Маргарита: Я желаю познать Кванторы Общности и Существования… Я желаю подняться над Миром в общности его и отдаваться тому, к кому устремляются мои чувства в максимальных своих значениях - своему Мастера…
ВОЛАНД: Твоё устремление истинно?
Маргарита: Я этого страстно Желаю!
ВОЛАНД: Полы моего халата легко раздвигаются…
Маргарита: Я не могу этого сделать…
ВОЛАНД: Почему?
Маргарита: Я люблю Мастера…
ВОЛАНД: Нет ты не любишь своего Мастера… Это Факт… А Факт – это упрямая Вещь…
Маргарита: Я Люблю Мастера…
ВОЛАНД: А знаешь ли ты, что значит Любовь?
Маргарита: Любовь – это переполненность Чувствами…
ВОЛАНД: Нет! Любовь – это не переполненность чувствами… Любовь - это мера жертвенности… Мера жертвы, которую ты способна положить на Алтарь Любви… велик тот, кто жертву над жертвой воздает… важна не первая, а последняя жертва… и каждая Жертва поднимает тебя к последней… устремляя к Вершине понимания Мироздания… в истинной Любви соития с Ним…
Маргарита: О! Мой ВОЛАНД. Я наполняюсь Любовью в мерах жертвенности и опускаюсь к полам Вашего халата…
Маргарита: О! Мой ВОЛАНД. Я наполняюсь Любовью в мерах жертвенности и опускаюсь к полам Вашего халата…
… Раздвинув полы халата, ОНА увидела скипетр страсти ВОЛАНДА, приближающийся к её Губам… скипетр дотронулся до её Губ и разорвал кольцо…
через мгновение он, хвостом смерча, вошел в её горло… ОНА тяжело задышала носом… ВОЛАНД взял её за чёрные волосы и, потянув, изо всех сил… насадил… удары отдавались в темени… зажигаясь в нём звездой… свет Звезды опускался к Лону, рождая в нём сладостное томление…
…Вдруг, Звезда взорвалась Сверхновой… и сжала её сплетающиеся ноги… инстинктивной попыткой удержать водопад Сока Любви…
Глаза thee - Океаны,
В которых тонут
Громы и Молнии
моих чувств…
Рот thee - Воронка,
В которую,
Смерчем,
проникает Скипетр страсти
моей чувственности…
И каждый раз,
Когда я вижу Образ thee
в Небе своей Души…
Я взрываюсь
в далёких Галактиках
рождением
сверхновой
Звезды…
Дорогая моему сердцу Марго, восток дело очень тонкое. Поэтому я начну с наиболее известных текстов.
Отправимся не на средний, а на самый дальний восток. Фрагмент не опубликованного моего романа «Время обнимать и время уклоняться от объятий»:
«Ты понимаешь – птица моя чернокрылая, многие в поисках истины – «разгадке жизни равносильной» суетятся и каждый по-разному находят ее.
Один – Борис – находит ее в том, что ему «приятно без извилин», и только немногим - кто понимает – ясна тайна его лебидного Оно, обращенного к своему Я в «скрещение рук, скрещение ног – судьбы скрещения».
Другой, тот, который к дворянскому званию в тайных надеждах стремился, но, по происхождению - не дали, находит ее между правдой и ложью – полюсами Северным и Южным – в экваториальной зоне – в том, что мысль изреченная – ложь, но, при этом, не указывает – чья она и какая она, и к силлогизмам Аристотеля не прибегая, по всей видимости, даже не подозревая об их существовании, в интуитивной злобе, сублимируя в Оно страсть свою к девственности, любую мысль – идею замазать ложью готов.
Этакая «разгадка» тайны мироздания, сердцу благостна только тем, кто свою жизнь не Матерью, а сестрой признал. Тем, кто НИКОГДА САДА КАМНЕЙ НЕ СОЗЕРЦАЛ. Тем, кто к Саду этому с тайной надеждой стремится. Тем, кто по нему кругами бегает и в суете своей, скрытый от глаз невежд камень узреть желает: «Суета сует – все суета».
Таким как эти и другим, им подобным, не дано Матушкой природой, душу свою покоем наполнив, в неподвижности – в любой точке Пространства Сад камней созерцать.
Сад Камней – РУКОТВОРНЫЙ, вот, что не дает покоя невеждам. В нем тайна великая – Гением человеческим сотворенная, недоступна в близости своей – загадке Жизни равносильна. НЕ РАЗУМЕЮТ ОНИ БЕССЕРДЕЧНЫЕ, что в Саду этом – Мудрость на глупость с улыбкой, от безвременья окаменевшей, глядит.
Сад Камней – символ, а суть его, в жизни, на Шаге каждом, взору предстаёт. Не могут понять те, кто не Ведают, ЧТО ВСЯ НАША ЖИЗНЬ ВОКРУГ – Сад Камней.
Кто-то за двумя камнями третьего не видит. Кто-то за двумя «зайцами» гонится. Кто-то за ста камнями все сто другие видит.
Не могут понять - невежды бессердечные, что для того, чтобы все камни узреть, надобно Птицей стать и, над этими Камнями жизни, подняться.
Но сколько на птицу не смотри, как летает. Сколько ее на фотографии или на кинопленку не снимай – Птицей не станешь: и не поймешь некогда – когда время наступает разбрасывать камни, а когда собирать их в Сад Камней…
В стране Восходящего Солнца понимают смысл слов: познать себя в созерцании. Ибо то, в чем ты отражение имеешь, и есть твое природное Я, пока ты сам свое Я не изменишь, оппонируя Сущность созерцаемого.
От востока дальнего чуть ближе к нам и к экватору продвинемся. На берег реки, где мудрецы давным-давно живут.
Эти мудрецы – «пастухи» «овцам» говорили: «Мир, нас окружающий, не познаваем в гунах природы всеми, кроме брахманов. Сами при этом себя брахманами провозглашая. А как доказательство вещали байку: «Три слепых мудреца решили суждение высказать о слоне. Один ногу слона потрогал и сказал, что слон подобен столбу. Другой хобот потрогал и решил, что слон подобен шлангу. Третий потрогал хвост и решил, что слон подобен веревке». Таким образом, становится ясно: сколько людей, столько и пониманий (представлений) об одной и той же вещи.
Однако - это если на слона в однозначности смотреть. А что произойдет, если на слона в многозначности посмотреть? Для того чтобы на слона и мудрецов в многозначности посмотреть, необходимо над ними птицей подняться. Окажется, что слон – это столб, шланг и веревка в единстве своем. И вряд ли кто-либо найдет, кроме слона, животное, удовлетворяющее одновременно этим трем критериям.
Но нам необходимо ответить на вопрос: какое из этих понятий объективно, а какое – субъективно? Однозначность объективно обусловлена способностью нейронных ансамблей, в разнообразии выделять целостность. Поэтому мы смотрим на слона и выделяем его как единичное, среди всего остального. Многозначность тоже объективна. Мы называем, впервые в пути увиденного слона, «слоном», если мы, хотя бы раз в прошлом, увиденного слона, «слоном» назвали. Тождество, позволяющее в незнакомом слоне, ранее увиденного узнать, исчисляют нейронные ансамбли независимо от нашей воли. Поэтому многозначность тоже объективна.
Софизмы, как риторический прием, основываются на подменах понятий. В приведенной байке о слоне, осуществляется подмена многозначности однозначностью. Уместное употребление однозначности и многозначности один из критериев среднего уровня развития разума.
Теперь отправимся в области среднего востока на диспут между ходжой и дехри *. Представим, что на диспуте присутствовал странствующий платоник. Когда все разошлись, он посмотрел вниз - увидел кем-то недоеденную, брошенную лепёшку, поднял её и, с аппетитом, стал жевать, всматриваясь в высоты, в которых отразились сущности вещей. Когда надкушенная лепешка исчезла в его чреве, он вспомнил: «Все люди смертны. Сократ человек. Сократ смертен». Нарисовал на земле круг. Достал, из дырявого кармана, квантор общности и положил его рядом с кругом. Получилось, что в круге оказалось ВСЁ. Потом он чертой разделил круг на две части. Достал из-за пазухи два квантора существования и положил их на части круга. Получилось, что во ВСЕМ существует потенциально сущее и существует актуально сущее. Платоник задумался: Почему смертные люди тратят свое время, которое не имеет цены, на диспуты о потенциально сущем? Ведь истина может быть найдена только в актуально сущем. Все азиаты – потенциально лжецы! Ходжа и дехри азиаты. Ходжа и дехри актуально лжецы. Лжецы и софисты. Они никогда не читали логику Аристотеля. Они на своих диспутах подменяют актуально сущее - потенциально сущим. Платоник зевнул и, свернувшись калачиком на песке, уснул. Ему снилось сожжение Александрийской библиотеки.
С искренним уважением и благодарность за изящные вопросы, побуждающие к творению.
Доктор Логики ВОЛАНД
Р. S. Я люблю восток и восток отвечает мне любовью. За моей спиной висит самурайский платок с моим личным гербом в клане Аваки Чиеко. Передо мной - посвящение в самураи - ручная работа с символическим шлемом, созданная лично Оваки Чиеко. На гербе дороги самураев, сходящиеся в узел и расходящиеся от узла. По поводу своего герба я написал БАЛЛАДУ О САМУРАЕ:
Самурай, он каков? Он даже мухи не обидит. Когда ему худые слова говорят, он сидит – рис ест. Когда ему много худых слов говорят, он может даже муху обидеть. Возьмет, да и рисовыми палочками ее и поймает. И кто толк в этом разумеет – сразу бежать. А кто толк не разумеет, может на самурая и руку поднять. А у самурая за спиной мечь заветный. А ручка у него акульей кожей обтянута. Он возьмет этим мечом, как молнией, да и полоснет. Глядишь был человек – два стало. Один, с левым полушарием, идет налево. Другой, с правым полушарием – направо. А самурай идет себе своей дорогой.
Самурай никогда не ходит один. Рядом, на расстоянии полета стрелы, каждый своей дорогой, идут другие самурай. Когда их стежки-дорожки завязываются в узел – все бегут. Только глупый человек становится на пути у самурая.
Хочется пору слов сказать о символьных системах, не поднимаясь к литературным формам.
Все, что ниже, строго конфиденциально.
К сожалению, лингвисты практически ничего не разумеют в семантике. Это обусловлено тем, что они не знают языка математики. При этом под знанием языка я разумею не владение теми или иными методами или знание тех или иных текстов, а творение в языке – способность придумывать новые методы, теории, концепции принципы и выражать их в родных языках и языке математики. При этом под принципом я разумею всякое основание, из которого необходимо исходить при решении проблемы (задачи), а под концепцией разумею последовательность применения принципов при решении сложной проблемы (задачи). Для меня лингвист только тот, кто сам может создавать совершенные тексты из анализируемой им предметной области. Все остальные шарлатаны. Для меня математик тот, кто может хотя бы метод придумывать и его в языке математики выразить. Все остальные ремесленники. По-другому быть и не может. В противном случае все превращается в софистику. Вся наша жизнь. Когда истину, от лжи отличить нельзя. Я понимаю, что кому-то такое положение вещей очень нравится. Но мы ориентируемся на деловую переписку в Интернет.
Мы даже ориентируемся на большее, но никак не на обусловленную чьими-то интересами софистику в текстах, хранимых в Интернет. Нет, софистика нас не пугает, а даже занимает. Максим КОЗИЙ разработал формальный аппарат выявления многих вариантов софистики. И если кто-то заплатит за это, то ради Бога. Но вряд ли. К софистике прибегают только тогда, когда пытаются затормозить продвижение праведного дела. Софистика изящный литературный прием, но недопустима в цивилизованных отношениях между людьми.
Конфуций, из всех своих последних сил, протестовал против софистики: «Благородный муж проявляет осторожность относительно того, что не знает. Если имена неправильные, то слова не имеют под собой оснований. Когда слова не имеют под собой оснований, то дела не могут осуществляться. Если дела не могут осуществляться, то ритуал и музыка не расцветают. Если ритуал и музыка не расцветают, то наказания не применяются надлежащим образом. Если наказания не применяются надлежащим образом, народ не знает как себя вести. Поэтому благородный муж, давая имена, обязан их оглашать правильно, а те, кто оглашает, правильно осуществлять. В словах благородного мужа ничего не должно быть неправильного».
К сожалению, до сегоднешнего дня, монстром семантической логики остается только Аристотель (за исключением примкнувшего к нему Максима КОЗИЙ). Логику Аристотеля превратили в формальную логику – в ничто. Благодаря этому ничто, потеряли основание в современной математике (Клайн М. Математика. Утрата определенности: … – М.: Мир, 1984. – 434 с). Клан констатирует утрату определенности, но не знает, почему она произошла. А Максим знает, почему она произошла.
Немного истории.
«Первые математические противоречия, чреватые серьезными неприятностями, обнаружил Бертран Рассел и сообщил о них Готлобу Фреге в 1902г.»[2] По его мнению, «все парадоксы возникают из-за одной логической ошибки, которую он назвал принципом порочного круга и описал следующим образом: «То, что содержит все множество, не должно быть элементом множества.»[3] Объяснения Рассела принял Пуанкаре, «предложивший специальный термин «непредикативное определение» (определение, в котором некий объект задается (или описывается) через класс объектов, содержащий определяемый объект). Такие определения незаконны.».[4] Запрет на непредикативные определения обусловил введение Расселом и Уайтхедом теории типов. «Рассмотрев на основе теории типов все известные парадоксы, Рассел и Уайтхед показали, что теория типов позволяет их избежать».[5]
Однако, теория типов не избавила математику и логику от непредикативных определений. «Хотя, непредикативные определения, встречающиеся в парадоксах, действительно приводят к противоречиям, чувство неудовлетворенности не оставляло математиков, так как, насколько они могли видеть, далеко не все непредикативные определения приводят к противоречиям. Такие высказывания, как «Джон – самый высокий игрок в своей команде» или «Это предложение - короткое», заведомо безобидны в этом отношении, хотя они и непридикативны. То же можно сказать и о предложении «Самое большое число во множестве чисел 1,2,3,4,5 равно 5»[6]
Наложенный Расселом запрет заведомо не давал ответа на вопрос, какие из непридикативных определений можно считать допустимыми.
По мнению М.Клайна, «к сожалению, мы не располагаем критерием, который позволил бы распознавать, приводит ли данное непридикативное определение к противоречию или не приводит.»[7]
Мой Ученик Максим КОЗИЙ, используя в качестве математического аппарата свою теорию соответствия в категорическом высказывании, решил проблему непредикативного утверждения. Он на основе семантической теории (семантической логики) показал, какие из непредикативных утверждений являются допустимыми. Но, к сожалению, из-за нехватки времени и ограниченности журналов, пока еще не опубликовал эту работу.
Доктор Логики Воланд
К большой Радости Мировой НАУКИ, эта Работа сегодня уже Опубликована: http://www.proza.ru/2009/05/14/815
И Мировая Наука, ОНЕМЕВ, склонила перед КОЗИЙ Максимом Сергеевичем свои ШТАНДАРТЫ!
* Диспут между Ходжой и Дехри
Когда Тимурленг был в Акшехире, пришел в город дехри (философ-материалист) и объявил: "Я хочу предложить вопросы. Если есть у вас искусные ученые, давайте устроим состязание". Тимурленг собрал именитых граждан города и сказал: "К нам пришел со стороны ученый и хочет состязаться с вами в науках естественных и материалистических. Он странствует, ходит по всему свету. И если вы не выставите против него человека, ум которого постиг различные науки, он повсюду расславит, что в Руме ученый люд иссяк и исчез, а это поведет к умалению нашего достоинства среди государств и народов".
Старейшины города устроили совещание и сперва хотели было с сожалением признаться, что, действительно, у них ученых нет, но потом подумали: "Нет, так не годится, нужно найти выход из положения и спровадить эту погань". Они решили вызвать ученых из Коньи, Кайсери, но кто-то заметил: "Звать ученых со стороны, — на это потребуется много времени, и этим мы только обнаружим собственное ничтожество, да это и унизит нас среди жителей нашего города. Говорят ведь: "Умный совет идет от дураков". Давайте узнаем, как смотрит на это наш ученый ходжа. Может быть, он что-нибудь придумает, и мы сплавим этого чужака, который нашего языка не знает".
Все нашли это предложение удачным и, позвав ходжу, рассказали ему, в чем дело. "Ладно, — заметил ходжа, — вы предоставьте это мне. Если я утихомирю его метким ответом, — ну великолепно; а нет, так вы скажете: "Это — человек тронувшийся, дувана, и сам залез сюда на собрание". И вы выставите против него другого, ученого человека. Только, если будет мне удача, — от всех вас я желаю подарочек. Благоволение государя в счет нейдет". — "Голубчик ходжа, — закричали старейшины, — ты только не посрами нас, а уж там, что пожелаешь — все для тебя сделаем".
В назначенный день на площади города были разбиты палатки, и эмир Тимурленг со свитой, все одетые в золото, разукрашенные, величавые, предстали в военных доспехах и оружии. Потом явился и дехри, растрепанный весь, чудной, и уселся около Тимурленга. Когда все собравшиеся расселись, стали поджидать ходжу. Вот, каконец, пришел и ходжа с громадным сарыком на голове; на нем надет был биниш с широкими рукавами; позади шли Хаммад и другие его ученики. Ходжу посадили по правую руку государя.
Выпили шербет, и, когда передохнули, выступил вперед дехри и торжественно очертил круг, потом, как бы требуя от ходжи ответа, взглянул ему в лицо. Ходжа поднялся и, проведя как раз по середине круга черту, разделил таким образом круг на две части и тоже посмотрел на дехри. Потом провел еще черту, перпендикулярно к первой, и разделил круг на четыре равные части. Делая знак рукой, он три раза как бы тянул к себе, а одну часть как бы отталкивал в сторону дехри и опять посмотрел на него. Дехри знаком одобрил решение ходжи, давая понять, что он знает эту задачу. Потом дехри сложил руку в виде распустившегося тюльпана и несколько раз поднял пальцы кверху. А ходжа сделал наоборот и, держа ладонь книзу, опустил пальцы; дехри опять согласился. Наконец дехри указал на себя и, изображая пальцами, как будто это ходит зверь по земле, провел себе по животу, как будто оттуда что-то выходит. А ходжа достал из кармана яйцо и, показав его, начал махать руками, изображая, что он летит. Дехри одобрительно закивал. Он встал и, склонив почтительно перед ходжой голову, поцеловал ему руку и поздравил государя и вельможей города, что среди них находится такое "чудо времени".
Присутствовавшие на собрании были очень обрадованы исходом и со своей стороны тоже поздравили ходжу, избавившего их от срама. Все начали подносить ему в подарок деньги, заранее приготовленные на всякий случай, а кто пообещал дать после; Тимурленг тоже осыпал ходжу драгоценными дарами.
Когда все разошлись, падишах, приближенные и вельможи города отозвали дехри в сторону и через переводчика сказали ему: "Из ваших знаков мы ничего не поняли. Что вы говорили ходже, и что он такое вам ответил, что вы признали это соответствующим истине?" Дехри объяснил: "Между учеными греческими и учеными еврейскими существует разногласие о сотворении мира. Так как мнение мусульманских ученых об этом мне не известно, я очень хотел узнать истину. Я поэтому изобразил шаровидность земли. Ходжа мало того, что подтвердил это, — он еще линиями, проведенными им, разделил землю на северное полушарие и на южное полушарие. Потом он провел еще линию, перпендикулярно к первой, и три части потянул в свою сторону, а четвертую — ко мне, — он хотел сказать, что три части земного шара — вода, а одна четверть — суша: так он объяснил "семь климатов" земли. Потом, чтобы обследовать тайны создания и творения, я поднял пальцы кверху, указывая на растения, деревья, источники, рудники. А ходжа, наоборот, опустил пальцы книзу и тем, согласно последним изысканиям ученых, правильно объяснил мне, что все это — благодаря дождям, изливающимся с неба от действия солнечного света и прочих высших небесных тел, и что так рождаются и произрастают на земле творения. Тогда, показывая на себя, я говорил, что творения, возникающие на земле, размножаются путем дифференциации частей; при этом я, по-видимому, о значительной части одушевленных предметов выразился неясно. А ходжа достал из кармана яйцо и, делая рукой движения, как будто он летит, намекнул на летающих тварей. Таким образом, кратко, но вразумительно он высказался о создании мира и о многочисленности человеческого рода. Из этого я понял, что ваш ученый действительно гений, обладающий знанием наук небесных и земных, или, иными словами, наук осязаемых и реальных. И вы можете гордиться, вы, его земляки и соотечественники, таким ученым знатоком естественных наук".
Проводив дехри с почестями и подарками, все окружили теперь ходжу и стали расспрашивать также его. Ходжа сказал: "Ну что там говорить! Это человек больной, жадный, голодный, как собака. Вы-то наговорили мне про него, что он — ученый, и только напрасно взволновали меня. Я пришел; как вы видели, он очертил рукой круг, — он подумал: "Ах, вот если бы был поднос с пирожками!" Я сперва разделил поднос надвое, по-братски; смотрю, а он и в ус не дует. Тогда я разделил на четыре...
http://www.proza.ru/2010/01/30/774