- Ты помнишь то время, когда мы, слушая песни на русском языке, не вникали в смысл их слов, мы просто слушали музыку голоса, музыку слов, в которой голос был одним из музыкальных инструментов в оркестре?
- Да, я помню. Тогда еще многие из нас могли все ночи напролет катать на мотоциклах самых красивых девчонок нашего района. А другие, не сказать, наверное, что они были многими, могли теми же самыми ночами сидеть на речке с удочкой, зная, что ничего не поймают, но имея неоценимую возможность в своих мечтах быть любимыми самыми красивыми девчонками на свете.
- Но что-то произошло в нашей жизни с тех пор. Мы вооружились нотами, мы научились различать тональности, мы умеем теперь определить, какую долю и в какой момент такта берет тот или иной инструмент и даже знаем, как он называется. Но почему нам так многого не стало хватать, почему мы так часто задумываемся там, где раньше даже не приостанавливали своего внимания?
- А ты знаешь, говорят, что французский – самый красивый язык мира. А вот как ты думаешь, мы знаем, как звучит наш - русский язык, великий и могучий?
- Нет, это невозможно теперь. Как можно знать, как звучит музыка твоего собственного языка, если ты понимаешь смысл каждого сказанного слова, ты смешной...
- Да… Я смешной… Ведь мы теперь действительно никогда не услышим ее, музыку своего родного языка. Мы научились различать русские слова, даже вникать в их смысл, но теперь, для того чтобы слушать музыку человеческой речи (да еще, чтобы при этом не заболела голова) нам приходится слушать песни на иностранном языке.
- Знаешь, я думаю, что есть ещё надежда. Правда тогда нам будет, наверное, безразлично, какой именно звучать будет язык. Мне кажется, что настанет время, и оно наверняка должно наступить, когда мы уподобимся ангелам на небесах. И вот тогда, мы услышим всё, даже то, что сейчас нам представляется простыми предметами. Мы услышим музыку мира, который создал Великий Градостроитель. И среди инструментов, которые будут для нас звучать, будет и наш с тобой, очаровательно многообразный, любимый Русский язык.
- Я очень верю в твои слова. Это действительно последняя надежда, только не хочется, чтобы она умерла, как та, которая, хоть и последней, но умирает. Нет, я верю, что она не умрёт!
- Конечно, о чём ты говоришь, мы же живём вечно!