Нас было трое: непохожие сцепленные цепями судьбы, не подруги, не сестры. Просто одно целое: я, она, стерва. Теперь все изменилось и вымороженные насквозь города больше не спасают. А боль стала нашим вторым я. Только одна из нас умела любить, и это была не я. И тем более не стерва.
Она - порождение света, я никогда и не подозревала, что может существовать ангел с белыми крыльями, порождение женственности и альтруизма, готовая пожертвовать всем ради любви. Странно было то, что она оказалась в таком клинче среди нас, с ненасытной тварью и бездарно эгоистичным существом. Но любовь иногда умирает, а создание, которое живет только ради этого великого чувства, не может долго существовать без нее. И тогда приходит смерть, и жестокость выливается в жалость.
Так добивают раненное животное. Пулей в лоб и брызги летят на белые крылья, и любовь угасает в последнем вздохе. В шепоте «люблю»… А я стою и смотрю на то, как стерва убивает нашего ангела. Нашу святую. Мою душу. У стервы нет души. И мне не хочется плакать. Мне просто пусто.
Стерва говорит, что я больше не смогу любить. Никогда. А я все еще помню огонь, который дарило мое божество, я помню великолепие света, страсть, слезы, сладость и горечь, а теперь у нас не будет чувств.
Теперь нас двое. И я все больше становлюсь схожей со стервой. У нас один цвет глаз. И одна цель. Мы все же вернем то, что у нас было. Только теперь без любви. Зачем она, когда есть все остальное?
И я тону в грязи и крови. Заливаюсь смехом. Спутанные, крашенные волосы рассыпаются по плечам, чужие, жадные руки стискивают тело. Но оно не может ответить. Не умеет. А стерва стоит и смотрит, как я убиваю себя. Она чувствует, как крепкий алкоголь разрывает корку льда внутри, растекается в крови и рвется наружу. И чужие лица. И ложное тепло и слова лжи. А перед глазами перья ангела в крови, а перед глазами тело такого любимого и такого чужого человека. Человека, ради которого когда-то, может быть, и стоило жить.
Наша жизнь - чужая сказка. Я смотрю ее со стороны в полупьяном бреду, наполненным ее смехом и сигаретным дымом, выедающим глаза. И слезы текут из них. Соление следы по лицу. Мне не больно. Мне не пусто. Мне просто уже все равно.
Мы уходим вдвоем в пустоту вымороженных городов, где температура все глубже и глубже уходит в минуса. По пустым улицам, залитым светом. Наедине с ненавистью и жестокостью. С кровью на руках, с непростительной виной на плечах, зато стерве смешно. И мы идем искать того, кто по ее мнению убил нашего ангела. Она не верит мне, когда я говорю ей, что это сделала она и твердит о голубых глазах и о причиненных страданиях. А мне все равно, и мы идем вперед навстречу смерти. Вдвоем расплачиваться за наши грехи.