Сова заухала как-то неубедительно, как в некачественной копии фильма ужасов. Однако васины брови тут же нервно поднялись, а глаза распахнулись еще шире. Заброшенный хутор и днем-то зрелище удручающее, а ночью так просто жуть. От двери зазмеился сквозняк и по спине мальчишки толпой побежали мурашки.
- Ну, ну же….- Вася не мигая вперился взглядом в дверь. - Еще немного и я не выдержу.
Как будто повинуясь приказу, дверь, брякнув щеколдой, распахнулась.
- Ой, бабушка! – Побелевшие губы не слушались. – Ты, наверное, издалека, вон одежда на тебе какая странная? Не замерзла в этом балахоне? И капюшон надвинула, сними здесь теплее, чем на улице. А штуковину в угол поставь, что ты в нее вцепилась! А, правда, зачем тебе эта изогнутая железяка? От бандюганов отмахиваться? Да ты, бабуля продвинутая! А как тебя зовут?
Кашляющий смех оборвался так же внезапно, как и начался.
- А меня не зовут, я сама прихожу! – Беззубый рот под капюшоном издал уханье почище той совы. – И никто меня не ждет, никто мне не рад!
- Я ждал, я рад.
- Малыш, ты от страха несешь ерунду. Не может быть, чтобы я тебе понадобилась!
- Может!
- Не верю. Ишь, дрожишь весь.
- Еще бы, пока тебя ждал, чуть от холода не околел.
- Ну вот, ха-ха-ха, считай, что околел, раз я пришла!
- Что ты пургу гонишь, бабуля! Скажи лучше, что глухая совсем стала, раз не слышишь, когда тебя зовут.
- Ох, дитя неразумное! Даже обидеться на тебя не могу. Слышала я, слышала. Да ушам не поверила. Кто ж в твои годы меня кличет и зачем?
- А карандаш подточить нечем.
- Карандаш? Карандаш!!!
- Вот развопилась. Ну, где ты тут видишь, что-нибудь острое? – Вася для наглядности обвел руками убогую комнату с заколоченными окнами. Трухлявый чурбан под ним согласно проскрипел. – А без карандаша не жизнь…
- Так вроде и с ним уже не жизнь… раз я пришла. А ты что писать-то собрался, записку кому на прощание?
- Точно. Деду. Он у меня ух!!!
- Боишься его?
- А кто ж его не боится!
- Ну, это до поры, до времени. В конце концов, он смертный.
- Ты думаешь?
- Уверена! От моей железяки никому спасения нет.
- Никому-никому?
- Никому, железно! Шарк-шарк и готово.
- А тяжелая?
- Не-е-ет! Она работу любит, только поспевай, сама в руках ходит. Шарк-шарк и готово. Сама иной раз боюсь, как бы не выронить, да под нее не угодить…. Ай, малыш, что ж ты делаешь, га-де-ныш-ш-ш-ш…
- А ведь так и не сказала, как ее зовут. Тоже мне бабушка, Баба-Ягошка. Ладно, припозднился уже. Дед ругаться будет. А я ему подарочек.
В мальчишечьих руках ловко защелкал фотоаппарат.
- Вот так, не будет теперь ворчать – тебя только за Смертью посылать! Ах, да. Записка-то!
Карандаш заточился в один момент. И впрямь бабулина коса охоча до работы. Рядом с распростертой фигурой в капюшоне появилась надпись: Здесь был Василий Кощеев. После секундной паузы добавилось слово- Младший.