Колесница с деревянным конем двигалась по булыжной мостовой старого города. Она только что выехала из мастерской Гефеста и теперь направлялась к берегу моря. Толпы прохожих невольно уступали ей путь и смотрели вслед. Жильцы многих домов, услышав незнакомый шум, выглядывали из окон и тоже провожали её взглядом. Вместо привычного цокота лошадиных копыт за спиной возницы то и дело раздавался оглушительный треск и высовывались языки огнедышащего пламени.
Конечно, эта колесница не была похожа на ту, которую когда-то изготовил сам Гефест. Та была красивее и летела над землей, словно пущенная из лука стрела. Не зря подобные колесницы потом прозвали стрелами Аполлона. На них можно было преодолевать различные препятствия: болота, овраги, реки. К несчастью, Фаэтон, потомок Гермеса, испытатель такой же колесницы, погиб тогда так же, как в наше время космонавт Комаров, сгорев в огненной струе раскаленных газов, но его жертва была не напрасной. Люди Белой Сирии, где он жил и правил и где впервые появился двуглавый орёл, продолжали строить летающие колесницы и пользоваться ими. Строили их и здесь на острове в Эгейском море, где потомки Фаэтона жили рядом с потомками библейского Иавана, правителя росов. Мечта о полете заставляла их совершенствовать конструкцию, использовать её для движения не только над землей, но и над морем.
К сожалению, жертва Фаэтона не была последней. Во время пробного полета на Сицилию погиб юный Икар. Он упал в море и тело его не нашли. Цели тогда удалось достичь лишь одному Дедалу, отцу Икара. Несчастный отец! Он так любил своего сына, бывшего ему первым другом и помощником, и потому горько рыдал после своего приземления, несмотря на букеты цветов и многочисленные поздравления.
Ныне ванатай острова, так на Крите называли преемников Иавана, приказал своим подданным изготовить три сотни совсем других огнедышащих колесниц, не летающих, а разящих. Он намеревался использовать их в предстоящих битвах рысичей с противником. По его замыслу они должны были стрелой нестись на шеренги фаланг, тараня и опрокидывая навзничь её грозные ряды. И вот первая колесница уже готова. Выезд её из города прошел вполне удачно и можно браться за изготовление следующей.
Старый ванатай, как и другие жители, тоже наблюдал из окна своего дворца за происходящим. Его взору представлялась вся панорама древнего красивого города: правильные прямоугольные кварталы с широкими площадями, прямые мощеные улицы с тротуарами, высокие каменные дома с водопроводом и канализацией, многочисленные фонтаны, статуи, другие красоты, созданные людьми, а главное - сами люди: трудолюбивые и радостные. Поэтому мысль ванатая занимала уже не колесница и предстоящая битва, а весь мир, протянувшийся от моря Чин на восходе солнца, где жил его родич Танван, до Атлантиды на заходе солнца, где жили родичи Гермеса. Ванатай за свою долгую жизнь не раз плавал туда и обратно и везде сталкивался с одним и тем же. Как всё таки трудно защищать справедливость, даже будучи прямым потомком Небесных правителей и продолжателем их Золотого века. Воинственные узурпаторы рождаются вновь и вновь, а обманутые народы Земли каждый раз совершают одну и ту же ошибку, поддаваясь обильным посулам и призывам к нападению на соседей. Как же избежать её? Как в таком мире сохранить его Город Солнца - один из немногих островов справедливости и покоя? Как умножить его последователей? Как перекинуть мост во времени и пространстве с острова на материк, в ближайшую Спарту или дальнюю Страну птиц? Неужели придется ждать многие века и тысячелетия?
Чем закончились думы ванатая, неизвестно. Страшная катастрофа полностью разрушила город и другие поселения острова. Пропали и колесницы. Лишь по прошествии множества лет Фалет, правнук ванатая, нашел свой собственный путь к той же цели, о которой мечтал ванатай. Он без оружия и колесниц, только своими лирическими стихами неприметно совершал то же, как говорил Плутарх, что самые лучшие законодатели. Его слова смягчали нрав слушателей, внушали им рвение к доброму и прекрасному, расчищали путь к творению справедливости. Не случайно, именно поэтому знаменитый Ликург уговорил его покинуть Крит и отправиться вместе с ним на Пелопоннес. Широко известные реформы были совершены ими совместно, причем так, что правители и народ Спарты сохраняли их в течении пяти сотен лет. Это был ещё один Город Солнца, ставший преемником более древнего, построенного потомками Иавана. Эти города не были придуманы Томмазо Кампанеллой, а существовали наяву за две с лишним тысячи лет до него. В этих городах были и равновесие властей, и равная собственность, и забота о здоровье нации.
Нам неизвестно: знал ли Славен все секреты ванатая, Фалета и Ликурга, но основанная им Новгородская республика даже в окружении воинственных княжеств сумела сохранить свою независимость в течении десяти веков, то есть вдвое дольше, чем Спарта. И лишь рать московского князя Ивана Третьего погубила её. Не было тогда у преемников Славена для защиты своих рубежей разящих огнедышащих колесниц. К тому времени от них остались лишь сказки о трехглавом Змее Горыныче.
(Другие произведения см. http://www.proza.ru/author/bipopof)