– Роберт Иванович! Вы читали недавно вышедшую книгу «Код да Винчи»?
– К счастью, нет! А что?
– В этой книге утверждается, что Мария Магдалина была подружкой Иисуса и родила от него троих детей, причём после его распятия.
– Автор «Кода да Винчи» повторяется. Об этом начали писать задолго до него. И всё это делалось только ради того, чтобы доказать, что первые короли Франции были прямыми потомками Иисуса. Надеюсь вам понятно, почему это делали древние французские историки. Настоящими же детьми Марии Магдалины, правда, не по крови, а по духу были совсем другие лица.
– Кого вы имеете в виду?
– Я имею в виду её крёстного сына Леонтия.
– Можете рассказать о нём поподробнее?
– Конечно, могу! Вскоре после того, как Мария Магдалина покинула Коринф и ушла в Эфес, Гай Поппей Сабин умер и его сын Леонтий остался один. Через несколько лет, когда императором был уже не Тиберий, а Веспасиан, старый солдафон, покоритель Иудеи, Леонтий в качестве военачальника был отправлен в Сирию. Там, помня слова Марии Магдалины, своей крёстной матери, он не только участвовал в военных баталиях, но и старательно распространял среди римских воинов учение Иисуса.
Не всем это нравилось. Кто-то злословил, кто-то строчил доносы. Однажды доносы возымели действие, Леонтия арестовали, сковали цепями и после короткого суда повели на казнь. Его не стали распинать, как Иисуса, ведь он всё же был римским полководцем, а подвесили за ноги к перекладине вниз головой, содрали с него все одежды и стали изо всей силы избивать толстыми медными прутами. Таким способом палачи пытались заставить его отречься от Христа, но Леонтий был непоколебим. С каждым новым ударом он ещё больше проникал верой в справедливость начатого им дела. И хотя всё его сухое мускулистое тело от сильных ударов превратилось в сплошную кровавую рану, но палачи вплоть до самого последнего его вздоха так и не дождались от него ни одного слова измены.
После казни совершенно голого Леонтия сбросили на землю, завернули в какую-то плащаницу и увезли на съедение диким зверям. Произошло это ровно через сорок лет после распятия Иисуса. За этот мученический подвиг Леонтия Русская Православная Церковь каждый год 18 июня чтит его память. Куда делась та плащаница, в которую был завёрнут Леонтий, никто не знает. Может быть, её прах и лежит где-нибудь сейчас, покоится.
– Ещё одна плащаница! – воскликнул Николай Петрович.
– Да! И надо сказать: не последняя! Очень многим потомкам Леонтия пришлось повторить мученический подвиг своего предка, продолжая начатое им дело служения Христу под влиянием Марии Магдалины. Сын Леонтия по имени Папий пострадал при императоре Траяне. Присутствуя при мучениях епископа Астия, распятого римлянами на кресте, он открыто прославил мужество и твёрдость святого исповедника, за что был тут же схвачен и, как исповедник веры во Христа, утоплен в море. Его память Русская Православная Церковь отмечает ежегодно 7 июля.
Внук Леонтия тоже именем Папий перебрался в Малую Азию в город Иераполь, где ранее был распят апостол Филипп. После личного знакомства с дочерьми этого апостола Папий стал епископом и всю свою жизнь посвятил собиранию воспоминаний об Иисусе тех, кто непосредственно видел и слышал Его. Из этих воспоминаний Папий составил сочинение в пяти книгах под заглавием «Истолкование Господних изречений». В одной из книг он говорил:
– Я не замедлю в подтверждение истины восполнить мои толкования тем, чему я хорошо научился у старцев и что хорошо запомнил. Я с удовольствием слушал не многоречивых учителей, а тех, кто преподавал истину, не тех, кто повторяет заповеди других людей, а данные Господом о вере, исходящие от самой Истины. Если же приходил человек, общавшийся со старцами, я расспрашивал его об их беседах: что говорил Андрей, что Пётр, что Филипп, что Фома и Иаков, что Иоанн и Матфей или кто другой из учеников Господних; слушал, что говорит Аристион или пресвитер Иоанн, ученики Господни. Я понимал, что книги не принесут мне столько пользы, сколько живой, остающийся в душе голос.
Папий верил, что после воскресения мёртвых, то бишь после нашего долгожданного и истинного воссоединения с Небом, ноосферой, на нашей планете будет тысячелетнее плотское Царство Христово или христианский коммунизм, если хотите. Почти как Никита Сергеевич Хрущёв на ХХI съезде КПСС он утверждал:
– Придут дни, и уродятся виноградники с десятью тысячами лоз в каждом, и на всякой лозе будет десять тысяч побегов, на каждом побеге – десять тысяч усиков, на всех них – по десять тысяч гроздей (по десять тысяч виноградин каждая), и каждая даст двадцать пять мер вина. И когда кто-либо из святых сорвёт гроздь, другая закричит: «Я лучше её, сорви меня и возблагодари мною господа». Точно так же каждое зерно родит десять тысяч колосьев, всякий колос – десять тысяч зёрен, а все зёрна дадут по пять двойных фунтов муки. И прочие фрукты, семена, травы будут множиться в соответствии с их пользой. И все животные, которые кормятся исключительно пищей от плодов земли, будут жить в мире и согласии между собой и будут целиком послушны и покорны человекам. Всё это кажется вполне правдоподобным тому, кто верует. А поскольку Иуда – предатель и не верил и спрашивал, как это подобное плодородие возможно на деле, господь отвечал: «Увидят это те, кто войдут в царство».
Из внуков и правнуков епископа Папия за преданность Христу один был утоплен в Египте, другой казнён в Африке, ещё один обезглавлен в Македонии, четвёртый утоплен в Коринфе, пятый повешен в Риме. Их память Русская Православная Церковь отмечает ежегодно 13 сентября, 10 апреля, 22 октября, 10 марта и 30 января.
Многие православные христиане России лучше других знают ещё одного потомка крёстного сына Марии Магдалины – Димитрия. Он родился в Македонии в городе Солуни, ныне он называется Салоники. Родители его, тайные христиане, долго не имели детей. Они усердно молили Бога о наследнике. Господь внял их молитвам и даровал им сына, которого они назвали Димитрием. Когда сын подрос, они, призвав священника, тайно крестили его в своем потаённом домашнем храме и постоянно наставляли в вере. Когда Димитрий достиг совершеннолетия, император Максимиан, вступивший на престол в 305 году, назначил его проконсулом Македонии на место отца.
Главной обязанностью Димитрия было защищать свою область от внешних врагов, но император потребовал от него также, чтобы он очистил Солунь от христиан. Вместо этого Димитрий, наоборот, стал искоренять языческие обычаи римлян, а язычников обращать к Христовой вере. Конечно, императору сразу же донесли о том, что проконсул Димитрий является христианином. Возвращаясь из похода против сарматов, Максимиан специально остановился в Солуни и призвал Димитрия к себе. Готовясь к смерти, Димитрий, как настоящий сторонник коммунизма, перед этим раздал всё своё имущество бедным, а сам предался молитве и посту. Явившись перед императором, он стал не оправдываться, а наоборот, обвинять императора в его многочисленных грехах. Максимиан в ответ на это рассвирепел и приказал бросить Димитрия в темницу.
Потом Максимиан, как обычно, стал развлекать себя и жителей Солуни гладиаторскими сражениями в цирке. Для этого по всему городу разыскивали христиан, которые никогда не брали в руки оружия, и тащили на арену для унижения. Известный среди гладиаторов гордый и надменный Лий легко одолевал кротких христиан в боевом единоборстве и, под смех и ликование озверевшей толпы, бросал их на копья воинов. Некий юноша по имени Нестор, из христиан, навестил Димитрия в темнице, и попросил у него благословения на бой с Лием. Димитрий благословил его и сказал:
– Ты победишь Лия, но будешь замучен!
После этих слов Нестор всё равно вышел на арену цирка, легко одолел гладиатора и бросил его самого на копья воинов. Гибель Лия сильно озлобила императора Максимиана, и он тотчас приказал казнить Нестора. Но эта казнь не утешила его. Когда он узнал, что Нестор поразил Лия по совету и благословению Димитрия, то разозлился ещё сильнее и возгорелся желанием отомстить за гибель любимого гладиатора.
Ранним утром 26 октября 306 года в темницу, где находился Димитрий, вошли вооружённые воины. В это время он стоял на коленях и молился. Воины подошли к нему и, не церемонясь, тут же со всей силы пронзили всё его тело острыми копьями. От полученных глубоких ран Димитрий сразу же скончался. Потом его тело вытащили за ноги из темницы и бросили на съедение зверям. Однако ночью некоторые жители Солуни тайно предали его земле. Среди них был и слуга Димитрия по имени Лупп. Он снял с тела убитого кровавую ризу и перстень и с их помощью начал исцелять больных. Когда слух об этом дошёл до Максимиана, император приказал схватить Луппа и отрубить ему голову.
Через несколько лет в правление императора Константина Великого над могилой Димитрия Солунского воздвигли храм. После этого жители Солуни могли свободно входить в него и молиться, вспоминая подвиг Димитрия, а также Нестора и Луппа. Через сто лет один из родичей проконсула по имени Леонтий над могилой Димитрия построил новый храм, более величественный. При разборке старого храма он обнаружил тело Димитрия и обагрённую кровью святого плащаницу. Тело оставили покоиться в новом храме, а плащаницу Леонтий унёс с собой в Иллирию, где в честь Димитрия построил ещё один храм. Вероятно, именно в этом храме и хранилась плащаница Димитрия. После этого сербы и другие иллирийские славяне, приходя в новый храм, стали почитать великомученика Димитрия как своего покровителя, называя его «отечестволюбцем» славянских народов.
– Интересно, какова дальнейшая судьба плащаницы Димитрия? – спросил Николай Петрович.
– Это мне неизвестно – ответил Роберт Иванович. – Что касается самого Димитрия Солунского, то в Русской Православной Церкви его почитание началось сразу после крещения Руси. Русичи издревле старались приобрести хотя бы малейшие частички от мощей, одежды, миро или даже персти от гроба святого Димитрия. Поэтому во всех древних русских монастырях и храмах среди частиц мощей различных святых почти непременно находится часть мощей или миро от святого великомученика Димитрия.
Преподобный Нестор-летописец рассказывал, что даже греки, побеждённые великим киевским князем Олегом под Константинополем в 907 году, приписывали своё поражение не храбрости славян, а заступничеству за них их покровителя святого Димитрия. В начале 70-х годов XI столетия был основан Дмитриевский монастырь в Киеве, в XII веке Дмитриевский собор во Владимире, в 80-х годах XIII столетия князь Даниил воздвиг храм во имя святого великомученика Димитрия в Москве. Этот храм стал первым каменным храмом Московского Кремля. Позже, в 1326 году, при князе Иоанне Калите, он был разобран, но на его месте был воздвигнут Успенский собор с приделом Димитрия Солунского. В 1197 году из Солуни во Владимир великим князем Всеволодом Юрьевичем была перенесена икона святого великомученика Димитрия, написанная на гробовой доске святого, и это событие было внесено в древние святцы как великий праздник. Эта чудотворная икона накануне Куликовской битвы была торжественно перенесена в Москву князем Димитрием Донским как великая святыня и поставлена в Успенском соборе Московского Кремля.
Память святого Димитрия Солунского издревле связывалась на Руси с воинским подвигом, патриотизмом и защитой Отечества. Святой всегда изображался на иконах в воинских доспехах, с копьём и мечом в руках. На свитке писали молитву, с которой святой Димитрий обращался к Богу:
– Господи, не погуби град и людей. Если град спасёшь и людей – с ними и я спасён буду, если погубишь – с ними и я погибну.
Об особом почитании на Руси святого Димитрия свидетельствует и традиция русских князей называть своих первенцев его именем. Так было у Ярослава Мудрого, Юрия Долгорукого, Александра Невского, Ивана Грозного, Алексея Михайловича и других.
Великий князь Димитрий Донской был ревностным почитателем святого Димитрия. Благодаря влиянию святого великомученика Димитрия Солунского и молитвенным обращениям преподобного Сергия Радонежского русскими воинами была одержана важнейшая в истории нашего Отечества победа над татаро-монгольской ордой и началось собирание Земли Русской. После победы в Куликовской битве в память о русских воинах, павших в сражении с Мамаем, была установлена для общецерковного поминовения Дмитриевская суббота. В первый раз эта панихида по павшим воинам была совершена преподобным Сергием Радонежским в присутствии великого князя Димитрия Донского 20 октября 1380 года в Троицком монастыре. С тех пор на Руси всегда павших воинов поминали в субботу перед днём святого Димитрия.
– А что происходило в Солуни после гибели Дмитрия? – спросил Николай Петрович.
– В Солуни продолжали жить его родичи. Среди них и друнгарий, то есть командующий флотом Леонтий. Со своей женой Марией они родили и вырастили семеро детей, среди них всем нам известные первосвятиители славян Кирилл и Мефодий.
– Они что же были одного рода с Дмитрием Солунским? – спросил Николай Петрович.
– Конечно! – ответил Роберт Иванович. – Вначале расскажу вам, Николай Петрович, несколько слов о Кирилле. С рождения он носил имя Константин. Когда он подрос, то его отвезли в Константинополь и отдали в ученье. Он, словно наш Михайло Ломоносов, за три месяца освоил грамматику, изучил Гомера и геометрию, обучался диалектике и философским наукам, а помимо них, и риторике, арифметике, астрономии, музыке и остальным эллинским наукам.
Увидев, что Константин такой способный человек, логофет, то есть председатель правительства Византии, наделил его властью над своим домом и разрешил входить в царский дворец. Послужив немного у логофета, Константин тайком отправился на берег Узкого моря и укрылся в одном из монастырей. Его искали шесть месяцев и еле нашли, но не смогли принудить к прежней службе. Тогда уговорили его занять место учителя философии и учить местных и иноземных учеников, обещая поддержку и помощь.
Спустя немного времени, Константин отрёкся от мирской жизни и уединился в одном месте, храня безмолвие и внимая лишь себе самому. Затем он пошёл на гору Олимп к своему брату Мефодию и стал там жить, неустанно молясь Богу и беседуя только с книгами. Тогда же пришли к императору Византии посланники от хазар, и Константин отправился в путь вместе с ними. Достигнув Херсона, он выучился там еврейской речи и письму, перевёл восемь частей грамматики. Нашёл он там Евангелие и Псалтырь, написанные русскими письменами, и человека, говорящего на том языке. Побеседовав с ним, Константин уловил смысл речи и, сравнив её со своей, выделил гласные и согласные. И вскоре стал читать и говорить по-русски. После этого он составил первое сочинение на славянском языке «Канон Димитрию Солунскому». Этот канон считается отправной точкой в рождении великой славянской литературы.
Однажды Константин прибыл на обед к хазарскому кагану и хотел сесть, а его спросили:
– Каков твой сан, чтобы посадить тебя в соответствии с ним?
Он же ответил:
– Был у меня славный и великий дед, стоявший близ самого императора. Но отверг он данную ему великую честь, за что был изгнан; на чужбине он обнищал и родил меня. Я же, желая снискать былую дедову честь, не удостоился её, ибо я внук Адама.
Когда Константин вернулся в Константинополь, он стал жить в церкви святых Апостолов, проводя время в молитвах к богу. В то время князь моравских славян Ростислав созвал на совет своих князей и послал к императору Византии посланников с просьбой: «Хоть и отвергли люди наши язычество и придерживаются христианского закона, но нет у нас такого учителя, который растолковал бы на нашем славянском языке истинную христианскую веру, чтобы и другие страны, на нас глядючи, уподобились нам. Пошли нам, владыка, такого учителя и епископа, ибо от вас во все страны исходит добрый закон».
Император же, собрав собор, призвал Константина и отправил его в Моравию. Когда же пришёл Константин в Моравию, принял его Ростислав с великой честью и, собрав учеников, отдал ему их в учение. И вскоре перевёл Константин на славянский язык весь церковный чин, научив их заутрене, часам, вечерне, малой вечерне и тайной молитве.
Пробыв в Моравии сорок месяцев, Константин пошёл освятить своих учеников. Коцел, князь славян в Паннонии, принял его на пути к ученикам. И сильно возлюбил он новые книги на славянском языке, научился по ним и дал Константину в ученье около пятидесяти учеников.
Прослышал про дела Константина Папа Римский и послал за ним. Когда же прибыл Константин в Рим, то Папа вместе с горожанами вышел ему навстречу, неся свечи. Приняв от Константина книги на славянском языке, Папа освятил их и положил в церкви святой девы Марии. После чего совершили там святую литургию. Затем повелел Папа двум епископам посвятить учеников славянских. Выпали тогда на долю Константина тяжкие труды, и он разболелся. После многих дней страданий от своего недуга увидел он Бога. На следующий день облекся он в святой иноческий образ и нарёкся именем Кирилл. Пребывал он в этом образе пятьдесят дней, а потом скончался в возрасте сорока двух лет, в четырнадцатый день месяца февраля, в лето от сотворения мира сего 6377-е. И повелел Папа всем грекам, бывшим в Риме, а также и римлянам, собравшимся со свечами, петь над ним и похоронить, словно Папу.
Братом Константина-Кирилла был Мефодий. Любили его с детских лет и вели с ним благочестивые беседы на равных. Наконец, прослышав про быстроту ума его, дал ему император в княжение землю Славянию. После десяти лет княжения он ушёл на гору Олимп, где жили святые отцы, и постригся в монахи. Отметив его искреннее служение Богу, император и патриарх предложили ему стать архиепископом, но Мефодий отказался. Тогда они понудили его стать игуменом монастыря Полихрон. Когда его брат Константин пошёл в Моравию, то Мефодий покинул монастырь и ушёл вместе с братом. Через три года они возвратились в Константинополь, но вскоре они вместе с братом отправились в Рим. В Риме Мефодий был рукоположен в священники. По прошествии многих дней, брат Константин, готовясь предстать пред Судом Божьим, сказал Мефодию:
– Ну вот, брат, были мы оба в одной упряжке, прокладывая одну бразду, теперь падаю я на ниве, окончив день свой. А ты сильно любишь гору Олимп, но не оставляй ради неё учительства, ибо чрез него достигнешь ты спасения.
После кончины брата Константина пришли в Рим посланники от Коцела, славянского князя, и просили Папу отпустить к ним Мефодия. Папа дал ответ Коцелу: «Не тебе одному, но всем странам славянским посылаю я его».
Позже, отвергнув суету мира и поверив Богу печься о нём, усадил Мефодий двух священников, самых искусных из учеников своих скорописцев, и переложил с греческого языка на славянский все книги Библии, кроме Книги Маккавеев. И перевёл их за шесть месяцев, начав в марте и закончив двадцать шестого октября. А на цветной неделе при собрании всего народа вошёл немощный Мефодий в церковь и, помолившись о благословении цесаря, князя, клириков и всех верующих, сказал: «Стерегите меня, дети, третьего дня».
И стало так. И почил Мефодий на руках иерейских в шестой день месяца апреля, лето 6393 от сотворения мира. Каждый год Русская Православная Церковь почитает святых братьев Кирилла и Мефодия и в дни почитания возвышает славянские языки и письменность.
– А что происходило после кончины Кирилла и Мефодия? – спросил Николай Петрович.
– После их кончины их преемники крестили вначале Болгарию. Прошло ещё несколько десятилетий и в 988 году они крестили киевского князя Владимира и всех его бояр. Через четыре года или, как тогда писали в летописях, в лето 6500 от сотворения мира «преставися в Киеве митрополит Михаил, которое князю Владимиру и всем людем приключило печаль немалую. И послал Владимир в Царьград к патриарху просить митрополита. Он же прислал Леонтия, «мужа вельми учёна и благочестием сияюсча».
На Руси хорошо известен и сын Леонтия. Вы много раз слышали о нём, Николай Петрович.
– Кого вы имеете в виду, Роберт Иванович?
– А вот слушайте: «На небесах зародился млад-светел месяц, на земле-то у старого соборного у Леонтья-попа зародился сын – могучий богатырь; а имя нарекли ему млад Алёша Попович – имечко хорошенькое…»
– Вы хотите сказать, что наш русский былинный богатырь Алёша Попович был из греков? – удивился Николай Петрович.
– Не из греков, а из ромеев. И это не я говорю, а русские былины. Послушайте дальше:
«И стал Алёша на возрасте; учал у отца-матери просить благословеньица: ехать во чисто поле. Отец говорит: «Алёша Попович! Поезжаешь ты во чисто поле; Есть у нас и посильней тебя; ты возьми себе в слуги верные Марышка Паранова сына».
И садились добры молодцы на добрых коней; как поехали они во чисто поле – пыль столбом закрутилася: только добрых молодцев и видели! Приезжали добры молодцы ко князю ко Владимиру; тут Алёша Попович прямью идёт в белокаменные палаты ко князю ко Владимиру, крест кладёт по-писаному, поклоняется по учёному на все на четыре стороны, а князю Владимиру на особицу. И встречает добрых молодцев Владимир-князь и сажает их за дубовый стол: хорошо добрых молодцев поить-кормить и втапор вестей поспросить; учали добры молодцы есть пряники печатные, запивать винами крепкими. Тут спросил добрых молодцев Владимир-князь: «Кто вы, добры-молодцы? Сильные ли богатыри удалые или путники перехожие – сумки перемётные? Не знаю я вам ни имени, ни отчины».
Ответ держит Алёша Попович: «Я сын старого соборного Леонтья-попа Алёша Попович млад, а в товарищах слуга Марышко Паранов сын».
– Роберт Иванович! Но, может, былины всё же неточны в вопросе происхождения Алёши Поповича?
– Нет, Николай Петрович! Преподобный Нестор-летописец тоже упоминал этого Алёшу Поповича в своих летописях, называя его Александром. Это был самый первый человек на Руси, носящий это греческое имя: «Володимиру бывшу на Дунаи в Переяславцы, тогда приведе Володарь ко Киеву печенег, и печенези мнози облеже град, забыв благодеяние господина своего. И бысть во Киеве смятение много. Нощию же Александр Попович изыде противо има, уби Володаря со братом его и печенеги многи поби и прогна. Владимер же, пришед от Новаграда, возложи на нь гривну злату и сотвори его вельможу в доме своём».
Произошло это событие, Николай Петрович, в 1000 году, когда главой Русской Православной Церкви в Киеве, её митрополитом был Леонтий, присланный из Царьграда.
– Значит, победитель печенегов и былинный герой Алёша Попович был сыном этого Леонтия?
– Именно так!
– Вынужден с вами согласиться, Роберт Иванович. А кто ещё известен среди потомков Леонтия на Руси?
– Среди его потомков, а, следовательно, и среди потомков крёстного сына Марии Магдалины на Руси известен ещё один Леонтий, епископ Ростовский, и ещё один Александр-Алёша Попович, погибший в битве с татарами на реке Калке. Их мировоззрение в корне отличалось от мировоззрения Екатерины Медичи, Нострадамуса и других любителей «чёрных книг» и «чёрных дел» Западной Европы. Такими вот были настоящие, а не выдуманные дети Марии Магдалины по духу!
– Спасибо, Роберт Иванович! Благодаря вам, мне теперь ясно, что произошло с Марией Магдалиной, со всеми теми людьми, с которыми она общалась, и даже с их потомками, включая святых Дмитрия Солунского, Кирилла и Мефодия. Она, Мария Магдалина, как показывают факты, действительно была равна апостолам. Иными глазами я должен теперь смотреть и на картину «Три богатыря», где рядом с другими богатырями Руси изображён былинный богатырь Алёша Попович.
(продолжение см. глава 14. Ad ventatem http://www.proza.ru/2008/01/08/355)
другие произведения см. http://www.proza.ru/author/bipopof