Как-то с самого утра все не клеилось.
Иногда так бывает. Вроде бы самый обычный день, и не самый плохой, и не самый хороший... Не спотыкаешься о каждый угол, нет каких-то повседневных гадостей вроде сгоревшего завтрака или потерянного ключа. Но что-то не клеится.
Ощущение никак не хочет пропадать, и ты начинаешь делать глупости. И тогда день становится по-настоящему неудачным.
И когда понимаешь, что именно ты сделал этот день неудачным, становится еще противнее…
Моросящий дождик, завладевший дневным воздухом, как назло, затушил раскуренную сигарету…
Черт. Не знал, что гадости на сегодня не закончились. И как такое вообще случилось? Шанс что капля упадет так «удачно» один из миллиона, если не меньше.
Какой-то нищий в тряпье греется под навесом автобусной остановки. Слабый огонек от спички в его руках выглядит необычно, но не более того. На лице его в отличие от прохожих - улыбка. Хотя по идее должно быть с точностью до наоборот.
Мир сходит с ума.
Сегодня еще извинятся….
Даже вспоминать не хочу. Кажется, наорал на секретаршу, у которой «полетел виндоус».
Какая муха меня укусила? Радует, что не радиоактивная, иначе бы я еще и на шефа наорал, который с понимающим взглядом отправил меня проветриться.
Я ведь люблю свою работу.
Свободный график… Приличная зарплата… На жизнь хватает…
И так взбесился из-за такой неизбежной глупости, на которую уже привык закрывать глаза? Начинает закрадываться ощущение, что кто-то решил испортить мне день. Каким образом? Даже внятных подозрений нет… В мистику ведь никогда особо не верил. Нет, конечно, интересовался там астро-прогнозами, паранормальными явлениями, как любой обыватель. Но не бегал как параноик в поисках ведьм и колдунов по подворотням в темных очках и с фонариком, вкрутив в него неоновую лампу.
Ну не верю, что человек за всю историю своего существования ни разу не натолкнулся на доказательство противоестественных явлений… Не ве - рю.
Стоит ли возвращаться в офис? Работы не намечается, шеф недвусмысленно намекнул, что хорошо бы мне сегодня взять отгул…
Щелкнул зажигалкой. Затянулся. Даже курить нет желания…
Что там говорят всякие умные дяденьки о тех, кто кидает не затушенную сигарету? А не пошли бы они все… Слишком уж правильно не делать в повседневной жизни очевидных глупостей. А может они не зря нам советуют, а?
Человечек на скамейке чиркнул спичкой. Маленький огонек озарил улыбающееся лицо.
Потом спичка потухла, и загорелось что-то другое….
Ненавижу этот день!!! Урна, вспыхнувшая от сигареты в такой дождливый день, это действительно феномен…
Только через пять-шесть кварталов остановился. Перевел дух. Вдохнул и выдохнул.
Так. Главное спокойствие. То, что за мной только что погнался милиционер и начал стрелять мне в след просто случайность. Он принял меня за кого-то другого. Подумал, что я - террорист, что я кинул в мусорное ведро взрывпакет. Все. Мир не сошел с ума.
Все в норме. Все в…
Да что за бред?!
Где-то вдалеке, соприкоснувшись с шершавой поверхностью, привнесла в мир тепло еще одна спичка. И тут же потухла.
Почему-то быть раненым в детстве нам кажется чем-то таким романтичным, невероятно крутым. От любой царапины, от шрама, память о котором уже давно потерялась вместе со всеми, кто знал о его происхождении, мы сразу гордо надуваемся и придумываем ему легенду.
Но вот мы получаем настоящее ранение и по телу прокатывается страх. Страх что «ранение смертельное», что «были задеты жизненно важные органы». Страх за все эти пафосные фразы, что всегда оставались по ту сторону экрана. И как-то незаметно, слившись в один единственный миг, в один единственный звук, эти фразы перекочевали в наш мир…
Становится страшно. Тупеющий страх, заставший нас, делает действие на данный момент подавляющим. Единственным.
Если ты стоял, ты каменеешь. Если ты бежал. Ты несешься. Зажимаешь стекающую по порванному рукаву кровь, но несешься изо всех сил.
Хорошо, что пуля прошла навылет… продезинфицировать, замотать, чему нас там, в школе учили, а? «Дезинфицировать» пришлось коньяком, другого ничего под рукой не оказалось. Сколько таких психов еще, кроме меня, у кого дома нет аптечки на экстренный случай? Слава богу, бинт все-таки отыскался.
Наспех перебинтовав рану, я схватил со стола заваленного всякими ненужными бумажками телефонную трубку. Так, где у нас телефонные номера?
Вот они… Алекс, Андрюха, Аня… дальше, дальше... Сашка, Серый…. Так, назад…
Вот он!
Настя…
Судорожно пробежавшись по кнопкам, надавил на «зеленую трубку».
Гудок.… Ну же! Возьми трубку!
Как здорово, что придумали радиотелефон, можно метаться из одного конца комнаты в другой с трубкой в руке…
- Да?
- Настя!
- Здравствуй… Ты немного не вовремя…
Вопрос на заднем плане «Настена, кто там?» говорит больше, чем мне требуется.
Я молчу. Я просто молчу.
- Макс, я все объясню… Макс! Ты меня слышишь?
- Да, – слово какое-то тяжелое давящее…
- Ты неправильно понял… Это просто…
- Не надо, - как больно рвется что-то внутри! Ком в горле, этот ядовитый соленый комочек чего-то едкого и жалкого все не хочет удалиться….
- Макс, - и что-то во мне отсекается, уходя из настоящего в прошлое, из чего-то происходящего во что-то происходившее.
- Ничего не надо. Не извиняйся, не нервничай. Скажи, ты меня любишь?
- Макс…
- Ты. Меня. Любишь? Просто ответь мне.
- Нет… - как холодная пощечина по уже раскрасневшемуся лицу. Ну, чтож…
Одной оплеухой от судьбы больше… Одной? Ой, ли?
- Уже нет…
- Прощай, Насть.
- Пока.
Это пока слышится так нелепо и раздавлено, мне даже становится стыдно. Совсем чуть-чуть. Совсем иногда. Совсем редко…
Нажимаю на кнопку. Короткие гудки прерываются, заполняя комнату гробовым молчанием.
Что еще мне ждать?
Чего боятся? Еще одного милиционера, который попытается меня убить? Или уж сразу наряд ОМОНа?
Вернулся на кухню. Отпил коньяка. Поморщился. Закуски нет, еда в холодильнике кончилась… Без закуски пьют коньяк только алкоголики или дегенераты…. Или что там за сакраментальная фраза была в фильме с Юрой Никулиным? Как-то забываются, уходят из памяти герои советских времен… Надо пересмотреть будет. Кажется, он у меня был на диске… или нет…
Все равно надо будет пересмотреть. Поставив мысленно галочку, прохожу в спальню с еще одним стаканом коньяка.
Он становится пустым так быстро, что даже нет сил, этому удивляться.
Так с чего же все началось?
Утро было самое обычное. Ну проснулся чуть позже обычного с кем не бывает… Пренебрег завтраком. Уже в который раз, однако. Это становится привычкой…
Потом на работу, тоже все нормально. На автобус не опоздал, никому ногу при выходе не отдавил. Внимание милиционеров не привлекал. Привлекал, не привлекал? Блин не помню. Дальше.
Дальше у нас было что? Ру-ти-на.
Привел в порядок сетку. Переподключил беспроводной Интернет… Поставил у кого-то новый антивирусник.
Вот! Дальше все пошло наперекосяк. Наорал на Ксюшу,… кажется, она куда-то залезла в сети и схлопотала вирус. При том, разблокировала доступ этой программы.
И? Что такого криминального? Так нет ведь! Взорвался. Да еще как взорвался!
Дальше. Из офиса вышел, пошел проветриться…
Рядом с остановкой потухла сигарета. Потом вспыхнула урна... погнался мент… начал палить. С чего по мне стрелять-то?!
Когда решил, что оторвался, подоспевший из-за угла слуга правопорядка всадил мне пулю в плечо.
Как будто бы невидимый кукловод медленно, но верно отрезает своими ржавыми, старыми ножницами одну ниточку за другой. Одну за другой….
Какая ниточка будет следующей?
Уж не та ли, к которой крепится голова?
Куда же так быстро девается коньяк, а?
Один за другим вопросы падают в тишину. В тишину, которую даже шумные соседи снизу не в силах побороть. И не поможет им их обожаемая стереосистема, которая только и делает, что выплевывает песни сочиненные на коленке одну за другой. Эта тишина у меня внутри. А она меня не отпустит, потому что, я ее не отпущу. Я вцепился в нее всеми силами, из-за того, что не хочу, чтобы на ее месте страх. Лучше уж нескончаемая пустота, чем трясущиеся коленки.
Через полчаса вылез из-под холодного душа. Благо он не сразу бы холодным.
- Спасибо вам боги, что напомнили мне прошлой весной купить нагреватель! - усмехаюсь. Ну, хоть какая-то разрядка.
Боги промолчали. Видимо были польщены подобным вниманием.
Не так часто их вспоминают в наше атеистичное время.
Ну а теперь вопрос на миллион.
«А что дальше?»
Это вечное «что дальше?»
Почему-то всегда ввергает русского человека в ступор.
А что, собственно, дальше?
Я не в розыске. Меня не хотят убить. Надеюсь, не хотят…
Расстался с девушкой? Зато она нашла свое счастье.
Получил рану? Так хоть сегодня я сделал свою серую жизнь ярче.
Но ведь чего-то не хватает,… не дает покоя…
Что же за кусочек оптимистичного пазла не хочет поворачиваться другой стороной?
Хрен его знает. Ну не бомж со спичками, верно?
Хочется усмехнуться внезапной мысли…
Но не получается. Нет, у меня и мысли нет возвращаться и искать бездомного психа, жгущего маленький кусочки дерева, под навесом остановки…
Но вот усмехнутся не получается. И все тут…
Не знаю, зачем я вышел на улицу. Наверно это заложено в русский организм, думать над своими проблемами на ходу.
Увидев ближайшую урну, подошел и выбросил начатую только вчера пачку сигарет…
Минздрав бы оценил этот подвиг.
Осталось еще бросить пить. И перестать, наконец, делать глупости.
Уже подъезжая к офису глянул на время. Оставалось пять минут до закрытия и мне почему-то стало ясно, что я успею только увидеть секретаря, закрывающего входную дверь. Неспеша выйдя из автобуса, направился к входу. Надо же! Не заперто…
Слабый огонек, полыхнувший на конце осиновой палочки, вдруг вспыхнул ярче, догорел до середины и потух, выдохнув струйку серого дыма.
На пороге меня застал шеф.
- Максим, ты-то, что здесь делаешь? - его лицо еще не успело сменить довольное выражение на сугубо деловое, и в комплексе с расстегнутым воротом, рубашкой навыпуск и ехидной искоркой в глазах давали очень даже красноречивое представление о хорошо проведенном времени.
Из-за закрывающейся двери выскочила Ксюша.
Бросив в мою сторону немного испуганный взгляд, тут же удалилась в сторону сквера, предварительно попрощавшись с шефом. Даже цокот ее каблучков по мокрому асфальту был суетливым и испуганным.
- Максим. Максим! Ты меня слышишь?
Я видимо слишком задумался об испуганном цоканье каблучков…
-Да, да конечно…
- Так зачем ты вернулся к закрытию, а? – непонимание происходящего предательски закралось к нему в голос, как вражеский шпион в тыл союзника… Или все же наоборот?
- Я это… мимо проходил, - пожал руку шефу и, развернувшись, двинулся к остановке.
Все-таки делать глупости, действительно заложено в нас от природы. Только вот мне почему-то захотелось сделать умную глупость. Наверное, в таком же состоянии Герострат сжигал храм Артемиды.
Кого еще я ожидал увидеть на остановке? Да никого. Все тот же человечек со спичками, старательно сжигающий с улыбкой пятилетнего ребенка содержимое коробка.
Странно, что больше никого нет… хм… А спички ведь почти подошли к концу…
- Я тебя уже очень долго жду…
- Правда? – если честно я ожидал от себя менее тупого вопроса,… но вот…. Какой есть…
- Правда, правда. Да ты проходи, присаживайся, - сказал он тоном владельца пентхауза в центре Нью-Йорка, указывая на грязную скамейку…
Словно загипнотизированный уселся на скамью и уставился на собеседника.
- А ты ведь вовремя пришел. У меня осталась одна спичка, - доверительным тоном старого друга поведал мне человечек.
- Зачем вы их сжигали?
- Я просто делал твою жизнь немного разнообразнее,- улыбаясь, проговорил человечек. Не сказал, а именно проговорил…
- Разве можно гадостями сделать жизнь ярче?
- Гадостями? – насупился человечек,- гадостями… Да нет, дружок, не гадостями а проблемами, которые тебе пришлось решать. А ведь они-то как раз и придают вкус нашей жизни! На! Держи! – протянул он мне последнюю спичку.
- Только не трать ее зря! Она тебе еще пригодится. Подумай, прежде, чем использовать ее. С умом, понимаешь ли, надо чудеса творить! – он наставительно ткнул пальцем в небо.
Я тупо уставился на последнюю спичку. Перевел взгляд обратно…
Тут, кажется, кто-то сидел? Нет? Значит показалось.
Вот такие чудеса в наше время. Это тебе не таинственное огниво, дарующее богатство. Это спички «делающие жизнь ярче»!
Приходит время новых чудес… И новых сказок…
- Ну что ты мне еще приготовила, жизнь, а?
Не знаю от чего спичка загорелась, но она затеплилась и вспыхнула у меня в руке… Догорев до конца, огонек обжег мне пальцы и потух.
И так же потух свет…