, мне хотелось общения с ней. Деловые успехи становились всё хуже, денег на содержание нашей семьи не хватало, и я ничего не мог изменить в создавшемся положении.

Я много узнал о Дашиной жизни и разобрался в значении глагола «изнасявкать». И, конечно, у меня не осталось иллюзий по поводу её отношения к мужчинам и возможных контактов с ними. Но всё же я надеялся, что какой-нибудь невероятной нежностью смогу сокрушить Дашино нежелание.

Но, увы, никакого повода для нежности у меня не появлялось. Скандальные отношения с каждым днём всё больше разделяли нас. А мои нежные амбиции принимали форму неизменного ворчания и грубой злости.

Одна из Дашиных подруг вынуждена была у нас переночевать. Очень поздно вечером Даша несколько раз говорила с ней по телефону. А уже после полуночи ушла её встречать. Они появились в начале третьего ночи, долго что-то обсуждали, долго мылись в душе, легли спать и долго хихикали. Заснуть я так и не смог, достал книгу и ждал, когда будильник разбудит подружек.

Они проснулись и очень сонно обсуждали дальнейшие планы. Я сварил кофе и принёс им в постель. Увидеть двух юных красавиц на одной постели было приятно. Но добродушного юмора у меня, почему-то не оказалось. Я поставил поднос с чашками кофе, и криво улыбаясь, сказал:
- Милые мои, сегодня мне гарантирована двойная порция спермотоксикоза.

Наверное, не странно, что девочки даже не улыбнулись. Они встали, несколько раз кому-то позвонили и начали собираться. В прихожей перед зеркалом Дашина подруга красилась и сказала Даше:
- Нельзя, чтобы две женщины были в одном зеркале. Это плохая примета.

Мой сарказм не смог удержаться и брызнул в сторону зеркала:
- Милые женщины, одной из вас нужно просто прикинуться девочкой. И никаких проблем с приметами не будет.
И тут подружки засмеялись, возможно, было от чего.



МОИ КВАРТИРЫ – МОИ УНИВЕРСИТЕТЫ



Было дело, я и в подвале жила, и в гости куда-нибудь приходила в квартиру, чтобы в тепле передохнуть, выспаться и отогреться. Бывало, зайдёшь, смотришь, они пьют. И остаёшься там на два или три дня, пока они бухают, заторчишь у них… Ну, было, что и пила с ними. Но они протрезвеют и выгоняют, приходится обратно идти в подвал. Было дело, и в подъездах ночевала, и ничего…

Просто мы знали всех алкоголиков в городе. У кого можно заночевать, забухать, кого можно наЛебать (обмануть) и так далее. Много раз меня из этих квартир забирала милиция. Менты про все эти квартиры знают, иногда даже специально проверяют.
Просто всегда хотелось найти свой  угол, в котором можно жить по-человечески. Поэтому, когда я не жила у брата, пыталась пристроиться в какой-нибудь квартире.

Как-то зимой, когда мне было тринадцать лет, я совершенно случайно познакомилась с тремя девчонками. Случайно схлестнулись, встретились в магазине. Они пригласили меня к себе в гости. Мы пришли в их комнату, которую они снимали в квартире у одной знакомой бабушки. В соседней комнате жили нерусские, какие-то чурки. А в третьей комнате жила сама бабушка с дочкой. Бабушка продавала на рынке пирожки и семечки, а её дочка была больная на голову.

Старшая у девчонок была Валя. Тогда она ничем не занималась, просто общалась с нерусскими. То есть, была халявой, дешёвой  проституткой. Но это я уже потом, позже поняла, кто она такая. А девчонок, которые были с ней, она их всех попортила. Девчонки были моложе её, одной было шестнадцать, а другой семнадцать. А Вале было уже двадцать лет, она уже отсидевшая была и на малолетке, и на КПЗ, и на тюрьме.

Валя заставляла девчонок делать то, что ей было нужно. Она водила их по нерусским. Туда, сюда, по разным знакомым водила. По совращению малолетних дурочек она  была настоящий спец. Было дело, даже машина подъезжала, они садились и куда-то уезжали. Она была что-то вроде сутенёрши. Даже нерусские говорили, она, типа, ваш лидер.

Но потом девчонки всё же поняли, кто она такая, и от неё подальше - смогли уйти. Но у неё таких девчонок было уже очень много. Сейчас у неё другая подружка, у которой даже нет паспорта, она и школу даже не закончила. А с Валей она случайно познакомилась и тоже начала ходить… по её знакомым (и по рукам…).

Недавно мы с Валей снова встретились на улице. Это уже в этом году, снег ещё не сошёл, может в начале весны где-то. И я услышала, от неё была такая фраза. Она разговаривала с какой-то девчонкой:
- Да у меня таких, как ты - не сосчитать. И я с вами сюсюкаться не буду. Будешь делать то, что мне нужно.
То есть у неё таких девчонок, ну, подружек и так далее очень много, как я поняла.

А тогда деться мне было некуда, и я решила остаться и пожить у них в комнате. Но прожила с девчонками всего три дня. У них непрерывно случались какие-то странные истории. Они что-то крутили, вертели, постоянно куда-то уходили, и в то время я не могла понять, что происходит и чем это вызвано.
И я от них ушла, думала, что совсем. Во-первых, есть было нечего, во-вторых надоела их постоянная ругань, ссорились по каждому пустяку. Или пойдут втроём и нажрутся с чурками-соседями.

Потом через недельку я к этой бабушке зашла. Мы разговорились, я к ней правым боком… И она разрешила у неё жить, чтобы я ей помогала. И нормально - жила у неё, ходила, пирожки продавала или с семечками стояла. Несколько раз бутылки собирала на автостанции. Все бичи были в шоке, я… такая молоденькая и собираю бутылки, даже ругались, но не сильно. Короче, добывала деньги по-всякому.

И вот один раз чуть не обокрали нерусских, которые жили у бабушки. Я уже потом узнала, что это была одна пара - парень и девушка. Она бывшая проститутка, а он бывший наркоман. Оба не работали, и они хотели украсть у чурок телевизор и видик, но у них ничего не получилось.
А чурки во всём обвинили меня, словно это я навела. Говорили, что только я всё знала, и, значит, я наводчица.

У чурок был самый главный и самый толстый, его звали Файзула. Жирный,  килограммов сто вешал. Он сначала меня избил. Но так… вроде бы не очень сильно. Но, правда, потом у меня нос был весь опухший, под глазами были отёки, и вообще всё лицо опухло.
 И вот Файзула избил меня, взял палку и сказал:
- Выбирай или я тебя палкой изобью, или ты мне отдашься…

И изнасиловал меня. Всё… Не хочу об этом говорить.

(сразу после этих слов Даша пошла на балкон курить)

На следующий день бабулька опять пирожков настряпала и отправила меня торговать. Но я ушла с этими пирожками и больше не вернулась.
После этой квартиры я ушла в подвал к знакомым пацанам.

Ещё я жила в одной квартире, в деревяшке, на первом этаже. Жили втроём я, Надя и Полина. Я тогда не токсила, мне Надя не разрешала. Это была квартира многодетной семьи, мать и шесть её детей. За квартиру мы не платили, жили почти на халяву. Иногда хозяйке ставили бутылку «Трои» и всё…

Однажды хозяйка отправила за вином Полину и кого-то из своих детей. Их долго не было. И, наконец, приходят с вином, короче, такие испуганные… Что случилось? Говорят, до нас докопались два типа каких-то, познакомиться хотели.
И тут сразу стук в дверь. Мы в шоке:
- Кто там?
А за дверью весь наш разговор подслушивали, и кто-то говорит:
- Полину позовите.
- А кто её спрашивает. Её нету. Здесь такие не проживают.
А из-за двери голос:
- Ну, девчонки, ну, давайте побухаем, давайте хотя бы поговорим.
- Нет и всё… Идите отсюда.

После этого в квартире погас свет, вырубили счётчик. Затем наши незваные гости обошли вокруг дома, выбили стекло и залезли в квартиру. Из нас - кто успел, тот убежал. А трое – я, Маша и Дима, дети нашей хозяйки, мы залезли под кровать. Там была большая кровать, такая сетчатая.
И один заходит в комнату. Он был такой здоровенный, просто бык, берёт кровать одной рукой и поднимает, увидел нас и опустил кровать на место. Просто проверил, что мы там. И мы оттуда вылезли втроём.

А хозяйка квартиры, хоть и была дома, толку от неё не было никакого, защитить она нас не могла. Потому что была совершенно пьяная, и ей было без разницы, кто там и что делает, пусть даже с её детьми. Дима успел проскочить мимо бугая, а мы с Машей не смогли.

Смотрим на него, а он такой бычара, что смотреть страшно. Просто шкаф… ничем не сдвинуть. А он чиркнул зажигалкой и посмотрел на нас. И стало так страшно… Мы присели на кровать, подходит второй, совсем мелкий, коротышка. Он был с сотовым телефоном, весь на понтах и говорит:
- Ну что, девочки, сексом занимаетесь?
Мы орём в голос:
- Нет…
- А по сколько вам лет?
- Мне четырнадцать, а Маше двенадцать.
- Да ладно, чё там… Вы только отсосёте и мы вас отпустим.
И начал по телефону с кем-то разговаривать:
- Братан, приезжай, мы тут таких девочек хороших нашли. Приезжай, забирай. Обе такие маленькие, такие красивые.

А перед этим у меня были вши, и Полина с Надей меня побрили, я была совсем лысая. Думала, может, на меня не посмотрят.

Но мы с Машей, конечно, были на испуге… Маша давай реветь. А пока этот коротышка ходил по комнате и говорил по телефону, второй бугай здоровый сидел на кухне и разговаривал с хозяйкой. А она так и не поняла, что происходит в пяти шагах от неё. Настолько была пьяная.

И вдруг смотрим, в окне фонарик с автоматом и крик:
- Руки вверх! Ни с места…
И нас с Машей из окна, прямо босиком сняли и поставили на землю. А тех двоих взяли в наручники и увезли. Те, кто сразу из квартиры убежал, сообщили в милицию, они приехали и помогли.

Я тогда ещё в розыске была, потому что дома не жила и в школе не училась. Боялась, что меня узнают, поэтому бегала вокруг дома и пряталась. Была осень, слякоть, а я в носках, босиком… И так почти полночи бегала, не могла зайти. Только под утро зашла. Боялась, что или эти двое опять вернутся, или менты…
До сих пор не знаю, кто это был. Наверное, отморозки или беспредельщики.

Ещё было так, что я и две моих подруги, мы снимали комнату у бабушки с дедом. У них был внук Пашка. И с этим Пашкой мы как бы дружили. Ну, просто так, чтобы за квартиру не платить. Ну, типа, я же его подруга и всё такое. А дед с бабкой пили, пили, пили… всегда были пьяные, и им ни до чего не было дела. Ещё в этой квартире жили двое нерусских, киргизов.

Однажды такая история. К нам вечером в гости пришли знакомые девчонки. Мы дверь открываем, а там ещё три незнакомых парня стоят. А девки на нас смотрят и в слезах. Спрашиваем, что случилось?  И девчонок как бы запустили. А те незнакомые стоят и спрашивают, дай, типа, бинтик… Мы говорим, ну сейчас, подождите… И дверь не закрыли… И бабка пьяная выходит. Они ей пятьдесят рублей показывают и говорят, бабуля, дай бинтик… Та сразу, заходите…

И они в квартиру заходят. Короче, у одного пистолет, и, пока он с бабулей разговаривал, двое других зашли в кухню. У одного из них рука была прострелена. Тот, который был с пистолетом, положил его на стол и говорит:
- Вы, девочки, никуда не ходите. Нам здесь отсидеться надо пару дней. Мы сбежали из тюрьмы.

И начали свои вещи доставать. А у них всякая фигня… полотенца, станки, мыло - всё было с собой… И фуфайки… может и правда с тюрьмы сбежали. У них и деньги были откуда-то, много денег, и доллары были. И наркотики были у них, и они там кололись. До утра они на кухне шумели. Всё, что было похавать, всё схавали… И всё выпили… бабка с дедом аж офигели…

Других квартирантов – киргизов - в квартире сначала не было, а потом они пришли. Пришли пьяными, их избили и заставили чистить картошку, а потом готовить. Забрали у них деньги и начали пить. Хотя у них точно были свои деньги, но они ещё и у киргизов забрали. Всю ночь они пили, а нас на кровати держали. Один пытался к нам приставать, но у него ничего не получилось. Зайдет к нам в комнату и говорит:
- Ну что, девчонки, сегодня ночка сладкая будет, да?
А мы сидим испуганные. До утра они пили, кололись, что-то варили, ханку кажется.

Ну и мы на измене… Всю ночь на кровати просидели. Короче, под утро нас выпускают:
- Девчонки, сходите за сигаретами кто-нибудь.
Я первая выхожу… как бы, за сигаретами. А за мной следом моя подруга… втихушку. И смотрим, рядом с домом ППС стоит, подходим, говорим:
- Там в квартире трое, с пистолетом. И взяли нас в заложники. Там ещё девочки в квартире.
 
И сразу же всех троих забрали. Но пистолет они успели скинуть, и ствол не обнаружили, не нашли. Через полчаса уже всё закончилось, и я сразу спать легла.

А потом мне рассказали, что пока я спала, было ещё продолжение этой истории. Девчонки говорят, что кто-то в дверь вроде бы постучался. И только они пошли открывать, дверь сама распахнулась. Кто-то, значит, пинает дверь, и один из тех троих заходит… И говорит, да вы охуЛели, кони мусорские, кони педальные… И давай обсирать, типа, да вообще, как вы смеете… Туда-сюда, короче, мы же с вами по-нормальному. Мы у вас что-то забрали или что?

А потом он ненадолго зашёл в кухню, что-то забрал и сразу ушёл. Возможно, он за пистолетом и приходил, который менты не нашли. Даже не знаю, как его отпустили, если они из тюрьмы… Но хотя… у них же ничего не нашли. А в розыске может и не все были… не знаю. Почему-то отпустили… Может, он денег ментам кинул, они его и отпустили. Денег-то у них много было.

Моя последняя квартира была в прошлом году. Там я жила летом, в августе. Мне было пятнадцать, я тогда из Дальшета только приехала.
И вот, очередной раз встретила Гулю, некоторое время побыли у Гули (в её подвале). Потом пошли жить к знакомой на квартиру, там была одна комната, и одна лампочка на всю квартиру. В туалете света нету, воды нету – отключили за неуплату.

В однокомнатной квартире жило человек шесть, они не были токсами, но это были люди, которые прошли через это. Они не токсили, они только пили. Все бывшие токсикоманы, и все уже взрослые, они уже поняли, что этого не стоит делать. Они перешли на водку, собирали бутылки и пили водку.
А мы с Гулькой для всех шкиляли. Нас никто не заставлял шкилять, но как бы просили… Ну, то есть, была необходимость работать для всех. Но там не было никаких интересных историй.



PS

Когда Даша начала что-то рассказывать о своей жизни в первый раз, я сразу понял – это надо записывать. Ничего подобного слышать или читать не приходилось. Я видел несколько телевизионных передач о жизни беспризорников, но информация в них была довольно поверхностная. А в том, что я слышал от Даши, была реальность, действительность, подлинность. И, что очень важно, в этом звучало какое-то осмысление происходящего.

Даша начинала говорить о своей беспризорной жизни и сразу менялась внешне. Казалось, что она совсем не здесь, не в этой реальности, а в какой-то другой - некой параллельной… В эту реальность она без труда и с удовольствием уходила. Или бывало, что уходила в глубину памяти с болью, а потом вырывалась с заметным облегчением.

Мне доводилось бывать на исповеди. И мне повезло, у меня были хорошие знакомые священники, по настоящему религиозные, искренне верующие. От этих людей исходила какая-то очистительная энергия. Исповедь давала освобождение от груза переживаний. И возникал эффект просветления. То, что было непонятным, становилось ясным. А в тёмной безысходности появлялся какой-нибудь светлый выход.

Наверное, и для Даши её рассказы стали возможностью исповедаться и освободиться от воспоминаний и переживаний. Её лицо делалось спокойным, а глаза, даже если смотрели на меня, видели только то, что я мог слышать в её изложении. Глаза находились внутри каких-нибудь событий. Менялся также её голос, он звучал без напряжения, и в нём появлялись совсем детские звуки.

Совместная работа над записью беспризорных впечатлений стала  основой нашей очень странной дружбы. Несколько раз у меня были значительные нервные срывы, после которых не оставалось желания жить с Дашей сколько-нибудь ещё. Но с завидной находчивостью она говорила:
- Ты что, забыл? А как же книга, над которой мы работаем?
И, зажав нервы в кулак, я приходил к мысли, что всё же стоит потерпеть во имя литературного творчества.

После первого случая, когда я решил, что с Дашей лучше расстаться, она собрала вещи и ушла. До позднего вечера я не находил себе места, думал о том, куда она могла пойти. Боялся, что снова уйдёт в подвал к токсам. Вспоминал о попытке броситься с крыши. Было очень плохо и стыдно.
Около полуночи раздался звонок. На пороге долгожданная Даша спросила:
- Я очень замёрзла. Можно погреться?
После этого я стал более сдержанным. И, можно сказать, что уже не пытался избавиться от приёмной сестры. Хотя мысли об этом навещали регулярно.

В процессе записи и обработки записанного на диктофон меня увлекали даже не факты, о которых сообщала Даша. Узнавать о жизни, которая скрыта, которую невозможно увидеть, конечно, интересно. Это почти то же, что услышать о незнакомой стране от приехавшего путешественника. Но ещё интереснее было понять, почувствовать другое, новое поколение.

Я всё больше узнавал, осмысливал. И пришёл к выводу, что мы совсем не так уж сильно отличаемся. Скорее даже, мы удивительно похожи. Слушая Дашу, я начал лучше понимать самого себя, вспомнил многое из того, о чём уже забыл или о чём старался не вспоминать.

Похоже, что люди вообще не меняются. Старшему поколению всегда кажется, что подрастающая смена разительно отличается. На самом деле, мы просто забываем, какими были мы. И с позиции умудренности жизненным опытом, с недоумением смотрим на самих себя. Немного меняются только внешние проявления – одежда, причёски, сленговые выражения, вредные привычки. Человеческая сущность остаётся прежней.

Может быть, это очень смелое предположение, но, скорее всего homo sapiens не претерпел никаких существенных изменений. Эволюция и технический прогресс за прошедшие тысячелетия не изменили человека. Мы полагаем, что стали разумнее, но при этом рискуем задохнуться от зловония собственной жизнедеятельности. Мы создаём неприятности соседу, чтобы сделать лучше себе. И не думаем, что соседские неприятности неизбежно станут нашими.

Любой человек слушает и понимает только себя. Но, точнее говоря, нам только кажется, что мы слушаем и понимаем себя. Судя по всему, мы неправильно понимаем и не так, как нужно, слушаем.

***

В школе, на уроках литературы Даша изучала творчество Пушкина. И, вот уж совпадение, ей задали выучить наизусть стихотворение «Ангел».
Книгу со стихами нужно было вернуть, и ангеловидное создание старательно набивало на клавиатуре компьютера пушкинский текст. А затем оное же создание долго зубрило строчку за строчкой, не очень-то понимая смысл.

Потом старательную школьницу обязали написать домашнее сочинение на тему романа «Евгений Онегин». Очень старательная Даша поручила мне написание этой работы:
- Знаешь, уже поздно, мне надо ещё сделать географию и выучить по физике. Тут все вопросы есть, на них только нужно ответить. И напечатаешь на принтере. Я бы и сама могла это сделать, но у меня просто нет времени всё это читать. А ты же хорошо знаешь Онегина…

«Онегин, добрый мой приятель», как заметила Даша, заставил меня призадуматься. И утром готовый текст лежал на столе.

Придя из школы, Даша спросила:
- А кто такой Фрейд?
- Основатель психоанализа.
- Учительница спросила, кто написал мне сочинение? Говорю, я сама. А она спрашивает, а что ты читала у Фрейда? И я не знала, что ответить.
- Ну, прости, написал, как смог…
- Да ничего, всё нормально.

Ниже следует нормальное сочинение для нормальной школьницы.

Проблематика романа «Евгений Онегин» в 21 веке.

Двести лет назад, в начале 19-го века русская литература начала бурно развиваться. И Пушкин стал первым литератором, создавшим произведения, которые до сих пор считаются гениальными.
Известный роман в стихах «Евгений Онегин» для современного читателя, пожалуй, всё же сложное произведение. Подростки наших дней уже не могут оценить всю прелесть пушкинского стихосложения. Два века назад ценностные ориентиры очень отличались от сегодняшних. И сегодня полностью понять текст романа могут только филологи с университетским образованием.

Но для современников Пушкина Онегин стал самым почитаемым литературным героем. Каждый тогдашний читатель мог найти в Онегине какие-нибудь черты своих знакомых или самого себя.
Образованное общество того времени читало литературу, и сам Онегин «отрядом книг уставил полку, читал, читал, а всё без толку».

Спустя двести лет проблемы те же – сколько ни читай, толку не будет. Зато сегодня у нас бесконечно огромный выбор вполне бездарной литературы, в которой почти незаметны отдельные талантливые произведения. Поголовная грамотность породила мощное графоманское движение, управлять которым невозможно.

Кроме того, образованное и читающее общество ходило в театр, это был «волшебный край» по выражению поэта. Компьютеров, телевидения и кино в то время не было. И ничего другого не оставалось, только читать и ходить в театр.

Герой Пушкина получил импортное французское образование, как сам поэт и как почти всё читающее общество того времени. «Сперва Madame за ним ходила, потом Monsieur её сменил». Текст романа изобилует французскими словечками «но панталоны, фрак, жилет, всех этих слов на русском нет» иронизирует поэт. Нужно добавить к этому, что помимо французского Евгений «знал довольно по латыни, чтоб эпиграфы разбирать». Словом, герой Пушкина типичный представитель русского общества начала 19 века.

Времяпровождение дворян было праздным, судя по тексту романа. «Проснётся за полдень, и снова до утра жизнь его готова, однообразна и пестра. И завтра то же, что вчера».
Главным увлечением Онегина, как известно из текста, «была наука страсти нежной, которую воспел Назон». Можно предположить, что эта же наука занимала всех современников Пушкина. И можно смело утверждать, именно эта наука обеспечивает некоторую актуальность романа в наши дни.

Каким-то образом Онегин стал не только скучающим праздным философом. Некоторые фразы, которые произносит Евгений, говорят о том, что он очень наблюдательный и остроумный человек. После встречи с Ольгой он говорит про неё: «Кругла, красна лицом она, как эта глупая луна на этом глупом небосклоне».

Блестящая характеристика для красивой, не изуродованной интеллектом женщины любой эпохи. Кстати, в этих строках пушкинская гениальность несомненна.

Пушкин пришёл к выводу, что счастье для его героя невозможно. Сначала Онегин не хочет, а потом, как все знают, Татьяна уже не может… «Но я другому отдана и буду век ему верна».

Главная причина отсутствия удовлетворённости у главного героя - это праздный образ жизни, который он вёл. И тогда, и сейчас сексуальные позывы не должны полностью определять жизнь человека. Точнее говоря, развитый человек может сублимировать свою сексуальность. Жаль, что Зигмунд Фрейд смог предложить идею сублимации, то есть замещения сексуального, только через сто лет после публикации романа Пушкина.

Зато читатель наших дней, набравшись терпения, может прочесть всю необходимую справочную литературу, благо, она доступна в библиотеках и в интернете. После чего он поймёт и оценит не только идеи Фрейда, но и роман в стихах, который в наши дни всё же нуждается в переводе на современный русский язык.

Нужно сделать специальную адаптированную для нынешнего понятийного уровня обработку «Евгения Онегина». Это позволит русскоязычной аудитории вполне насладиться мыслями великого Пушкина.

Таким образом, с позиции понимания человека 21 века можно сказать, что у поэта вызрел весьма «небрежный плод» его гениальных «забав». Впрочем, Пушкин едва ли виноват в том, что произошло с Российской империей и русским языком, он искренне пытался писать для тунгусов, калмыков, славян и финнов.

Процесс забвения пушкинского наследия начался после Великой реформы русской орфографии. После отказа от «еров» и «ятей» - мы потеряли свой язык… Прежнего «великого и могучего» - уже точно не осталось. Современный русский, может быть, и не хуже, но это совсем другой язык. С другим алфавитом и словарём.

Именно с тех пор, после Великой реформы Россия живёт по новым понятиям – орфографическим и не только… Можно констатировать, что после пресловутой революции 1917 года, пушкинский «плод» слишком небрежно хранили. Вероятнее всего, это был продуманный, осознанный и жестокий беспредел, по отношению к великому языку великого народа.



ДЕНЬ ЗАЩИТЫ ДЕТЕЙ ДЛЯ ГУЛЬКИ И ЛЕРКИ



Однажды я познакомилась с мальчиком, и начала с ним дружить. Я тогда дома жила, а он в подвале… Но, правда, уже через день этот мальчик вернулся домой. А когда я пришла к нему в подвал первый раз, там была Гуля.
Сначала Гуля показалась мне нормальной девчонкой, и мы начали общаться. А Лерка в тот же день, пришла к нам в подвал, но совсем с другой компанией. И так получилось, что мы начали общаться втроём. И чуть больше недели прожили вместе.

Сначала мы втроём жили в подвале, который нам оставил Гулин друг. Какое-то время Гуля дружила с ним, и они вместе там жили. Но Гулин друг решил переехать в другой подвал к своей мамке. Это в другом районе города, я знаю. Там его мать живёт с отчимом и тремя его братьями, и он решил к ним в подвал переехать. А мы остались втроём.

Гулька была совсем маленького роста. С виду совсем девочка, лет тринадцать или четырнадцать, не больше. Не очень симпатичная, светло-русая, почти всегда грязная, на лице угри. Она рассказывала, что в школе её не любили, а одноклассники её гоняли. Поэтому из школы она ушла и начала токсить лет с пятнадцати.

Мать у неё сильно пила и умерла, а точнее погибла. Причём сначала Гулькина мать зарезала её отца, а позже, уже Гулькин отчим, так получилось, тоже её зарезал. Была очередная пьянка, они подрались. Гулькина мать прыгнула на отчима с ножом, а он выхватил нож и прирезал её.

У самой Гульки тоже был шрам между лопаток. Её мать постоянно на всех с ножом прыгала, и Гульке от неё досталось. Совсем была больная на голову её мать, пьянь, все мозги пропила. И Гулька осталась с тёткой и бабкой, которым было на неё начихать.

А Лерка, она совсем другая, не похожа на Гулю. Лера – высокая, симпатичная девушка. Хотя у неё лицо такое… На лошадь похожа, и голос такой же, ржёт, как лошадь. Она тогда была белобрысая, обесцвеченная.
Сейчас у Лерки всё хорошо, токсить она бросила. Ну, видимо, потоксила немножко и бросила. Как и я, например, месяца два потокшу - и всё, перерыв, больше не хочу… Не знаю почему, надоедает.

Бросила Лерка потому, что её сестра намотала… Ну, то есть, она Леру как-то поймала, захватила и привела домой. А может, ей самой всё надоело. У неё тоже нет родителей, только сестра. Лерка много раз уходила из дома. И в последний раз ей сказали, всё - хочешь быть бичихой - иди, живи в подвале, и домой дорогу забудь. Ну вот, видимо, поняла и начала новую жизнь.
Сейчас она, вроде бы, на рынке работает. Корм для животных продаёт. Встречается с парнем, хорошо одевается, следит за собой. Она уже долго живёт дома и с токсами не общается.

А Гулька - она и сейчас постоянно колется и токсит. Хотя, наверное, и у неё могла бы жизнь сложиться по-другому, если бы ей больше повезло с родителями. Гулька хорошая гимнастка, занималась в детстве. Даже в подвале, она бывало перетоксит… У неё заклинит в башке, и она начинает прыгать, скакать по стенкам… Пока кто-нибудь на неё не наорёт. У Гули было образование восемь классов. Сейчас ей уже за двадцать, она 1985 года рождения.

Гулька с Леркой вместе и ширялись (внутривенно вводили наркотики), и токсили, и Плядовали (занимались проституцией). Я думала всё - конченые люди. И я даже не поверила сначала, что Лерка бросила эту жизнь. Честное слово, они были совершенно одинаковые с виду во всём.

Хотя, токсы они все одинаковые. Есть большие, есть маленькие, есть блатные, есть лохи. Но все чем-то похожи. Это какая-то подвальная раса людей.

У Гульки, она говорила, всегда врагов было много. Она совсем небольшого роста и выглядит, как маленькая девочка. А дылды здоровые, которые сами шкилять не могут - запрягают… таких маленьких девочек. И Гуля добывала для них всё, что угодно, вплоть  до носков и трусов.

Даже странно, её вроде бы запрягают и используют, а она для них всё, что угодно, делает. Она с ними же и пьёт, с ними же и курит, с ними живет, и они ею пользуются.
Причём, нельзя сказать, что у неё другого выхода нет, просто ей самой это нравится. Ей нравится то, что все ею пользуются. И она постоянно на кого-то где-то работает. Она не может по-другому. Для неё это вошло в привычку. Она не может жить для себя, и все этим пользуются.

Когда я с ней гуляла первые дни, я шкилять совсем не умела. Я только смотрела, как она шкиляет на рынке. Она сказала, посиди за прилавком и посмотри, что я буду делать. Говорит, вот увидишь, сейчас я принесу что-нибудь похавать. Я спрашиваю, а где ты деньги возьмёшь? И вот, не прошло и десяти минут, она принесла беляши, молоко, булочки. И мы поели прямо на рынке.

У неё просто настоящий талант. Она очень хорошо умеет умолять. Одна бабка купила ей целый пакет продуктов. Два килограмма риса, два килограмма сахара, горох, гречку, пакет молока, четыре шоколадки всяких разных и чаю. Вот такая она талантливая шкилюха.

Хотя, конечно, маленьких всегда заставляют шкилять. Меня тоже, например, когда я у одной знакомой в квартире жила. Я была самая маленькая и одна на всех шкиляла. Всем остальным было по восемнадцать. Они в основном бутылки собирали, ну и пацаны ещё на рынке воровали.

Незадолго до нашей встречи Гуля и Лера у одного мужика украли тысячу рублей. Это случилось прямо в доме, в котором был наш первый подвал. Они шкиляли по квартирам, просили похавать что-нибудь. Ну и попали к мужику на пир. Ну, типа, в гости словно попали. Ну… выпили, поели и стащили эти деньги. И мужик начал их искать и в этом дворе, и в подвале. Пришлось нам оттуда уйти в другой подвал.

Кто-то из девчонок про это место уже знал. Мы туда пришли, и у нас снова был свой подвал… Правда, там ничего не было, ни электроплитки, ни удобств никаких. И воды не было, поэтому мы ели там то, что можно было не готовить. Но, что мне нравилось в нашем подвале…Там всё было белое… Белые стены, белый потолок… И ещё там был свет, и дверь закрывалась на защёлку.

А вообще, там тяжело было находиться. Мы постоянно ходили грязные. Плохо, когда воды нет, мы мылись из бутылок. Наберём бутылок пятнадцать и мылись из них прямо в подвале. А воду набирали у жильцов этого же дома.
 
И вот первого июня, в день защиты детей, мы втроём пришли в гости к мужику в гараж. С этим мужиком Гулька была хорошо знакома. Его звали дядя Ваня. Она с ним на рынке познакомилась. Она там как-то шкиляла, и у него попросила денег. Они начали общаться после этого. И даже жили вместе. Потом расстались. То есть, Гулька была его подружкой. А потом и Лерка тоже оказалась во всё это замешана. Постоянно с Гулей ходили к нему. И Лерка с этим дядей Ваней тоже начала трахаться.

В гараже у дяди Вани мне показали кассету, где они трахались все вместе, втроём. Так сказать, домашнее видео, но можно подумать, что настоящее порно. Дядя Ваня девок всегда поил, кормил и давал видик смотреть. А иногда ещё и снимал своей видеокамерой.

Это видео прямо в гараже было снято. Я, когда пришла и выпивала с ними, спрашиваю, телик у тебя работает? А Гулька говорит, давай я сама включу. И включила по ошибке видик. Я смотрю, а они там занимаются… своими делами… Я говорю, о! это что? А Гулька, сразу говорит, да ничего… И выключила видик.

Стало быть, у него эта кассета стояла, и он её смотрел. Дядя Ваня сразу же начал ко мне приставать. Но я говорю, ты смотри, мне есть кому рассказать… Я же, говорю, на тебя заяву-то накатаю, ты же сядешь… А он, да ладно, ты что, я же пошутил… Ну да, говорю, шуточки у тебя… с маленькой девочкой… А он, ну что, тебя даже обнять нельзя? Вон, говорю – есть, кого обнимать, а меня не трогай.

Дядя Ваня был такой седой старик с лысиной, лицо сморщенное… Такой, знаешь, пидарёнок… Мерзкий, ужасный, и голос такой же мерзкий. Так и хочется подойти и плюнуть в лицо. На малолеток засматривался… Говорил, что ему секса не хватает. Хотя у него жена, дети есть, а он всё по малолеткам прикалывается. Глаза у него маленькие, пуговки такие, пулечки… Он ездил на красном «москвиче», и руки постоянно были в мазуте, словно он из мазута никогда не вылазил.

Но мне с этими девками было неинтересно. Мне совсем не нравилось постоянно с ними ходить грязной, как чухан… К тому же, мне не нравилось с ними пить. Пили постоянно, то к одним идёшь пить, то к другим… и снова пить…

Постоянное пьянство, разврат полный, пьянки, гулянки, драки всякие… Ужас! И это было везде… и в подвале, и в гараже, и где только можно… везде… То есть, они были недорогими шлюхами, таких называют халявами. И конечно, они занимались этим не только с дядей Ваней, но и ещё с какими-то мужиками. Хотя многого я рассказать не могу. Обычно они уходили вдвоём. И ничего потом мне не говорили.

Так вот. Этот дядя Ваня работал на вино-водочном заводе, и в честь дня защиты детей он подарил нам каждой по бутылке вина. Потом ещё бутылку водки дал на всех. Мне тогда было четырнадцать лет, Гульке – девятнадцать, а Лерке было восемнадцать.

У дяди Вани в гараже всё это спиртное ящиками стояло. Вино всякое, водка… А гараж у него был почти как настоящий дом. Телевизор, видик, музыкальный центр. Мы к нему в тот день пришли - и вот он нам сделал такой подарок. Типа, в честь дня защиты детей.

Мы до такой степени упились, что просто ужас! Я просто вообще ползала потом! Мы в наш подвал пришли с этим вином… Я пол бутылки выпила… И всё… дальше не помню, что было. Меня потом чуть ли не раздевали, когда спать укладывали.

Но я в этом подвале с девчонками прожила всего неделю. Во-первых, из-за денег, которые у нас появились. Это были наши общие деньги. Восемь с половиной тысяч на четверых - это всё-таки что-то. Мы оделись, обулись.

Эти деньги у нас так появились. Мы бабу обули на восемь с половиной тысяч. Идём мы как-то, как всегда грязные, чуханки настоящие… Все на нас смотрят - три девки и одна грязнее другой… И с нами был ещё пацан, его Федоска все звали.

Федоска этот, который с нами начал жить, он был приютовский мальчик. Он потом крутился на рынке или на мини рынке, я его встречала. Гуля его хорошо знала, она тоже в приюте жила. Там и познакомилась с ним. Гулю из приюта тётя забрала, на какое-то время, но она от тётки ушла. А Федоска сбежал из приюта и нашёл Гулю. И ошивался с нами, потому что не с кем ему было гулять. Тогда Федоске четырнадцать лет было, как и мне.

 И вот идём мы вчетвером и смотрим, баба такая толстая гуляет с собачонкой на руках. И смотрим, она как шлёпнется… Ну, думаем, поможем, всё-таки женщина… Мы её подняли, а она пьяная оказалась совсем и говорит:
- Давайте, я вам по сто рублей дам… И вы меня в покое оставите.
И вот она нам по сто рублей выносит… Тут мы с Леркой переглянулись… И Лерка говорит:
- Можно в туалет?

Лерка заходит, а там квартира крутая… Настоящий евроремонт… Стол накрыт, жрачка всякая. Можно было просто завалить туда, похавать. И Лерка видит трельяж, а на нём кошелёк. Видно пьяная баба деньги доставала… И там же кинула… Ну… Лера, типа, в туалет, а сама вещь по-тихому спрятала.
И оттуда мы ушли. И всё… Утром мы сразу пошли одежду себе новую покупать. Сразу взяли всем мороженое… Тебе это, тебе то…

Ну… я тогда ещё не кололась, а девки уже вовсю ширялись.

Тогда одна бомбочка стоила сто рублей. Бомбочка - это доза, которую продают, так называется. Просто ханка в полиэтилене выглядит, как бомбочка. Кругленький такой комочек, коричневое вещество, более мягкое и жидкое, чем пластилин.

Когда мы эту бабу обули на восемь тысяч, девки сразу взяли ханки на четыреста рублей и решили повариться на бане. На бане - знаешь, что это такое? Рассказать? Вообще, ханку на отбивке - варят в растворителе, но это надо обязательно на электроплитке.

А на бане проще, можно костёр развести в любом месте. Берёшь кружку железную и в неё димедрол, гирю… Гиря - это, типа, кислого, ну, то есть, типа, уксуса.

Ханку выжигаешь, выпариваешь и берёшь шприц, и колешься… Мне рассказывали, когда чистый героин был, его просто разводили кипячёной водой. А сейчас чистого героина нет. Ханку на растворителе, на костре нельзя приготовить. Растворитель, если в костёр попадает, он сразу вспыхивает. Однажды мы подвал чуть не подожгли, но обошлось…

Так вот, эти девки ханку варили на костре. Это значит - на бане… То есть, значит, без растворителя… А на отбивке - варят с растворителем… Но только на электроплитке!

Берут кружку железную, туда высыпают или, так говорят - смазывают ханку… Потому что, обычно, смазывают с пакетика ножиком… и в кружку… Ставят это на плитку и варят. Добавляют кислый - гирю, раскатывают димедрол… Это значит таблетку крошат в порошок. Варят, выпаривают…  Пар (отвар) выбирают в шприц через вату или через сигаретный фильтр. Причём, прогоняют несколько раз через фильтр, чтобы вся грязь в фильтре осталась… и ширяются…

В тот раз Гулька с Леркой три тысячи только на ханку потратили и постоянно ширялись.

Некоторые предпочитают колоться с сонниками и от этого зависают. Сонники - это сонные таблетки (снотворные), которые принимают вместо димедрола. Фенозепам, карбомазифин, ледедорм, реланиум. Могут уколоться ханкой, а сверху этих таблеток заглотить. Обычно принимают таблетку или полтаблетки. Я знаю - пять таблеток - это уже смертельная доза. Но наркоманы вообще ничего не боятся.

Однажды я выпила четыре таблетки карбомазифина. Меня плющило и таращило четыре дня. Спала сутками, в туалет только иногда ползала. Тошнило, есть не хотелось. Глаза были полузакрыты, если пыталась смотреть. Жутко болела голова. И постоянно морозило, видимо, температура была понижена.

И вот, я прожила с Гулькой и Леркой неделю и два дня. Но только потому, что у нас появились эти деньги. Когда деньги есть - всё кажется хорошо. А без денег где угодно скучно. К тому же, мне с этими девками не очень-то и нравилось.

Недавно я узнала, что Федоска, про которого я рассказывала, он умер этой зимой, пьяный замёрз на улице.



PS

Как-то Даша сказала, что оказывается, прежде мы уже встречались. И напомнила, что почти два года назад приходили две девочки, которых я накормил. С изумлением я вспомнил этот случай. Даша была меньше ростом, волосы ещё не были испорчены химией. Тогда в ней было значительно больше детского, поэтому через год я её не узнал. В то время в её внешности было ещё больше ангельского. Но взгляд уже тогда был недоверчивый и настороженный.

Значит, она пришла и сразу узнала меня и мастерскую. Потому и вела себя так спокойно, без страха. Стало быть, она решила пожить в мастерской, немного меня зная. И рассчитывая, что ничего страшного с нею не произойдёт.

Вторая девочка с Дашей была Гулька. Я вспомнил угри на Гулькином лице, маленький рост, грубоватый голос и смачный взгляд в мою сторону. Было душное, жаркое начало июня, и я был в одних шортах. То есть - они приходили уже после праздника защиты детей.

Через несколько дней после совместного проживания с Дашей, я попытался ей объяснить, в каких, какого рода дискомфортных ситуациях постоянно оказываюсь. Объяснить было сложно. Потому что быть до конца откровенным я не мог. После большого количества слов, которые казались мне убедительными, я осознал их тщетность. Даша старалась внимательно слушать, но не могла удержаться от желания зевать.

Иногда она легко сбивала меня с толку каким-нибудь полемическим замечанием. Жаль, что эта беседа не была записана на диктофон. У меня было бы хорошее пособие для развития красноречия. Полезно учиться на собственных ошибках.

Я ничего не смог объяснить. Неоткровенность, неискренность моих слов Даша, должно быть, чувствовала. Нельзя сказать, что я пытался обмануть, вовсе нет. А может быть, точнее – вовсе да. Я хотел, если не обмануть, то создать иллюзию, хотя бы для самого себя. Иллюзию собственной правоты. Часто люди другой задачи и не ставят, когда убеждают в чём-нибудь других.

О Дашиной странной похожести сразу на нескольких любимых женщин, я также сказал. И начал изъяснять то, насколько трудно регулярно натыкаться на эту похожесть. И, вообще, как нелегко всегда знать, что очень близко находится женщина.
После этих слов Даша несколько озадаченно спросила:
- То есть, что? Мне нужно с тобой спать?

Она произнесла этот вопрос с несомненным размышлением. Примерно таким: «Ну, что же, неужели придётся?»

Меня такая решимость удивила и напугала одновременно. Я не смог воспользоваться ситуацией. Стало неприятно, что чуть не заставил девочку-подростка рассчитываться сексуальными услугами. А на самом деле, где-то в глубине подсознания именно такие мыслишки нередко суетились. И до, и после этого разговора.

После Дашиного осмысленного вопроса я возмущённо произнёс:
- Ты что? За кого ты меня принимаешь?

И, нужно сказать, что она приняла меня именно за того, кем я и был. И в чём боялся сознаться и ей, и себе.

В дальнейшем подобные тщетные попытки что-нибудь сказать я предпринимал неоднократно. И всегда с таким же успехом. Но говорить именно на эту – самую главную тему, я себе уже не позволял. Зато нередко были темы неподалёку. В форме ироничных, саркастичных и неприятных мне самому замечаний. Трудно удержать внутри то, что вырывается, как дикий зверь из клетки. И звериного немало.



КЛАССНЫЙ ПОДВАЛ НА СОВЕТСКОЙ



В подвал, где мы жили с Гулькой, Леркой и Федоской пришёл пацан, Стёпа его звали. И говорит, будешь, типа, со мной дружить? Говорю, буду… Он говорит, пошли со мной, в мой подвал. Но он меня немного обманул. Сказал, что Гулька, Лерка и Федоска пошли, как будто за пивом, а на самом деле меня оставили, бросили.

Стёпа хотел, чтобы я с ними не гуляла, потому что девки были шлюхами. Увидел, что я была нормальная девчонка. Он боялся, что они меня испортят. Ну, и к тому же обманул, сказал, что Федоска и девчонки меня бросили. И забрал меня оттуда. Я ушла и думала что, действительно, меня бросили. Если бы я знала правду - я бы не ушла с ним, побоялась бы.

Стёпа привёл меня в подвал на Советскую. Там тогда жили он, Калина, Кеша и Люся. Но подвал у них был классный! Там, вообще, ну, ништяк было! Во-первых, душ, горячая и холодная вода. Полочки специальные, на них шампунь. Большая комната, около стен стояли кровати.

В подвале внизу трубы, на выступы труб положили доски, а сверху матрасы. Доски принесли с мусорки. С мусорки забирали самое нормальное - то, что получше выглядит. Однажды притащили электрический пятилитровый термос, который сам кипятил воду и был полностью исправным.

У них было даже постельное бельё. Постельное бельё снимали с балконов. Потом, позже, когда я торговала маслом, пацаны для меня специально снимали постельное бельё. Я у них покупала по дешевке, по сто или двести рублей за комплект. У меня было красивое, разноцветное, красочное бельё с тиграми, с рыбами.

На середине комнаты, наверху, там, где трубы идут, стоял телевизор, а под ним музыкальный центр с подсветкой. И электроплитка была.
Когда я пришла и со всеми познакомилась, меня сразу отправили в душ. Мне выделили тапочки, мягкие такие… И я по подвалу в тапочках ходила. Представляешь, в халатике шёлковом и в тапочках. Мне шампунь дали специальный для неокрашенных волос. Полотенце подарили большое такое… Всё это у них коробками стояло, они с оптовой базы всё пЛиздили.

Там в подвале мы сами себе стирали, у нас была стиральная машина с центрифугой. Машинка была моей, я купила ее, когда на квартире жила и травой торговала. Но это уже другая история.

Вечером мы выходили из подвала погулять. А Кеша с Люсей обычно оставались и жопы свои парили. Они почти всегда были в подвале, они не шкиляли, ничего не делали. Но постоянно всех остальных отправляли на мини рынок шкилять. Кеша был старший, вроде как пахан подвала.

Я лично кляксила, по квартирам ходила, потому что у меня шкилять не получалось. Ну вот, как я к тебе приходила – это называется кляксила.

А Калина всегда ходила – шкиляла. Ей восемнадцать лет было, кобыле… У неё всё тело обожжённое… Бензином, что ли, себя облила или через костёр прыгала… Не знаю точно. Деньги просила на рынке, или чтобы ей покушать купили. Или, как я, ходила по квартирам, просила.

Калина говорила о себе, что она лучшая шкилюха… Это, знаешь, меня мой брат так называл – шкилюха… Давай, говорит, на лбу напишем, что ты - шкилюха. Так вот, Калине на лбу нужно было написать: «лучшая шкилюха». Она считала - из-за того, что она такая хорошая вся… Или даже лучшая… Только из-за этого… её должны любить.
Она гордилась тем, что ей было всё равно, кого обшкилять… У кого попросить… У мусора или у своей родной мамы… Она даже к своим знакомым подходила или к своим бывшим одноклассникам.

Калину я с самого начала ненавидела. Почему, да обожжёнка она тупая, сказать про неё больше нечего… Совсем не думала своей башкой, что говорит. Всё, что ей в голову приходило, то и говорила, совсем не думала. И жадная была на всё, курица тупая… Постоянно с семечками ходила, с полными карманами… с рынка приносила… Так если семечки у неё попросишь, говорит, у меня мало…

Люся была деревенская девчонка довольно крупного размера. Она была не толстая, а скорее, в меру упитанная. Ей было восемнадцать лет, у неё были густые, очень рыжие волосы, узкие карие глаза и конопушки. Такая простецкая с виду девка. У Люси что-то с сердцем было плохо, она была, короче, сердечница…

Как-то раз мы с Калиной собирались на рынок шкилять. Перед выходом на улицу посмотрели в щель, а там стоял мусорской бобон… Ну… то есть, милицейский бобик… Мы испугались, побежали назад и предупредили всех, мало ли что… И тут у Люси схватило сердце. Мы испугались за неё больше, чем она сама, наверное… Минут пять она не могла отдышаться. А после этого часа два заикалась, не могла прийти в себя.

Люся была Кешиной подружкой. И вот, спать ложимся, в подвале темновато, но все равно видно, как они шоркин-поркин наводят. Трахались они очень часто перед сном, почти всегда. Причём, в каких только возможно позах…

Кеше было двадцать лет, он был самый старший. А Люся из деревни приехала в город, и просто ей негде было жить. К тому же она город совсем не знала. И случайно познакомилась с Кешей. Кеша просто пригласил её жить к нам в подвал, и она согласилась. А перед этим ей цыганка нагадала, что она в восемнадцать лет познакомится с уникальным молодым человеком.

Кеша и вправду был в чём-то уникальный. Он походил на негра и черепашку ниндзя одновременно. Волос у него был такой - очень короткий, мягкий и пушистый. И очень кучерявый, вьющийся, чёрный, как у негра, волос. Мать у него умерла от туберкулёза.

Какое-то время Люся работала в газете. Что-то с рекламой связано. Ей платили, но очень мало. А потом коллектив газеты развалился, и её уволили. И тут же она поругалась с Кешей и уехала. Но они часто ругались из-за того, что Кеша начал пить. Люся собрала вещи и уехала обратно в деревню. Когда она уехала, Кеша начал жить с другой девчонкой.

Мне тоже на хавчик нужно было шевелить… шкилять или кляксить… А Стёпочка шевелил… и себе… и мне… Он мне всегда что-нибудь пытался принести. Я же его подругой была. Хотя он меня совсем не заводил, мы просто иногда целовались и ходили вместе гуляли вечерами. Стёпчику самому нужно было похавать, плюс к тому мне, как своей подруге, что-нибудь добывал. Он мне то конфетку, то шоколадку приносил.

Я у них в подвале пожила, пожила… и не смогла больше, домой захотелось… Они были не такие как я. Другие… Я привыкла бросать вещи и постель. А они заставляли всё убирать. С ними нужно было цивильно разговаривать. Они мне говорили, не токси… Мне говорили, ты девочка красивая, у тебя красивые волосы… Тебе курить и пить не к лицу… Ты должна выглядеть, занимайся собой… И меня это взбесило… и мне просто захотелось домой.

Мне надоело каждый день шкилять, деньги просить. Я не могла уже каждый день этим заниматься. Домой пришла, на меня поорали, поорали и перестали. Но знаешь, дома живёшь и думаешь - на улице лучше… Уходишь на улицу, месяц проходит и думаешь - нет дома лучше… Думаешь, там, дома - ванна, кровать, постель, бельё. Домой возвращаешься, день просидишь и думаешь, господи, как здесь всё надоело…  Лучше на улицу… Спать ложишься в десять часов… Это не смотри! Это не делай! Музыку не слушай! С тем не общайся! Чуть что не так сделаешь… сразу в синяках вся ходишь.

Прожила с ними около месяца… И надоело всё - захотелось домой… Меня кошмары мучить стали. Постоянно были сны плохие… Казалось, что дома что-то случилось, было очень неспокойно. Я собралась и говорю Люсе:
- Пойдём, проводишь меня…

А ещё с жителями этого подвала была такая история. Когда лето началось, в подвале жить их обламывало. Они переехали жить на чью-то дачу. Видимо, с кем-то договорились. Первые дни прошли нормально, а потом они начали токсить, пить. Когда появился какой-то урожай - половину съели, половину перетоптали.

Большую теплицу разнесли вдребезги, все стёкла разбили. Из-за этого шума пришли с соседней дачи пацаны. Все эти пацаны были пьяные. Они заставили Кешу побрить Стёпу налысо. Потом пытались заставить Стёпу побрить Кешу, но он отказался. Девок чуть не изнасиловали. Там с ними на даче было четверо девок. Калина, Кешина новая подруга и ещё две.

Стёпочку, с которым я дружила, заставили танцевать на печке и петь песню «В лесу родилась ёлочка». Всю эту историю про дачу мне рассказали уже потом, когда мы однажды встретились. Меня с ними не было. Меня в то время брат запер дома и никуда не пускал.



PS

Один раз я увидел Дашу в городе, издалека и немного понаблюдал за ней. Но даже одного наблюдения хватило, чтобы сделать некоторые выводы. Многое стало понятным. То, что казалось случайным, нашло логичное объяснение.

Она очень быстро шла по улице, голова была закрыта капюшоном. Вдруг стала идти медленнее и смотрела куда-то впереди себя. Потом запахнула капюшон сильнее на лицо и, придерживая его руками, резко повернулась. Я продолжал смотреть за её действиями.
Прямо по газонам и через ограждения Даша почти бегом перешла на другую сторону улицы. Она двигалась вперёд, и слегка поворачивала голову, поглядывала туда, где кого-то увидела. Пройдя около ста метров, Даша повернулась, внимательно посмотрела кому-то вслед и снова перешла улицу. Двигалась спокойно и скрылась из виду.

Сначала я не придал значения тому, что вся верхняя одежда у Даши с капюшонами. А тут подумал, что в этом есть резон. Можно легко закрыться, чтобы кто-нибудь не увидел. Понятно, почему она так быстро ходит, наклонив голову. И сутулится поневоле, по необходимости. Обувь предпочитает без каблуков, обычно кроссовки, чтобы быстрее и бесшумнее ходить.

Сколько же людей в нашем городе, с которыми Даша совсем не хотела бы встречаться?

Я вспомнил некоторые Дашины рассказы, подумал о том, чего она не сказала. О чём тщательно старалась не говорить. О чём никто не должен знать. За четыре года её самостоятельной жизни, должно быть, собралась большая толпа народа. Народа, с которым не следует встречаться ни под каким видом. Если такая толпа обрушится на хрупкую Дашу, едва ли что-то останется, даже в самом не хрупком месте.

***

Тот, кто своим детством захватил социализм, должен помнить. Мы были октябрятами, пионерами и комсомольцами, и находились в первичных ячейках, то есть, были немного яйцами. Потом вырастали в курочек-несушек, некоторые стали петушками. У нас были девизы и речёвки, с которыми мы шагали в светлое будущее.

У начинающих воров был нематерный эквивалент неприличного глагола. Курочки-несушки с детства учились коммуниздить. Самые способные в конце 20-го века коммуниздили по-крупному и преуспели.
 
Эпоха гангстерского капитализма сделала народ более свободным и более глупым. Телесериальные инъекции скоро полностью засериалят и погасят мерцающие искорки не попсовой индивидуальности.

Массовая культура массолюбиво формирует однородную массу. Мы становимся похожими на инкубаторских курочек. Совсем не значит, что это плохо, известно, что всё к лучшему. Но всё чаще становится скучно от того, что можно видеть и слышать.

Социализм насильственно требовал от нас инкубаторского облика и поведения, а новая эпоха мягко и безболезненно сделала то, что социализму не удалось. Кукареку, господа.

За пятнадцать лет мы сформировались в новую, удобную, пластичную массу, которой можно заполнить любой необходимый объём. Для новых русских – новые символы, девизы и речёвки.
Наши пальцы веером! Наш символ – грабли! Наш девиз – граблили, граблим и будем граблить! Каламбур, господа.

Все дети, которые выросли в новой российской эпохе, до какой-то степени - беспризорники. Может быть, все – это сильно сказано. Но даже самые благополучные дети формируются под влиянием менее благополучных.

Во многих семьях родители стали уделять потомству значительно меньше времени. Некогда. И подростки получают на улице недополученное в семьях. А на улице и в школе имеют место отношения, выстроенные по образцу гангстерских. Эти отношения с младых ногтей приучают молодёжь к несовершенству нашей государственной системы. Таким образом, в этом есть некоторая польза. По крайней мере, никаких сказок о светлом будущем.

Точите, детки, зубки и пользуйтесь надёжной  зубной пастой, а после еды жуйте, сами знаете – что. Зубки ещё очень пригодятся в дальнейшей жизни.

Судя по Дашиным рассказам, беспризорники живут исключительно по понятиям. И, также с её слов, я понял, что знания и понятия, полученные в прежней подвальной жизни, помогают ей быть в школе и среди ровесников очень авторитетной барышней.
Какие-нибудь понятия сейчас где угодно. В школах, в рабочих коллективах и не только молодёжных. В любой социальной прослойке современного российского общества.

Гангстерская революция, о которой говорят даже бывшие большевики, несомненно, произошла. Особенно на понятийном уровне. А истоки этого революционного процесса следует искать в корне глагола «экспроприировать». Разумеется, корни глаголов «коммуниздить» и «приватизировать» полностью коренятся в древней экспрориаторской почве. Большевики уходили в подполье, а современные дети уходят в подвалы. У первых была конспирация, а у вторых есть понятия.



ПУТЕШЕСТВИЕ В ДАЛЬШЕТ



Однажды мы в Дальшет поехали. Я, Ваня, Антон и Сил, мы перетоксили, и нам захотелось просто попутешествовать. Поехать, куда глаза глядят. Жара была, тепло, классно… У нас был сотовый телефон, но ни денег, ни сигарет. Пришлось сотовый продать, но он был левенький, простенький, беспонтовый. Продали за пятьсот рублей, взяли две бутылки морилки, маленькую булочку хлеба, две пачки сигарет и лимон. У нас было ведро, и в него мы положили всё своё добро. Морилку перелили в пластмассовую бутылку, чтобы не проливалась.

До Лихоревки добрались на электричке, причём бесплатно. Приехали вечером часов в семь, и спросили на вокзале, когда будет электричка до следующей станции. Нам сказали, что только в четыре утра.

Делать было нечего, и мы решили пойти на речку. Издалека было видно, какая там классная речка. Казалось, что красиво, как в джунглях. Уже подошли, в речке тростник, травка мягкая, чистая, ни одного стёклышка, ни камушка. Идём, как по ковру, трава аккуратная, словно её постоянно стригут. Я сняла тапочки и пошла босиком. Всё казалось прекрасным, идём токсим, и всё так хорошо.

Вдруг слышим звук пронзительный, мерзкий. Жужжит кто-то, и налетели комары, и такие здоровенные, кусачие. Как они нас начали мутозить, просто дрючили нас. Они в голову втыкались, стаей налетали и облепляли, как пчёлы.

Среди нас Сил оказался самым умным, он марлю на кепку накинул, руки в карманы убрал и доволен. А у меня ноги в бриджах, наполовину голые, и комары впивались в кожу. Я бросилась в воду, а пиджак накинула на голову.

Потом мы разожгли оставленный кем-то костёр. Я говорю Тохе, плесни морилки, чтобы быстрее разгорелось. А он полбутылки, как ливанул, и вся поляна оказалась в огне. От красивой травы только угольки остались. И слышим, кто-то едет на мотоцикле. Всё - мотаем отсюда.

Когда дошли до вокзала, уже стемнело. Смотрим, товарняки стоят. Тоха проверил одну платформу, там оказалась глина. И мы залезли туда. Железнодорожники нас не заметили, и мы поехали.

Казалось, так круто… У всех сердце тук-тук, как часы. И наш состав тронулся. Вагоны стучали, и от этого было очень радостно. Казалось, что мы куда-нибудь уедем, где будет всё по-другому и намного лучше.

 Ехали всю ночь и токсили. У меня глюки были очень приятные. Над нами было много проводов, и все они красиво переплетались. Я лежала и токсила на провода, и мне казалось, что я еду по очень высокому и тонкому мосту. Это был какой-то очень старинный мост. А где-то внизу под мостом плескалась вода. И я начала бояться, что мы туда упадём и разобьёмся. Вдруг поезд не так покачнётся, вдруг ещё что-нибудь не так, и мы улетим вниз.

А поезд скорость набирает… И вдруг смотрю, проводов нет… Я говорю, ну всё пацаны, сейчас разобьёмся. Они удивились, а почему? Всё, говорю, проводов уже нет. А они говорят, успокойся, спи, ничего страшного, это глюк.

Небо над нами было звёздное, красивое. Мы загадывали желания на падающие звёзды. Рассказывали анекдоты, угорали. И даже играли в карты, пока все карты не разлетелись по небу… От большой скорости. Но было совсем не холодно. И утром мы куда-то приехали, но никто из нас не знал - куда.
Мы перелезли в другой поезд, там были вагоны с большими шинами. Только сели и нас запалили… (заметили) Меня и Ваню сняли, а Антон с Силом поехали дальше.

Сначала мы оказались в милиции, а оттуда нас отправили в Дальшет, в ЦВИНП. Центр временной изоляции несовершеннолетних подростков. Там был суд, и мне тридцать суток дали. Я пока сидела, домой написала письмо, но ответа не дождалась.

Поначалу в центре было неприятно. Все говорили, токсикоманка… А я говорю, кому-то что-то не нравится, можете не дышать… А потом - всё ништяк. Я со всеми подружилась, научилась играть на бильярде. Днём в карты нельзя было играть, и мы играли в рандолики. Смотрели ДВД, видик. Там у нас всё было на общак, всё поровну.

Через неделю меня отправили в больницу. Появилась какая-то сыпь, поднялась температура, раздирало горло. Сначала я была в простой палате, и мне ставили болючие уколы и капельницы. Потом перевели в бокс и с двух сторон закрыли, чтобы я не сбежала. И меня даже толком не кормили. В семь утра я сняла стекло и навалила оттуда в простыне. Одежду забрали, и у меня были только футболка, трусы и тапочки.

Нужно было перейти мост, а на мосту стоял патруль, и я попросила мужчину перевести. Я прошла через вокзал и на рынке познакомилась с мелким – пацаном. Он принёс мне юбку своей мамки.
Был праздник - день железнодорожника, и все гуляли. На поляне были поддатые баба толстая с мужиком. Я с ними познакомилась, и уже через час эта толстая баба собиралась взять меня с собой в Новосибирск. Я ей уже навязала по полной. Она уже собиралась меня одевать, обувать и за меня платить. И нужно было только сумки занести.

Зашли на вокзал, а туда, видимо, уже позвонили, сообщили, что такая-то сбежала. И меня наматывают (задерживают):
Девушка, ваши документы.
Вон говорю, моя мама стоит, у неё документы.
-    Пройдёмте с нами.

И милиция меня задержала. Один мент меня утащить не смог, вызвал другого по рации. И меня в мусарню. Инспектор пришёл и говорит, это она, я её уже в ЦВИНП привозил. Так как я была в розыске, меня опять вернули в ЦВИНП. А там инспектору говорят, да нам без разницы, мы уже все документы на неё в больницу передали. И он мне говорит, извини, если бы я знал, я бы тебя лучше домой отправил.

И меня посадили в изолятор на две оставшиеся недели, а там одни стены. Я думала, что грызть буду эти стены, думала, голодовку объявлю. Но ничего, начала книжки читать. Курить три дня совсем не давали. Сначала на меня жлобили, а потом всё же стали давать сигареты.

Потом привезли новеньких девчонок, и меня отпустили из изолятора в комнату. Нас было уже пять девчонок. Все из нашего города, всех знаю… О, привет… И всё ништяк, два дня вместе угарали, весело было.

Там была моя любимая смена, в ней работал хороший начальник смены. Он сигареты мне давал, я помогала ему, мы вместе красили полы, мыли, белили. Вообще, там дети всё сами делали, только посуду не мыли, и хавать не готовили. Картошку сажали, окучивали, траву дёргали, пропалывали. Мальчики стулья делали, девочки вышивали. Обычно мы целыми днями были заняты.

И вот начальник смены вызывает к себе:
- Стирай свои вещи, завтра домой в восемь утра.
Думаю, ну вот, даже попрощаться ни с кем не успею. Я постиралась, помылась и в группу захожу вся в слезах. Что такое? Ну вот, всех нас оставляешь… И всю ночь мы не спали, играли в карты, разговаривали. Девчонки не хотели меня отпускать.
- Приедешь, всем привет. Зайди к бабуле, скажи, что у меня всё в порядке.
И всё…
- Всем пока…
В поезде ехали – ништяк, шесть часов с вожатыми стояли в тамбуре и курили. А когда прощались, я ещё сигарет попросила, и они мне купили целую пачку.



PS

Многие жители больших городов замечали, что если они выезжают туда, где чистый воздух, то первое время болит голова. Там, где природа ещё способна противостоять индустриальному натиску, наши организмы адаптируются, перестраиваются, и это вызывает болезненные ощущения.

После недолгого отдыха от городской суеты, из божественно чистой природной атмосферы мы стремимся назад в вонючую, но родную среду обитания.

Какое-то время мы наслаждаемся неотравленным воздухом, но «дым отечества нам сладок и приятен». Мы возвращаемся в город и радуемся, что снова дома, что нас окружают привычные городские запахи.

Мы дышим - значит, существуем. А поскольку, главным образом, мы вдыхаем смесь из выхлопных газов и заводских выбросов, мы все поневоле стали токсикоманами. Мы токсим – значит, существуем.

***

Все религиозные концепции удивительно похожи в том, что гарантируют: рай, блаженства или перерождение. И дают хороший срок гарантии – вечность! Нужно только  дождаться смерти. Помрёшь – и сразу всё получишь - гарантии прилагаются. Книгу жалоб и предложений рекламно-религиозное агентство не показывает.

Как правило, считается, что жизнь на Земле - это мучения. А географическое расположение ада нередко предполагается или на Земле, или под землёй. Неудивительно, что человек стремится к небу, к звёздам, туда же обращает свои молитвы и совсем не смотрит под ноги, на землю.

Очень редко из древних языческих сказок доносятся слова:
Мать-сыра-земля.
Вероятно, древний языческий сказочник не сомневался в том, что именно в земле находится нечто такое, к чему следует относиться с почтением.

Человек забыл о своих языческих корнях. А корни, как и полагается – в земле. Хорошо известно, как яростно боролись некоторые инквизиторы с языческой ересью.

Главное достоинство всех признанных в мире конфессий в том, что они удобны властным структурам. С их помощью можно искусно манипулировать человеческими массами. И… пользоваться «дарами природы». Брать - ничего не отдавая.

Не нужно изобретать ничего нового, хорошо забытое, старое - язычество могло бы помочь человеку на Земле. Какие-нибудь языческие корни можно отыскать даже в самых отшлифованных инквизицией местах. Корни – они у всех религий одни и те же. Только не все это признают.

Не надо устраивать религиозные революции. Боже упаси – к бунту и восстанию никто не призывает. Революции приносят только вред. Действующим конфессиям просто следует почаще напоминать пастве, что Бог везде и во всём. В земле, в воде, в лесу, в полезных ископаемых. И, если должным образом почитать Всевышнее в каждом природном объекте, – может быть, что-то изменится к лучшему.

Некоторые дзен-буддисты считают, что ничего плохого нет. И не может быть ничего плохого. Есть то, что неприятно и непонятно, но это не значит, что это – плохо. Они так и говорят:
- Всё хорошо – ибо, всё хорошо…

Никакие гибельные катаклизмы плохими не являются. Мы просто не понимаем того, насколько они хороши. И как полезны они, и своевременны. Для нас или для кого-то ещё.



МУСОР ИЗ ИЗБЫ



Однажды такая история была. Нас было трое девчонок… Я, Людка и Машка. И мы поехали на Лихоревку токсить… Потому что в городе знакомых много. Чтобы никто из знакомых лишний раз не увидел. Ну и просто, чтобы приключений себе на жопу не найти.

Когда-то раньше родители Маши и Люды были соседями. Мать у Маши пила очень сильно, квартиру они потеряли и переехали в общежитие. А у них многодетная семья, шесть детей. Их всех даже отдавали в приют, но потом их мамка пить перестала, начала работать и забрала Машу и других.

Я тебе рассказывала, как я у Машиной матери жила. Помнишь, там всякие истории происходили, как стёкла ломали, как изнасиловать нас хотели с Машкой с мелкой.

А в Людкиной семье, как пили, так и продолжают пить. Как только у них получка или пенсия, так они пьют. У них семья инвалидов, и они получают несколько тысяч пенсию. Только Люда была здоровая, она одна из всех детей ходила в школу. Семья тоже многодетная, два брата, две сестры. И все психопаты, у всех карточка 7-Б, кроме Люды.
Свою первую квартиру они тоже потеряли. Потом отец Люды начал работать дворником, и они получили квартиру в деревянном доме. Но пить в их семье никогда не прекращали.

У них в квартире всегда полный бомжатник был. И всегда у них всякие разные собирались и токсикоманы, и нарки, и алкаши. И всем всё было без разницы. Квартира у них так-то нормальная была бы, но везде мусор, всякий хлам. И две собаки у них жили, они везде срали, а говно никто не убирал.

Они после запоев по шесть вёдер бутылок от «Трои» выносили и полные мешки мусора. Ежедневной уборкой квартиры никто не занимался, никому ничего не нужно было. В туалете полный завал, бумажки с говном, всякие прокладки. А ещё они постоянно всё прятали, особенно продукты, чтобы кто-нибудь из гостей не стащил. Ужас полный, пожила немного с ними и ушла оттуда.
 
Как-то бухать было негде, и переночевать тоже негде было. Ну и мы пришли в эту квартиру, и никто из них меня даже не узнал. Мы какое-то время пробыли там и ушли.

И вот я узнала, что Люда токсит, а я же тогда, ну, давно ещё, тоже токсила. Просто при Вале не токсила, она мне запрещала. И, чё-то один раз я зашла туда. И пришёл мой бывший друг, у него была морилка. Тогда я с ним первый раз попробовала морилку. До этого я токсила растиком (растворителем). И мы с Людой начали токсить и угарать вместе.

И вот мы втроём я, Люда и Маша собрались на Лихоревку, чтобы потоксить. Поехали на электричке. Едем и договорились, что в электричке токсить не будем, чтобы нас мусора не забрали. Вышли на предпоследней остановке и минут пятнадцать, наверное, токсили непрерывно. И до такой степени обтоксикоманились, что совсем одурманенные были.

Потом добрались до конечной остановки, и вышли к привокзальному рынку. И сразу упали около рыночного прилавка, уже не могли идти дальше. Пакет с морилкой был у меня, и Машка попросила, говорит:
Дай токсануть, у меня кончилось.

Взяла и не отдаёт. И я такой страшный крик подняла… А дело зимой было. Помню только, что кто-то в шапках около нас появился. Очнулась уже в мусарне… Вокруг мусора бегают, кипешат что-то… Думаю, ну ни фига, как это? Что я здесь делаю? А девки сидят - ещё спят и в себя не пришли. Ну, я одну, другую в бок. Спрашиваю, мы что - в милиции? Из-за чего? Из-за тебя, говорят, меньше орать будешь. Видно, на вокзале услышали мой крик и вызвали ментов.

Инспекторша подходит, и наши пакеты вытряхивает прямо на линолеум. И заставила тряпкой вытирать. А морилка - она же впитывается в линолеум и вообще не оттирается. И мы ползаем по полу, оттираем морилку, а инспекторша спрашивает:
- Вы в розыске или нет?

Я уже почти отрезвела, а девчонки сидят, что-то мямлят… И я давай ей накладывать на уши… Говорю, да мы гоним… да мы больше так не будем, да просто попробовать захотели… Даже и не знали - что это такое… И инспекторша говорит:
- Девчонки, да я и сама почти такой же была в вашем возрасте. Да вы лучше дурь курите… Лучше травку, чем этой фигнёй заниматься… Вы же все лёгкие себе этим отравите, все в дырках потом будут…

И спрашивает:
- Что, вы сами сможете до дому доехать?
Конечно, говорим, доедем, без проблем…
Она посмотрела в компьютере на всякий случай. Проверила, что мы не в розыске и уехала домой. Уже был поздний вечер, и как раз электричка в город.

И нас начал допрашивать опер. Сначала Машку, а ей было двенадцать лет. Спрашивает, что тебя эти девочки под мужиков подкладывают? Нет? Ты девственница? Нет? Короче - не девственница? Или что? Ну, ладненько… Сразу видно, что ты хорошая ещё девочка… Уже всё… Ты с ними не гуляй… Они тебя мало ли чему научат…

И всё, Маша уходит. Заходит Люда, а она такая девчонка… Ей уже семнадцать лет было, и ей по фиг было… с кем Лебаться… Она со всеми уже могла… И опер сразу начал к ней приставать… Всё, говорит, ты домой не поедешь, ты со мной останешься…

И она вернулась к нам, причём, она ещё совсем, как пьяная была после морилки… Потом я зашла в кабинет… А там было темно совсем… и свет настольной лампы в глаза. И вот опер мне говорит:
- Ну, что будем делать?
А я так серьёзно, спрашиваю:
- В смысле?

А он думал, что мы все обдурманенные и невменяемые. Думал что-нибудь нам повешать…
- Ну, так что делать будем?
- Со мной?
- Ну, конечно, с тобой.
И ко мне подходит, и руки протягивает. И я как завелась, говорю:
- Ты руки-то убери. Ты что свои руки-то распускаешь? Хочешь с работы вылететь?

Он, видимо, совсем такого не ожидал, глаза вытаращил… А я продолжаю:
- Я сейчас выйду и всем расскажу, что произошло… И заявление напишу… Или даже в город вернусь и побои на тебя сниму…
- С чего ты решила, что я собираюсь тебя бить?
- А кто тебя знает?
- Я вообще-то обнять тебя хотел, поцеловать… Ты такая маленькая, такая хрупкая…
- Не лезь, у меня есть, кому меня целовать.
- Ты же с бабушкой живёшь? У тебя нет ни папы, ни мамы…
- У меня брат есть старший, который тоже в милиции работает.

Тут он сначала заткнулся, а потом говорит:
- Да я знаю, что ты проститутка, вы все проститутки…
А я ему прямо так и сказала:
- Если тебе нужны проститутки… Если ты хочешь поЛебаться…. На дорогу выйди - там шлюх сколько хочешь! Выбирай себе любую, а до малолеток нечего дотрагиваться… А если полезешь - я тебя по судам затаскаю!

Он даже заметно было, что испугался и говорит:
- Что ты мне сказки рассказываешь?
- Я тебе такую сказку про рыбку расскажу… ты просто охуЛеешь.
- Ты что не обтоксикоманилась, что ли?

А я, хоть и была ещё не совсем в себе, стала с ним наглеть. Тут опера позвали, он вышел, вернулся и спрашивает:
- Ты куришь?
- Нет, не курю…
- Да ладно, давай закурим…
- Я с такими, как ты педофилами, даже курить не стану.
- Да ладно, я просто хотел тебя проверить, мало ли что…
- Ну да, вы всех проверяете, а что потом? Всякое бывает?
- Да что ты гонишь… Вон, та в очках (это он про Людку), так она чуть ли ноги свои не расщеперила, когда я её обнял… Хватит успокойся, на, возьми сигарету…

И мы с ним покурили. И уже спокойно разговаривали.
- Что, до дому-то доедешь?
- Да, конечно, доеду…
- Ты это, если проблемы какие-то будут, обращайся… И не бери в голову… Я просто тебя на вшивость проверил. Но ты, я вижу, нормальная девчонка. Молодец, сама проживёшь…
- Да конечно, проживу, что там…

И нас отпустили, мы вышли, все втроём, и опер нас провожает. Идём довольные… Я ещё сигарет у него пару взяла. Дошли до электрички, это была уже последняя электричка в город. Заходим, и опер говорит:
- Вот эту девочку довезите до города и эту…

А Людке говорит:
- Ты со мной пойдёшь…
- Нет, не пойду…
Маша в неё вцепилась:
- Я без неё никуда…
- Ну, вдвоём тогда пойдёте…

И только они вышли из электрички, девки сразу мотанули в конец вагона. И кинулись бежать от него… Кругами, всю ночь, по всей Лихоревке скрывались.

А я тем временем домой уже приехала. И к Людкиной мамке… Я там, у неё тогда жила. Мамка её как раз трезвая была. Ну, или немного выпивши.… Ну или… не знаю… выглядела нормально. И она меня спрашивает:
- Где Люда?
А что ей сказать, развожу руками, говорю:
- Всё, Люды нет… и Маши нет. Они на Лихоревке, в милиции, по кругу их наверно уже пустили… ВыЛебали их, наверно, там уже все менты…

И Людкина мать говорит:
- Если она в шесть утра не приедет… Я всю Лихоревку разнесу… И всем Лихоревским мусорам – пЛиздец…

Но в тот раз лихоревским ментам повезло… В шесть часов утра девки приезжают, и мать у них первым делом спрашивает:
- Ну что – наЛебалися?
- Нет, он нас не нашёл, не догнал. Мы спрятались от него в подъезде.
В этом подъезде они и переночевали, с какой-то бабушкой-бичихой. Утром она дала им покушать, они похавали и уехали. Вот, такая была история… Мне тогда было лет четырнадцать.

Что, ты думаешь, что менты на такого не делают? Да ты что… Ты просто многого не знаешь! После десяти вечера на улице вообще нельзя гулять… Особенно молодым девушкам!

Вот ещё одна история. Это случилось года два назад. Мои знакомые девчонки Вера с Любой шли около часа ночи… У них семьи неблагополучные и они искали где переночевать. Подьехали два ментовских бобика… Менты все пьяные…
Сначала увезли их в лес и там били… Причём, синяков потом не было… Они же - менты умеют так бить, что потом синяки не остаются, но больно… А потом увезли на море и там топили… Ну, пьяные они совсем были… Ну и видно что-то нужно было… Потом отпустили…

Изнасявкали их… или нет… Точно не знаю, не говорили… но не будут же пьяные менты всю ночь просто так катать молодых девок… И зачем их тогда было бить? И топить? Значит, не очень охотно давали…

У Любки семья была очень плохая. Мать раком болела, а отец идиот… У него 7–Б карточка, он если даже кого-нибудь убьёт, ему ничего не будет. И сестра у неё такая же, как отец… Мать постоянно по больницам моталась, а отец вместе с её сестрой над ней издевались… То одежду порежут, то из дома выгонят. Часто ей ночевать было негде. Она в своём общежитии, на лестнице ночевала. Её соседи жалели и выносили что-нибудь поесть. А отец, если видел, что она на лестнице, то просто проходил мимо.

Люба девушка симпатичная, стройная, ножки у неё были красивые, все засматривались. А сейчас уже не знаю… какой она стала?
От такой жизни в семье Люба ушла работать проституткой на фирму… А её сестра немного погодя, тоже пошла по её стопам… Тоже захотелось ей деньги зарабатывать некоторыми местами. Сейчас она часто выходит на дорогу, знаешь на улице Вьюжной всегда шлюхи стоят. Любкина сестра, хоть и не очень красивая, но и около неё тоже машины тормозят… 



PS

К последней Дашиной истории я решился кое-что добавить. Несколько лет назад у меня была подружка. Очень красивая девушка. Мы долго с ней встречались и расстались главным образом потому, что она слишком любила спиртные напитки. Я устал от её пьяных сцен. Во всём остальном она меня вполне устраивала.

У неё довольно необычно началась сексуальная жизнь. На выпускном вечере она немного выпила, и её забрал милицейский патруль. Своё целомудрие она потеряла в длительном процессе группового изнасилования. После чего на несколько лет ушла в запой и стала почти алкашкой.

Только со мной у неё сложились длительные отношения. Уже когда мы перестали встречаться, примерно через год она случайно забеременела, и даже бросила пить, но только на время беременности. Затем  благополучно родила, после чего вышла замуж. Но пьяные загулы у неё продолжаются до сих пор.

***

Чтобы не было проблем с модемом, я подключил компьютер к выделенной линии интернета. И мой комп оказался в локальной сети пользователей. Общаться в чате с подростками, и читать их всегдашнюю матерщину было неинтересно. Виртуальные игры никогда меня не увлекали. Но все пользователи локальной сети выставляют некоторые папки с файлами для общего пользования.
Можно просмотреть доступную виртуальную информацию и наткнуться на что-нибудь интересное. Именно так я познакомился с достижениями компьютерного дизайна. Скопировал альбомы самой любимой музыки. Посмотрел все интересные фильмы, нашёл необходимые книги.

Поначалу меня ошарашило обилие выставленной порнографии. А потом к этому привык, и просто не открывал то, что было подписано как-то двусмысленно или наоборот не двузначно «порно».

Когда весною идёшь по оттаявшей земле и тщательно обходишь кучи собачьего навоза то, даже очень стараясь не попасть, всё равно попадаешь в какое-нибудь дерьмо. Его даже нельзя назвать собачьим. Всё же псов выгуливают их хозяева. Значит, дерьмо можно считать хозяйским. Осталось найти подходящее хозяйство, в котором этот навоз можно использовать.

То есть, в идеале, любое дерьмо может быть небесполезным. Это касается и порнографии. Так как некоторые файлы бывают просто пронумерованы, пущее любопытство заставляет их открыть. И я наткнулся на необычную любительскую видео-съёмку. Очень любительскую, сделанную очень плохой камерой.

Несколько подростков, возрастом не более пятнадцати лет, в обычной квартире, в небольшой комнате сначала разговаривали и обсуждали возможность создания порно-сайта. Затем камера снимала только двоих: мальчика и девочку. Эти двое начали разыгрывать пародию на стандартный порно-фильм.

Всё, как полагается, по законам жанра. Сначала поцелуи и ласки в одежде, потом начали раздевать друг друга. Затем оральные ласки. Во время миньета мальчик немного конфузился, потому что долго не было никакой эрекции. А девочка очень спокойно и деловито доводила механизм до нужного состояния. Всё это сопровождалось нарочитыми и пародийно-ненатуральными вздохами героев видеосъемки. Кроме того, звучали реплики ещё двоих мальчиков и девочки, которая цифровым фотоаппаратом производила фотосъёмку разыгранного акта.

Один из мальчиков вне кадра говорил как режиссёр и давал необходимые указания. А второй - оператор с камерой не профессионально, но увлечённо снимал, резкость часто пропадала, камера дёргалась. Несколько раз оператор с заметным вожделением протягивал руку и нежно трогал девочку в кадре. «Жить единым человечьим общежитьем» оказывается можно. У этих подростков вся любовь была общей.

Похоже, что все они были из обеспеченных семей. У всех была добротная, дорогая одежда, если была… если не была снята. У девочек многочисленные золотые украшения. Более того, все выглядели интеллигентно. То, что поразило больше всего – НИКТО НЕ ВЫРАЖАЛСЯ МАТОМ. Оператор произнёс:
- Можно я твою грудь поласкаю?
И ласково трогал уже развитые формы героини видео-пародии. А режиссёр руководил процессом:
- Попку, попку покажи крупным планом. Раздвинь ей ягодицы. Вот так. Хорошо.

До анального секса молодёжь, судя по содержанию фильма, не добралась, и попка выглядела совсем не раздолбанной. Но стремление, по крайней мере, у режиссёра было.

Всё это время откуда-то неподалёку доносились звуки, похожие на садо-мазо-развлечения. Наконец, главный герой героически брызнул в лицо героини. А девочка-фотограф сделала снимки долгожданных, но не обильных капель. И камера перешла на другую сторону комнаты.
Там был ещё один диван с двумя девочками. Одна из них играла хозяйку, вторая рабыню. Хозяйка была с обычным ремнём и время от времени очень осторожно наносила лёгонькие удары по чреслам пародийной рабыни. А также ласкала свои гениталии, и издавала звуки поддельного вожделения.

Рабыня выглядела моложе пятнадцати лет, её грудь только начала развиваться, а лицо было совсем детским. Свою роль она играла очень старательно - изображала наслаждение от ударов хозяйки.

Потом в кадре появился худенький подросток одетый только в джинсы. И тут же их снял, потому что режиссёр скомандовал:
- Ну, чувак, давай, накажи её, накажи…

Чувак-подросток, по внешнему виду лет тринадцати, начал сзади охаживать подставленную промежность рабыни. Но сзади недолго, очень скоро они перешли в наиболее стандартную позу. Причём девочка заметно увлеклась, закрыла глаза и с удовольствием помогала своему чуваку.

Организм чувака капнул более обильно, и фотографиня с уважением сказала мальчику:
- Вот молодец, а теперь письку поближе к каплям… Вот, хорошо. Кадр будет отличный, я сделала очень крупный план.

Во время просмотра видео-репортажа, я находился в шоковом состоянии. Стало быть, я всё же замшелый консерватор. Когда о таких вещах доводится слышать - это не очень задевает. Но когда один раз увидишь – впечатлений хватает надолго. Есть повод, чтобы поразмышлять о феноменальности нравственного развития современных тинэйджеров-интеллигентов.

В сущности, конечно, ничего страшного. Просто возраст сексуального становления стал более юным. Литературные источники говорят, что в начале 20-го века этим начинали заниматься после двадцати лет, а в начале 21-го века занимаются, начиная с двенадцати. Причина тому - акселерация, и не сравнимо большая информированность нынешних подростков.

Например, мои ровесники начинали активный образ жизни, как правило, с шестнадцати или восемнадцати лет. Но теоретически могли и гораздо раньше. Но у нас не было необходимых пособий, мы просто не знали, как правильно это делать. А сейчас информация всем и везде доступна. Трудно судить - плохо это или хорошо. Это факт, и только время покажет, что и как от этого изменится.

Известно, что в начале 20-го века, в дореволюционной России также имела место проблема беспризорных детей. Сохранились полицейские донесения, которые сообщают, что уличные девочки начинали свою половую жизнь «в 13 или 12 лет, а некоторые и раньше».

Ничего принципиально нового не появилось. Просто какое-то время достижения социализма ограждали нас от раннего сексуального задействования.

А в некоторых культурах, как известно, приняты ранние замужества и женитьбы, ничего предосудительного в этом нет, обычно дети там очень быстро достигают половой зрелости.

Продолжаю вспоминать лица детей видеофильма. Обычные, хорошие, добрые или ироничные подростковые лица. Если бы я случайно увидел такое лицо, то не смог бы подумать, что это лицо только что принимало участие в сеансе группового секса.
А видео-съёмка могла быть сделана в соседнем доме или соседней квартире. Это были вменяемые, не пьяные, не обкуренные, вполне адекватные подростки. Просто именно так они проводят свободное время.

***

Про какую-то из своих знакомых девочек Даша сказала: «Пидораска». Я усмехнулся и заметил, что это слово относится только к некоторым мужчинам. Но Даша спросила:
- А ты что, не знаешь? Есть девочки, которые дают в попку.
- Но, может быть, они просто берегут целомудрие? Может у них для этого есть основания. В некотором смысле - это даже безопасней.
- Ну, нет. Ни за что.
Продолжать дискуссию не имело смысла. С удивлением я обнаружил у Даши какие-то несомненные принципы.

После очередного возвращения поздно ночью Даша объяснила, что её не отпускали. А утром ей позвонил голос молодого человека. Даша поговорила с ним, положила трубку и рассказала, что этот юноша до трёх ночи пытался убедить её остаться до утра. Что он совсем её достал (т.е. - утомил). Что он хоть и интересный, но был очень пьян и вёл себя не располагающе. И, видимо, не очень опытно, как я успел подумать.

Нужно сказать, какой-то оттенок ревности у меня появился после Дашиного сообщения. Когда тот же голос позвонил ещё раз, я сказал в трубку:
- Пожалуйста, не звоните больше. И забудьте этот номер.

Даше звонили очень часто. Гораздо чаще, чем мне. И я слегка возмущался из-за этого:
- Сударыня, может быть, нам стоит официально зарегистрировать наши отношения? Тогда телефон можно будет переписать на Вас. И Ваши знакомые смогут легко найти Вас в базе данных.
- Спасибо, сударь, я подумаю над Вашим предложением.
- Но только не очень долго. Скоро нужно снова платить за телефон. И я с удовольствием предоставлю Вам эту возможность.
- В таком случае, сударь, я оказываюсь от Вашего предложения.

Даша очень талантливая, артистичная девочка. Она легко переняла мою манеру выражаться. И всегда отвечала в тон. Любая интонация давалась ей удивительно легко. Многие песни на английском она повторяла очень точно, совсем не зная языка, в школе изучала немецкий. Слух у неё отменный.



ЭПОПЕЯ КРУТОГО КАЙФА



Приходит ко мне знакомый пацан и весь бледный, никакущий – совсем никакой. Говорит, мне плохо. Спрашиваю, что случилось? А он, дай мне сто пятьдесят рублей. Зачем? Надо, говорит. Ну, я ему раз дала, два дала, три дала. На четвёртый раз он приходит и говорит, мне стыдно перед тобой, я колюсь, если ты мне сейчас не дашь денег - я умру.

Я его накормила, напоила, он помылся, я ему одежду какую-то дала. Слушай, говорю, а что неужели это так сильно тебя заводит? Он говорит, да – круто!

И, короче, говорит, давай уколемся. Мы пошли в Кешин подвал. Первый раз мне поставили пол куба. И просто глаза резко закрылись, опустились. Просто слабость какая-то была, я зависала минут двадцать. Потом мне два с половиной поставили в этом же подвале. Тогда мне Кеша поставил одну воду, водой ханку развёл, и я ничего не почувствовала.

К нам в подвал приходил пацан Макс и тоже с нами ширялся. С виду он высокий, мускулистый парень, блондин, хорошо одет, работал на престижной работе программистом, жил с матерью, компьютер у него был суперсовременный. Лет ему было около тридцати. Он приходил в подвал колоться и на мальчиков посмотреть. Макс был голубой. Особенно он западал на тех, кто первый раз его видел.
Он всех пацанов приглашал к себе домой, под предлогом поиграть на компьютере. Но никто не ходил, все боялись, было понятно, что он какой-то странный. Хотя я точно знаю, у него подруга была, просто ему хотелось какого-то разнообразия в сексе.

И вот, голубой Макс начал приставать к моему другу, а он не знал что это голубой. Мы с другом ругались, а Макс подходит к нему и на ухо говорит:
- Хочешь, я тебе что-нибудь скажу. Я знаю много таких ласковых слов, которых она и не знает…
 
Мой друг глаза удивлённо расширил, смотрит на всех, а все угарают, а он-то не понимал ничего. Потом, когда варились на бане, голубой снова подошёл и говорит:
- Какая у тебя попка красивая…
Мой друг вообще ошалел. И в шоке ходит, глаза из орбит повылазили. А Макс ему предлагает:
- Пойдём ко мне домой на компьютере поиграем.

Как-то прихожу в подвал, а моего друга нету. Где он? Говорят, пошёл к Максу на компьютере играть. Думаю, господи, да он же сейчас его там выЛебет.
И вот, наконец, прибегает мой друг, глаза по полтиннику. Спрашивает:
- Вы что мне раньше-то не сказали, что он больной?
А мы ему хором:
- Да он голубой!
- Вы знаете, что он сделал, затащил меня в кусты и попросил у меня отсосать. Я его оттолкнул и побежал обратно.

Потом мой друг всё же как-то объяснил, что он немного другой ориентации, чем та, о которой думал Макс.
- Понимаешь, я другой, не такой, как ты думаешь. У меня и девушка есть, подруга.
 
Никто в подвале не считал Макса лишним, несмотря на его странности. Так-то он был нормальным пацаном, часто нас раскумаривал, всем помогал, если была необходимость. Макс хорошо зарабатывал, у него всегда были деньги.

С голубым Максом я много раз раскумаривалась, и он всегда ставил мне лошадиные дозы, никогда не жалел. С ним я всегда была уделана в хламищу. И меня от его щедрости даже тошнило, рвало, полоскало как тузика.

Как-то мы с Гулькой с мелкой пошли к Максу раскумариваться. Он уже сварил всё, вынес… и мне поставил вот сюда, короче… (вена на тыльной стороне ладони). Поставил мне четыре куба. Я потом у него в подъезде вот так села и сказать ничего не могу, язык заплетается. И, главное, вот хочу есть! А есть, когда уколешься, вообще нельзя. Желудок останавливается, это же полное расслабление организма.
И у меня ещё оставалось рублей сто пятьдесят. Мы решили догнаться и поехали к Максу на работу. Он хотел там денег взять и дать мне триста пятьдесят рублей на ханку. Это за то, что я его раскумарила.

Мы вызвали такси приехали, а там – бритва! Денег нету! Мы обратно пошли пешком через лес. А у нас была бутылка морилки, Гулька и пакеты взяла, и всё такое. Мы давай токсить. И я чувствую, что мне хочется уже отдохнуть, полежать. Ну, у меня слабость какая-то. Не могу, не выдержала, легла на землю. А Макс с Гулькой, они-то, наркоманы ещё те! Ой, нам не хватает, нас не торкнуло…

Ну, я им отдала свои сто пятьдесят рублей, идите, говорю, берите и делайте что хотите. Они пошли брать ханку. А я говорю, всё - с вами колоться не буду, говорю, буду ждать вас в лесу. Они ушли, я полежала и пошла в киоск, купила бутылку лимонада. Там же, около киоска выпила. И меня давай полоскать, тошнить. Мне было так плохо, что я уже совсем не знала, что делать.

Ну, вот… Потом я кололась с другими наркоманами. В своём дворе я познакомилась с девчонкой, у неё был ребёнок, она жила со своей сестрой, у которой тоже был ребёнок. Кто-то ей сказал, что я тоже колюсь. А я как раз только перекумарила, и мы познакомились.

Как-то вечером решили раскумариться. Раскумарились. А я перед этим - три дня  каталась на велике. Короче, ширанулись, всё… Она, как обычно, поставила мне три куба. И мы пошли на аллею, пить пиво. Сидим, пьём, всё нормально… И вдруг, я начала гнать… Просто крышу сорвало! Говорю, ой, лови, я падаю… Она посмотрела, ты чё, типа…
Тут я обчухалась (пришла в себя), говорю, ты извини, я гоню. А потом опять её толкаю:
- Пожалуйста, накачай мне колёса.
Она глаза вытаращила:
- Какие колёса?
- У меня на велике. Сдулись колёса, накачай…
- Какой велик?

Я раз… опять обчухалась. Ну, и вроде нормально стало. После этого я пришла домой, мне опять было очень плохо. Я в четыре утра пришла и до шести пробыла в туалете. И всё, что я выпила за весь день… Всё, что съела… Было у меня перед носом… Всё было в туалете. Я тогда жила у знакомого пацана, а он жил со своей подружкой, и ещё с ними жила его мать. Они мои ровесники.
И вот они мне говорят, у тебя что-то не то… Короче, мне пару раз дали по дыне… Короче, по голове, чтобы я всё поняла. Мне объяснили, не надо этого делать, тебя затянет. И я что-то начала понимать.

Ну, потом я немного пожила у девчонок-сестёр, в своём дворе. И снова, в очередной раз я не выдержала и снова ширялась с ними. У меня тогда было золотое кольцо, серебряная цепочка, большой серебряный браслет. В общем, мы заложили моё золотое кольцо и укололись. Нам показалось мало, у меня ещё было двести рублей, и мы ещё укололись. И все эти дни, когда я кололась, мне было ну… просто очень плохо.

У этих девчонок в квартире было, можно сказать, очень жутко. Сильно пахло растворителем и карбофосом. То ли тараканов травили, то ли что, не знаю.
Хозяйка их квартиры, она скрывалась от блатных. Она барыгой была и ханкой торговала, но всю ханку проколола себе. Не понимаешь? Ну, блатные ей завезли товар ханки, и она должна была его продать, а она его не продала, и всю ханку проколола сама себе, а блатным осталась должна деньги за товар. И она, короче, скрывалась.

Ну, и я у них побыла, смотрю, есть стало нечего, а они колятся, колятся, колятся… Как-то пришла моя подруга, а они начали кумарить. И я попросила подругу, чтобы она увела меня оттуда.

И всё… я забыла, что это такое. Я поняла, начала думать, просто мысли появились. Надо - не надо, буду - не буду, хочу - не хочу. Я поняла, что меня начинает потихоньку затягивать. И всё, я тормознула и после этого не кололась. Вот так я бросила. Ну, я же этим не болела, меня не затянуло до такой степени.

Всё это было в июне прошлого года, весь этот июнь я кололась.
А нет… после этого я приехала из Дальшета и последний раз укололась. Мы тогда были с Гулькой с этой мелкой. Я болела очень сильно, у меня была простуда и всё такое. Притом, мы пили, и я с похмелья не могла просто прийти в себя. И мне девчонки говорят, давай раскумаримся, мы тебе уколем полтора куба, тебе легче станет.
Так оно и вышло. Мне укололи полтора куба, и меня не полоскало, ничего. Просто легла и уснула, проспала всю ночь и весь день. И проснулась, как огурчик - всё нормально.

Это было как раз перед Дальшетом. (То есть, события, о которых рассказала Даша, произошли до поездки в Дальшет.) Девятнадцатого июля мы выехали из города, а двадцатого, утром нас сняли с поезда. И до двадцатого августа я была в центре временной изоляции несовершеннолетних. А потом приехала в город.

А помнишь, мы с Нинкой к тебе приходили. Мы же тогда не вдвоём ходили. Получилось так, я жила тогда у Алёны, ну, как обычно… Я шла домой из магазина, у меня было пятьдесят рублей, не помню откуда. Купила хлеба, сахара и встретила своего бывшего друга. У него были две бутылки морилки, и были деньги. Он тогда со своим другом снова токсил.

И мы пошли вместе токсить. И вот мой бывший говорит, знаешь Нинку? Я говорю, да, мы же с ней вместе начинали токсить, знаю, конечно. А он говорит, я её люблю. И я зашла к Нинке, позвала, поговорила с ней, вытащила её из квартиры, и она сбежала из дома.

И мы начали жить втроём я, мой бывший и Нинка. Где жили? В подвале, причём, подвал – вот, в соседнем доме, около тебя. Нинка с ним постоянно была вместе, и всё такое…
Я сначала ужасно ревновала. Но в один прекрасный день он Нинкой попользовался, ну, поЛебал её и выкинул… и ушёл. Вся любовь была денька три.

У нас с Нинкой ещё была морилка, мы токсили, токсили… Нинка пошла в туалет и пришла без кроссовок. Ну да, я это уже рассказывала. И осталась в подвале в одних носках. Всё это было тоже здесь, около тебя. Ей показалась, она поймала такой глюк, что меня изнасиловали в подвале. А я сидела токсила, ждала её с туалета. Её долго не было, потом пришла, кроссовки не нашла. А когда у неё этот глюк был, она пошла, поднялась в подъезд и вызвала мусоров.

А потом мы сидим с ней, токсим, я ничего не знаю, смотрю фонарик… Я подумала, что это из подъезда, нас уже предупреждали, чтобы нас больше не видели. Нинка спряталась, а я не успела. И я в шоке, смотрю, мусора… Говорят:
- Фамилия, имя, отчество…

Я в розыске была, а Нинка нет ещё. И всё… меня увезли домой, вернулась вся грязная, чуханка, переоделась. Меня хотели в приют отправить, но по концовке не отправили. Простили, меня даже не били.

Перед тем, как меня поймали, у меня были не очень приятные глюки. Лебеди плавали какие-то странные, и ползали всякие противные пауки. А Нинку после этого я не видела. Я же говорила, перед этим в августе её изнасиловали в колодцах, это ещё до любви с моим бывшим.

Вот и всё. С конца октября, после того, как мы с Нинкой побывали у тебя, я не токсила совсем.



PS

Конец апреля был не очень тёплый, и Даша простыла. В семь утра она позвонила в платную справку и узнала телефон своей школы. Потом пыталась позвонить в школу, но там ещё никого не было, слишком рано. И снова легла спать. Около одиннадцати встала, позвонила завучу и сказала, что больна.

Никакой необходимости узнавать номер телефона рано утром не было. Накануне она пришла очень поздно, бросила на пороге грязные кроссовки, приняла душ, поужинала и легла спать. Всё нужное для скверного настроения поутру у меня появилось. Позвонив, Даша попросила меня что-нибудь приготовить. Но нужного благодушия у повара уже не было:
- Барышня, вы оставили свою грязную обувь, сделали утром никчёмный звонок и не убрали постель. Раз Вы человек способный на самостоятельные поступки то, наверное, справитесь с кухней без моей помощи.
 
Барышня пожарила картошку, поела и снова легла спать. Вечером сердобольный повар готовил ужин, пожалел больную барышню. А в течение дня заваривал целебные травы, делал массаж гайморовых пазух и капал барышне в нос облепиховым маслом.

Поболев пару дней на дому, Даша сходила в больницу уже почти здоровой. Ушла днём, а вернулась поздно ночью. Утром повар объявил забастовку и начал выяснять отношения скандальным тоном. Барышня собралась и ушла. Поздно вечером позвонила и сказала, что ночевать не придёт, потому что какая-то машина сломалась, и её не могут починить. Было понятно, что это ложь.

Даши не было больше двух суток. Первую ночь и первый день я очень переживал, ждал, но она даже не звонила. И что-то произошло, к вечеру я начал думать, что продолжать такую жизнь не имеет смысла. Знакомые стали говорить, что я плохо выгляжу. С нервами были явные проблемы, я выходил из себя по поводу и без повода. Со знакомыми женщинами отношения испортились, я не мог внятно объяснить, кто берёт трубку телефона. Очень много времени уходило на Дашу или на осмысление проблем с ней связанных, поэтому я мало занимался работой.

Я убедил себя в том, что хватит, больше так продолжаться не может. И сразу стало легче. Следующую ночь и день до позднего вечера я провёл, уже успокоившись. Когда, наконец, дверь открылась, я первым делом забрал у Даши ключи:
- Мало ли где ты ошиваешься и с кем.
- Я не ошиваюсь. Я не шлюха, это шлюхи ошиваются.
- Хорошо, не буду спорить. Но ключи ты не получишь пока не изменишься и не изменишь своего отношения ко мне.

Жизнь в мастерской стала гораздо спокойнее, исчезли скандальные страсти. Но некая страсть или страстишка всё же оставалась где-то в дальнем углу, куда я спрятал  ключи. С недоумением Даша спросила:
- Ты что, не выспался? Почему ты так себя ведёшь? Что опять плохое настроение?
- Отнюдь, сударыня. Я чувствую себя прекрасно. А если Вы желаете, чтобы по утрам моё настроение было замечательным, то с вечера Вам следует делать расслабляющий миньет.

Из школы Даша пришла очень уставшая и легла спать. Я знал, что она проснётся, подойдёт к компьютеру и включит музыку. На экране монитора появился небольшой текст:

Даша, я не могу видеть женщину и не замечать её.
Не могу жить с женщиной и не думать о ней.
Более того, невозможно спать рядом с женщиной и ничего не хотеть.

Моя юная женщина проснулась, прочла и закрыла файл, включила музыку и не сказала ни слова.

Через день, вечером Даша позвонила откуда-то и сказала, что придёт не одна, а с подружкой, которая мне очень понравится. Когда я открыл дверь, сразу понял, что у неё кто-то под курткой.
- Посмотри, какая замечательная собачка. У ти моя, хорошая. Ну вот, уже и написала. Сейчас вытру. Чем мы тебя накормим? Что у нас в холодильнике?
По полу стучал когтями крошечный щенок. Даша что-то достала, и начала его кормить.
- Неужели тебе не нравится наша собачка?
- Кисонька моя, мне вполне хватает котёнка, который уже есть.
- Тебе нужно сделать свою жизнь разнообразней, и теперь такая возможность появится.
- Я бы предпочёл, чтобы более разнообразной стала моя сексуальная жизнь. Собаку нужно кормить, с ней нужно гулять.
- Я всё буду делать сама, а кормить тоже буду сама.
- В таком случае можешь кормить её собственной грудью.

Даша продолжала сюсюкать со щенком, а я сел к компьютеру.
- Где наша собачка будет спать? Где её место?
- У нас не будет собачки. Для неё нет места.
- Тогда я уйду вместе с ней.
- Хорошо. Уйдёте прямо сейчас?
- Нет, утром.
До четырёх утра я не мог заснуть, Даша продолжала возиться с собакой. Но я вёл себя спокойно и терпеливо ждал окончания затянувшейся собачьей жизни.

Всё проходит. Наконец они ушли, а через час Даша вернулась:
- Встретила знакомых токсов и отдала им щенка. Можно я пока не все вещи заберу? Потом зайду.
Хорошо.
- Конечно, я всё понимаю. Зачем тебе связываться с какой-то бродяжкой. Тебе просто нужен был повод.
- Возможно, но собачка оказалась прекрасным поводом.
- Ну, всё. Пока.

Я вышел на балкон и смотрел, как Даша уходит. Голова закрыта капюшоном, где-то ниже капюшона должны быть ангельские крылышки. От своей ангельской сутулости Даша так и не избавилась, хотя я пытался с нею заниматься выправлением осанки. Не удалось, не смог.

Она шла быстро и почти целеустремлённо. Но всё же как-то неуверенно, словно размышляя, а стоит ли туда идти. И даже с явным сомнением, что идти стоит именно туда. Сначала по тротуару, потом переступила и пошла по газону. Наверное, на газоне мягче земля. А в кроссовках идти по земле даже приятно. Шла и немного уходила то вправо, то влево. И в этом движении была неуверенность.
Идти куда-то в неизвестность не хотелось. Она предпочла бы остаться. Но оставаться уже не могла.

Три месяца я пытался приютить случайно залетевшего ангела. Но ничего не получилось. Мой беспризорный ангел оказался слишком далёким от ангельского совершенства. А у меня не хватило сил, чтобы сделать его ангельски идеальным. Не хватило сил, не хватило терпения и, возможно, педагогического опыта.

Или просто – не судьба. Кесарю – кесарево, ангелу – ангелово. Каждому – своё. Возможно, это совсем не моё и не её, не ангелово.



КРАТКАЯ ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА, КОТОРУЮ АВТОР ПОЛУЧИЛ У ПРОФЕССОРА ИСТОРИИ



В России до возникновения необходимости в регистрации имён и фамилий, информация о родовой принадлежности передавалась изустно. Кроме фамилии, имени и отчества существовало ещё дедичество. Вероятно, на какой-то стадии становления общества это было необходимо для избежания близкородственных браков. Но главным образом, это было частью человеческого достоинства - знать своих предков.

Фамилия - это имя семьи, определяющее принадлежность к какой-то семье или какому-то клану, например: Обуховых, Телегиных, Ивановых, Московских. Причём, это означало принадлежность к клану, который владеет какой-то определённой собственностью.

Или, например, было отчество для сыновей Рюрика - Рюриковичи. Все потомки Рюрика знали, что это отец их рода – пращур. Но любой человек имеет отца и пращура. Совсем не означало, что быть Рюриковичем более престижно, чем Ивановичем. Что Рюрикович, что Иванович это одно и то же. Более того, Рюрикович - это пришелец, иноземец, а Иваныч жил здесь всегда.

До появления паспортной системы, для человека паспортом являлась могильная плита, которая лежала на могиле его предка. И там всё было записано, чтобы отец сыну мог показать, от кого он произошёл. Могильная плита была паспортом клана. Враги, захватчики, чтобы подчинить племя, мужчин и женщин угоняли в рабство. И тщательно разрушали, прежде всего, могильные комплексы, чтобы нельзя было восстановить родословную.

Например, в Сибири монголы, захватывая территории, старались разрушить скифские могильные комплексы. А это бронзовый век, захоронения 4-5 веков, могилы тех, кто жил в этих местах задолго до монголов. Если в могилах было золото, забирали золото, или бронзу, если была бронза. Или просто превращали кладбище в туалет.

Также, к примеру, русские в Кёнигсберге, когда вошли туда, уничтожили все немецкие захоронения. Советские люди либо осознанно, либо неосознанно совершили то же, что когда-то делали монголы. Человеческая психология не меняется в этом плане, это на биологическом уровне остаётся в людях.

Процесс уничтожения захоронений имел место после реформы Хрущёва «об укрупнении колхозов». Крестьян переселяли и вынуждали бросать погосты. Можно вспомнить затопление деревень, описанное в произведении В. Распутина «Прощание с Матёрой».

На берегах водохранилищ советского времени можно сделать интересные находки. Где-то на дне остались кладбища, и они до сих пор являются помойкой. Можно побродить по берегу и подобрать черепа наших соотечественников. Вода постепенно вымывает кости из брошенных могил. Кого-то родственники успели перезахоронить, но чаще просто было некогда. Надо было строить новый мир – коммунизм.

Возможно, у нас осталось что-то прежнее, варварское. Например, из книги Нидерле «Славянские древности» - можно понять, что самые воинственные народы в Европе были славянские. И когда-то славянское население в Европе было преобладающим.

Вся территория Восточной Германии, бывшей ГДР - это славянская земля. Об этом говорит тамошняя топонимика, почти все географические названия имеют славянское происхождение. Польша это наиболее вероятный центр славянского мира середины первого тысячелетия. Об этом говорит изучение пшеворской, поморской культур.

Затем славян постепенно усмирила христианизация, но вероятно что-то языческое, варварское по-прежнему осталось. И, может быть, более всего в русских.

В каждой российской эпохе всегда были «новые русские». А те, которых сегодня называют «новыми», очень скоро устареют. Им на смену придут ещё более новые! Более удачливые, дерзкие и напористые!

Новый русский всегда легко избавляется от старого, прежнего русского. В каждой новой эпохе, каждый новый русский топчет старого. Мы всегда относимся к своему прошлому, как захватчики – разрушаем. События такого рода имели место при Петре Первом. Можно вспомнить борьбу со староверами при Алексее Михайловиче и многое другое. Это какая-то своеобразная государственная традиция по отношению к прошлому, которая сохраняется из века в век.

Иван Грозный, известный русский царь, сознательно уничтожал самые именитые боярские семьи. Они были его экономическими и властными конкурентами. Поэтому властолюбивый царь целенаправленно истреблял русскую элиту.

Крепостное право - это не то, что мы о нём представляем сейчас. И чему нас учили в школе. Не рабство, не кабала. Кабала - это зависимость. Можно сказать, что муж находится в кабале у жены, а жена у мужа. Кстати сказать, нередко так и бывает.

До петровского правления, крепостное право в понимании человека 16 века, было браком между человеком и государством. Это была система гарантий и обязанностей. Царя называли батюшка. Казалось бы, царя - самого главного эксплуататора - называли батюшкой, заступником. Но в понимании народа того времени царь - это был государственный первоотец. В государстве существовали родовые семейные отношения.

Таким образом, у народа была родственная связь с властью государственной. И, более того, даже с Богом. Наш Господь Бог, он тоже для нас – отец. И, божественным образом, мы все стали немного евреями. Отцом Иисуса был Бог, но мать была еврейка. А еврейство передаётся по матери. Поэтому, по крайней мере, по отцовской линии у всех христиан должно быть что-то еврейское.

Народ жил в хорошем, добротном, порядочном крепостном праве. То есть, было «право», а стало быть, и какая-то правозащита. Торговать крестьянами начали при Екатерине, в конце 18 века, и это продолжалось до 1861 года. За это время много не продали. Екатерина провела в России свой вариант рыночных реформ, она пыталась развить земельный рынок. Крестьяне были привязаны к земле, поэтому, продавая земли, были вынуждены продавать и крестьян.
Товаром становились не только земли, но и люди.

Аферист Чичиков скупал только мёртвые души, чтобы государство наделило эти души казёнными землями. Смысл его афёры в следующем. Если кто-то имел безземельные крестьянские души, то государством на эти души полагалась земля.

До Екатерины помещик своей землёй торговать не мог, так как государство помещало… его на землю. Он отвечал за земли, за леса и за крестьян. Это была не аренда. Он помещался, чтобы контролировать, для выполнения судебных функций. Это был государственный человек, который должен был следить за порядком в своём поместье, исправно собирать подати продуктом и часть оставлять себе. Земля давалась в кормление, и помещик должен был служить на военной службе.

Екатерина освободила помещиков от обязательной службы и разрешила земли продавать. То есть, она провела приватизацию, а чтобы крестьян не сгонять с земли, землю пришлось продавать с крестьянами.

Население России необходимо было обложить налогами, и Пётр-I ввёл систему государственного контроля. Крестьянская семья являлась экономической единицей, и каждая семья платила один рубль в год подушного налога.

Поручик - офицер имел жалование четыре рубля в год, то есть на одного дворянина работало как минимум четыре крестьянских семьи. Кроме того, поручик мог иметь ещё своих крестьян, а жалование он получал заслуженно… за службу государю. В то время на четыре рубля в год вполне можно было прожить.

Отчества, дедичества и фамилии были задолго до появления письменности, а паспорта появились, когда человек начал интересовать экономическую и налоговую систему государства. Фамилии и прозвища стали фиксировать. Паспортный режим впервые был введён при Петре. Он также дал крестьянам право вести какую-то предпринимательскую деятельность.

Петровское крепостное право обязывало отрабатывать барщину и платить оброк, или платить денежную ренту. И денежная рента была предпочтительней, удобней. Крестьянину было проще заплатить. В этом случае не надо пахать, вкалывать. Поэтому крестьянин был заинтересован что-то продать, а чтобы ехать в город на рынок, он должен был выправить себе паспорт.

В русских семьях веками воспитывалось уважение к традициям. В ходе реформ, перемен общественные и традиционные устои разрушаются. А таких перемен в истории России было много. И постепенно мы превращаемся в массу «иванов, не помнящих родства своего». Это результат революций, перестроек, переворотов, реформ.

Большевики пришли к власти, встали крепко на ноги, накормили страну и сожгли все церковные книги. Потому что им надо было, чтобы народ потерял свои корни. Для строителей коммунизма интересы семьи никогда не были приоритетными. Это же узкосемейные, клановые, мелкобуржуазные интересы.

Любовь к земле, к малой родине - это надо было выдернуть из людей. У большевиков была глобальная задача – разруха, которую нужно было преодолеть после гражданской войны. Тогда было пять миллионов беспризорников. А сейчас беспризорников, наверное, ещё больше. И уж не меньше, по крайней мере. И это тот самый благодатный человеческий материал, из которого можно создать всё - что угодно… Строителей коммунизма, лётчиков, офицеров или качественных палачей. Это люди, которым можно дать любое имя и фамилию.

Для властной системы самое главное - создать ситуацию, чтобы что-то разрушить. А уже из обломков этого разрушенного можно будет что-нибудь сделать. «Весь мир насилья мы разрушим…  мы свой, мы новый мир построим».

Благодатный беспризорный материал обязательно сварится. Дойдёт до нужного уровня и необходимой кондиции. Наркотики и доступный алкоголь сделают своё дело. Когда дойдёт до определённого, нужного момента - этот процесс остановят. А готовый материал уже будет готов к применению.



НЕБОЛЬШОЙ ПАТРИОТИЧЕСКИЙ МАНИФЕСТ



Диссидент – значит инакомыслящий. Диссидентов можно рассматривать, как людей с нетрадиционным патриотизмом. Странные провокационные идеи, непонятно откуда лезут в голову и заставляют мыслить как-то иначе. Нет никакого желания становиться диссидентом, но это происходит непроизвольно.

Провинциальный пиар, как правило, явление малопримечательное. Но некоторые его образцы бывают настолько яркими, что не заметить их невозможно. В одном провинциальном городе (это реальная история), в телевизионном эфире состоялось ток-шоу с участием двух депутатов городской думы. Дело было накануне 23-го февраля. Поэтому господа депутаты решили поговорить о патриотизме и заявили, что оба являются бывшими сержантами.

Так вот, собрались господа сержанты и начали говорить и рассуждать. Патриотизм всегда был актуальной темой, особенно у сержантов (кто ж ещё научит родину любить?) Точных статистических данных нет, но не исключено, что значительная часть депутатского корпуса представлена бывшими сержантами. Считается, что у сержантского состава любовь к родине выражена наиболее благоприятно для успешного депутатского продвижения. И плох тот сержант, который не мечтает стать депутатом.

В прямом телевизионном эфире два провинциальных сержанта-депутата занимались любовью… (в смысле, любовью к родине). Этим, конечно, можно заниматься не только для показушного телеэфира, но и на работе, и на заседаниях думы. Впрочем, как знать, может народные избранники только тем и занимаются.

Указанной любовью светились их народно избранные глаза, обращённые друг на друга, можно сказать, любовью сиамских близнецов, неразрывно связанных с родиной.

Нетрудно найти истоки современного патриотизма.
Большинство россиян были советскими патриотами. Но советского союза уже не осталось. Даже России не осталось! По крайней мере, Всея Руси, потому что Малороссия и Беларусь уже не входят в состав великой российской империи. Поэтому можно говорить только о патриотизме по отношению к остаткам некогда Всея Руси. А из того, что осталось нужно исключить патриотизм к непокорной Чечне. А также патриотизм московский, он там свой, локально-поместный и, например, к сибирскому не имеет никакого отношения.

Едва ли у чукчей есть основания полагать, что Татарстан это тоже их родина. Ещё сложнее жителям Кёнигсберга: и Германия не родина, и Восточная Пруссия не Россия. После изгнания немцев новое население насильственно отправляли в завоёванную землю, как в ссылку или на каторгу. Сотни железнодорожных составов доставили многотысячную толпу для освоения Восточной Пруссии. Известно, что целым семьям приказывали: «Два часа на сборы, вас отправляют в Кёнигсберг».

Вот уж у кого явные проблемы с родиной, отечеством и патриотизмом, так это у обитателей прибалтийского Калининграда. И немцами не стали, и русскими уже не назвать. Некоторые калининградцы до сих пор стесняются, что вынуждены жить не совсем, так сказать, на родине.

Если депутат из Сибири или Приморья избирается в Госдуму, то становится москвичом и занимается только московским патриотизмом. Провинции и регионы нужны княжеству московскому только как сырьевые придатки и места для подушного сбора податей. Все разговоры о социальном равенстве – это только разговоры. Нужно быть не только слепым и глухим, но и полным идиотом, чтобы не заметить разницы между уровнем жизни в столице и, скажем, в провинциальном Муходрищенске.

Воспитание в народе патриотических чувств было и остаётся актуальной необходимостью для князей столичных. До октябрьского революционного переворота в России был популярным лозунг: «За веру, царя и отечество». Большевики царя и его семью расстреляли, над верой и святынями надругались, а отечество переименовали в родину (так как отцы отечества были уничтожены). Лозунг стал более лаконичным: «За Родину, за Сталина!» Но суть не изменилась, просто вместо икон в красных углах появились портреты партийных лидеров (и, между прочим, не исчезли до сих пор).

Несколько лет назад слово «отечество» решили реанимировать с помощью известного праздника (день защитника отечества). Более того, даже веру пытаются реанимировать, даже храмы воздвигают повсеместно. Осталось только царя подходящего найти. И, желательно всё же - Русь снова объединить…

Правда, народ, обретая веру, гораздо больше стал сквернословить, но зато сматерится и добавит: «Господи, прости», - и крестится. Иудеи и мусульмане в России (не все, но многие) или совсем обрусели, или даже стали христианами и тоже жертвуют на храмы. Экс-мусульмане говорят: «Акбар, ибо воистину – акбар!» А пост-иудеи причитают: «Шма Исраэль, твою мать, господи, прости!» Всё смешалось в доме российском…

Мумия великого советского фараона продолжает украшать самое престижное и самое красное кладбище столицы. Это, может быть, самая нерушимая цитадель окопавшихся патриотов.
Даже гимн России, как музыкальное выражение патриотизма, остался прежним – советским. Даже автор текста гимнопения остался прежним. Не сильно напрягаясь, известный поэт просто слегка отредактировал старый текст с поправкой на веяния нового времени. Это чтобы сержанты и рядовые не теряли ориентации и продолжали маршировать в нужном направлении.

Нужно понимать, что никакого отечества (в изначальном значении этого слова) не осталось. А из всего вышесказанного можно сделать вывод, что нынешний патриотизм зиждется или паразитирует на остатках советского. Каламбур по этому поводу:

безмерно оглупленье человечества,
в России пьянкой чествуют беду,
последние защитники отечества
погибли в восемнадцатом году

Господа сержанты, мы живём в эпохе постсоветского абсурда. Дореволюционное, досоветское – полностью выродилось, вымерло. А патриотизм наших дней это не более чем – перегар, дух советского алкогольного синдрома.



авторское послесловие

Во второй половине 20-го века средства массовой информации: газеты, кино, радио, телевидение обрушили своё влияние на жителей Земли. Торговля информацией стала выгодным бизнесом. А выгодно продать можно то, что наиболее востребовано. Значит, если Что-то сознательно рекламировать, раскручивать – Что-то станет востребованным везде.
Этим начали активно пользоваться. И, помимо всевозможных товаров, народу стали преподносить (а точнее - впаривать) определённую культурную субстанцию. Таким образом возник прецедент массовой культуры.

Получила небывалое прежде развитие очень лёгкая музыка. Для её восприятия не нужно музыкального образования. А также очень лёгкая поэзия, специально для песенных текстов. Чтобы выдавить кучку глагольной рифмы, не требуется даже законченное среднее образование. А мыслей вообще никаких не нужно, мысли в песенном тексте противопоказаны.

Бизнес, а стало быть, и властные структуры не заинтересованы в том, чтобы у народа появлялись дополнительные мысли. Не слишком умным народом гораздо проще манипулировать. Поэтому популярная, очень лёгкая и не очень умная музыка повсеместна.

Если бы могла существовать интеллигентная, культурная цензура, то массовая культура не получила бы развитие. Но это возможно только в авторитарном государстве, причём, тиран должен быть просвещённым. В условиях современной демократии культурная цензура невозможна. А демократические лидеры, увы, недостаточно культурно продвинуты, примеры тому у всех на виду.

Может, это хорошо, что у народных масс появилась собственная культура. Но всё же, это скорее - некий суррогат культуры. Упрощённая модель культуры, но зато понятная даже самому тупому потребителю. Массовая культурная пища легко глотается. Не нужно пережёвывать и тратить желудочный сок. Она, как инъекция, попадает прямо в кровь и усваивается организмом. То есть, это своего рода наркотик. «Почём опиум для народа?»

Прецеденты массовой культуры издавна имеют место в истории человечества. Например, религиозная культура – тоже массовая. Но она, по крайней мере, обычно – рекомендует полезные этические принципы. А вместо оригинальных мыслей религия предлагает веру в чистом виде, а также упрощённую модель миропонимания и мировосприятия. Модель, упрощённую предельно, но зато понятную любому человеку без исключения.

Следовательно, религиозное воздействие тоже слегка наркотично. А современное поклонение попсе можно считать фанатическим и религиозным… по сути. Зато попса не ведёт на баррикады и создаёт благоприятный климат для всеобщего оглупления, а значит, подводит к религии с высокими этическими принципами и нормами морали.

Средства массовой информации и массовая культура формируют очень удобное поколение людей, которое использует то, что необходимо: полезную жевательную резинку, лучшую зубную пасту, удобные прокладки и надёжный стиральный порошок. На этой же базе возник современный спорт. А точнее, не спорт… точнее сказать, спортивный бизнес.

И вообще, бизнес - это, в каком-то смысле, вид спорта. А спорт, без сомнения, разновидность бизнеса. Отельных спортсменов и целые спортивные клубы покупают и продают оптом и в розницу. Это очень востребованный товар, например, баранов или козлов целыми стадами продают реже, чем спортсменов клубами. Никого не смущает, что это можно определить, как разновидность работорговли, спортивные звёзды уходят «с молотка» очень охотно и гордятся этим.

Звёздные войны – это не фантастика, а реальность. Звёзды шоу-бизнеса и спортивные звёзды давно и реально воюют за возможность продаться, за собственную продажность.
Некоторые уважаемые информационные телепрограммы больше всего говорят о новостях спортивных и попсовых. Значит, это более востребованный товар, чем, например, новости политические. О проблемном и сложном лучше молчать, пусть народ развлекается, зрелища всегда были насущным хлебом плебеев.



БИЗНЕС-ПРОЕКТ
ДЛЯ СЕРЬЁЗНЫХ ДЕЛОВЫХ СТРУКТУР



В 20-м веке удалось возродить олимпийские игры. Очень быстро они завоевали огромную популярность. Олимпийский огонь согревает сердца и души миллиардов болельщиков во всём мире. Кроме того, греет руки многочисленным дельцам от спорта. Воспламеняет всевозможные рекламные акции, что способствует продвижению товаров на рынок. А пепел от этого огня падает тёплыми купюрами в кошельки и на банковские счета выдающихся спортсменов.

Можно без преувеличения сказать, что олимпийские игры – один из самых раскрученных брендов в мире. Но это достижение прошлого века, уже слегка устаревшее. Новое время и новые возможности могут предложить нечто более зрелищное и более капиталоёмкое.

Новым, актуальным, современным, а главное, очень прибыльным, может стать утраченное цивилизацией развлечение. Новое - это забытое старое. После возрождения олимпийских игр, необходимо возродить гладиаторские бои.
Начать нужно с реставрации и реконструкции Римского Колизея. Это самое удачное место для проведения первых показательных выступлений. А затем в любом мировом мегаполисе можно построить новые современные колизеи, оборудованные по последнему слову техники.

Возможно, Римский епископат поначалу не поддержит появления в вечном городе кровавых состязаний. Но только поначалу. Туристы и болельщики приедут отовсюду на гладиаторские ристалища и захотят избавиться от впечатлений гибельных сцен. Раскаиваться и исповедоваться они придут в Ватикан, некрещёные захотят креститься. А куда же ещё идти, если ближайший и знаменитейший религиозный центр так близко? Бурный финансовый поток щедро смочит сухость консервативного католичества. И в итоге возможное неприятие исчезнет.

Какое-то время часть мировой общественности будет выступать против проведения возрождённых боёв. Но с помощью правильной пиар-политики усилия противников легко преодолимы.

Нововведение нужно определить, как новый вид спорта. Следует так и говорить: «Спортсмены-гладиаторы». Жизнь каждого выступающего должна быть застрахована на приличную сумму. В случае гибели или увечья, семья пострадавшего ни в чём нуждаться не будет.
Малоимущие семьи из слаборазвитых стран очень охотно предоставят необходимый материал для нового шоу. Солидное вознаграждение в случае победы или страховое обеспечение после поражения – это значимый материальный стимул.

Зрелищность предлагаемых мероприятий настолько велика, что прямые телевизионные трансляции покажут все мировые телеканалы. Существующие в настоящее время реалити-шоу, гораздо менее интересны по сравнению с грандиозностью нового проекта. Рейтинг передач, посвященных боям, станет недосягаемым. Бокс, бои без правил, футбол, хоккей - это детский лепет, наивные забавы прошлого тысячелетия. Человечеству нужны более острые ощущения.

На первом показательном мероприятии в Колизее нужно показать известные из истории виды гладиаторских поединков. В доспехах, с мечами, копьями, на колесницах и т. д. Но кроме традиционных видов возрождённого спорта допустимы любые другие разновидности состязаний. Например, со стрелковым оружием минимального радиуса действия, чтобы не ранить зрителей.

Можно использовать бронетехнику и другие виды вооружения. При этом бои проводить на оборудованных полигонах. Множество телекамер передадут реальность происходящего на специальные огромные мониторы. Кроме того, зрительские места следует оборудовать камерами индивидуального наблюдения.

Стоимость билетов, вероятно, окажется очень высокой, доступной только миллионерам. Но телевидение даст возможность всем желающим оценить увлекательность происходящего. Можно показывать трансляции только на кабельных телеканалах, это сократит аудиторию, зато позволит быстрее окупить проект.

Рразновидности гладиаторских шоу безграничны: Китайское кун-фу против мечей северных варягов. Японские самураи против латиноамериканской капоэйры. Или. Японские камикадзе атакуют Перл-Харбор, кто победит на этот раз? Российский спецназ против арабских террористов. И так далее, до бесконечности.

Хорошо известно, как телевидение показывало военные действия в Ираке. Но это нельзя назвать настоящим шоу. Хорошее, эффектное шоу организованно и продуманно! Применение оружия в условиях гладиаторского боя предоставит почтенной публике увлекательнейшее зрелище.

После возрождения колизейского шоу, народы Земли поймут, как выглядит реальная гибель. Поймут, какова смерть от холодного или огнестрельного оружия, или от удара каратиста. У людей исчезнет желание устраивать военные конфликты.

Регулярные трансляции полностью удовлетворят кровожадные инстинкты толпы. Всё внимание масс захватит блеск смертельных поединков. Исчезнет необходимость самостоятельно участвовать в военных действиях для получения адреналина. Террористы поймут, к чему приводят их несуразные действия. Они успешно удовлетворят свои убийственные амбиции, сидя около телевизора.

Нужно особо подчеркнуть, что показы реальных кровавых поединков воспитают в людях необходимый пацифизм. Смертельные шоу покажут натуральные, подлинные результаты воздействия оружия на человеческий организм. Наступит эпоха всемирного миролюбия и полного неприятия войны. А это значит, что государственные бюджеты перестанут тратить огромные средства на оборону и вооружение. Исчезнет необходимость содержания многомиллионных армий.

Организованная и показательная смерть гладиаторов подарит народонаселению планеты безмятежную, мирную жизнь. Исчезновение военных конфликтов - самый важный пункт пиара гладиаторских боёв.

Перечисленные идеи, безусловно, нуждаются в защите авторских прав. Нетрудно предположить, что даже ничтожные проценты автору проекта, могут обеспечить автора и его семью на все гладиаторские времена. Поэтому, автора бизнес-проекта, следует считать также автором всех предложенных идей.

© автор



***

Наркотическое цунами захлестнуло мир. И, вероятно, оно также возникло благодаря средствам массовой информации. Наркотики всегда имелись в рационе человечества. Но всемирного наркотического бума не было.
В каждой локальной культурной общности были собственные одурманивающие вещества: мухоморы, алкогольные напитки, опиумный мак, конопля. Но за пределы своего ареала применения они не выходили. Употребление наркотиков не принимало форму всеобщей болезни.

Благодаря взаимопроникновению культур, наркотическая дурь вышла за пределы своего традиционного круга. У американских индейцев появилась «огненная вода», а европейцы познакомились с табаком и другими курительными продуктами. В Европу привезли гашиш, опиум, кокаин, но всё же массового распространения наркотиков не наблюдалось.

В советской России военного и послевоенного времени, начиная с 1941-го года, многие дети очень рано начинали курить, уже лет с пяти. Говорят, что время было очень голодное, и курить хотелось страшно. Есть было нечего, табака тоже не было, и курили всё, что могло дымиться. Сворачивали сухие листья или выдирали паклю и курили.

Сейчас дети того времени говорят, что везде были заросли конопли, но они про неё не знали. Не знали, что её тоже можно курить, если бы знали, то, конечно, пристрастились бы. Хотя Средняя Азия, вроде бы, неподалёку… Какое-то проникновение информации о конопле могло быть. Люди, отсидевшие в лагерях вместе с азиатами, скорее всего, об этом знали. Но в то время российская культура курение конопли отвергала. Был какой-то культурный заслон, культурный фильтр, который не пускал азиатские наркотики в Россию.

Советское государство было единым, но в нём было несколько культурных сообществ, и каким-то образом эти сообщества защищались от взаимопроникновений. Довольно долго культурные границы не удавалось разрушить. Национальные структуры были очень консервативны.

К тому же в стране советов была крепостная система. Хотя крепостное право исчезло в 1861 году, крестьяне, по сути, всё же оставались крепостными. Они не могли свободно получить паспорт и куда-нибудь уехать. Лишь некоторым, особо находчивым деревенским жителям удавалось ухищрениями заполучить паспорт и перебраться в город. Жители городов могли мигрировать внутри страны также с немалым трудом.

Зато когда требовалось вести большие социалистические стройки: Днепрогэс или Турксиб - начиналось перемещение населения, в том числе насильственное. И национальные культуры стали смешиваться
Задача страны советов дедушки Ильича была в том, чтобы все границы разрушить и создать единый советский народ. Большой вклад в устранение границ между культурными ареалами внесла алкогольная политика советского союза. Народ тщательно спаивали.

Русская питейная культура имеет многовековую историю, но она была всё же локальной, а не всеобщей. Она имела место в больших городах, в которых были рынки. Царёвы кабаки появились в 17-м веке. Для появления первых питейных заведений были серьёзные причины. После «смутного времени» Рось вела войну с Речью Посполитой. Именно поэтому царёвы кабаки открылись там, где были рынки. Где у людей была какая-то лишняя копеечка, которую можно было пропить, и которая пошла бы на войну с Польшей.

А в советском союзе алкогольная политика ломала культурные границы и создавала единый советский народ. Хотя, вроде и была антиалкогольная пропаганда. Но на словах было одно, а на деле производилось спаивание народа. Данный процесс продолжает иметь место по сей день.

Примерно то же самое происходит с наркотиками. Показательно, декларативно ведётся борьба, на самом деле происходит пропаганда наркотического образа жизни. Наркотический бум возник на базе постоянного освещения наркотической ситуации, регулярных напоминаний, что такой кайф существует. Вездесущая информация завораживает, интригует народ и, в сущности, предлагает попробовать.

В начале 90-х годов прошлого века поднялась волна разоблачения достижений большевизма. Были опубликованы мемуары, недоступные читательской аудитории долгие годы.
Накануне революции 1917 года в России курили кальян и нюхали кокаин. Это было развлечением очень небольшой части общества - обеспеченной и развращённой. Причём, можно сказать, что кокаин - это революционный наркотик.

В начале 20-го века кокаин нюхала революционная, маргинальная интеллигенция. Анархисты, большевики, революционные радикалы. От регулярного применения кокаина возникали какие-нибудь оригинальные идеи уничтожения государства. Революция возникла на парах кокаина, её организаторы были привержены кокаиновой наркомании. Октябрьскую революцию можно считать – кокаиновой.

Начали нюхать революционеры, а продолжают современные беспризорники. Но самыми известными токсами истории следует считать большевиков. И, конечно, нюхать кокаин более престижно, чем морилку для дерева. Впрочем, в начале 20-го века растворитель и морилка не продавались, а у нынешних токсов денег хватает только на самые недорогие виды кайфа.

Интересно, какой будет очередная революция, если её организацией займутся современные токсикоманы? Вероятно, морильной или растворительной.

Героин - это переработанный, очищенный опиум. Героиновая зависимость была известна ещё до массовой наркотизации общества. Но прежде, кроме врачей, его никто не применял. Только некоторые врачи развлекались этим видом удовольствия. Их просто считали больными людьми. На единичные факты героиновой зависимости не обращали внимания. Про врача-героинщика говорили: «Ну, болен, что с него взять?»

Народным массам героин был недоступен. А у врачей был неконтролируемый доступ к обезболивающим средствам, к ящику с лекарствами.

Долгое время мир не знал наркотического рынка. Затем, по мере растущего спроса, наркотики стали производить в больших количествах. И, благодаря постоянному оповещению средствами массовой информации, народонаселение планеты стало входить во вкус. Люди начали чаще баловаться новомодной дурью.

Наркотические увлечения хиппи не случайны. В 1960-70 годах засияли первые звёзды массовой поп-культуры, и стало заметным массовое наркотическое внедрение. Хиппи начинали с лёгких наркотиков: травка, гашиш, марихуана. Кокаин из латинской Америки получил большой хипповый рынок. Изведав лёгкий кайф, хиппи начинали колоться.

Можно сказать, что началось с хиппи и постепенно перешло на все слои населения. Народ понемногу втянулся и пристрастился.

Так же и в России, сначала появились: демократия, реформы, прогресс. Традиционная культура благодаря большевизму почти исчезла. Алкогольная политика подготовила почву для получения новых удовольствий. После развала Союза слишком многое стало дозволено. На границах образовались дыры, а в дырах контрабандисты.

В Китае, в конце 19-го века опиум курили во всех крупных городах на побережье. Массовому употреблению опиума способствовали колониальные власти: немцы и французы. Они культивировали курение опиума в районах, которые контролировали. Колониальные власти развивали опиумный рынок Китая. В истории известны китайские опиумные войны.

Опиумный беспредел продолжался, пока китайские власти не ввели законы, по которым за употребление наркотиков полагалась смертная казнь. К тому времени нация уже почти развалилась благодаря проведению опиумной политики колонистов.

Сейчас российское правительство проводит такую же колониальную политику. Российский народ не защищают от наркотиков какими-то радикальными мерами, а наоборот, наркотики культивируются. Главным образом среди молодёжи.

Можно предположить, что существует некое наркодилерское лобби, благодаря которому происходит пронаркотическое зомбирование населения. Но цель - не только деньги. Это - скорее внутриполитические цели глобальной переработки населения. Это попытка создать человека нового типа – маргинала, который откажется от собственности на территорию России. Практически, это цель уничтожения российского народа и освобождение земельного пространства.

И вроде как появились лозунги за рождаемость, за возрождение. Но новая рождаемость получает уже совсем другие качества. Новые люди будут совершенно иными. И нужно скорее избавиться от того, что было. Чтобы народилось что-то другое.

Носители старой культуры вымрут. А новым людям, которые ещё только рождаются, им уже прививается новая культура. Эти люди будут принципиально новые, иначе воспитанные и организованные. Это будут уже не советские и не русские, а россияне…

Самым страшным злом для нового государства являются пенсионеры. Они слишком живучие и слишком много помнят. Они копаются в своих грядках на дачах и постоянно болеют. Никаких опасных зубов у них уже нет. Но пенсионер - это самый страшный человек для нового государства. Его нужно поскорее убаюкать, уложить и закопать…

А молодёжь - она очень гибкая, пластичная, её можно в любом направлении вести. Или изогнуть в любую сторону, можно слепить всё, что угодно. При помощи имеющихся технологий. Хорошо известно, как много в своё время сделал комсомол. Создадут новые молодёжные организации. Из нового поколения сделают опт… и всё это - оптом толкнут в новую эпоху.

Но. Теплится надежда, что значительная часть сделанных выводов, не более, чем неудачная гипотеза. Поживём – увидим.

***

А впрочем, ничего нового не появилось. Хорошо забытое старое удивляет простодушный народ. Мы наступили на те же грабли, которые уже встречались на пути цивилизации. Наркотические забавы имелись у всех народов на малоцивилизованной стадии развития. Отдельные нарко-первобытные проявления до сих пор имеют место в самых высокоразвитых культурах.

Сохранилась традиция возжигания благовоний. В православных службах используют ладан. У верующих, когда возжигают, курят ладан, в организме появляется ощущение тепла, удовольствия, просветлённости. И, конечно, не только святым духом напитана благовонная смола. Есть ещё некие составляющие, которые позволяют получить духовное наслаждение. А когда появляется необходимая для искренней веры привычка, без регулярной дозы ладанного дыма трудно обойтись.

Говорят, что чёрт ладана боится. И, стало быть, нечистую силу изгоняют с помощью кадила. Известны случаи, когда дым ладана буквально выявляет бесноватых из числа прихожан. Выявленным духовнобольным рекомендуют должное духовное лечение: пост, воздержание, покаяние, исповедь. Но, возможно, в каких-то ослабленных состояниях организма окуривание кадилом попросту противопоказано?

В некоторых местах на Украине и в Сибири младенцев до сих пор успокаивают отваром из конопли. Чтобы хорошо спали, не капризничали. Некоторым взрослым такой напиток тоже нравится, сознательные наркоманы этим отваром даже злоупотребляют.

Вот если бы удалось сохранить древние наркотические традиции и применять правильно дозированные, должным образом приготовленные средства. Или пуще того, вот если бы народы не потеряли ощущение природы, и веру в своих исконных, издревле присущих народам богов.

Но никакое «если бы» невозможно, практически всё утрачено. Поэтому наркотики снова появились в рационе человечества в новом синтетическом виде. Никаких традиций их применения, разумеется, не сохранилось. К тому же все культурные ареалы смешались. Как известно, что китайцу хорошо, то немцу смерть, и наоборот.

Не следует думать, что употребление традиционных спиртных напитков полностью безобидно. Весь или практически весь современный алкоголь изготавливается с помощью далеко не безопасных синтетических технологий. И от этого одинаково плохо немцу, русскому, китайцу. К тому же алкогольная зависимость сродни наркотической.

Мир становится всё более синтетическим, и назад к природе цивилизация не рвётся. Да и природы скоро не останется. Наши внуки будут ездить на пикники в синтетические леса, чтобы попить хорошего синтетического пива, послушать трели синтетических птичек и поласкать синтетических девочек. Но это шутка. Есть основания полагать, что природа уже не выдерживает человеческое внедрение. И делает всё возможное, чтобы избавиться от назойливых и неразумных землян.

А впрочем... Кое-что всё-таки меняется и, может быть, даже к лучшему. У меня в мастерской лежала репродукция картины П. П. Белоусова «Мы пойдём другим путём». На ней юный Володя Ульянов, будущий Ленин, утешает мать, которая получила известие о казни старшего сына. Когда-то, причём, сравнительно недавно, эта живописная сцена была культовой, всеизвестной, почиталась советским народом почти как икона.

Даша, моя юная сказительница подвально-токсикоманских историй, подошла к репродукции и с ангельской невинностью спросила:
- Это кто, Леонардо Ди Каприо?
- Да ты что? Не знаешь? Это же Ленин. Неужели они похожи?
- Ой, да все они похожи… Все на одно лицо, эти наши…
Даша замолчала, подыскивала нужное слово, но не нашла и презрительно махнула рукой в сторону Леонардо-Ленина.

Сначала я опешил, казалось, что между этими личностями нет ничего общего. А потом как-то увидел фильм с Ди Каприо и был восхищён Дашиной наблюдательностью. В самом деле, удивительно похожи, можно сказать, двойники, одно лицо. Стало понятно, благодаря чему у Л. Ди Каприо удачно сложилась карьера. Понятно, почему советская икона работы Белоусова стала всенародно почитаемой.

Это же типично ангельский лик, именно таким должен быть положительный герой в подсознательном народном понимании. Стало быть, все наши кумиры - однояйцевые… близнецы… Кстати и Кощея Бессмертного нужно отнести к этой категории однояйцевых.

И вдруг меня осенило, оказывается, моё увлечение Дашиной ангелоподобностью тоже не случайное. И не случайно многие мои возлюбленные оказались между собой похожи. Это же просто неосознанное стремление к условному архетипу. У меня сложился образ ангельского лика, и я регулярно натыкаюсь на какое-то визуальное воплощение своих вожделений. Но, воистину, с лица воды не пить. Лицо - это не более чем проект. Увы, трудно найти полное соответствие между проектом и окончательным сооружением великого архитектора.

***

Если задуматься, то проблема беспризорства касается не только великой России. И, такая ли она великая, если всегда пребывала не вполне призорной? Или у великого - и проблемы великие? Когда-то было модным слово «великоросс». Возможно, быть великороссом более престижно, чем просто россиянином. Но быть беспризорным - россиянином, русским или великороссом - одинаково неприятно.

И, наконец, разве можно вести речь только о многострадальном русском? Так или иначе, аналогичные явления имеют место в любой стране. Похоже, что вся наша Земля – беспризорна.

Иногда говорят, что Бог нас оставил. Может быть, в самом деле, Он уже давно занимается благоустройством другой планеты? И поручил присматривать, призирать… за делами земными каким-то нерадивым полномочным представителям? А они призирают за нами, и каждый призирает по своему усмотрению. Они же (по неразумению!) разрушают высокую культуру, создают экологические проблемы, разваливают институты семьи и брака, выкидывают на улицы миллионы беспризорников и ублажают землян алкогольной и наркотической дурью.

Значит, возможно, мы, жители Земли, мы все недостаточно призренны? Неужели слухи об очередном пришествии настолько небеспочвенны и актуальны? Господь нас оставил, другими словами, удалился в долгосрочную командировку. Но когда-нибудь вернётся и всё-таки призреет. И тогда воздастся по заслугам этим нерадивым полномочным представителям.

Но, скорее всего, мы сами и являемся Его представителями, ибо созданы по образу и подобию Его. (Если верить пиару!)

***

Некоторые мои знакомые говорили, что ничего такого особенного в Дашиных рассказах нет. Говорили, что у них есть более впечатляющие сведения о жизни беспризорников. Например, рассказывали о том, как малолетние девочки попадают в сексуальное рабство. Но сообщения о таких случаях появляются даже в официальных СМИ. Мне кажется, что и Даша могла бы рассказать об этом много, но, похоже, что эта тема просто была ей неприятна.

От её подруг я слышал о некоторых моментах её бродячей судьбы, о которых Даша предпочла не говорить. А когда пытался об этом спросить, уходила от разговора.
Это факт, в Дашиных историях ничего такого особенного нет. Это просто описания заурядного быта беспризорников.

Обычно, повествуя о своей жизни, Даша говорила очень легко, не задумываясь, откровенно, словно на исповеди. Но всё же, её истории нельзя назвать исповедально точными и правдивыми. Даже полностью уходя в глубину воспоминаний, иногда она словно натыкалась на непреодолимую стену внутреннего запрета.

И всеми силами старалась чего-то не сказать. Это особенно касалось событий, в которых появлялись блатные (околокриминальные) персонажи. Какой-то страх заставлял Дашу замолкать, и я не мог выдавить из неё ни слова. Вероятно, она всегда и везде ощущает себя частью гангстерского сообщества.

Бывало, что она говорила:
- Выключи диктофон. Это не нужно записывать.
Или запрещала использовать какую-нибудь часть уже сделанной записи.
Я надеялся, что смогу написать целую главу о работе точек, торгующих наркотиками. Но никакими убеждениями не мог заставить Дашу об этом рассказать. Я даже заготовил название для этой главы «Хата с маслом», но строительный материал для хаты так и не появился.

Также наотрез она отказывалась говорить о своих любовных переживаниях. Впрочем, между делом, вскользь она об этом многократно упоминала. Но у меня так и не появилось даже примерного представления об этих событиях. Зато легко сообщала о случаях насилия над ней, так, словно этим можно и гордиться. Но подробности этих происшествий старалась не вспоминать и возмущалась, если я пытался что-то спросить.

У меня несколько знакомых женщин, кроме Даши, которым довелось пережить изнасилования. Все они страдали настолько тяжело, что это сказывалось на их психике. Мне известны случаи летальных исходов после происшествий такого рода.
Пожалуй, в самом деле, Даше есть, чем гордиться. Пережив так много мерзких неприятностей, она не потеряла своего жизнелюбия.

После Дашиного ухода в конце апреля прошло два месяца. Случилось так, что органы опеки обязали её брата вернуть опекаемую сестру домой. Он несколько раз приходил к ней в школу, пообещал купить ей сотовый телефон, и она из моей мастерской переселилась к брату.
Какое-то время я скучал по ней, а точнее, просто не находил себе места. С Дашей моя жизнь была более насыщенной, более осмысленной. Прежде я этого не замечал, оказалось, что даже готовить пищу только самому себе не очень приятно. Всё же, когда живёшь для кого-то, когда ты кому-то постоянно нужен – в этом что-то есть.

А через пару недель все мои холостяцкие привычки вернулись. Я снова начал чувствовать себя хорошо. У меня появилась куча свободного времени, я много занимался рукописью и уже почти закончил работу. Но чего-то не хватало. В некоторых Дашиных рассказах остались не совсем понятные для меня слова или недоговорённости. И без неё я не мог найти информацию, чтобы завершить повествование.

Чего-то не хватало… Чего-то главного всегда не хватает. Постепенно я начал понимать, что дело вовсе не в работе над рукописью. Просто за три месяца я привык даже к неудобствам, которые у меня были всё это время. И поневоле, не желая этого делать, возвращался мыслями к источнику своих трёхмесячных неудобств.

В конце мая Даша позвонила, сказала, что у неё всё нормально, но даже не пообещала зайти.

Следующий раз она изволила позвонить только в конце июня.
- Привет. Чем занимаешься?
- Только жду тебя и ничем больше не занят.
- Да ты чё! Ну, тогда надо зайти. Скоро приду.

Через полчаса я открыл дверь. Рядом с Дашей стояла очень маленькая девушка. Я сразу узнал Гульку, хотя прошло более двух лет после их первого совместного с Дашей визита:
- Привет. Ну, заходи, давно не виделись.

Сразу стало неприятно, что Даша пришла с Гулькой. Уж очень я был наслышан о Гулькиных достоинствах. Гуля изменилась, исчезли угри, она уже не была похожа на девочку, а её лицо выглядело неестественно взрослым в сочетании с маленьким, почти детским телом.

Девицы сказали, что они приехали из летнего трудового лагеря. У Даши был болезненный вид, она сильно кашляла и жаловалась на головную боль. Девчонки помылись в душе, пообедали и сообщили, что собираются  поехать на дачу Гулькиной тётки. Прощаясь, Даша пообещала вернуться к восьми вечера, чтобы убрать беспорядок в ванной комнате и чтобы помочь мне в работе над рукописью. А на прощанье я попросил её больше не приходить с Гулей:
- Меня поражает, как ты могла снова с ней связаться, да ещё и привести ко мне.
- Это, чтобы ты лучше мог описать её в своей книге.
- Думаю, мне вполне хватило бы того, что я уже о ней знаю.
Дашина находчивость очередной раз изумила, но не порадовала.

К восьми вечера Даша не пришла. Только через день, около десяти вечера раздался звонок, она опять была с Гулей. Девчонки вошли и сразу ринулись в туалет. За дверью Даша спросила Гулю:
- Ты есть хочешь? Тебе что приготовить?
Я сразу догадался, кто будет поваром. И тут же решил, что не всякую детскую шалость можно прощать.
- Даша, выйди, пожалуйста, ко мне.
- Ну, что?
- Выйди, немедленно… Ты обещала прийти позавчера к восьми, и я тебя специально ждал, а сегодня не ждал… Сейчас я занят, поэтому предлагаю вам немедленно уйти. В прошлый раз я тебе всё сказал. И если ты что-то не поняла, это твои проблемы.

Девицы уходили очень обиженные, видимо, я даже не дал им дописать.

Ещё через пару дней Даша пришла одна, извинилась, сказала, что очень больна, и только я могу её вылечить. Сердце доктора-любителя не выдержало, и он впустил пациентку в свою больницу. Пациентка почти не поднималась с больничной койки, с трудом говорила и стойко выдерживала неприятные процедуры.

А вечером того же дня снова появилась Гуля и сразу сказала, что она ненадолго. Минут через десять уже ушла. После её ухода у меня долгое время не проходило ощущение того, что из мастерской что-то пропало. Но Даша убеждала меня, что я напрасно грешу на её подругу.

Через три дня Даша поправилась. За это время мы записали всё, что было необходимо для работы. Кроме того, моя беспризорная муза сказала, что ночевала у Гулиной тётки и узнала много нового о своей подруге. Оказывается, образование у Гули всего два класса. Стало быть, гимнастикой она могла заниматься только в раннем детстве.

Совсем недавно Гуля забеременела и всерьёз собиралась родить. УЗИ показало, что у неё двойня, причём, один из близнецов уже мёртв. Дальнейшее вынашивание было опасным для жизни матери. Ей рекомендовали сделать аборт, но она, несмотря ни на что, собиралась родить.

Так получилось, что Гуля не знала даже примерного адреса отца близнецов, но это не тормозило её материнских намерений. Лишь с большим трудом Гулина тётка смогла убедить племянницу принять рекомендацию врачей.

А ещё Даша сказала, что в мае она немножко потоксила и на неделю ушла от брата в подвал. Какой-то наркоман приставил ей нож к горлу и изнасиловал. Потом в школе начались экзамены, и Даша вернулась к брату. Она говорила об этом спокойно, без боли и переживания. Ну, что ж изнасявкали, так изнасявкали, ничего особенного. И её даже удивила моя реакция:
- Как, опять?
- Ты что орёшь? Я хорошо слышу.
Мне нечего было сказать.
- Ты что, не будешь записывать эту историю? Я думала тебе будет интересно.

Мне уже давно стало интересно анализировать Дашины рассказы. Я заметил, что в судьбах многих героев нашей совместной работы просматривается некая кармическая предрасположенность.
Например, Дашин брат говорил ей, как ему приснилось, что он её изнасиловал. Если вспомнить события, изложенного повествования, можно предположить, что этот ночной кошмар был у Дашиного брата трижды, по крайней мере.

И хотя Даша пыталась этого избежать, насилие или угроза насилия очень много раз появлялись в её беспризорной жизни. Вполне возможно, что она ещё и не всё рассказала. Можно считать, что сон её брата оказался вещим пророчеством.

Или другой пример. Деревенские парни затолкали Дрона в петлю, но ему удалось вырваться. А позже он сам залез в петлю и снова выжил, правда, уже ненадолго.

Впрочем, большинство токсов, нарков и алкашей, так или иначе, обречено на раннее вымирание. Естественный или противоестественный отбор.

Так или иначе, гибнут целые цивилизации. Трудно понять, какой и чей это отбор. Остаётся надеяться, что какой-то выбор есть и у отдельного человека, и у цивилизации. Нужно только вовремя сделать этот выбор.

2.6.-876-3186-2147-2087-219-251110


Рецензенты указывали автору на то, что многие мысли и выводы, которые использованы в тексте повествования, известны из других источников. Но слишком трудно быть полностью оригинальным и ни в чём не параллельным кому-то ещё. Много сотен лет люди пытаются размышлять и искать какие-то ответы. Возможно, это просто самые элементарные логические умозаключения, которые приходят в голову. Никакой умышленный плагиат не имел места в процессе работы над текстом.

Автор изложенного повествования выражает огромную признательность всем, кто помог ему в непростой работе. In order of appearance: Милош Краковский, Андрей Лукомский, Борис Астафьев, Марина Немчук, Алексей Леванов, Алексей Давыдов, Лейла Мамедова, Елена Шахова, Василий Орочон, Татьяна Безридная, Александр Акинин, Владимир Ободзински. Но самое главное спасибо – беспризорной музе, с появлением которой эта работа началась.