Из древесины перла издавна делали лучшие виселицы.
Прочная, упругая, она как нельзя лучше подходила для столь деликатного дела. Вороны, известные своей смекалкой, давно облюбовали рощи перла для витья гнезд и выкармливания птенцов. Привыкнув к дереву, птицы вместе с ним уезжали в города, чтобы потом, вернувшись к осени, на сытое брюхо перезимовать и вывести новых воронов.
Семья Албис владела рощицей перла дольше, чем многие графы - своими графствами. Все правильно, графы меняются, а потребность в виселицах остается. Вот и сейчас глава семьи, плечистый лесоруб и плотник, брюкайдер Жал рат Албис, прогуливался по своей земле, выискивая то дерево, которое, несколько изменив облик, отправится в саму Алию, Алию могучую и прекрасную, как летняя молния, Алию трехголовую и шестихвостую, великую столицу Сольдийской Империи, простиравшейся от просоленных берегов безлюдного Северного Маана и до загадочных землей иимх, синих нелюдей. Вот и достойный претендент. Не менее семидесяти шо в высоту, и толщиной с доброго пивовара, это дерево было просто идеально. Жал крест-накрест ударил по стволу своим лепедром, без которого в лес не выходил, и пошел домой за крыном - большим топором. У самой двери его встретил мальчик-гоблин в ярко-рыжей безрукавке.
- Рат брюкайдер, вас велел к себе рата Яол.
Албис, всего полгода как брюкайдер, крайне удивился. Не всякий барон осмелился бы "велеть" к себе брюкайдера. С другой стороны, только один человек мог именовать себя ратой Яолом, и бароном он определенно не был. Заткнув топорик за пояс, со всех ног побежал незадачливый деревянных дел мастер за ярким и юрким гоблином. Его могущество верховный палач рата Яол ждал на окраине городка, покуривая трубку. Его короткие седые волосы, мокрые от снега, поблескивали, как лезвия боевого карда, а загорелое худощавое тело само казалось вырезанным из перла.
- Жал рат Албис? - спросил он, наверняка зная ответ.
- Да, ваше могущество. - робко ответил тот.
- Ваша семья делает виселицу для принца Кальбера. - утвердительным тоном сказал Яол.
- Да, ваше могущество.
- Это будет лучшим вашим творением.
- Да, ваше могущество.
- И вы - лично вы - повезете её в Столицу. И вы - лично вы - отвечаете головой за техническую сторону процесса.
- Хорошо, ваше могущество.
- Вы будете щедро вознаграждены, рат Албис.
- Спасибо, ваше могущество. - пролепетал Жал.
Яол вытряхнул трубку и сел в сани. Гоблин прыгнул на спину лося, запряженного в них и с улюлюканьем погнал сохатого куда-то на восток.
Жал вытер пот, проступивший несмотря на трескучий мороз, и поспешил к дому. Но по пути надо было устроить еще одно дело. Его сосед и лучший друг, Мори рат Ижра, тоже был деревянных дел мастером. Он рубил ляпс - дерево густое и капризное. Из ляпса получались хорошие двери, щиты, корабельные борта и помосты.
- Мори! Мори! Выходи!
Медленно, степенно на крыльцо своего дома вышел толстяк Мори. Большой любитель домашней колбасы и домашнего же пива, Мори и сейчас что-то жевал.
- Чего тебе, Жал? - спросил он, недовольно утирая бороду.
- И погодка-то какая! Чего тебе дома не сидится? - продолжал он.
- Мори, сколько тебе надо времени, чтобы составить помост?
- Ну смотря какой... И смотря сколько заплатят.
- За два дня справишься? Даю пятьдесят монет.
- Тебе, как я понимаю, нужен хороший помост? - осведомился Мори.
- Лучший. - медленно произнес рат Албис.
- Хорошо. Я сделаю.
Мори взял крын и привычным жестом закинул его за спину.
- Я пойду тогда. Зайди послезавтра, забери товар.
- Хорошо. Спасибо, друг. Жена сварила пиво с бельэ. Заходи, отведай.
- С удовольствием, как только закончу, - донесся из-за деревьев голос толстого лесоруба.
Жал не сомневался в помосте: несмотря на поражающие размеры, Мори очень ловко обращался с инструментом. Главное было самому не облажаться. Брюкайдер позвал сына, взял свой топор и поспешил к облюбованному дереву. Мешкать было некогда: перл надо было срубить, обрубить ветви, потом, уже дома, обтесать его до бруса, разделить на три составные части и вымочить их в особом растворе. Мастер трудился не покладая рук, и уже через два шотла очищенный ствол лежал в мастерской. Пока дерево согревалось, Жалу надо было успеть сделать еще одну очень важную вещь.
- Пархард! Принеси курицу, да смотри, пожирнее.
Вскоре сын притащил сонную хохлатку. Жал вышел со двора, отрубил ей голову своим лепедром и кровью нарисовал на воротах знак Щита. Потом он понес трупик в лес и бросил его у пня. Это должно было защитить дом от мстительного духа перла.
Веревка у рат Албиса была превосходная, а вот за железными кольцами и крюком надо было сходить отдельно. По дороге в кузницу он с грустью вспоминал курицу: Жал очень любил курятину, а путь предстоял долгий и очень холодный. В кузнице, по счастью, было тепло и разговору с кузнецом Нерпом ничего не мешало.
- Привет, Нерп.
- Привет, Жал, - неторопливо промолвил кузнец.
- Погода - просто смерть! - выдохнул лесоруб.
- Верю.
Кузнец зажег самокрутку от горна и с наслаждением затянулся дымом травы сост.
- Так что же тебя выгнало из дома и погнало через весь город?
- Мне нужны кольца и крюк для виселицы.
Мужчины помолчали.
- У тебя же есть.
- Сделай их из лунной стали.
Лунную сталь поставляли кобольды, и, хотя брали они втридорога, сталь того стоила. При нагревании она трескалась, но холодная ковка давала великолепные результаты.
- Хорошо. Я скую тебе набор, но стоить это будет...
- Я заплачу. Заходи на кружку пива, занесешь тогда.
- Ладно, будь здоров, привет жене.
- Ага, твоей тоже.
До дома Жал добрался изрядно продрогшим, и позволил себе выпить чашечку горячего травяного настоя перед тем, как начать работу.
Спасибо рубанку и топору из той же лунной стали, дерево довольно быстро приобрело квадратное сечение. Жал положил его в стусло и аккуратно распилил на нужные части. Теперь - самое важное. На ночь древесину нужно замочить. Постепенно втягиваясь в работу, Жал потерял страх, и работал вполне уверенно, хотя и несколько осторожнее, чем обычно. Он начал готовить раствор для замачивания. Когда он был готов, рат Албис подошел к бочке, взял небольшой нож и ударил им себя по ладони.Кровь стекла в бочку и с тихим шипением растворилась. Вот и всё. Смесь готова. С величайшей осторожностью он погрузил в нее заготовки и, выйдя за дверь, чуть слышно выдохнул.
Лишенный всех сил, брюкайдер еле добрел до кухни, где, впервые после завтрака, увидел жену.
- Привет, дорогая.
- Здравствуй, дорогой. Почему ты к обеду не вышел, а? - жена шуточно замахнулась на него поварешкой.
- Ална, этот заказ... Он такой важный, ты даже не представляешь себе, насколько.
- Конечно, куда мне. Ты ужинать будешь?
- Спрашиваешь! Я бы и пообедал заодно.
Жена пошла накрывать на стол, и Жал залюбовался ее ладной фигурой. Ална рам Албис была самой красивой женщиной во всем городе, что единодушно признавали все. Во всяком случае, все мужчины. Но только семья Албис и лучшие друзья семьи знали, какой хорошей хозяйкой и любящей супругой она была.
- ...Словом, дорогая, придется мне ехать в Столицу.
- Ой, боюсь я, - Ална взяла его за руку, - Не случилось бы чего.
- Успокойся. Ничего не случится. Я через две недели вернусь.
На следущее утро, как следует выспавшись, Жал вынул детали из раствора и поставил их на просушку. Развел огонь в печке и весь день исправно подбрасывал поленья, смотря за тем, чтобы перл не пересох. К вечеру он достиг необходимого состояния, и мастер вернулся домой.
Вскоре скрипнула дверь. Ална пошла посмотреть, кого это принесло на ночь глядя.
- Мори! Прохиндей! Добрый вечер, добрый вечер.
- Привет, Ална! Муженек твой заходил, говорил, ты пива сварила...
- Конечно, проходи в комнату. Жал! Принеси пива!
Недовольно покряхтывая, рат Албис принес бочонок с пивом, пока Ална развлекала гостя беседой.
- Как жена, Мори? Как детишки?
- Да неплохо все, слава Лысому.
- Мори! Возрадуйся, смертный, ибо ты отведаешь лучшего пива, что уготовлено человеку, - заговорщицки подмигнул Жал и открыл бочонок. В подставленные кружки полилось золотистое пиво. Мори залпом выпил всю кружку и удовлетворенно утер усы.
- Отличное пиво!
Ална довольно улыбнулась. Северяне всегда выпалывали и выбрасывали бельэ, тогда как все на юге знали, что эта сорная трава придает потрясающий вкус хлебу, а как разновидности хлеба, и пиву.
Вскоре подошел Нерп, который тоже воздал должное пиву и принес сделанную работу. Между делом Жал расплатился по долгам, и через полтора шотла гости разошлись, а хозяева легли спать.
С утра пораньше Жал собрал виселицу воедино, отошел на пару шагов и залюбовался. Она была великолепна. Настолько хороша, что деревянных дел мастер даже решил не ставить на нее клеймо семьи Албис.
Он запряг верного рыпана в повозку (как брюкайдер, рат Албис имел право на лошадь, но все равно предпочитал рыпанов, более дешевых и выносливых), взял заботливо приготовленный запас снеди, попрощался с женой, дал последние указания сыну... Да и отправился.
Дороги в Империи, слава Лысому, поддерживали в отличном состоянии, и Жал рат Албис, брюкайдер городка Потран, добрался до столицы за три дня. Измученный столь быстрым темпом рыпан еле-еле вплелся в поток повозок, въезжавших в Северные ворота, где устало перебирал мохнатыми лапами. Рядом с воротами стоял стражник, одетый в ярко-красные латы. Жал вырулил к нему, остановил телегу, бросил рыпану кусок мяса, чтоб тот не скучал, и обратился к стражу порядка:
- Дис стражник, доставь радость, скажи, какова дорога до главной тюрьмы.
- Кому длинная, кому короткая, но всем неудобная, рат брюкайдер, - прихохотнул стражник.
- Просто загляни под полотно, и скажи, какова дорога.
Стражник действительно засунул голову в телегу, после чего, потеряв всю свою веселость, повернулся к Жалу и сказал:
- Дорога прямая и короткая, рат брюкайдер. Сейчас прямо, а после Большого фонтана второй поворот налево. Через полсвечи слева же будет высокое серое здание. Это и есть тюрьма.
- Благодарю.
Жал тронулся. Стражник, уроженец Столицы, мерял время в свечах. В одном шотле приблизительно восемь свечей. Значит... Полсвечи, это около трех шотлю. Пока рат Албис, не очень искусный в сфере перевода мер, производил расчеты, он увидел тот самый большой, вернее даже Большой фонтан. Струи воды, многократно перехлестываясь, вздымались выше трехэтажных домов, обильно поливая проходящих мимо. Рыпан, крайне не любивший воду, недовольно оскалился, но не осмелился перечить воле хозяина и пошел сквозь плотную завесу отвратной влаги.
Вскоре повозка остановилась у ворот тюрЬмы. Гоблин-привратник, довольно, впрочем, отвратный на вид, известил рату Яола о прибытии ценного груза, и тот не замедлил спуститься.
- Рат Албис, мои поздравления. Виселица выглядит безупречно. Надеюсь, работает она так же.
- Безупречно, ваше могущество.
- Да, вот это можете забрать.
Яол махнул рукой, показывая на веревку, сплетенную из травы сост.
- Его высочество повесят на веревке из паутинного шелка.
Жал только разинул рот, да ничего не сказал. Пусть шелк, который был мягок и нежен, но в тоже время ужасающе, чудовищно, невероятно прочен. Даже если моток такого шелка стоил больше, чем весь дом рат Албиса, вместе с запасами еды и мастерской. Пусть. Жал предпочитал не лезть во все эти материи, он просто сказал:
- Хорошо, рата Яол.
Ночью виселицу установили на главной площади, а казнь должна была состояться на рассвете. Публика начала собираться рано: самые любопытные пришли шотла за четыре. Вороны с подозрением глядели на людей, но покидать виселицу решительно отказались. Уже начало светать, когда вывели самого принца Кальбера. Его бывшее высочество обвинялось в государственной измене, попытке мятежа, злокозненнном черном колдовстве и прочая, и прочая, и прочая. За сии преступления Кальбер подлежал смерти через повешение. Бывший принц выслушал приговор спокойно, и лицо его было хоть и несколько бледно, но не производило впечатления испуганного. Бархатный камзол малинового цвета, казалось, был сшит не ранее, чем вчера. Хотя, возможно, так оно и было. Забили барабаны. Кальбер вступил на помост. Жала залихорадило. Если что-то пойдет не так, то вместо Кальбера повесят его, Жала. Яол продел голову преступника в петлю и нажал на рычаг. Тело бывшего принца дернулось на прочной шелковой веревке и застыло. Рат Албис вытер пот со лба. Все кончено.
Внезапно глаза трупа резко открылись, сфокусировались на деревянных дел мастере. Рат Албис не мог шевельнуться - все его тело словно парализовал неведомый яд - волна обжигающего холода прокатилась снизу вверх по его телу, мутным комом застыв в сознании. ему показалось, что это будет продолжаться вечно. Он стоял словно кролик, загипнотизированный удавом, не в силах оторваться от глаз мертвеца. Все вокруг исчезло, остались только два огня, мерцающих красным зловещим пламенем. Мастер чувствовал этот взгляд, будто он был материальным.
Щелчок. Яркая вспышка. Жала будто ударили по голове бурдюком с крепчайшей настойкой. Все это заняло не более мгновения.
Пошатываясь, точно оживленный мертвец, он пошел в толпу зевак, где нашел женщину в белом платье.
- Рама Ксилия...- нерешительно обратился он.
- Да, это я, - чуть дрожащим голосом ответила она.
- У меня послание. От него.
- Говорите же!
- Он говорит, что вернется через четыре года ровно. И что никогда вас не забудет. Еще он просил передать код от его ящика с бумагами: в2 0шс174о3.
Дама проворно записала код на рукаве платья невесть откуда взятым искусственным пером.
- Все?
- Да.
- Возьмите, добрый человек, - сказала она и дала ему золотой.
Жал сжал его в кулаке, низко поклонился, после чего пошел к своей телеге. Там его поджидал верховный палач.
- Рат Албис, все прошло безупречно. Вот обещанная награда. Двести пятьдесят золотых.
Яол швырнул увесистый мешок в телегу.
- Удачи в дороге.
- Спасибо, ваше могущество. Вам тоже удачи.
Обратная дорога заняла не так много времени, и вскоре Жал обнял любимую жену, затем сына и показал им заработанные деньги. Золотой, подаренный женщиной в белом, он, впрочем, утаил, и всегда держал его в сокровенном месте.
Лет через пять он отошел от дел (деньги Яола, само собой, уже давно кончились, но, прямо скажем, семья Албис не бедствовала). И, если вы мне не верите, то любой желающий может вечером зайти в его любимую пивную "Глаз Рыпана" и услышать эту историю из его собственных уст, и даже увидеть тот самый золотой.