Ночь, беспокойно метавшаяся в лабиринте запутанных снов, неудержимо приближалась к заревой черте восхода.
Стряхивая, остатки фраз и видений, она устало примостилась в дальнем уголке заброшенного чуланчика, среди давно ненужных, но зачем-то хранящихся в каждом доме, вещей.
Клочки снов, отчаянно цепляясь за полумрак, еще пытались заинтересовать продолжением действия, но мелодия пробудившегося будильника заставляла их неумолимо растворяться в лучах нового дня.
Пучки тонких стрел посыпались в окно, встряхивая после долгой ночи, тихое жилье.
Солнечные блики играли в цветных бокалах и вазах, гладили причудливые фарфоровые статуэтки, мелькали в акварелях, развешенных по стенам, отражались в люстрах и светильниках, прятались в крупно-зеленых листьях комнатных растений, щекотали за ухом серо-пушистую кошку, спавшую в огромном кресле.
Она лениво вытянула передние мягкие лапки, открыла маленький ротик и нежно-розовый язычок взметнулся к нёбу.
Сладко зевнув, она чуть приоткрыла свои голубые глаза и тут же зажмурилась, сраженная яркими лучами.
Затем, встрепенувшись, произнесла:”Ми-мяу”, нехотя соскользнула на пушистый ковер и принялась вылизывать свою чудесную шёрстку, аккуратно и заботливо.
Бодрая музыка будильника, наконец, достигла ушей спавшего.
Он вытянул из-под одеяла свою руку и выключил зовущий ритм, взглянув мельком на часы.
- Пора вставать….
Эта, явившаяся из ниоткуда, мысль, медленно проползла и уперлась в невидимую стену.
Потоптавшись на месте, она свернулась в точку и улеглась у возникшего препятствия.
Мягкое тепло окутало её, нашёптывая о приятном покое, отгоняя, желавшее проявить себя угрызение совести, затерявшееся в несмелых доводах в пользу долга и трудолюбия.
Толстое пуховое одеяло отвергло все притязания, отпустив их в неизвестность и доказав, ненужность какого-либо действия.
Мысль успокоилась и довольная собой, затихла, затаившись у нового пристанища, забыв обо всём….