*
- Привет. Сегодня жарко. Могу подольше побыть с тобой.
Ты уж прости, в апреле было зябко, да и таксист ждал. Сейчас такси подорожало. А ты сам знаешь, что у меня лишних нет. Вот и получилось тогда 15 мин. Но ведь я все успела. И прибраться, и с тобой поговорить…
Вижу, у тебя с тех пор никого не было. Старики, видимо, не смогли.. Они совсем одряхлели… Теперь над ними не пошутишь. Даже тебе не докучают своей хлопотливостью. Нет, все же кто-то у тебя был… Что это за конфетная бумажка? Сашка с сыном приезжал? Я давно их не видела. С тех пор как ты меня бросил, Сашка с женой усиленно подыскивали мне достойную партию и ревниво оберегали от «левых», незапротоколированных, связей. Особенно меня умилило их обстоятельное сватовство за каким-то в отставке дико положительным полковником. Он-де и хозяйственный, и непьюще-некурящий, бережливый и протчая.. (В особенности, бережливость хороша, да? Ты б повеселился. Помнишь, как меня «пустыней» называл? Да я до сих пор такая. Деньги, как вода – в песок) Отделалась я от перспективы быть представленной этому пресному жениху просто. Спрашиваю:
- так много в нем достоинств, наверняка, он лысый?
Сашка вскинулся:
- Ну, лысый! Зато опрятный и чистоплотный.
- Уволь, - говорю, - меня стошнит.
Воображаю, как бы ты ржал. Опрятный, бережливый и лысый – для твоей «пустыни»!
Ну вот.. мне пора. Цветочки еще поправлю.. Что-то ветер поднялся.
На соседнюю могилку тоже женщина пришла. Пусть одна побудет, без свидетелей.
До свидания, милый. Я еще приеду.